Текст книги "Собаки-призраки"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

14

Ферги испуганно вскрикнула.

– Они бегут сюда! – завопил я. Ферги оцепенела от ужаса.

– Спаси меня, Купер! Я говорила тебе! Я боюсь собак!

– Беги! – закричал я. – Беги!

С быстротой молнии Ферги промчалась мимо меня. Никогда не видел, чтобы так быстро бегали.

Неожиданно она споткнулась о камень.

С пронзительным воплем Ферги растянулась на земле.

Настала моя очередь смеяться.

– Теперь мы квиты! – Я и не пытался скрыть своего ликования.

– Что это было? – приподняла голову Ферги.

– Я отплатил тебе тем же, – повторил я. – За то, что ты мне подложила такую свинью. За то, что сговорилась с Микки.

Лицо Ферги постепенно приобретало естественный цвет.

– Ты напугал меня до смерти, – пробормотала она. – Разве можно так шутить.

– Кто бы говорил! – усмехнулся я. Ферги накинулась на меня.

– Я же сказала, что не я одна виновата. Твой брат утверждал, что вам нравится друг друга подкалывать. – Она поднялась на ноги и покачала головой. – Это подло, Купер. Гнусно.

– Согласен. Но теперь мы в расчете. Ферги стряхнула грязь с джинсов и осмотрела ссадину на локте.

– По-моему, мы должны отомстить Микки, – сказала она.

– Я об этом думал все утро, – признался я. – И вчера тоже. С тех пор, как мы переехали, Микки все время донимает меня своими издевательствами. Я должен ему отплатить. Так, чтобы его проняло.

Мы еще немного прошли вдоль ручья. Мы придумали, как лучше отомстить Микки. Наконец дорогу нам преградил огромный камень.

Ферги вскарабкалась наверх, я – за ней. Это была отвесная глыба, по которой лазить было одно удовольствие.

Мы сидели на камне и строили планы, как пострашнее разыграть Микки. Ферги предложила завести его далеко в лес с завязанными глазами и оставить там. Но я решил, что это нисколько не испугает Микки.

Я спрыгнул с камня и принялся ходить вокруг него кругами. Иной раз так легче что-нибудь придумать.

На третьем круге я запутался в густом ползучем растении, сплошь покрытом листьями. Посмотрев вниз, я воскликнул:

– Прекрасно! Я попался в сети ядовитого плюща!

Ферги засмеялась.

– Он только похож на ядовитый. Моя учительница по биологии проверяла его в прошлом году. Она сказала, что это всего-навсего безобидный сорняк.

Я ухмыльнулся.

– Мне пришла в голову классная идея! Нужно нарвать побольше этого плюща и подложить Микки в кровать. Он испугается, как ты думаешь?

– Может, – с улыбкой согласилась Ферги. Мы собрали внушительную охапку плюща.

Его было полно вдоль берега ручья. По дороге к дому мы все рвали и рвали его.

Вскоре Ферги показала мне небольшую поляну между деревьями, которую я не приметил раньше. Вся полянка была усыпана полевыми цветами.

Мама упадет от восторга при виде таких цветов. В Бостоне она всегда покупала цветы на рынке. Я принялся собирать букет.

Я наклонился, чтобы сорвать немного симпатичных фиалок и каких-то желтеньких цветочков, когда за деревьями Что-то мелькнуло. Подняв глаза, я увидел Микки. Пошатываясь, брат вышел на полянку.

Мы с Ферги вскрикнули.

Вся одежда Микки была изорвана в клочья.

Лицо и руки были исцарапаны, а по шее стекала алая кровь.

– Купер, – прохрипел он. – Купер… собаки… С этими словами он рухнул на землю.

15

– Микки! – в ужасе завопил я. Бросив цветы и плющ, я побежал к нему. Мы с Ферги опустились на колени возле

Микки.

– Что с ним? – спросила она едва слышно. Я наклонился над братом и потянул обеими руками за его изодранную футболку. Но поднять его я не смог. Я попытался еще раз. И еще.

Всякий раз его бесчувственное тело падало на землю.

– Микки! Микки! – не переставая звал я его. – Что с тобой? На тебя напали собаки?

