Текст книги "Безбашенный Хэллоуин"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Роберт Лоуренс Стайн

Безбашенный Хэллоуин

1

ААААААААААААААААА!!!

Мелодия ужаса. Оглушительный, душераздирающий вопль.

Я это обожаю.

Знаю-знаю. Есть в этом что-то нездоровое. Но тут уж ничего не попишешь…

Меня зовут Брэндон Плюш. И мой девиз – “Заставь их орать!”

Я люблю пугать людей. Я люблю, когда детишки сперва потрясенно ахают, а потом подымают визг до небес.

Это такая умора! Подлинный ужас – вот что всегда заставляет меня смеяться.

Папа говорит, что у меня есть задатки садиста. Он говорит, я весь в него. Мы с ним допоздна засиживаемся перед теликом – смотрим ужастики. Мы всегда смеемся, когда людей на экране крошат в капусту или жрут монстры.

Мама же говорит, что я должен быть добрее к людям. Когда бы она это ни сказала, мы с папой украдкой обмениваемся ухмылками. Уж мы-то знаем, как это весело – пугать.

Моей сестренке, Майе, всего семь, и она – идеальнейшая жертва. Майя поднимает крик, стоит лишь на нее искоса поглядеть. Она боится жуков, червяков, собак, кошек, летучих мышей, и даже некоторых птиц.

Она чудесный ребенок, и боится меня до чертиков. Мне ее довести до крика – что два пальца об асфальт.

Прошлой ночью я притаился у нее в стенном шкафу, натянув уродливейшую маску из своей (пресолидной) коллекции.

Мужик, что мне ее продал, сказал, что она уникальная.

– Такой ни у кого нет, – сказал он.

Как только Майя открыла дверцу, я со звериным ревом накинулся на нее.

Бедная деточка орала так, что выблевала весь свой ужин.

Ха-ха! Неужели я смеюсь? Да я не могу остановиться!

Говорю же, она идеальная жертва.

– Брэндон, зачем ты это сделал? – вопрошала мама. Ей-то было совсем не весело. Ей блевотину убирать пришлось.

– Ой! – отвечал я. – И пошутить нельзя!

Это второй мой девиз: “Ой, и пошутить нельзя!”

Вы поседели? Душа ушла в пятки?

Ой, и пошутить нельзя!

Мой кузен, Винни, живет вниз по улице. Такой же тяжелый случай, как и Майя.

Винни одиннадцать, всего на год меньше, чем мне. Но он – мелкий тощий “ботаник”.

Будь в нем достаточно росту, чтоб иметь тень – он бы и ее шугался!

Я могу застращать Винни даже когда сплю.

В субботу я отрыл во дворе толстенного лилового червяка. Когда пришел Винни, я сунул червяка ему за шкирку. И сказал, что это ядовитая змея.

Орал ли он?

Ха-ха! Он установил мировой рекорд!

Потом Винни застыл столбом, пока червяк скользил по его спине вниз. Глаза у Винни вылезли на лоб, а челюсти заклацали.

Наконец, я полез Винни за шиворот, извлек червяка и поднес к его лицу. “Ой, и пошутить нельзя!” – сказал я ему.

Потом не мог отсмеяться неделю.

Винни тогда просто стоял и трясся. Чем довел меня буквально до колик. Правда-правда, довел!

Винни, Майя и другие ребятишки в округе, что называется, круто “попали”. Потому как на носу Хэллоуин – самое любимое у меня время года.

Я имею большие планы на этот Хэллоуин.

Я планирую оторваться на всю катушку – чтоб башню снесло!

2

Дженнифер и Рэй – двое мелких, живут через дорогу от Винни. Иногда (за неимением лучшего), их предки приглашают меня за ними приглядывать.

Спросите, почему я всегда рад посидеть с парочкой сорванцов?

Пра-а-авильно.

Оба – еще те бояки.

Я их с закрытыми глазами могу довести до крика.

Я обожаю рассказывать им страшилки. Я такие истории сочиняю, что их до печенок пробирает. Кровь в жилах стынет. Волосы дыбом встают.

Они всегда орут до хрипоты. А при должном старании я довожу их до слез.

Ха-ха!

Они такие жалкие! Вы их тоже полюбите!

Вот, например, сидел я с ними пять дней назад. Я отвел этих двух ангелочков в комнату отдыха в подвале.

– Расскажу-ка я вам одну быль, – сказал я.

– Пожалуйста, только не страшилки! – взмолилась Дженифер.

– Пожалуйста, только не на ночь! – захныкал Рэй.

Видели бы вы, какие они милахи, когда молят меня о пощаде.

