Текст книги "Врата Черепа"

Автор книги: Робин Уэйн Бейли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Стужа вышла из воды, стряхнула песок с одежды и натянула ее прямо на мокрое тело. К ее возвращению Трас Суртиан уже начистил до блеска оба меча. Теперь он полировал их масляной ветошью, в его работе чувствовалось уважение к хорошему оружию. Он взвесил меч Стужи в руке. Сталь сверкала на солнце.

– Такой же тяжелый, как и мой, – сказал Трас, одобрительно кивнув.

Стужа нашла в своей седельной сумке кожаный шнурок и подвязала волосы. Диадема с лунным камнем лежала на самом дне. Она достала ее и надела на голову, чтобы длинные волосы не падали на глаза.

– Я тренировалась и с более тяжелым, – ответила девушка, вспоминая долгие ночи в темных подвалах отцовского замка и человека, который был ей не менее дорог, чем самые близкие родичи. – Мой наставник научил меня драться обеими руками – здесь такой техникой мало кто владеет – и хорошей реакции, которая восполняет недостаток силы. – Она прикусила губу. Теперь ее учитель был мертв. – Незадолго до смерти он выковал для меня этот меч.

Трас Суртиан опустил клинок и посмотрел на нее:

– Ты вот-вот заплачешь.

– Ерунда! – Стужа вымучила улыбку и запрокинула голову. На синем небе не было ни облачка. – Слишком хороший день, чтобы плакать. – Она постаралась отогнать воспоминания, при свете дня это было не так сложно. Если бы она могла с такой же легкостью избавляться и от ночных кошмаров!

Но Трас Суртиан был настойчивым.

– Что случилось с твоим учителем? – продолжал он расспрашивать.

– Я не хочу об этом говорить. – Она повернулась, чтобы уйти, но он схватил ее руку и заставил сесть рядом с ним.

– Я вел себя как старый брюзга, верно? – спросил капитан, сменив тему.

Она озадаченно посмотрела на него, потом улыбнулась, дав понять, что тоже так считает.

– Я боялся, – признался он и приставил палец к ее губам, прежде чем она успела что-нибудь ответить. – Я слишком долго был капитаном дворцовой стражи и боялся, что не гожусь для настоящей битвы. – Трас горько улыбнулся. – Может, это и правда, ничего ведь еще не доказано. Я стар. Я могу очистить от ржавчины меч, но не свои кости.

Обняв колени, Стужа уперлась в них подбородком.

– Ты стоишь десяти, – уверила она своего друга.

– Ты просто льстишь мне, – ответил он. – Правда в том, что я не знаю, на что теперь годен. Но этим утром я, наконец, решил отложить свой страх. – Трас указал на свои вещи. – Он лежит там, вместе с моими доспехами.

Трас замолчал, не мигая глядя в одну точку. Стужа облизала губы:

– Ты пытаешься мне что-то сказать?

– Сбрось свои доспехи и ты, – кивнул он.

Девушка поняла, что Трас имеет в виду. Стужа хотела кому-нибудь открыться. Она чуть не поделилась своей тайной с Кимоном, но не смогла. Почему не с Трасом Суртианом?! Старый вояка всегда был добр, называл ее другом и присматривал за ней как отец. Он и правда во многом напоминал ей отца, даже внешне.

Стужа распахнула дверь своим воспоминаниям, выпуская их одно за другим. Каждое причиняло страдания, вызывало чувство вины. Их невозможно было спокойно оценить. Они набросились на нее, образы из ее ночных кошмаров, видения, которые преследовали девушку каждую секунду. Стужа пыталась их контролировать, но сегодня это было выше сил, тогда она попробовала прогнать их, как делала раньше. Однако на этот раз они не рассеивались. Стужу начала бить дрожь, воздух уже не казался ей теплым.

Сможет ли она когда-нибудь рассказать о них? Сможет ли описать свои видения и кошмары? Или язык сгниет у нее во рту и вывалится прежде, чем она найдет нужные слова?

Трас не сводил с нее глаз. Она видела в них понимание и любовь. Она знала, что может доверить ему даже больше, чем Кимону, который любил ее по неведению, не предполагая, что она совершила в прошлом! Он сбежит от нее, узнав правду. Стужа снова вздрогнула. В висках пульсировала кровь, сердце бешено колотилось.

