Текст книги "Дитя Марса"

Автор книги: Роберт Франклин Янг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Адам Френсис, точнее, Френсис Адам поднес ладонь ко лбу, где должна была зиять огнестрельная рана, но ее не было. Он содрогнулся. Стоило ли вспоминать?

Джейн ласково посмотрела на него и ответила на немой вопрос:

– Да, Френсис, стоило. Тебе необходимо осознать правду.

Нехотя, он осознал.

Первая часть правды заключалось во Вселенной, существовавшей за пределами паракоординаты – четырехмерной Вселенной, к которой он относился и из которой «вытеснил ся», наивно полагая – подобно бесчисленному полчищу вытесненцев-невротиков,– что три измерения несут в себе куда меньше хлопот, а следовательно, жить в них легче и комфортнее, чем в четырех. Обитатели трехмерной Вселенной оставались и будут оставаться в счастливом неведении относительно параллельного мира – ведь если вытеснить измерение можно, то присовокупить его никак нельзя, если только оно не присутствовало изначально. Все дело в смещении – четвертое измерение «отпадало» на выходе и возвращалось на входе и, благодаря относительности плоскости,– без малейшего ущерба восприятию «вытесненца». Паракоордината сообщала процессу визуальный ряд, а может, он рождался из подсознания вытесненца – наверняка не известно. Паракоордината, разделявшая две параллельные Вселенные, была тайной за семью печатями, и даже названные в честь нее Координаты Джейн не могли пролить свет на многие факты.

У каждого обитателя четырехмерной Вселенной имелся трехмерный аналог, при смещении из Четвертого в Третье «вытесненец» неизменно оказывался на месте двойника, сливался с ним и завладевал полностью. Смещаясь обратно, он просто высвобождал второе «я» и возвращался в Четвертое, в точку, аналогичную своему местоположению в Третьем. Если же такая точка, по каким-то причинам, находилась вне зоны доступа, исходный пункт менялся. В девятьсот девяносто девяти случаях из тысячи профессия аналога совпадала с профессией вытесненца; исключение составляли ситуации, когда присущее Четвертому дополнительное измерение привносило осложнения и/или обстоятельства, не согласующиеся с Третьим. Так, если аналог Джейн была простым психотерапевтом, сама она специализировалась на «паракоординантном психоанализе», лечила пространственных вытесненцев-невротиков, а для этого требовалось пересечь паракоординату и посредством эффективной терапии убедить пациента вернуться в Четвертое. И хотя двойник Френсиса Адама трудился на аналоге «Христо продакте», он никак не мог создать микро-макро транспространственный проектор, поскольку в его реальности отсутствовала соответствующая субпространственная Вселенная, куда можно направить проекцию. Следовательно, никто в Третьем не изобретал пистолета с круглой рукоятью, поскольку лишившись четвертого измерения, он из смертоносного оружия превращался в безобидную игрушку.

Вторая часть правды заключалась в микро-макро транспространственном проекторе. Фотографируя изображение, он увеличивал его до заданного размера и через паракоординату транслировал в заданную локацию трехмерной Вселенной. Отбросив четвертое измерение, художник, критик или дилетант мог перенестись на картину и исследовать ее совершенно с другого ракурса. Эффект получался, как если бы обитатель Третьего сместился уровнем ниже и очутился в двухмерной материализации «Пшеничного поля с кипарисами» Ван Гога, выполненной в полную величину. Собственно, в этом и состояло предназначение проектора – пробудить интерес общественности к полотнам великих мастеров.

Однако зачастую изобретение служит отнюдь не тем целям, ради которых создавалось, и проектор не стал исключением. Если прибор фотографировал, увеличивал и транслировал изображения, почему бы ему не проделывать подобное с другими предметами? Имея доступ к проектору, можно сместиться в Третье, конфисковать материализацию и перенести ее в Четвертое, где она обретет параметры оригинала. Иными словами, проектор позволял дублировать четырехмерные объекты, преимущественно деньги, и в плохих руках мог изрядно пошатнуть четырехмерную экономику. Проще говоря, с помощью проектора у человека алчного и корыстного появлялся шанс воздвигнуть империю, и только наивный идеалист, вроде Френсиса Адама, отказывался замечать очевидное. Тот факт, что «Христо продакте» не разделяли его наивности, подтверждался специальной лабораторией, где он создавал свое детище – благодаря высокотехнологичной системе защиты, постороннему проникнуть в нее без ущерба проектору было невозможно.

