Текст книги "Сорвавшийся с цепи (СИ)"

Автор книги: Роман Глушков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 7

– Никто не забыл последнюю просьбу Чулыма? – спросил Мизгирь у приготовившихся к атаке бойцов.

– Так точно, – отозвался за всех Ушатай, стоящий рядом с командиром. – Кольке нужны несколько живых дерюжинцев. Затем чтобы сделать их крайними и отдать «святым», которые нагрянут в Погорельск на запах свежей крови.

– Все верно, – подтвердил комвзвод. – Поэтому не мочите тех, кто валяется в полной отключке, а просто свяжите их и все. Остальных, кто будет дергаться – в расход. Других пленных не брать.

– Как тогда на Урале, при штурме перевала Карасьи горы? – спросил Ярило.

– Примерно так, – кивнул Мизгирь. – С той лишь разницей, что на Карасьих горах мы дрались с солдатами вроде нас. А сегодня воюем с конченной мразью и «зверьем»...

Отказавшихся лезть в пекло не было. Все члены клуба сказали «да», когда узнали, что Чулым не стал торговаться и готов выплатить каждому из них по шестьдесят «кусков». Но с одним условием: основную грязную работу в таком случае придется делать стрельбанам, а наниматели будут у них на подхвате.

Условие Мизгирю не понравилось. Но с другой стороны, так было даже лучше. Теперь комвзвод мог разработать свою тактику атаки, а не подлаживаться под чулымцев, чей план укладывался в одно короткое предложение: «Ворваться в «Козырного короля» и перебить всех».

То же самое намеревался сделать и Мизгирь. Только его команде предстояло врываться в бар с умом и наименьшим шумом.

Каждый стрельбан одел черный полевой комбинезон, бронежилет без опознавательных знаков и скрывающую лицо, шапочку-маску. Шлемы брать не стали. Они у охранников Горюева были новые и слишком приметные. Для полного счастья не мешало бы прихватить с собой бесшумное оружие, но на трех буровых и в арсенале клуба отыскалось лишь три «вала», два «винтореза» и два арбалета. Негусто, но все же лучше, чем ничего.

В Погорельск прибыли с наступлением темноты на трех машинах, которые оставили на пустыре за городом. «Козырной король» находился на главной улице и поджечь его было нельзя – пожар мог перекинуться на соседние здания. Так что самый простой способ истребить дерюжинцев отпадал. Поэтому наемники подкрались задворками к автомастерской, что располагалась напротив бара, выломали дверь черного хода и засели в темном здании, ожидая условного сигнала. Который должен был подать сам Чулым.

Он и его бригада также участвовали в поминках, дабы не вызывать у Мирона подозрений. Неизвестно, как чулымцы собирались не упиться вдрызг, но Колька заверил Мизгиря, что все будет тип-топ. Пока что капитан в этом сомневался. Он видел из окна мастерской, в каком состоянии выходят наружу участники попойки, и слышал доносящиеся из бара пьяные вопли.

Как бы то ни было, но последние звучали все реже и реже. Желающих подышать свежим воздухом или покурить на крыльце тоже становилось все меньше. Трех едва стоявших на ногах дерюжинцев увели из бара шлюхи, которых также пригласили на тризну (видимо, по старой дружбе, а не по службе, хотя как знать). Больше никто «Козырного короля» не покидал. Свет горел во всех окнах, а поскольку на втором этаже были жилые комнаты и офис братьев, значит хозяева и гости разбрелись к этому часу по всему зданию. Как хотелось надеяться – в поисках кроватей и иной мягкой мебели.

Лишь бы только сам Чулым не напился и все не проспал. С одной стороны, наемники при этом ничего не теряли. Но с другой оставались без награды, ибо глупо было ожидать от Кольки денежную компенсацию за «ложный вызов».

Первый противник, с которым столкнулись этой ночью стрельбаны, был не бандитом, а вернувшимся домой хозяином автомастерской. Впрочем, они его ждали и он не застал их врасплох. Будучи навеселе, он ковырялся ключами в замке до тех пор, пока дверь вдруг сама не открылась и чьи-то сильные руки не втащили его внутрь. Но ни возмутиться, ни удивиться хозяин не успел – его сразу же оглушили, связали и забили ему в рот кляп.

На часах было без десяти два, когда из бара наконец-то вышел Чулым. Как он и обещал – держась на ногах и сохраняя ясность рассудка.

