Текст книги "Хребет Мира"

Автор книги: Роберт Энтони Сальваторе

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

Глава 9
РОКОВОЙ ВЫСТРЕЛ

Увидев в переулке Вульфгара и Морика, приближавшихся к входу в «Мотыгу», Робийярд почесал подбородок. Дюдермонт по-прежнему был в таверне, и чародей тревожился, помня о том, что увидел снаружи. Чуть раньше Робийярд наблюдал, как какой-то подозрительный тип вышел из заведения и дал денег уличному мальчишке. Чародей знал, какого рода задания поручали таким ребятам. Потом тот же человек с другим странным типом снова вышел из «Мотыги» и скрылся.

Когда появились Вульфгар с приятелем, на некотором расстоянии от них показался уже знакомый беспризорник. Робийярд не удивился. Однако, сопоставив все увиденное, да еще добавив собственные подозрения, он вдруг понял, что все это значит. Он повернулся к двери, произнес простое заклинание, и под порывом воздуха дверь распахнулась.

– Миканти! – крикнул он, чарами усилив голос, – Ступайте вместе с парой крепких матросов и позовите городскую стражу, – велел он. – А потом – во весь опор в «Мотыгу».

Отдав распоряжения, чародей тем же заклинанием закрыл дверь и снова вернулся к образам, появлявшимся в хрустальном таре, полностью сосредоточившись на входной двери в таверну. Переместившись внутрь, он увидел, что капитан спокойно расположился у стойки.

Несколько минут ничего не происходило; Робийярд ненадолго переключил внимание на то, что творилось снаружи, и как раз заметил Вульфгара и его спутника, которые спрятались в тень, будто выжидая.

Когда маг снова перенес взор внутрь таверны, Дюдермонт уже направлялся к выходу.

– Скорей же, Миканти, – пробормотал Робийярд себе под нос, хорошо понимая, что городская стража, хоть и отлично вымуштрованная, вряд ли прибудет на место вовремя, так что ему придется самому что-то предпринять. Чародей быстро придумал последовательность действий: он сделал межуровневый переход туда, где кончалась территория порта, а потом еще один в переулок, выходивший к таверне. Бросив напоследок взгляд в хрустальный шар, он заметил, что Дюдермонт только что вышел на улицу и Вульфгар со своим приятелем сразу двинулись ему навстречу. Робийярд разрушил мысленную связь с шаром и открыл межуровневый переход.

* * *

Крипс Шарки и Ти-а-Никник затаились на крыше. Татуированный пират поднес к губам духовое ружье, как только Дюдермонт вышел из заведения.

– Рано еще, – остановил его Крипс, схватив трубку и опустив. – Пусть поговорит с Вульфгаром и Мориком и постоит немного возле моего камешка – он лишит его магической защиты, если она у него есть. К тому же их должны увидеть вместе, перед тем как Дюдермонт отдаст концы.

Предвкушая дальнейшее, коварный пират облизнулся.

– Их обвинят, а нам достанется вознаграждение, – сказал он.

* * *

– Вульфгар! – воскликнул капитан, увидев варвара и его спутника, выходящих из тени и неспешно направляющихся к нему. – Мои люди передали, что ты приходил к «Морской фее».

– Это получилось случайно, – пробурчал Вульфгар. высвобождая локоть из руки Морика.

– Ты же говорил, что хочешь вернуть молот, – негромко напомнил второй.

Однако на самом деле Морик думал о том, что настало благоприятное время побольше узнать о Дюдермонте: насколько хорошо он защищен и где его слабые места. Какой-то мальчишка нашел их в доках, передал небольшую сумку со странным содержимым и сообщил, что капитан Дюдермонт желал бы встретиться с ними на улице Полумесяца перед входом в «Мотыгу». Морик снова начал увещевать Вульфгара сойтись с капитаном поближе, как это может быть полезно, но под грозным взглядом друга осекся. Если Вульфгар не согласится помогать в организации покушения, тогда Морику придется придумать, как провернуть все самому. Он не имел ничего против капитана да и не занимался убийствами, но слишком уж большой куш был назначен за голову Дюдермонта, трудно было не соблазниться. Морик мог бы жить в роскоши, иметь лучшее жилье, лучшую еду, лучшую выпивку и лучших девок.

