Текст книги "Сталин - период созидания. Гражданская война в СССР 1929-1933 гг"

Автор книги: Роман Ключник

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц) [доступный отрывок для чтения: 11 страниц]

«Со времен ужасной французской революции совершенно новый, дьявольский дух вселился в значительную часть человечества, и безбожие столь бесстыдно и надменно поднимает свою наглую голову…».

После же встречи с Моисеем Хэссом дьявольский дух вселился и в Энгельса, который вдруг стал писать «научную работу» о необходимости разрушения семьи…. А Маркс на свои темные дела и теории получил от Энгельса, по данным института Маркса-Энгельса, огромную по тем временам сумму – шесть миллионов французских франков…

Во Второзаконии сказано, что евреи «приносили жертвы бесам» (32, 17), а царь Израиля Иеровоам поставил у себя «жрецов к высотам и к козлам и к тельцам, которых он сделал». Теперь Моисей Хэсс в 1841 году сделал двух жрецов – Маркса и Энгельса, которых приставил во главе коварной разрушительной утопии Коммунизма.

Когда К. Маркс слишком сильно увлекся своими условностями под названием «классы», то его учитель и уже основатель германской социал-демократической партии Моисей Хэсс в 1862 году его поправил, уточнил «Прежде всего – расовая борьба, борьба классов – второстепенна».

То есть марксистская борьба классов – это только инструмент в расовой войне. И хотя «белых пятен» на планете для окоммуничивания для Маркса и Энгельса было полным полно, но эти два хэссовских демона «почему-то» сразу с ненавистью глянули на Восток – на Россию. Карл Маркс: «…Нам было ясно, что революция имеет только одного действительно страшного врага – Россию… В России, у этой варварской расы, имеется такая энергия и такая активность, которых тщетно искать у монархий старых государств. Славянские варвары – природные контрреволюционеры. Поэтому необходима беспощадная борьба не на жизнь, а на смерть со славянством… на уничтожение и беспощадный терроризм».

То же самое твердил и его друг Ф. Энгельс: «Необходима безжалостная борьба не на жизнь, а на смерть с изменническим по отношению к революции славянством… истребительная война и безжалостный террор… Кровавой местью отплатит славянским варварам всеобщая война… Она сотрет с лица земли… целые реакционные народы – и это тоже будет прогрессом!»

И это у русских в России до сих пор в различных городах стоят памятники этим кровожадным тварям и их именами названы улицы и проспекты…

Маркс умер, но оставил после себя жить и действовать свою опасную заразу, которая в том числе заразила и Сталина; запущенная Хэссом, эта дьявольская зараза продолжала своё злое дело. «С его (К. Маркса) помощью была освобождена колоссальная сатанинская энергия, мобилизована целая армия бойцов сатаны, которые только в России уничтожили и разрушили 50 тысяч церквей, умертвили сотни тысяч священнослужителей и десятки миллионов христиан» – отметил в своей книге О. А. Платонов.

То, что отмечал в своих мемуарах академик Д. Лихачев – что священники в те жестокие времена утверждали под страхом смерти, что коммунисты, Советская власть – от Антихриста, – оказалось правдой. Марксизм – это не новая религия человечества, – это модернизированный К. Марксом сатанизм, разновидность сатанизма.

В общей части под названием «марксизм» касательно жестокости, террора и беспощадности нет никакой разницы между марксистами: Лениным, Бронштейном и Сталиным – без иллюзий. Разница между этими марксистами только в одном аспекте, в дилемме: «мировая революция» или строительство коммунизма в одной отдельно взятой стране, в этом вопросе Ленин и Бронштейн «марксистее» Сталина, а Сталин созидательнее и патриотичнее.

