Текст книги "Зеленые береты"

Автор книги: Робин Мур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

– Держи, это поможет тебе согреться холодными утрами.

– Но у меня же есть ты, – запротестовала Нанетта.

– Примерь-ка, – настаивал Арклин. – Надеюсь, он тебе подойдет по размеру.

– Ну, если это доставит тебе удовольствие...

Нанетта натянула свитер через голову и расправила складки. Арклин хихикнул.

– Что за прелесть! Если бы тебя только могли видеть в Штатах, ты бы точно сразила всех наповал.

– Как, хорошо?! – встревоженно спросила Нанетта.

Он кивнул и заглянул в ящик.

– Ну-ка, что там еще прислали?

Он вытащил зеркало с длинной ручкой, гребень и щетку и передал их жене. Она с восторгом принялась изучать себя в зеркало и тут же начала причесываться.

На дне ящика лежала целая подборка женских и мужских контрацептивов.

– Сукин сын, – сказал Арклин. – Хороша ложка к обеду, да обед уже прошел.

Он оглядел Нанетту и произвел быстрый подсчет.

– А может, и не прошел. – Он решил, что немедленно должен обучить Нанетту кое-каким навыкам в некоторых женских делах.

– Ты тут сама разбери ящик, Нанетта, а то у меня своей работы еще по горло.

Подойдя к двери – поближе к свету, – он уселся на пол и вытащил из сумки две перевязанные пачки писем. Конверт за конвертом он рассортировал письма по почтовым штемпелям и принялся читать. Это занятие так его поглотило, что остановился он только в глубоких сумерках, когда уже читать было невозможно. Он рассеянно огляделся, словно пытаясь определить, где находится, и его взгляд упал на Нанетту, которая наблюдала за ним со странным выражением лица. Она посмотрела на груду писем, потом снова на него. Теперь в этом свитере и с тщательно расчесанными черными волосами она очень походила на девочку-подростка.

– Мне бы тоже хотелось писать тебе письма.

Если я буду их посылать в твой другой дом, когда ты уедешь от нас, ты станешь их читать?

– Конечно.

– Твоя другая жена не станет возражать? Я могла бы научиться писать.

Арклину понадобилось довольно много времени, чтобы найти подходящий ответ.

– Твоя другая жена возненавидит меня, – вырвалось у Нанетты.

– Возможно, ты ошибаешься, – задумчиво произнес Арклин. – Если только она сумеет понять, насколько этот мир отличается от ей привычного.

– А что она подумает, если узнает обо мне? – не отставала Нанетта.

– Давай не будем говорить об этом, – сказал Арклин тихо. – Я ведь пока с тобой. Мы живем и работаем вместе – вот что важно.

– Но ты ведь бросишь меня ради своей американской жены, – воскликнула Нанетта.

Арклин поднялся, подошел к ней и обнял. Свитер мешал. Она нетерпеливо сорвала его, обнажив грудь. Она повалилась на одеяло, потащив за собой и Арклина.

Он мысленно выругался. Конечно, Нанетта восхищала его, но сейчас, прочитав письма жены и детей...

Он мягко отстранился от нее:

– Нанетта, пожалуйста, я устал. Это были тяжелые два дня.

– Ты меня не любишь, ты хочешь свою другую жену, – с горечью воскликнула Нанетта. – Ты бросишь меня и забудешь, как только мяо выполнят все, что ты хочешь.

Она встала. Ее милое личико превратилось в непроницаемую маску угрюмого гнева.

– Ты просто используешь всех нас ради своей выгоды. А потом ты бросишь нас на произвол судьбы, как прежде.

И гордо вздернув голову, она ушла в темноту ночи.

В ее словах была доля правды, с горечью подумал Арклин.

И тут он припомнил прощальные слова Мэтьюэна. Собрав письма, он спустился по бревну и, присев перед ближайшим костром, принялся жечь одно письмо за другим. Ему бы очень хотелось оставить их и перечитывать каждый день строчку за строчкой, но долг есть долг.

Только после того, как последнее письмо превратилось в пепел, он встал и направился к дому. Внезапно ему навстречу из темноты выскочила Нанетта, обняла его и принялась страстно целовать.

