Текст книги "Такие разные миры. Сборник"

Автор книги: Роберт Шекли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Охваченный любопытством Фрэнк по-прежнему висел в астероидном поясе.

Тем временем последний корабль ихтонов начал сбрасывать скорость. Цвет реактивной струи его двигателей изменился с золотистого на вишневый. Крейсер сотрясался от резких торможений, но ему как-то удалось выровняться, и он начал быстро погружаться в атмосферу Люминоса. Наземные пушки и ракетные установки открыли бешеный огонь. В воздух поднялась эскадрилья реактивных истребителей. Покрытые блестящей черной краской, с белыми полосками на обтекателях и хвосте, эти хрупкие машины забирались все выше и выше, чтобы оказаться в задней полусфере противника. Но двигатели сбоили от недостатка кислорода, и истребители отваливали назад, в более плотные слои атмосферы. Спускавшийся корабль ихтонов двигался со скоростью, недостижимой для истребителей сарьянцев. Тогда защитники планеты изменили тактику: истребители перестроились и начали атаковать крейсер на встречных курсах. Разреженный воздух заполнился инверсионными следами, снаряды и ракеты отскакивали прочь от мощного защитного поля крейсера. Корабль ихтонов выровнялся, закончив фазу торможения, и полностью восстановил свою маневренность. Похоже, командир крейсера понял, что реактивные самолеты сарьянцев практически бессильны перед его мощной защитой.

Не отвлекаясь больше на булавочные уколы истребителей, он переключил свое внимание на поверхность планеты. Лучи мощных лазеров ударили по расположенному внизу городу, превращая в развалины целые кварталы. Густой черный дым взметнулся ввысь. Корабль ихтонов замедлил движение и приготовился к очередному этапу операции. Следовало уничтожить все живое, летающее, плавающее или ползающее. Затем выкачать и увезти с планеты все ценное.

Фрэнк понял, что наступил его черед. Он включил двигатели, хотя внутренний голос подсказывал, что не нужно этого делать. Его послали сюда, чтобы предупредить местную расу, а вовсе не для того, чтобы ввязываться в сражение, – умирать за сарьянцев ему не приказывали.

Но события развивались слишком быстро, и эти мысли не успели оформиться в его мозгу. Теперь спасти положение могли лишь его мгновенные действия. Он не успел осознать, что его увлекли в бой те самые убеждения, которые привели на Флот.

Фрэнк поймал в прицел корабль ихтонов и выстрелил. Как он и ожидал, мощное защитное поле отклонило ракеты, и противник дал ответный залп. Фрэнк увернулся от ракет, не надеясь на свою защиту. Спустя мгновение он увидел, что крейсер рванулся к нему. В уме он молниеносно просчитал тактические варианты; выхода не было, ситуация казалась тупиковой.

Противопоставить врагу он уже ничего не мог – кроме одного старинного приема, применявшегося в далекие времена судами, плававшими по воде. Это был неслыханный прием в практике современного космического боя, но обстоятельства делали его единственно возможным. Если уж все равно суждено погибнуть, то лучше забрать с собой в небытие и противника.

Фрэнк переключил корабль на ручное управление и направил прямо на крейсер ихтонов. Он завороженно наблюдал, как вражеский корабль растет, постепенно заполняя собой все пространство обзорного экрана и превращаясь из пятнышка в исполинскую громаду. Он почувствовал, как напряглись нервы в ожидании удара. И вдруг…

И вдруг нечто, похожее на огненный метеор, врезалось в борт крейсера. Для Фрэнка это было промыслом Божьим – чудом спасения. Он не сразу понял, что мысль о таране пришла в голову не только ему. Крейсер и атаковавший его истребитель бесшумно взорвались, распустились огненным цветком, переливающимся всеми цветами радуги и, казалось, целиком заполнившим собой космос. Через некоторое время от него не осталось и следа.

– Неплохо сработано, старина, – произнес Оуэн Стейджинг.

Этот разговор происходил неделю спустя, когда Фрэнк вернулся на «Хоукинг», сдал отчет и ожидал дальнейших распоряжений. Уже по собственной инициативе он послал срочный запрос в Звездный Централ.

