Текст книги "Козыри Рока"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Проход был длинным и темным, и временами невероятно узким. По мере того как мы продвигались вперед, становилось все холоднее, но в конце концов мы вышли на широкий скалистый уступ, нависший над окутанной паром огромной ямой. В воздухе пахло чем-то похожим на аммиак, ноги у меня мгновенно замерзли, а лицо, наоборот, раскраснелось – как обычно. Я старательно поморгал, а потом принялся изучать очертания лабиринта, возникшего в мечущемся воздухе. Казалось, кто-то накинул на это место жемчужно-серое покрывало, которое временами разрывали яркие огненные всполохи.

– Хм-м, ну и где же твое детище? – осведомился Люк.

Я махнул рукой в сторону последней ослепительной вспышки:

– Вон там.

Как раз в этот момент туман рассеялся, и нашим глазам предстали ряды темных, гладких горных кряжей, разделенных черными провалами. Скалистые хребты зигзагами пробирались к острову, похожему на крепость и окруженному низкой стеной, за которой можно было разглядеть несколько металлических конструкций.

– Это же лабиринт, – заметил Люк. – Мы как по нему пойдем – вниз по проходам или полезем вверх на стены?

Я улыбнулся тому, с каким видом он на него пялился.

– А это бывает по-разному, – ответил я. – Иногда нужно идти поверху, а иногда низом.

– Ну хорошо, и куда нам?

– Еще не знаю. Приходится каждый раз изучать его заново. Видишь ли, он постоянно меняет форму, и тут есть фокус.

– Фокус?

– Причем их тут хватает. Колесо-Призрак плавает в озере из жидкого гелия и водорода. Вокруг перемещается лабиринт, который постоянно меняется. И еще – существует проблема атмосферы. Если ты пойдешь по гребню холма, то в большинстве мест окажешься выше ее. Долго не продержишься. И температура тут меняется от арктической холодилки до адской сковородки, причем почти каждые несколько футов. Надо знать, когда нужно ползти, а когда взбираться вверх по склону, да и вообще в какой момент что делать. И, конечно же, в какую сторону идти.

– А как ты это узнаешь?

– Ну-у, – задумчиво протянул я. – Я тебя проведу, но секрета не выдам.

Туман снова начал выползать из пропасти и собираться в маленькие облака.

– Теперь я понимаю, почему ты не смог сделать Козырь, – произнес Люк.

Я продолжал изучать местность.

– Ладно, – объявил я в конце концов. – Вот сюда.

– А что, если твой Призрак нападет на нас, когда мы будем находиться в лабиринте?

– Можешь не ходить, если не хочешь.

– Да брось ты!.. Ты действительно собираешься его отключить?

– Еще не знаю. Пошли.

Я сделал несколько шагов вперед и немного вправо. Прямо передо мной в воздухе возник едва различимый световой круг, постепенно разгорелся, стал слепящим…

Люк вцепился в мое плечо.

– Что?.. – начал он.

– Дальше нельзя! – приказал мне мой собственный голос.

– Мне кажется, вместе мы сумеем что-нибудь придумать, – ответил я. – У меня есть несколько идей и…

– Нет! – донесся ответ. – Я слышал, что сказал Рэндом.

– Я готов проигнорировать его приказ, – сказал я, – если мы отыщем альтернативный вариант.

– Ты пытаешься меня обмануть. Ты хочешь меня отключить.

– А ты только усложняешь дело, демонстрируя свое могущество, – заявил я. – Я иду и…

– Нет!

Яростный порыв ветра вырвался из середины круга и ударил мне в грудь. Я покачнулся. Рукав моего плаща стал коричневым, потом оранжевым, прямо у меня на глазах превратился в лохмотья.

– Что ты вытворяешь? Мне необходимо с тобой поговорить, объяснить…

– Не здесь! Не сейчас! Никогда!

Я отлетел к Люку, он подхватил меня, но сам вынужден был опуститься на одно колено. В следующее мгновение нас уже хлестал ледяной ветер, перед глазами заплясали колючие кристаллы, повсюду возникали пронзительно яркие вспышки.

– Прекрати! – крикнул я, однако Призрак явно не собирался подчиняться.

