Текст книги "История Будущего. Миры Роберта Хайнлайна. Том 22"

Автор книги: Роберт Энсон Хайнлайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)

9

Над колорадскими прериями сгущались сумерки. Солнце скрылось за пиком; на востоке поднималась из-за горизонта белая Луна, полная и круглая. В центре «Петерсон Филдс» целился в небо «Пионер». Со всех сторон, на расстоянии тысячи ярдов, его окружала проволочная изгородь, сдерживавшая напор толпы. Но даже она не могла убавить хлопот полицейским патрулям.

В самой толпе полицейских тоже хватало. Внутри изгороди, вплотную к ней, стояли грузовики и фургоны для телекамер и звукозаписывающею оборудования. От них к дистанционным камерам, установленным вблизи корабля и по всему полю тянулись длинные кабели.

Там же, неподалеку от корабля, стояли несколько грузовиков; возле них кипела работа. Харриман сидел в кабинете Костера, сам Костер находился на поле. Диксону с Энтенсой тоже выделили комнату, а Лекруа, накаченный снотворным, все еще спал на кровати в жилых апартаментах Костера. За дверью завозились, раздался крик. Харриман посмотрел в щелку:

– Если это очередной газетчик – не пускать! Отправьте его к Монтгомери, чтоб не путался тут. Капитан Лекруа не дает интервью без моего разрешения.

– Делос, это я.

– А, входи, Джордж. Газетчики одолели… Войдя, Стронг подал Харриману большую, тяжелую сумку.

– Вот.

– Что это?

– Конверты со спецгашением для филателистов. Ты, наверно, забыл. А ведь это – полмиллиона. Если б я не нашел их в твоем платяном шкафу, у нас были бы неприятности. Харриман изобразил улыбку:

– Да ты просто молодчина, Джордж?

– Может, мне самому отнести их на корабль? – озабоченно спросил Стронг.

– А? Нет-нет. Лес отнесет. – Харриман поглядел на часы. – Пора его будить. О конвертах я позабочусь. – Взяв сумку, он добавил: – Ты пока не входи. На поле сможешь попрощаться. Харриман прошел в другую дверь, запер ее за собой, подождал, пока сестра сделает пилоту инъекцию нейтрализующего стимулятора, а потом отослал ее. Когда он повернулся, пилот уже сидел в постели, протирая глаза.

– Как чувствуешь себя, Лес?

– Отлично. Что ж, пора.

– Верно. Мы все от нетерпения землю носом роем. Слушай сюда. Сейчас тебе надо выйти и хоть минуты две побыть на глазах у публики. Все готово, однако мне еще нужно тебе кое-что сказать.

– Слушаю.

– Видишь эту сумку? Харриман наскоро объяснил, что находится в сумке. Лекруа испугался:

– Делос, я не могу ее взять! Все до унции рассчитано!

– Никто тебя и не заставляет. Они же тянут шестьдесят фунтов как минимум! Я просто про них забыл. Мы вот что сделаем: пока что я их тут спрячу… – Харриман засунул сумку в платяной шкаф. – А когда ты приземлишься, я уже тут как тут! Дальше – маленький фокус – ловкость рук и никакого мошенничества – и ты выносишь их из корабля.

– Делос, ты меня огорчаешь, – печально покачал головой Лекруа. – Ладно, не время спорить.

– Это хорошо. Иначе меня определенно посадили бы – из-за каких-то дрянных полмиллиона… Мы уже истратили эти деньги. И вообще, это неважно. Никто, кроме нас с тобой, об этом не узнает, а филателисты за свои денежки получат приличный товар. Харриман воззрился на молодого человека так, будто одобрение его всерьез заботило.

– Ладно, ладно, – ответил Лекруа, – сейчас не до филателистов. Идем.

– Еще одно. – С этими словами Харриман вынул из кармана небольшой мешочек.

– Вот это возьмешь с собой – вес уже учтен, я проследил. Теперь – о том, что с этим делать. Харриман дал пилоту серьезную и очень подробную инструкцию. Тот задумался.

– Я все правильно понял? Сначала надо дать это обнаружить, а потом рассказать правду, как все было?

– Точно.

– Хорошо. – Лекруа сунул мешочек в карман комбинезона. – Идем на поле. До старта двадцать одна минута. Стронг присоединился к Харриману в бункере управления. Лекруа был уже на борту.

– Конверты на корабле? – озабоченно спросил он. – У Лекруа в руках ничего не было.

