Текст книги "Не ложись спать!"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Несколько партий прошло спокойно. Мяч не попадал ко мне. Так что у меня просто не было возможности ошибиться. Потом Лайза сказала:

– Тебе подавать, Мэтт.

Я знал, что когда‑нибудь этот момент настанет. И всё время смотрел, как подают другие. Поэтому представлял, что мне надо делать.

Ну, на этот раз я не промахнусь, понадеялся я. Надо сделать хорошую подачу и заработать очко для своей команды. Тогда они перестанут на меня сердиться за то, что заставил их проиграть.

Я подбросил мяч в воздух и посильнее ударил его кулаком, чтобы он перелетел через сетку.

БАМ! Мяч пролетел по воздуху так быстро, что его почти не было видно.

СТУК!

– Ой!

Лайза сложилась пополам и схватилась за голову.

– Почему ты бьёшь с такой силой? – спросила она, потирая голову.

Учитель посмотрел на неё.

– У тебя будет большой синяк, – сказал он. – Тебе тоже надо сходить к медсестре.

Лайза посмотрела на меня и заковыляла прочь.

Учитель как‑то странно посмотрел на меня.

– В чём дело, парень? Не знаешь своей силы? Выбиваешь своих одноклассников одного за другим!

– Я… я сделал это не нарочно, – заикаясь проговорил я. – Клянусь!

– Иди в душ, парень, – сказал учитель.

И я, понурив голову, поплёлся в раздевалку.

Хуже дня, чем этот, у меня не было.

Настало время ленча. Значит, прошла только половина школьного дня.

Но я не знал, что мне делать.

Не знал, куда мне идти. Ясно одно: я не могу больше оставаться в этой школе.

Средняя школа оказалась ужасной. Если я когда‑нибудь вернусь к нормальной жизни, то постараюсь забыть всё это.

Я покинул гимнастический зал и со всех ног побежал из школы. По коридору. В двери.

Оглянулся назад. Не гонится ли за мной тот здоровый парень? Видела ли директриса, как я убегал?

Никого. Всё кругом пусто.

Вдруг – уф!

О, нет! Хватит!

7

Я на кого‑то налетел. Чуть подался назад и грохнулся на землю.

Ой! Что случилось?

На тротуаре сидела девочка. Вокруг неё валялись книги.

Я помог ей подняться.

– Ты в порядке? – спросил я.

Она кивнула.

– Мне на самом деле очень жаль, – сказал я. – У меня сегодня невезучий день.

– Ничего, всё обойдётся. – Девочка улыбнулась. – Я не ушиблась.

Она не была ученицей средней школы и выглядела так, будто была моей ровесницей. Я имею в виду свой настоящий возраст. То есть двенадцать лет.

Она была хорошенькая, с густыми светлыми волосами, собранными сзади в пучок – конский хвост.

Девочка взглянула на меня блестящими голубыми глазами. И нагнулась, чтобы собрать свои вещи.

– Я помогу тебе, – предложил я и наклонился, чтобы подобрать книгу.

БАХ!

Мы столкнулись головами.

– Вот невезуха! Я снова ударил тебя, огорчился я.

Что сегодня со мной?

– Не беспокойся об этом, – успокоила меня девочка.

Она подобрала последние книги.

– Меня зовут Лэйси, – сказала она.

– А я Мэтт.

– В чём дело, Мэтт, – спросила она. – Почему ты так спешил?

Что я мог сказать? Что вся моя жизнь перевернулась с ног на голову?

Тут вдруг открылась дверь школы. Из неё вышла миссис Макнэб.

– Мне надо идти, – быстро сказал я. – Меня ждут дома.

И я кинулся бежать по улице, чтобы миссис Макнэб не заметила меня.

Я прибежал домой и бросился на диван. Ужасный день. Хорошо хоть, я не напоролся на того парня, который грозился избить меня.

Но что я буду делать завтра?

Я смотрел телевизор, когда Пам и Грег вернулись из школы.

Пам и Грег. Я совсем забыл о них.

Теперь они стали маленькими детьми. И, наверное, думали, что я стану заботиться о них.

Так и случилось.

– Приготовь нам перекусить! – потребовала Пам.

– Сами себе готовьте! – огрызнулся я.

– Вот я скажу мамочке! – закричала Пам. – Ты должен накормить нас. Я хочу есть!

Я вспомнил те отговорки, к которым прибегали Пам и Грег, чтобы отвязаться от меня.

– Мне надо делать домашнее задание, – сказал я.