– Ты любишь меня, а не ее! – воскликнула она счастливо. – Ты сжег ее письма. – И она потащила Арклина к дому, захлебываясь от восторга. – Ты сжег ее письма! Ты любишь меня!

Но прежде чем лечь с ней сегодня, ему надо было сделать еще одну вещь. Он порылся в ящике и отыскал бутылочку превосходного Бурбона.

* * *

Тихо и мирно наконец наступил 1964 год. Лаосцы не обращали внимания на коммунистов Вьетконга из Северного Вьетнама, которые открыто использовали их страну в качестве плацдарма для атак на силы Сайгона. В конце концов, это были проблемы Южного Вьетнама. Уверенные в мирных намерениях Патет-Лао, большинство дипломатических миссий наслаждались покоем в столице Лаоса. Однако среди мяо никто не сомневался, что коммунисты в ближайшем будущем перейдут в наступление. А потому Арклину и не приходилось убеждать своих подопечных в необходимости быть в полной боевой готовности каждую минуту. Более того, Пей Дань, выражая общее мнение, несколько раз уже предлагал самим нанести превентивный удар. Таким образом они могли бы уничтожить с сотню солдат противника, а потерять гораздо меньше, не говоря уже о боевой закалке новобранцев.

Арклин же попытался объяснить Пей Даню условия Женевской конвенции: что Патет-Лао, нейтралисты и правые, составлявшие правительство, обещали жить в мире и согласии, а иностранные правительства взяли на себя обязательства не оказывать помощи ни одной из этих партий, и что не в обычаях демократических стран предвосхищать агрессию коммунистов и нападать первыми. Пей Дань счел концепцию ответного удара сущей белибердой. Но Арклин был непоколебим.

Однако от разведчиков все чаще и чаще стали поступать донесения об усиленном продвижении армии коммунистов на юг. Один из основных путей пролегал в каких-нибудь сорока милях от деревни. И все труднее становилось не поддаться уговорам Пей Даня взять роту и устроить засаду. Арклин даже разрешил более частые пирушки, чтобы приглушить хоть немного их боевой задор.

Арклин страстно желал, чтобы коммунисты побыстрее напали и вся эта заваруха закончилась наконец. Но они не торопились. День за днем его тревожило одно: как бы кто-нибудь из мяо не вздумал втайне от него устроить набег на деревушку Патет-Лао. И все это время самолеты летали регулярно, снабжая их боеприпасами.

К марту в арсенале было оружия для боевых действий целого батальона. Арклин имел под своим началом более четырехсот солдат. Он платил им ежемесячное жалованье в лаосской валюте, которую ему пересылали из столицы. К тому времени, когда патруль доложил о первых признаках активизации частей Патет-Лао, боевой дух был высок и люди рвались в бой. Лучшего момента для проверки и придумать было нельзя.

В апреле военные части коммунистов начали собираться всего лишь в двадцати милях к северу, а затем двинулись на юг к штаб-квартире Патет-Лао в Кхан-Кхайе. Арклин связался с Бангкоком и, передав информацию, попросил разрешения устроить засаду. Ему отказали, но уже в первую неделю мая он получил сообщение о прибытии связного. На взлетную полосу он привел с собой целую роту.

Когда приземлились два самолета, началась обычная рутина разгрузки. Фрэнк Мэтьюэн был необычно мрачен.

– В чем дело, Фрэнк? Уж если кому и хмуриться, так это мне.

– Я такого пугала, как ты, еще не видел, – резко огрызнулся агент ЦРУ.

Арклин пристыженно признал, что в словах Фрэнка большая доля правды. Он и правда опустился за последнее время. Несмотря на все предосторожности, он умудрился подхватить дизентерию, и она здорово сказалась не только на его здоровье, но и на военной выправке, которую он так старательно поддерживал столько лет.

– Прости, Фрэнк. Похоже, я здесь несколько размяк. Раньше ты не обращал на это внимания.

– О дьявол! Извини, Берни. Знаешь, я бы с удовольствием поменялся с тобой местами. А то у меня вот уже где сидит вся эта грызня между Бангкоком, Сайгоном, Пентагоном и государственным департаментом.

– А в чем проблема?

– Да тут возникли кое-какие разногласия между военными и нашим отделом.