– На корабле, на корабле, – ответил Харриман. – Я их раньше отправил. Садись-ка лучше на место – уже сигнальная ракета была. Диксон, Энтенса, губернатор Колорадо, вице-президент Соединенных Штатов и еще дюжина особо важных персон уже сидели за стереотрубами, установленными над постом управления в амбразурах галереи.

Взобравшись по трапу, Стронг и Харриман заняли два оставшихся места. Харримана бросило в пот, он почувствовал, что дрожит. В стереотрубу был виден корабль; снизу слышался возбужденный голос Костера, принимавшего рапорты со стартовых постов. Рядом на малой громкости работал приемник: ведущий последних известий давал отчет о происходящем.

А сам Харриман был… ну, вроде как адмиралом, что ли – и теперь ему оставалось только ждать, смотреть и молиться. В небо взвилась вторая ракета, рассыпавшись на красные и зеленые огоньки. Пять минут. Секунды тянулись, как часы. За две минуты до старта Харриман понял, что просто не в силах наблюдать сквозь узкую амбразуру. Ему нужно быть на поле, он должен участвовать в старте сам.

Спустившись по трапу, он поспешил к выходу из бункера. Костер удивленно оглянулся, но не стал его останавливать: что бы ни случилось, он не мог оставить свой пост. Отстранив локтем охранника, Харриман вышел наружу. На востоке, подобно башне, вздымался к небу корабль. Его стройный, пирамидальный силуэт чернел на фоне полной Луны. Корабль ждал. Ждал…

Что же случилось? Когда Харриман выходил, оставалось меньше двух минут, это точно. Ракета все еще стояла – темная, тихая, неподвижная… Ни звука – только неподалеку воет сирена, предупреждающая зрителей за изгородью. Сердце у Харримана замерло, в горле пересохло. Что-то случилось! Провал… С крыши бункера взвилась еще одна ракета. Тут же у основания корабля появился язык пламени. Пламя превратилось в белую огненную подушку. Медленно, неуклюже «Пионер» пошел вверх. Секунду он словно стоял в воздухе, поддерживаемый огненным столбом, а потом вдруг устремился ввысь – с таким громадным ускорением, что скоро в небе осталось лишь ослепительно-белое пятнышко.

Взлет был настолько стремителен, что Харриману почудилось, будто ракета нависла прямо над его головой и вот-вот упадет и раздавит. Инстинктивно он закрыл руками лицо. И тут его настиг звук. Нет, это был не звук: белый шум, рев на всех частотах, звуковых, инфразвуковых, ультразвуковых, рев, заряженный энергией невероятной силы, ударил Харримана в грудь. Харриман ощутил этот звук зубами, костями – так же явственно, как и слухом. Он пытался стоять, согнув ноги в коленях. Черепашьим шагом следом за звуком подобралась взрывная волна… Она рванула его за одежду, сорвала дыхание с губ.

Ничего не видя, Харриман попятился, пытаясь уйти под защиту бункера, но его сшибло с ног. Очнувшись и кашляя от удушья, он снова посмотрел в небо. Прямо над его головой постепенно затухала звезда. Потом она исчезла совсем. Харриман отправился в бункер. Там царили напряжение и хаос. Сквозь непрерывный звон в ушах Харриман услышал голос, доносящийся из динамика:

– «Пост-один», «Пост-один» – бункеру. Пятая ступень отделилась по графику, дает отдельный отраженный сигнал. Раздался высокий, сердитый голос Костера:

– «Следящий-один»! Дайте «Следящий-один»! Они взяли пятую ступень? Ведут?

На заднем плане все еще надрывался комментатор службы новостей:

– Великий день, люди, великий день! Наш могучий «Пионер» идет вверх, летит, будто ангел Господень, с пылающим мечом в руке! Он встал на свой славный путь к нашей космической сестре! Большинство из вас видели старт на экранах ваших телевизоров. Жаль, что вы не видели этого, как я, собственными глазами! Взлетев в вечернее небо, неся свой драгоценный груз…

– Да вырубите эту дрянь! – рявкнул Костер, а затем обратился к гостям на наблюдательной платформе: – Там, наверху, закройте рты! Тихо! Вице-президент США дернул головой, закрывая рот. Только потом он вспомнил об улыбке. Прочие особо важные персоны умолкли, а затем возобновили беседу, но уже шепотом. Тишину нарушил женский голос:

– «Следящий-один» – бункеру. Пятая ступень проходит на избыточной высоте – плюс два.