Но я приглушил свет и поведал им жутчайшую историю о привидениях, какую только смог сочинить. Своим фирменным, зловещим шепотком. И говорил тихо-тихо, так что им пришлось придвинуться поближе, чтобы услышать.

– Ваши родители не хотят, чтобы вы об этом узнали, – начал я. – Но эта история – чистая правда.

Они распахнули глазенки. Я видел, что они уже напуганы!

– Раньше в вашем доме жила другая семья, – сообщил я им. – У них были мальчик и девочка – вашего возраста. Но дети прожили недолго. Кое-что ужасное случилось с ними. Как раз в этом подвале. Как раз в этой комнате.

– Пожалуйста, прекрати, – взмолился Рэй.

Дженнифер зажала ладошками уши. Но я-то знал, что все она прекрасно слышит.

– Не люблю я такие истории, – захныкал Рэй.

– И я не люблю, и я! – подхватила его сестрица.

– Эта будет лучше, – заверил я их.

Я сделал глубокий вдох, и все тем же шепотом продолжал:

– Вы знаете, что у вас в доме живут привидения?

Они аж рты разинули.

– Ну а мальчик с девочкой этого не знали. Они и слыхом ни слыхивали, что злющий призрак облюбовал себе их подвал. Большую часть времени он ничем не давал о себе знать. Но была у него одна скверная привычка…

– Пожалуйста, хватит, – молила Дженнифер дрожащим голоском.

– Да, пошли наверх, – канючил Рэй.

– Каждый год, всегда накануне Хэллоуина, призрак с наслаждением убивал одного из тех, кто посещал эту комнату, – продолжал я. – “Подвал мой, – говаривал призрак, – и любого, кто сюда спустится, ждут адские муки. А после я обращу его в такого же призрака!”

– Это неправда, скажи же? – спросила Дженнифер тоненьким голоском.

– Это же просто страшилка, да? – подхватил ее нытик-братец.

– Чистая правда, – возразил я. – Вот тут все и случилось, – и указал пальцем.

– Случилось что? – спросила Дженнифер.

– Мальчик и девочка не знали о призраке. Они спустились в подвал поиграть. Они стояли прямо тут, – и я опять показал. – Медленно… очень медленно… призрак подкрадывался к мальчику… Ближе… Ближе…

– Пожалуйста! – вскричала Дженнифер, отчаянно зажимая уши ладошками.

– Пожалуйста, хватит! – хрюшка-повторюшка Рэй сделал то же самое.

– Ближе… – шептал я. – Призрак подплыл еще ближе и протянул холодную мертвую руку… сжимая и разжимая костяные мертвые пальцы. Она тянулась… тянулась… И ОТОРВАЛА МАЛЬЧИКУ ГОЛОВУ!!! – взревел я, хватая Рэя за глотку.

Оба ребеночка заверещали от ужаса.

– А с дев-воч-чкой ч-ч-ч-чего? – прозаикалась Дженнифер.

– Она убежала, – ответил я. – Но больше ее никто не видел. Вот их предки и толкнули дом вашим… по дешевке.

– Ну а мальчик?.. – начал было Рэй.

– А безголовый мальчик остался здесь, внизу, – прошептал я. И огляделся вокруг, словно ожидая его увидеть. – Безголовый мальчик теперь обитает в этом подвале. Поджидая. Поджидая новые жертвы.

– Враки все! – вскричала Дженнифер, вскакивая. – Это просто страшилка, правда? Нету здесь никаких безголовых мальчиков.

– Брэндон, ну пошли наверх? – не унимался Рэй. Он схватил сестренку за руку, и сжимал так, словно цеплялся за собственную жизнь.

Оба были до того напуганы, что тряслись, как желе.

Тут бы мне и сжалиться над ними. Тут бы и остановиться.

Но была у меня одна блестящая идейка…

– Ну-ка сели, – велел я им. – Ни с места. Я собираюсь доказать, что тут живет безголовый мальчик. Я мигом.

Они умоляли меня не оставлять их здесь. Но я пулей взлетел по лестнице и отыскал свой рюкзак. Я всегда держу там специальные штучки на случай, если придется поработать нянькой.

Ну, понимаете. Маски и прочий реквизит, чтоб запугивать ребятишек до смерти.

Я вытащил из рюкзака гадкую резиновую маску. Длинные синие волосы, из глазниц лезут комья зеленого гноя, по всей роже – порезы да струпья.

– Идеально, – пробормотал я себе под нос. И расплылся в ухмылке – от уха до уха.

План был что надо.