Трас был с ней откровенен. Он признался, что ему было страшно. Если она не откроет ему своей тайны, это будет нечестно. Несмотря на свое прошлое, Стужа обрела в Коркире дом, тепло и друзей и не хотела потерять их. Внезапно собственная тайна показалась Стуже непреодолимой стеной, отделяющей ее от всего, что было девушке дорого.

Трас скинул доспехи и предложил ей сделать то же самое. Стуже было стыдно за то, что она дрожит и Трас видит это.

– Что еще ты знаешь обо мне? – она ненавидела себя за плаксивую интонацию. Но слова вырвались сами собой. Она стала грызть ноготь. Может, Трас промолчит и беседа прервется сама собой.

– Ты называешь себя Стужей, – ответил он. – Но твое имя Самидар. Ты приехала из Эсгарии. Ты благородного происхождения.

Она испуганно посмотрела на него:

– Откуда ты все это узнал?

– Старуха назвала тебя по имени. Твой акцент выдает, откуда ты родом, и ты владеешь многими языками. Простолюдины не получают такого образования. К тому же ты упомянула учителя боевых искусств, следовательно, можно предположить, что у твоего отца был собственный гарнизон, как у многих знатных людей в Эсгарии.

Стужа облизала пересохшие губы:

– Что еще тебе известно?

– Ты покинула родину. – Трас приготовился загибать пальцы. – Ты ведьма или была ей. У тебя есть бессчетное количество врагов, которые подсылают к тебе наемных убийц. – Он перечислил очевидные факты и затем загнул еще один палец. – И мне кажется, я знаю, что мучает тебя по ночам. – Старый капитан говорил медленно, словно спрашивая разрешения продолжить.

Она обхватила себя руками, ее обуял ужас. Мог ли он все знать? Что именно было известно тем, с кем она провела столько времени? О чем догадывалась Аки? Ее советники? Солдаты дворцовой стражи?

Трас Суртиан принял молчание девушки за согласие. Он сглотнул и продолжил:

– Ты убила своих близких. Или стала причиной их гибели.

Стужа вскочила на ноги, потянулась к рукояти меча, которого не было. Кровь стучала в ушах, глаза затуманились. Она не могла сделать вдох. Трас поймал ее руку, но девушка освободилась и с ужасом уставилась на человека, произнесшего ее имя, на обвинителя, которому была известна ее самая страшная тайна.

– Нет! – вырвалось у Стужи из груди. У нее начиналась истерика. Девушка боролась с собой, пытаясь взять себя в руки, но битва, казалось, была проиграна. – Как ты узнал?

– Это не секрет, Самидар, – тихо сказал он. – И никогда не было секретом для тех, кто знал, что ты из Эсгарии и кому известны обычаи твоей страны. – Он спокойно выдержал ее взгляд. – Законы Эсгарии запрещают женщине прикасаться к мужскому оружию, и если она это сделает, близкие должны покарать ее смертью. Что-то ужасное, темное мучило тебя с первого дня, как ты стала служить в войсках Коркиры. Я видел это в твоих глазах, солдаты в казармах слышали по ночам твои крики, способные разбудить и мертвецов. Только повинуясь приказу Аки, мы позволили тебе спать в ее спальне, когда она назначила тебя своим телохранителем. – Трас некоторое время колебался, перед тем как продолжить. – Я видел, как ты владеешь мечом, женщина. Твоя техника необычна и совершенна. Тебя было бы непросто убить, ты умеешь постоять за себя. – Он оглядел Стужу с ног до головы. – Это был твой отец?

Ледяной холод пополз по спине девушки. Она стояла не шевелясь, дрожа всем телом, перед ее мысленным взором проплывали видения. Голоса звали ее, обвиняя, мерзкие голоса, выкрикивавшие проклятия. Она не могла заставить их замолчать. На этот раз они поднялись, чтобы заклеймить ее. Позволить мертвым забрать ее – и покончить с этим!

Но Стужа знала, что не умрет. Видения не убивают, они просто мучают, преследуют, сводят с ума.