На крыльце Колька достал сигарету и закурил. Это и был условный знак, простой и не вызывающий подозрений. Для обычных перекуров Чулым выходил на задний двор. Но раз он объявился здесь, это означало, что дело не отменяется и все по-прежнему в силе.

– Колька подает знак. Арбалетчики – на позицию. Атакуем по команде, – оповестил всех Мизгирь. После чего Ушатай и Заика сняли засов с ворот мастерской и приготовились их распахнуть. Вооруженные арбалетами Барсук и Турок встали так, чтобы выстрелить сразу, как только ворота откроются.

Мизгирь продолжал следить за Чулымом из окна. Тот не спешил, видимо, давая время своим головорезам выйти на задний двор и рассредоточиться. Их задачей было убивать тех дерюжинцев, которые станут выпрыгивать из окон или добегут до черного хода. Работу внутри здания наемники взяли целиком на себя. Не столько ради награды, сколько ради того, чтобы подвыпившие наниматели не лезли в запарке под их пули.

Докурив сигарету, Чулым затоптал бычок и направился обратно к двери.

– Внимание! – Мизгирь позволил Кольке войти внутрь, досчитал до пяти и лишь тогда дал отмашку: – Что ж, всем удачи!.. Вперед!

Верил или нет Мирон в случайную гибель брата, но об осторожности он не забывал. На крыльце все время дежурили два охранника, которых через пару часов сменяли другие. Такая же охрана стояла на заднем дворе, но с нею обещали разобраться чулымцы. Головорезы у парадного входа были заботой стрельбанов. Правда, совсем недолгой.

Едва распахнулись ворота, как из мрака гаража вылетело сразу два арбалетных болта. Каждый вонзился в сердце одного из дерюжинцев. Прислонившись к стене у двери, они являли собой хорошие мишени, по которым не промазал бы даже Илюха... если бы у него хватило духу выстрелить в противника, стоящего к нему лицом.

Пронзенные стрелами бандиты, хрипя и обливаясь кровью, еще сползали по стене, а команда Мизгиря уже шла на штурм «Козырного короля».

Наемники пересекли улицу и, взбежав на крыльцо, ринулись друг за другом в дверь. Арбалеты были отброшены. Теперь в руках у Барсука и Турка было огнестрельное оружие, и они пропустили вперед себя соратников с «валами» и «винторезами»: Мизгиря, Кайзера, Пенделя, Горыныча и Малахая. А им предстояло выкосить «по-тихому» как можно больше врагов, прежде чем грянет настоящая пальба.

В том, что она грянет, никто не сомневался. В баре пьянствовала почти вся банда Мирона, перебить которую без единого ответного выстрела было бы невероятной удачей. Таких везунчиков в группе Мизгиря не водилось.

Работа закипела прямо с порога.

Первыми целями наемников стали дерюжинцы, которые были на ногах. Не в смысле «были недостаточно пьяны», а в буквальном – не сидели на диванах и в креслах, а ходили по бару. Эти бандиты могли первыми выхватить оружие, а значит первыми их и требовалось уничтожить.

В ударной пятерке Мизгирь шел последним. И ему, согласно боевому порядку, достался крайний слева сектор обстрела. «Прямо как ростовая мишень в тире», – мелькнуло в голове комвзвода, когда в прицел его «вала» угодил противник, стоящий к нему лицом и наливающий себе выпивку из бутылки. Бандит и упал словно пораженная мишень, поймав грудью короткую очередь, разве что грохоту при этом издал больше.

А Мизгирь чуть опустил ствол «вала» и прострелил спинку кресла, над которой торчал чей-то затылок. Последняя пуля вошла прямо в него, и содержимое этой головы разлетелось кровавыми брызгами по выцветшим обоям. Кто стал второй жертвой комвзвода, он не увидел. Наполовину обезглавленный труп наклонился вперед, но не выпал из кресла, а так и остался сидеть в нем.

Справа от капитана чихали другие «валы» и «винторезы». Еще трое расхаживавших по бару дерюжинцев были нашпигованы свинцом, не успев схватиться за оружие. И лишь когда мертвые тела стали падать на пол под звон бьющихся стаканов и бутылок, тогда пьяная братва всполошилась и начала сопротивляться.

