Текст книги "Злоба (СИ)"

Автор книги: Роман Романович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Вставка об описание мира

Книга Гая Корнелия. Заметки о мире. Часть 13. Этапы возвышения

... Как известно любому образованному человеку, отсчет новой эры начался с момента прихода в наш мир так называемой магии или злобы, как её часто называют. Споры о том, что это такое ведутся до сих пор. Теории происхождения злобы можно прочитать в одиннадцатой части. В этой коснемся вопроса "Возвышения".

Первые сто лет после прихода злобы в мире царил хаос. Отправной точкой к изменениям послужил в 95 году новой магической эры (н.м.э.) приход тех, кого позже назовут святыми. Во главе зарождающегося направления тогда стоял человек, которого называли Белый Волк. Откуда он взялся, никто не знает. Но его гений неоспорим. Именно он создал и разработал знание, которое и передал к тому моменту немногим выжившим людям.

К сожалению, главный Святой исчез в 147 году, по неизвестным истории причинам. О теориях вы можете прочитать в семнадцатой части, где подробно разбирается структура ордена и его деяния.

Как известному каждому, кто сталкивался со злобой, а этого не удалось избежать ни одному человеку в мире, она усиливает эмоции внутри всех нас. Эмоции всегда выступают катализатором и преддверием последующих изменений.

Чтобы противостоять влиянию и была разработана система возвышения. Взаимодействуя со злобой, пропуская её через себя и возвышаясь над собственными эмоциями и пороками, человек способен выйти за отведенные ему пределы.

Есть два общеизвестных пути: путь внутреннего совершенства и путь стихии. На самом деле путей больше. Есть путь магии, который часто считают путем стихии, но это несколько разные вещи, хоть и похожие внешне для обывателя.

Основной закон возвышения Святых гласит: чем дальше ты на пути, тем выше требования к внутреннему совершенству.

Любой, кто немного задумается, поймет мудрость этого принципа. Чем больше человек впитывает злобы, чем сильнее его способности и тем больше ответственности это возлагает на него. Поверьте, вам не захочется встретить мага, который поддался гордыне, гневу и страху. Примеры бедствий, к которым приводило внутреннее несовершенство, вы можете изучить в девятнадцатой части книги.

У эмоций есть шкала. Те, кто находится внизу возвышения чаще всего испытывают "нижние" эмоции. Те, кто взобрался на верхние ступени, рискуют потерять себя из-за "верхних" эмоций. Но вверху они не потому что лучше, совсем нет. Верхние эмоции гораздо опаснее и коварнее. Как учили святые, потребуется полная самоотдача, чтобы пройти через них.

Ниже приведена шкала:

– Позор и стыд

– Чувство вины

– Апатия

– Страх

– Злость

– Желания

– Гнев

– Гордыня

Не удивляйтесь таким обозначениям. Слово "Эмоция" используется в несколько другом значение, нежели оно употреблялось в прошлую эпоху. Под эмоцией подразумевается – эмоционально-чувственная константа. Усиленная злобой, она заполняет человека, буквально поглощает его.

Последствия поглощения зависят от той константы, что преобладает. На уровне стыда, вины и апатии люди стремятся к смерти. Часто прибегают к самоистязаниям. Спонтанные самоубийства, когда человек теряет разум настолько, что спешит немедленно себя убить – это про них.

В случае страха, злости и желаний – велика вероятность обращения в простых мутантов. Но пусть вас не вводит в заблуждение слово простых. Изменения происходят мгновенно и одно такое чудовище способно вырезать небольшое поселение, если в нем не окажется кто-то достаточно сильный, чтобы остановить его.

Что касается гнева и гордыни – они самые опасные. Обычно, когда человек достигает этих эмоций, он уже продвинулся на пути возвышения и обрел силы. Известны случаи гибели целых городов, когда практики возвышения поддавались гордыни. Опасайтесь своих внутренних пороков и демонов – так завещали святые. В них вы можете не только потерять себя, но и причинить великие страдания.

Учение святых получило широкое распространение по всему миру. В той или иной форме вы сможете найти его следы в большинстве городов. К сожалению, после ухода святых, люди исказили знание. Практиковать ради личных амбиций и эгоизма стало обыденностью. Идеалы совершенствования с каждым годом забывают всё сильнее.

