Текст книги "Оживший Дракула"

Автор книги: Роберт Лори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

– А с этим что?

– Он останется. Как сказал мой господин, я не могу лишать его удовольствия. А теперь поспешим.

С помощью Ктары, помогавшей ему своими мощными импульсами, Кэм выволок гроб на улицу и поставил его в автофургон. Затем они помогли Дженни сесть в ее машину. Что касается другой девушки...

– Мы можем вас отвезти,– предложил Кэм.

– Куда это отвезти? – Карлотта с подозрением посмотрела на него.

– В полицейский участок. Я думаю, вы хотели бы сделать заявление?

– Вам нужно это заявление?

Кэм задумался. Ей придется объяснять полиции, почему она оказалась у Йорджа...

– Нет, не думаю. У нас и так достаточно фактов против него.

– Он убил мою подругу,– сказала она.– Ее звали Энн Беламонте. Он сам мне об этом сказал. Может быть, поэтому...

Кэм покачал головой:

– Нет, пожалуй, не стоит. Полиция сама найдет ее тело. Вы можете идти домой, но предложение подвезти остается.

Она взглянула в кабину фургона и поежилась:

– Нет, спасибо. Я лучше пройдусь. Кэм проводил ее взглядом, пока она не скрылась в темноте. Ктара сказала:

– Я все понимаю,– с легкостью сказал он. Глаза Князя загорелись.

– Что ты можешь понять, похоронщик?

– Женщина сказала. Та, с кошачьими глазами. Не мне лично, а остальным, мистеру Юле. Вы собираетесь убить меня.

– Тебя это не волнует?

– Ни в малейшей мере. (Смешок.) Видите ли, я профессионал. Людей, подобных мне, вряд ли напугаешь этим: даже интересно – почувствовать смерть из первых рук. Женщина об этом говорила.

– Что ж, очень любезно с ее стороны. Но она ведь ошиблась, не так ли, похоронщик?

Йордж было захихикал, но резко оборвал смех. На лице появилось удивленное выражение: "Ошиблась?"

Князь подошел ближе.

– Разумеется, ошиблась. И ты сейчас поймешь это. Смерть – это конец, это проигрыш, конец твоего собственного я. Об этом никто не может судить, пока не испытает на себе. Ты ведь уже начинаешь чувствовать что-то похожее на страх, а?

– Да-да, есть немного.

Все ближе глаза вампира, все ближе его зубы, похожие на клинки.

– Чувство страха, которое охватывает тебя, усиливается и скоро достигнет абсолютного ужаса, потому что смерть твоя не будет обычной... Вся твоя кровь выйдет из тебя. И ты почувствуешь, как это произойдет, похоронщик. Ты почувствуешь, как капля за каплей уходит из тебя жизнь. Не ужасно ли самому быть свидетелем такой смерти?

– Да, о да. Это ужасно.– Его начинала бить дрожь.

– А не чувствуешь ли ты, как холодок ужаса пробегает по твоему телу, как коченеет твой мозг?

– О боже! Да!

– А не хочешь ли ты просить о милосердии? Не хочешь ли взмолиться, чтобы я пощадил тебя и ты не почувствовал, как мои зубы вгрызаются в тебя, рвут твое горло?

– Да-да, пожалуйста. Прошу тебя... Не надо, не надо!

– Ты, называвший себя виртуозом смерти, сейчас умрешь!

– Н-н-нет... Н-н-нет... Н-н-н-н-н-хр...

Содрогания его были похожи на судороги эпилептика. Йордж пытался кричать, просить о милосердии, умолять о снисхождении, но не смог выдавить из себя ни звука. Голосовые связки его застыли от подступающего ужаса.

Но в те мгновения, пока он еще был жив, он кричал, кричал, он так кричал... Молча.

Эпилог

Было девять часов утра следующего дня. Шестеро сидели за обеденным столом в своем оперативном штабе в долине Напа, который они должны были покинуть на следующий день. Они завтракали, все были в хорошем настроении, непрерывно шутили. Особенно в ударе был профессор Хармон. Сидя по праву хозяина во главе стола, он поднял бокал в шутливом приветствии:

– Выпьем за ближайшие полгода.

Жест относился к человеку благородной наружности, сидевшему на противоположном конце стола. Он единственный, казалось, не разделял общего настроения, почти ничего не ел, только немного поковырял вилкой на тарелке и чуть пригубил вина.

– Полгода? – спросила Дженни Хармон.– А что в них особенного?

Хармон улыбнулся:

– Князь это хорошо знает. Не так ли, Князь? Дракула кивнул головой:

– Слишком хорошо знаю, профессор. Видишь ли, Дженни, мы с твоим дядей заключили небольшое пари. И, кажется, я проиграл.