«Джентльмены, – обратился он к членам комиссии по разбору проведенного рейда, – мы должны помочь сарьянцам в их борьбе против ихтонов. Я убедительно прошу вас рассмотреть возможность поставки им современного вооружения в значительно большем объеме, чем это делалось ранее».

«Но ведь их силы не столь велики, – возразил один из членов комитета».

«Согласен с вами, сэр, – ответил Фрэнк, – но они не бросят нас и будут сражаться до последнего. А это дорогого стоит в наше время».

Первый этап помощи был одобрен тут же на совещании. Фрэнка чествовали как героя, когда он вернулся на «Хоукинг», и на то были веские причины. Во-первых, он совершил дальний рейд в область Галактики, контролируемую ихтонами. Но что более важно, он помог дружественной цивилизации победить в схватке с врагами. Пусть и невелика победа, но успех пришелся очень кстати в трудную пору; он был необходим, чтобы поднять боевой дух после множества поражений.

Фрэнк не собирался обсуждать эти вопросы с Оуэном Стейджингом, когда они встретились вновь – на этот раз в «Ваху», обычной таверне Второй Зеленой палубы, которая была излюбленным местечком Фрэнка.

– Вот что мне удалось выручить за твои двигатели, – сказал он Оуэну, вынимая из ранца замшевый мешочек, набитый огненными камнями.

– Я доволен тобой, партнер, – сказал Оуэн, прикинув вес драгоценного груза. – Хотя ты чуть не запоздал с возвращением.

Фрэнк пожал плечами:

– Я хотел бы получить часть своей доли прямо сейчас, и лучше чеком.

– Конечно, о чем речь. Я выпишу его прямо здесь, – с легкостью согласился Оуэн и вынул чековую книжку из кармана. – Сейчас почти никто не пользуется чеками, но я знаю, что тебе это нравится. Зато ты не любишь всякие новомодные штучки. После продажи добавлю еще.

Фрэнк взглянул на чек и, сложив, сунул его в карман.

– Для начала хватит, – сказал он. – Но только для начала. Боюсь, Оуэн, вся затея обойдется тебе дороже, чем ты рассчитывал.

– Я не понимаю, Фрэнк. Мы же договаривались: прибыль пополам. И это было весьма щедро с моей стороны – сразу предложить тебе столько.

– Теперь это будет стоить три четверти.

– Пошел ты к черту! – Оуэн вскочил из-за стола.

Выражение его лица не предвещало ничего хорошего. Он схватил тяжелый хрустальный бокал и угрожающе двинулся на Фрэнка.

– А вот этого делать не надо, – спокойно проговорил Фрэнк. – Ты же не сумасшедший, чтобы нападать на офицера Флота.

– Твой контракт истек вчера, – прорычал торговец.

– Верно, но позавчера я его продлил.

– А как же наша договоренность! Ты собирался уйти в отставку и стать моим партнером!

– Люди иногда лгут, – ответил Фрэнк. – Это твои слова, Оуэн.

– Что ты хочешь мне доказать, Фрэнк? Зачем тебе столько денег?

– Корабли и оружие стоят дорого. Пока флотские бюрократы решат, чего и сколько нужно послать сарьянцам, я пошлю им немедленно все, что требуется.

– Ты хочешь потратить мои деньги на оружие для этой богом забытой планеты?!

– И твои, и свои.

– Признаюсь честно, Фрэнк, мне тебя не понять.

– А вот я хорошо тебя понимаю, – спокойно ответил Фрэнк. – Таких, как ты, большинство. Вы не понимаете правил игры, называемой жизнью.

– Допустим, – ответил Оуэн. – Уж тебя-то мне понять просто невозможно. Но я надеюсь, Фрэнк, продолжить наше сотрудничество. – Он протянул руку. – Ты не обиделся?

Фрэнк пожал ему руку.

– Конечно нет, – сказал он.

Фрэнк проводил долгим взглядом удалявшуюся фигуру Оуэна. Нет, никогда он не научится понимать этих торговцев. Но предаваться размышлениям недосуг, нужно срочно заказать оружие и проследить за его отправкой.