Остаётся гадать, выдержит ли это мир и куда нас всех это заведет.

Глава 5. Новый знакомый

В капсулу я вернулся уставшим и голодным, надеясь поесть. Но обнаружил, что еду украли. Жалкие остатки пайков... Кто? Вот кто решился их украсть?! Он что, не мог найти кого побогаче?!

Разочарованию и страху не было предела. Именно последний меня и отрезвил. Злоба никуда не девалась, она всегда рядом и стоило эмоциям накатить, как я стал терять себя. А это перспектива похуже, чем остаться голодным. Хорошо, что монеты с собой таскал. Они вшиты в ремень и я с ним теперь никогда расставаться не буду.

Капсула и раньше не казалась надежной, а теперь то... И как только вошли? Осмотрев замок, счел, что много ума не надо, чтобы пробраться. Капсула запиралась на самый обыкновенный ключ. Изнутри её можно закрыть на щеколду, но... Сама дверь настолько тонкая, а щеколда хлипкая, что ударь посильнее и всё, проход свободен.

Следующий час я провел метаясь между апатией, злостью и страхом за будущее, тщётно пытаясь не поддаться эмоциями слишком сильно. То, что пришла апатия – плохой звоночек. Это низкочастотная эмоция. Те, кто ей поддавался, ни в кого не превращались... Они просто кончали жизнь самоубийством, зачастую довольно жестоким способом. Разбивали головы о стены, прыгали с крыш, резали себя... У таких людей мозг и инстинкт самосохранения отключался напрочь, если злоба захватывала их. Что меня всегда удивляло, это почему погибшие от апатии даже не восстают после смерти. Другие восстают, проще простого в мертвяка превращаются, а эти нет. Бесполезный кусок мяса – вот твоя участь, стоит погибнуть от апатии.

Лекарство от неё я знал. Смысл жизни, цель, какая-то деятельность. Надо себя чем-то занять, но чем? В капсулу я вернулся, когда жизнь на улице закончилась: закрываются магазины и мастерские, люди расходятся. Кто-то будет пить, кто-то веселиться, кто-то заглянет в бордель, но уж мне-то лучше не выходить. Не дорос я до ночных прогулок.

Успокаивало лишь то, что украли не так много. Да и монеты есть, чтобы еды купить. Но придется ждать до завтра. Сейчас уже поздно. Чтоб воры сгорели в праведном огне!

***

Проснулся я разбитым. Всю ночь снилось, как куда-то бегу, но итог всегда один – мучительная смерть. То мертвецы растерзают, но зыбучие пески поглотят, то радиация кожу разъест. Зато обнаружил, что готовность к инициации тридцать пять процентов.

Мама, если ты меня слышишь, то проще надо было делать! Проще! И быстрее!

Эмоции продолжили скакать. Я нащупал монеты и слил, сколько получилось, злобы. Плохо... Теперь они все заполнены и пройдет пару дней, пока не очистятся. Зато полегчало. Сразу дышать легче. Теперь ещё бы умыться, но... Я обнаружил, что проспал слив. Придется выходить неумытым.

До двери я дойти не успел. В неё затарабанили, отчего я замер. У меня в принципе гостей быть не может, так что если кто-то стучится, то... Это не к добру.

– Открывай, пацан! – послышался требовательный крик с той стороны.

Но видимо тот человек терпением не обладал, потому что раздался скрежет проворачиваемого замка и... смачный хруст.

– Твою мать, сопляк, ты что, замок сломал?! – с той стороны гневались не на шутку.

Запоздало я узнал голос. Этот человек арендовал нам капсулу.

– Что вам надо? – крикнул я в ответ, – И зачем дверь ломаете?

– Я ломаю?! – возмутились с той стороны, – Это я тебе сейчас что-нибудь сломаю, паршивец!

Человек явно на эмоциях... опасно.

– Я ничего не ломал! Вы сами сунулись!

Опасность опасностью, но хуже будет, если на меня вину повесят.

Хрустнуло ещё раз и дверь открылась. В проеме показался лысый, бледный мужик, с кругами под глазами. Злыми глазами, что вперились в меня.