Вульфгар между тем кивнул и подошел вплотную к капитану. Правда, он не пожал протянутую ему руку, а сразу спросил:

– Что вам известно?

– Только то, что ты был в порту и переглянулся с Вайланом Миканти, – ответил Дюдермонт. – Я подумал, что ты хотел поговорить со мной.

– Все, что мне от вас нужно, так это сведения о Клыке Защитника, – угрюмо ответил варвар.

– Твоем молоте? – уточнил Дюдермонт и удивленно поглядел на Вульфгара, только сейчас заметив, что он без оружия.

– Мальчик сказал, что вам что-то известно, – пояснил Морик.

– Какой мальчик? – совсем растерялся капитан.

– Мальчик, который передал мне вот это, – сказал Морик, показывая сумку.

Дюдермонт протянул руку, чтобы взять ее, но замер, увидев появившегося из переулка Робийярда.

– Стойте! – закричал маг.

Дюдермонт вдруг почувствовал жгучий укол в шею. Он машинально поднял руку, чтобы схватить нечто, вонзившееся в его тело, но прежде чем пальцы нащупали кошачий коготок, ноги подкосились и тьма поглотила его. Вульфгар метнулся вперед, чтобы подхватить капитана.

Робийярд завопил и ткнул в сторону Вульфгара волшебной палочкой. В грудь громадного варвара ударил клейкий сгусток, отбросил его к стене «Мотыги», где тот и остался недвижим. Морик развернулся и бросился бежать.

– Капитан! Капитан! – кричал Робийярд, успев метнуть еще один сгусток в Морика, но проворный бродяга увернулся и нырнул в другой переулок. Однако почти сразу же повернул обратно, потому что навстречу ему выступила пара стражников с горящими факелами и обнаженными мечами. Вор все же сообразил, прежде чем побежать назад, забросить подальше сумку, полученную от мальчика.

На улице Полумесяца все внезапно пришло в движение, отовсюду спешили стражники и матросы с «Морской феи».

Вульфгар, прилипший к стене таверны, изо всех сил старался дышать ровно. Его разум вновь поглотила серость Бездны, в памяти ожил Эррту, который не раз удерживал его таким же образом, и он стоял, совершенно беспомощный, перед прислужниками белора. Эти видения пробудили в нем ярость, а ярость придала сил. Варвар получше уперся ногами, рванул изо всех сил и оторвал кусок деревянной обшивки стены.

Робийярд, склонившись над еле дышавшим капитаном, выл от отчаяния и страха, однако метнул в варвара новый вязкий шар, снова припечатав его к стене.

– Они его убили! – заорал он стражникам, – Поймайте того крысенка!

* * *

– Уходим, – сказал Ти-а-Никник, как только капитан осел на землю.

– Стрельни-ка еще разок, – попросил Крипс.

Покрытый татуировками дикарь покачал головой.

– Один достаточно. Уходим.

Они двинулись прочь. Между тем стражники заполнили улицу Полумесяца и все прилежащие улицы. Крипс с приятелем крадучись добрались до чердачного окна и оставили там духовое ружье и яд. Потом переползли к другому чердачному окну и уселись, прислонившись спинами к стене. Крипс достал бутылку, и они прикинулись парочкой пьянчуг, основательно набравшихся и не замечающих ничего вокруг.

Прошло несколько минут, и трое стражников забрались на крышу. Они сразу двинулись к приятелям. Здесь они бегло осмотрелись, и когда снизу крикнули, что один из убийц пойман, а другому удалось улизнуть, стражники развернулись и ушли.