* * *

На окраинах Галактики, у Дальних Звезд, во многих световых годах от родной Земли, колонисты внезапно оказались лицом к лицу с беспощадным врагом – геринами. Эта раса фанатичных воинов отличается чудовищной жестокостью и несет гибель всем, кто рискнет оспорить ее господство в космосе. Оправясь от первоначального шока, Лига Свободных планет противопоставляет врагу высокотехнологичное оружие и старую добрую храбрость.

Такова сюжетная концепция межавторского цикла «The War Years» («Годы войны»), появившегося на свет стараниями Дэвида Дрейка и Билла Фосетта. Первая антология этого цикла, «The Far Stars War» («Война Дальних Звезд»), была опубликована в 1990 году.

Троянский цирк
Перевод Александры Сагаловой

В кабинет капитана Дарфура вошел вестовой. Вытянувшись по стойке смирно, он отдал честь. У него в руке был тонкий желтый лист бумаги.

– Это то, о чем я думаю? – поинтересовался капитан Маланг Дарфур.

Вестовой не решался ответить.

– Ну же, скажите. Я знаю, что вы прочли.

– Приказ об эвакуации, сэр. Назад, на базу «Браво». – Вестовой с заметным облегчением протянул бумагу.

Со смешанными чувствами капитан читал приказ об эвакуации. В некотором смысле это неплохо: экипаж его одиночного крейсера «Кочис» наконец покинет богом забытую Алисию. Здесь, на никчемной планетке со смешанным населением, он фактически брошен на произвол судьбы. Алисиане считались союзниками землян, но Дарфура и его подчиненных местные жители недолюбливали. Да и на Земле все сильнее сомневались в целесообразности союза с подобными мирами, затерянными на периферии великой войны.

Дарфур был самым молодым капитаном крейсера в секторе базы «Браво». Он начал войну обыкновенным пилотом истребителя. В ту пору не хватало офицеров для малых кораблей, частенько принимавших на себя первый удар противника. Однажды Дарфуру довелось патрулировать звезду Лоэнгрин. После долгого и скучного дежурного облета он уже был готов возвращаться на базу, как вдруг система обнаружения подала сигнал. Он взглянул на датчик: точно, приближается вражеский корабль. Можно рвануть на базу за подкреплением – или рискнуть и разобраться с противником самостоятельно. Дарфур выбрал второе.

Из глубины космоса выплыла сфера. Повинуясь интуиции, Дарфур завис напротив местного солнца – оттуда он мог как следует рассмотреть противника. Огромный шаровидный корабль-матка выпустил два маленьких пузатых истребителя с плазменными торпедами на борту.

Удирать что есть мочи – только это могло спасти Дарфура. Вражеские истребители бок о бок двигались прямо на него, следом плыл огромный шар. Блеск звезд за ними чуть померк – значит, противник выставил защитные экраны.

На родной Цилене Дарфур был известен как мастер ножевого боя. Тамошние мальчишки росли среди великой равнины, напоминающей долину Серенгети на их далекой прародине. Однажды Дарфур столкнулся нос к носу с двумя мтабеле, внезапно выскочившими прямо на него из зарослей боярышника. Один на один он бы справился с каждым, но двух взрослых мужчин, вооруженных тяжелыми пангами, ему было не одолеть. И в этой ситуации Дарфур понял, что единственный путь к спасению – действовать напролом.

Он побежал. Мтабеле устремились вдогонку, на их темной коже горели красные и охряные полосы боевой раскраски. Когда они настигли Дарфура, тот резко развернулся и, пригнувшись, ловко проскользнул между преследователями. Мтабеле опоздали на долю секунды: панги бессильно скрестились друг с другом. Дарфур же нанес противникам несколько ударов и припустил со всех ног, не дожидаясь, пока боевая дружина мтабеле придет на выручку сородичам. Наградой за успешно проделанный трюк стала стипендия в Космической академии Цилены. И теперь, спустя много лет, Дарфур снова готовился прибегнуть к испытанному приему.