В конце этой главы стоит отметить, что кроме церквей и священников Сталин продолжал уничтожать ещё одну духовную опору русского народа – «старую» интеллигенцию. В 1929 году особую прыть в поиске «контры» проявил С. Киров, который вместе с Я. И. Фигатнером был инициатором позорного разгрома Академии наук с 20 октября 1929 года, их жертвами стали более 500 ученых и сотрудников Академии. После этой акции, доказавшей преданность Кирова партии и Сталину, он стал входить в ближайший круг доверенных сотрудников Сталина, а затем и его другом. Единственным простительным минусом Кирова, но мнению партии, – была его большая слабость к женскому полу, причем в довольно оригинальной форме – любвеобильный Киров устраивал оргии с балеринами. 18 апреля 1930 года с одобрения Сталина был арестован выдающийся математик и философ А. Ф. Лосев, которого разъяренный Каганович обозвал «мракобесом», а поддержавший его пролетарский «гуманист» М. Горький назвал Лосева «малограмотным профессором», «опоздавшим умереть». Это неудивительно, вернее удивительно, – что А. Лосева раньше не арестовали как идеологического врага за его глубокомысленное высказывание:

«Историческим носителем духа сатаны является еврейство… Еврейство со всеми своими диалектическо-историческими последствиями есть сатанизм, оплот мирового сатанизма…».Далее логика была предельно проста – и «великий» К. Маркс был еврейским идеологом…

«Сталин был марксист, и, хотя он сам призывал относиться к марксизму творчески, т.е. не впихивать в жизнь из марксизма то, что в жизнь не лезет, но все же мне не приходилось встречать ни строчки Сталина, в которой бы он относился к Марксу и его учению скептически», – oт-метил в своей книге «Сталин – хозяин Советского Союза» (М, 2008 г.) сталинист Ю. Мухин.

Вспоминается великий мыслитель Гёте, его признания о себе, о сути человека, что в каждом человеке есть часть Ангела и Дьявола, у разных людей в разных пропорциях и разной силы, и в зависимости от морально-нравственных качеств человека, его идеологических взглядов и его воли эта его худшая часть проявляется во вне, в действиях по-разному. Сталин был мощной личностью, соответственно был и мощным творцом и мощным марксистом…

Сталинист Ю. Мухин по поводу марксизма, похоже, понимает больше, чем пишет, однако, вынужден был выдавить: «Беда в том, что с помощью учения Маркса до коммунизма добраться невозможно, и Сталин к концу жизни неоднократно говорил: «Без теории нам смерть!» Но как умный человек, не имея реальной теории, он не отказывался от марксизма – страшно оставить людей вообще без веры. Он всячески объяснял провалы марксизма изменившимися условиями и где мог пытался подтвердить его примерами из практики СССР, зачастую жертвуя и логикой, и своим авторитетом».

Беда для СССР и его народов в том, что к этим выводам Сталин пришел только после войны и образования им Израиля, к концу жизни, а не до 1928 года…

Выскажу даже уважение фанатичному сталинисту Ю. Мухину за то, что, имея соблазн «проскочить», «не заметить» неудобную тему, правду жизни, он всё-таки поступил мужественно – «не проскочил» и отметил, хотя и в оправдательном ракурсе: «Давайте ещё раз вернемся к трагизму положения Сталина… Представьте, если вдруг выяснится бред марксизма, что же тогда будет с коммунизмом? У людей сразу же возникает вопрос: возможен ли коммунизм, если его разработчик дурак (и сатанист – Р. К.) Тогда во имя чего жертвы, во имя чего лишения? Жизнь советских людей потеряла бы смысл, а это хуже войны».

Кстати, если Ю. Мухин думает, что он создал «теорию хорошей жизни», которую не создал Маркс, Ленин и Сталин, то он сильно ошибается; в конце этой серии книг, в одной из них, мы попытаемся проанализировать жутковатые мечты Ю. Мухина, изложенные в его книгах.