Ах да, мне и на самом деле надо готовить уроки.

Домашнее задание средней школы. Мне ни за что с ним не справиться.

Но если я не сделаю его, завтра у меня возникнут проблемы.

Да ещё тот парень. А с ним‑то что делать?

Когда настало время ложиться спать, я пошёл в свою комнату. Но там уже спала Пам. Поэтому мне пришлось вернуться в комнату для гостей.

Я забрался в кровать – а что оставалось делать? – и с беспокойством прикрыл глаза.

Я не понимал, что происходит.

Я не мог ничего исправить.

Неужели моя жизнь перевернулась навсегда?

8

Я открыл глаза. Сквозь окно лился солнечный свет. Утро.

Ох, подумал я. Наступает ещё один богатый событиями день в средней школе.

И снова закрыл глаза. Может быть, если я останусь в постели, все мои проблемы исчезнут сами собой?

– Мэтт! Пора вставать! – крикнула мама.

Я вздохнул. Мама ни за что не позволит мне пропустить школу. Полная безнадёга.

– Мэтт! – снова закричала она.

Мне показалось, что её голос звучал как‑то странно. Выше, чем обычно. Может быть, оттого, что она ещё не очень устала.

Я сел в кровати и спустил ноги на пол.

Минутку.

Мои ноги.

Я посмотрел на них. Они выглядели совсем по‑другому. У меня снова мои прежние ноги!

Я посмотрел на руки. Пошевелил пальцами.

Это был я! Я снова вернулся в свой возраст!

Я побежал в ванную, чтобы посмотреться в зеркало. Мне хотелось удостовериться, что я не сплю.

Включил свет.

Да, это был я – мальчик двенадцати лет.

Я запрыгал от радости.

– Ура! Мне двенадцать лет! Двенадцать!

Всё решилось само собой! Мне не надо ходить в среднюю школу!

И теперь я не встречусь с тем здоровенным парнем.

Кошмар миновал!

Мне даже захотелось снова увидеть Пам, Грега и Бигги со всеми их старыми штучками.

– Мэтт, опаздываешь! – напомнила мама.

Она простудилась что ли? – думал я, быстро одеваясь. Её голос и вправду звучал как‑то по‑другому.

Я влетел на кухню.

– Я бы сегодня съел овсянки, мама…

И замер.

За кухонным столом сидели двое: мужчина и женщина.

Я никогда их раньше не видел.

9

– Я поджарила тебе хлеба, Мэтт, – сказала женщина.

– А где моя мама? – спросил я. – Где Пам и Грег?

Мужчина и женщина с удивлением посмотрели на меня.

– Ты сегодня плохо себя чувствуешь, сынок?

Сынок?

Женщина встала и прошлась по кухне.

– Выпей сока, дорогой. Сегодня папа подвезёт тебя в школу.

Папа?

– Но у меня нет папы, – напомнил я. – Он умер, когда я был ещё маленьким!

Мужчина покачал головой и откусил кусочек поджаренного хлеба.

– Мне говорили, в таком возрасте у них могут быть странности. Но ведь не до такой  степени.

– Где они? – возбуждённо спросил я. – Что вы сделали с нашей семьёй?

– У меня сегодня нет настроения шутить, Мэтт, – ответил мужчина. – Поехали.

На кухню вошла кошка и потёрлась о мои ноги.

– Что здесь делает эта кошка? – спросил я. – А где Бигги?

– Какой ещё Бигги? О чём ты говоришь? – спросила женщина.

Меня всё это начинало злить. Сердце сильно забилось. Ноги задрожали.

Я плюхнулся на стул и залпом выпил сок.

– Вы говорите… что вы – мои родители?

Женщина поцеловала меня в лоб.

– Я твоя мать. А это – твой отец. И это – твоя кошка.

– И у меня нет ни братьев, ни сестёр?

Женщина подняла брови и взглянула на мужчину.

– Братьев и сестёр? Нет, дорогой.

Мне стало не по себе. Моя родная мать никогда не называла меня «дорогой».

– Я знаю, ты хотел братика, – продолжала женщина. – Но, думаю, тебе бы это не понравилось. Ты не любишь с кем‑то делиться.

Я больше не мог этого выносить.

– Всё, хватит с меня. Довольно меня дурачить. Я хочу знать правду: что со мной произошло?

Мои «родители» обменялись взглядами.

Меня охватила дрожь, и я закричал:

– Я хочу знать, кто вы такие! Где моя настоящая семья? Я требую ответа! Немедленно!

Мужчина встал и взял меня за руку.