Я быстренько «самообезглавился». Это проще простого. Подтягиваешь рубашку и застегиваешь на макушке. Все, головы не видать.

Затем приспособил вешалку так, чтобы крючок торчал из воротника. И укрепил уродскую маску у себя на плечах.

Погляделся в зеркало в прихожей. Да! Маска теперь выглядит как моя голова.

Шоу начинается!

Я проковылял по лестнице в подвал и ввалился в комнату отдыха.

– Я – безголовый мальчик! – прокричал я жутким, низким голосом. – Я безголовый, живущий в подвале!

Рэй заголосил. Но Дженнифер только фыркнула.

– Мы знаем, что это ты, Брэндон, – сказала она.

– Я безголовый! – не унимался я. – Давайте! Снимите маску!

Они робели.

– Снимите маску! – повторил я.

– Наконец, Дженнифер шагнула вперед. Взялась за края маски – и сдернула.

А головы-то и нет!

Нету головы!

Они вопили так, что стены тряслись. А потом как давай рыдать.

В один голос. Да с подвыванием!

Миг триумфа.

Но только миг.

Потому что тут я взглянул на лестницу – и настал мой черед вскрикнуть!

3

Вскрикнул я потому, что оба их предка, оказывается, стояли там наверху.

И довольными они не выглядели.

Я высунул голову из-под рубашки.

В чем дело? – спросила их маменька. И начала спускаться к плачущим деточкам. – Дети? В чем дело? Что стряслось?

Папаша взирал на меня с бешенством:

– Почему они плачут, Брэндон?!

Я пожал плечами.

– Убейте – не знаю, – ответил я. – Может, испугались чего?

*

Вернувшись домой, я позвонил своему закадычному дружку Кэлу. Кэл – здоровяк. В нем шесть футов росту, и весит он, наверное, тонну. А может – две.

Он умеет внушать ужас, когда захочет.

И он любит наезжать на ребят поменьше; неудивительно, что мы с ним – не разлей вода.

– Кэл, я такой крутой прикол отмочил! – сообщил я. – Напугал этих двух мелких – типа я безголовый!

– Круто, – ответил Кэл. Но я уверен, что он нифига не понял.

Пришлось ему все “разжевывать”. И тогда он повторил:

– Круто.

– Давай пойдем на Хэллоуин без голов, – предложил я. – Если оба будем безголовыми, мелкие точно уорутся.

– Потряс, – отозвался Кэл. – А может, удастся запереть кого в проклятом доме. Ну, в том, в конце квартала.

Мы с Кэлом немало натешились, запирая мелких в проклятом доме. Потом ждали снаружи, наслаждаясь воплями.

– Не могу дождаться, – сказал Кэл.

Тут мне пришлось повесить трубку. С лестницы до меня пыталась докричаться мама.

– Не кипятись! Иду уже! – прокричал я в ответ.

Мама была в бешенстве. У нее длинные рыжие волосы, и в гневе она ими встряхивает. А тут она еще и сжимала кулаки.

– Брэндон. Только что мне звонила миссис Салливан, – стиснув зубы, процедила мама.

– Ой-ёй. – Я судорожно сглотнул. Миссис Салливан – это мамаша Рэя и Дженнифер.

– Она забыла мне заплатить, – сказал я. – По этому поводу?

Мама тряхнула волосами.

– Нет, не по этому, – отрезала она.

– Ой-ёй. – И я опять сглотнул.

– Миссис Салливан сказала, что ты терроризировал ее детей, – продолжала мама. – Они до сих пор плачут. Она говорит, что никогда больше к тебе не обратится.

– Никогда?

– Никогда.

Я повесил голову.

– Прости, – пробормотал я.

Это всегда срабатывает.

Всякий раз, влипая в крупные неприятности, я склоняю голову и бормочу “прости” так тихо и искренне, как только могу. На том, как правило, все и заканчивается.

Но на сей раз, кажется, не сработает.

– Прости, – пробормотал я опять. – Мне искренне жаль.

– Тебе жаль?! – возопила мама. – Но зачем ты это сделал, Брэндон? Зачем ты вечно пугаешь детей?!

– Потому что это весело? – отвечал я.

*

На следующее утро в школе я нес в лабораторию стакан. Ну и остановился поглядеть, как Кэл запихивает в шкафчик четвероклашку.

Пацан напросился сам. Он наступил на новенькие Кэловы кроссовки. Оно, конечно, случайность. Но Кэлу-то не легче. Он запихал бедолагу в шкафчик, захлопнул дверцу, и замок запер.

Я отсалютовал здоровяку большим пальцем. После чего продолжил свой путь, бережно придерживая стакан обеими руками.