Итак, в многогранном разрушителе и созидателе Сталине мы внимательно рассмотрели одну крупную неприятную черную грань под названием – марксизм, а в ёмком понятии «марксизм» рассмотрели крупный мерзкий аспект богоборчества, сатанизма. Теперь, надеюсь, многим читателям, несмотря на неприятные ощущения, стало попятно, почему в период жестокого «обуздания» многомиллионного крестьянства с 1928 года Сталин целенаправленно уничтожил тысячи священников и более 23 тысяч уцелевших после сатанизма Ленина христианских храмов. Наиболее выдающиеся «подвиги» Сталина на этом поприще, кроме закрытия знаменитого Чудова монастыря и Даниловского монастыря, – это уничтожение взрывом в честь революционного праздника в ноябре 1930 года Нижегородского кафедрального собора, вокруг дверей которого был древнерусский орнамент в виде полосы славянских ведических свастик; 5 декабря 1931 года был уничтожен знаменитый храм Христа Спасителя, в 1932 году были уничтожены Красные ворота и разгромлен мемориал на Бородинском поле. А 1 мая 1933 года Сталин уничтожил древнейший кремлевский собор Спаса-на-бору (в 1930 году исполнилось 600 лет), а 18 сентября 1933 года Сталин дал поручение Л. Кагановичу уничтожить памятник Петровской эпохи – Сухареву башню, которую москвичи называли «невестой Ивана Великого», и, несмотря на сердечные мольбы знаменитого архитектора А. В. Щусева – не уничтожать это произведение искусства и русской культуры, Сталин не передумал, и Каганович поручение Сталин исполнил. На этом фоне уже было «естественным» – запрещение 30 января 1930 года колокольного звона.

Несмотря на все это мракобесие, несчастный митрополит Сергий, руководствуясь постулатом выживания Савла-Павла, в интервью советской печати 15 февраля 1930 года заявил, что гонений на религию в СССР «никогда не было и нет» и что утверждения зарубежной печати о том, что советских граждан преследуют по религиозным мотивам, являются «сплошным вымыслом и клеветой». Это хороший повод некоторым «знатокам истории» утверждать, что при Сталине гонений на церковь не было.

Многоуважаемый мною Н. Кузьмин, комментируя это дикое варварство, которое каким-то образом должно было помочь коллективи-зации крестьян, в своей книге отметил: «Всевозможные "бухарчики", Кальсонеры и Швондеры готовились писать свою Историю завоеванной России». Да, но где главный творитель истории этого периода СССР? Правду необходимо писать во всей полноте. В этом плане честнее Вадим Кожинов: «Совершенно ясно, что помимо воли Сталина не могли быть уничтожены в декабре 1931 года московский Храм Христа Спасителя (который воплощал в себе память об Отечественной войне 1812 года)…».

Ещё многим современным коммунистам, сталинистам необходимо пересилить свой дискомфорт, свою полуправду и «мудрое» лукавство, свою слабость, и боязнь правды; от этого они станут только сильнее и менее уязвимее со стороны своих идеологических противников, и искренне желаю им в этом совершенства и прогресса. В 1929 году в беседе с американским журналистом Кэмбеллом Сталин смело заявил:

«…Мы знаем, что мы не свободны от ошибок. Но мы не боимся критики, не опасаемся смотреть прямо в лицо трудностям и призвать свои ошибки. Мы приемлем правильную критику и приветствуем её».

Это, конечно, относилось только к иностранным журналистам и к таким авторитетам для Сталина, как Шолохов. И мы также должны смело на всё посмотреть, сделать правильные выводы и двигаться вперед. И если мы в 21 веке желаем продвинуться вперед, эволюционировать, стать совершеннее, нравственнее, развитее, конкурентнее, благополучнее и сильнее, то должны избавиться не только от горбачевщины, чубайсов-щины и ельцинщины и их верных ставленников, но и от этой старой, почти двухсотлетней марксистской сатанинской порчи умов, а также не попасться на новейшие разработки новых «Марксов» и «Далесов», как например, – коварный многотомный «Проект Россия»…

Касательно и современности приведу высказывание доктора социологических наук, профессора Российской академии гуманитарных наук и заведующего отделением социологии Сибирского федерального университетаВалентина Генадьевича Немировского (автор постнеклас-сического подхода к социологии) из его книги «Тайные общества и заговорщики. Куда они ведут Россию?» («Питер», 2007 г.):

«…Огромное место в жизни современной Америки играет сатанизм. Подобно хасидизму, он вырос из иудаизма, его тайных и каббалистических сект, считает О. А. Платонов… Сатанинские ритуалы как идейное ядро масонства почти открыто признали самые видные вожди вольных каменщиков – А. Пайк (культ Бафомета), Е. Блаватская (люцеферан-ство), А. Кроули (поклонение Антихристу, Зверю)».