Он разогнал двигатель до предела и развернулся на сто восемьдесят градусов. Герины, вероятно, не верили своим глазам, наблюдая за отчаянным маневром маленького корабля. Проходя между вражескими истребителями, Дарфур вильнул вправо и влево, словно рыбий хвост, и выпустил плазменные торпеды. У геринов захватило дух от охотничьего азарта – и, рассчитывая на легкую добычу, они забыли, что представляют угрозу друг для друга. Всем известно, какие герины индивидуалисты, – собственные интересы для них важнее общей победы.

Один из истребителей получил прямое попадание и расцвел серебристым взрывом. Второму удалось перехватить приближавшуюся торпеду. Геринский корабль уже приготовился выстрелить, но тут на него обрушился обломок первого истребителя. Автоматические камеры на борту корабля Дарфура фиксировали все происходящее.

Камеры запечатлели также его поспешное отступление в открытый космос. Матка геринов выпустила вдогонку еще пять истребителей, но никому и в голову не пришло обвинить Дарфура в позорном бегстве с поля боя. Он и так сделал все возможное, сражаясь с превосходящими силами противника. О случившемся написали в газете его эскадры. Начальство хотело представить его к награде, но в тот месяц уже раздали слишком много орденов. Вместо этого Дарфуру предложили повышение – так он и стал капитаном крейсера «Кочис».

Служба на Алисии – занятие не опасное, но мучительно скучное. Главным городом планеты считался захудалый Моргелс; развлечений для экипажа крейсера здесь, прямо скажем, было немного. Хорошо еще, что недавно на Алисию прибыл цирк. Поглазеть на разные прыжки и фокусы – хоть какая-то радость для подчиненных Дарфура.

Вообще-то, капитан относился к космическим циркам с подозрением. Бродячие трюкачи пользовались сомнительной репутацией. Про их сверхъестественные способности болтали разное. Связываться с цирковыми – дело ненадежное. Доходило до того, что некоторые планеты запрещали циркам давать представления и даже приземляться на своей территории.

Но от этих артистов как будто не было никакого вреда. Дарфуру и самому понравилось представление. Теперь нужно сообщить директору цирка Иэну Блейку об эвакуации. Крейсер покидает Алисию и забирает с собой Блейка вместе с труппой. Кроме того, Дарфур намеревался впихнуть на свой корабль как можно больше алисиан. Правда, здешние должностные лица на этот счет высказывались уклончиво. Мол, жители планеты предпочли бы остаться дома, а с геринами они уж как-нибудь разберутся.

«Ага, разберутся – вступят с ними в союз, и дело с концом», – мрачно думал Дарфур. С этими крошечными окраинными мирами всегда так. Они поддерживают Лигу Свободных планет до первой серьезной угрозы. Среди союзников Лиги много представителей иных рас, но далеко не все негуманоиды готовы сражаться на ее стороне. Упрекать их за это несправедливо, особенно теперь, когда положение землян не слишком надежно. Все-таки негуманоиды – те же г’таи или невристии – это совсем другое дело. А вот людям нужно держаться своих – так рассуждал Дарфур, полагая, что все гуманоиды разделяют эту точку зрения.

Капитан Дарфур одернул мундир и щегольски заломил фуражку. Он махнул охране, давая понять, что не нуждается в сопровождении. По пыльной главной улице Дарфур направился к городской окраине. Огромный алюминиевый горб циркового корабля был виден издалека. Несколько алисиан поприветствовали капитана, и Дарфур почти пожалел о предстоящей эвакуации: все-таки здесь он единственный в своем роде. А вернувшись на «Браво», превратится в обычного молодого капитана, каких пруд пруди.

Цирковой корабль длиной в несколько сот метров покоился в поле за городской чертой. С точки зрения расхода топлива держать его на геостационарной орбите было бы экономнее. Зато так он служил жильем для артистов, буфетом и даже сценой: когда-то это было торговое судно в корпорации «Одджон»; пустые грузовые отсеки вполне годились для представлений.

