Текст книги "В яме с Пайпером (ЛП)"

Автор книги: Родди Пайпер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Глава – 4.

Очередным вызовом в моей карьере стал переезд в Орегон. Я сел за руль своего новенького Caprice Classic, попрощался с Лос Анджелесом и поздоровался с Портлендом.

По традиции, въезжая в город, я открыл окно и изо всей дури заорал, что в город прибыл Родди Пайпер. Но в этот раз все было как-то иначе. понимаете, теперь

я не крутил ручку, чтобы опустить, а потом поднять стекло! Теперь мне было достаточно нажать кнопку! Достаточно символичный момент, поскольку в Портленд

я въезжал уже весьма солидным джентльменом – и с точки зрения моей машины, и с точки зрения моей карьеры. В общем, я подставил лицо под холодный орегонский

ветер и закричал «Берегись, Портленд! Я уже прибыл. И я надеру тебе зад!» Конечно, никто меня не услышал. Разве что Господь Бог. Но в конце концов, кто

меня тогда мог услышать? Да и кому до меня тогда было дело!

Я въехал в город и встретился с Бадди Роузом. Он познакомил меня с братьями промоутерами Доном и Элтоном Оуэнсами. Они контролировали территории Юджина,

Медфорда и Салема. За время работы в Орегоне я понял, что Дон был одним из самых честных промоутеров за всю историю. Он и Пол Бош в этом плане были безупречны.

А вот Элтон был его полной протиповоложностью. Он был очень странным парнем. Представлялся он всегда как брат Дона: «Привет, я брат Дона Оуэнса Элтон.»

И все, с ним связанное, было не слава богу. У него был дурацкий парик, из-за которого он выглядел как какая-то крыса. Он курил дешевые сигары, много и

сильно пил. Рестлерам он платил долларовыми банкнотами и мелочью! Ветераны вроде Стэна Стэйзиака, Джонни Иглза, Джонатана Бойда, Киллера Брукса, Джимми

Снуки предупредили меня, чего ожидать. Они сказали, что нельзя улыбаться, когда он расплачивался, потому что Элтон внимательно следил за выражением лица

рестлера. И когда тот начинал улыбаться, он переставал отсчитывать деньги, считая, что тот доволен. В общем, не любили его.

У Элтона еще была одна странность. Он требовал, чтобы в первую минуту матча мы бились в полную силу с целью удержать противника до счета «1». И если это

происходило, то победитель этого микро-матча он платил дополнительно 25 долларов, а проигравшему – 15. Он не знал, что рестлеры давно прознали про эту

его странность и заранее договаривались, чтобы получить дополнительные 40 долларов. Обычно мы бросали монетку, как перед началом футбольных матч – нам

было плевать, кто победит в этом «матче», поскольку деньги мы делили пополам.

После каждого такого «матча» Элтон заходил в раздевалку и всегда говорил «Ребята, это был крутой „шут“». С другой стороны, все были довольны: у нас были

лишние деньги, а у Элтона от всего этого была эрекция. Подозреваю, что он ни разу в жизни не задумался о виагре.

Вторым человеком, с которым я познакомился в Портленде, был «Убийца» Тим Брукс, выступавший как «Дикарь из Ваксахачи». Он не только помог мне привыкнуть

к Орегону, но и познакомил с женщиной, которую я безумно люблю и до сих пор.

Киллер был прекрасным человеком! У него по всему телу росли волосы – но не на голове! А еще он очень любил курить маленькие сигары. Он был рожден для рестлинга,

промоутеры обожали его: Брукс мог собирать аншлаг за аншлагом. Но он также был бомбой замедленного действия и по этой причине промоутеры его еще и опасались.

Насколько потрясающ он был в ринге, настолько опасен за его пределами!

Несмотря на постоянные клубы дыма, окутывавшие его, мне он сразу понравился. Особенно после того, как мы вместе пару раз подшутили Элтона. Киллер очень

любил хорошие розыгрыши.