Стоит заметить, что справедливый социализм – это не значит марксизм, а положительный опыт строительства Сталина следует учитывать.

В следующих главах продолжим наблюдать, как Сталин осуществлял в СССР начертанную в 1847 году в «Принципах коммунизма» любимую Лейбой Бронштейном заповедь Моисея Мордыхая Леви под псевдонимом «Карл Маркс»: «Образование промышленных армий, в особенности для сельского хозяйства».

ГЛАВА ПЯТАЯ. Итоги 1929 года. Поддержка создания культа

1929 год заканчивался для Сталина хорошо: на восточной границе удалось навести порядок с китайцами, с Англией конфликт угас настолько, что уже можно было в Европе пошалить – и ОГПУ запланировало похитить вредного реваншиста – белого генерала Кутепова. Валюты к концу 1929 года значительно прибавилось, потому что, благодаря принятым спецоргмерам, экспорт дешевой древесины увеличился на 50%. Потенциал был ещё большой, ибо многочисленные лесозаготовительные концентрационные лагеря полным ходом ещё создавались. И зернозаготовка порадовала. Несмотря на то, что в 1929 году посевные площади уменьшились, и валовой сбор зерна уменьшился на 2,4%, но благодаря опять же нерыночным спецоргмерам заготовка зерновых выросла на 49% (!), что существенно увеличивало экспортный потенциал в несколько раз – если в 1928 году из СССР было экспортировано 100 тысяч тонн зерна, то в 1929 году – 1,3 млн. тонн.

Всё вместе позволило резко – более чем в 2 раза увеличить объем капитальных вложений в крупную промышленность (3,4 млрд. руб.). Многочисленные заводы и фабрики в СССР ударными темпами строились, а на Западе финансово-экономический кризис продолжал усугубляться.

Главный оппозиционный «умник» – Н. Бухарин в ноябре покаялся, осознал и признал свои ошибки и выразил полное согласие со сталинской политикой. Поднявшуюся в августе – сентябре волну крестьянского сопротивления с помощью Красной армии и отрядов ОГПУ удалось к ноябрю затушить. После летнего «перелома» (1929 г.), введения целого ряда репрессивных мер – темпы коллективизации обрели невиданную до сих пор скорость: на конец сентября 1929 г. – 7,3%, на конец ноября – 13,2%, на конец декабря 1929 г. – 20,1%. В общем – куда ни глянь: очень хорошо, хорошо или неплохо, особенно в главной и самой болезненной проблеме – коллективизации крестьян. Эта позитивная оценка обстановки плюс пропагандистская «прибавка» позволили Сталину к революционному празднику – к 7 ноября 1929 года написать итоговую статью с бодрым торжествующим заглавием «Год Великого перелома», в которой он писал:

«Достижение партии состоит в том, что нам удалось организовать этот коренной перелом в недрах самого крестьянства и повести за собой широкие массы бедноты и середняков, несмотря на неимоверные трудности, несмотря на отчаянное противодействие всех и всяких темных сил, от кулаков и попов до филистеров и правых оппортунистов».

На этой победной волне Сталин не удержался от злорадства в сторону критиков:

«Рухнули и рассеялись в прах утверждения правых оппортунистов (группа Бухарина) насчет того, что:

а) крестьяне не пойдут в колхоз,

б) усиленный темп развития колхозов может вызвать лишь массовое недовольство и размычку крестьянства с рабочим классом,

в) "столбовой дорогой" социалистического развития в деревне являются не колхозы, а кооперация,

г) развитие колхозов и наступление на капиталистические элементы деревни может оставить страну без хлеба.