* * *

Морик метался и порывался бежать то в одну, то в другую сторону, но преследователи, кажется, были отовсюду. Он спрятался за выступом какого-то дома и подумал, что здесь, быть может, удастся переждать суматоху, но тут же начал светиться волшебным огнем.

– Чертовы чародеи, – пробормотал он сквозь зубы. – Ненавижу чародеев!

Он стал карабкаться по водосточной трубе, но кто-то схватил его за ноги и стащил вниз. Его стали бить и пинать, пока он не прекратил вырываться.

– Я ничего не сделал! – закричал он, выплюнув кровь, когда его силой поставили на ноги.

– Заглохни! – велел стражник и ударил его рукоятью меча в живот, отчего Морик согнулся пополам. Затем его потащили к Робийярду, лихорадочно пытавшемуся спасти Дюдермонта.

– Бегите за целителем, – приказал чародей, и стражник и пара матросов мигом сорвались с места.

– Какой яд? – обратился маг к Морику.

Морик только недоуменно пожал плечами.

– У него была сумка, – сказал Робийярд. – Ты держал в руках сумку.

– У меня не было… – начал Морик, но ближайший из стражников снова ударил его в живот.

– Проследите весь его путь, – приказал Робийярд другому стражнику. – У него был такой небольшой мешочек. Он мне нужен.

– А с этим что? – спросил один из солдат, показывая на Вульфгара, полностью покрытого вязкой массой. – Так он задохнется.

– Тогда освободите ему лицо, – прошипел чародей. – Он не заслуживает столь легкой смерти.

– Капитан! – раздался крик подоспевшего Вайлана Миканти. Он упал на колени рядом с распростертым телом капитана. Робийярд похлопал его по плечу, а потом с яростью посмотрел на Морика.

– Я не виновен, – поспешно заявил Бродяга, но тут из переулка донесся довольный возглас, и минуту спустя выбежал стражник с сумкой в руке.

Робийярд быстро развязал ее и вынул камень, сразу почувствовав, что это такое. В его памяти еще свежо было Смутное Время, когда магия стала неуправляемой, и ему было известно, что по прошествии этой странной поры остались так называемые мертвые зоны, где никакое волшебство не действовало. Говорили, что камни из таких мест обезвреживали любую магию. Похоже, это и был такой камень, тогда становилось понятно, как удалось Вульфгару и Морику без труда разрушить защитные чары, наложенные чародеем на капитана.

Следом Робийярд вынул из мешка кошачий коготь, потом перевел взор с него на шею капитана и извлек из раны похожий коготок.

– Не виновен, говоришь? – сухо произнес чародей, подняв брови.

– Ненавижу чародеев, – едва слышно пробурчал Морик.

Тут закашлялся Вульфгар, и все обернулись к нему. Великан выплевывал кусочки клейкой массы. Продышавшись, он взревел и стал рваться изо всех сил, отчего стены заведения задрожали.

Робийярд обратил внимание, что из таверны вышли Арумн Гардпек и еще несколько человек и теперь тупо смотрят на происходящее. Хозяин подошел к Вульфгару, оглядел его и покачал головой.

– Что ты натворил? – спросил он.

– Как всегда, ничего хорошего, – вставил Лягушачий Джози.

Робийярд подошел к ним.

– Ты знаешь этого человека? – спросил он Арумна, подбородком показав на варвара.

– Он работал у меня с тех пор, как появился в Лускане весной, – сказал Арумн. – Пока… – Он запнулся и посмотрел на великана, покачивая головой.

– Пока что? – поторопил его Робийярд.

– Пока не разъярился на весь мир, – живо встрял Джози.

– Вас вызовут в городской совет как свидетелей обвинения, – заявил Робийярд. – Обоих.

Арумн кивнул неохотно, зато Джози радостно затряс головой. Может, чересчур уж радостно, не преминул заметить про себя маг, однако он все же был благодарен этому мелкому жулику за предупреждение.

