Текст книги "Яичные монстры с Марса"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Роберт Лоуренс Стайн
Яичные монстры с Марса

В России официально не издавалась.

1

На свой десятый день рождения моя сестрёнка Брэнди попросила охоту за яйцами. А она всегда получает то, что хочет.

Её милое детское личико расплывается в улыбке, появляются ямочки на щеках, зеленые глазки широко раскрываются. И при всём при этом она теребит свои рыжие кудряшки!

– Ну, пожалуйста! Ну, пожалуйста! Устройте на мой день рождения охоту за яйцами!

Ни мама, ни папа ещё ни разу не смогли ей отказать.

Если бы Брэнди попросила на свой день рождения серобуромалинового страуса, то папа бы уже красил страуса в гараже.

Брэнди всегда добивается своего. Она в этом деле просто мастер. Я её старший брат, зовут меня Дана Джонсон. Признаю. Даже мне сложно отказать Брэнди.

Я не такой маленький и симпатичный, как моя сестра. У меня прямые черные волосы, спадающие на лоб. Ещё я ношу очки. Вдобавок, немного полноват. Мама всегда говорит мне, чтобы я делал лицо попроще. А бабушка Эвелин считает, что я разумен не по годам.

Понятия не имею, что это значит. Наверное то, что я буду посерьёзнее многих двенадцатилетних ребят.

Может, оно и верно. Не сказал бы, что часто сижу с задумчивой миной. Просто мне многое любопытно. Больше всего меня интересует наука. Мне нравится узнавать новое о насекомых, растениях и животных. У меня в комнате даже есть свой муравейник и пара тарантулов.

Ещё у меня есть собственный микроскоп. Вчера вечером я изучал ноготь под микроскопом. Это намного интереснее, чем вы можете себе представить.

Когда я вырасту, я хочу быть ученым-исследователем. У меня будет собственная лаборатория, в которой я буду изучать всё, что мне будет интересно.

Мой папа своего рода химик. Он работает в парфюмерной компании, смешивает вместе всякую всячину, чтобы получить новые запахи. Ну, или, как он выражается, ароматы.

Перед тем, как познакомиться с папой, моя мама работала в лаборатории. Проводила какие-то эксперименты над белыми крысами.

Так что мои родители только рады, что я увлекаюсь наукой. И в этом они меня поощряют. Но это вовсе не значит, что они дают мне всё, что я пожелаю.

Если бы я попросил серобуромалинового страуса на день рождения, знаете, что ответил бы мне мой папа? Он бы сказал, чтобы я с сестрёнкой поиграл.

Итак, на день рождения Брэнди захотела охоту за яйцами. А поскольку её день рождения за неделю до Пасхи, это не такая уж и сумасшедшая идея.

Наш двор очень большой. Он простирается до маленького капельного ручья.

Во дворе полно кустов, деревьев и цветочных клумб. А ещё там стоит большая старая будка, хотя собаки у нас и нет.

Уйма мест, где можно спрятать яйца.

В общем, Брэнди, как всегда, получила свою охоту и пригласила на день рождения весь свой класс.

Вы считаете, что в охоте за яйцами нет ничего крутого?

А вот Брэнди считала иначе.

На день рождения Брэнди погода выдалась теплой и ясной. Лишь несколько небольших кучевых облаков виднелось высоко в небе. Я изучаю и облака.

После завтрака мама вышла во двор с огромным ведром яиц.

– Я помогу тебе их спрятать, – сказал я.

– Это нечестно, Дана, – ответила мама. – Ты же тоже участвуешь в охоте, помнишь?

Чуть не забыл. Обычно Брэнди не хочет меня видеть, когда приходят её друзья. Но сегодня она сказала, что я могу поучаствовать в охоте за яйцами. И даже могу позвать свою лучшую подругу Энн Гравел.

Энн живёт в соседнем доме. Мама Энн лучшая подруга моей мамы. Миссис Гравел разрешила маме спрятать яйца и у неё на дворе. Так что участие Энн в охоте вполне справедливо.

Энн высокая и худенькая. У неё длинные каштановые волосы. Она почти на голову выше меня. И из-за этого считает себя старше. Но на самом деле ей тоже двенадцать.

Энн весёлая девчонка. Она всегда подтрунивает надо мной за мою серьезность. А я не обижаюсь. Понимаю, что она не всерьез.