Земля у нас под ногами начала крениться, и вскоре я понял, что она куда-то исчезла. Впрочем, ощущения, что мы падаем, не возникло. Скорее казалось, что мы подвешены в самом центре световой бури.

– Прекрати! – крикнул я снова, но мои слова утонули в грохоте.

Блистающий круг исчез, словно скрылся в глубине длинного туннеля, однако я понял – чувства мои были обострены до предела, – что это нас с Люком отнесло от источника света на солидное расстояние. И ничего, на чем мог бы остановиться глаз.

Послышалось тихое жужжание, которое превратилось в гудение, а потом глухой рык. Вдалеке я разглядел крошечный паровоз, с трудом, под каким-то необычным углом заползавший на гору, затем перевернутый вверх ногами водопад, линию горизонта под зелеными водами… Мимо промчалась скамейка в парке, на ней сидела женщина с синей кожей, она отчаянно цеплялась за спинку, а в глазах у нее застыл ужас.

Я принялся рыться в карманах, понимая, что нас в любой момент могут уничтожить.

– Что это? – прокричал мне в самое ухо Люк, который так сильно сжал мою руку, что чуть не вывихнул ее.

– Теневая буря! – рявкнул я в ответ. – Держись покрепче, – без всякой нужды предупредил я его.

Мне в лицо ударило существо, похожее на летучую мышь; впрочем, в следующее мгновение оно куда-то пропало, оставив на щеке влажную кляксу. Что-то пролетело, задев мою левую ногу.

Проплыл перевернутый горный кряж, который изгибался и корчился под нарастающий рев и грохот. И вот вокруг нас уже пульсирует ослепительное сияние, клубятся многоцветные ленты, касаются наших тел, создают ощущение физической силы. Раскаленные светильники и пение ветра…

Вскрикнул от боли Люк, но я не мог повернуться, чтобы ему помочь. Мы пронеслись сквозь похожие на молнии вспышки, и волосы у меня встали дыбом, а по коже пробежали мурашки.

Я отыскал в кармане колоду. Как раз в этот момент нас закружило в вихре, и я испугался, что карты выскользнут у меня из руки. Поэтому, не решаясь искать нужную, я отчаянно прижал всю колоду к груди. Та, что лежит сверху, должна стать нашим спасением.

Вокруг пульсировали и лопались, испуская зловоние, черные пузыри.

Я поднял руку и заметил, что она стала серого цвета и что ее пронизывают мерцающие вихри. Рука Люка, вцепившаяся мне в плечо, была похожа на руку мертвеца, а когда я бросил на него короткий взгляд, то встретился глазами с пустыми глазницами ухмыляющегося черепа.

Сосредоточив все свое внимание на картах, я отвернулся. Из-за серого тумана, окутавшего нас, и необъяснимого искажения перспективы картинка получилась размытой. Но в конце концов мне удалось увидеть карту как следует – четко и ясно. Та самая, поросшая зеленой травой длинная коса, которую я разглядывал на скамейке в заброшенном парке – как давно это было? – окруженная безмятежной водой, что-то блестящее, кристаллическое неподалеку справа…

Я сосредоточился. Судя по звукам, доносившимся у меня из-за спины, Люк задал какой-то вопрос, но я не разобрал его слов. Я продолжал смотреть на карту, и она постепенно становилась все ярче. Только вот происходило это медленно, очень медленно…

Что-то сильно ударило меня в бок, справа, под ребра. Я усилием воли заставил себя не обращать внимания на боль и не отвлекаться.

Наконец изображение карты начало расти, увеличиваться, возникло знакомое ощущение – меня зазнобило…

Крошечное озеро было погружено в почти элегический покой.

Я упал лицом в траву; сердце мое отчаянно колотилось, в боку пульсировала боль. Я тяжело дышал, а субъективное ощущение того, что мимо меня в калейдоскопе образов проносятся миры, все еще оставалось со мной, совсем как после длинного дня, проведенного в машине на шоссе, – когда закрываешь глаза и видишь мелькание самых разных пейзажей.

Ноздрей коснулся сладкий аромат воды, и я потерял сознание.