Все это рухнуло и рассеялось в прах, как старый буржуазно-либеральный хлам… Практика опровергла возражения "науки", показав лишний раз, что не только практика должна учиться у "науки", но и "науке" не мешало бы поучиться у практики».

Вместо комментирования сталинских утверждений предлагаю читателям понаблюдать через несколько месяцев – в следующем году жизненность пунктов «а» и «б», а правильность прогнозов оппозиции в пункте «г» понаблюдаем в 1932-1933 годах. По поводу того, что критика оппозиции «рухнула» и опровергнута практикой Сталин здорово поспешил, – ещё «не перепрыгнув» уже сказал «Гоп!», и этот факт мы будем наблюдать в ходе дальнейшего наблюдения за последующими событиями.

Ещё раз внимательно глянем в вышеназванную итоговую статью Сталина. Некоторые исследователи считают эту статью серьёзной идеологической работой, но моё убеждение – это сугубо пропагандистская статья Сталина и не более. Причем в ней столько «дутого», что её можно подвергнуть жесткой критике. Во-первых, о самом помпезном названии, – Сталин ошибся в годе «перелома», и в этом его трудно обвинять, ибо он точно не мог предугадать – как будут развиваться события в стране дальше, а далее будет ещё переломным и – 1930 год, и 1931-й, и 1932-й и окончательный смертелыю-«переломный» 1933-й, когда уже окончательно сломленные хлеборобы, оставшиеся в деревнях, будут доедать последних кошек и вонючие трупы костлявых лошадей…

Во-вторых, по поводу финансов Сталин здорово пропагандистски «накуролесил», заявив:

«Истекший год показал, что, несмотря на явную и тайную финансовую блокаду СССР, мы в кабалу к капиталистам не пошли и с успехом разрешили своими собственными силами проблему накопления, заложив основы тяжелой индустрии».

А затем Сталин заявил почти противоположное: «А так как мы не имели и не имеем ни долгосрочных займов, ни сколько-нибудь длительных кредитов, то острота проблемы становится для нас более чем очевидной. Из этого именно и исходят капиталисты всех стран, когда они отказывают нам в займах и кредитах, полагая, что мы не справимся своими собственными силами с проблемой накопления, сорвемся на вопросе о реконструкции тяжелой промышленности и вынуждены будем пойти к ним на поклон, в кабалу».

Кроме двух случаев с Германией, Запад не давал Сталину денег принципиально. Это как в объяснении – «я взяток не беру… – потому что не давали». Сталин сам признал отсутствие займов, кредитов «очевидной проблемой» – займов никто не давал – и потому, естественно, «мудро» в кабалу не пошёл… Понятно, за счет кого «разрешили своими собственными силами проблему накопления» финансов – за счёт прямого грабежа миллионов крестьян и витиеватого грабежа – путем инфляционного «удешевления» зарплат рабочих, служащих и плат крестьянам за произведенную продукцию.

По теме сельского хозяйства Сталин бодро докладывал: «…Перелом этот шел и продолжает идти под знаком решительного наступления социализма на капиталистические элементы города и деревни. Характерная особенность этого наступления состоит в том, что оно уже дало нам ряд решающих успехов в основных областях социалистической перестройки (реконструкции) нашего народного хозяйства. Из этого следует, что партия сумела целесообразно использовать наше отступление на первых стадиях новой экономической политики для того, чтобы потом, на последующих ее стадиях, организовать перелом и повести успешное наступление на капиталистические элементы. Ленин говорил при введении нэпа:

"Мы сейчас отступаем, как бы отступаем назад, но мы это делаем, чтобы сначала отступить, а потом разбежаться и сильнее прыгнуть вперед. Только под одним этим условием мы отступили назад в проведении нашей новой экономической политики… чтобы после отступления начать упорнейшее наступление вперед" (т. XXVII, стр. 361-382).