Когда я наклонился к нему совсем близко, Микки неожиданно обхватил руками мою шею и притянул к себе. Ловко извернувшись, он уселся на меня верхом. И загоготал, как последний идиот.

– О, Микки! Микки! – передразнивал он тоненьким голоском. – Что с тобой?

Меня так и подмывало обозвать его покруче, но от ярости я не мог произнести ни слова.

– Слабак! – подзуживал он. – Ты всякий раз будешь падать при виде красной краски? – Он опять визгливо захихикал.

Я закрыл глаза и стиснул зубы. Мне хотелось провалиться сквозь землю. Одна мысль о том, что братец опять выставил меня дураком, да еще перед Ферги, была мне противна. Лицо горело.

– Ты у меня за это получишь! – закричал я и попытался скинуть его с себя.

– Ооо! Я весь дрожу от страха! – Микки шмыгнул носом.

– Тебе что, нечем больше заняться? Зачем ты стараешься напугать меня? – заорал я.

– А мне и стараться не надо, – ухмыльнулся Микки.

Скрестив руки на груди, Ферги склонилась над нами.

– Ты тоже участвуешь в этом свинстве? – рявкнул я.

– Нет, что ты! – поспешила оправдаться она.

Микки пригвоздил мои руки к земле.

– Признайся, что ты слабак! Никогда в жизни я не был так унижен. Никогда.

Даже тогда, когда Микки выставил меня на улицу в одних трусах и запер дверь.

– Ты уже труп! – прокричал я ему прямо в лицо.

– И что же ты собираешься делать, зайчик? Вырубить меня при помощи букетика фиалок?

Откинув голову, он заржал над своей глупой шуткой. Не долго думая, я укусил его за руку.

– Ой! Ты, мутант! Смотри, что ты сделал! У меня течет кровь!

Микки вскочил и стал рассматривать следы от укуса. Потом Что-то сердито пробурчал и затрусил прочь.

Я ринулся было в погоню, но Маргарет удержала меня.

– Пусть уходит, – сказала она, держа меня за рубашку. – Он – трус. Правда!

Ворча себе под нос, я отряхнул одежду и поднял цветы, которые собрал для мамы. Я не мог заставить себя взглянуть Ферги в глаза.

– Ты идешь домой? – спросила она.

– Эге, – пробурчал я.

– Увидимся завтра в школе? – спросила она.

Я пожал плечами. Мне хотелось, чтобы она оставила меня в покое. Мне необходимо было побыть одному.

Я буркнул Что-то невнятное. Думаю, она поняла.

– Ну, пожалуй, мне тоже пора домой. Не горюй, Купер, – сказала она на ходу. – Мы придумаем, как ему отомстить. Обещаю.

Я не ответил.

– До завтра! – прокричала она и помахала рукой.

Я не потрудился помахать в ответ. Я посмотрел ей вслед и побрел к ручью, чтобы сделать глоток холодной воды. От вида окровавленного Микки у меня пересохло в горле, да к тому же пришлось здорово покричать.

Я наклонился над ручьем и зачерпнул пригоршню чистой воды. Поднес ее к губам и выпил.

Но когда я наклонился еще раз и увидел в воде свое отражение, я чуть не задохнулся. Это был не я.

Из воды на меня смотрела черная собачья морда!

Я вскинул голову.

На берегу не было никаких собак.

Ни одной собаки поблизости.

– Оох! – громко вскрикнул я.

Я снова склонился над ручьем и присмотрелся получше.

Собака глядела на меня откуда-то из глубины.

Я снова поднял голову. Никакой собаки на берегу не было.

Чье же отражение я видел в воде?

Я еще раз заглянул в прозрачный ручей. По воде прошла рябь, и собачья морда искривилась.

Не помня себя от страха, я таращился на загадочное отражение, которое тем временем оскалило свои безобразные желтые зубы и беззвучно рычало.

16

Не оглядываясь, я помчался к дому.

Я ворвался в дверь и пулей полетел в ванную. Мне не терпелось посмотреть на себя в зеркало.

Даже не знаю, что я ожидал увидеть.

Собачью морду?

Уж и тогда я понимал, как это глупо.

Но я не мог уразуметь, откуда взялось отражение собаки в ручье. Я должен был увидеть свое лицо, а не оскаленную морду черного Лабрадора.