Третья часть правды заключалась в Барбаре. Френсис снова заглянул в ее глаза за секунду до выстрела, и снова прочел в них алчность, коварство и эгоизм; прочел презрение, какое все предприимчивые женщины питают к наивным идеалистам, вроде него; прочел интрижку, которую она затеяла с полковником, чтобы убедить его примкнуть к семейному подряду; прочел одержимость и пренебрежение ко всякому, кто встанет у нее на пути. Неприглядная истина снова предстала перед ним во всей своей отвратительной наготе, но на сей раз Френсис не стал противиться и принял ее.

Четвертая – и последняя – часть правды заключалась в нем самом. В нем, неспособным смириться с реальностью, где Барбара спускает курок, похищает дефектную диаграмму и оставляет его истекать кровью; в нем, который очнулся после неудачного покушения и отверг собственную реальность, отождествив себя с сослуживцем по имени Адам Френсис. В нем, который воссоздал недолгую жизнь тезки за счет мизансцен, рожденных изломанным сознанием; мизансцен, с чей помощью он надеялся сбить со следа врагов, перенесенных со встроенной карты проектора в трехмерные локации. Мизансцен, воплощавших его несчастное детство, его отчаянную потребность в любви и признании, желание наказать самого себя; мизансцен, состоявших из краски, жалости к себе, несбыточных грез, безграничного смирения и мании величия. В нем, который набивал карманы деньгами, потом мчался в Третье и сливался со своим двойником. В нем, который, перевоплотившись в Адама Френсиса с выдуманным прошлом, запирался в гостиничном номере и тщетно пытался заткнуть бреши в реальности соломинкой самообмана. В нем, который попался на удочку, бросился к Координате Джейн и спрятался за ее юбку, словно испуганный ребенок...

VI

Стоя на зеленом холме перед поблекшим надгробием, Френсис Адам глухо застонал.

– Диаграмма! Я начертил ее на доске, когда рисовал интерьер университета, и сам же рассказал Гейнорам. Теперь они до нее доберутся. Джейн улыбнулась.

– И заработают сплошную головную боль. Я стерла чертеж, когда возвращалась в здание, а пару минут назад уведомила подлинных три-плюс властей о скором появлении твоих экс-сотрудников. Заодно сообщила властям местонахождение дядюшки Чарли, братца Джорджа и полковника. Аналогам всех шестерых внушат ложные воспоминания о событиях последних нескольких дней. Та же участь постигнет четырех солдат – полковнику пришлось взять их собой, чтобы убедить начальство в искренности своих намерений. Ну что, пойдем?

Они спустились со склона и сели в автомобиль. Джейн вырулила на магистраль, и вскоре Гринвью остался позади.

– Когда ты догадалась, что за всем этим стоит Барбара?– спросил Френсис Адам.

– В воинской части. Помнишь, там выяснилось, что «орнитолог» наткнулся на завод отнюдь не случайно и далеко не сам связал его с твоей персоной. А засада в части лишний раз доказала осведомленность преследователей касательно трех проекций. Сообщить о них мог только один человек – Барбара. Помимо меня и пары доверенных лиц с завода, только у нее была возможность проследить за тобой через монитор в главном офисе утром, когда ты заперся в лаборатории и испарился. В будний день возможность бы не представилась, но была суббота, кое-какому начальнику приспичило застенографировать мой предварительный анализ твоего случая, а Барбара единственная из всех секретарш оказалась под рукой. Впрочем, теперь понятно – поблизости она оказалась целенаправленно. Убедившись, что диаграмма неверна, а ты не пополнил ряды покойников, она нарочно подстроила все в свою пользу.

Френсис поежился.