– И что ты здесь устроил, а? Я тебя спрашиваю, что ты тут устроил?! – закипал он всё больше.

– Ничего я не устраивал.

Логика подсказывала, что дело пахнет жаренным и надо вести себя уверенно.

– Да? А это что? – он указал на следы взлома. – Я сейчас ещё осмотрюсь и проверю, не сломал ли ты ещё чего.

– Да у вас тут и так всё разваливается! На надо на меня валить! – опасения опасениями, но и во мне стала подниматься волна злости.

– Поговори мне тут! – мужик толкнул ладонью в грудь, отчего я отшатнулся и чуть не упал на задницу.

Что делать дальше – я не знал. Чужая столь наглая агрессия вогнала в ступор. Напасть? Ударить? Предательский трусливый голосок внутри нашептал, что я здесь никто, а этот хмырь – уважаемый человек. Если я брошусь на него, что со мной будет?

Пока я пытался решить, что же делать, этот толстяк быстро оглядел капсулу, не постеснявшись оттолкнуть меня ещё раз.

– Дверь сломал, шкаф сломал, душ тоже сломал. С тебя пятьдесят монет парень.

– Сколько?!

– Пятьдесят! И это я ещё добр к тебе!

– Добры?! Да вы меня в наглую развести пытаетесь!

– Хочешь меня оклеветать, сволочь? – толстяк подошел в плотную и забрызгал меня слюной, так сильно он разозлился.

Я вжался в стену, чувствуя, как злоба заполняет тело. Две эмоции столкнулись во мне и парализовали. Страх набирал обороты, от него уже поджилки тряслись, но в то же время злость толчками заставляла биться сердце быстрее.

– Давай плати! – мужик не собирался сбавлять напор, – Или я смотрящих позову, с ними разговор короткий будет!

– Нет у меня денег! – нашел я в себе силы выдать, – И то, что ты сказал, вранье! Дверь ломал не я, меня ограбили! Шкаф и душ были такими изначально!

– Ты не наговаривай! – потряс он перед моим лицом жирным грязным пальцем, – Акт приемки подписывал? Подписывал! А значит получил идеальную капсулу! И так над ней надругался! Пятьдесят монет или проваливай прямо сейчас!

Не дождавшись ответа, мужик прижал меня к стене, отобрал ключ и вышвырнул на улицу. Я и опомниться не успел, как оказался без жилья.

– И чтобы я тебя здесь больше не видел! Попадешь в черный список, гаденыш! – пригрозил он мне кулаком и скрылся так же быстро, как и появился, не забыв запереть дверь.

Я стоял и хлопал глазами, думая, как так сломанный замок заработал снова. И что теперь делать? Я остался один. Без жилья, еды и перспектив, плохо понимая, что только что сейчас произошло.

***

На второй кольцевой расцветала привычная суета. Сегодня на улице оказалось особенно много людей. Приехал какой-то большой караван, люди торговали, закупались и стремились сбросить напряжение, кто алкоголем, а кто-то прямо с утра у борделя столпился и с девицами общался.

Когда меня вышвырнули, как животное, я задерживаться у капсул не стал. С этого толстяками станется натравить кого-то на меня. Лучше убраться отсюда, только вот куда? Пожаловаться на него у меня и мысли не возникло. В Эдеме такой ситуации в принципе не могло быть. Там полно чистых магов и они сами поддерживали порядок. Да и нечего было особо поддерживать. Я за всю свою недолгую жизнь не видел открытой агрессии. Как и подлости с подставами.

Выгони он меня год назад, я бы наверное разрыдался. А сейчас лишь кулаки сжал и побрел... Куда глаза глядят.

Только запала надолго не хватило. Включилась осторожность. Я теперь без жилья, а значит без защиты. Уже несколько раз чуть не попал в неприятности и только статус гостя спасал. Без статуса – надо быть аккуратным двойне, а значит нельзя бесцельно шататься и забредать далеко...

Взгляд зацепился за продавца пайков. К нему и направился. Сегодня в окошке сидела хмурая тетка, которая, кажется, никогда нормальной жизни не видела. Иначе как объяснить презрение, превосходство и ненависть в её глазах? Не по отношению ко мне, а сразу ко всему миру, не иначе.