Влетев в ванную, я с опаской приблизился к зеркалу и медленно поднял глаза.

На меня смотрело мое веснушчатое лицо. Ну и что, стало мне от этого легче? Ненамного.

Всю вторую половину дня я ни с кем не разговаривал. За ужином, поклевав немного еды, я извинился и попросил разрешения выйти из-за стола.

– Ты не заболел, Купер? нахмурилась мама. – Ведь печенка с луком твое любимое блюдо. Никогда не видела, чтобы ты оставлял на тарелке хоть кусочек.

Она подошла ко мне и приложила руку ко лбу. Она так всегда делает, если я веду себя не совсем обычно. Щупает мой лоб.

– Я здоров, мам, – ответил я. – Просто мне не хочется есть. Вот и все.

– Купер, наверное, немного волнуется перед школой. Первый день в новой школе – это всегда событие, – предположил папа. Он повернулся ко мне. – Верно?

– Да, верно, – согласился я. Не было смысла заводить разговор о собаках. Все равно мне никто не поверит.

– Ах, бедный маленький зайчишка! Даже ушки отвисли! Испугался новой школы! – начал дразнить меня Микки.

Мама с папой предупреждающе стрельнули на него глазами.

– Микки, пожалуйста, не сегодня, – приструнил его папа.

Не поддавшись на провокацию своего тупого братца, я молча встал из-за стола и отправился к себе в комнату.

В ту ночь я не мог заснуть. Как только я закрывал глаза, в голове всплывала картина: злая морда черной собаки в подернутой рябью воде.

Лишь далеко за полночь мне удалось задремать.

Меня разбудили мамины нетерпеливые крики.

– Купер! Купер! Ты проспал! Пора вставать! Я ничего не понимал. Я всегда рано просыпаюсь и ни разу еще не проспал.

«Теперь я опоздаю в школу, в первый же день, – с грустью подумал я. – И все из-за этих дурацких собак».

Я быстренько надел джинсы и футболку и помчался по коридору на кухню. На нормальный завтрак времени не было. Я залпом выпил стакан молока и полез в холодильник за ореховым маслом и желе, чтобы сделать себе бутерброд на ленч.

Намазывая масло на хлеб, я услышал, что кто-то скулит у меня за спиной.

– Кончай, Микки, – не поворачиваясь, сказал я.

Поскуливание становилось громче.

– Микки! Прекрати! Не будь таким… Они выпрыгнули из ниоткуда. Собаки! Они были на кухне.

17

Из раскрытых пастей текла густая желтая слюна. Собаки жадно облизывались.

У меня подкосились колени. Я ухватился за стол, чтобы не упасть.

Их темная шерсть искрилась в ярком свете кухонной лампы. Собаки рычали и скалились и шаг за шагом отделялись от стены.

Я попятился. Один маленький шажок. Собаки зорко следили за мной своими темными глазами.

Еще один шаг назад. Очень медленно. Еще один под пристальным взглядом собак.

Черный ход был в нескольких сантиметрах от меня. Если мне удастся сделать еще полшага, я дотянусь до дверной ручки.

Я шагнул назад. Медленно. Очень медленно.

Я шарил рукой в поисках ручки. Наконец я нащупал ее. Маленькая круглая ручка…

Слишком поздно!

Собаки прыгнули.

Я завизжал. Черные псы надвигались на меня. Я зажмурил глаза. Послышался лязг челюстей. Я открыл глаза в то мгновение, когда одна из собак схватила мой ленч со стола.

И они тут же исчезли. Сквозь закрытую кухонную дверь. Прямо сквозь деревянную дверь.

Тяжело дыша, я плюхнулся на стул. Крепко сжал голову руками, закрыл глаза и попытался успокоиться.

Только что на моих глазах две собаки пробежали сквозь дверь. Неужто все это мне не приснилось?

Мама влетела на кухню. За ней – папа.

– Купер, что произошло? – закричала мама. – Что это за ужасный вопль?

Пришлось рассказать все, как было. Пришлось. Уж слишком жуткая история. Жуткая и фантастическая.

И я рассказал родителям, что случилось.