Вскоре прибыли несколько жрецов. Их было много, что говорило о том, как уважали и ценили в этом городе охотника за пиратами капитана Дюдермонта. Не успел чародей и глазом моргнуть, как раненого капитана унесли на носилках.

А на ближайшей крыше Крипс Шарки довольно осклабился и протянул Ти-а-Никнику пустую бутылку.

* * *

Лусканская тюрьма представляла собой систему пещер вблизи гавани, окруженных толстыми неровными каменными стенами. Вокруг было грязно и ветрено. Внутри же постоянно жгли костры, поэтому там было жарко и сыро. Горячий воздух сталкивался с холодным, приходившим с моря, и тюрьма постоянно была накрыта густым туманом. Камер было немного, они предназначались для политических заключенных, представлявших угрозу знатным семействам и богатым торговцам. С такими узниками обращались хорошо, поскольку их влияние только возросло бы, стань они мучениками. Большинство же заключенных в камерах не нуждались, поскольку надолго здесь не задерживались, вскоре становясь очередными жертвами жуткого Карнавала Воров.

В пещерах высоко в стенах были вделаны кольца, к которым на цепях подвешивали преступников, так чтобы они едва доставали до земли носками, и люди вынуждены были висеть на раздираемых болью руках. Периодически все пещеры деловито и неторопливо обходили тюремщики – громадные уродливые парни, по преимуществу наполовину огры, вооруженные железными дубинками, которые накаливали в жаровнях.

– Пойми, это чудовищная ошибка, – жалобно обратился Морик к тюремщику, подошедшему к ним с Вульфгаром.

Громадный детина рассмеялся, и смех его был похож на скрежет камней. Как бы между делом он ткнул Морика раскаленной палкой в живот. Бродяга подтянулся на цепях и успел отклониться в сторону, но все же получил ожог на боку. А тюремщик, посмеиваясь, направился к Вульфгару.

– А ты что же? – обратился он к варвару, приблизив к нему вонючую пасть. – Тоже никогда ничего плохого не делал?

Вульфгар, бледный как смерть, смотрел прямо перед собой. Он едва вздрогнул, когда могучий тюремщик ткнул ему горячей дубиной сначала в пах, потом подмышку и прижал, так что кожа задымилась.

– А ты крепкий, – сказал урод и хихикнул. – Так веселее. – Он поднял дубинку на уровень лица Вульфгара и стал медленно приближать к глазу.

– Сейчас ты взвоешь, – сказал он.

– Но нас еще не судили! – воскликнул Морик.

– А ты думаешь, это важно? – с издевкой спросил верзила, оскалившись в его сторону. – Все равно всех приговорят. Не ради истины – так, для развлечения.

Вульфгар уловил в его словах едва ли не какой-то высший смысл. Вот какова она на самом деле, справедливость. Он посмотрел на уродливого тюремщика даже с благодарностью за эту простую мудрость, подсказанную опытом.

Тюремщик снова чуть придвинул тлеющую палку, но варвар посмотрел на него бесконечно спокойным и глубоким взором, в котором читалось одно: абсолютная уверенность в том, что ни этот человек, ни все смертные вместе взятые не смогут причинить ему страданий больших, чем те, что он вынес в лапах Эррту.

Тюремщик, похоже, смутно это почувствовал, потому что помедлил и даже немного отвел палку, чтобы получше разглядеть лицо Вульфгара.

– Думаешь, ты сможешь это выдержать? – спросил тюремщик. – Думаешь, ты будешь так же спокойно на меня смотреть, когда я выжгу тебе глаз? – И он снова стал придвигать палку к лицу варвара.

Вульфгар вдруг взревел. Это был страшный, звериный рык, шедший откуда-то из глубин его существа, и у Морика на губах замерли слова, которыми он думал увещевать огра.

Варвар выпятил могучую грудь, напряг все свои силы и с такой мощью рванул кандальное кольцо, что вырвал стержень из стены. Ошалевший тюремщик попятился назад.