И вот, после полудня, мы с Энн стояли у подъездной дорожки и смотрели, как подходят ребятишки из класса Брэнди. Каждому вновь прибывшему она выдавала маленькую соломенную корзинку.

Все были очень рады, когда Брэнди сообщила, что будет охота за яйцами. А девчонки были рады вдвойне, узнав, что главным призом будет одна из элитных кукол серии «American Girl».

Мальчишки, естественно, высказывали недовольство. Сестренке стоило бы подобрать приз, который понравился бы и мальчикам. Некоторые из них стали метать свои корзинки, как летающие тарелки, некоторые устроили на траве реслинг.

– А вот когда мне было десять, я был гораздо умнее, – пробормотал я Энн.

– Когда тебе было десять, тебе нравились Черепашки-ниндзя, – ответила Энн, закатывая глаза.

– А вот и нет! – запротестовал я.

– А вот и да, – стояла на своём Энн. – Ты каждый день ходил в школу в футболке с Черепашками.

Я пнул мелкий камушек через дорожку.

– То, что я носил футболку с ними, не значит, что они мне нравились, – ответил я.

Энн отбросила волосы назад и ехидно ухмыльнулась. Ненавижу, когда она мне ухмыляется.

– На твой десятый день рождения у тебя были кружки и тарелки с Черепашками, Дана. А ещё скатерть на столе с Черепашками. А ещё мы играли в какую-то настольную игру про Черепашек-ниндзя, где надо было швырять пиццу.

– Но это не значит, что они мне нравились! – заявил я.

Ещё три девчонки из класса Брэнди перебежали через лужайку. Я их узнал. Эту троицу я называю Сёстры по волосам. На деле никакие они не сёстры. Просто они постоянно после школы торчат в комнате Брэнди и делают друг дружке причёски. Словом, это как братья по крови, только эти – сёстры, и по волосам.

За ними по лужайке неспешно шёл папа. В руках он держал свою видеокамеру. Три Сестры по волосам помахали в камеру и прокричали «С днём рождения, Брэнди».

Папа постоянно снимает наши дни рождения или каникулы, да и вообще все праздники. Все записи он хранит на полке в коморке. И мы никогда их не просматриваем.

Ярко светило солнце. В воздухе стоял приятный и свежий аромат травы. Листочки на деревьях только-только начали распускаться.

– Так! Все встают за мной! – приказала Брэнди.

Ребятня, держа свои корзинки, выстроилась по двое и по трое. Мы с Энн тоже встали с ними. Папа отходил назад, деловито записывая всё на плёнку.

Брэнди повела всех на задний двор. Там нас уже ждала мама.

– Яйца спрятаны везде, – объявила мама, обведя рукою двор. – Везде, где вы только можете себе представить.

– Итак, народ! – закричала Брэнди. – На счёт три начнётся охота! Раз…

Энн наклонилась и прошептала мне на ухо:

– Спорим на пять баксов, что я соберу яиц больше, чем ты.

Я улыбнулся. Энн всегда знает, как сделать вещи более интересными.

– Два…

– Спорим! – сказал я ей.

– Три! – провозгласила Брэнди.

Ребята дружно зааплодировали. Охота за спрятанными яйцами началась.

Все стали сновать по заднему двору и торопливо нагибаться за яйцами. Некоторые ползали по траве на коленках. Некоторые объединились в группы. Кто-то обыскивал двор сам.

Я обернулся и увидел Энн. Она торопливо пробиралась на корточках к гаражу. В её корзинке уже лежало три яйца.

Я не мог позволить ей выиграть и тоже занялся делом.

Я пробежал мимо группы девчонок, столпившихся возле старой будки, стремясь отыскать свободное местечко, где мог бы найти кучу яиц, и мне никто бы не помешал.

Я зашагал через высокую траву, направляясь в конец двора. Убедившись, что остался один, я приступил к поискам. Я находился около ручья.

Я заметил яйцо, спрятанное за небольшим камнем. Необходимо было действовать быстро, если я хочу выиграть спор.

Нагнувшись и подняв яйцо, я быстро бросил его в корзинку.

Затем я опустился на коленки, поставил корзинку на землю и начал искать другие яйца.

Но вдруг резко подскочил, услышав чей-то вопль.

2

– Аааайййййй!

Я повернулся в сторону дома. Одна из Сестёр по волосам дико махала рукой, зовя других

девчонок. Я схватил корзинку и бросился к ней.