Одно из самых интересных воспоминаний о Тиме – как мы выступали в Салеме у Элтона. Дело было в грязном подвале какого-то здания. На полу были плохо отмытые

пятна крови, стены раздевалок были покрыты чем-то, о чем я даже боюсь подумать. Однозначно это было одно из худших мест, где я когда-либо выступал. Тем

не менее, мы попытались выжать из ситуации максимум. К сожалению, Элтон смог сделать все хуже. В один прекрасный день когда мы уже были готовы подняться

на ринг и дать зрителям то, что они хотят, Элтон заявился в раздевалку, посасывая одну из своих дешевых сигар, и разразился длинной нелицеприятной тирадой.

Он так разошелся, что даже вынул изо рта сигару и положил ее на стол, чтобы она не мешала ему поливать нас грязью. Он был так занят своей речью, что не

заметил, как Киллер украдкой взял сигару, поднес ее к своему заду и как следует подтерся тем концом, который Элтон держал во рту. Клянусь, так и было!

Прошли пять минут, Элтон выговорился, после чего подхватил сигару и продолжил ее курить. Вид Оуэнса, сосущего сигару, побывавшую в заднице у Брукса, был

просто уморительным. Я с трудом сдерживался. Я так старался не разразиться хохотом, что у меня пошли слезы. Элтон посмотрел на меня и спросил, в чем дело?

Я не решился ответить, потому что тогда я бы точно не сдержался и расхохотался. Так что я просто пожал плечами. Элтон же покачал головой и попросил поторопиться

для следующего матча.

Когда он выходил из комнаты, он сильно затянулся, после чего сказал: «А черт, тут воняет дерьмом.»

Нет, такое просто не забыть.

Еще одна история про Элтона Оуэнса приключилась в городке Роузбург. Снова этот сукин сын заказал самое дешевое и грязное место, что можно было найти. Там

вообще не было раздевалок, просто огороженное пространство, где всем приходилось переодеваться. Душа, естественно, тоже не было. После матча нужно было

пройти через зрительный зал и воспользоваться раковинами, которыми пользовались продавцы хот-догов, чтобы хранить в них свой товар. Просто представьте

пару десятков потных вонючих рестлеров, пытающихся воспользоваться маленькой раковиной – редкостное зрелище!

В довершение всего туалетов рядом тоже не было. Чтобы добраться до унитазов, нужно было опять же пробраться сквозь зрительный зал, пройти мимо хот-догов

и мимо раковины. И вот захотелось же мне в туалет раньше, чем я на это надеялся! Я точно не мог бы добраться до туалета, ибо мне нужно было пройти сквозь

толпу людей, которые меня ненавидели, и которые после этого смотрели бы мой матч. Я бы мог воспользоваться какой-нибудь бутылкой или зайти за какой-нибудь

угол, но в туалет мне нужно было по-серьезному. Поэтому я запасся бумажным пакетом, отошел подальше внутрь, нашел какой-то темный закоулок, снял штаны

и навалил огромную кучу, надеясь, что я попал в тот самый пакет. И надо ж было такому приключиться, что именно в этот момент рядом оказался Элтон. Он увидел

меня сидящего на корточках, а я попытался спасти ситуацию: я подхватил штаны и начал делать вид, будто делаю приседания. Элтон похвалил меня, сказав, что

это очень похвально, когда рестлер в любую минуту думает о том, чтобы получше подготовиться к шоу. Он помолчал и добавил: «Но черт возьми, здесь же воняет

дерьмом!»

Он ушел, а я закончил свои дела, забросил пакет за отопительную батарею, после чего вернулся к рингу.

Мы с Киллером не просто много смеялись. Мы делили жилье. Джонни Иглз помог нам найти неплохую квартирку с двумя спальнями. По крайней мере, он был неплох,

пока мы в него не въехали.

Мы весьма хорошо устроились – и в плане карьеры, и в плане личной жизни. Мне на глаза попалась одна симпатичная девушка, а у Киллера была подружка, которую

он называл «вомбат». И периодически он приводил ее в наш дом. Сказать вам правду, я не знаю, что происходило в их спальне, я всегда занимался своими делами.