Я смутно понимал, что меня куда-то волокут, потом несут, потом помогают подняться на ноги и, поддерживая, ведут… вперед? После надо мной сотворили заклинание, я погрузился во мрак, заснул, и мне приснился сон.

…Я шел по улицам разоренного Амбера, а в темном, зловеще нависшем небе парил ангел-калека и размахивал огненным мечом; там, где опускался его клинок, возникало пламя, в воздух взметались клубы дыма и пыли. Вместо нимба у ангела было мое Колесо-Призрак, оно насылало на Амбер могущественные ветры, оседланные чудовищами, которые, пролетая мимо ангела, казались черной живой вуалью – она касалась земли, и все превращалось в холодные руины. Дворец был наполовину разрушен, рядом с ним стояли виселицы, на них раскачивались тела моих родственников. В одной руке я держал клинок, с ладони другой свисала Фракир. Я собирался сразиться с ослепительно черной Немезидой. Однако, когда я поднимался вверх по каменистой тропе, меня не оставляло ощущение, что мое поражение предопределено. И все же я твердо решил, что этому исчадию ада тоже не поздоровится и придется зализывать не одну рану.

Когда я приблизился, мерзкая тварь меня заметила, повернулась в мою сторону, подняла оружие, но я по-прежнему не мог разглядеть ее лица. Я бросился вперед, жалея только о том, что не успел отравить клинок. Дважды описав острием круг, я сделал ложный выпад, словно собирался ударить своего врага в область левого колена.

Вспышка света – и вот я падаю, падаю, а вслед за мной опускаются языки пламени, похожие на пылающую снежную бурю.

Прошла целая вечность, а когда я наконец очнулся, оказалось, что я лежу на спине на огромном плоском камне, размеченном, словно солнечные часы; стрелка чуть не пронзила меня насквозь. Даже если принять во внимание, что это был всего лишь сон, мне такой поворот событий показался настоящим безумием. Во Дворе Хаоса нет солнечных часов, поскольку там нет солнца.

Я находился в углу двора возле высокой черной башни и не мог пошевелиться, не говоря уже о том, чтобы подняться на ноги. Моя мать Дара, в своем обычном обличье, стояла на низком балконе и смотрела на меня, сияя ослепительной красотой и излучая могущество.

– Мама! – крикнул я. – Освободи меня!

– Я уже послала тебе подмогу, – ответила она.

– А что с Амбером?

– Не знаю.

– Где мой отец?

– Не говори со мной о мертвых.

Стрелка сдвинулась с места, нависла над моим горлом, начала медленно приближаться.

– Помоги мне! – завопил я. – Скорее!

– Где ты? – крикнула она, быстро повернула голову, начала искать меня глазами. – Куда ты подевался?

– Я все еще здесь! – заорал я.

– Где ты?

Стрелка дотронулась до моей кожи…

Картина распалась, исчезла.

Моя спина касается чего-то жесткого, ноги вытянуты вперед. Кто-то только что сильно сжал мне плечо, рука задела шею.

– Мерль, с тобой все в порядке? Хочешь пить? – спросил знакомый голос.

Я сделал глубокий вдох и тяжело выдохнул. Несколько раз моргнул. Голубой свет, а мир состоит из углов и линий.

Около моих губ появился ковш с водой.

– Вот, держи. – Это был Люк.

Я выпил все до капли.

– Еще хочешь?

– Да.

– Минутку.

Я услышал, как он поднялся на ноги, куда-то ушел. А я занялся изучением тускло светящейся стены высотой в шесть или семь футов, которая стояла прямо передо мной. Провел рукой по полу. Кажется, тот же материал.

Вскоре вернулся улыбающийся Люк и протянул мне ковш. Я снова осушил его.

– Принести еще?

– Нет. Где мы?

– В пещере – большой красивой пещере.

– А где ты воду взял?

– В боковом тупичке. – Люк махнул рукой. – Там несколько бочек. И огромный запас еды. Хочешь чего-нибудь?

– Пока нет. А ты в порядке?

– Меня немного потрепало, – ответил он, – но все цело. Кажется, у тебя ничего не сломано, а царапина на щеке перестала кровоточить.