В углу поднялась суматоха. Там, под большим брезентовым навесом, прятался от прямых лучей света большой лист плексигласа. Он стоял вертикально и был подсвечен по краям; на нем была нанесена карта Колорадо и Канзаса – координатная сетка выделялась тонкими, четкими белыми линиями, а города и прочие населенные пункты светились красным. Неэвакуированные фермы были обозначены крошечными предупреждающими точками красного цвета.

Стоявший у карты тронул ее жировым карандашом; на поверхности листа остался светящийся след, отмечающий положение пятой ступени. Перед картой в кресле тихо сидел молодой парень. Он держал в руках грушевидный переключатель. Это был зенитчик, предоставленный ВВС. Когда он нажмет кнопку, радиоуправляемая система пятой ступени отстрелит парашют, и ступень упадет на Землю.

Зенитчик работал по сообщениям радарных постов самостоятельно, без всяких премудростей вроде компьютерных прицелов. Работал он почти инстинктивно или, вернее, концентрируя до предела свои профессиональные навыки; он обрабатывал в голове данные и решал с точностью до секунды, где должна приземлиться многотонная махина пятой ступени, если нажать кнопку. Выглядел он абсолютно спокойным.

– «Пост-один» – бункеру, – раздался мужской голос, – четвертая ступень отделилась согласно графику.

И почти сразу же отозвался более низкий голос:

– «Следящий-два», веду четвертую ступень, высота девятьсот пятьдесят одна миля, вектор предсказанный.

На Харримана никто не обращал внимания. Под навесом демонстрировалась траектория пятой ступени, несколько отклоняющаяся от пунктира расчетной. От каждой точки отходили координатные линии, означавшие высоту для данной точки. Тихий человек, сидевший у карты, вдруг нажал кнопку своего переключателя. Он поднялся и, потягиваясь, спросил:

– Нет ли у кого закурить?

– «Следящий два», – раздалось в ответ из динамика, – четвертая ступень – начальный прогноз точки падения. Сорок миль западнее Чарльстона. Южная Каролина.

– Повторить! – заорал Костер. Почти без паузы динамик сказал:

– Коррекция, коррекция – сорок миль восточнее. Повторяю: восточнее.

Костер перевел дух. Вздох его был прерван рапортом:

– «Пост-один» – бункеру. Третья ступень отошла на пять секунд раньше.

Оператор за контрольным пультом закричал:

– Мистер Костер! Мистер Костер!!! С вами хотят говорить из Паломарской обсерватории!

– Да пошли они… Хотя нет, пусть подождут. И тут же раздался другой голос:

– «Следящий-один», вспомогательный полигон «Фокс», пятая ступень упадет вблизи Додж-Сити, Канзас.

– Насколько близко?! Ответа не последовало. Вскоре «Следящий-один» сказал:

– Сообщаю: падение пятой ступени; пятнадцать миль юго-западнее Додж-Сити.

– Жертвы? Не успел «Следящий-один» ответать, как вмешался «Пост-один»:

– Отошла вторая ступень, отошла вторая ступень. Теперь корабль – сам по себе.

– Мистер Костер, пожалуйста, мистер Костер… И – совершенно новый голос:

– «Пост-два» – бункеру. Ведем корабль. Приготовьтесь фиксировать дистанции и пеленги. Приготовьтесь…

– «Следящий-два» – бункеру. Четвертая ступень определенно упадет в Атлантику. Прогнозируемая точка падения – ноль целых пятьдесят семь сотых миль восточнее Чарльстона. Пеленг – ноль девяносто три. Повторяю…

Костер раздраженно оглянулся:

– Даст мне кто-нибудь в этой неразберихе воды?

– Пожалуйста, мистер Костер, Паломар говорит, что они просто обязаны поговорить с вами…

Харриман пробрался к выходу и вышел на поле. Ему вдруг стало обидно, он почувствовал ужасную усталость и тоску. Поле без корабля выглядело непривычно. Корабль рос на глазах у Харримана, а теперь его вдруг нет… Восходящая Луна равнодушно взирала на Землю, а космический полет казалось, был так же далек от Харримана, как и в детстве. У отражателя факела шатались несколько фигур. Сувениры ищут, с презрением подумал Харриман. Кто-то подошел к нему из темноты:

– Мистер Харриман?

– Чего?

– Хопкинс, «Ассошиэйтед Пресс». Как насчет заявления?

– Никаких заявлений. Я устал.

– О, хоть словечко! Как чувствует себя человек, организовавший первый удачный полет на Луну – если, конечно, полет пройдет удачно?