– Наверное, она следила за мной через центральный монитор после того, как избавилась от сторожа, а когда я закончил диаграмму, пришла и постучала в дверь.

– Маленькая поправка,– вмешалась Джейн. – Не избавилась, а хладнокровно убила. У твоей возлюбленной руки по локоть в крови. Я самого начала подозревала, что к краже и покушению причастен кто-то из своих – поэтому ты и выбрал такое название для вымышленного завода. А твоя неприязнь к бывшим коллегам только укрепила мои подозрения. Но на Барбару я не подумала по одной простой причине – мне сказали, она твоя невеста, следовательно, любит тебя. Касаемо других сотрудников, я тоже не брала их в расчет, поскольку, во-первых, они не присутствовали во время инцидента, а во-вторых, приходились родней твоей невесте. Ну и, конечно, кто мог заподозрить в заговоре полковника! Хотя мне следовало догадаться – по твоей реакции на девушек и брак. Так реагирует глубоко разочарованный, лишенный всяческих иллюзий мужчина. Одного не возьму в толк. Барбара видела три картины, слышала мой анализ и решила заманить тебя в ловушку, чтобы заполучить верную диаграмму. Но откуда она узнала про Гринвью?– Я много рассказывал ей про Адама Френсиса и наверняка упомянул, откуда он родом,– признался Френсис. – Выяснив, что я скрываюсь под именем Адама, ей не составило большого труда спрогнозировать мои дальнейшие действия. «Орнитолог» предупредил ее в ночь, когда я съехал из гостиницы. Не зря в телефонной будке было чувство, будто кто-то дышит мне в спину.

– Надо отдать ей должное. Я-то думала, ты просто поменял местами имя и фамилию. Мои пациенты часто проделывают такое и мнят себя самыми умными – якобы никто их не найдет. Слава богу, Барбара не добралась до родителей бедняги Адама. Мистер и миссис Френсис переехали из Гринвью, а дом сдали в аренду. Твоей подружке оставалось только заплатить за месяц вперед, перевезти туда своих родителей и ждать на случай, если тебе удастся миновать две другие засады.

– Объясни, почему после стольких усилий замести следы, я попался на удочку и бросился к тебе меньше чем через неделю пребывания в чужой шкуре?

–Потому что твой аналог не изобретал микро-макро проектора и, следовательно, не получал ранения в голову. После смещения ты отождествился с ним, и рана исчезла, а эмоциональный шок остался. Но для подкрепления новой реальности его явно не хватало, и у тебя возникли сомнения. Сомнения вылились в «комплекс тени», и ты запаниковал. Подсовывая тебе приманку в виде посетителя бара, я здорово рисковала, но риск себя оправдал. А отыскать тебя и вовсе было проще простого. Психологическая связь «Христо» и «Мефисто» буквально бросалась в глаза, логично было предположить, что в новой реальности ты примешь облик разочарованного сотрудника, ныне уволенного, и поселишься в непосредственной близости от «последнего места работы», вероятнее всего, в гостиничном номере. «Последнее место работы» мне подсказала шкала локатора на приборной панели проектора. Впрочем, не только мне, но и Барбаре. Вот только параллель между Христо и Мефисто оказалась ей не по зубам.

– Куда теперь?– спросил Френсис, с тоской глядя на ее профиль.

– Обратно в мой офис. Надо внушить моему аналогу воспоминания, объясняющие, зачем она арендовала офис в другом городе, а ты внушишь своему двойнику причины визита к психоаналитику. Потом мы сместимся в Четвертое измерение и позаботимся о твоей ране.

Он по-прежнему не сводил глаз с ее профиля и видел квадратно-прямоугольную мозаику, сферические цветы паракоординаты, и девушку с золотыми волосами на кобальтовой ланите параночи. Джейн права – он действительно влюбился в нее как пациент, но это было вчера. А сегодня он влюбился в нее снова.

– Мне нужно обсудить с тобой один очень важный вопрос,– вырвалось у него.

– С Координатой Джейн?

– Нет, просто с Джейн.

Она свернула на обочину и заглушила мотор.

– Приступай.