Но честно говоря, я и не хочу этого знать. Каждую субботу я просыпался очень рано и отправлялся в спортивный зал, потому что в доме был настоящий хаос —

пустые пивные бутылки, окурки, какие-то плевки на полу. Я не знал, чем занимались эти двое, но с каждым разом этого дерьма было все больше и больше! В

довершение всего из их комнаты начал идти какой-то ужасный запах, заполнявший всю квартиру!

Вообще Вомбат была симпатичной девчонкой, но что они могли там делать с Киллером, – я не хочу даже представлять. Когда я возвращался из спорт.зала, ее

уже не было. Но как-то раз Вомбат пришла повидаться с Киллером, а его не было. В общем, одно повлекло за собой другое, в результате у нас был оральный

секс. После всего этого мне было как-то неловко, так что я решил ничего не рассказывать Киллеру. Я понимал, что если он узнает, то моя жизнь превратится

в ад, и спать мне придется с открытыми глазами, ибо Киллер мог пробраться ко мне в комнату и сделать то же, что прославило Лорену Боббитт.

Но вскоре я понял, что мне нужно было бояться не только Киллера. С неделю я держал все в секрете, но потом заметил, что у основания моего пениса начало

что-то разбухать. Клянусь вам, что оно чуть не дышало самостоятельно! С каждым днем я пугался все больше и больше. И наконец я принял решение, что надо

все рассказать Киллеру в надежде, что он не только простит меня, но и расскажет, что за «Чужой» поселился у меня ниже живота.

Ивот я подошел к Бруксу и сказал, что мне надо признаться во всем. Я снял штаны и он тут же сказал: «А, да ты был с Вомбатом. Ну ладно, но с этим нам надо

разобраться.» Я выдохнул, что Киллер не злился. Но еще больше я обрадовался, что Киллер знал, что мне надо было сделать. Он усадил меня, после чего вышел

и вернулся с длиной иглой, которую предварительно нагрел на плите, и которую держал плоскогубцами.

Как только я увидел его, я подскочил и закричал «КИЛЛЕР, ЧТО ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ ДЕЛАТЬ??» Он сказал, чтобы я сидел со спущенными штанами. Я снова спросил его

о намерениях, но он молча воткнул в опухоль эту иглу. Черт, это было очень больно, у меня до сих пор остался шрам! Но надо признаться, что эта болячка

меня более не тревожила.

Такой он был мирный человек. У нас была только одна проблема за все время общения. И приключилась она в самую нашу первую встречу. Если мы планировали

выступать вместе, нам надо было определиться со своим образом в рестлинге. Мы оба длительное время были хилами, Бадди Роуз также был достаточно успешным

хилом в Орегоне. В общем, намечался большой перебор, поэтому нам надо было решить эту проблему: было слишком много шерифов и слишком мало полицейских.

У нас был выбор: можно было попытаться перегрызть друг другу глотки, а можно было достичь некой договоренности, чтобы никто не проиграл. Мы решили, что

Роуз и его напарник Эд Висковски будут главными хилами, а мы поищем себя в другом образе. Я начинал в Портленде как злостный хил, но должен был за короткое

время стать рестлером, которого зрители обожают.

На первом своем шоу в Портленде я бился против Джонни Иглза в прямом эфире местного ТВ-шоу. Люди меня никогда не видели, поэтому они не знали, чего от

меня ожидать. Они привыкли наблюдать за рестлерами старой доброй школы и оказались совершенно не готовы к молодому парню в килте и с волынкой!

Но что самое потрясающее, так это то, что я не говорил зрителям, как им нужно ко мне относиться. Просто я делал свою работу и позволял им выражать их собственные

эмоции. Именно там было заложено основание для полноценного Родди Пайпера. Там я освоил всю глубину и психологию своего персонажа. Мне не было боязно.