– Вначале мой брат. – Слова полились сами собой. Девушка уже не могла остановиться. – Он увидел, как я тренируюсь в подвале, и попытался убить меня. По закону он имел на это право. Мы никогда не любили друг друга. Я не почувствовала раскаяния, когда мой меч вошел ему под ребра и пронзил его завистливое сердце. – Перед мысленным взором Стужи пронеслась эта сцена: она стоит в мрачных катакомбах замка над телом брата, с меча стекает кровь, запачкавшая ее рукав. – На шум прибежал мой отец. Потом и мать. – Стужа закрыла глаза, видение не исчезало. Ее голос звучал монотонно, без эмоций. Она больше не противилась. – Я была любимым ребенком своего отца. Я должна была склонить голову под его мечом и не пытаться защищаться, ведь я любила его. – Она потерла сухие глаза. – Он не мог нарушить закон, не мог не отомстить за сына, не мог не убить свою дочь. Потому от стыда или от горя он бросился на свой меч на моих глазах. Горе матери было безысходным. Я помню боль и ненависть в ее глазах, когда она проклинала меня. Я лишила ее сына и мужа. Она же лишила меня силы ведьмы и имени.

– Твоя мать тоже была ведьмой? – перебил девушку Трас Суртиан.

– Колдуньей, – уточнила Стужа. – Самой могущественной в стране, где только женщины обучаются магическим искусствам.

– И потом ты убежала.

Первые слезы потекли по ее щекам.

– Нет, был еще один, – ответила она. – Мой учитель. Он тренировал меня втайне, нарушая закон, потому что любил меня и потому, что я хотела учиться. Но он был и другом моего отца. Он винил во всем себя. – Стужа опустилась на колени. Слезы теперь свободно текли по ее лицу. Тело сотрясалось от рыданий. – Я не хотела драться с ним! Я пыталась избежать этого. Но он не отступал, и что-то нашло на меня тогда!

Она бросилась в объятия Траса Суртиана. Прижалась лицом к его груди. Старик крепко держал ее, гладил по волосам и тунике.

– Это воля к жизни, – сказал он. – Мы все хотим жить.

– Для меня это была просто игра, как спорт, чтобы скоротать время! – всхлипывала Стужа. – Я никого не собиралась убивать!

Трас ничего не ответил, лишь крепче сжал девушку в своих объятиях.

Наконец ее плач стих. Стужа вытерла лицо. В том месте, где когда-то гнездились ее кошмары, теперь образовалась пустота.

– Прости, – едва слышно пробормотала она.

– Мы все иногда плачем, – сказал Трас Суртиан. – Слезы такая же наша часть, как и кровь.

– Даже у старых солдат? – спросила она, заставив себя улыбнуться.

– Особенно у старых солдат.

Девушка обняла капитана за шею и положила голову ему на плечо – так она обычно обнимала отца.

– Думаю, доспехи сняты, – прошептала она.

– Я тоже так думаю, – согласился Трас. – А теперь лучше отойди от меня. Если Кимон ревнивец, у него может сложиться неправильное впечатление о нас с тобой.

Трас указал куда-то вдаль, и вскоре Стужа увидела скачущего прямо к ним Кимона. К спине его лошади был привязан большущий мешок. Туника юноши была распахнута до пояса, ветер развевал темные волосы. Стужа почувствовала внезапный прилив тепла; озноб, сопровождавший ее исповедь, прекратился. Она была рада видеть Кимона.

– Еда! – радостно воскликнул юноша, кидая ей сумку. – Сыр, колбаса, хлеб и вино.

– Ты нашел деревню? – спросил Трас Суртиан.

– Ферму, – ответил Кимон. – Хозяин просто обогатился на нас, он получил вдвое больше, чем все это стоит, но я был голоден, поэтому не торговался. Вот только не нашел сушеных фруктов.

– Какая жалость, – со смехом сказала Стужа. Развязав мешок, она достала из него большую сырную голову. – Стреножь лошадь, но не расседлывай. Займемся этим, когда поедим.

Кимон спрыгнул на землю, пока она раскладывала содержимое мешка на плаще Траса Суртиана. Стреножив лошадь, юноша подсел к ней и нахмурился:

– Ты плакала.

Стужа посмотрела на Траса Суртиана, потом перевела взгляд на Кимона.

– Не будем сейчас об этом говорить, – ответила она. – Когда-нибудь я все тебе расскажу.

Кимон выпрямился и посмотрел сначала на Траса, затем на Стужу.