СЛАДКОЕЖКИ

«Шугардейл, три мили», гласила надпись на указателе. Декстер Фут свернул на проселочную дорогу, куда показывала стрелка. Он еще не подозревал, что своим маневром обрек новенький кабриолет на участь пострашнее смерти.

Дорога спускалась по длинному склону в лощину, где прохладная лесная сень и тенистые ручьи делали полуденную июльскую жару более-менее сносной. Досада, терзавшая Фута с самого отъезда, растворилась без следа. В конце концов, бывают задания и похуже, чем писать об очередной упавшей звезде.

Он вдруг резко ударил по тормозам. Взвизгнув шинами, кабриолет застыл. Голубые глаза на мальчишеском лице водителя чуть не вылезли из орбит.

Еще бы! Посреди дороги сидели два исполинских Шалтай-Болтая размером с тяжелый танк и, судя по оттенку «кожи», из того же материала. Их руки напоминали подъемные краны, ноги – составные балки. В приоткрытом компостере ртов зияла пасть цвета раскаленной плавильной печи. Сложно сказать, были ли это туловища без головы или головы без туловищ. Впрочем, глаза и уши у них определенно имелись. Первые походили на отверстия в печной заслонке, а вторые – на кривые спутниковые антенны.

Пока Декстер сидел, не в силах двинуться с места, ближайший из монстров пристроился к кабриолету и длинным, клещеобразным языком принялся слизывать хром с решетки радиатора. Тем временем, его спутник обогнул автомобиль и откусил солидный кусок от багажника. Раздался невероятный ХРУМ, вынудивший кабриолет содрогнуться.

Декстер выбрался из салона и побежал. Точнее, выскочил и дал деру. Метров через тридцать обернулся. Монстр номер один с аппетитом закусывал передней фарой. ХРУМ– ХРУМ! Дабы не отставать, монстр номер два отгрызал задний фонарь. ХРУМ-ХРУМ! Декстер почуял едкий запах, различил над капотом желтоватый дымок. Задние покрышки были умяты в два хруста. Двигатель мощностью двести пятьдесят лошадиных сил – в три хруста. ХРУМ-ХРУМ– ХРУМ! Обивка занялась и вспыхнула огнем. С фейерверком искр взорвался топливный бак. Адское пламя ничуть не обескуражило монстров, напротив, только разожгло их аппетит. ХРУМ-ХРУМ-ХРУМ-ХРУМ!

Декстер понурился и ощутил болезненный укол в сердце, которое давно отдал кабриолету и той единственной. Закинув плащ на плечо, он уныло поплелся в сторону Шугардейла.

Но не успел отойти далеко, как застопорившиеся было шестеренки в его мозгу завертелись с невиданной быстротой. Если верить источнику, падающая звезда, на которую подрядил редактор Декстера, отличалась поразительной яркостью. Возможно, этим ее особенности не исчерпывались. Возможно, это был не просто метеорит. А такие монстры определенно не водятся в здешних лесах.

Да, статья вырисовывалась отменная. Вот только кабриолет уже ничто не вернет.

Внезапно Декстер заметил у обочины две здоровенные кучи шлака, еще теплые на ощупь. Похоже, остатки предыдущей «трапезы». Да, незавидная судьба постигла чей-то автомобиль!.. Прежде, чем снова тронуться в путь, Декстер бросил последний взгляд на парящие кучи. Те почему-то рождали стойкие ассоциации со слоновьим дерьмом.

Пройдя пару километров, Декстер очутился у входа в городок с пригоршней домов, россыпью лавочек, парой церквушек и множеством деревьев. Неподалеку стоял указатель: «Шугардейл, население триста пятьдесят человек, ограничение скорости тридцать километров в час». Однако никакого населения нигде не наблюдалось, а ограничение скорости выглядело издевкой в свете полного отсутствия автомобилей.

Перепуганная домохозяйка, отворившая на стук, объяснила, что местного блюстителя закона можно найти в гостинице, где тот «потягивает пиво вместо того, чтобы зарабатывать на жизнь».