– Идём в машину, сынок! – требовательно сказал он.

– Нет! – завопил я.

– Хватит шутить. Марш в машину!

Выбора у меня не было. Я пошёл за ним к машине. Это был новенький сияющий автомобиль, не то что старая развалюха моей мамы. Я сел в машину.

Появилась женщина.

– Не забудь свои книги! – крикнула она и забросила в открытое окно машины рюкзак. Потом снова поцеловала меня.

– Ух, – съёжился я, – прекратите это!

Мне неприятно было, что незнакомая женщина целует меня.

Мужчина завёл мотор и тронул машину по подъездной дорожке. Женщина помахала рукой.

– Хорошего тебе дня в школе!

Я понял, что они и правда считают себя моими родителями.

Меня охватила дрожь.

Что со мной происходит?

10

Я был нормальным мальчиком двенадцати лет. А на следующий день мне вдруг стало шестнадцать. А потом снова двенадцать, но при этом я оказался совсем в другой семье!

Я смотрел в окно машины, которую вёл мой «папа». Мимо мелькали улицы, которых я раньше никогда не видел.

– Куда это мы едем? – спросил я тихим голосом.

– Я везу тебя в школу. А ты что, думал, мы едем в цирк? – пошутил мужчина.

– Но это не похоже на дорогу в школу, – возразил я.

Мужчина только фыркнул и покачал головой. Он мне не верил.

Мы остановились перед зданием начальной школы, но это была не моя школа. Я раньше никогда не видел этого места.

– Ну всё, сынок. Счастливо.

Мужчина потянулся через меня и открыл дверцу.

Что мне оставалось делать? Я вышел из машины.

«Папа» отъехал.

Ну и что теперь? – думал я. – Мне снова двенадцать лет, но я совсем в другой школе.

А может, я сплю?

Я ударил себя по ноге, чтобы проверить это. Ой! Больно!

Значит, не сплю.

Дети шли в школу. Я последовал за ними. А что мне ещё оставалось делать?

Впереди я увидел девочку с длинными светлыми волосами, собранными в «конский хвост». Она обернулась и улыбнулась мне.

Девочка показалась мне знакомой. Где же я раньше её видел?

– Привет! – на всякий случай поздоровался я.

– Привет! – ответила она, и её голубые глаза блеснули.

– Я Мэтт.

Я всё ещё силился вспомнить, где я видел её раньше.

– Я Лейси.

Лейси! Конечно! Я налетел на неё вчера возле той школы.

– Я видел тебя вчера, помнишь? – спросил я и тут же замолчал.

Вряд ли она меня узнает. Вчера я выглядел совершенно иначе. Как она может догадаться, что двенадцатилетний мальчик, который стоит перед нею, и неуклюжий вчерашний подросток – один и тот же человек?

– Какой у тебя первый урок? – спросила она. – У меня есть ленч.

– Ленч? Но сейчас же всего половина девятого утра, – удивился я.

– Ты, наверное, здесь новичок.

Я кивнул.

– Эта дурацкая школа так переполнена, что во время ленча в школьной столовой некуда приткнуться, – объяснила она. – Так что лучше я съем ленч прямо сейчас.

– У меня тоже есть ленч, – соврал я.

А может быть, он у меня и правда есть? Я совсем перестал понимать, что происходит вокруг меня. И эта школа нравилась мне всё меньше и меньше.

Я пошёл за ней в столовую. Лэйси действительно развернула свой ленч. Запахло брюссельской капустой. Я фыркнул.

– Что‑то очень рано для брюссельской капусты, – заметил я.

– Давай перекусим на площадке для игр, – предложила Лейси, – Сегодня чудесный день.

Мы вышли из столовой и устроились под деревом. Лейси пила шоколадное молоко из картонной пачки. Я порылся в рюкзаке – нет ли и у меня какой‑нибудь еды? – и обнаружил, что моя новая «мама» положила мне кое‑что.

Ветчина с кетчупом на белом хлебе. Маленький пластиковый мешочек с морковными палочками. И ванильный пудинг на десерт.

Всё, что я ненавидел.

Лейси протянула шоколадное печенье.

– Хочешь такое? По утрам я даже смотреть на него не могу.

– Спасибо.

Я взял печенье.

Лейси показалась мне по‑настоящему хорошей подругой. Лучшей из всех, с кем я встречался после того, как начался весь этот кошмар. Единственным хорошим человеком, который попался мне за это время.

Может быть, она поймёт меня. Мне просто необходимо с кем‑нибудь поговорить. Я чувствовал себя таким одиноким.