Сворачиваю в коридор – и прямо на меня чешет кузен Винни.

Нытик уткнулся в книжку. Зачитался прямо на ходу – даже меня не видит.

– Винни, не видишь, что ли! – крикнул я. – Кислоту несу!

Он поднял глаза – а я плеснул.

Жидкость взметнулась из стакана и окропила Винни.

Голову, лицо, грудь.

И мы оба завопили от ужаса.

4

– Мое лицо! Мои глаза! – выл Винни. Он повалился на колени и сжался в дрожащий комочек.

– Ай, да уймись ты. Это ж просто водичка, – сказал я.

– А? – дурик поднял глаза. – Просто водичка?

– Ой, и пошутить нельзя! – воскликнул я.

Он дважды сглотнул. Потом обеими руками вытер воду с лица

– Это не смешно, Брэндон, – буркнул он.

– А по мне – смешно, – ответил я.

– А по мне – не смешно! – прогремел у меня за спиною чей-то грозный бас.

Я круто развернулся, едва не брякнув об пол стакан, и выдохнул:

– Мистер Бенсон?

Самый мой нелюбимый учитель.

Он сграбастал меня за плечо своей могучей ручищей.

– Не смешно, Брэндон, – повторил он. Голос у него – что барабанный рокот. Даже шепот на милю слыхать.

Мистер Бенсон – десять футов сплошных мускулов. Пацаны за глаза прозвали его “Утес”.

У него густые черные волосы, которые он стягивает на затылке в конский хвост. И косматые черные брови, которые корчатся у него на лбу, точно пара гусениц.

Он носит потертые джинсы и просторные фланелевые рубахи. А в одном ухе поблескивает крошечное серебряное колечко.

Большинство ребят считает его своим в доску. Но я его не особо жалую. Уж больно он придирается на своем предмете – естествознании. И вечно глаз с меня не спускает.

Как вот сейчас.

– Брэндон, я все видел! – прогрохотал мистер Бенсон. – Всю твою милую шуточку – от и до!

– О, – ответил я. А что я еще мог сказать?

– Слышал пословицу, – его брови-гусеницы, корчились, как бешеные, – поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой? Золотые слова!

– Первый раз слышу, – буркнул я.

В коридоре вокруг нас собралась группка ребят. Я уже начал чувствовать себя не в своей тарелке. Благо Утес не торопился убрать лапищу с моего плеча.

Некоторые девочки спрашивали у Винни, почему он весь мокрый.

Мистер Бенсон навис надо мною. Я мог чувствовать запах кофе у него изо рта. Фи.

– Понравилось бы тебе, если б Винни проделал такое с тобой? – спросил он.

– Я споткнулся! – солгал я. – Это случайно вышло.

Брови мистера Бенсона пустились в пляс – вверх-вниз. Он покачал головой.

– Говорю тебе, Брэндон, я все видел, – повторил он.

– Он мне сказал, что там кислота, – ввязался Винни. Ябеда-корябеда.

Несколько ребят ахнули.

– Пошли со мной, – велел мистер Бенсон. И повел меня по коридору.

– Я же на урок опоздаю! – начал было я.

– Жалость-то какая, – ответил мистер Бенсон. – Нам нужно побеседовать. Я прочту тебе лекцию за номером три-сорок пять.

– Что еще за лекция? – проворчал я.

– О жестокости к окружающим. – Он провел меня в свой класс и захлопнул дверь. После чего заставил сесть напротив его стола. Сам же примостился на его краю, взирая на меня, как голодный стервятник на падаль.

– Остаток недели, – заявил он, – будешь оставаться после уроков и мыть лабораторию.

– Да ведь не я там свинячил! – запротестовал было я.

Он это проигнорировал и завел шарманку – как мы должны быть добры к окружающим, чтоб и они были добры к нам, бла-бла-бла…

Лекция, казалось, длится не один час. Но я отключился минуте на второй. А голос его зудел где-то на периферии сознания.

Я уже планировал месть.

Мистер Бенсон, думал я, Хэллоуин на носу.

Не стоило ко мне цепляться перед самым Хэллоуином. Потому что теперь у меня нет выбора.

Теперь мне придется подготовить первоклассный хэллоуинский сюрприз персонально для вас.

5

После уроков я остался прибираться в лаборатории. Что привело меня в крайне дурное расположение духа.

На последнем уроке проводили какой-то жутко вонючий эксперимент. И теперь этим экспериментом пах я.

По дороге домой я пинал свой рюкзак. Было поздно, солнце уже садилось. Порывистый осенний ветер кружил у моих ног опавшие бурые листья.