– Они не варёные! – услышал я её хныканье, когда подбежал ближе. На её белой

футболке я увидел размазанный желток.

– Мама не успела их сварить, – сказала Брэнди. – И покрасить тоже. Знаю, это немного

странно. Просто времени не было.

Я поднял глаза к своему дому. Мама и папа скрылись внутри.

– Будьте осторожны, – предупредила Брэнди гостей. – Если разобьёте их…

Не успела она закончить, как я услышал смачное «шлёп».

А затем – всеобщий смех.

Парнишка шмякнул яйцо о собачью будку.

– Клёво! – воскликнула одна из девочек.

Огромная овчарка Энн по кличке Крепыш выбежала из будки. Я не знаю, почему он любит там спать.

Учитывая, что Крепыш здоровый, как дом.

Но времени думать о Крепыше у меня не было.

Шлёп.

Ещё одно яйцо разлетелось, на сей раз о стенку гаража.

Смеху поднялось ещё больше. Друзьям Брэнди это показалось поистине забавным.

– Бой яйцами! Бой яйцами! – начали скандировать двое мальчишек.

Я пригнулся. Яйцо просвистело у меня над головой и с треском приземлилось на дороге.

Теперь яйца летали повсюду. Я в ступоре стоял и смотрел на всё это.

Услышав пронзительный крик, я обернулся и увидел, что у двух из Сестёр все волосы в яичном желтке. Он стекал по их волосам и капал на землю. Они кричали и, теребя друг друга за волосы, пытались оттереть жёлтую гадость обеими руками.

Шмяк! Ещё одно яйцо угодило в гараж.

Хрясь! Яйца поскакали по дорожке.

Я пригнулся, ища глазами Энн, и решил, что она, скорее всего, ушла домой. Энн, конечно, любит посмеяться, но ей двенадцать лет, бой яйцами для неё детское ребячество.

Что ж, если я ошибаюсь, то ошибаюсь по-крупному.

– Не тормози, Дана! – прокричала Энн позади меня. Я бросился на землю секунда в секунду. Она швырнула разом два яйца. Оба просвистели у меня над головой и с противным треском упали в траву.

– Прекратите! Хватит! – услышал я отчаянный визг Брэнди. – Это мой день рождения! Прекратите! Это мой день рождения!

Шмяк! Кто-то зарядил Брэнди яичком в живот.

Раздался дикий гогот. Липкие жёлтые лужи покрывали всю заднюю лужайку.

Я поднял глаза на Энн. Она усмехнулась мне в ответ, явно желая повторить свой бросок.

Пора действовать. Сунув руку в корзину и вытащив единственное яйцо, что успел подобрать, я задрал руку над головой, готовясь к броску, но остановился…

Яйцо.

Я опустил руку и уставился на него во все глаза.

Что-то с этим яйцом было не так.

Что-то совсем не так.

3

Яйцо было слишком большим. Больше обычного. Размером примерно с грейпфрут.

Я осторожно держал его перед собой, изучая. Цвет тоже был странный. Не такой, как у обычных яиц. Ни белый, ни коричневый.

Оно было бледно-зелёным. Я поднял его на солнечный свет, чтобы в этом убедиться.

Действительно, зелёное.

И что это за трещинки по всей скорлупе?

Я провёл пальцем по тёмным неровным линиям.

Нет. Это не трещинки. Скорее какие-то вены. Сине-фиолетовые вены, оплетающие скорлупу.

– Странно! – пробормотал я вслух.

Друзья Брэнди кричали и визжали. Вокруг меня летали яйца. Одно яйцо разбилось о мой кроссовок. Желток растёкся по шнуркам.

Но мне было всё равно.

Я перекатывал странное яйцо из одной руки в другую. Я поднёс яйцо к лицу и, прищурившись, стал рассматривать сине-фиолетовые прожилки.

– Ух, – тихонько вскрикнул я, почувствовав, что оно пульсирует.

Вены пульсировали. Я чувствовал их биение.

Тудух. Тудух. Тудух.

– Ничего себе. Оно живое! – воскликнул я.

Что же я нашёл? Что-то действительно странное. Я очень хотел скорее отнести его на свой рабочий стол и изучить.

Но сперва я должен был показать его Энн.