Итоги истекшего года с несомненностью говорят о том, что партия с успехом выполняет в своей работе решающее указание Ленина».

Сталин прав – нэп сильно раздражал Ленина, был его проигрышем – вынужденной, временной капитуляционной уступкой после массовых вооруженных восстаний крестьян, и Ленин зло обещал, что он к этой теме ещё вернется… Но в данном случае и последующих Сталин часто, обильно цитирует и будет цитировать Ленина не столько в подтверждение, в доказательство своей правоты, сколько создавая впечатление, что это не Сталин – а Ленин до всего этого додумался и начал жестокую коллективизацию и репрессии, что это всё завещал великий Ленин, а его примерный ученик Сталин всего лишь верный исполнитель, – поэтому и основную ответственность несет Ленин, который умер шесть лет назад… Образно говоря, – Сталин будет держать впереди себя большойрыцарский щит, на котором большими буквами будет написано «Ленин», и, прикрываясь этим щитом, будет шагать со своими комиссарами через слезы и кровь крестьян, через разрушенные церкви и арестованных священников… С другой стороны, Сталин прав – обильное присутствие Ленина оправдано и справедливо, потому что Ленин «вершил» свои дела точно таким же кровавым образом…

Из этой же некрасивой «пропагандистской оперы» утверждение Сталина в этой статье о коллективизации – «это дело взяли в свои руки передовые рабочие нашей страны». Это как липовая «диктатура пролетариата» при бесспорной диктатуре «единственно верной» компартии. В этом случаево всём был характерный политтехнологический почерк Ленина, и в этих приемах Сталин был точно учеником Ленина. Из этой же лукавой сталинской «оперы» и утверждения Сталина, что удалось «повести за собой широкие массы бедноты и середняков», что – «Этот небывалый успех в области колхозного строительства объясняется целым рядом причин, из которых следовало бы отметить, по крайней мере, следующие. Объясняется он, прежде всего, тем, что партия проводила ленинскую политику воспитания масс, последовательно подводя крестьянские массы к колхозам через насаждение кооперативной общественности». Эту «успешную» «последовательность» мы наблюдали.

Если бы так успешно шла у Сталина коллективизация, то ему не пришлось бы в срочном порядке после этой праздничной итоговой статьи и после ноябрьского пленума партии 1929 года срочно высылать из городов в помощь забуксовавшим коллективизаторам под пули защищавшихся хлеборобов ещё дополнительно 27 тысяч партработников…

В этой статье есть интересное утверждение Сталина, – что «середняк повернул в сторону "коммунии"». Из этого утверждения можно понять, что середняк уже начал строить коммунизм… и добровольно пошел в колхозы. Последующие несколько лет убедительно покажут, что эти утверждения далеки от действительности, и горячо желаемое здесь грубо выдано за действительность.

В процессе этого анализа стоит заметить – только ученик Ленина такого уровня, плут такого уровня мог переиграть такого коварного плута как Бронштейн-Троцкий и всю его огромную компанию «гегемонов», а также таких глобальных плутов, как Гитлер и Черчилль. Было бы всё совсем просто, если всё выкрасить в белый цвет и черный – и это очень устроило бы всех с предельно примитивным умом, для которых Ангел находится в одной части Космоса, а Черт – в совсем противоположной… Эта «тесная» пестрота жизни, действительности («два в одном») и создает сложность в понимании; применение коварного оружия против врагов – это хорошо, а применение его же против своего народа – очень плохо…

Продолжу рассматривать ноябрьскую статью Сталина, где в экономике и цифрах он также "накуролесил": «Там, у капиталистов, крупные зерновые хозяйства имеют своей целью получение максимума прибыли или, во всяком случае, получение такой прибыли, которая соответствует так называемой средней норме прибыли, без чего, вообще говоря, капитал не имеет интереса ввязываться в дело организации зернового хозяйства. У нас, наоборот, крупные зерновые хозяйства, являющиеся вместе с тем государственными хозяйствами, не нуждаются для своего развития ни в максимуме прибыли, ни в средней норме прибыли, а могут ограничиваться минимумом прибыли, а иногда обходятся и без всякой прибыли, что опять-таки создает благоприятные условия для развития крупного зернового хозяйства».