– Две черные собаки… они появились из стены… Одна схватила мой ленч… Потом они внезапно скрылись сквозь закрытую дверь.

Это было ошибкой.

Мама с папой прочли мне лекцию о перемещении в пространстве. Мне показалось, что они употребили слово «психиатр».

Они не поверили ни единому моему слову.

У меня не было сил Что-то доказывать. Неверной походкой я вышел из дома и направился в школу.

Я не мог выкинуть этих собак из головы. Собак, которых видел только я. Собак, которые утаскивали ленч. Собак, которые проходили сквозь стены.

На этой неделе я их больше не видел. Но каждое утро я слышал их лай где-то возле дома. Никто, кроме меня, их не слышал. В пятницу мы возвращались домой вместе с Ферги. Она без умолку говорила о нашем учителе математики, но я не очень вслушивался в ее болтовню. Мои мысли опять были заняты собаками.

– Что? – переспросил я Ферги. Она Что-то спрашивала меня о задании по математике.

– Я сказала, – с обидой в голосе повторила она, – что мы можем вместе делать домашнее задание.

Я пожал плечами.

– Почему бы и нет.

Ферги собиралась остаться у нас на ночь в субботу. Ее родители уезжали в Вермонт на выходные.

Мы очень сдружились за последнюю неделю. И наши родители тоже. Мама с папой пригласили Фергюсонов на ужин во вторник, а Фергюсоны нас в ответ – в среду.

«Может быть, окажется весело ночевать в одном доме с Ферги, – подумал я. – Хорошо бы хоть ненадолго забыть про проклятых собак!»

– Мы еще не придумали план, как нам отомстить Микки, – напомнила Ферги. – Я думаю…

– Слушай, Ферги, – прервал я ее. – Я всю неделю хотел кое-что тебе сказать.

Она с любопытством приготовилась слушать.

Я глубоко вздохнул и рассказал ей обо всем, что со мной случилось. Об отражении собаки в ручье. О собаках на кухне.

– Я всю неделю слышу их лай, – признался я. – Иногда с улицы, иногда – в доме. Это какой-то кошмар.

У Ферги отвисла челюсть.

– Почему же ты раньше мне все не рассказал? – спросила она.

Я вздохнул

– Потому что никто в моем семействе мне не поверит. Я думал, что ты тоже не поверишь.

– Я верю тебе, Купер, – торжественно произнесла она.

Я улыбнулся:

– Спасибо, Ферги. Это для меня много значит. Ферги задумалась.

– Может быть, мы оба услышим их лай в субботу ночью. Тогда уж твоим родителям придется нам поверить.

Я кивнул. Ферги была права. Не решат же мои родители, что мы оба нуждаемся в услугах психиатра. Я немного приободрился.

– Возвращаясь к плану отмщения Микки, – сказала Ферги. – У меня есть идея.

Я пытался вникнуть в план Ферги – она Что-то толковала о крысах и веревках, – но мне никак это не удавалось. Все мои мысли были о собаках.

Объявятся ли они снова в эти выходные?

18

Я следил, как передвигалась минутная стрелка на часах возле моей кровати. Наконец-то полночь. Пора начинать.

На цыпочках я прокрался по коридору к комнате для гостей, где спала Ферги, и постучался.

– Ферги, – зашептал я, – Ферги, вставай! Она тут же появилась в дверях, уже одетая.

– А собаки? Собак не слышно? – спросила она, широко раскрыв глаза от страха.

Кажется, она действительно боялась. Растрепанные волосы торчали в разные стороны.

– Нет, трусишка, – прошептал я. – Пора пугать Микки.

Ферги протерла глаза.

– Я готова.

Не говоря ни слова, она залезла под кровать и вынырнула оттуда с коробкой из-под ботинок и веревкой.

– Дай мне еще раз посмотреть! – попросил я, сгорая от нетерпения.

Ферги открыла коробку. Внутри сидела отвратительная черная крыса – огромная, волосатая, лоснящаяся.

Ненастоящая, конечно. Но выглядела совершенно как живая. Честное слово, она была так похожа на взаправдашнюю, что могла одурачить другую крысу. Такого крысенка, как Микки!

Я достал крысу из коробки и потряс ею перед лицом Ферги.