Гостиница оказалась трехэтажной развалиной с облупившейся краской. У входа стоял «седан» старой модели – первый автомобиль, попавшийся Декстеру в здешних краях. Раньше в гостинице обретали приют усталые путники, теперь в ней обретались счастливые тараканы. У допотопной стойки – предмета зависти любого антиквара – закинув ногу на медную приступку, маячил одинокий посетитель. Высокий, худощавый, лет шестидесяти, в синих джинсах и синей полотняной рубашке. На выцветшем лацкане болтался потускневший жетон, из-под поношенного сомбреро выбивались седые пряди.

– Шериф Джеремайя Смит к вашим услугам, – спокойно произнес он, когда взволнованный Декстер подошел к стойке. Шериф сделал очередной глоток из стоящей перед ним кружки. – Выкладывай, сынок, что у тебя стряслось?

– Моя машина,– начал Декстер. – Я ехал по дороге, а ее...

– Сожрали,– закончил шериф. – Сказать по правде, ты не первый. – Он повернулся к двери, ведущей в вестибюль. – Миссис Кризи, пиво молодому человеку.

За стойкой возникла пухленькая женщина, густые темные волосы прядями свисали ей на лицо. Уверенным щелчком она согнала таракана с посудной полки, нацедила бокал и поставила перед Декстером. Джеремайя заплатил.

– До дна, юноша. Страшное дело, когда у тебя на глазах съедают автомобиль.

Декстер отважно осушил полкружки, после чего представился и рассказал, для чего приехал в Шугардейл.

– Вот уж не думал, что все так обернется,– заключил он.

– Наверное, ты успел проскочить до установки блок-поста,– констатировал шериф. – Повезло.

– Повезло?– Декстер не поверил своим ушам. – Мою машину сожрали!

– Ха!– фыркнул шериф. – Сожрали... Что значит машина по сравнению с сенсацией? Взять того репортера из воскресного выпуска. Он...

– Сенсации давно канули в лету,– перебил Декстер. – Журналисты сейчас трудятся наравне со всеми. Вернемся к моему авто. Разве вы не должны принять меры?

Джеремайя обиженно насупился.

– Я уже сделал все что мог. Я, как только увидел эти махины, сразу понял, что надо подключать армию. Окружная полиция со мной согласна, поэтому мы вызвали подкрепление, а жителям велели не высовываться и спрятать свои автомобили под замок. Теперь остается только ждать. – Шериф тяжело вздохнул. – Уму непостижимо. Танки, поедающие авто!

– Только бы они совсем не озверели на вашей диете,– задумчиво заметил Декстер. – Кстати, куда упала звезда?

– К северу от лесной плантации Эда Хэллама. Если хочешь, могу проводить. Правда, смотреть там особо нечего – просто здоровенная дырища в земле.

Декстер залпом допил пиво и встал.

– Едем.

Как выяснилось, «седан» у входа принадлежал шерифу. Автомобиль бодро рванул с места и принялся петлять среди лесов, долин, полей и пастбищ. Декстер понятия не имел, где находится, пока «седан» не затормозил у чащи – на порядок темнее и масштабнее других.

Прищурившись, шериф вглядывался в удлиняющиеся тени.

– Как по мне, читать про танки, пожирающие автомобили, куда интересней, чем про какую-то звезду.

Декстер, который успел наполовину выбраться из салона, изумленно вытаращил глаза.

– Вы разве не видите связи?

– Какой связи?

– Между пожирателями автомобилей и космическим кораблем,– пояснил Декстер, ступая на твердую землю.

Настал черед шерифа изумляться.

– Каким кораблем?

– Проехали,– буркнул Декстер. – Давайте посмотрим на упавшую звезду.

В глубине чащи зияла прогалина. Точнее, зияла не она, а впадина, похожая на кратер.

На дне Декстер различил темную, изрытую поверхность чего-то, что вполне могло оказаться заурядным – правда, незаурядно большим,– метеоритом. Но сколько бы журналист ни всматривался, никакого намека на шлюз он не разглядел. Зато на противоположной стороне кратера виднелись борозды, словно там кто-то выволок наверх тяжелый предмет. Поломанные деревья довершали картину.