Глупость – работать без прибыли в обоих случая: в материальном и духовном, – объяснял когда-то даже великий Серафим Саровский. В данном случае витиеватость Сталина понять можно – прибыль для государства точно будет, если грабить крестьян и безжалостно их эксплуатировать, платя гроши, «ограничивая их минимумом прибыли», а то и совсем оставляя их «без всякой прибыли».

И только в этом аспекте можно понять следующее утверждение Сталина: «…Теперь даже слепые видят, что без наступления на капиталистические элементы деревни и без развития колхозного и совхозного движения мы не имели бы теперь ни решающих успехов в деле хлебозаготовок, одержанных в текущем году, ни тех десятков миллионов пудов неприкосновенных хлебных запасов, которые уже накопились в руках государства».

Да, – без такого широкомасштабного грабежа план заготовок был бы полностью сорван, с самыми катастрофическим последствиями. Затем мы будем наблюдать картину, когда Сталин через несколько лет будет нервно, раздражительно смотреть на государственные неприкосновенные запасы хлеба, затем – на выделенный объём хлеба на экспорт, потом – на умирающих от голода хлеборобов, затем опять – на неприкосновенные запасы, на экспорт и на умирающий от голода народ, и так по кругу много раз и решение в сторону спасения хлеборобов примет в последний критический момент, с большим опозданием… Давно хотел обратить внимание на абсурдность и трагичность фразы – «умирающие от голода хлеборобы»… В 1929 году Сталин был на первом этапе этого трагического пути.

В статье «Год Великого перелома» Сталин отметил: «В 1928 году посевная площадь совхозов составляла 1425 тыс. гектаров с товарной продукцией зерновых более 6 млн. центнеров (более 36 млн. пудов), а посевная площадь колхозов составляла 1390 тыс. гектаров с товарной продукцией зерновых около 31/2 млн. центнеров (более 20 млн. пудов). В 1929 году посевная площадь совхозов составляла 1816 тыс. гектаров с товарной продукцией зерновых около 8 млн. центнеров (около 47 млн. пудов), а посевная площадь колхозов составляла 4262 тыс. гектаров с товарной продукцией зерновых около 13 млн. центнеров (около 78 млн. пудов)…». Как видим – за год площади коллективной обработки земли увеличились примерно в 2,5 раза.

Здесь с цифрами по колхозам и совхозам всё верно – Сталин ничего не соврал, возможно – немного приукрасил, но он соврал в том, что по понятным причинам умолчал главное – насколько всего, помимо ещё куцых земель колхозов и совхозов, сократились посевные площади. Если бы он эти некрасивые цифры озвучил бы, то не утверждал бы опрометчиво, что «в наступающем 1930 году товарная продукция зерновых в совхозах и колхозах составит свыше 400 млн. пудов». – Не составила, и в последующие годы не составила, только в 1938 году составила, а по остальным основным показателям сельского хозяйства – и до смерти Сталина не составила…

Соответственно, можно только горько поморщиться, прочитав в конце статьи бравурное утверждение Сталина: «Более того, можно с уверенностью сказать, что благодаря росту колхозно-совхозного движения мы окончательно выходим или уже вышли из хлебного кризиса. И если развитие колхозов и совхозов пойдет усиленным темпом, то нет оснований сомневаться в том, что наша страна через каких-нибудь три года станет одной из самых хлебных стран, если не самой хлебной страной в мире». Ещё долгие годы после смерти Сталина Хрущев и Брежнев будут закупать за границей у капиталистов зерно и пытаться восстановить поголовье скота до уровня в далеком прошлом…