– Можно паёк?

– Можно, – чуть ли не провизжала она, – Пять монет!

– Как пять? – опешил я, – Была же одна за два пайка!

– А теперь пять за один! Не нравится – проваливай!

Да что сегодня за день такой?! Честно, я старался... Старался держаться, но с каждой такой подлянкой и ударом судьбы моя стойкость давала слабину.

– Телок, чего встал? Либо покупай, либо проваливай! – рявкнул какой-то мужик у меня из-за спины.

Я поспешно уступил ему дорогу, продолжая пребывать в оцепенение.

– Десяток пайков, красавица! – разулыбался этот грязный тип. Вид у него, будто он последний раз год назад мылся. А может так и было.

– Пять монет! – всё таким же визгливо-скрипучим голосом ответила «красавица» лет так шестидесяти тяжелой жизни, которые уместились в тридцати годах.

Мозг запоздало подсчитал, что пять монет за десять пайков – это по старой цене! А почему мне тогда задрали?!

Почему-то разбираться желание не возникло. Сначала меня грабят, потом вышвыривают на улицу, и тут же задирают цены на еду. Это не нормально. Чем я прогневал удачу, что та со мной так обходится?

Сегодня у вредной тетки хватало желающих купить еду, поэтому я отошел в сторону, чтобы не привлекать к себе внимание. Отошел к ближайшему темному углу, где натолкнулся на парня. Он сидел на металлической скобе, что торчала из стены. Получалось, наверное, не самое удобное кресло, но его это не смущало.

Парень и парень, мой ровесник плюс минус. Я бы не обратил на него внимание, если бы он не улыбнулся мне. Открыто, тепло и дружественно. На фоне сегодняшнего утра это выглядело... как минимум необычно. И подозрительно.

– Судя по твоему виду, у тебя проблемы, – сказал он.

– А у кого их нет? – постарался ответить я нейтрально, не выдавая своего мрачного настроения.

Я чувствовал обиду на мир и раздражение. Хорошо, что не апатию. Хватило с меня вчера её.

– Да ты философ, братишка, – рассмеялся он. – Слышал, что в древности были мужчины, которые умели остро говорить. Знаешь про таких?

У меня отец историк, – чуть не ляпнул я, – конечно же я слышал.

– Может и слышал. Философ – звучит странно.

Отец часто любил рассуждать на тему, как изменился мир. То, что было актуально раньше, перестало иметь значение сейчас. В любом случае, если я хочу зайти за простоватого парня из местных поселений, то лучше не выпендриваться тем, что мой отец – историк. Такую профессию можно получить только в богатом и развитом городе, где есть культура и ценят знания о прошлом. Кроме Эдема я таких мест и не встречал. Правда, я в большие города, кроме этого, и не заходил.

– Забей, – снова улыбнулся он, – Старая грымза цену задрала?

– Задрала? – переспросил я.

– Ну да. Я случайно увидел, как тебя обломали. Уж прости, – ещё одна улыбка, – Плохой день? Или ты из-за еды так расстроился? Хочешь продам тебе пару пайков? Цена как для всех. Одна монета.

Сначала я обрадовался. А потом нахмурился. Не осталось у меня запасов доверия к незнакомцам. Но тут желудок заурчал, намекая, что я не ел со вчерашнего утра. Парень усмехнулся и достал из сумки, что болталась у него на плече, два пайка. С виду самые обычные. Ну не яд же там, да?

Я трясущимися пальцами достал из кармана монету, которую заранее приготовил, чтобы заплатить. Святить, что у меня есть ещё – не хотелось.

В момент передачи я напрягся, ожидая, что он схватит монету и убежит. Но нет, тот спокойно передал мне пайки и забрал деньги. На этом сделка закончилась.

– Да не отравлено, – рассмеялся он, – Я для наших пару десятков пайков взял, – похлопал незнакомец по сумке, – Но ещё куплю, это не сложно. Со старой грымзой у нас норм отношения.

– У вас?

– Ну да... Не одному же мне тут шляться, – улыбнулся он искренне.