– Ну правильно, борьба на Олимпе, – прокомментировал Арклин. – Нам тут в глубинке о ней ничего не слышно.

– Ничего, до тебя уже дошло. Спецподразделения во Вьетнаме уже перешли под контроль военных. Они пытаются создать единую систему. Но по сути дела, это значит, что нашими операциями будут руководить армейские дуболомы.

– В Лаосе тоже?

– Они еще не добрались до Лаоса. У них душа уходит в пятки от одной мысли, что придется признать свое присутствие в Лаосе. Даже понимать не хотят, что, если бы не мы, коммунисты уже давно бы захватили этот стратегически выгодный плацдарм.

– Да, это паршивые вести. Мало того что связали нас тут по рукам и ногам разными директивами и не дают как следует развернуться, так теперь еще всякие тыловые крысы будут нам указывать, что делать, а чего нет.

– Во-во.

– А как же я? Надеюсь, мы не собираемся наплевать на этих мяо, отобрать у них снова оружие и бросить на милость Патет-Лао?

– Ничего подобного. Пока еще ЦРУ – хозяин, не волнуйся.

– Я не волнуюсь, мы давно готовы, уже месяцев шесть.

– Твое время скоро придет. Тут во Вьентьяне произошел какой-то придурошный переворот. Ничего серьезного, конечно. Ультраправый придурок-генерал временно взял в свои руки бразды правления. Подходящий повод для коммунистов двинуть войска на Вьентьян.

Мэтьюэн махнул рукой в сторону Равнины Кувшинов.

– Коммунистов отделяет от штаб-квартиры роялистов в Ванг-Вьенге только армия в несколько тысяч генерала Конга Ле. Если Патет-Лao ворвутся в Ванг-Вьенг, то они окажутся всего в пятидесяти милях от Вьентьяна и полными хозяевами Лаоса. Твоя задача – как можно дольше задержать их. Нам будет трудно командовать издалека. Можем только сказать, что наступление началось. Все остальное придется делать тебе.

– Понятно.

– Если уж дела пойдут совсем худо, то мы пришлем за тобой вертолет. Так что ты уж там в деревне найди местечко для вертолета. – Мэтьюэн положил руку на плечо Арклину. – Твоим следующим связным может оказаться какой-нибудь армейский, а не я. Кстати, – он подал Арклину оранжевую сумку с почтой, – дома все в порядке.

– Спасибо, – буркнул Арклин. Он вынул из кармана свое письмо. – Отправишь Ненси? Я ничего не пишу о своей работе.

– Сам понимаешь, цензура его все равно просмотрит. Но я постараюсь приглядеть, чтобы оно все-таки дошло.

Фрэнк запрыгнул в люк и, прежде чем закрыть дверь, крикнул:

– Если коммунисты зашевелятся и тебе придется атаковать, обязательно сообщи нам. И постарайся не попадать в плен, Берни.

Арклин проводил взглядом самолеты и направился по узкой тропинке назад в деревню. Он запихнул почтальонскую сумку в рюкзак, решив про себя, что на этот раз Нанетта никак не должна увидеть письма. Он вдруг с удивлением обнаружил, что ему не терпится вернуться в свой маленький домик на сваях и к Нанетте.

Костер еле тлел. Поужинав армейскими консервами из привезенных запасов, Арклин подремывая отдыхал возле костра. Нанетта сидела рядом. Но вскоре в кругу света появился Пей Дань с каким-то незнакомым босоногим типом, одетым в набедренную повязку и поношенное одеяло. Арклин пригласил их сесть, те не задумываясь приняли приглашение. Пей Дань представил незнакомца. Тот жил в деревушке в двадцати милях к северу, в ней в основном оставались старики, женщины да дети, которые выращивали красный мак.

– Молодежь уходит из деревни, чтобы не оказаться в армии Патет-Лао. А мяо не хотят защищать их.

– Спроси его, какие силы коммунистов движутся к нам, – попросил Арклин. – И постарайся добиться точной цифры, а не обычного: много-много солдат идут.

Пей Дань принялся расспрашивать своего спутника. Наконец он удовлетворенно выпрямился:

– Он говорит: много сотен.