Еще по пути у меня родилась хорошая идея.

Я бросил рюкзак на крыльце. После чего направился к боковой стене дома. Там вскарабкался на раскидистое дерево, росшее практически впритык.

И пристроился на суку прямо напротив окна сестренки.

Осторожно открыл окно. И ждал.

В комнате горел свет. И экран компьютера мерцал. Так что я не сомневался, что она вот-вот поднимется к себе. И входя в комнату, она уж точно не будет ждать гостей. Особенно – из окна.

Я подался вперед и прислушался. Да! В коридоре шаги.

Я еще немножко прополз по ветке, поближе к окну. Потом откинулся назад, чтобы Майя меня не заметила.

Я затаил дыхание и ждал.

Майя вошла в комнату. Я заглянул. Что там она несет? Мисочку с чем-то. И большой стакан шоколадного молока.

Превосходно.

Она сделала несколько шагов к столу.

Я подался вперед… еще ближе…

– ААААААААААААААААА!!! – я разинул рот в душераздирающем вопле и ворвался в окно.

Глаза Майи вылезли из орбит. Рот распахнулся, но оттуда не вырвалось ни звука. Руки взмыли вверх. И стакан с чашкой – тоже.

Мисочка грянулась об пол и разлетелась вдребезги. По всей комнате разметало картофельные чипсы. Стакан же благополучно приземлился на белый ворсистый ковер, щедро пропитав его шоколадным молоком.

– БРЭНДОН! – завизжала Майя. – Ты придурок! Ты ПРИДУРОК!

– Ой, и пошутить нельзя! – воскликнул я. И расхохотался. Думаю, я мог бы смеяться весь остаток года.

Майя принялась отчаянно лупить меня в грудь кулачками. Но я от этого, конечно, только громче ржал.

– Ладно-ладно. Я помогу тебе тут прибраться, – сказал я. Я знаю, как быстро ее успокоить.

Я окончательно развеселился. Мне ведь не много-то и надо. Дайте только напугать кого-нибудь хорошенько.

– Обещай, что больше так не будешь, – потребовала Майя.

– Обещаю, – ответил я.

– Правда обещаешь? – настаивала она. – Правда-правда?

– Конечно, – ответил я и погладил ее по головушке. – Правда обещаю.

Нет ничего легче, чем давать обещания. Я хочу сказать, что такое обещание? Вещь, которую запросто можно нарушить.

Я помог ей убрать осколки, чипсы и молоко. На ковре осталось здоровенное пятно, но что я тут мог поделать?

Как только мы закончили, Майя решила примерить свой праздничный костюмчик.

Кем она решила нарядиться? Принцессой, разумеется.

– Брэндон, а ты кем будешь? – спросила она, теребя руками резинку на тиаре с блестками.

– Когда за конфетами пойдем? – спросил я. – Не надо мне никакого костюма. Это детский лепет. Я сцапаю какого-нибудь мелкого и заберу у него мешок.

Она прищурилась:

– Ты шутишь, правда?

В ответ я осклабился.

Да что эти мелкие понимают?

Я понизил голос:

– Знаешь, что мы с Кэлом сделаем?

– Что-то ужасное, так и знаю, – сказала Майя и скорчила рожицу.

– Ага. Мы с Кэлом нагрянем к мистеру Бенсону.

– Вы этого не сделаете! – воскликнула Майя. Она взяла розовую юбочку из крепа и приложила к талии. – Это тупизм.

– Почему тупизм? – спросил я грозно.

– Потому что ты тупица! – огрызнулась она.

– А ты слишком тупая даже для тупицы! – парировал я. Хочет помахаться? Я всегда готов.

Майя швырнула юбчонку на постель.

– Этот домина чересчур жуткий, – сказала она.

Вот тут она абсолютно права. Мистер Бенсон проживает в эдакой дряхлой развалине, темной и держащейся буквально на соплях. А стоит она на краю Воронова провала.

– Ты же знаешь, что мама с папой не пускают нас к провалу, – и Майя фыркнула.

– “Ты же знаешь, что мама с папой не пускают нас к провалу”, – передразнил я плаксивым голосом.

На это она показала язык.

– Спорим, я могу его перепрыгнуть? – бахвалился я.

Она ахнула:

– Ты же не собираешься рискнуть, а?

Я усмехнулся:

– Все может быть.

На самом-то деле у меня и в мыслях не было прыгать через Воронов провал.

Эта пропасть пролегает прямо за домом мистера Бенсона. Глубокая трещина в скальной породе – десять футов от края до края.