Последняя, кто так улыбалась, оказалась проституткой из борделя, что звала поработать. Я теперь никогда не буду доверять людям, которые умеют улыбаться. Мрачные рожи – они честнее.

– Как тебя зовут? – спросил он меня.

– Эрик, – смысла скрывать имя не было. Оно далеко не самое уникальное.

– А меня Икар.

Единственное, чем выделялся Икар среди толпы, кроме улыбки, это ожог на шеи. В полумраке он не заметен, но когда передавал еду, парень встал и попал под свет огней от ближайшей стены. А так типичный житель подземного города. Невысокий, с коротким ежиком волос, бледный. Ещё он одет в чистую и опрятную одежду. Кем бы он не был, этот человек регулярно моется и не считает ерундой стирать одежду.

– Ладно, пошел я, – он отряхнул с себя отсутствующую пыль и направился в сторону торговой площади. Но не сделав и трех шагов, остановился и обернулся, – Эрик, а тебе работа случаем не нужна? У нас как раз набор в группу.

– А что за работа? – заинтересовался, не веря, что мне повезло.

– Да обычная для всех тех, кто приходит в город. Мелкие поручения, уборка, присмотр и прочее. Платить не будут, сразу предупреждаю. Но едой и местом для ночлега обеспечат.

– Звучит лучше, чем другие варианты. Не думаю, что у меня есть выбор, – теперь уже я улыбнулся в ответ на его доброжелательность.

Как бы жизнь не пинала, но открытость к людям, что пропитала меня в Эдеме, оставалась. Поэтому увидев хорошего человека, что тоже открыт и предлагает мне работу (!), я не удержался и тоже заулыбался. Неужели темная полоса кончилась?

– Если ты мне подробнее расскажешь, что именно предлагаешь, и там нет ничего ужасного, то я согласен. – выпалил я поспешно, вспомнив об осторожности.

– Смотря что для тебя ужасно, – хохотнул он, словно услышал что-то донельзя веселое, – Обычный труд. Местами тяжелый. Местами не очень приятный. Но телку никто другое и не предложит.

– Телку? Меня уже третий раз так называют.

– Ага, значит спрашивал про работу, да? – довольно спросил он, радуясь своим догадкам, – Телки – это те, кто приходят в город. Такие же мальчишки, как и ты. Не знают тут никого, ничего не умеют. Приходят на удачу, надеясь устроиться. Перспективы у них обычно отсутствуют. Но это лучше, чем жить за городом и тем более в пустошах.

– И что, много приходит? – заинтересовал я.

– Да человек тридцать в месяц набирается.

– Так что за работу ты предлагаешь?

– Если тебе и правда интересно, – тут он снова улыбнулся, но иначе. Это была улыбка человека, у которого есть что-то нужное и он это прекрасно знает, – Тогда пойдем. Я не могу себе позволить долго прохлаждаться. Надо ещё кое-кого забрать, докупить жратвы и успеть вернуться. По дороге расскажу, что к чему. И если ты подойдешь, то будет работа.

На это мне оставалось лишь кивнуть и отправиться следом за Икаром. Но это был вовсе не тот день, когда удача мне улыбнулась.

– Икар, сволочь! А ну стой!

Стоило нам выйти из укрытия, как дорогу преградили уже знакомые парни. Именно они подловили меня после выхода из крематория. Что они здесь делают?

И что им опять от меня надо?!

Глава 6. Не то, на что надеялся

– Икар, сволочь! А ну стой!

Стоило нам выйти из укрытия, как дорогу преградили уже знакомые парни. Именно они подловили меня после выхода из крематория.

– Завались, Рик! – в мгновение ока отреагировал Икар.

От его доброжелательности не осталось и следа. Он распрямился, расправил плечи, от него повеяло уверенностью и жесткостью. А голос... Он был злым, как сталь.

– Ты куда парня ведешь, урод? – Рика не впечатлила реакция и он смело попер на Икара.

– Я его уже пристроил в группу, так что пошел в жопу. Ты знаешь правила. Или хочешь поссориться со мной?