– Чё за на!.. – заорал было вскочивший с дивана, растрепанный головорез, досылая патрон в патронник своего «браунинга». Мизгирь тут же всадил в крикуна три пули: одну в бок, вторую в плечо, а третья снесла ему нижнюю челюсть.

Прежде чем упасть замертво, бандит ощупал рукой неимоверно расширившийся рот. И, судя по выпученным глазам, немало этому удивился. А Мизгирь уже выпускал остаток магазина в очередную жертву.

Этот головорез решил не выскакивать под пули, а, наоборот, упал на четвереньки и пополз к выходу в подсобные помещения. Не дополз. Короткая очередь вспорола ему спину и он распластался на полу в двух шагах от спасительной двери.

– Перезаряжаю! – крикнул Мизгирь. Почти одновременно с ним то же самое прокричал Малахай. У Кайзера, Пенделя и Горыныча еще оставались патроны и они взялись стрелять одиночными, дабы успеть прикрыть товарищей, пока те меняют магазины.

Первые ответные выстрелы грянули, когда оружие перезаряжали Горыныч и Пендель. Трое дерюжинцев, сумев не нарваться на свинцовый шквал, добежали до стойки, где заняли оборону. Палили они из пистолетов наугад, высунув руки из-за укрытия. Вдобавок все трое были пьяны и их пули летели над головами наемников, разбивая парадные окна и дырявя простенки.

Что ж, бесшумное оружие помогло стрельбанам отыграть время. Они почти зачистили главный зал до того, как в «Козырном короле» начался переполох. Но теперь, когда все в баре знали о налете, соблюдать тишину не было смысла. И наемники шарахнули по врагу уже из всех стволов.

– Мы справимся! Вторая группа – наверх! – приказал Мизгирь Кайзеру, и тот повел свою команду к лестнице. А комвзвод и семеро его бойцов сосредоточили огонь на стойке, прикрывая идущих на второй этаж товарищей.

Стойка была сделана из толстых досок, но от автоматных пуль защищала плохо. Дерюжинцы вжались в пол, поскольку деваться им было некуда. Чем Мизгирь и воспользовался. Жестом велев команде продолжать удерживать врага на полу, сам он прихватил с собой Турка и вместе они обошли стойку сбоку. После чего расстреляли лежащих бандитов в спины, не обращая внимания на их вопли о пощаде.

Едва группа Кайзера скрылась из виду, как наверху тоже грянула яростная пальба. У Мизгиря же хватало забот на первом этаже. К главному залу кроме подсобок и кухни примыкала еще биллиардная, где в данный момент что-то грохотало. Кажется, там переворачивали столы и тоже готовились к обороне. Наказав Чугуну и Салаиру приглядывать за кухней, капитан и остальные поспешили на шум, пока враги не успели соорудить баррикаду.

С визгом выскочившая из биллиардной шлюха, видимо, хотела удрать из бара. Увы, это был явно не ее день. Стоило ей наткнуться на стрельбанов, как бабахнул дробовик Барсука, и последние шаги ее тело пробежало уже без головы. Барсук едва успел отступить в сторону, а иначе оно врезалось бы в него.

– Вашу мать! Падлы! Суки! Волки позорные! – наперебой заорали из биллиардной. Но когда Мизгирь туда заглянул, то понял, что наемники поспели вовремя. Пятеро осоловевших спьяну дерюжинцев перевернули лишь один стол и еще только взялись за второй. Трое из них работали, а двое их прикрывали. Но у первых ничего не вышло. Выпущенная комвзводом очередь прошила одного из них, ранила другого, а третий не удержал в одиночку тяжелый стол и уронил его обратно.

К Мизгирю присоединились остальные. Пока он прикрывал их огнем, они разбежались по бильярдной и тоже стали решетить перевернутый стол пулями, не дав укрывшимся за ним дерюжинцам ни шанса на спасение.

Последний из них, подобрав второй пистолет, решил выскочить навстречу убийцам, паля из двух стволов. Прямо как в кино. Однако желание героя умереть красивой смертью не сбылось. Он сделал лишь пару выстрелов до того, как Хан перебил ему очередью оба колена. Упавший ничком бандит пронзительно закричал. И умолк, когда через секунду ему в спину впилось не меньше десятка пуль.