Посмотрим на некоторые итоги 1929 года. На 16 съезде партии в 1930 году Сталин озвучил тенденцию раскулачивания, уменьшения доли кулаков – «в 1927/1928 году 8,1%…, в 1928/1929 году – 6,5%, в 1929/1930 году – 1,8%». Итак, из 120 миллионов крестьян к 1928 году было примерно 10 миллионов кулаков, соответственно в 1928 году раскулачили около 2-х миллионов казаков, а в 1929 году раскулачили примерно 5,5 миллионов кулаков, итого на конец 1929 года – 7,5 млн. раскулаченных. На 1930 год Сталину осталось раскулачить оставшуюся четверть кулаков – примерно 2,5 миллиона.

В связи с раскулачиванием можно заметить, что П. А. Столыпин реформировал сельское хозяйство, решая экономические и социальные проблемы, совсем другим путем – расширял посевные площади за счёт расселения крестьян на свободных землях, делая упор на самых талантливых хлеборобов, и результаты у него были впечатляющими. Столыпин в Госдуме 5 декабря 1908 года говорил: «Главное, что необходимо, это когда мы пишем закон для всей страны, иметь в виду разумных и сильных, а не пьяных и слабых». А Сталин в данном случае поступал совершенно по-другому – сильных и разумных раскулачивал, ликвидировал или ссылал, а слабых и пьяных объединял в колхозы, надеясь повысить их производительность труда и урожай за счёт коллективной организации и за счёт техники, за счет тракторов надеялся сильно увеличить посевные площади, что в конце 30-х ему удалось совершить.

Единственное, что было общим у Столыпина и Сталина – это желание заселить, освоить огромные восточные территории страны. Вот два разных примера заселения Сибири. В первом – вспоминает как до 1917 года из перенаселенных белорусских деревень крестьяне переезжали в Сибирь Изотова Дарья Максимовна (1909 г):

«Сначала в Сибирь поехали ходоки смотреть места с хорошей плодородной землей. Присмотрели, вернулись за нами. Батюшка дал нам благословение ехать и основаться на землях Сибири. Это было в 1916 г. Я тогда была ещё совсем маленькой девчушкой. Но помню весь переезд. Мы ехали всей деревней, 12 семей. Приехали в Сибирь летом. Поселились в деревне Ивановке под Новосибирском. Помню, как мы шли пешком 25 км. Лето! Жара! Много было малых деток. Было очень тяжело .Но в то время на дорогах было ещё, слава Богу, спокойно. О революции никто не говорил. А в Сибири и вовсе было глухо. Года через два-три и к нам стали приезжать каторжники. Но мы с ними не общались. Место нам очень понравилось. Здесь было очень много дичи: куропатки, глухари, дикие гуси, утки…

Как только приехали, мужики наши стали пятистенки рубить. Завели, конечно, своё хозяйство. Сначала купили корову. Через три года у каждого хозяина не меньше шести коров стало. Скотины держали много. Деревня была середняцкой. Жили мы не совсем богато, но в достатке. Жили дружно. В домах стояли русские печи. В них мы пекли, жарили, парили. Сладости для детей были самые разные: плюшки с сахаром, крендельки, ватрушки с лесной ягодой, костяникой, брусникой, грибами… Очень рано, в 17 лет, я вышла замуж и жила в семье мужа. Они были тоже, как и мы, середняками. Иван меня очень сильно любил. И я его. Бывало, едем с сенокоса, заберемся на воз, обопремся на локоть и смотрим друг на друга. Люди нас называли близнецами. Мы были с ним, как неразлей-вода. До свадьбы мы с ним дружили три года. Дружили по совести. Домой к друг другу не ходили, не то, что сейчас. Нигде не ночевали, не шарились. Зимой собирались большой компанией у кого-нибудь дома…». Всё это человеческое счастье Дарьи Максимовны закончилось с коллективизацией: «Ой, сколько я тогда натерпелась и насмотрелась! Страшно вспомнить! Не забирали только кур…».