Она с визгом отпрянула, хотя прекрасно знала, что крыса сделана из резины или чего-то подобного.

Обвязав крысу веревкой за шею, я подал знак Ферги следовать за мной. Мы молча прокрались по коридору к комнате Микки. Предстояла жуткая расправа! Совсем скоро наша волосатая крыса будет бегать по его кровати! Я не мог дождаться той минуты, когда увижу перекошенное лицо брата. Мы остановились напротив его двери. Она была чуть приоткрыта. Просунув голову в дверь, я окинул взглядом комнату.

В тусклом свете, сочившемся из коридора, я разглядел Микки, который сладко спал, натянув одеяло на голову. Микки никогда не спит на подушке. Он скидывает ее на пол, когда ложится. Там она и валялась, рядом с его тапками.

Я отступил назад в коридор и потянул за собой Ферги.

– Значит, так, – зашептал я, – когда мы войдем, иди влево. Там кладовка. А я подкрадусь к кровати и положу крысу на Микки, а потом проскользну к тебе в кладовку.

– Заметано, – важно сказала Ферги.

– И помни, – предостерег я ее, – все делать надо тихо.

– Заметано, – снова сказала Ферги.

С крысой в руке я на цыпочках пробирался по комнате. Краешком глаза я увидел, как Ферги пошла влево. Я шел вправо от двери.

До кровати оставалось уже два шага, когда раздался грохот – «трах!».

Сердце чуть не выпрыгнуло у меня из груди. Я с ужасом оглянулся в ту сторону, где была Ферги.

Я сразу понял, что произошло: она наступила на миккин скейтборд.

Мы оба уставились на кровать.

Микки даже не пошевелился.

Он ничего не услышал.

Я облегченно вздохнул и с укоризной посмотрел на Ферги.

Она понимающе кивнула.

Я проследил, как она открыла дверь кладовки и скользнула внутрь.

Держа крысу в вытянутой руке, я подобрался еще ближе к кровати. Рука дрожала, но я крепко сжимал волосатую тварь.

Микки безмятежно спал. И посапывал во сне.

Я подкрался ближе.

Он был укрыт с головой, и невозможно было понять, где под одеялом ноги, а где тело. Я осторожно опустил крысу на кровать рядом с животом Микки – так я предполагал.

Затем я на цыпочках добрался до кладовки и уселся на корточки рядом с Ферги, подняв большой палец вверх.

Операция «Устрашение Микки» проходила успешно.

Я горел от возбуждения. Мы его проучим!

Я тихонько приоткрыл дверь кладовки. В руке я крепко сжимал конец веревки.

– Готова? – прошептал я.

– Готова, – прошептала Ферги в ответ.

– Хорошо. Тогда на счет три. Один… два… Эй, Ферги, не лягайся!

– Да не прикасаюсь я к тебе!

– Нет, прикасаешься. Кончай, ладно?

– Тебе показалось.

– Ой! Ты опять меня лягнула! – прошептал я.

– Ничего подобного! – возмутилась Ферги. Я зажал ей рот рукой.

И тут мы оба похолодели. В кладовке кто-то дышал! Даже сопел… Это был не я и не Ферги. У меня пересохло во рту.

– Ферги, – зубы у меня стучали. – Мы здесь не одни!

19

И в подтверждение моих слов раздалось злобное рычание.

Кто-то прятался вместе с нами в кладовке.

Секунду или две мы прислушивались к рыку, а потом пулей вылетели из кладовки, визжа от страха.

Я пробежал всего несколько шагов, споткнулся и упал, пропахав носом по полу.

Нос болел, но я мигом вскочил на ноги и тут заметил, что от двери в кладовку отделяется чей-то силуэт.

– Ты! – не помня себя от бешенства, заорал я.

Микки с ухмылкой переводил взгляд с меня на Ферги.

– Ууууух! Ууууух! Посмотрите на меня, – завыл он. – Я пудель-убийца!

Мы с Ферги не поверили своим глазам. Все это время он сидел с нами в кладовке! Я подлетел к кровати и сорвал одеяло.

– О, черт! – вырвалось у меня при виде груды свернутых рубашек и полотенец.