– Энн! Эй, Энн! – прокричал я и побежал к ней, держа яйцо высоко перед собой обеими руками.

Я смотрел на яйцо. Потому-то и не заметил, как Крепыш, ее огромна овчарка, выбежал передо мной.

– Ооойй!

Я вскрикнул и перелетел через собаку.

И с тошнотворным треском грохнулся прямо на странное яйцо.

4

Я быстро вскочил. Крепыш начал лизать моё лицо. У этой псины самое вонючее дыхание в мире!

Я отпихнул его и наклонился, чтобы осмотреть яйцо.

– Ого! – изумленно воскликнул я. Яйцо не разбилось. Я аккуратно поднял его и обхватил руками.

Даже не треснуло.

Какая твёрдая скорлупа! – подумал я. Я всем телом плюхнулся на яйцо. Вдавил его в землю. Но скорлупа не треснула.

Я обхватил его обеими руками, словно успокаивая.

Я почувствовал, как пульсируют сине-фиолетовые вены.

Что-то готовилось вылупиться? Что за птица внутри? Я был уверен, что не курица. Курица там не могла быть по определению. Шмяк! Очередное яйцо угодило в гараж.

Ребятня играла в реслинг на траве, катаясь по лужам желтка. Я повернулся и увидел, как один мальчик разбил яйцо о голову другого.

– Хватит! Хватит!

Брэнди кричала, что было сил, пытаясь остановить этот бой яйцами, пока их не побили все до одного. Я обернулся и увидел маму с папой, бегущих через двор.

– Эй, Энн… – позвал я. Я поднялся на ноги, осторожно держа загадочное яйцо. Энн яростно бросала яйцами в трёх девчонок. А девчонки обкидывали её. Трое на одну, но Энн не сдавалась.

– Энн… смотри! – крикнул я, торопясь к ней. – Ты не поверишь! Это яйцо…

Я подошёл к ней и протянул яйцо.

– Подожди! Нет!.. – закричал я.

Слишком поздно.

Энн выхватила у меня яйцо и запулила им в тех трёх девчонок.

5

– Нет! Стой!.. – вопил я.

Я в ужасе наблюдал за полётом яйца. Одна из девчонок поймала его и швырнула обратно.

Я рыбкой сиганул за ним. Успел поймать яйцо, прежде чем оно коснулось земли.

Неужели разбилось?

Нет.

Его скорлупа, наверно, из стали, подумал я. Я поднялся на ноги, осторожно держа яйцо. К моему удивлению, яйцо было горячим. Обжигающе горячим.

– Ого! – я чуть его не выронил.

Тудух. Тудух. Тудух.

Оно быстро пульсировало. Я ощущал эту пульсацию пальцами.

Я захотел показать яйцо маме с папой. Но они были заняты попытками остановить яичный бой.

Папа был красный, как помидор. Он кричал на Брэнди, указывая на желтые пятна, покрывавшие гараж.

Мама пыталась успокоить двух ревущих девочек. По их волосам и одежде стекал желток. Даже их брови – и те были в желтке. Видимо, поэтому они и ревели.

А за ними Крепыш устроил себе пир. Он бегал кругами, пожирая остатки яиц с травы – одни за другими. Его пушистый хвост вилял, как сумасшедший.

Вот это день рождения!

Я решил отнести странное яйцо домой, чтобы потом изучить. Может, отколю небольшой кусочек скорлупы и рассмотрю под микроскопом. А потом проделаю небольшое отверстие и загляну внутрь.

Тудух. Тудух.

Пульс отдавался в моей руке. Яйцо всё ещё было горячим.

Я решил, что яйцо может быть черепашьим. Я осторожно зашагал к дому, держа его обеими руками.

Прошлой осенью Энн нашла большую коробчатую черепаху на обочине перед своим домом. Она притащила её к себе во двор и позвала меня. Она знала, что я захочу её изучить.

Это была довольно большая черепаха. Размером с коробку из-под обуви. Мы с Энн гадали, как же она оказалась на обочине.

У меня в комнате была книга о черепахах. Зная, что по книге я смогу узнать о черепахе больше, я поспешил за ней домой. Но мама потом не выпустила меня на улицу. Мне нужно было пообедать.

А когда я вернулся на задний дворик Энн, черепахи и след простыл. Удрала, наверное. Черепахи, если захотят, могут бегать быстро.