На его тяжелораненых приятелях боеприпасы уже экономили – пуля в голову и вся недолга. Добивая их, комвзвод отметил, что троих из них – Бочу, Плевого и Финта, – он хорошо знает. Это они участвовали в налете на горюевские нефтевозы и ушли от наказания, когда полковник велел Мизгирю утрясти с Дерюжными это разногласие по-мирному.

Ну вот и поквитались! Жаль, что убить этих тварей пришлось быстро, не промариновав их пару недель в Гламурной яме и не подарив их Горюеву в качестве мишеней. Да и черт с ними! От добра добра не ищут. И то, что эти трое вообще погибли от рук стрельбанов с «Гордой», а не чьих-то еще – настоящая высшая справедливость, очень редкая для Пропащего Края...

Глава 8

Пока Мизгирь достреливал врагов, его соратники вернулись в зал, где снова разразилась пальба и звенели пробиваемые пулями кастрюлю. Стреляли из кухни. Также кто-то истерически вопил, обещая напавшему на бар врагу такие кары, на какие у пьяного дерюжинца хватило фантазии.

Впрочем, его слова не были пустым звуком – он уже успел прострелить бедро Чугуну. Которого, к счастью, Салаир уволок из-под огня в безопасный угол.

«Ну почему вы не сбежали через черный ход под пули чулымцев!» – с досадой подумал Мизгирь, глядя на перекошенное от боли лицо Чугуна, разрывающего солдатский медпакет. После чего велел Хану, Барсуку, Салаиру и Горынычу обстреливать кухню через дверь, что вела туда из бара. А сам с Турком и Ушатаем решил обойти врага с фланга, по подсобным помещениям.

Они тоже не пустовали. Повара и посудомойку, что забились под стол в бытовке, наемники не тронули. Эти двое хоть и испугались, но не метались под пулями в поисках выхода. Зато первый же, кто выскочил из кухни в коридор, нарвался на очередь в живот.

Это был коротышка, у которого не оказалось в руках оружия. Но к поварам он тоже не принадлежал. На это указывали его наколки, которыми он покрыл даже лицо и голову. Однако Ушатай не оценил творчество неведомого ему мастера тату. Проходя мимо скорчившегося в луже крови коротышки, наемник выстрелил ему в затылок. Чем испортил не только татуировку, но и бандитские мозги, разбросав те по дощатому полу.

Напротив бытовки находился туалет, чья дверь была заперта. Тот самый туалет, где скоропостижно оборвалась жизнь Петьки Дерюжного. И где, по идее, также следовало лежать траурным венкам, хотя, конечно, их там не было. Зато у кого-то из бандитов могло хватить ума занять в туалете оборону.

Прежде чем туда заглянуть, Турок дважды шарахнул в дверь из дробовика. А затем пинком распахнул ее и изрешетил картечью кабинки, истратив по одному патрону на каждую.

Из самой дальней прогремели два ответных пистолетных выстрела. Турок пригнулся, но, как оказалось, обе вражеские пули ушли в потолок. Не иначе, отведавший свинца дерюжинец спустил курок инстинктивно. Наемник всадил в дверь его кабинки еще одну дозу картечи и лишь затем проверил его самочувствие.

Добавка не понадобилась. Россыпь кровоточащих дырок в лице и шее туалетного вояки гарантировали, что он не оживет.

Между тем ранившие Чугуна бандиты попробовали удрать из кухни через заднюю дверь. Тщетно. Нарвавшись на огонь чулымцев, они оказались в ловушке и не знали, как из нее выбираться. Враг обложил их спереди и сзади и лишь из двери, что вела в коридор, в них пока не летели пули.

Мизгирь велел Турку и Ушатаю повременить и не соваться на кухню. Вместо этого они взяли на прицел дверь, дожидаясь, когда «зверь» сам побежит на ловцов. Ожидание не затянулось. Высунувшийся в коридор громила нарвался сразу и на пули, и на картечь. Передозировка свинца отбросила его назад и он выпал из двери черного хода во двор уже мертвым.

Второй и последний на нижнем этаже живой дерюжинец шарахнулся обратно на кухню. Но Ушатай успел прострелить ему бок, и он, заорав, упал сразу за порогом. После чего заелозил по полу, стараясь отползти от двери.

Вбежавший на кухню первым, Мизгирь решил добить подранка, но старенький «вал» дал осечку. Капитан передернул затвор, однако выброшенный из патронника патрон оказался последним. Мизгирь мог бы двинуть бандита прикладом или из пистолета, но тут его взгляд наткнулся на грязную кастрюлю с кипятком, которую повара отмачивали на плите после ужина.