Там реально опасно. Но многие ребята прыгали через него “на слабо”.

Если промахнешься, внизу поджидают острющие камни – костей не соберешь.

– Не ищи неприятностей, – предупредила Майя.

– Спасибо, мамочка! – огрызнулся я. – Не учи меня жить, ладно?

Она нахмурилась.

Если ты влезешь к мистеру Бенсону, Брэндон, то обязательно попадешься.

– Черта с два. Мы с Кэлом слишком быстрые и слишком отчаянные.

О, если бы только я ее послушал…

6

Кэл позвонил мне после ужина, хэллоуинским вечером.

– Мы будем безголовыми, верно?

– Верно.

– Так мне не нужен костюм, верно?

– Верно. Можешь взять одну из моих масок, чтоб на плечи посадить.

– Мы не будем конфеты собирать. Мы будем детей пугать, верно?

– Верно. И еще нагрянем в дом к мистеру Бенсону.

– Круто, – сказал Кэл.

– Ты бы поторопился, а? А то уже почти стемнело, выдвигаться пора.

Я схватил пару масок пожутче и стремглав помчался вниз по лестнице.

В прихожей уже поджидал ужасающий сюрприз.

Какой-то пацан в черном, блестящем костюме Дарта Вейдера. Я сперва решил, что он за конфетами.

Но тут из-под пластиковой маски раздался голос:

– Здорово, Брэндон.

И я тотчас узнал Винни.

– Ты чё тут делаешь?! – возмутился я.

В прихожую вышла мама.

– Как считаешь, у Винни устрашающий вид? – спросила она.

И погладила его по пластиковой макушке.

– Что он тут забыл? – не унимался я.

– Ты идешь с ним за конфетами, – отвечала мама.

Я застонал.

– И еще берешь с собою Майю и трех ее подружек, – заявила мама.

– Прошу пардону?! – возопил я. – Я… что?!

– Побудешь заботливым старшим братом, – сказала мама.

– Ни за что! – возмутился я. – Ни за что!

Тут прискакали и Майя с подружками. Одна вырядилась под диснеевскую русалочку. Майя и остальные две – принцессами. Фе.

Майя натянула на уши картонную тиару. Остальные две принцессы оглаживали юбки и поправляли маски. Русалочка дергала себя за плавник.

– Пошли, – сказала Майя.

– НИ ЗА ЧТО! – вскричал я.

Мамины глаза угрожающе сузились:

– Полагаю, это пойдет тебе на пользу, Брэндон.

Не успел я ответить, как Кэл заглянул в прихожую.

– Эт чё за столпотворение? – спросил он.

– Вы с Брэндоном сделаете доброе дело, – ответила мама. – Возьмете маленьких с собой за конфетами.

Кэл чуть собственным языком не подавился.

– Мы?! – вскричал он.

– Ну пошли уже! – вюнил Нинни, то есть, нюнил Винни. – В маске жарко! Я упрел!

Мама встала передо мной, руки скрестила и глядит сверху вниз. Я понял, что деваться некуда.

– Ничего, – шепнул я Кэлу. – Мы избавимся от них при первой же возможности.

После чего провозгласил:

– Ладно, ладно. Пошли, ребята! – и повел всех на улицу.

– Хорошенько за ними приглядывай! – крикнула мама нам вслед. – И смотри, чтобы Винни не пугался.

– Ага, щас, – буркнул я.

Я провел их через лужайку перед соседским домом. Была ясная, прохладная ночь. Тонкие ленточки облаков извивались вокруг луны.

Идеальная ночь, чтобы детей пугать. А на меня повесили эту малышню.

Девочки возбужденно хихикали и трещали без умолку. Винни, чтобы не отстать, трусил следом, обеими руками придерживая увесистый шлем Дарта Вейдера.

На протяжении всего квартала нам встречались небольшие группки ряженых. Мы с Кэлом отвели Винни и девочек к трем-четырем домам, а сами наблюдали с тротуара, как им вручают сладости.

– Тоже мне развлекуха, – бурчал Кэл.

– Давай уже бросим гаденышей, – прошептал я.

Его глаза расширились:

– Как? Вот так вот просто бросим?

– Конечно. А почему бы и нет? – ответил я.

– Но этим же всего семь! – воскликнул он.

– Да все путем, – сказал я. – Что им сделается? Мы исчезнем – они и не заметят.

Майя с подружками стояли возле пустующего земельного участка, беззаботно болтая с другой группой девчонок. Винни я что-то не видел.

– Сматываемся! – скомандовал я.

Мы бегом пересекли улицу. А девочки и не заметили.