Рик остановился, как на стену наткнулся. Сейчас я смог рассмотреть его гораздо лучше. Правая рука отсутствовала по плечо и её заменял протез. Кое-где ржавый... Что не особо снижало его опасность. Я хорошо запомнил, как меня играючи откинули и приложили о стену. Этот Рик был одним из немногих, кто носил, пусть и короткие, но густые и черные, как смола волосы. С грубыми чертами лица он выглядел, как постаревший подросток. Увидь я его год назад в этой рваной футболке, которая когда-то была белой, а сейчас обрела устойчивый серый цвет, в этих черных, с дырками штанах, счел бы, что он попал в беду или нищий. Сейчас же я видел другое. Сбитые костяшки на левой руке, царапины и синяки по всему телу. Этот парень любил подраться.

Остальные двое выглядели под стать. Тот, что стоял справа, держал в руках металлическую трубу. Тот, что слева, носил куртку, на которой были вышиты черепа. Я не помнил, были ли это те же самые, кого я встретил тогда в коридоре. Вроде другие, но не готов утверждать наверняка.

– Эй, парень, ты уже официально вписался в группу? – обратился ко мне Рик.

Глаза тройки парней уставились на меня.

– Д-да, – к моему стыду голос дрогнул.

Вот же... Походу, я в ловушке.

– Сука! – выругался Рик, – Сука! Я это запомню!

Парень сплюнул под ноги Икару, развернулся и ушел. Его напарники последовали за ним, оставив нас одних.

– Ну и уроды, – зло процедил Икар, – Ты как? Струхнул?

– Растерялся.

– Не ври. – нахмурился он и покачал головой, – Если боишься, так и говори. А то навсегда застрянешь в рабах страха...

– Да не боюсь я! – признаваться, что боюсь очень не хотелось и я разозлился сам на себя.

– Ещё хуже, – скривился парень, сразу теряя всё своё обаяние, – То страх, то злость. Знаешь, я уже не так рад, что принял тебя на работу.

– Пока не принял, – попытался я сдать назад.

– Да? – прищурился он, – Так пойди это Рику скажи. Он обрадуется, я уверен в этом.

На это мне крыть было нечем. Расклад то простой... Я устроился сам не знаю на какую работу. Это прикрыло меня от явно агрессивно настроенного Рика. Если откажусь, то и дальше останусь на улице, о чем тот быстро узнает и тогда... Проверять на себе ещё раз его ржавую металлическую руку не хотелось.

– Судя по глазам, ты понял, – довольно кивнул Рик, – Тогда идем. Наши планы не изменились. Слушай и запоминай, надеюсь ты не тупой. В этом мире, если хочешь выжить, надо быть смышленым и активным. И раз уж из-за тебя вспыхнул конфликт, то лучше тебе как следует постараться, парень!

– Постараться в чем?

– Не задавать тупых вопросов, быстро соображать, делать всё, что говорят!

Прозвучало так себе. Добряк Икар исчез и ему на смену явился кто-то циничный, жесткий и требующий подчинения. Запоздало я стал догадываться, что дело нечисто.

Не дожидаясь ответа, Икар быстро зашагал в сторону магазина пайков. Где и приобрел пару десятков. Ему ещё и скидку сделали. Я пока вопросов не задавал, молча следовал за ним и... думал.

Слишком странная цепочка событий вырисовывается. Тут и тупой заподозрит неладное. Единственное, что смущало – это зачем я кому-то сдался, чтобы против меня интриги плести? Этот вопрос я и задал напрямую, когда мы шли по второй кольцевой.

– Икар, а зачем я тебе?

– Что за глупый вопрос? – обернулся ко мне парень, – Мне ты не нужен. А вот группе – может и пригодишься.

– А ты случайно меня встретил?

– Ах вот оно что, – он вернул «добряка» и искренне улыбнулся.

Хотя можно ли говорить про него «искренне»? Кажется, в этом городе не знают такое слово.

– Ладно, раз уж ты не тупой и догадался, то расскажу. Обычно сюда приходят тупые парни, если честно. Мало что понимают, образования нет, читать не умеют. Ты умеешь читать? Умеешь, твоё лицо ответило раньше, чем ты что-либо сказал, – хмыкнул он, – Мой ответ – нет, не случайно.

– Тогда зачем?