– Это тебе за Чугуна, сволочь, – прорычал комвзвод, роняя кастрюлю на голову бандита. А пока тот блажил, схватившись ошпаренными руками за ошпаренную голову, комвзвод поменял автоматный магазин, после чего добил страдальца пулей в лоб.

– Вы, двое! – Мизгирь указал на Барсука и Турка, когда группа вновь собралась вместе. – Живо на улицу! Караульте «святых». Позаботьтесь о них, если они вдруг сюда заявятся. Только без крови, вам ясно?

Барсук показал капитану большой палец, и они с напарником заторопились к парадному входу.

Вряд ли трое дежурящих в городе наблюдателей Святого Острога станут вмешиваться в драку. Но если они прибегут на шум, это тоже не обещало ничего хорошего. Убить же их означало объявить войну «святым», на что в Погорельске никто не отважился бы. Впрочем, наемники обсудили эту проблему еще до того, как отправились на дело. И были готовы разобраться с нею, как и с остальными своими проблемами.

Судя по непрекращающейся стрельбе наверху, группа Кайзера не смогла захватить второй этаж нахрапом и получила отпор. А судя по отсутствию пистолетных выстрелов, у Мирона нашлось под рукой оружие посерьезнее. И Мизгирь повел своих бойцов на подмогу замкомвзводу.

В целом Кайзер сработал неплохо. Его ребята прошлись по комнатам, оставив за собой полтора десятка трупов. Камнем преткновения для них стал кабинет главаря, находящийся в конце коридора. Пока наемники расчищали себе путь, Мирон и кто-то из братвы схватили автоматы. И теперь обстреливали коридор сквозь двери офиса.

Патроны у них явно куры не клевали. В массивных резных дверях зияли уже не просто дыры, а продолбленные пулями бреши. А Дерюга-старший палил без остановки, разражаясь между очередями потоками брани.

Стрельбаны в долгу не оставались. И огрызались из всех стволов, внося свой вклад в разрушение двери. Но хозяева кабинета оставались неуязвимыми, видимо, отстреливаясь из-за какого-то пуленепробиваемого заслона.

– Эх, гранату бы сейчас! – посетовал Кайзер, когда Мизгирь засел неподалеку от него за чугунной печкой-буржуйкой. – Зря не захватили парочку. Уже бы закруглились и разошлись по домам!

Комвзвод в ответ лишь отмахнулся: не говори ерунды, сам знаешь, что нельзя. Чулым предупредил наемников, что в «Козырном короле» Дерюжные могли запрятать под полом ящики с тротилом, поэтому метать гранаты здесь было равносильно игре в русскую рулетку. Если взрывоопасный тайник детонирует, на воздух взлетит не только бар, но и половина города.

– Живьем кого-нибудь взяли? – спросил Мизгирь у Кайзера во время короткого затишья.

– Скрутили трех бухариков в кальянной. – Зам указал на первую дверь от лестницы. – Больше не удалось.

– Ну хоть что-то, – заметил капитан. – У нас по нолям. И Мирон, чую, живым не сдастся.

Новая очередь из кабинета впилась в коридорный пол и сорвала с него доску. Мизгирь глянул ненароком в образовавшуюся дыру, недолго подумал, а затем вновь обратился к Кайзеру:

– Есть одна мысль. Оставайся здесь с тремя людьми, продолжайте обстреливать кабинет. А я возьму остальных и попробую дотянуться до Мирона с первого этажа.

– Ты уверен?

– Здесь дощатые перекрытия. Если мы со склада ударим из всех стволов в потолок, деваться Мирону будет некуда...

Претворять идею Мизгиря в жизнь отправились вдевятером. Снизу было легко вычислить, где находится последний рубеж дерюжинской обороны. Рассредоточившись по складу, стрельбаны направили автоматы в потолок и, дождавшись команды, нажали на спусковые крючки.

С продырявленного потолка обрушилась туча щепок и пыли, которая едва не запорошили стрелкам глаза, но цель была достигнута – стрельба наверху умолкла. И все же в последний момент случилось то, без чего Мизгирь надеялся сегодня обойтись. И что испортило ему и остальным радость от победы.