– Тебе не кажется, что мы знакомы? – спросил я.

Лейси внимательно посмотрела на меня.

– Да, кажется, – сказала она. – Похоже, я видела тебя возле школы…

– Я не то имел в виду.

Я решил всё рассказать ей. Всё, что со мной случилось. Конечно, я понимал, что это прозвучит странно. Но мне так хотелось высказаться.

– Ты была вчера возле средней школы? – медленно начал я.

– На тебя кто‑то налетел вчера, помнишь? Подросток. Перед зданием средней школы.

К нам шли двое парней. Крутые парни, в чёрных джинсах и чёрных теннисках. У одного из них на голове был голубой платок. Другой высоко закатал рукава тенниски, чтобы продемонстрировать свои рельефные муснулы.

Им было, по меньшей мере, шестнадцать‑семнадцать лет. Что им от меня надо?

Что‑то подсказывало мне, что их следует опасаться. Может быть, грозное выражение лиц.

– Что это за парни? – спросил я.

Лейси не успела ответить. Один из парней в чёрном указал на меня.

– Вот он! – воскликнул парень. – Бери его!

11

Парни бросились ко мне.

Кто они такие? Я этого не знал, но решил, что лучше не выяснять. И со всех ног помчался прочь.

В какой‑то момент я обернулся – посмотреть, преследуют ли они меня?

– Остановите его! – закричал один из парней.

Лейси выступила вперёд и преградила им путь.

– Спасибо, Лейси, – прошептал я.

Я бежал с игровой площадки, по незнакомым местам, на ходу соображая, как отыскать дорогу домой. Через несколько кварталов от школы я остановился, чтобы перевести дух.

Никаких признаков этих парней. И Лейси тоже.

Я надеялся, что с ней всё в порядке. Не станут же они отыгрываться на девочке.

Им нужен я.

Но почему?

Вчера тот хулиган сказал мне, что встретит меня после школы.

Сегодня, в моём новом странном мире, я его не видел. Но зато появились эти двое. Два новых громилы.

Я понял, что без помощи не обойтись.

Я не знал, что происходит. И к тому же мне было слишком страшно. Теперь я плохо понимал, кто я на самом деле.

Я долго плутал по улицам, прежде чем нашёл дорогу домой. «Мамы» и «папы» не было. Входная дверь оказалась запертой. Я пробрался в дом через кухонное окно.

Моя родная мать исчезла. Брат, сестра и даже собака тоже куда‑то пропали.

Но ведь должен же быть где‑нибудь кто‑то, кого я знаю? Кто смог бы мне помочь?

Допустим, моя настоящая мама уехала – решила навестить родственников или ещё кого‑то.

Можно попробовать поговорить с тётей Маргарет и дядей Энди. Я набрал их номер.

К телефону подошёл мужчина.

– Дядя Энди! – закричал я. – Это я, Мэтт!

– Кто это? – спросил голос.

– Мэтт! Твой племянник!

– Не знаю никакого Мэтта, – грубо ответил мужчина. – Ты неправильно набрал номер.

– Нет… дядя Энди, подожди! – взмолился я.

– Меня зовут не Энди, – прорычал мужчина и повесил трубку.

Я в недоумении уставился на телефон. Голос мужчины совсем не был похож на голос дяди Энди.

По‑видимому, я набрал не тот номер. Попробовал ещё раз.

– Алло! – ответил тот же голос.

На этот раз я решил поговорить иначе.

– Пожалуйста, позовите Энди Амстердама.

– Снова ты! Здесь нет никакого Энди Амстердама, мальчик. Неверный номер, – ответил мужчина. И с шумом бросил трубку.

Я старался не паниковать. Но всё же у меня затряслись руки.

Я набрал номер справочной.

– Чей номер вас интересует? – спросила телефонистка.

– Эндрю Амстердама.

– Проверяю.

Минуту спустя она ответила:

– Мне очень жаль. В списке абонентов нет такого имени.

– Может быть, я произнесу его по буквам? – настаивал я. – А‑м‑с…

– Я уже проверила, сэр. У нас никто не числится под таким именем.

– Не могли бы вы тогда найти номер Маргарет Амстердам?

– У нас нет никого по фамилии Амстердам, сэр.

Я положил трубку. Моё сердце сильно забилось. Должен же где‑то быть тот, кого я знаю!

Я решил позвонить двоюродной сестре Крис. И набрал её номер.

Ответил кто‑то другой. Сказал, что по этому номеру такой нет.