Наоборот это стало вторым случаем в моей карьере, когда я мог воспользоваться ситуацией и максимально серьезно поработать над своими навыками читать промо,

а также поработать над своим образом в стиле "Никто не указывает мне, как и что говорить в интервью. В свое время в Лос Анджелесе я встретился с Эллой

Фитцджеральд, которая дала мне бесценный совет: «По-настоящему классными должны быть начало и конец. То, что будет в середине, никто не запомнит.» Мудрые

слова.

К тому моменту я утвердился во мнении, что интервью – это три четверти профессионального рестлинга. Так что в каждый конкретный день своими интервью я

злил безмерное число людей, наблюдавших шоу из дома по ТВ настолько, что они решались выйти из дома, сесть в машину, доехать до арены, заплатить за парковку,

за билет, за попкорн, – все для того, чтобы наорать на меня. В конце вечера все были довольны, разъезжались по домам, а я получал деньги и возвращался

в отель.

как мне это удавалось? Ну начнем с того, что мой стиль интервью для своего времени был уникален. Да, еще в Лос Анджелесе я добился неплохого уровня владения

микрофоном. В Портленде мне также дали возможность говорить все, что вздумается, так что я совершенствовал свой талант. Людей всегда интересует, что происходит

в мире вокруг них. Да и даже в городе! Поэтому я стал постоянно включать в свою речь актуальные новости. Но также я пытался сделать свою речь максимально

искренней. Например, как-то раз на Фестивале Роз, который напоминал мне Парад в честь Дня Благодарения в модном магазине Мэйси, я давал интервью, полное

двусмыслия. И главным образом я решил прикольнуться над надувным «порталом», который был расположен у начала улицы, чтобы регулировать ширину потока участников

парада. Видимо, те, кто его устанавливали с раннего утра, слишком хотели спать, поэтому одна платформа не смогла вписаться в поворот.

И тем же вечером на ТВ я начал все это высмеивать. Когда я завладел вниманием зрителей, я сказал им: «Буду честен, на своем поганом параде вы даже не можете

правильно повернуть. Насколько надо быть тупым, чтобы не вписаться? Вам не объясняли, что кубики не пропихнуть в круглые дырки!» И вот в процессе своих

речей я начал приподнимать свой килт. Да, это выглядело весьма вызывающе, но повторюсь, я выходил на другой уровень.

После этого я решил пройтись по парню, который этот портальчик ставил. У какого хирурга он лечил свои мозги? Вслед за медиками я прошелся по политикам

и учителям: «И это те самые люди, которым платят деньги из числа моих налогов! Те самые, кому я доверяю учить моих детей! Вы считаете, я могу со спокойной

душой отправить своих детей в школу в городе, где люди не могут нормально свернуть с одной улицы на другую?» При этом мне было 23 года и у меня естественно

не было детей. Зрители были в бешенстве; то, что я говорил, они очень близко принимали к сердцу. С другой стороны чему удивляться, я называл Портленд городом

идиотов.

В Портленде у нас также были шоу, которые показывались в записи по субботам. Зная, как я могу разозлить зрителей, Дон Оуэнс хотел, чтобы я прочитал промо

с «Вороньего гнезда» (площадка, находившаяся над рингом, – именно на ней рестлеры давали интервью, чтобы все зрители могли лучше видеть). При этом единственное

ограничение, которое он обозначил, было ограничение по времени. Я не мог говорить бесконечно, время эфира было ограничено. И вот для того промо я решил

дополнительно подготовиться. Для того, чтобы чувствовать себя комфортнее, я начал больше разговаривать сам с собой в машине, начал записывать некоторые

вещи. Я стал инноватором умного подхода к рестлинг-интервью, к которым я отношусь как к своеобразному искусству.

Люди слушали мои промо как завороженные. И они верили каждому моему слову. Я получал больше внимания, чем я мог надеяться. Фанаты ловили каждое мое движение,

а потом имитировали их! Чтобы лучше объяснить эту ситуацию, расскажу такой случай. Во время одного из матча я укатился с ринга, а затем поднялся на второй

турнбакл и дважды быстро поднял и опустил брови, словно празднуя то, что я только что сотворил. В тот момент оператор взял крупно мое лицо и вы не поверите,

после этого на протяжении нескольких недель куда бы я ни пришел, ко мне подходили люди и «строили» глазки в моем же стиле! Тогда это все получилось случайно,

но эту случайность фанаты повторяли несколько недель! Благодаря этому я понял, насколько пристально за мной следят во время моих выступлений. Я почувствовал

ответственность и осознал, что не должен подводить фанатов!