– Я обещаю, – добавила девушка, сжав его руку. – А теперь садись. Ты можешь нарезать сыр. А ты, Трас, нарежь колбасу.

Еда еще никогда не казалась такой вкусной. Они ели с наслаждением, облизывая пальцы. В конце трапезы осталось лишь немного хлеба да маленький кусок сыра. Кувшин вина, разделенный на троих, быстро опустел. Трас откинулся на спину, поглаживая живот.

– Этому фермеру неплохо заплатили, лучшие повара в Марашаи позавидовали бы ему, – сообщил Трас Суртиан.

– Тогда, может, ты покроешь часть моих расходов, раз разделил со мной трапезу, – усмехнулся Кимон.

Коркирец бросил ему воображаемую монетку. Кимон сделал вид, что поймал ее, и сунул в карман.

– Премного благодарен, – сказал он, и Трас кивнул.

– А вы, леди, – добавил Кимон, поворачиваясь к Стуже. – Чем вы заплатите?

– А чего бы вы хотели? – подмигнула она.

Кимон потер подбородок:

– Давай прогуляемся по берегу и обсудим это.

Стужа засмеялась и встала:

– Придется отложить нашу прогулку на другой раз, сейчас нам пора трогаться в путь.

– Но еще не стемнело, – запротестовал Кимон.

– Не важно, – ответила девушка, погладив его по щеке. – Мы можем пересечь Эндимию еще до наступления ночи. Мы направляемся в Кефалению, до границы можно добраться и без путеводной звезды.

– Но…

Она подняла указательный палец:

– Никаких но… и никакой платы.

Трас Суртиан поднялся, взял седло, перекинул его через плечо.

– Лучше сразу сдавайся, приятель, – посоветовал он. – Еще никому не удавалось ее переспорить. – Его лошадь паслась в некотором отдалении, и Трас направился к ней.

Стуже не нужно было искать Ашура, она просто приставила руки ко рту и позвала. В ту же секунду она услышала крик единорога. Он скакал к ней во весь опор, сверкая глазами и разрезая воздух черным рогом.

– Отличная лошадь, – восхищенно произнес Кимон. – Никогда не видел ничего подобного.

«Это уж точно», – подумала Стужа, улыбнувшись про себя. Она взяла Кимона за руки. Он тоже был особенным, она не встречала никого похожего.

– Посмотри на Ашура внимательно и скажи, что ты видишь.

Юноша удивленно пожал плечами.

– Красивый, сильный конь, – ответил он. – Резвый, хорошо выезженный…

Стужа вздохнула. Ашур остановился рядом с ней, взрывая копытами землю. Грива была спутана, и Стужа попыталась расчесать ее. Затем погладила единорога по широкому лбу, между красивых сверкающих глаз. Пламя коснулось ее кожи, но не обожгло, потому что было холодным.

Если бы только Кимон мог видеть его истинное обличие и знать, что за дивное создание был на самом деле Ашур! Конь! Это все равно, что сравнить звезды с тлеющими угольками в потухшем очаге.

Глава 8

К полуночи они подъехали к опушке большого леса. Луна освещала дорогу и верхушки деревьев, шумели листья. Из темной чаши доносился стрекот сверчков. Тени путешественников вытянулись далеко перед ними, словно желали поскорее войти в лес.

Вечером поднялся порывистый ветер. Волосы Стужи хлестали ей по лицу. Она плотнее завернулась в плащ и взглянул: на небо. Зеленая звезда, казалось, изменила свое местоположение, хотя Стужа и не видела, как она двигалась.

– Но дорога ведет туда, – запротестовал Кимон, когда тоже заметил перемещение. Они остановили лошадей. Ветер пронзительно завывал вокруг.

– Поедем по дороге, – наконец решила Стужа. – Я не собираюсь лезть в эту чащобу в темноте. Только боги знают, что мы там обнаружим.

– Или что обнаружит нас, – добавил Трас Суртиан.

– Может, стоит подождать до утра? – предложил Кимон. Девушка пришпорила Ашура.

– Нет, – ответила она. – Если я правильно помню карты, этот лес разделяет Эндимию и Кефалению.

– Да, что-то вроде ничьей земли, – кивнул Трас. – По старинному соглашению, она не относится ни к одной провинции. С каждым годом этот лес разрастается все больше и больше.