Как же могла исчезнуть вся моя семья?

Из всех знакомых оставалась только Лейси. Но я не мог позвонить ей, так как не знал её фамилии.

Входная дверь открылась. Вошла женщина, которая называла себя моей матерью, с пакетами в руках.

– Мэтт, дорогой, что ты делаешь дома в середине дня?

– Не ваше дело, – огрызнулся я.

– Мэтт! Не будь таким грубым!

Пожалуй, мне не следовало ей грубить. Хотя… какая разница? Она всё равно не моя настоящая мать.

Моя настоящая мама исчезла где‑то в этом мире.

Я задрожал. Теперь я совершенно один на этом свете. У меня нет никого, даже собственных родителей.

12

– Пора спать, мой сладенький, – проворковала ненастоящая мать.

Я весь вечер просидел перед телевизором. Просто так, ничего не видя.

Может быть, лучше перестать думать об этих людях как о ненастоящих родителях? Они реально существуют. Я мог бы остаться с ними навсегда.

Ну ладно, разберусь утром, решил я, поднимаясь по лестнице. Моя старая комната была забита какими‑то вещами. Я пошёл в гостевую комнату.

– Доброй ночи, дорогой, – сказала «мама», целуя меня на ночь.

И почему она всё время целует меня?

«Мама» погасила свет и сказала:

– Увидимся утром.

Утром… Это слово вселяло в меня ужас. Потому что каждое утро было страшнее предыдущего. Я боялся засыпать.

Кем я стану, когда проснусь?

Вот было бы здорово, если бы эти ненастоящие родители исчезли. Но кого я увижу вместо них?

Может быть, я проснусь, и весь мир куда‑то исчезнет!

Я старался не заснуть. Пожалуйста, молил я. Пожалуйста, пусть всё станет как раньше. Я даже буду рад снова видеть Пам и Грега, только бы всё вернулось…

И всё‑таки я заснул. Когда я открыл глаза, было утро.

Я лежал, не двигаясь, целую минуту. Что‑то изменилось?

Я слышал шум. В доме определённо были какие‑то люди. Множество  каких‑то людей.

Моё сердце забилось. О, нет, думал я. Кто же я на этот раз?

Кто‑то играл на аккордеоне. Верный знак того, что я опять в чужой семье.

Но сначала самое главное. Сколько мне лет сегодня?

Я вытянул перед собой руки. Они показались мне маленькими.

Потом встал и пошёл в ванную, стараясь не поддаваться панике.

Мне показалось, что зеркало висит выше, чем обычно. Я посмотрел на своё лицо.

Мне, без сомнения, не было двенадцати. Примерно восемь, не больше.

Восемь, подумал я и вздохнул. Это третий класс. Ну ладно, по крайней мере, я смогу справиться с математикой.

Вдруг я почувствовал острую боль в спине.

Ой! Когти! Они впились мне в спину! И впивались всё глубже.

Я завизжал.

13

Что‑то прыгнуло мне на спину!

В зеркале появилась миленькая волосатая мордочка. Какое‑то животное сидело у меня на плечах!

– Пошёл вон! Убирайся! – закричал я.

Иии! Иии! – запищало животное.

Я выскочил в коридор и чуть не налетел на крупного мужчину.

– Уберите это с меня! – закричал я.

Мужчина снял животное с моих плеч и громко засмеялся. Голос у него был низкий, как у Санта Клауса.

– Что это с тобой, Мэтт? – прогудел он. – Испугался Пэнси?

Пэнси?

Мужчина бережно держал животное в руках. Это была обезьяна.

Мужчина взъерошил мне волосы.

– Одевайся, мальчик. У нас этим утром репетиция.

Репетиция? Что бы это могло значить?

Я посмотрел на мужчину. Громадина, с круглым животом, блестящими чёрными волосами и длинными усами.

Но самое странное в нём было – и это напугало меня больше всего – его костюм. Красный, с золотыми полосами и таким же поясом.

О, нет. У меня упало сердце. Разве он может быть… моим отцом?

– Граб! – раздался снизу пронзительный женский голос.

Мужчина подал мне ворох одежды.

– Одевайся, – сказал он. – И спускайся вниз завтракать, сынок.

Так я и знал. Он был моим отцом. На сегодня, по крайней мере. С каждым разом «моя семья» становится всё хуже, пришёл я к выводу.

– ГРАААБ! – снова закричала женщина снизу.

Это, наверное, моя мама, с ужасом подумал я.