– Хорошо, Пей Дань, – решительно сказал Арклин. – Пусть этот парнишка отведет разведчиков туда, где он видел войска. Отбери тех, кто хорошо считает. Пусть постараются захватить языка, если можно.

– Есть, майор. – Пей Дань встал, в темноте блеснули белоснежные зубы. – Наконец-то мы начнем убивать Патет-Лао.

– Если противник не прикончит нас первым. Вели разведчикам пошевеливаться.

Когда гости ушли, Нанетта испуганно пригнулась к нему:

– Скоро начнется война, да?

– Похоже, что так, Нанетточка.

– Мы так мало были вместе.

– У нас еще много времени впереди, – сказал Арклин с фальшивой веселостью.

Нанетта ничего не ответила, встала и направилась к дому.

– Я подожду внутри. Ты всегда получаешь почту, когда приходит самолет.

Арклин проводил взглядом удаляющуюся фигуру девушки в одной юбочке. Она поднялась по бревну и исчезла в проеме двери. Он вздохнул и потянулся к сумке с почтой...

Следующие полтора дня Арклин устроил поголовную проверку снаряжения. Атмосфера всеобщего возбуждения царила в деревне. Мяо, казалось, ощущали присутствие противника неподалеку, но Арклин не хотел полагаться только на инстинкты своих подчиненных.

Днем связной из Бангкока передал сообщение, что войска Патет-Лао атаковали деревню близ китайской границы. Первое явное нарушение нейтралитета. Сутки спустя вернулись высланные разведчики. Арклин, Пей Дань, взводный и разведчики собрались у костра. Старший разведчик – совсем еще пацан, но очень сообразительный – расстелил карту на земле и во всех подробностях описал свое путешествие по маршруту.

– Двигаясь по азимуту в семьдесят градусов всего в двадцати километрах отсюда, – сообщил он (термины по-английски, а все остальное на мяо-яо), – мы обнаружили лагерь целой роты Патет-Лао. Мы спрятались до утра и проследили за их продвижением на юг. Я насчитал примерно пятьдесят вьетконговцев среди них. В общей сложности человек двести.

Так, значит, Вьетконг объединился с коммунистами Лаоса, подумал Арклин. Это было неоспоримым доказательством, что Вьетнам старательно поддерживает Патет-Лао в их новой попытке захватить Лаос. Слишком большая и опасная группа. Если ее не остановить, роялисты просто не успеют подготовиться к обороне.

Арклин задумчиво изучал карту, а потом повернулся к Пей Даню:

– Если двинуть третью и четвертую роты на юго-восток сегодня в ночь, то мы сможем отрезать их от штаб-квартиры в Кханг-Кхае и устроить засаду. – Арклин показал маршрут на карте. – Может, удастся уничтожить половину состава.

– Выступать сейчас, ночью? – встревоженно спросил Пей Дань.

Мяо по-прежнему не могли справиться с древними суевериями, несмотря на то, что Арклин вот уже восьмой месяц подряд тренировал их в ночном патрулировании.

Он пожал плечами:

– Хорошо. Может, нам представится другой случай убивать солдат Патет-Лао. – И он демонстративно поднялся, складывая карту.

– Ну нет! – воскликнул Пей Дань. – Мы готовы. Мы выступим. Я сейчас же отдам приказы. – Он вопросительно заглянул в глаза Арклина. – У тебя из-за этого не будет неприятностей, однако?

– Ну, если мы все проделаем быстро, то нет, – ответил Арклин. – И чтобы никто из наших людей не попал в плен. Ты понимаешь, как это важно?! Пленных обязательно заставят говорить. И если хоть один из них проболтается, что среди мяо сражается американец, вот тогда уж точно неприятностей не оберешься.

– Мы все сделаем, – объявил Пей Дань. – Мы выйдем в путь, как только появится луна – будет легче отыскать тропы.

– Прекрасно. Пришли ко мне ротных командиров и взводных.