Декстер ткнул пальцем в улики.

– Видите, как вытоптан пролесок? Явно не человеком. Уверен, если пойдем по следу, то наткнемся на останки первой трапезы. Кстати, кто тогда попал под раздачу?

– Новенький «бьюик» миссис Хопкинс. Она как раз выехала из города за покупками, а назад прибежала насмерть перепуганная, волосы дыбом – может и от бега, как знать. – Внезапно Джеремайя подался вперед и сощурился. – А нука гляньте, похоже на отпечаток гигантской ноги. – Он выпрямился. – Но если эта штуковина и впрямь корабль, почему он не приземлился по-человечески.

– Наверное, некто или нечто, управлявшее кораблем, не сумело вовремя сбавить скорость,– предположил Декстер. – Хорошо хоть угодило на опушку, а не в лес, иначе пожара не миновать.

Его спутник заметно встревожился.

– Давайте убираться отсюда. В дрожь бросает, как подумаю, что моя старушка томится там одна-одинешенька.

Декстер последовал за ним и уселся на пассажирское сиденье. Дорога вывела их обратно к шоссе, и вскоре Джеремайя уже сворачивал в знакомый проселок, украшенный знакомым указателем «Шугардейл, три мили». На месте, где еще недавно стоял драгоценный кабриолет, высились две кучи шлака. У Декстера вновь защемило сердце.

Внезапно шериф ударил по тормозам. Двое осквернителей Воплощенной Американской Мечты с аппетитом поглощали новую жертву – на сей раз, судя по эмблеме звезды и защитной цветовой гамме, им в лапы попался военный автомобиль. Решетка и двигатель уже исчезли в ненасытных утробах, половина крыши отсутствовала. Желтая дымка обволакивала душераздирающее зрелище, и всю округу оглашал несмолкаемый ХРУМ-ХРУМ.

– Как думаешь, если как следует разогнаться, проскочим?– с надеждой спросил шериф. – Неохота давать крюк.

– Вполне может быть.

Взревел мотор. Монстры даже не шелохнулись.

– Видать, моя старушка им не по вкусу,– проворчал Джеремайя.

– Тогда радуйтесь... Ого, похоже у нас гости.

«Гостями» оказался генерал второго ранга, полковник и рядовой. Джеремайя притормозил, и троица втиснулась в салон.

– Что, генерал, слопали вашу служебную машину?– хохотнул Джеремайя, трогаясь с места. – Здесь такое сплошь и рядом.

– Позвольте представиться. Генерал Лонгкомб,– отрекомендовался старший по званию, мужчина средних лет с землистым цветом лица. – Приехал в Шугардейл изучить обстановку перед тем, как вызывать войска. Это мой помощник, полковник Мортби, и мой шофер – сержант Уилкинс.

– Шериф Смит, к вашим услугам,– представился Джеремайя. – А это Декстер Фут, корреспондент, приехал написать сенсационную заметку об упавшей звезде.

– Расскажите подробнее об АПМ,– попросил генерал.

Джеремайя резко повернулся.

– О чем?

– Об автомобиле-пожирающих монстрах,– пояснил полковник, коротышка с приятным моложавым лицом. – В армии принято сокращенно обозначать объект, подлежащий расследованию.

– Ясно. – Шериф снова сосредоточился на дороге и стремительным поворотом руля спас «седан» от неминуемой участи вылететь в канаву. – Декстер считает, что упавшая звезда в действительности корабль, который привез их сюда. И знаете, я склонен ему верить.

– После непосредственной встречи с АПМ я тоже склоняюсь к данной версии,– подхватил полковник. – Думаю,– продолжал он, видя, что генерал воздерживается от комментариев,– мы имеем дело с металлобазовой формой жизни, чья внутренняя температура способна достигать как минимум ста пятидесяти градусов по Цельсию. Логично предположить, что едкий запах, сопровождающий «пиршество», возникает от взаимодействия с субстанцией, аналогичной нашим желудочным сокам, которую огнеупорные желудки выделяют в процессе «пищеварения». Только в данном случае под пищеварением следует понимать плавку металла с последующей переработкой отходов; затем, чистый металл преобразуется в «ткани», а отходы выходят наружу в виде шлака. Мы не погрешим против истины, если отнесем АПМ к разряду одушевленных мартеновских печей.