– Уже есть чему порадоваться…

Я встал, и последние нити сна постепенно оборвались, оставив лишь след воспоминания. Тут я заметил, что Люк повернулся и уходит от меня. Я прошел за ним несколько шагов и только потом поинтересовался:

– А куда ты идешь?

– Туда, – ответил он и показал рукой с ковшом.

Я последовал за ним в отверстие в стене, и мы оказались в довольно холодной пещере размером с гостиную в моей старой квартире. Слева от входа я разглядел четыре большие деревянные бочки. Люк повесил ковш на верхний край ближайшей. Возле дальней стены было сложено множество ящиков, коробок и мешков.

– Консервы, – объявил он. – Фрукты, овощи, ветчина, лосось, конфеты, печенье. Несколько ящиков вина. Колмановская плита. [36]36
  походно-переносная, обычно газовая


[Закрыть]Много пива. И даже парочка бутылок коньяка.

Он повернулся и прошествовал мимо меня в сторону зала.

– А теперь куда? – спросил я.

Однако Люк двигался очень быстро и не ответил на мой вопрос. Мне пришлось поспешить, чтобы его догнать. Мы миновали несколько ответвлений и переходов, а потом он остановился возле одного из них и удовлетворенно закивал головой:

– Сортир здесь. Самая обычная дырка, обшитая досками. Думаю, лучше держать ее закрытой.

– Что, черт подери, все это значит?

Люк поднял руку:

– Через минуту тебе все станет ясно. Иди сюда.

Он завернул за сапфировый угол и исчез из виду. Почти полностью потеряв ориентацию, я последовал в том же направлении. После нескольких поворотов я понял, что окончательно заблудился. Люка нигде не было видно.

Я остановился и прислушался. Ни единого звука, если не считать моего дыхания.

– Люк? Ты где? – крикнул я.

– Тут, – ответил мне он.

Мне показалось, что голос доносится откуда-то сверху, немного справа от того места, где я стоял. Я прошел под низкой аркой и оказался в залитой голубым сиянием комнате, построенной из того же прозрачного материала, что и все остальное. В углу я заметил спальный мешок и подушку. Свет проникал в комнату из небольшого отверстия, расположенного примерно в восьми футах у меня над головой.

– Люк? – снова позвал я.

– Здесь, – ответил он мне.

Я встал прямо под отверстием и, щурясь от яркого света, посмотрел вверх. В конце концов мне пришлось прикрыть глаза рукой. Надо мной вырисовался силуэт головы и плечи Люка, его волосы, словно золотая корона, сияли в лучах утреннего солнца – или уже вечер? Он улыбался.

– Насколько я понимаю, это выход? – проговорил я.

– Для меня, – ответил он.

– Это в каком смысле?

Послышался скрежет, и в отверстии появился край огромного валуна.

– Что ты делаешь?

– Сдвигаю камень таким образом, чтобы можно было быстро захлопнуть дверь, – ответил он, – а потом закрепить ее несколькими клиньями.

– Зачем?

– Ты не задохнешься – тут достаточно дырок и щелей, в которые проходит воздух.

– Отлично. А что я вообще здесь делаю?

– Давай без экзистенциализма, – заявил Люк. – У нас не семинар по философии.

– Люк! Проклятие! Что происходит?

– По-моему, очевидно: ты стал моим пленником?.. Кстати, голубой кристалл блокирует связь по Козырю и изолирует тебя от любых магических действий, опирающихся на внешние источники. Ты мне нужен живым и беспомощным, там, где я смогу быстро до тебя добраться.

Я внимательно посмотрел на отверстие у себя над головой и на ближайшую стену.

– И не пытайся, – предупредил Люк. – У меня более выгодная позиция.

– И ты ничего не хочешь мне объяснить?

Он смотрел на меня несколько мгновений, а потом кивнул.

– Я должен вернуться, – сказал он наконец, – и попытаться взять под контроль Призрачное Колесо. У тебя есть какие-нибудь идеи на этот счет?

Я рассмеялся:

– У меня с ним в данный момент не очень теплые отношения. Боюсь, тут от меня не много пользы.