Фанаты ценили серьезность, которую я вкладывал в свои промо и интервью. Шоу стало приносить большие деньги. Жанр рестлинг-интервью вознесся на новые высоты.

Люди приходили и платили кровно заработанные денежки не за рестлинг, но за разговоры! Это стало очевидным чуть позже, когда мы запустили ток-шоу «Piper's

Pit». Но не будем бежать впереди паровоза. А тогда благодаря нашему новому подходу шоу Дона Оуэнса получали невероятные рейтинги, превышавшие все, что

было ранее за 30 с лишним лет, что существовало ТВ-шоу.

При этом я постоянно старался улучшить свою работу, пытался каждый раз удивить аудиторию чем-то новым. Как-то раз я решил припомнить штуку, которой меня

научил парень по имени Зверь, когда я выступал в Приморских провинциях Канады. В общем, идея была в том, чтобы разбить полную бутылку пива себе об голову.

Я никогда этого не пробовал, но видел, как Зверь это делал. Я же никогда не испытывал потребности тратить пиво впустую, разбивая себе об голову зеленую

бутылку. Но тут я решился! Естественно, я никого не предупредил. Вообще никогда не предупреждайте никого, что запланировали – это одно из важнейших правил,

которых я придерживался на протяжении своей карьеры.

И вот пришло время интервью, я разбиваю бутылку себе об лоб, раскручивая свой матч. Эффект был ошеломляющий: зрелище брызнувших во все стороны жидкости,

стекла, разлетевшегося по рингу, а также крови, стекавшей у меня по лицу, привело фанатов в невероятный восторг. Теперь каждый из них чувствовал, что просто

обязан прийти на шоу и увидеть мой матч. И я сделал все возможное, чтобы их не разочаровать. Я вложил в матч столько энергии, сил и эмоций, чтобы зрелище

получилось гарантированно запоминающимся. Но прошу вас, ни в коем случае не повторяйте этот трюк дома, потому что если вы не рассчитаете замах, вы можете

просто вырубить себя таким ударом.

Примерно в то же время я дал себе обещание никогда ничего не говорить про семьи рестлеров. Работая над интервью, приходилось серьезно проработать вопрос

таких границ, поскольку иногда слова касались слишком личных тем. Скажем, можно было выдать шутку типа «Почему Рик Флэр спит с двумя девушками? – Чтобы

когда он уснет, им было, с кем поговорить». Рик – женатый мужчина. И я всегда вытаскивал рестлера из контекста его реальной семьи, чтобы он никогда почувствовал

серьезной обиды на личные темы. Тем не менее, это срабатывало далеко не всегда. Люди все равно бесились из-за того, что я говорил и делал. Тем не менее,

думаю, я был первым, кто начал серьезно нагнетать психологию противостояний именно в интервью. Я старался добавить в интервью все, что касалось моих противников.

Все настоящее. Я выводил их из себя. В свое время

Адриан Адонис

 сказал

Винсу МакМэну младшему,

что речи Пайпера – это сплошная жесть. Но он всегда готов подкрепить слова своими кулаками. Кстати, это еще одно хорошее правило для промо. Произносимые

слова и факты должны соотноситься с вашим матчем! Другими словами, эти слова должны становиться прологом для матча. Иначе в интервью и промо нет никакого

смысла.

В этом секрет популярности, секрет зарабатывания денег! Я выхожу на ринг, читаю промо, а затем продолжаю свои слова действием! В своих боях! Благодаря

этому сочетанию качеств я начал нравиться фанатам. Каждое свое промо я читал на доступном уровне. Я говорил понятными каждому фанату словами. Я не угрожал

выгрызть у противника легкие или выдрать им глаза. Все же понимают, что это противозаконно, что такого просто не может произойти. Поэтому если я кому-то

чем-то угрожал, я никогда не переходил границ разумного. В своих угрозах я говорил лишь то, что действительно мог сделать!