– Но как ты догадался? – спросила его Ферги. – Откуда ты знал, что мы придем?

Микки самодовольно ухмыльнулся.

– Когда ты появилась утром с этой идиотской коробкой и стала шептаться с Купером, я понял, что вы Что-то затеваете. Дурачье, я весь день следил за вами!

– Шпион! – закричал я.

– Это явно шпион? – невинным голоском пропел Микки. – А как тогда называется тот, кто у меня в комнате и прячется в моей кладовке?

Я был ужасно зол и расстроен. Наш грандиозный план отмщения пошел прахом! Я потянул Ферги за руку:

– Пойдем отсюда.

– Это правильно! – Микки с ликованием смотрел нам вслед. – Убегать, поджавши хвост!

На прощание он еще немного повыл и гавкнул.

Замечательный парнишка, что и говорить!

Мы с Ферги уселись в коридоре возле моей комнаты. Нам так хотелось хорошенько напугать Микки. Проучить его, чтобы он на собственной шкуре испытал, каково это.

Но попытка провалилась. С треском.

– Мы обязательно отомстим ему! – не теряла надежду Ферги. – Придумаем что-нибудь похлеще крысы. Устроим какой-нибудь фокус с ножом и красной краской.

Я пожал плечами. Я не мог ждать. Я желал, чтобы у него кровь застыла в жилах от страха – и притом сегодня же!

Но шансов было маловато.

Одновременно зевнув, мы с Ферги поднялись на ноги.

– Наверное, лучше лечь спать. Может быть..

– Ты слышала? – оборвал я Ферги. Она кивнула.

– Да, слышу. Лай.

– Это не Микки, – прошептал я. – Это точно собаки!

20

– Я не понимаю! – вскричала Ферги дрожащим голосом. – Где же твои родители? Где Микки?

Я повел ее по коридору – туда, откуда доносился лай.

– Я же говорил тебе, – прошептал я, – они не слышат лая. Никто не слышит, кроме нас!

Мы вошли в гостиную и застыли на пороге. Две пары красных глаз светились в темноте. Я потянулся к прабабушкиной лампе, но опрокинул ее. Лампа с грохотом упала на пол. Собаки залаяли.

Ферги трясущейся рукой схватила меня за плечо.

– Включи свет! Пожалуйста! – взмолилась она.

Но прежде чем я нащупал выключатель, в коридоре вспыхнул свет.

Мы круто повернулись. На лестнице стояла мама. Она была явно недовольна.

– Купер! Маргарет! Чем это вы тут занимаетесь?

– Здесь собаки, мам! – закричал я. – Видишь? Они…

– Какие собаки? – перебила меня мама. Я обернулся.

Ни светящихся красных глаз, ни собак в комнате не было. Только я и Ферги.

– Ох, твоя мама точно огорчилась, – шептала Ферги, когда мы устало тащились по коридору к нашим спальням.

– Но зато тыто мне поверила теперь, Ферги? – спросил я. – Ты же слышала лай собственными ушами!

Ферги кивнула.

– Несомненно. Это были собаки.

– Ложитесь спать! – крикнула суровым голосом мама. – Немедленно!

– Сейчас, мам! – отозвался я и повернулся к Ферги. – Утром мы обследуем лес, – сказал я ей. – Должны же эти собаки где-нибудь жить!

– Хорошая идея, – согласилась Ферги. – До завтра.

Возвратившись в свою комнату, я не смог заснуть. Я сидел на кровати, подбрасывал бейсбольный мячик и следил, как медленно двигаются стрелки на часах.

Я думал о собаках. Определенно, они были сегодня ночью в доме. Вот и Ферги их слышала.

Меня мучил вопрос, как они проникают в дом и куда потом исчезают.

Словно растворяются в воздухе.

И почему они продолжают беспокоить меня! Почему?

Я отшвырнул мячик и вышел в коридор. Тихонько постучался в комнату Ферги.

– Это я. Можно войти?

– Что случилось? – прошептала она, открывая дверь.

– Слушай, я не могу ждать до завтра. Давай отыщем этих собак сейчас.

Ферги прищурилась, обдумывая мое предложение.

– Это… это может быть опасно, – сказала она, запинаясь.

– Не важно, – ответил я. – Пошли.