Пей Дань умчался во тьму. Арклин поманил к себе мальчика-разведчика и поднялся в дом. Он усадил парня крутить ручки генератора для передатчика, а сам, при свете фонарика, составил сообщение, которое собирался передать на станцию в ста пятидесяти милях отсюда на границе с Таиландом. А затем оно пойдет в Бангкок, где наконец вынесут вердикт: правильно он поступил или нет. Он был уверен, что ЦРУ его операцию одобрит. В его задачу входило постараться замедлить продвижение формирований Патет-Лао, и если еще никто не знал о начавшемся продвижении, то ему-то это было уже известно. Если не предпринять никаких действий, то сонное лаосское правительство будет свергнуто прежде, чем оно сможет противопоставить коммунистам мало-мальски боеспособные силы. Соединенные Штаты просто не успеют прийти на помощь Лаосу и сохранить его нейтралитет.

Арклин медленно отстукал свое сообщение. Оно было зашифровано кодом, который знал только Мэтьюэн. Потом велел парню остановиться, приемник работал на батареях. Он тут же получил подтверждение, что его шифрограмма достигла цели, и принялся ждать ответа из Бангкока, надеясь, что они одобрят его военный план.

Но тут заявился Пей Дань. Вид у него был весьма внушительный: на плече висел автомат, к поясу была прицеплена патронташная сумка и гранаты. К взъерошенным волосам прицепилось перо.

– Все готово, майор. Люди горят желанием убить как можно больше солдат Вьетконга.

Арклин кивнул и бросил последний взгляд на немое радио. Застегнув портупею с пистолетом, взяв автомат, Арклин потерся носами с Нанеттой, чмокнул ее в теплую шейку и последовал за предводителем мяо.

Роты выстроились на центральной площади. Не надеясь на сообразительность своих подчиненных, Арклин на всякий случай снова собрал взводных и объяснил цель их операции, расстелив на земле карту района.

Лучше всего засаду было устраивать по дороге в двенадцати милях от горы. Они еще до рассвета успеют добраться до места, залягут в кустах и подождут, а когда коммунисты подойдут вплотную, ударят по ним изо всех стволов.

Они двинулись в путь. Арклин и Пей Дань шли в промежутке между двумя ротами. Чтобы случайно не сбиться с пути, вперед выслали разведчиков, на часах было 9.30. Конечно, Арклин слегка нервничал: как воспримут там, наверху, его действия. Но все же успокаивал себя мыслью, что если все пройдет гладко, то Патет-Лао так никого и не смогут обвинить, а тем более в присутствии американцев в этом районе.

Пока тропинка все время шла под гору. Но Арклина беспокоил и обратный путь, когда им с ранеными и убитыми придется пробиваться сквозь джунгли, чтобы избежать открытых мест. Эта задача была сложной и для таких выносливых людей, какими были его бойцы из мяо.

Перед рассветом они прибыли в заданную точку, и хотя они оказались в каких-нибудь десяти милях от штаб-квартиры Патет-Лао в Кханг-Кхае, никакой охраны или часовых они даже не заметили. Под ненавязчивым руководством Арклина Пей Дань и ротные командиры организовали засаду. На каждую роту пришлось по сотне метров дороги. В начале и в конце разместили резервные группы. Арклин остался доволен тем профессионализмом, который проявили так называемые аборигены.

Ротные командиры разместились по краям засады с маленькими переносными передатчиками. Они должны были дать знать, когда колонна полностью поравняется с засадой. Пей Дань сидел в центре с таким же переносным передатчиком. Он и должен был дать команду стрелять. Если же колонна окажется больше, чем они предполагали, и ее голова выйдет за пределы засады, то Арклину и Пей Даню предстоит решить, когда и как открывать огонь. Может, им удастся так хорошо сыграть, что оказавшиеся вне зоны поражения солдаты при попытке окружить засаду натолкнутся на выставленные заслоны.

К тому времени, когда дневной свет проник под зеленый шатер джунглей, засада была организована. Каждый имеющийся ствол был направлен на дорогу. Каждый выложил перед собой гранаты, все до одного знали свою задачу и маршрут отхода.

В ожидании противника Арклин просчитывал в уме все возможные варианты осложнений. А что, если коммунисты уже прошли мимо? Нет, это маловероятно. Ему все-таки не следовало показываться здесь. Кажется, он принял все предосторожности, чтобы в нем никто не распознал американца. Но если его захватят в плен или коммунисты найдут его труп, то никто даже и сомневаться не станет, что перед ними европеец. Это была бы настоящая находка для коммунистической пропаганды. Все буквально было поставлено на карту и держалось на дисциплине, которую он с таким трудом старался вдолбить в головы мяо. Сегодня был тот великий день, когда он мог испытать плоды просвещения.