Занося своё сокровище в дом, я думал, что оно может быть яйцом черепахи. Но почему оно такое горячее? И почему по всему яйцу тянутся эти противные прожилки?

На яйцах ведь не бывает вен?

Я спрятал яйцо в ящике комода. Укутал его в охапку носков, чтобы не разбилось. Медленно, аккуратно закрыл ящик и вернулся во двор.

Когда я вышел на улицу, то увидел, что гости Брэнди расходятся по домам. Все они были покрыты липкими яйцами и выглядели не особо весёлыми.

Брэнди весёлой тоже не выглядела. Папа орал на неё, сердито размахивая руками и указывая на кучу яичных пятен, распластанных по всему газону.

– Как ты могла это допустить? – кричал он. – Почему ты это не остановила?

– Я пыталась! – вопила Брэнди. – Пыталась остановить их!

– Нам придётся покрасить гараж, – причитала мама, качая головой. – А как нам теперь косить газон?

– Это был мой худший день рождения! – орала Брэнди. Она наклонилась и вытащила из шнурков своих кроссовок скорлупу. После чего свирепо посмотрела на маму:

– Это всё ты виновата!

– Что? – ахнула мама. – Я?

– Ты не сварила яйца, – винила её Брэнди. – Так что это твоя вина.

Мама начала было протестовать, но прикусила губу.

Брэнди встала и бросила скорлупу на лужайку. Она взглянула на маму и изобразила свою фирменную улыбку, ну да, ту самую, с ямочками.

– Устроим на мой следующий день рождения фабрику мороженого – чтоб каждый себе его делал сам?

Вечером я хотел поизучать загадочное зелёное яйцо. Но мы должны были съездить к бабушке Эвелин и дедушке Гарри и забрать их на ужин. Они всегда считают день рождения Брэнди грандиозным событием.

Перво-наперво сестрёнка должна была открыть свои подарки. Бабушка Эвелин купила ей пару розовых пушистых тапочек, которые Брэнди никогда бы не надела. Наверное, отдаст их на растерзание Крепышу.

Далее Брэнди решила открыть самую большую коробку. Из неё она вытащила бело-розовую пижаму. Она заохала и заахала, говоря, что пижама ей действительно нужна. Да, из неё получится неплохая актриса.

Кому понравится получить в подарок пижаму?

Последним оказался подарочный сертификат на двадцать пять долларов в магазине компакт-дисков. Неплохой подарок.

– Пойдёшь его тратить – возьми меня с собой, а то ещё выберешь какую-нибудь ерунду, – предложил я.

Брэнди притворилась, что не слышит.

Она крепко обняла бабушку и дедушку. Брэнди обожает всех обнимать. Потом мы все отправились на ужин в новый итальянский ресторан.

Что мы обсуждали за ужином? Безбашенный день рождения Брэнди. Когда мы рассказывали о яичном побоище, бабушка с дедушкой смеялись без умолку.

Днём это не казалось таким смешным. Но вот спустя несколько часов, во время ужина, все признали, что было довольно весело. Даже папа пару раз улыбнулся.

А я всё думал о яйце в ящике комода. Что если, когда мы вернёмся, я обнаружу в ящике маленькую черепашку?

Казалось, ужин тянется несколько часов. Дедушка Гарри рассказывал о забавных случаях, происходивших с ним, когда он играл в гольф. Он рассказывает их каждый раз, когда мы приезжаем. И каждый раз мы смеёмся.

Домой мы вернулись действительно поздно. Брэнди заснула в машине. Да и сам я клевал носом.

Я проскользнул в свою комнату и переоделся в пижаму. Затем, громко зевнув, выключил свет. Я всегда засыпаю, стоит моей голове коснуться подушки. Я обожаю свою мягкую подушечку. Я нырнул в кровать и натянул одеяло до подбородка.

Я уже почти положил голову на подушку, как вдруг услышал что-то.

Тудух. Тудух. Тудух.

Словно сердцебиение. Только громче.

Намного громче.

ТУДУХ. ТУДУХ. ТУДУХ.

Так громко, что я слышал, как дребезжит ящик комода.

Я поднял голову. Сон как рукой сняло. Я глядел сквозь темноту на свой комод.

ТУДУХ. ТУДУХ. ТУДУХ.

Я повернулся и спустил ноги на пол.

Может, открыть ящик комода?

Я сидел в темноте, дрожа от волнения. И страха.