– Пройдет, пройдет. Немного подумав, Харриман расправил опущенные плечи и сказал:

– Напишите, что это – начало величайшей эпохи для человечества. Напишите, что каждый человек получит шанс последовать за капитаном Лекруа на разведку новых миров и сможет завоевать себе дом на новой планете. Напишите, что появились новые рубежи, новые стимулы для процветания. Это значит… – Внезапно Харриман умолк. – На сегодня все. Оставь меня в покое, сынок, я жутко устал. Тут из бункера вышел Костер, а за ним скопом особо важные персоны. Харриман подошел к Костеру:

– Все в порядке?

– Конечно. А как иначе… «Следящий-три» вел корабль до пределов видимости – полный порядок. Кстати, пятая ступень, приземлившись, прихлопнула корову.

– И черт с ней – будет нам бифштекс на завтрак. Харриману пришлось побеседовать с губернатором и вице-президентом и проводить их до самолета. Диксон с Энтенсой улетели без всяких церемоний, и наконец Костер и Харриман остались вдвоем, если не считать подчиненных, слишком усталых, чтобы лезть к ним с разговорами, и охраны, защищавшей их от толпы.

– Ты сейчас куда, Боб?

– В «Бродмур», и просплю не меньше недели. А вы?

– Если не возражаешь, я заночую здесь у тебя.

– Бога ради. Снотворное в ванной.

– Оно мне не понадобится. В апартаментах Костера они выпили, немного поболтали, потом Костер заказал воздушное такси и отбыл в отель. Харриман завалился спать, проснувшись, прочел вчерашний «Денвер Пост», до отказа забитый фотографиями «Пионера», а потом сдался и принял снотворное.

10

Кто-то тряс его за плечо:

– Мистер Харриман? Вставайте – мистер Костер звонит…

– А?? Что?! Сейчас. Поднявшись, он побрел к видео. Костер выглядел всклоченным и довольным:

– Эй, босс? Получилось!

– Что получилось?

– Только что звонили из Паломара. Они засекли отметку, а теперь и корабль видят? Он…

– Погоди, Боб. Не гони. Он не мог так быстро долететь! Он ведь только вчера вылетел… Костер смешался:

– Что с вами, мистер Харриман? Вы хорошо себя чувствуете? Он улетел в среду. Понемногу Харриман пришел в себя. Верно, старт не мог быть вчера. Смутно припоминалась поездка в горы, день, проведенный под жарким солнцем, затем какая-то вечеринка, там он как следует выпил. Какой же сегодня день? Он не помнил. Но – какая розница, если Лекруа совершил посадку на Луне?!

– Все в порядке, Боб. Я еще толком не проснулся. Наверное, опять старт во сне видел. А теперь расскажи, что у нас новенького, только не спеши.

– Лекруа, – снова начал Костер, – совершил посадку к западу от кратера Архимеда. В Паломаре видят его корабль. Восхищаются вашей придумкой – пометить место посадки угольной пылью. Лес, наверное, акра два углем засыпал – говорят, смотрится в «Большой глаз» не хуже доски объявлений.

– Может быть, нам стоит поехать и поглядеть. Хотя – нет, потом. Сейчас у нас много дел.

– Не представляю, что мы еще можем сделать, мистер Харриман. Мы заняли под вычисление возможных траекторий двенадцать наших лучших компьютеров. Харриман хотел сказать этому человеку, что следует подключить к работе еще двенадцать, но передумал и оборвал связь.

Здесь, в «Петерсон Филд», его дожидался один из лучших стратопланов «Скайуэйз», дожидался, чтобы доставить в любую точку планеты, куда приземлится Лекруа, вот уже целые сутки находившийся в верхнем слое стратосферы, медленно и осторожно сбрасывая скорость. Его снова и снова отслеживали радарами, но пока что еще не удалось выяснить, где и как пилот рискнет пойти на посадку.

Слушая текущие показания радаров, Харриман проклинал себя за то, что решил сэкономить вес за счет радиопередатчика. Показания радара поступали вое быстрее. Голос прервался, затем сказал:

– Идет на посадку!

– Передайте на поле, чтоб были готовы, – крикнул Харриман. Затаив дыхание, он ждал. После бесконечно тянувшихся секунд ожидания вклинился другой голос:

– Лунный корабль приземляется. Сядет немного западней Чихуахуа, в Олд Мехико. Харриман метнулся к выходу. Направляемый по радио, пилот Харримана вскоре заметил «Пионера», непривычно маленького на фоне желтой пустыни. Пилот удачно посадил стратоплан совсем рядом с «Пионером».