Декстер уселся в пол-оборота и с восхищением взирал на полковника.

– Не в бровь, а в глаз, сэр,– благоговейно произнес он.

– Мы приехали изучать обстановку, а не спешить с выводами,– рявкнул генерал, после чего обратился к обветренному затылку Джеремайи: – Надеюсь, в Шугардейле найдется комфортабельное жилье, шериф.

– Миссис Кризи будет счастлива вас приютить.

Миссис Кризи была не просто счастлива. Судя по взгляду, брошенному из-под зарослей челки, офицеры с помощником стали первыми постояльцами за многие месяцы – не считая тараканов, разумеется.

– Сразу перейдем к делу, полковник,– не терпящим возражения тоном заявил генерал. – Немедленно вызовите танковую роту и оцепите упавшую звезду по периметру. Шериф проводит вас на место. Сержант,– обратился он к Уилкинсу,– как только полковник освободит телефон, распорядись, чтобы сюда пригнали мой «кадиллак».

Созвонившись с редактором, Декстер изложил суть дела и спустился в столовую.

– Есть новости, генерал?– спросил он, усаживаясь рядом с Лонгкомбом.

Тот тяжело вздохнул. Под глазами у него залегли тени, землистого цвета щеки обвисли.

– Они по-прежнему бродят по округе. Напугали до смерти двоих подростков и сожрали их драндулет. Естественно, мы держим АПМ под наблюдением. Благодаря выломанным деревьям их легко отследить. Однако остановить монстров мы не в силах. Газовые и разрывные гранаты они глотают как конфеты, противотанковые установки и мины их не берут. Небольшая атомная бомба решила бы вопрос, но даже при наличии достаточно удаленного и вместительного полигона, загнать их туда не представляется возможным.

– Полигон не проблема,– оживился Джеремайя Смит. – Могу присоветовать отличное местечко – долина Тиллсона, в десяти милях к югу. Только надо предупредить старика Тиллсона, а в общем он будет рад, если его делянка принесет общественную пользу. Все равно после выхода на пенсию он не выращивает ничего, кроме сорняков. И просиживает штаны за пивом.

– Вряд ли получится их туда заманить,– возразил Лонгкомб.

– Генерал,– вклинился Декстер. – Скажите, АПМ посягали на ваши джипы, грузовики и транспортеры личного состава?

– Нет,– покачал головой Лонгкомб. – Хотя шанс у них бесспорно был.

– У меня есть идея,– сообщил Декстер.

Перекошенная физиономия генерала ясно свидетельствовала, что он думает по поводу самонадеянных репортеров с их теориями. К счастью, полковник Мортби был настроен менее категорично.

– Пусть выскажется, сэр. Вдруг и впрямь толковая идея. Так или иначе, корабль выкопают не раньше, чем через сутки, едва ли до тех пор появится новая информация касательно наших гостей.

Декстера не пришлось просить дважды.

– Уверен, всем уже очевидно, что незваных гостей с планеты X интересует не абы какой металл, а исключительно новые, ну или относительно новые, автомобили. Следовательно, сюда АПМ попали совершенно случайно. Действуй монстры целенаправленно, они бы приземлились в местах большого скопления машин – возле крупного города или оживленной автострады. Едем дальше. Почему их так влечет к новым автомобилям? Проведем параллель: представьте, вы идете в кондитерскую купить праздничный торт, цена роли не играет. Какой вариант вы предпочтете? Разумеется, внешне самый привлекательный. Вернемся к нашим гостям. Предположим, они всю жизнь питались металлом в разнообразной, но непритязательной форме каких-нибудь болванок – эдаким металлическим аналогом хлеба, бобов и кукурузной муки. Теперь предположим, что их занесло на планету, где все только и заняты приданием внешней привлекательности изделиям из металла. Наши гости сразу после высадки наткнулись на новенький кабриолет. Как бы отреагировали лично вы, когда вместо набивших оскомину бобов и хлеба перед вами появился бы аппетитный праздничный торт? Разумеется, вы бы его съели и отправились на поиски новых тортов.