Поначалу Мизгирь не сообразил, что это было. Свинец превращал потолок в решето, как вдруг из шеи Малахая брызнула струя крови, а сам он выронил автомат и завалился на пол. Лишь потом выяснилось, что прежде чем издохнуть, Мирон и его подручный начали расстреливать пол. И хоть их контратака была недолгой, одну жертву бандитские пули все-таки нашли.

Группа все еще вела огонь по потолку, когда капитан, схватив Малахая за шиворот, выволок его в коридор. Пуля вошла комвзводу «Щедрой» в голову над правым виском, а вышла из шеи, вырвав кусок плоти. Из раны хлестала кровавая струя, а когда Мизгирь попытался заткнуть выходное пулевое отверстие, кровь хлынула у Малахая изо рта. И он даже не закашлял, потому что уже был мертв.

Мгновенная смерть – для Пропащего Края это было почти что благо...

– Соболезную насчет твоего человека, – сказал Чулым после того, как Дерюга-старший отправился следом за братом в бандитскую Вальхаллу, и наемники известили об этом Кольку. – Но он ведь знал, на что подписывается, верно?

– Никаких предъяв. За его гибель мы к тебе не в претензии, – ответил Мизгирь, вытирая липкие от крови Малахая руки кухонным полотенцем. – Но его долю ты нам все равно выплатишь.

– Разве я отказываюсь! – пожал плечами Чулым. – Отличная работа, стрельбаны! А за пленных – отдельный респект. Мои ребята переловят к утру всех дерюжинцев, что еще остались в городе. Завтра Острог получит своих жертвенных баранов. Кстати, что там с местными «святыми»?

– Ничего страшного. Нарвались в темном переулке на электрошокер, когда шли выяснять, что здесь творится, – ответил комвзвод. – Мы уложили их баиньки в автомастерской напротив бара. Связывать не стали – просто подперли снаружи двери и ворота. Уже скоро они начнут тарабанить и требовать, чтобы их выпустили. Сделайте это и скормите им свою версию событий. Но только когда мы исчезнем.

– Да не вопрос. Протрем им уши за милую душу. Не поверят – их проблема. Но лучше бы им поверить, если хотят, чтобы их грузовики со жратвой спокойно доезжали до Острога.

– Ваши разборки со «святыми» нас не колышут, – напомнил капитан. – А вот расчет за наши услуги беспокоит. Уговор был на половину суммы сейчас, а половину – через неделю, так?

– Культяпый! Отдай стрельбанам бабки. – Чулым подозвал одного из подручных, в руке у которого был большой пакет для мусора, набитый чем-то не слишком тяжелым.

Мизгирь взял у Культяпого пакет и заглянул внутрь. Там лежали перетянутые канцелярскими резинками пачки юаней. В основном – десятки и двадцатки, изредка попадались пятидесятки. Самые ходовые купюры в погорельских борделях и казино.

– Как и обещал, тут ровно половина, – заверил наемника Колька. – Хочешь, пересчитай, но я не Дерюжный. У меня все точно как в аптеке, без кидалова. Да и разве мне охота, чтобы однажды ночью вы точно также нагрянули сюда по мою душу? Ну а как только разгребем бардак, сразу получишь остальное бабло. Лады?

– Хорошо, буду ждать звонка, – не стал спорить Мизгирь. Осмотрев несколько пачек, он удостоверился, что все купюры отсортированы по номиналу, прикинул на глазок количество пачек и решил не тратить время на пересчет. В конце концов, у Чулыма и так в ближайшее время хватит проблем, чтобы он вдобавок к ним портил отношение с наемниками.

– Договорились, – кивнул новоиспеченный бандитский король. – А сейчас извини, нам пора распрощаться – есть срочные дела в городе. Да и вам лучше тут не задерживаться.

– Не будем. И так задержались дольше, чем нужно, – проворчал Мизгирь. Затем передал деньги Кайзеру, подошел к сооруженным из разбитого стола носилкам, на которые уложили тело Малахая, и сам взялся за одну из ручек.

– Выходим через задний двор, – распорядился он. – Маски не снимать, на свет не высовываться. И следите, чтобы за нами не увязался какой-нибудь любопытный.

– Пускай только увяжется, – ответил Кайзер. – Если не дурак, сам поймет, что сглупил, и отстанет. Ну а если дурак, туда ему и дорога. Патроны у меня еще есть...