Из всех спален высыпались дети. Мне показалось, что их целая дюжина, и все разного возраста. Но когда я пересчитал всех, их оказалось всего шестеро.

Я попытался разобраться во всех этих новых фактах. Мне восемь лет. У меня шесть братьев и сестёр и любимая обезьянка. Я ещё не видел свою мать, но отец, похоже, был полным психом.

И мне придётся носить этот отвратительный костюм, подумал я, надев одежду, которую мне дал «отец». Это было облегающее синее трико. Низ в белую полоску, а вверху белые звёзды.

Что же это такое? И что за репетиция мне предстояла? Пьеса или что‑то другое?

Костюм обтягивал меня как вторая кожа. Я чувствовал себя в нём полным идиотом.

Потом я спустился к завтраку.

В кухне был настоящий сумасшедший дом. Дети смеялись, кричали и бросались кусочками пищи. Пэнси, обезьянка, вскочила на стол и украла ломтик бекона.

Высокая худая женщина раскладывала по тарелкам оладьи. На ней было длинное пурпурное платье с блёстками. На голове – серебряная корона.

Моя новая мама…

– Поспеши, Мэтт, а то ничего не останется! – прокричала она.

Я схватил тарелку и начал есть, отгоняя Пэнси.

– Ну разве Мэтт не красавчик в этом новом костюме супергероя? – поддразнила меня одна из девочек.

Я понял, что это, наверное, моя старшая сестра.

– Можно сказать, нераспустившийся бутон, – саркастически заметил мальчик года на два старше меня.

Он ущипнул меня за щёку и больно ткнул в неё пальцем. Очень больно.

– Красивенький маленький Мэтт, – насмешливо произнёс он. – Новая звезда цирка.

Цирка!

Я уронил вилку. По спине пробежали мурашки. Я попал в цирк?

Эти глупые костюмы, обезьянка. Теперь всё стало понятно.

Я уронил голову на руки. Мэтью Амстердам, цирковой артист. Мне хотелось плакать.

А мой «старший брат» – вот смешно‑то! – по‑видимому, завидует мне. Наверное, он сам хотел бы стать звездой этого глупого цирка.

– Оставь Мэтта в покое, а то он опять побоится выйти на арену, – проворчала «мама».

Я присмотрелся к остальным членам семьи. Все они были одеты в яркие костюмы. Я стал членом цирковой семьи.

Оладьи застряли у меня в горле. Я никогда не любил цирк. Ненавидел его, даже когда был маленьким. А теперь цирк стал моей жизнью, а я сам – цирковой звездой. О боже!

– Пора на репетицию, – объявил «отец».

Он надел чёрную шляпу и взял плётку.

– Поехали!

Мы побросали свои тарелки и залезли в потрёпанный автофургон. Мама повела его со скоростью примерно девяносто миль в час.

Мои «братья» и «сёстры» всю дорогу дрались между собой. Одна маленькая девочка всё время щипала меня. Другая била кулаком.

– Хватит! – огрызнулся я.

И почему это я не проснулся в мире, где у меня были бы хорошие  братья и сёстры?

Фургон с пыхтение подъехал к ярмарочной площади и остановился у большого циркового тента.

– Всем выходить! – приказал папа.

Толкаясь, «братья» и «сёстры» высыпались из автофургона. Я поплёлся вслед за ними в цирк.

Под тентом творилось что‑то невероятное. Многие актёры уже репетировали. Я увидел мужчину на проволоке под самым куполом цирка. Слон стоял на задних ногах и танцевал. Клоуны ездили кругами на странном автомобиле и гудели.

Я с тревогой думал: а в чём состоит моя роль? Двое из моих сестёр взобрались по лестнице и начали тренироваться на трапеции.

Я с ужасом смотрел на них. Трапеция! Неужели и меня заставят лезть на неё. Ни за что!

Пожалуйста, не заставляйте меня участвовать в этом, молил я.

– Идём, Мэтт, – сказал «папа». – Пора за работу.

Только не трапеция, только не трапеция, – молился я.

«Папа» направился в сторону от трапеции. У меня немного отлегло от сердца. Что бы мне ни пришлось делать, хуже трапеции ничего не будет. Так я думал.

И ошибся.

«Папа» повёл меня на задворки цирка. Я следовал за ним сквозь лабиринт клеток со зверями.

«Папа» подошёл к одной из них и открыл дверцу.

– Всё в порядке, сынок, – прогудел он. – Заходи.

У меня отвисла челюсть. Я не поверил своим ушам.