Слушая ритм ударов.

Стоит ли открыть ящик и посмотреть, что внутри?

Или же стоит бежать отсюда без оглядки?

6

Тудух, тудух, ТУДУХ.

Я должен был увидеть, что там происходит.

Яйцо вылупилось? И черепаха бьется о стенки ящика, пытаясь выбраться?

Черепаха ли?

Или что-то другое?

Вдруг я понял, что очень боюсь.

Я глубоко вздохнул и встал. Когда я пробирался через комнату, мои ноги были ватными и слабыми. Во рту стало сухо, как в пустыне.

Тудух, ТУДУХ, тудух.

Я включил свет. Моргнул несколько раз, чтобы глаза быстрее привыкли к свету.

Когда я приблизился к комоду, ритмичное глухое постукивание сделалось громче.

Это сердцебиение, решил я.

Сердцебиение существа, находящегося внутри яйца.

Я обеими руками схватился за ручку. Ещё раз глубоко вздохнул.

Дана, это твой последний шанс сбежать, предупредил я сам себя.

Твой последний шанс оставить ящик закрытым.

Тудух, тудух, тудух, тудух тудух.

Я открыл ящик и заглянул внутрь.

Я изумлённо смотрел туда, но ничего не изменилось. Яйцо лежало именно там, где я его оставил. Сине-фиолетовые вены пульсировали на скорлупе, как и раньше. Немного успокоившись, я взял яйцо в руки.

– Ой!

Я чуть не уронил его. Скорлупа была обжигающе горячей.

Я обхватил его руками и подул на него.

– Это очень странно, – пробормотал я вслух.

Я решил показать яйцо маме с папой. Прямо сейчас. Может, они скажут мне, что это за яйцо.

Они ещё не спали. Я слышал их голоса, доносящиеся из комнаты в конце коридора.

Я аккуратно нёс яйцо, держа его двумя руками. Локтем я постучался в дверь к родителям.

– Это я, – сказал я.

– В чём дело, Дана? – недовольно спросил папа. – Это был долгий день. Мы все очень устали.

Я распахнул их дверь.

– Я хочу показать вам яйцо… – начал я.

– Никаких яиц! – воскликнули они одновременно.

– По-моему, с нас достаточно яиц на сегодня, – строго сказала мама.

– Это очень странное яйцо, – настаивал я. – Я не могу понять, чьё оно. Мне кажется…

– Спокойной ночи, Дана, – перебил меня папа.

– Ни единого больше слова о яйцах, пожалуйста, – добавила мама. – Пообещай.

– Ну, я… – я посмотрел на пульсирующее яйцо у меня в руках. – Это займёт всего секунду. Если вы…

– Дана! – разозлился папа. – Может, высидишь его?

– Кларк, не разговаривай с ним так! – вступилась мама.

– Ему двенадцать лет. Он уже понимает шутки, – запротестовал папа.

И они начали спорить о том, как папе следует со мной разговаривать.

Я пожелал им спокойной ночи и отправился обратно в свою комнату.

Я подумал, что знаю, где можно раздобыть подсказку.

Тудух. Тудух. Яйцо пульсировало в моей руке.

Я подумал, что могу разбить его и посмотреть, что внутри. Но, естественно, я этого не сделаю.

Я остановился у комнаты Брэнди. Мне необходимо было показать кому-то моё сокровище. Я постучался.

Нет ответа.

Я постучал ещё раз, чуть громче. Брэнди и из танка не разбудить.

Ответа всё равно нет.

Я уже было хотел постучать в третий раз, как дверь распахнулась. Брэнди поприветствовала меня широченным зевком.

– Что случилось? Зачем разбудил?

– Я хочу показать тебе это яйцо, – сказал я.

Она с издёвкой посмотрела на меня.

– Серьёзно? После того, что произошло на моём дне рождения? После худшего в мире дня рождения, ты хочешь показать мне яйцо?

Я поднял его.

– Да. Вот оно.

Она захлопнула дверь перед моим носом.

– Так ты не хочешь взглянуть на него? – позвал я.

Ответа не последовало.

Вот и обращайся к людям…

Я понёс яйцо обратно в комнату и бережно убрал в комод. Закрыл ящик и забрался обратно в кровать.

Тудух. Тудух. Тудух.

Я заснул под ритмичный стук.

Проснулся я как раз в момент вылупления.