Люк снова кивнул:

– Ладно, посмотрю, что можно сделать. Господи, что за оружие! Если мне не удастся самому с ним разобраться, придется вернуться и подключить твои мозги, вдруг всплывет свежая идея. Ты ведь будешь о нем думать, верно?

– Я буду думать о целой куче самых разных вещей, Люк. И далеко не все из них тебе понравятся.

– Ты не в той позиции, чтобы по-настоящему провернуть что-нибудь.

– В данный момент – да, – согласился я.

Он ухватился за камень, начал сдвигать его с места.

– Люк! – крикнул я.

Он остановился, посмотрел на меня; такого выражения на его лице я еще ни разу не видел.

– Это не мое настоящее имя, – заявил он, немного помолчав.

– А как тогда тебя зовут?

– Я твой двоюродный брат Ринальдо, – медленно проговорил он. – Я убил Каина, и почти достал Блейза. Жаль, с бомбой на похоронах не получилось – кто-то меня заметил. Я уничтожу Дом Амбера, при помощи твоего Колеса-Призрака или без него. Однако все было бы гораздо проще, если бы мне удалось наложить руки на такую могущественную машину.

– Почему ты затаил на нас зуб, Люк?.. Ринальдо? По какой причине затеял эту вендетту?

– Сначала я разобрался с Каином, – продолжал он, – потому что именно он убил моего отца.

– Я… не знал. – Я не сводил глаз с застежки с изображением феникса у него на груди. – Я не знал, что у Бранда был сын, – сказал я наконец.

– Теперь знаешь, старик. Это еще одна причина, по которой я не могу тебя отпустить и вынужден держать в таком особенном месте. Не хочу, чтобы ты предупредил остальных.

– Из твоей затеи ничего не получится.

Он молчал несколько секунд, затем пожал плечами:

– Получится или нет, а попытаться я должен.

– А почему 30 апреля? – неожиданно спросил я. – Хоть это-то ты мне можешь объяснить?

– В этот день я получил известие о смерти отца.

Он подтолкнул камень, и тот скользнул в отверстие, полностью закрыв его. Потом я услышал несколько коротких ударов.

– Люк!

Он не ответил. Сквозь прозрачный камень я видел его силуэт. Через некоторое время мой кузен выпрямился и вскоре исчез. Мне было слышно, как он уходит прочь.

– Ринальдо.

И опять он не ответил, до меня донеслись лишь его удаляющиеся шаги.

Я считаю дни по тому, как темнеет и освещаются голубые хрустальные стены. Я провел в заточении больше месяца, хотя мне неизвестно, с какой скоростью течет время относительно других Теней. Я обошел все залы и коридоры огромной пещеры, однако мне не удалось найти из нее выход. Мои карты бессильны, они ничем не в состоянии мне помочь. А стены цвета камня в кольце Люка лишили способности творить заклинания.

Порой меня посещают мысли о том, что я, возможно, обрадовался бы временной потере рассудка – сумев, таким образом, сбежать из своей темницы. Однако разум отказывается сдаваться, слишком много загадок осталось без ответа – Дан Мартинес, Мэг Девлин, Дева Озера… Почему? И зачем он проводил со мной столько времени – Люк, Ринальдо, мой враг?

Мне просто необходимо найти способ предупредить остальных. Если ему удастся натравить на них Колесо-Призрак, мечта Бранда – мой кошмарный сон, где царила месть, – будет реализована. Теперь я понимаю, что совершил немало ошибок… Прости меня, Джулия…

Я снова пройду по своей тюрьме. Холодная голубая логика, пленником которой я оказался, должна иметь слабое место… Логика, вызывающая у меня слезы и горький смех, заставляющая ломать голову над поисками выхода. Нужно только пересечь вот этот зал, тот коридор… Отовсюду струится голубой свет. Тени не унесут меня отсюда, потому что здесь нет теней. Я – Мерлин, узник, сын пропавшего без вести Корвина. Моя светлая мечта обернулась против меня. И теперь я брожу по своей темнице, словно призрак самого себя. Нельзя допустить, чтобы все так закончилось. Возможно, за следующим поворотом, в следующем коридоре или в том, что за ним…