– Лес наступает на окрестные земли, – заметил Кимон. – Рано или поздно это все равно приведет к войне.

– В Коркире не бывает внутренних конфликтов, – убежденно ответил Трас Суртиан.

Кимон вздохнул:

– А когда родич убивает родича в борьбе за трон, это как назвать?

Стужа вмешалась в разговор, пока не завязался спор. Настроение Траса заметно улучшилось после их полуденного разговора. Но острый язык Кимона мог задеть ее старого друга за живое и заставить снова уйти в себя. Она больше не хотела никаких ссор.

– У этого места есть название, – сказала девушка. – Но я не могу его вспомнить.

Трас Суртиан не стал отвечать на колкость Кимона. Он подумал и сказал:

– Келлвуд, если мне не изменяет память.

Ветер продолжал стонать в ветвях деревьев, развевая плащи всадников. Деревья сгибались под его порывами, листва напоминала бушующее море. В свете низко висевшей на западе луны деревья отбрасывали причудливые тени, которые, казалось, тянут к путникам узловатые пальцы. Молодые деревья и кусты поднимались из земли, словно руки. Огромные, поросшие мхом стволы казались изогнутыми конечностями.

Лошадь Кимона жалобно заржала и рванулась в сторону.

– Проклятье!

Стужа натянула поводья и обернулась в седле, наполовину вытащив меч из ножен.

– Что случилось? – спросила она тревожным шепотом.

– Ничего, – спокойно ответил Трас Суртиан. – Плащ зацепился за ежевичные кусты, а я подумал, что меня кто-то схватил!

Девушка услышала треск рвущейся материи, когда Трас пришпорил лошадь.

Они двинулись дальше. Стрекот насекомых то и дело заглушали порывы ветра, шумевшего в ветвях у них над головами. Стужа стряхнула с шеи что-то шуршащее – сухой лист. Сверху на нее уставились горящие глаза совы, но птица сидела тихо. Лунные лучи пробились сквозь густой шатер листвы и осветили узкую дорогу и заросли по обе стороны от нее. Стужа заметила полянку лесных цветов, пробегавшего ночного грызуна, Змею, переползавшую через дорогу.

Только зеленая звезда, казалось, сохранила цвет в этом серо-черном ночном мире. Каким-то непостижимым образом, даже за деревьями, она никогда надолго не исчезала из виду, словно настойчиво призывала путников вернуться на указанный маршрут.

Но Стужа и не собиралась пробираться через чащобу в кромешной темноте. Она упорно ехала по дороге, так как была убеждена, что выбрала наиболее безопасный путь. Переплетение ветвей у них над головами стало еще гуще, почти закрыв небо. Затем дорога сделала неожиданный поворот, деревья расступились, звезда снова была ясно видна; ярко сияя, она звала их следовать за собой.

– Мне было бы спокойнее, если бы я знал, что это, черт возьми, такое, – сказал Кимон.

– И куда оно нас ведет. – Трас плотнее завернулся в плащ.

Стужа молчала. Гадать не имело смысла. У нее были кое-какие подозрения насчет таинственного существа, которое направляло их, но Трас Суртиан, как и большинство коркирцев, испытывал перед всем сверхъестественным суеверный страх.

И все же одно она знала точно. Существо внутри огненной сферы не было ни волшебником, ни колдуном, ни ведьмой. Оно обладало куда большим могуществом. Раньше Стуже уже приходилось иметь дело с богами, и она знала, что высшим богам поклоняются низшие боги, существует строгая иерархия. Вероятно, это существо было богом. Но она не могла понять его целей.

Он утверждал, что может привести их к Аки. Этого было достаточно, чтобы Стужа последовала за ним, но недостаточно, чтобы она ему доверяла. Все встанет на свои места, когда будет названа плата.

От долгой езды спина Стужи начинала болеть. Девушка откинулась в седле, стараясь выпрямиться:

– Трас, как далеко мы заехали?

Седло капитана скрипнуло, когда он переместил свой вес.

– Не знаю, – признался Трас. – В этой чертовой темноте кажется, будто лес тянется бесконечно. Но надеюсь, мы должны скоро выехать отсюда.