Мы свернули за угол и продолжали бежать.

Миновав полквартала, я услышал за спиной топот. И знакомое нытье:

– Эй, погодите! Погодите!

Он бежал к нам и пыхтел под маской. Прямо как настоящий Дарт Вейдер.

– Я вас не вижу! – кричал он. – Маска мешает! – Он принялся чесать плечи, потом извернулся – поскрести спину.

– Этот костюм такой чесючий! И я в нем сварился!

– Может, тебе стоило нарядиться принцессой Лейей? – сострил я.

Винни покрутил пластиковый шлем из стороны в сторону.

– А девчонки где? – спросил он.

– А они того… вперед ушли, – ответил я.

Кэл усердно закивал.

– Догнать не хочешь? – предложил он.

– Не. Я с вами, пацаны. Чёт тут жутковато. И темнотища…

Мы с Кэлом дружно вздохнули. Мы двинулись дальше. Пересекли улицу. Потом еще одну. Винни сновал от дома к дому, звонил в двери и протягивал отворявшим хозяевам раскрытый мешок.

– Он испортит нам всю малину, – ворчал Кэл. – Не пугать нам сегодня мелких.

– Мы и от него отвяжемся, – ответил я. – У меня есть план.

– Дык он же плакса, – сказал Кэл, качая головой. – Как увидит, что мы слиняли – рев подымет.

– Ну и что? Найдется добрая душа и отведет его домой.

– Ну а маме твоей чё скажем?

Я пожал плечами:

– Скажу, что это он слинял. И мы его всю ночь искали.

– Круто, – сказал Кэл.

*

Мы отвели Винни к проклятому дому в конце квартала. Он старый, и жуткий, и кругом деревья стоят стеной.

– Мы же не станем его там запирать? – прошептал Кэл.

– Нет. Мы его там просто бросим. – Я повернулся к нашему грозному Дарту Вейдеру.

– А попробуй-ка вот тут, – сказал я и пихнул его на замусоренную подъездную дорожку.

В старой развалюхе не горело ни огонька. Я едва мог разглядеть Винни, когда тот поднимался на крыльцо.

И мы с Кэлом тут же дали стрекача.

Почти сразу же до нас донесся испуганный крик.

Винни!

Мы с Кэлом остановились. И прислушались.

Мы ахнули, услышав еще один пронзительный вопль. Который оборвался на середине.

И тишина…

7

Я расхохотался:

– Не иначе бедный старина Винни наткнулся на призрака!

Кэл оглянулся на старый дом.

– Может, вернемся, посмотрим, что да как?

– Черта с два! – воскликнул я. Все с ним в порядке. Ну любит человек глотку драть. И потом, если какая дрянь приключилась – все равно уже слишком поздно.

– Но твоя мама… – начал было Кэл.

– Да забей ты, – ответил я. – Лохов спровадили – пора повеселиться.

Я достал из кармана куртки пару резиновых масок и вручил одну Кэлу.

Мы дружно натянули воротники поверх голов и застегнули молнии.

Потом пристроили уродливые маски себе на плечи.

– Безбашенный Хэллоуин!!! – проорал я. – Идем на поиски жертв!

*

Квартал за школой кишел ряжеными. Мы с Кэлом подстерегали их за высокой изгородью.

Как только какая-нибудь ребятня имела неосторожность подойти поближе, мы с Кэлом выскакивали перед ними и срывали маски.

– БЕЗБАШЕННЫЙ ХЭЛЛОУИН!!! – ревели мы в две глотки.

Детишки вопили, как оглашенные.

Мы прочесали весь квартал, терроризируя мелких направо и налево. Без малейших усилий я довел парочку мальчуганов до слез.

Спустя несколько минут после этого триумфа, мы с Кэлом опять выскочили на улицу, и еще один пацан навернулся с велика.

Ха-ха!

– Я проголодался, – сообщил Кэл; из-под куртки его голос звучал приглушенно.

– Не вопрос, – сказал я.

Я выхватил полный пакет сластей у мелкого, который замотался бинтами с ног до головы и косил под мумию. Я знал, что замотанный нас точно фиг догонит!

Мы с Кэлом пустились наутек.

Мелкий, ясное дело, надрывал глотку:

– Вернитесь! Это мое! Это же мое!

Я швырнул ему “Сникерс”. Тот отскочил от забинтованной груди бедняги и упал на тротуар.

А потом мы бежали, пока этот хлюпик не исчез вдали.

Мы с Кэлом укрылись за чьим-то домом. Мы свалили все сладости на траву. Потом разорвали обертки сразу на дюжине шоколадных батончиков и принялись за обе щеки уплетать.