Но иногда желаемое расходится с действительным. Как-то раз в прямом эфире Бадди Роуз стащил килт, который я снял перед своим матчем. На самом деле шоу

выходило в эфир через 2 часа после записей. Но до того шоу годами шло в прямом эфире, это был лишь третий случай, когда шоу начало выходить с 2-часовой

задержкой. Немногие об этом знали. И Роуз затащил мой килт на «Воронье Гнездо», пока я был на ринге. Я устремил взгляд наверх и прекратил матч. Все зрители

тоже посмотрели наверх, а Роуз поднес к килту зажигалку и поджег его. Я попытался спасти свою одежду, но в результате лишь получил ожог. И когда это пошло

в эфир, люди звонили в пожарную охрану, те приехали к арене, где проходили записи, но там уже никого не было – все закончилось два часа назад. Начальник

пожарной охраны не оценил юмора. Поэтому на следующий день об этом писали все газеты.

В другой раз Роуз принес к рингу вешалку и во время нашего матча стал меня ей душить. Было весьма больно, я с трудом продержался в том матче. После матча

меня на носилках донесли до раздевалки, один из «медиков», настоящий знаток олдскульных штучек, отмотал примерно метр жесткого бинта, скрутил его и хорошенько

натер им мою шею, в результате чего у меня осталось обширное покраснение. Это заняло с пол-минуты, после чего я вернулся к рингу с красной шеей. Было даже

кровотечение. Я с трудом мог говорить, но аудитория увидела кровь и следы атак вешалкой, что произвело на публику впечатление. Фанаты стали смотреть рестлинг

по-другому. Раньше они смотрели матчи и возмущались фальшивостью зрелища. Теперь они после шоу делились друг с другом эмоциями о том, как все реально в

моих боях.

У меня была чертовски белая полоса! Мои матчи привлекали зрителей, приносили большие деньги. Я развивался как исполнитель, учился заинтересовать зрителя,

но одновременно и смутить его. Ни один человек кроме меня не мог четко провести параллель между тем, где реальность граничила с «ворком». И этого хватало,

чтобы зрители раскупали билеты.

Меня часто спрашивали, помог ли рестлинг моей актерской карьере. Если честно, мне кажется, это было худшее, что случилось в моей жизни. Помню, когда в

1988 году на экраны вышел фильм «They Live» (это уже потом, годы спустя, я узнал, что от критиков по сути ничего не зависит. Они могут только писать или

говорить о том, что нужно сделать), статья в New York Post гласила: «Любой, кто считает рестлеров актерами, глубоко заблуждается». Естественно, это было

прямой нападкой на мои актерские навыки. Но это писали те же люди, которые обвиняли мой рестлинг в том, что это все игра! Когда я выходил на ринг, меня

называли актером. Когда я появлялся на экранах, меня называли рестлером. При этом не думаю, что от этого проигрывал я. Вот простое объяснение: рестлинг

не помогает развивать актерские данные. Рестлинг – это взрыв. Актерство – это имплозия, взрыв, направленный вовнутрь.

Мои выступления на ринге заставляли людей реагировать на происходящее совершенно иначе, чем когда они встречали меня за пределами арены. Люди не знают,

как воспринимать рестлеров! Ни в каком другом виде спорта атлет не ругает ваш родной город, злит зрителей, доводя их до белого каления. Но когда люди встречают

рестлеров лично, за пределами арен, у них в головах проносится столько всего, что они не знают, как себя вести. Я не выигрывал Супербоул, занося решающий

тачдаун. Я не устанавливал рекордов результативности в NBA. Зато меня три раза били ножом, я дрался против медведя, а на жизнь я зарабатываю, провоцируя

на драку парней, которые меня в два раза больше. Что они могут мне сказать?