Дарфур вышагивал с достоинством. Капитан отлично знал, что в своей белой парадной форме выглядит очень эффектно: при его-то двухметровом росте, темной коже и худощавости. От арабских и сомалийских предков он унаследовал тонкие черты лица и черные глаза.

Вокруг циркового корабля царила обычная суета. Дарфуру пришлось проталкиваться через стайку чумазых уличных сорванцов с бледными глазами, – как и все мальчишки Вселенной, юные алисиане норовили проскочить в цирк бесплатно. Билетер, узнав Дарфура, пропустил его. На вопрос, где найти директора Блейка, он указал капитану за кулисы.

Там было еще оживленнее, чем снаружи. Рабочие перетаскивали раскрашенные декорации из дерева и картона. Жонглеры тренировались перед выходом на сцену, рядом разогревались танцоры. Дарфуру подумалось, что все эти люди выглядят как-то неблагонадежно и, наверное, дурная репутация межзвездных цирков возникла не на пустом месте. Где же в этой толпе искать Блейка?

– А он в секторе животных, – пояснил один из рабочих. – Там слон дурит чего-то.

Поблагодарив его, капитан двинулся в указанном направлении. Проходя через дверь, он забыл пригнуться и ударился о трос. Фуражка слетела с головы. Дарфур, вспыхнув, поспешно поднял ее, водрузил на место и чопорно зашагал прочь. «Наверняка эти фигляры умирают со смеху», – сердито подумал он.

Мимо него сновали разные создания: многие из них определенно принадлежали к человеческой расе, особенно акробаты и жонглеры. Но попадались и причудливые гибриды людей и негуманоидов. Некоторые казались слегка генно-модифицированными, а иные, видимо, были результатом неудачных мутаций. Встречались артисты с перьями и мехом. Одни ходили на двух ногах, другие – на четырех. Был среди них и крылатый человек – такого Дарфур видел впервые, хотя слышать о подобных существах ему приходилось. «Интересно, откуда они берутся? – размышлял капитан. – Может, людям земного типа вживляют крылья? Или где-то существует цивилизация крылатых гуманоидов? Прячется на одном из тысячи миров – мало ли их было открыто с начала эры освоения космоса».

Пол был усеян древесными опилками. Надо быть осторожнее: в начищенных до блеска армейских сапогах тут легко поскользнуться.

Взмокший от пота конюх из номера с колесницей показал Дарфуру, где искать Блейка. По пути капитан миновал жонглеров, внешностью напоминавших неандертальцев. Встав в круг, они репетировали номер: сначала просто подбрасывали и ловили небольшие мячи, затем в представление мало-помалу включались толпившиеся рядом люди. В жонглеров летели разные предметы. Вскоре воздух над головами артистов кишел мячами, детскими стульчиками, бумажниками, расческами, очками – словом, всем, что только можно бросать вверх.

Проскочив мимо жонглеров, Дарфур увидел в дальнем конце отсека крупного серого слона. Его с трудом заталкивал в клетку не кто иной, как Иэн Блейк. Директор цирка хоть и уступал в росте капитану, но был широк в груди и мускулист. Его длинные светлые волосы схватывал витой ободок. Слон сопротивлялся и явно подумывал, не раздавить ли надоедливого человечка как муху. Блейк, однако, продолжал упрямо толкать животное. Жуя сигару и помахивая легким хлыстом, он приговаривал ровным бесцветным голосом:

– Ну же, Дейзи, девочка, не упрямься. Хватит на меня пялиться. Я тут самый главный, так что слушайся и не шали. Давай-ка в клетку. Там мы вылечим твои зубки, вот увидишь. Иди живо, а то как дам между глаз!

Наконец Блейку удалось запихнуть слониху в клетку. Служитель быстро захлопнул дверь. Только тогда директор заметил капитана Дарфура.

– Светский визит, капитан?

– Ни в малейшей степени, – ответил Дарфур. – Я здесь для того, чтобы сообщить вам: получен приказ закрыть станцию Лиги на этой планете. Мы отправляемся на пункт «Браво».

– Что ж, служба есть служба, – равнодушно заметил Блейк. – Нынче здесь, завтра там.