– Разные на то причины есть. Как сказал – группе нужны новички. Я и правда предлагаю тебе работу, еду и место для ночлега. В моих словах нет лжи.

В словах может и нет. В сказанных. А в том, о чем он умолчал?

– Как с этим связан Рик? Что ему нужно?

– Он же раб злости. А эти ребята мстительные, злопамятные и зацикливающиеся. Ты ведь с ним и раньше где-то успел пересечься?

– Было дело.

– Ну вот. Приглянулся ты ему. Злоба толкает его тебя уничтожить.

Звучит угрожающе...

– Это единственные причины? – на всякий случай уточнил я.

– Нет. – улыбнулся Икар.

– Расскажешь?

– Ты пока тут ничего не знаешь, чтобы понять. Если кратко, то Рика послали собрать людей. В случае тебя он совместил приятное с полезным.

Мне это казалось диким. Чтобы такой, как Рик, кого-то и куда-то собирал? На убой, что ли? Захотелось свалить, но я удержался и заставил следовать за парнем. Да и ещё кое-что не помешает прояснить до того, как бежать.

– А как ты узнал, где я окажусь?

– И правда, не глуп, – ещё раз он глянул на меня довольно, – Жаль, что в работе мозги не особо помогают. Надеюсь, из тебя вырастет что-то полезное.

– Ты не ответил на вопрос, – напомнил я, пропуская между ушей «что-то».

– Правда? – издевательски рассмеялся он, – Ладно, телок, слушай и запоминай. Я узнал, что Рик зациклился на одном госте, решил над ним подшутить, ограбил его капсулу и подговорил выселить парня на улицу. Ему это ничего не стоило, зато веселья целый вагон. Что он собирался делать дальше – не трудно догадаться. Есть идеи?

– Убить?

– Нет, чего так мрачно... Хотя, иногда лучше смерть, чем долгие месяцы издевательств. Тебя бы заставили работать, сделали рабом и ты бы оказался в полной власти Рика. Как тебе перспективка?

– Не очень.

– Это слабо сказано. Но ничего, скоро узнаешь, что к чему. И, я надеюсь, запомнишь мою доброту. Ты мне должен парень. А долг – святое, – сказал он серьезно.

– Я запомню.

Запомню, но сначала сделаю вывод, что никому нельзя доверять. Это правило я выучил год назад и после этого много раз получал подтверждения. Только самым близким, да и то, с оглядкой. Отцу я доверял, но он не защитил мать, так что...

Смотря в спину впереди идущего Икара, заметил, что опять погрузился в пучину мрачных размышлений. И злобу некуда скинуть, чтоб её.

Мы быстро удалились от торговой зоны, прошли мимо борделя, на который я смотрел с содроганием, и добрались до жилой зоны, где нас уже ждали двое парней. Выглядели они... диковато. Я хоть и не местный, но сразу узнал детей пустошей. Вместо обычной одежды – шкуры убитых монстров. Не факт, что они сами их убили, хотя у племен, как рассказывал отец, хватает варварских обычаев, когда детей учат обращаться с эмоциями через насилие. Надо убить тварь или мутанта, чтобы считаться полноценным членом общества. В Эдеме таких варварских обычаев не было и, если честно, я жалел об этом. Это в безопасном городе можно позволить себе не уметь драться. А выйди за его стены и окажется, что лучше всё же уметь.

Двое парней настолько походили друг на друга, что не было сомнений – они братья. Оба худые, лысые, с татуировками на черепах. Так и не разберешь, что изображено. Какой-то племенной символ?

– Парни! – махнул им Икар, – Готовы? Топайте за мной.

– Вы тоже на работу? – не удержался я от вопроса.

– Да, – хмуро ответил один из них, поглядывая на меня исподлобья.

– Потом поболтаете. Давайте за мной. – шикнул Икар.

Дальше так и шагали. Молча.

***

На то, чтобы добраться до конечной точки, нам потребовалось не меньше, чем два часа. Сначала прошли уже знакомую мне жилую зону, где я бывал. Потом углубились в один из туннелей, пробрались через узкие коридоры, где сбоило освещение. Икар достал карманный фонарик и освещал нам путь, пока я думал, что вот он, идеальный способ завести нас куда подальше и оставить. Одни, в темноте, в этом лабиринте из узких троп...