В любом случае, в Орегоне я не только утвердился работой на микрофоне и красуясь перед камерой. Я утвердился в качестве топового рестлера в первый же месяц

своей работы, выиграв чуть не все возможные титулы, включая командное чемпионство, выигранное с Киллером Бруксом. С ним у нас было столько много титулов,

что нужна была тележка, чтобы доставить их все на арену для наших шоу. Сами понимаете, это было весьма впечатляюще. Вообще тогда рестлинг возвращал свои

позиции на Западном побережье. Помню, тогда меня называли главной звездой Запада, а Рика Флэра – Королем Восточного побережья. В те дни в Каролинах Флэр

зарабатывал репутацию – так же, как и я на Западе.

И соответственно наши промоутеры делали все возможное, восхваляя наши выступления каждую неделю. Утром каждого понедельника Дон Оуэнс первым делом трезвонил

на весь мир через своих знакомых промоутеров и журналистов о том, как он в очередной раз смог собрать аншлаг на Портленд Спортс Арене. Каждый раз его спрашивали:

«Кто был у тебя в мэйне?» Он отвечал «Ну тот парень, Пайпер.»

Не знаю, что и почему их шокировало. Майк Лебелл в свое время делал и говорил то же самое. Оуэнс собрал 26 аншлагов подряд! Популярность Пайпера на западе

и Флэра на востоке однозначно дала старт новой эре в нашем искусстве...

А еще примерно в то время Киллер Брукс познакомил меня с будущей женой. В нашем бизнесе сложно познакомиться с хорошей девушкой. А учитывая, сколько времени

я проводил в дороге на шоу и обратно, о нормальных отношениях можно было только мечтать. Не буду врать, в каждом городе в нашем распоряжении были девушки

на любой вкус, но ни с одной из них я бы не захотел создать длительный союз. Да и у нас самих не было достаточно времени на серьезные отношения. Наш распорядок

был всегда одинаков. В понедельник мы мчались за 60 километров до Лонгвью , во вторник мы отправлялись в 400-километровое путешествие до Роузбурга. В среду

нас ждал еще боле адский трехсоткилометровый переезд в Медфорд. В четверг мы отдыхали, поскольку до Салема было всего 50 километров. В пятницу мы ездили

в Юджин, проводя в дороге еще 110 километров в одну сторону. Ну и в субботу мы выступали в Портленде. В воскресенье мы или отдыхали, или мотались еще куда-нибудь —

в зависимости от букинга. Естественно, в таком расписании сложно выделить время для свиданий. Только всякая дорожная чепуха. И черт возьми, в своих разъездах

я полностью оправдывал свое прозвище «Буяна». Зверь во мне словно чувствовал ритм джунглей. Но я чувствовал, что в моей жизни, наполненной ночными тусовками

и загулами, чего-то не хватает. Я был молодым, успешным, симпатичным рестлером, но я все еще ощущал определенную пустоту.

И вот в один прекрасный вечер мы с Киллером ехали домой и как следует проголодались. Но мы не могли просто так остановиться и поесть, потому что а) нам

хотелось хорошего стейка! и б) была полночь, так что большая часть забегаловок была закрыта! Единственным вариантом стало кафе «Джо-Джо» на Сансет-Хайвэй

в Портленде.

Мы подъехали, зашли и приготовились поесть. Меньше всего я ожидал, что эта забегаловка изменит мою жизнь. Я сидел, ел свой сочный стейк, как вдруг уголком

глаза заметил видение невероятной красоты. Пораженный я прошептал Киллеру: «Ты знаешь, вот на такой девушке можно бы и жениться...»

При этом я ничего не имел в виду. Но Киллер этого словно бы и не услышал. Он громко прохрипел «Эй, красотка. Подойди на минутку!» Причем девушка даже не

подумала подойти. Наоборот она пошла к менеджеру и попросила перевести ее в другую часть зала! Тем не менее, Киллер был настойчив и добился того, чтобы

она подошла. Я набрался храбрости и пригласил ее на свидание. Но она нисколько не сомневаясь меня отшила. После этого я полтора месяца ездил есть в это

кафе, чтобы обратить на себя ее внимание. В конечном счете мне удалось оставить ей номер моего телефон (потому что свой она давать отказывалась наотрез).