Дарфур был задет, но виду не подал.

– У нас есть информация: сюда направляется флот геринов, – сообщил он будничным тоном. – Поэтому мы и торопимся. Я буду счастлив сопроводить ваш корабль к базе «Браво», где вооруженные силы Лиги Свободных планет смогут обеспечить вашу безопасность.

– Дьявольски любезно с вашей стороны, мой мальчик, но у нас другие планы.

– Могу я спросить какие?

– Это, в общем, не вашего ума дело, – отозвался циркач, – но так и быть, скажу: я увожу корабль на Рею.

– Рея? Следующая в этой же системе? Но там лишь несколько сотен тысяч населения.

– Для цирка и это неплохо, капитан.

– Я бы вам не советовал. Есть вероятность, что герины направятся именно туда.

– Несомненно. Есть также вероятность, что они объявятся в сотне других мест. А может, весь их флот вылетит в собственные выхлопные трубы. Меня это не волнует. Здесь мы свое отыграли.

– Но если на Рею прилетят герины?

Блейк пожал плечами:

– Мы выходцы с Пелопса, нонкомбатанты. Землян среди нас нет.

– Неужели всерьез думаете, что герины будут разбираться, кто где родился? Вы выглядите как люди. Они будут обращаться с вами как с людьми.

– Мне доводилось слышать, – заметил директор, – о человеческих мирах, что перешли под власть геринов. И не пожалели.

– Вы не сделаете этого! – воскликнул Дарфур. – У вас есть моральные обязательства перед человеческой расой!

– Человеческая раса дала мне жизнь – вы об этом? А если взглянуть чуть дальше? Жизнью я также обязан приматам – они ведь наши общие предки. А еще грызунам и рептилиям, лишайникам и водорослям. И не забудьте про химические элементы.

– Вы все переворачиваете с ног на голову! – возмутился Дарфур. – А на самом деле остаетесь гуманоидом, представителем человеческой расы.

– Вы полагаете? – задумчиво произнес Блейк. – Ну так имейте в виду: представители человеческой расы на нашей родной планете были не слишком любезны с нами. Слышали что-нибудь о пелопсианской доктрине правильного отбора?

Дарфур кивнул.

– Так вот, – продолжал Блейк, – мы и есть отходы, результаты отбраковки.

Дарфур знал о Пелопсе – в военном колледже читался курс лекций о репрессиях. Такое случалось в человеческих мирах: какая-нибудь планета с небольшим населением попадала под власть тоталитарного режима. Пелопс являлся самым ярким примером: кучка узурпаторов, именовавших себя «владыками силы», правила там с момента появления цивилизации. Обычной политической диктатуры «владыкам» было мало: они буквально помешались на расовой чистоте. Их доктрина получила название «правильный отбор». С помощью ученых был разработан соответствующий «кодекс»: в нем оговаривались критерии внешнего вида и образа мышления. Первое и самое важное испытание каждый юный пелопсианец проходил в Управлении психометрии. Там его проверяли на соответствие нормам. У «владык» было четкое представление об идеальном пелопсианце. Необычные навыки и способности не поощрялись. Все, что хоть как-то напоминало об экстрасенсорике, запрещалось категорически. Владыки усвоили печальные уроки истории Земли и решили, что гении им ни к чему. «Мы самые обычные люди, – говорили они. – Нам хорошо и спокойно. Зачем что-то менять?»

Те, кто не соответствовал общепринятым критериям, подлежали изгнанию. Им давали возможность завершить дела и попрощаться с близкими, а после этого транспортировали за пределы планеты. Задержавшихся свыше положенного срока разыскивали и бросали в тюрьму. Решения суда в этих случаях всегда были предсказуемы: изгоев либо казнили за преступление против общественного порядка, либо высаживали на окраинных планетоидах Пелопсианской системы. Там не было ни населения, ни условий для жизни человека. Эти планетоиды фактически являлись тюрьмами без стен и решеток: заключенный мог выбраться оттуда, если находил средства и место, готовое его принять. Такие планеты встречались, но и там изгнанников не ждал радушный прием. В суровые времена никому не было дела до чужаков, брошенных на произвол судьбы. На отщепенцев, не сумевших ужиться с собственными властями, смотрели косо. Уделом несчастных с Пелопса становились бесконечные унижения и лишения. Их век на чужбине обычно бывал короток.