Скрытые гущей джунглей Пей Дань и Арклин с напряжением ожидали прибытия колонны. Прохлада рассвета растворилась в душной жаре тропического дня. Арклин перевел взгляд с дороги на замусоренную длинную канаву, как раз то место, куда попрыгают ошеломленные коммунисты. Его рот скривила улыбка... В радиопередатчике щелкнуло четыре раза. Сигнал. Появилась колонна. Пей Дань возбужденно подтолкнул Арклина. Майор предостерегающе схватил мяо за руку. Они оба застыли. Наконец ротный на севере подал сигнал, что колонна прошла. Спустя пару минут Арклин и Пей Дань заметили на дороге солдат, одетых самым разнообразным образом: черные робы, защитные костюмы цвета хаки, полевое обмундирование. Они шли четким, натренированным маршем, неся боевое оружие. По двум сторонам отделений двигались офицеры.

– Вьетконг, – шепнул Пей Дань при виде автоматчиков в черном.

Арклин молил Бога, чтобы мяо не забыли его уроков и не принялись палить без всякой команды и, более того, чтобы они не струсили. Солдаты лаосского правительства дрожали при одном упоминании о вьетконговцах. Они безоговорочно верили в жестокость и непобедимость вьетнамцев. Одна мысль о сопротивлении им приводила в ужас. Поэтому иногда достаточно было маленькой группы вьетконговцев, чтобы обратить их всех в бегство. Даже мяо, несмотря на свои боевые качества, опасались вьетконговцев. Но они ненавидели коммунистов куда больше.

Арклин заранее вбил взводным в головы настоятельную необходимость подобрать всех убитых и раненых при любых обстоятельствах, даже под угрозой контратаки.

Наблюдая за колонной солдат Патет-Лао и Вьетконга, Арклин понял, что поступил предусмотрительно, захватив с собой две роты. Либо его разведчики ошиблись, либо солдат за два дня стало больше. Поступил новый сигнал. Конец колонны миновал передний край засады и теперь выходил из зоны поражения.

Арклин взглянул наверх, где среди ветвей примостился наблюдатель. Тот потряс стиснутым кулаком. Арклин придвинулся к Пей Даню и шепнул:

– Наблюдатель видит конец колонны. Нельзя терять времени. Иначе авангард уйдет слишком далеко. Прикажи стрелять.

Повторять не пришлось. Тщательно прицелившись, Пей Дань нажал курок. Короткой очередью он срезал двух вьетконговцев. В тот же момент раздалась оглушительная пальба по обеим сторонам дороги. Обрушившийся ливень сплошного огня ошеломил коммунистов. Привычная дорога превратилась в опасную ловушку. Первыми пришли в себя офицеры, выхватив пистолеты, они принялись отстреливаться и отдавать сумбурные приказы. Но к тому времени, когда солдаты опомнились и принялись вслепую палить по кустам, не видя цели, половина их была уже убита. Оставшиеся попрыгали в канаву, пытаясь спастись. И тогда в ход пошли гранаты. С севера и с юга вскоре тоже донеслась отчаянная стрельба. Это значило одно: колонна пыталась взять в кольцо засевших в лесу бойцов.

Пей Дань радостно вопил, поливая огнем из автомата солдат противника, засевших в канаве. По джунглям эхом разносились радостные вопли мяо, которые перекрывали даже грохот стрельбы. Через несколько минут отчаянного боя стало ясно, что оставшихся в живых коммунистов им не достать.

– Давай убираться отсюда, Пей Дань, – скомандовал Арклин.

Он вытащил ракетницу.

– Мы останемся и убьем еще больше солдат Патет-Лао и Вьетконга, – прокричал Пей Дань.

Арклин схватил предводителя мяо за плечо и развернул лицом к себе. Его глаза сердито сверкнули.

– Мы уйдем сейчас, нападем в следующий раз.

Пей Дань пришел в чувство.

– Мы идем, майор.