– Но если все упирается в нарядную упаковку, почему они не побрезговали нашим служебным автомобилем, драндулетом ребят и гранатами?– вскинул брови полковник.

– На ваш автомобиль они покусились по принципу «на безрыбье». Драндулет наверняка изобиловал хромированными деталями. Что же касается гранат – солдаты первыми принялись ими швыряться, верно?

Полковник Мортби кивнул:

– Это как бросать конфеты ребенку, ясно. Убедительная теория, мистер Фут.

– А теперь, если позволите,– продолжал Декстер,– я расскажу, как избавиться от незваных гостей с планеты X.

Генерал Лонгкомб вздохнул:

– Хорошо, мистер Фут. Излагайте.

– Ранее вы упомянули, что АПМ нельзя заманить на обособленную территорию. Думаю, способ есть. Допустим, все автомобили в ближайшем радиусе исчезнут, кроме одного, припаркованного посреди долины Тиллсона, с дистанционно управляемой бомбой под капотом. Он-то и послужит приманкой.

– А откуда они узнают, где находится приманка?

– По ассоциациям. Все машины, перекочевавшие в желудок монстров, были на ходу, поэтому звук двигателя должен подсознательно ассоциироваться у них со вкусом «еды». Следовательно, если не заглушать мотор и подключить систему громкой связи, АПМ непременно услышат их, начнут пускать слюну и как миленькие прибегут.

Генерал Лонгкомб молчал. Очевидно, задумался.

– Мой автомобиль в Западной Вирджинии,– пробормотал полковник Мортби.

– Мой съели,– вставил Декстер.

– А мой... – начал генерал.

–Разрешите доложить, сэр,– подоспевший сержант Уилкинс вытянулся в струнку, отдавая честь,– прибыл ваш кадиллак.

Старик Тиллсон охотно согласился сотрудничать, особенно после обещания не только возместить гибель его ветхой развалюхи, но и заменить пустые пивные бутылки с его заднего двора на полные. Штаб незамедлительно перенесли к краю долины. Джеремайе Смиту и Декстеру милостиво разрешили присутствовать в качестве наблюдателей. К вечеру все было готово.

Посреди долины поблескивал генеральский кадиллак – ни дать, ни взять хромированный агнец на алтаре из росички, лютиков и полевой горчицы. Кругом выстроился десяток прожекторов, микрофон на специальной подставке и столб с тремя громкоговорителями, чуть поодаль мерцала зрачком телекамера. За впечатляющей мизансценой проступали очертания фермы старика Тиллсона, а за ней высилась исполинская груда пивных бутылок.

Полковник Мортби выбрался из штабной палатки и направился к Декстеру и Джеремайе, безмолвно созерцавшим долину.

– Держите,– полковник протянул им пару кобальтовых очков и повысил голос, чтобы перекричать усиленный динамиками рев мотора. – Захотите полюбоваться взрывом, не забудьте надеть. К вашему сведению, мистер Фут, оба АПМ уже в пути, но с такой черепашьей скоростью они доберутся сюда в лучшем случае к рассвету.

Декстер стряхнул с себя оцепенение.

– Никак не пойму,– протянул он,– почему представители внеземной расы, достаточно развитой – судя по их кораблям – в технологическом плане, ведут себя как прожорливые дикари?

– Ты же сам говорил, они не могут устоять перед американскими автомобилями,– напомнил Джеремайя.

– Боюсь, меня слегка занесло. Очутившись на чужой планете, цивилизованные существа не начинают носиться по округе и хватать все, что попадется под руку. Нет, сначала они устанавливают контакт с властями и только потом носятся по округе и хватают все, что попадется под руку.

– В ваших словах есть логика, мистер Фут,– осклабился полковник. – Ладно, попробую вздремнуть – день выдался трудный.