Правительства многих планет, заселенных людьми, не одобряли пелопсианские методы. Принцип расовой чистоты не годился для разношерстной Вселенной. «Правильный отбор» не соответствовал общепринятым этическим нормам, к тому же он неизбежно вел к близкородственным бракам. «Владыки», однако, могли позволить себе роскошь не замечать критики: пелопсианский флот играл важную роль в войне с геринами. Положение Свободных планет было близко к катастрофическому. Боясь лишиться поддержки Пелопса, либеральное правительство Лиги предпочло закрыть глаза на проблему и ограничить прием изгнанников.

– В нашем цирке и люди, и негуманоиды – одновременно мутанты и изгои, – сказал Блейк. – Это и гарантирует нам неприкосновенность. Сверхъестественные способности гуманоидам не нравятся. Даже банальное чтение мыслей выводит людей из себя. Какой кошмар: артисты того и гляди выведают их пошленькие секреты. Это глупость, разумеется. Но ведь о нас все время рассказывают какие-то небылицы. Цирк уже вышвырнули с нескольких планет, населенных людьми. Нам запрещено высаживаться на Эриесе. И на Земле, кстати, тоже. Вы знали об этом?

– Нет, – смущенно произнес Дарфур.

– Тем не менее это правда. Поэтому пусть гуманоиды идут своей дорогой. Удачи вам и все такое, но мы уж лучше отсидимся в сторонке.

– Если герины вам позволят, – пробормотал капитан.

– Бросьте, нам не привыкать. Негуманоиды не так уж страшны. Герины поймут, что мы нейтралы, и отстанут от нас.

Больше капитану Дарфуру возразить было нечем. Он попрощался и вернулся в свой штаб. Все было готово к эвакуации. Экипажу уже не терпелось покинуть унылую Алисию. Формальности были выполнены за двенадцать часов. Прозвучал долгожданный приказ, и крейсер «Кочис» устремился в космос.

Вскоре после этого на цирковом корабле «Ф. Т. Барнум» завершилось последнее представление. Зрители разошлись. Труппа Блейка была приучена к стремительным сборам. Иногда такое умение очень пригождалось – не на всех планетах представления шли гладко. Сейчас особой нужды в этом не было, но по привычке артисты приготовились к отправлению очень быстро.

На подлете к «Браво» царила неразбериха. Множество кораблей были одновременно отозваны из разных концов зоны ответственности. Штаб-квартира адмирала Кларка Ван Дайна, командующего Четвертой флотилией Макдоналда, не справлялась с возникшей на орбите пробкой.

Дарфуру приказали оставаться в космосе в течение трех стандартных земных суток. Со своего наблюдательного поста он видел длинную вереницу мерцающих, словно звезды, огней: корабли выстроились в длинную очередь. Наконец пришло разрешение. Дарфур внес в навигатор координаты орбитальной парковки и дал экипажу команду «вольно». Ему предстоит явиться к адмиралу и получить новые указания, а его люди пусть пока отдохнут.

Адмирал Ван Дайн был человеком чрезвычайно занятым. Только спустя три дня в его плотном расписании нашлось место для визита Дарфура. Капитан облачился в парадную белую форму, зажал под мышкой фуражку и вылетел в направлении адмиральского дредноута.

В невысоком узкоплечем человечке с выдающимся брюшком не сразу угадывался прославленный военачальник и герой Храмового прохода. Ван Дайн ухитрился ловко провести свои корабли по узким коридорам между планетами, прорваться сквозь строй геринов и уцелеть. Он был известен как один из лучших флотоводцев Макдоналда. Возможность служить под началом Ван Дайна считалась большой честью и привилегией.

Дарфур искренне разделял эту точку зрения – вплоть до личной встречи с адмиралом.

– Почему вы разрешили цирковому кораблю уйти на Рею? – нахмурился Ван Дайн.