Стужа задержала дыхание, когда что-то пристало к ее лицу. Это оказалась свисавшая с ветки паутина. Девушка с омерзением стряхнула ее, ругаясь про себя и дрожа. Даже уверившись, что она стряхнула с себя последние нити, Стужа продолжала тереть лицо. – Проклятье! – Девушку не покидало ощущение, что паутина все еще облепляет лоб и щеки. Стужа знала, что это нервы, но ничего не могла с собой поделать, ей чудилось, будто кто-то ползает по ее коже, и она то и дело терла шею.

– Исчезла!

Стужа, встревоженная криком Кимона, стала оглядываться по сторонам и не заметила низко росшую над дорогой ветку, которая хлестнула ее по лицу, вызвав еще один поток проклятий.

– Что…

И тут она увидела.

Зеленой звезды простыл и след. Она исчезла с небосвода. Другие звезды по-прежнему загадочно подмигивали ей с черного бархата.

Всадники снова остановились.

– Что это значит? – спросил Кимон.

Стужа закусила губу.

– Существо внутри сферы обещало привести нас к Аки, – сказала она Кимону. Стужа всмотрелась в темноту. – А здесь я ее не вижу. Едем дальше.

– Может, звезда еще появится, – предположил Трас Суртиан.

Стужа пришпорила Ашура. Ей хотелось как можно скорее выбраться из леса. Деревья давили на нее с обеих сторон, словно стены в тесной комнатушке. Аромат сырости и лесных цветов дурманил, в ушах звенел стрекот невидимых насекомых и шум листвы. Волоски на шее вставали дыбом. Ей хотелось дневного света.

– Думаю, нам стоит подождать, – настаивал Трас Суртиан.

– Ждите, если хотите, – ответила она. – Дорога ясно видна, встретимся на опушке леса.

Оба мужчины последовали за ней.

– С тобой все в порядке? – встревожено спросил Кимон, когда их кони поравнялись.

Она вымученно улыбнулась, но улыбка вскоре исчезла с ее лица.

– Я никогда раньше не боялась леса, – ответила она. – Боги свидетели, в Эсгарии леса еще больше. Но от этого места у меня мурашки бегут по коже.

Он посмотрел по сторонам и согласился:

– Я тебя понимаю.

Исчезновение зеленой звезды очень удивило и обеспокоило Стужу.

Езда по извилистой дороге заняла больше времени, чем они предполагали. Может, звезда пыталась указать им короткий путь и в конце концов отступилась? Или они доехали до того места, куда она вела их? Ответы, Стуже нужны были ответы. Но вместо них девушка слышала лишь пение насекомых да шум листьев.

Наконец лес начал редеть. Старые деревья уступили место молодой поросли, которую затем сменил кустарник. Когда путники выехали из леса и Келлвуд превратился лишь в тень у них за спинами, у Стужи вырвался вздох облегчения.

– Теперь лучше? – спросил Кимон.

Стужа видела его улыбку.

– Намного, – честно призналась она.

Трас Суртиан устало слез с коня.

– Пусть лошади отдохнут, – сказал он, наматывая поводья на руку. Стужа и Кимон тоже спешились. Ашуру, может быть, отдых был и не нужен. Но ноги Стужи затекли и ужасно ныли, так что нелишне было размяться.

Девушка напряженно всматривалась в темноту. Перед ними лежала обширная равнина. Лишь несколько звездочек сияло над горизонтом, позволяя различить границу земли и неба.

– Мы можем разбить лагерь, – предложил Трас Суртиан. – Луна уже зашла, до рассвета осталось всего несколько часов.

Кимон изучал ночное небо:

– Интересно, куда подевалась наша звезда?

– Меня не столько удивляет куда, сколько почему, – сказала Стужа. – Звезда должна была оставаться видимой до восхода. – Стужа еще раз обвела взглядом небосвод, пожала плечами и пошла рядом с Ашуром. Она продолжала двигаться вперед, пока ходьба, наконец, не успокоила ее.

Внезапно Кимон выкрикнул:

– Посмотри!

Новое светило быстро поднималось над горизонтом – ярко-красная звезда, такая же великолепная и таинственная, как и зеленая.

– Она движется прямо на нас! – воскликнул Трас Суртиан. Его лошадь испугалась. Трас обеими руками схватился за поводья, лошадь стала рыть копытами землю, заржала и поднялась на дыбы. Конь Кимона тоже встревожился. Даже Ашур начал храпеть. Огонь, который излучали его глаза, стал особенно ярким.