Люди, я люблю Хэллоуин!

Мы слышали, как где-то неподалеку надрывается муми-мальчик. Мы прижались к стене дома и ждали, пока он не удалился.

Кал ухмыльнулся.

– Бедолага, – сказал он. Весь его подбородок был в шоколаде.

Мы буквально нафаршировались конфетами. Я открыл пакетик M&Ms, поднес ко рту и вытряс все прямо в глотку.

Ням-ням.

– Погнали, – сказал я, и рыгнул шоколадом. – Мы же собирались в гости к мистеру Бенсону – не забыл?

– А конфеты тут что ли бросим? – спросил Кэл с набитым ртом.

– Не. С собой возьмем, – ответил я. – А то еще проголодаемся, пока будем громить Утесову халупу.

– Круто, – сказал Кэл, проглотив пригоршню “Тутси Роллс”. И запихал оставшиеся сладости обратно в мешок.

После чего мы опять упрятали головы под куртки и направились вверх по холму – к дому Бенсона.

Луна скрылась за тяжелыми черными тучами. Возле Воронова провала ряды домов обрывались, а дальше царила темнота.

– Мы что, правда вломимся в дом к Утесу? – спросил Кэл с неожиданной робостью.

– А то как же! – ответил я, после того как в очередной раз рыгнул. Что-то мне поплохело. Не иначе как с пережору.

– Круто, – отозвался Кэл. – А ну как он дома?

– Вот и проверим, – буркнул я.

Спустя несколько минут перед нами вырос дом Бенсона. Он стоял на вершине крутого холма, окутанный тьмой. Мне он показался похожим на зловещий средневековый замок – весь из камня, с узкими окошками и высокой круглой башенкой сбоку.

Я покосился в сторону провала. Не видать – темнотища.

– Свет не горит, – сказал я. – Должно быть, ушел.

– Ага, а ну как он спать ушел! – возразил Кэл.

Мы сделали несколько шагов по лужайке. И ахнули в один голос, когда где-то сбоку распахнулась дверь.

Я нырнул за высокий вечнозеленый куст, увлекая за собой Кэла. Выглянув из-за куста, я увидел, как на подъездную дорожку вышел мистер Бенсон. Он запрокинул голову, словно изучая небо. Потом скрылся в каменном гараже, расположенном по правую руку от дома. Мы с Кэлом пригнулись пониже. Несколько минут спустя до нас донесся рев мотора. Черный микроавтобус учителя выехал на дорожку и на полной скорости умчался прочь.

Я хохотнул.

– Смотри, ему нужен микроавтобус. В обычной тачке не помещается!

Кэл тоже фыркнул, а сам не сводил глаз с дома.

– Мы идем туда?

– А почему бы и нет? Или сейчас не Хэллоуин? Самое время для мелкой проказы.

Мы вышли из-за куста. Сделали два-три шага к дому по идущей под уклоном лужайке.

И остановились, услышав яростное рычание.

– Собаки? – выдавил я.

Они.

И не успели мы с Кэлом моргнуть и глазом, как две огромные псины с налитыми кровью глазами опустили головы и с рычанием бросились к нам.

8

Я отчаянно закричал. Повернулся. Хотел бежать, но от страха застыл столбом.

Собаки бешено зарычали.

– Нам конец… – пробормотал я. И поднял обе руки, чтобы защитить лицо.

И услышал взвизг. Два взвизга. Потом – глухой стон.

Опустив руки, я разинул рот от изумления. Свирепые псы стояли, как вкопанные.

Они жались друг к дружке, ноги у них дрожали, и вид был обескураженный.

– Да они привязаны! – воскликнул Кэл. – Видишь цепи?

Сердце колотилось так, что я едва мог дышать. Желудок скрутило. Во рту стоял вкус шоколада.

Я стоял и смотрел на собак.

Они зарычали на нас. Но без особого энтузиазма. Они понимали, что им нас не достать. Они понимали, что вышел облом.

Мы с Кэлом разразились хохотом. Мы дали друг другу пять.

Потом сделали большой круг, огибая собак, и приблизились к боковой двери дома.

Интересно, забыл ли мистер Бенсон ее запереть?

Да.

Дверь заскрипела, когда я ее толкнул. В дом я вошел первым.

– Вот это класс, – прошептал Кэл. – Мы и впрямь у Бенсона дома!

Я выждал, пока глаза привыкнут к темноте. Мы стояли в длинной, узкой кладовой. Пахло, вроде бы, перцем.

Неторопливо и осторожно мы вошли в кухню.