– Но сначала... – Арклин передал ракетницу Пей Даню и подобрал детонатор, – он крутнул ручку, и вдоль всей дороги громыхнуло. Раздались нечеловеческие вопли. Обрубки рук, ног и голов градом посыпались на землю. Мяо так и взвыли от восторга, видя, какая катастрофа настигла их ненавистного врага.

Арклин вырвал ракетницу у ошарашенного Пей Даня и несколько раз выстрелил в небо.

Мяо тотчас же оставили свои боевые позиции и короткими перебежками бросились к заранее назначенному месту встречи в полумиле от дороги. С трудом продираясь сквозь джунгли, Арклин думал о своем хитроумном приспособлении. За десять минут он сумел уложить по дну канавы шнур взрывчатки. Результаты превзошли все ожидания. Наверняка каждый либо был убит, либо получил серьезные ранения.

Прекрасно, подумал Арклин, наконец-то они напали первыми. Единственное, что теперь осталось, так это в целости и сохранности добраться до деревни, не напоровшись на вражеские части.

В месте сбора ротные командиры быстро пересчитали своих людей. Засада оказалась успешной. По оценкам Арклина, было выведено из строя две трети коммунистов. При этом они потеряли только троих и семеро было ранено. Все они были уложены на носилки. Четверо легкораненых шли сами, опираясь на своих товарищей. Тяжелораненых несли.

Начался долгий марш домой. По настоянию Арклина они избрали другой маршрут, несмотря на протесты Пей Даня, который хоть и понимал принципы партизанской борьбы, но все норовил себе выбрать путь полегче.

Обратная дорога оказалась очень тяжелой. Особенно было сложно пробиваться сквозь джунгли с ранеными и убитыми на плечах. Арклин и Пей Дань то и дело курсировали вдоль цепочки усталых бойцов, контролируя их продвижение. Один раз они так близко подошли к пологой тропинке, по которой спускались ночью, что Арклин испугался: как бы опять не пришлось вступать в споры с Пей Данем. Однако, понимая всю важность этой операции, вождь мяо все-таки старался выполнить просьбу Арклина. Они не останавливались до самых сумерек, и тем не менее к вечеру их отделяло от деревни еще целых шесть часов быстрой ходьбы. Люди были вымотаны. Понимая, что к ночи им до деревни так и не добраться, Арклин решил сделать привал. Найдя подходящую полянку с ручьем, он приказал разбить на ночь лагерь.

Когда подошли последние отставшие, Арклин обошел всех, проверив раненых. Несколько раз он наступил на руки и ноги уставших солдат. Но так нигде и не сумел найти ни одного раненого. Он вернулся к тому месту, где они расположились с Пей Данем. Тот сидел на голой земле, прислонившись к стволу дерева, и потягивал свою трубку.

– Пей Дань, я не могу найти раненых, – резко бросил Арклин.

Предводитель мяо промолчал.

– Ты знаешь, где они? – не отставал Арклин.

Пей Дань взглянул на него и отвернулся. Арклин понял.

– Они что, пошли по пологой тропе?

– Я не мог остановить их, – отозвался Пей Дань. – Они взрослые мужчины. Нельзя запретить мужчинам делать то, что они хотят.

– Но ведь это боевая операция. И ты – командир, ты прислушиваешься к моим советам, а они должны выполнять твои приказы.

Пей Дань продолжал молча попыхивать трубкой. Арклин понял, что теперь уже все слова напрасны. До сих пор все шло так гладко, что он невольно впал в самообман, вообразив, будто создал настоящую боеспособную команду.

– Надеюсь, с ними все будет в порядке, Пей Дань. У них есть охрана?

– Два взвода.

Арклин посмотрел на часы. Было почти пять часов.

– Через пару часов они будут в деревне. – Он сурово взглянул на предводителя мяо. – Пей Дань, это слишком опасно для всех нас. Ты можешь себе представить, что произойдет, если их поймают? Их подвергнут пыткам, раненые несомненно выложат, что две трети батальона ушли из деревни. И вполне вероятно, твоих же сородичей атакуют.

– Они не попадут в плен, – уверенно заявил Пей Дань. – В этих горах нет солдат Патет-Лао.

– Они точно так же думали о нас, пока мы не устроили им засаду.