Алое сияние осветило землю. Стужа вытащила меч, пытаясь справиться со своим страхом. Кимон и Трас Суртиан тоже схватились за оружие. Ночная тень рассеялась, землю залило кровавое зарево. Стужа сжала зубы и обхватила себя руками, глядя на горящее ядро. Внезапно ей пришла в голову идея. Она дернула за веревки своего кошелька.

Шар вспыхнул еще ярче, ослепив ее. Стужа услышала краткий вскрик своих товарищей и звук падающих тел. Теперь только она продолжала бороться. Вдруг одно колено девушки подогнулось, и она упала. Меч отлетел в сторону. Однако рука была уже в кошельке.

Стужа коснулись подаренного Уной рубина.

Новая вспышка света словно ударила ее, Стужа закричала от боли. Казалось, что в плоть вонзаются тысячи иголок, а кости сжигает неведомый внутренний жар. Но он не убил ее. Туман, застилавший ей глаза, начал рассеиваться. Стужа ясно увидела, что все небо превратилось в один сплошной сияющий огненный шар. Девушка чувствовала его губительную силу, сознательно направленную против нее. Если она не сможет пошевелить пальцами, эта сила ее раздавит.

Стужа сунула руку глубже в кошелек. Сколько денег! Она зажала содержимое в кулаке и вытащила наружу. Посыпались золотые и серебряные монеты, но камень остался в руке!

И вот кулак Стужи тоже начал излучать алое сияние. Стали отчетливо видны вены и кости девушки. В первую секунду Стужа решила, то это влияние огненного шара, но тело не ломило от боли, а жар постепенно спал.

Вновь сверкнула вспышка. Стужа инстинктивно вытянула вперед руку. К ее изумлению, луч задрожал, разделился и потух, так и не коснувшись ее. Огненный шар атаковал снова, затем в третий раз – с таким же результатом.

– Убирайся! – приказала Стужа, держа перед собой кулак, словно щит, и сама поразилась громкости своего голоса. – Отправляйся обратно в ад и оставь нас! – Она огляделась в поисках своих друзей. Трас и Кимон лежали на земле бок о бок, точно мертвые, но Стужа все же надеялась, что они живы. По-прежнему держа кулак между собой и огненным шаром, она поползла к ним. Кимон был физически слабее Траса Суртиана. Девушка схватила его за плечо свободной рукой и подтащила поближе к капитану. Лица Траса и Кимона были перекошены от боли, их глаза, полные ужаса, смотрели вдаль. Стужа встала между ними на колени и подняла руку с камнем выше.

– Боги предают тебя проклятию, – выкрикнула она. – Убирайся!

Огненный шар медленно поднялся в небо. Затем завис, словно в нерешительности, и поплыл в том же направлении, откуда прилетел, вспыхнув в последний раз, но эта вспышка была уже неопасна. Стужа не спускала с шара глаз, пока тот не скрылся из виду.

Алая аура, образовавшаяся вокруг ее руки, стала бледнеть, а затем и вовсе исчезла.

Девушка нагнулась над Кимоном. Ночь снова окутала все в черный цвет, но Стужа видела, каким мертвенно-бледным было лицо юноши. Она попыталась закрыть ему глаза, но веки не слушались ее пальцев. Его плоть была холодной, он словно окоченел. С Трасом Суртианом случилось то же самое. Никогда коркирец не увидит снова свою маленькую королеву.

Стужа обвила руками неподвижное тело Кимона, прижала его к себе и внезапно ощутила в душе пустоту. Одна, опять одна, после такой короткой, но такой сладкой близости. «Спой для меня, – взмолилась она, гладя пальцами его холодные губы. – Мне так хочется послушать, как ты поешь». Но его глаза, в которых застыл ужас, даже не моргнули. «Обними меня, – просила она. – Пожалуйста, обними». Но его руки висели, словно плети.

Стужа вытянулась рядом с ним, прижалась губами к его губам. Горячие слезы потекли по ее щекам, окропляя мраморное лицо юноши. «Не плакать, – приказала она себе. – Никогда не плакать». Но она не могла сдержать своего горя.