– Да я тебя за это убью! – заорал огр-полукровка и замахнулся дубинкой.

Но Вульфгар уже был готов. Он ударил наотмашь свободной рукой. Кольцо и кусок камня, в который оно было вделано, выбили палку из рук тюремщика. Верзила снова отскочил, а Вульфгар распластался по стене и, перебирая ногами, уперся обеими ступнями по обе стороны от второго кольца.

– Давай снеси эту стенку! – подбодрил его Морис.

Тюремщик развернулся и бросился наутек. Вульфгар снова издал страшный рев и дернул изо всех сил, напрягая каждый мускул могучего тела. Это кольцо оказалось крепче первого, да и камень был плотнее. Однако мощь рывка была такой, что разошлось одно из звеньев цепи.

– Тяни! – кричал Морик.

Вульфгар потянул и отлетел от стены, сделав обратный кувырок перед тем, как стать на ноги. Он встал невредимый, однако волна гораздо более сильной боли, чем мог себе даже вообразить жестокий тюремщик, накрыла его. Ему казалось, что он больше не в лусканской тюрьме, а снова в Бездне, и спасения нет. Сколько же раз Эррту измывался над ним, заставляя поверить, что он свободен, а потом вновь тащил его в зловонную грязь, где его пытали, исцеляли и снова пытали.

– Вульфгар? – без конца окликал его Морик, тщетно дергаясь в кандалах. – Вульфгар!

Но варвар не только не слышал его, но даже не видел, настолько его захлестнул морок собственных мыслей. Он клубком свернулся на полу, как младенец, и дрожал. Туг с десятком товарищей вернулся тюремщик.

Вскоре Вульфгар снова висел на стене, только теперь его заковали в кандалы, годные для горного великана. Толстые цепи удерживали его растянутые в стороны руки, а ноги болтались в нескольких футах над полом. В качестве дополнительной предосторожности за спиной у него разместили плиту, утыканную острыми шипами. Так что если бы он сильно дернулся, то лишь изранил бы себя, но от оков не избавился. Теперь его поместили в другую камеру, отделив от Морика. Он снова остался наедине с ужасами Бездны, и спрятаться было негде, и не были под рукой бутылки, чтобы забыться.

* * *

– Должно получиться, – прошамкала старуха. – Хорошие травы.

Трое жрецов расхаживали по комнате, один бормотал молитвы, другой то с одной, то с другой стороны подходил к Дюдермонту, прислушиваясь к биению сердца, к дыханию, считая пульс, а третий просто потирал руками коротко стриженную голову.

– Но не получается, – возразил Робийярд и беспомощно взглянул на жреца.

– Я не понимаю, – сказал Камербанн, самый высокий по рангу жрец из присутствующих. – Он не поддается ни чарам, ни даже сильнейшему противоядию из трав.

– Раз есть немного яда, то получится, – заверила старуха.

– Если только там действительно есть яд, – заметил Робийярд.

– Но ты же сам забрал его у этого Морика, – сказал Камербанн.

– Только это вовсе не означает, что… – начал Робийярд. Однако договаривать он не стал, потому что по выражению лиц остальных увидел, что они и так поняли. – И что тогда делать?

– Ничего обещать не могу, – вскинула ладони старуха. – Если яда нет, то это просто травы.

Она отошла к маленькому столику и начала возиться с флаконами, кувшинчиками и бутылками. Робийярд взглянул на Камербанна. Тот посмотрел на него так же безнадежно. Целый день жрецы неутомимо хлопотали над капитаном, налагая чары, которые предотвратили бы распространение яда по его телу. Но все меры приносили лишь кратковременное облегчение, капитан начинал легче дышать, немного спадал жар. Но глаз Дюдермонт так ни разу и не открыл. Вскоре дыхание его снова становилось прерывистым, вновь начинали кровоточить десны и глаза. Робийярд не был целителем, но он повидал достаточно смертей на своем веку, чтобы понимать: если в самом ближайшем времени они что-нибудь не придумают, капитан покинет их навсегда.