– В‑в‑в‑ходить? – Я начал заикаться. – Но ведь там лев!

Лев раскрыл громадную пасть и заревел. Я, дрожа, отпрянул назад.

– Ты собираешься входить? – Папа подтолкнул меня рукояткой хлыста. – Или мне втолкнуть тебя?

Я не двинулся с места. У меня просто не было сил.

Тогда папа втолкнул меня в клетку и закрыл за мной дверцу.

14

Я подался назад и прижался спиной к холодным стальным прутьям клетки. Мои ноги дрожали так сильно, что я боялся упасть.

Лев смотрел на меня и принюхивался.

Я слышал, что звери могут по запаху чувствовать страх. Наверное, этот лев тоже обладал этим чувством.

Мой «отец», укротитель львов, стоял рядом со мной в клетке.

– Мы с тобой попробуем сегодня новый трюк, Мэтт, – сказал он. – Ты сядешь на льва верхом и поедешь.

Это было как удар в живот. Ехать верхом на льве?

Ну и отец, подумал я. Собирается скормить льву собственного сына.

Лев поднялся. Я не сводил с него глаз. И трясся от страха.

РРРРРР!

Дыхание льва, словно горячий ветер, овеяло моё лицо. У меня волосы встали дыбом.

Лев шагнул к нам. Папа щёлкнул хлыстом.

– Ха! – крикнул он.

Лев отступил назад и облизнулся.

– Давай, мальчик, садись Геркулесу на спину. А я щёлкну хлыстом, чтобы он начал ходить вокруг клетки.

Я не мог вымолвить ни слова. И уставился на мужчину в полной растерянности.

– Что ты так смотришь на меня? Ты же не боишься Геркулеса, правда?

– Б‑боюсь? – промямлил я.

«Боюсь» – это не то слово. Да я просто окаменел  от ужаса, примёрз к полу клетки.

Он снова щёлкнул хлыстом.

– Мой сын не может быть трусом! – проревел «папа». – Садись на льва! БЫСТРО!

Потом он наклонился ко мне и прошептал:

– Только смотри, чтобы он не укусил тебя. Вспомни своего бедного брата Тома. Он всё никак не научится писать левой рукой.

И «папа» снова щёлкнул хлыстом прямо у моих ног.

Но я не мог заставить себя сесть верхом на льва. Ни за что.

И ни одной секунды не мог больше оставаться в клетке.

«Папа» опять щёлкнул хлыстом прямо передо мной. Я подпрыгнул и закричал:

– Нееет!

Потом потянул на себя дверь клетки и выскочил из неё так быстро, что «папа» не успел понять, что случилось.

Я выбежал из‑под циркового тента. В моём мозгу металась только одна мысль.

Спрятаться. Найти укромное место. Быстро!

Я заметил пару трейлеров на автостоянке. Бросился за один из них и налетел прямо на Лейси.

– Снова ты! – задыхаясь, проговорил я. Странно, что она тут появилась.

– Мне надо спрятаться, – сказал я. – Со мной случилась беда.

– Что такое, Мэтт?

– Меня чуть не съел лев! – закричал я. – Помоги мне!

Лейси потянула дверь трейлера. Она оказалась запертой.

– О, нет! – простонал я. – Смотри!

К нам бежали двое парней. Те же парни в чёрном.

Они преследуют меня!

Я бросился наутёк. Здесь не было никакого укрытия, кроме циркового тента.

Я влетел туда и остановился – чтобы перевести дыхание и дать глазам привыкнуть к полумраку.

Один из парней в чёрном прокричал:

– Он здесь! Вбежал под тент!

Я, спотыкаясь в темноте, пытался отыскать, где бы спрятаться.

– Бери его! – Парни были уже под тентом.

Я побежал, от страха ничего не видя впереди, и попал прямо в клетку со львом.

15

Я захлопнул за собой дверь клетки. Парни в чёрном схватились за прутья решётки и начали трясти их.

– Ты от нас не уйдёшь! – прокричали они.

Моего «папы», укротителя львов, в клетке уже не было. Я остался один на один с Геркулесом.

– Спокойно, мальчик, спокойно, – говорил я льву, дюйм за дюймом пробираясь вдоль решётки. Лев стоял в середине клетки и не спускал с меня глаз.

Парни снова затрясли прутья решётки, и дверь клетки открылась. Они вошли, не спуская с меня глаз.

– Теперь ты не сбежишь от нас, – пригрозил один из них, тот, что пониже.

Лев зарычал.