И вот через несколько дней она все же позвонила и согласилась. В тот день она поселилась в моем сердце и более не покидала его никогда. Ее имя – Китти.

Наше первое свидание было весьма забавным. Для меня такая встреча была в диковинку. Я уже рассказывал, что в жизни про-рестлеров постоянно появляются и

исчезают многие женщины. Но это было совсем другое. В общем, когда я ехал к ней на встречу, я ломал голову, что обычно делают на первом свидании? И естественно

только такой романтик как я мог придумать в конце концов заехать в какой-то парк и весь вечер качаться на качелях. Мило, да. Но и странно! Еще более странным

было, что у меня под курткой был спрятан автоматический пистолет, о котором никто не знал. А по дороге на встречу я сначала выкурил добрый косяк, а затем

добавил еще и пару таблеток, чтобы сбить эйфорию. Бедняжка даже не знала, во что ввязывается! Маленький Бэмби не знал, что связался с волком.

Но буду честен, если бы я мог пережить тот день еще раз, я бы не стал ничего менять. Все получилось просто идеально, ибо в конечном счете наши отношения

вылились в 24-летний брак. И несмотря на то, что любовь Китти к животным стоила мне целого состояния, оно того безусловно стоило. У нас родились четверо

прекрасных детей. С первой нашей встречи мы почувствовали взаимную близость. Нам было легко друг с другом. Тем не менее, моя карьера требовала много времени.

А Китти вскоре переехала вслед за популярным лошадиным шоу, который она обожала. Так что следующие 2.5 года мы встречались, лишь когда оказывались в одном

и том же городе. Мы поддерживали отношения и я честно скажу, что она была самой потрясающей девушкой, что я когда либо знал. Она терпела меня, она сносила

все мои глупости и безумия, ни разу не пригрозив тем, что уйдет от меня. А поводов для этого я ей давал предостаточно. Но несмотря на все эти проблемы

она всегда была рядом, поэтому я с теплотой и улыбкой вспоминаю ту забегаловку Джо-Джо.

В те времена я привнес в свои интервью и промо фразы, которые повторял каждый раз. Многие интервью я начинал со ставшего известным «Когда вам покажется,

что вы нашли ответ, я поменяю вопрос!» Или «В моих планах на сегодня были жвачка и драка. И жвачка уже кончилась!» Все это, как и многое другое, что я

делал, можно скопировать. Но, я уверен, нельзя повторить в полной мере. Куда бы я ни приехал, люди уже знали мои фирменные фразочки и кричали их мне —

вне зависимости, был ли я на ринге или же стоял в очереди за пивом. Была еще одна причина, по которой люди много всего мне кричали. Я стал другом рестлера

по имени

Рик Мартел.

Интересно, что десятью годами до того я бился против его брата, умершего чуть ранее, Мишеля. Рик стал одним из моих лучших друзей. Причем он был не только

феноменальным рестлером. Он еще и феноменальный человек!

А еще он ужасно похож на Сильвестра Сталлоне. Так что девчонки вились вокруг него стаями. А учитывая, что я частенько ходил в его компании, то они вились

и вокруг меня. У Мартела был богатейший выбор в плане карьеры – Голливуд (где он даже почти получил работу дублера Сталлоне для нескольких фильмов), модельные

агентства, чьи представители оббивали порог его дома. Но по какой-то странной причине он выбрал рестлинг. И откровенно говоря, я был этому очень рад, пусть

это и весьма эгоистично. Мы очень здорово проводили время, есть много, чего вспомнить. Особенно мне нравились его интервью. Я восхищаюсь его рестлингом,

но на микрофоне он был не очень силен. А его французский акцент окончательно убивал все попытки сотворить что-либо хоть как-то интересное. Никто не мог

понять, что он говорит.