Вторая кольцевая улица была однообразна и везде, где я бывал, шириной не больше, чем тридцать шагов. Но здесь, стоило свернуть, ситуация резко менялась. Узкие отнорки, где-то покрытые металлом, а где-то камнем или мхом. В такие моменты больше всего ощущаешь, что находишься в горах. Узкие – это когда приходилось буквально протискиваться и пригибать головы, чтобы не стукнуться. А ещё десятки ответвлений в любые стороны, не только влево-вправо, но и вверх-вниз. Как бы я не пытался запомнить, куда нас ведут, но уже через пару минут потерял направление.

Но Икар нас не бросил. Будь проклята злоба... Я прямо ощущал, как в этой темноте, когда стены и низкий потолок давят, её уровень повышается... Так, глядишь, я до работы и не дойду. Потеряю себя раньше.

Первый заход в сторону от второй кольцевой закончился в какой-то пещере, где нас ждала стальная дверь. Тоже сваренная из ржавых обломков, выглядящая старо. Время уж точно не пощадило её. Икар толкнул створку и скрылся в мастерской, сказав нам, чтобы ждали снаружи.

Здесь больше света, я смог оглядеться, но ничего интересного не обнаружил. Зато чувства привел в порядок, прямо на ходу контролируя дыхание.

Двое парней держались лучше. Они как выглядели спокойными, так и остались. Разве что чуть зрачки расширены, но это ни о чем не говорит. Может из-за освещения, а может мне кажется... Сейчас я ощущал внутри себя много страха, поэтому невольно искал опасность. Если поддаться этому чувству, то легко перейти к насилию, напав от страха, что нападут на тебя.

Как часто говорят, от страха к злости один шаг. В обратную сторону тоже. Я видел случаи, когда человек, обезумев от страха, нападал, а потом пугался ещё больше, видя то, что натворил. Отец говорил, что бывали случаи, когда сердце останавливалось, так сильно человек пугался... Правда, тут и другие чувства примешивались. Страх, вина за содеянное, стыд, что потерял контроль и апатия, что ничего нельзя изменить.

Поэтому злоба и опасна. Очень легко заблудиться в чувствах, потерять себя.

– Чего встали? – вышел Икар наружу, – Хватайте мешки и идем обратно.

Он кинул к нашим ногам по два мешка на каждого. Сам парень тащить ничего не собирался... Ну кроме того, что у него и так было. Я взял два ближайших к себе и чуть не охнул от веса. Нормально так... Пока донесу, руки отвалятся.

Или это от страха мышцы ослабели? Может и так быть. Почувствовав злость на собственную слабость, ощутил, как мышцы наливаются силой. Вроде радоваться надо, но я испугался. Если эмоции так легко скачат, значит устойчивости никакой нет. Надо собраться... Дыши Эрик, дыши и думай о хорошем.

***

Жилая зона закончилась большой стеной, которая преградила нам путь. Стена закрывала всё пространство, снизу доверху и, казалось, что это конец улицы. Но нет, Икар уверенно направился к правой стороне, зашел в дверь, а дальше мы прошли через пропускной пункт. Никак иначе этот туннель метров на двадцать я назвать не мог. Здесь отсутствовали проверяющие, но это не значит, что их нет. Ведь никто не отменял электронику... Она точно должна здесь быть, почему-то я в этом уверен. Или была раньше, пока эта часть города не пришла в запустение.

А то, что это не самая зажиточная часть, видно любому, кому есть, с чем сравнивать. Ржавый металл, потертости, плохо работающее освещение... За этой улицей не следили. Что не удивляет, учитывая, что это не сам город, а лишь внешняя его часть.

Мой поток рассуждений прервался, стоило выйти с другой стороны. Та же улица, тот же туннель, уходящий вдаль под небольшим углом и опоясывающий город, как утверждали люди... Но при этом на внешней стороне, то есть той, что ближе к городу, висела картина... Метров двадцать в высоту, она приковала внимание.

А стоило осознать, что на ней изображено, как я потерял дар речи и врезался впереди идущего парней. Он вместе с братом тоже замер, разглядывая зрелище.