Его глаза превратились в стальные полоски. Дарфур почувствовал неприятную тяжесть в желудке.

– Сэр, я сам не хотел отпускать их. Но я не имею полномочий приказывать гражданским лицам.

– Да что вы говорите? – В голосе адмирала, и без того резком, звучал едкий сарказм. – А как же Вселенская декларация о чрезвычайных ситуациях? Она для вас пустой звук?

Дарфур вынужден был сознаться, что декларацию не читал. Во время подписания документа он был в космосе. Капитан робко попытался объяснить это Ван Дайну, но тот не стал даже слушать.

– Так нужно было раздобыть экземпляр текста. Декларацию рано или поздно подписали бы – это понятно любому здравомыслящему человеку.

– Я… я слышал, ее приняли незначительным большинством голосов, – оправдывался Дарфур. – Говорили, что исход голосования мог быть иным.

Адмирал смерил нерадивого капитана суровым взглядом, и тот залился густой краской. Дарфур был сконфужен и растерян. «Лучше помалкивать и слушать, что говорят, а то нарвешься на худшие неприятности», – подумал он.

– Как мне следовало поступить, сэр? – спросил Дарфур, проглотив обиду. – Я имею в виду, когда они отказались лететь со мной.

Ван Дайн покачал головой, удивляясь наивности молодого капитана.

– Дарфур, вам нужно было доставить их сюда любым способом. Хоть силой. По трем причинам. Во-первых, нельзя позволять представителям человеческой расы болтаться где ни попадя. Во-вторых, оставить на растерзание врагам цирковой корабль – что может быть хуже в глазах общественности? И в-третьих, как можно отдать противнику сверхсветовое судно в рабочем состоянии?

– Я все понял, сэр, – отозвался Дарфур. – Я не знал, что у меня такая свобода действий в отношении гражданских. Подобное не повторится.

– Вот это другое дело, – подхватил Ван Дайн. – Возвращайтесь туда, капитан, и приволоките чертов балаган. Мне плевать, как вы это сделаете. Но без цирка не возвращайтесь.

– Есть, сэр!

Капитан вытянулся по стойке смирно и отдал честь. Грубоватый тон приказа не смутил Дарфура: только что ему дали второй шанс. Еще есть счастливая возможность стереть позорное пятно с репутации.

Адмирал отсалютовал в ответ, и Дарфур повернулся к выходу.

– Я вас не отпускал, – остановил его Ван Дайн.

– Простите, сэр. Я лишь подумал, что лучше бы мне поспешить. Учитывая ситуацию с геринами, сэр. Нужно как можно скорее подготовить корабль к старту.

– Вы правы, нужно спешить, – отозвался адмирал. – Но весь крейсер вам ни к чему. Я временно передам «Кочис» под командование вашего второго помощника. А вы полетите на истребителе. Если провалите операцию, хотя бы корабль уцелеет. Все-таки один из основных на нашей линии обороны.

– Есть, сэр!

– Вольно!

Адмирал склонился над своими бумагами, показывая, что прием окончен. Дарфур уже взялся за ручку двери, но Ван Дайн вдруг поднял голову:

– И вот еще что…

– Да, сэр? – Капитан замер на пороге.

– Удачи, сынок.

– Спасибо, сэр!

Выйдя из кабинета, Дарфур припустил бегом. Дел невпроворот, а через час он хотел вылететь.

Рея была аграрной планетой. Ее жители напоминали огромных ящериц. Они называли себя инготинами. У высоких кротких ящероподобных фермеров и рыбаков наличных денег не было и в помине. Едва ли они могли понять остроумные реплики, танцы, песни и кривляние артистов из человеческого цирка.

Но Блейк знал, что это не имеет значения. На удаленных мирах с развлечениями туго. Любой житель такой планеты, будь он человеком или ящерицей, бросит все свои дела ради представления. Не важно, что юмор вызовет недоумение, а музыка будет резать слух.

На Рее дело обстояло именно так. Поэтому организовать приземление Блейку ничего не стоило. Начальник поста управления посадкой не скрывал своего восторга.