– Это всего только старый цирковой лев, – сказал другой парень. – Совершенно безвредный.

Но я‑то видел, что он вовсе не был в этом уверен.

Геркулес снова зарычал, на этот раз громче. Парни остановились.

Я осторожно продвинулся дальше, вдоль стены клетки. Надо, чтобы лев оказался между мной и этими парнями, сообразил я. Это мой единственный шанс.

Один из парней, тот, что пониже, осторожно шагнул вперёд. Лев зарычал на него.

Парень отступил назад.

Лев переводил взгляд с парней на меня и обратно. Видимо, решал, кто из нас вкуснее.

– Вам лучше убраться отсюда, – предупредил я. – Геркулеса ещё не кормили.

Парни с опаской посмотрели на льва.

– На меня он не нападёт, – блефовал я. – Я его хозяин. И стоит мне приказать, он тут же перегрызёт вам глотки!

Парни переглянулись. Тот, что повыше, сказал:

– Он врёт.

Второй казался менее уверенным.

– Я не вру, – настаивал я. – Немедленно уходите, иначе я натравлю его на вас.

Один из парней двинулся к выходу из клетки. Другой схватил его за руку и потянул обратно.

– Не будь трусом! – рявкнул он.

– Взять их, Геркулес! – крикнул я. – Взять их!

Геркулес издал страшный рёв и двинулся с места.

Парни в чёрном вылетели из клетки и захлопнули за собой дверь. Геркулес стал кидаться на железные прутья.

– Тебе всё равно от нас не скрыться! – крикнул тот, что пониже. – Мы вернёмся!

– Почему вы преследуете меня? – застонал я им вслед. – Что я вам сделал? Что я сделал?

16

Геркулес вовсе не хотел никого есть. Он хотел выбраться из клетки. А потому не пытался задержать меня, когда я выскользнул наружу.

Я решил спрятаться в нашем автофургоне и сидеть там, пока не кончатся тренировки.

– Где ты пропадал целый день? – прорычал «папа», когда увидел меня.

Все снова набились в фургон, и мы поехали домой.

– Я плохо себя чувствую, – пожаловался я. – Мне надо лечь.

– Готовься завтра повторить тот самый трюк, Мэтт, – настаивал «папа», – На этот раз ты не открутишься.

Я только зевнул. Я надеялся, что завтра никогда не наступит. По крайней мере, в этой цирковой семье.

Утро принесёт мне какой‑нибудь новый ужас. А может, случится что‑то хорошее?

Я рано лёг спать в этот вечер. Мне не нравилось быть восьмилетним мальчиком в цирковой семье. Скорее бы отделаться от них.

Мои цирковые братья лазали по стенам моей старой комнаты. Поэтому мне снова пришлось лечь в комнате для гостей.

Но я долго не мог уснуть. Всё раздумывал, что принесёт мне следующее утро. Не так‑то легко расслабиться, когда не знаешь, кем окажешься, когда проснёшься.

Я попробовал считать овец, чтобы заснуть, но мне это никогда не помогало. Тогда я стал думать о хороших вещах, которые могут случиться со мною, когда я проснусь.

Например, я мог бы проснуться ведущим игроком высшей бейсбольной лиги. Самым великим подающим во всей истории бейсбола.

Или сделаться самым богатым мальчиком, который может купить всё, что захочет.

Или стать космическим исследователем на все пятьсот лет в будущем.

Чего бы мне больше всего хотелось?

Конечно, снова оказаться в своей семье. В своей настоящей  семье. Мои брат и сестра донимали меня. Это правда. Но, по крайней мере, я к ним привык. Мне даже не хватает их.

И сильно.

Наконец, перед самым рассветом, я заснул.

Было совсем рано, когда я проснулся и огляделся. В комнате как будто стоял туман.

Кто же я теперь, пронеслось в моей голове. Не слышно никакого шума, значит, цирковая семья исчезла. Это уже хорошо.

Я спрыгнул с кровати и почувствовал слабость в ногах.

Медленно пошёл в ванную комнату и посмотрелся в зеркало.

Нет. О, нет.

Случилось самое ужасное, что могло быть. Худшее из всего возможного!

17

Я стал стариком!

– Нет! – застонал я.

Это невозможно.

Я бросился обратно в постель так быстро, как только позволяли мне слабые старческие ноги.

Я залез под одеяло и закрыл глаза. Нужно снова заснуть. Каково это целый день провести стариком, когда тебе всего двенадцать лет?

Я быстро задремал. А когда проснулся, то понял, что снова изменился. Я больше не старик.