Пей Дань задумался, потом медленно произнес:

– Я не видел, как они ушли. Мне доложил взводный. Я не сказал тебе специально, чтобы не портить впечатление от хорошей охоты.

– Слушай сюда! – рявкнул Арклин. – Я знаю, что все устали, да я сам вымотан больше вас всех. – И это была чистая правда: в тридцать лет, имея даже великолепную физическую подготовку, человек обычно с трудом восстанавливает силы после длительного напряжения. – Мы должны закончить привал и идти до тех пор, пока не прибудем в деревню.

Глаза Пей Даня изумленно расширились.

– Ну как ты не поймешь, Дань, ведь если случится невероятное и те люди попадут в плен, то деревня потеряна для нас. Патет-Лао захватит всех врасплох.

Предводитель мяо наконец начал понимать всю серьезность ситуации. Он встал и потянулся.

– Народ мяо сделает то, что ты хочешь, майор. Однако они жалуются, что ты слишком суров с ними. Поблизости нет ни одного врага. Люди мяо рады, что они убили так много солдат. Они хотят теперь отдыха.

– Пей Дань, – настойчиво сказал Арклин. – Объяви своим людям, ротным командирам, взводным, сержантам, что они должны идти. Мы будем дома перед рассветом. Сегодня будет прекрасная лунная ночь.

Арклин видел, что Пей Дань вот-вот сдастся. Нужно было всего лишь одно маленькое усилие, какая-то идея, затронувшая бы сердца мяо. С минуту он лихорадочно размышлял, потом улыбнулся и, подойдя к пыхтевшему трубкой предводителю, обнял его за широкие плечи. Весело подмигнув, Арклин сказал:

– Сообщи людям, что я обещал Ха Бан вернуться сегодня в ночь. И сказал ей, чтобы она ждала. А вот если я не вернусь вовремя, она еще чего доброго уйдет к тому толстомордому капитану, которому мы поручили охранять деревню.

Пей Дань так и перегнулся от смеха, уронив трубку. Он бессильно подхватил ее и, задыхаясь, проговорил по-английски:

– О'кей, мы идем. Мы доставим Ха Бан ее майора. – И он отправился искать офицеров, чтобы отдать распоряжения.

Арклин вытащил карту и принялся ее изучать. Он прикинул, что они еще успеют пройти часа два по сумеркам, а потом наступит ночь, и им придется ждать, когда выйдет луна. Он решил изменить маршрут, пройдя ближе к исхоженной дороге, но достаточно далеко, чтобы избежать возможность засады.

Через десять минут вернулся Пей Дань с улыбкой до ушей. Он радостно сообщил, что люди готовы выступать. Кое-кто из солдат тоже волновался за своих жен, поскольку пятая рота, оставшаяся охранять деревню, состояла из выходцев из других мест. Своих жен у них просто не было. Они выступили в путь. Арклин шел впереди. Пробиваясь сквозь непролазные джунгли, им приходилось рубить лианы и хилые деревца, но постепенно, метр за метром они все же продирались вперед.

Уже почти стемнело, когда произошло то, чего он все это время инстинктивно боялся и в то же время из чувства противоречия, свойственного человеку, желал.

На севере вдруг разразилась отчаянная пальба, сопровождаемая взрывами гранат. Арклин бросил взгляд на часы. 18.45, вся колонна замерла, прислушиваясь к эху боя. Через пять минут все затихло. Зловещая тишина окутала джунгли, и нахлынул вечер.

– Вели людям пошевеливаться, – шепнул Арклин Пей Даню. – Они в два счета выколотят все необходимые сведения.

Все оживление и веселье после благополучного боя пропало. Мяо угрюмо и упорно карабкались вверх, прокладывая себе дорогу через сплошные заросли. Едва не падая с ног, Арклин двигался вперед, время от времени прикладываясь к фляжке с водой. Через час он объявил привал и изнеможенно повалился на землю, тяжело дыша. Трясущимися руками он открыл походную аптечку и пальцами нашарил таблетки с допингом. Но в горле пересохло, проглотить сразу он их не смог, и потому вытряс остатки воды из фляги себе в рот. Вернуть бодрость усталому человеку могла и одна таблетка, но Арклин был сейчас в таком состоянии, что дай Бог хотя бы две помогли ему добраться до деревни.