Внезапно губы Кимона дрогнули. Девушка зажмурилась, не веря своим глазам. Тело возлюбленного было по-прежнему холодным и безжизненным. Но вот губы юноши дрогнули снова, показался кончик языка, слизнувший ее слезинку. Рука Кимона сжала бедро Стужи. Вот юноша увидел Стужу, маска ужаса на его лице сменилась слабой улыбкой.

Стужа отшатнулась. Кимон был мертв, она знала это наверняка. Кем, как не демоном, пришедшим, чтобы погубить ее, может быть это существо внутри его тела? Однако вместо того чтобы угрожать, этот демон в облике Кимона просто лежал на земле, не в силах подняться. Только его глаза следили за девушкой. Но чьи это были глаза? Кимона?..

– Кимон?

Юноша моргнул в ответ, у него не хватало сил говорить. Стужа опустилась на колени рядом с ним, потрогав его лицо. Кожа начала теплеть. Стужа приподняла его голову с земли, поцеловала юношу в глаза и прижала к своей груди, шепча благодарственные молитвы всем богам.

Тут Стужа вспомнила о Трасе Суртиане. Старый коркирец оставался недвижим. Но почему? Почему Кимон жив, а Трас мертв? Почему? Кимон воскрес не благодаря богам. Стужа стала мысленно прокручивать все свои действия.

Вначале шевельнулись губы Кимона, увлажненные ее слезами. Он слизнул соленую жидкость. Могло ли это помочь? Ее друзей убило волшебство, но Стужа никогда не слышала, что человеческие слезы имеют какую-то колдовскую силу.

Однако размышлять было некогда. Стужа больше не плакала, так счастлива она была, что Кимон воскрес. Девушка потрогала свои щеки, они все еще были мокрыми, затем приложила кончики пальцев к губам Траса Суртиана. Время шло, но ни чего не происходило – она начала бояться, что ее догадки оказались неверными. Стужа подняла Кимона, из которого словно вся сила ушла, и стала качать его у себя на коленях. Баюкая его, словно ребенка, она наблюдала за вторым другом, молясь и выжидая.

Заметив неподалеку свой меч, Стужа потянулась, чтобы взять его. Несмотря на то что меч был бессилен против колдовства, она все же положила его на грудь Кимону так она чувствовала себя увереннее.

Трас Суртиан очнулся внезапно, просто повернул голову и встретился с девушкой глазами. Он ничего не говорил. Как и Кимон, Трас был совершенно обессилен. Стужа переменила положение, так что могла держать за руки обоих мужчин. Ей хотелось влить в них тепло собственного тела.

Она просидела так до самого рассвета. С первыми лучами солнца Трас с Кимоном смогли произнести первые слова. Казалось, солнце вернуло им жизненную энергию. Чем светлее становилось, тем больше набирались они сил. Когда солнечный свет залил вершины холмов, друзья Стужи уже смогли подняться на ноги.

Стужа нежно обняла Кимона, положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Кимон обнял ее в ответ. Пустота, которую она ощутила, когда решила, что юноша мертв, исчезла. На глаза Стуже навернулись слезы. Но она сдержала их. Теперь нужно было радоваться, а не плакать.

– Я думал, что умер, – прошептал Кимон. – Я и вправду был мертв. – Он смотрел Стуже в глаза, пытаясь найти в них ответы.

– Ничего, – ласково утешала его она. – Не думай об этом, – Девушка высвободилась из его объятий, подошла к Трасу Суртиану и тронула капитана за рукав. – Как ты, Трас?

Тот отошел в сторону, увидел в траве свой меч и сунул его в ножны. Внезапно он задрожал:

– Я не знаю… я не могу. – Он закрыл руками лицо. – Я был… в аду!

Стужа обняла друга за плечи.

– Все в порядке, – убеждала она его. – Ты не должен об этом говорить.

– Но я хочу! – воскликнул Кимон. На его лице застыла маска изумления и ужаса. – Я был мертв, а сейчас снова жив!

Стужа жестом заставила его замолчать.

– Перестань! – строго сказала она. – Ничего больше не говори! Это могла быть какая-то иллюзия. Трас не хочет об этом рассказывать, и тебе не советую. Если же это было не видение, а настоящий ад, тем более молчи. Никому не стоит знать, что там, раньше срока. Мы все будем там, и довольно скоро.