– Страшный яд, – сказал Камербанн.

– Это трава, вне всякого сомнения, – отозвался Робийярд. – Никакая не страшная, просто неизвестная.

Камербанн покачал головой:

– Без магии тут не обошлось, мой добрый чародей, будь уверен, – заявил он. – Наши чары обезвредили бы любой природный яд. Нет, этот был приготовлен знатоком, да еще при помощи черной магии.

– Тогда что мы можем? – спросил маг.

– Мы можем продолжать налагать чары, чтобы облегчить его состояние насколько возможно, и надеяться, что действие яда закончится, – ответил Камербанн. – Можем надеяться, что старая Гретхен сделает наконец нужную смесь…

– Было бы легче, если б у меня была хоть крупица яда, – пожаловалась старая Гретхен.

– И можем молиться, – договорил Камербанн.

Не веривший в богов Робийярд нахмурился. Он привык доверять только разуму и никогда не молился.

– Я отправлюсь к Морику Бродяге и узнаю о яде больше, – со зловещей гримасой сказал он.

– Его уже пытали, – заверил его Камербанн. – Сомневаюсь, что ему вообще что-либо известно. Полагаю, он просто купил его где-то на улице.

– Его пытали? – саркастически переспросил Робийярд. – Тиски, дыба? Нет, это не пытка. Это всего лишь жестокое развлечение. Искусство пытки требует вмешательства магии. – И он направился к двери, но Камербанн удержал его за руку.

– Морик ничего не скажет, – сказал он, печально глядя в запавшие глаза разъяренного мага. – Останься с нами. Останься со своим капитаном. Может, он не доживет до утра, а если перед смертью очнется, будет лучше, если рядом с ним будет друг.

Против этого Робийярд ничего не мог возразить. Он вздохнул, вернулся к своему креслу и тяжело опустился в него.

Вскоре в дверь постучал один из городских стражников, принесший запрос от городского совета.

– Скажи Джереми Болу и Яркхельду, что Вульфгара и Морика скорее всего надо будет обвинить в убийстве с особой жестокостью, – негромко сказал Камербанн.

Робийярд расслышал его слова, и сердце его еще больше заныло. Какая, в сущности, разница, какое обвинение выставят против Вульфгара и Морика. Будь то просто преднамеренное или убийство с особой жестокостью, их приговорят к смертной казни, только во втором случае казнь будет более долгой, к ликованию толпы на Карнавале Воров.

Но Робийярду зрелище их смерти не доставит большого удовлетворения, если его дорогого капитана не будет в живых. Он уронил голову в ладони, раздумывая, не отправиться ли в самом деле к Морику и, налагая на него одно за другим заклинания, заставить признаться, какой яд они использовали.

Но Камербанн прав, Робийярд и сам это понимал. Он хорошо знал воров вроде Морика. Наверняка он не сам изготовил яд, а просто кому-то хорошо заплатил за него.

Чародей поднял голову, и его измученное лицо прояснилось. Он вспомнил тех двоих, что были в «Мотыге» до прихода Вульфгара и Морика, тех, что наняли мальчишку. Чумазый матрос и его покрытый татуировками товарищ. Маг вспомнил «Попрыгушку», спешно покинувшую бухту Лускана. Может, Вульфгар и Морик обменяли чудесный молот варвара на яд, которым убили Дюдермонта?

Робийярд резко встал, не вполне представляя себе, с чего следует начать, но с уверенностью, что нащупал нечто важное. Кто-то – либо парочка, пославшая уличного мальчонку предупредить о появлении капитана, либо кто-нибудь с «Попрыгушки» – знает секрет отравы.

Робийярд еще раз взглянул на бедного капитана – смерть его была близка. И маг стремительно вышел из комнаты, полный решимости узнать хоть что-нибудь.