Дженни засмеялась.

– Надеюсь. Князь Юла, потеря для вас небольшая, особенно после того что вы и все остальные сделали для меня.

В разговор вмешался Рой Амберс:

– Для тебя? А где бы я был сейчас, если бы ты не вмешалась и не помогла мне? Без тех записей...

– Ах да, пленки,– вздохнул Князь.– Очень умно. Вместе с найденными трупами они все доказали.

Дженни нахмурилась:

– Но вот только... Я помню, сильно испугалась и, может быть, поэтому чего-то не поняла, но, мне кажется, все было не так. Я помню, что спросила этого злодея Йорджа о Дереке Уильямсе, и он ответил по-другому,– не так как записано на пленке. Помните, он ведь сказал, что не интересовался именами? А потом он собирался убить нас.

Кэм и Хармон обменялись взглядами. Тщательное редактирование и перезапись заняли много времени, но это позволило придать событиям логическую последовательность и убрать некоторые факты в этой истории.

– В любом случае,– продолжала Дженни,– я благодарю судьбу, что вместе со мной был кот. Я обнаружила его, когда следила за вами, Кэм. Он, должно быть, прыгнул ко мне в машину, когда я уезжала с фермы. Я потом хотела оставить его в машине, но не смогла. Рой, если бы ты видел, как этот котяра...

– Кот? – переспросил Хармон.– Дженифер, разве тебя не учили зоологии в школе? Кот, о котором ты говоришь, это женщина, и прекрасная женщина.

Князь кивнул головой:

– И, как все женщины, непредсказуема. Ктара ответила:

– Возможно, это ее животная натура заставляет ее так поступать.

– Если говорить о животной сущности,– сказала Дженни,– то в высшей степени справедливо, что этот ужасный горбун набросился на своего хозяина.

Хармон с удовлетворением посмотрел на Кэма. Именно Кэму принадлежала идея поменять местами куски пленки.

– Одним словом,– сказал профессор,– все завершилось. Я хотел бы предложить последний тост за Роя Амберса.

Бокалы были подняты, но Рой решил возразить:

– Этот тост не может быть последним, профессор Хармон. Последний тост произнесу я. Я хочу поднять бокал за Дженни – самого лучшего моего друга, которого я узнал в беде.

Он хотел еще что-то сказать, но та, за которую он провозгласил тост, перебила его. Она смотрела прямо на Кэма, который подмигнул ей при слове "друг".

– Извини, Рой, но здесь есть люди, которые настолько современны, что отказываются верить в дружбу, которая, по их мнению, невозможна в наши дни. Ты не мог бы рассказать всем то, что рассказывал мне о своих планах на будущее?

– Конечно, никакой тайны нет. За то время, что я провел в тюрьме, я кое-что обдумал. И решил, что, если я выскочу из этой истории, то изменю свою жизнь. В следующем семестре я возьму другие профилирующие предметы и займусь медициной.

Дженни воскликнула:

– И это изменило твои планы насчет женитьбы?

– Видите ли, я вообще-то об этом еще не думал, но мое решение посвятить себя медицине надолго снимает эту проблему с повестки дня. Я полагаю, она подождет.

Взгляд Хармона встретился со взглядом Кэма.

– Ты имеешь в виду какую-либо конкретную девушку?

– Да, сэр. У меня дома, в Сиэтле. Я позвонил ей сегодня утром и рассказал о своих планах. Она меня поддержала. А теперь позвольте мне завершить тост?

Лицо Хармона выразило облегчение. Вряд ли оно сохранилось бы таким, если б он увидел, каким взглядом его племянница смотрит на Кэма.

– Пожалуйста, мой мальчик.

– За моего лучшего друга Дженни, за ее дядю и всех ее друзей. За всех вас.

Бокалы были подняты, и тут Дракула медленно произнес:

– Вы не всех упомянули, молодой человек. Вы не упомянули о том, что также сыграло важную роль в деле спасения вашей головы.

Хармон и Кэм с беспокойством взглянули на Князя, который, немного помолчав, добавил:

– Я имею в виду Госпожу Удачу.

Дженни улыбнулась.

– Не являясь зоологом-практиком, на что мне было указано ранее, я не могу не задать вам один вопрос по этому поводу. Вы действительно думаете, что удача – женского рода?

Князь обратил свой долгий взгляд на Ктару, которая с милой грациозностью приподняла свой бокал и улыбнулась ему. В голосе его прозвучала ирония, когда он ответил Дженни:

– Да, дитя мое. В данном случае я думаю именно так.