Еще до приземления Харриман уже нащупывал дверную ручку. Лекруа сидел на песке, прислонись спиной к опоре корабля и наслаждаясь тенью его куцых треугольных крыльев. Перед ним, разинув рот, стоял какой-то деревенский пастух. Как только Харриман подбежал к нему, Лекруа встал, отшвырнул окурок и сказал:

– Привет, босс!

– Лес! Харриман обнял молодого человека.

– Рад видеть тебя, дружище!

– И я рад видеть вас. Этот Педро не умеет говорить по-нашему. Лекруа огляделся: вокруг больше никого не было, кроме пилота, доставившего сюда Харримана.

– А остальные? Где Боб?

– Я не стал их ждать. Скорее всего, через несколько минут будут. Э, да вот и они! На посадку заходил еще один стратоплан. Харриман повернулся к своему пилоту:

– Билл, поди-ка, встреть их!

– А? Да вы не беспокойтесь, они подойдут.

– Делай, что говорят.

– Вы начальство… Пилот побр°л по песку, всем своим видом выражая недовольство. Лекруа был озадачен.

– Быстрей, Лес! Помоги-ка мне с этим! «Этим» были пять тысяч конвертов со спецгашением, которые должны были побывать на Луне. Вдвоем они перетащили сумку в лунный корабль и запихнули в пустой шкафчик для продуктов. От взглядов вновь прибывших их надежно прикрывал стратоплан.

– Фу-ты, – сказал Харриман. – Чуть-чуть не влипли. Нам позарез нужны эти полмиллиона, Лес.

– Конечно. Однако, мистер Харриман…

– Тс-с-с! Они идут. Что насчет другого дела? Все готово?

– Да, но я бы хотел ска…

– Тихо! На втором стратоплане прилетели вовсе не их сотрудники, а целое стадо репортеров, операторов, звукорежиссеров, комментаторов и техников. Лекруа и Харримана взяли в кольцо. Харриман самодовольно помахал всем:

– Давайте, ребята! Снимайте, сколько влезет, облазайте весь корабль – будьте, как дома! Смотрите все, что хотите, только на капитана не шибко наседайте – он устал. Приземлился еще один стратоплан – это были Костер с Диксоном и Стронгом. Энтенса прибыл на отдельно нанятом корабле и принялся командовать своими телевизионщиками, фотографами и репортерами. Все вместе они чуть не подрались с другой, несанкционированной командой журналистов.

Прибыл большой транспортный вертолет, из него выбрался наружу взвод мексиканских солдат в хаки. Откуда-то, похоже, прямо из-под песка, появились несколько дюжин местных крестьян. Отбившись от репортеров, Харриман провел краткие, но довольно убыточные переговоры с капитаном местной армии, в результате чего был наведен относительный порядок, и «Пионер» спасен от любителей сувениров.

– Эй, положь, где лежало! – раздался из недр «Пионера» крик Лекруа. Харриман замер, прислушиваясь. Голос пилота зазвучал выше:

– Не твое дело! Положь, говорят! Харриман протолкался к люку:

– Что стряслось, Лес? Внутри кабины, размерами едва ли больше телефонной будки, стояли трое: Лекруа и два репортера. Все трое были порядочно возбуждены.

– Что стряслось, Лес? – повторил свой вопрос Харриман. Лекруа держал в руках маленький мешочек – пустой. На антиперегрузочном кресле, отделявшем его от репортеров, были рассыпаны маленькие тускло поблескивающие камешки. Один из них репортер держал поближе к свету.

– Да вот, – зло сказал Лекруа, – суются, куда не просят. Репортер, разглядывавший камень, сказал:

– Вы ведь нам позволили осмотреть все, что захотим? Так ведь, мистер Харриман?

– Именно.

– А ваш пилот, – он указал пальцем на Лекруа, – кажется, не предполагал, что мы это найдем. Они были спрятаны под обивкой кресла.

– И что с того?

– Это же алмазы?

– Отчего вы так уверены?

– Да точно вам говорю! Алмазы! Харриман замер, разворачивая сигару, а потом сказал:

– Эти алмазы я сам туда положил. Позади Харримана пыхнул блиц и раздался голос:

– Подыми-ка его повыше, Джефф. Репортер по имени Джефф так и сделал, а затем обратился к Харриману:

– Довольно странно все это, а?

– Меня интересовало действие космического излучения на необработанные алмазы. Па моему приказу капитан Лекруа поместил этот мешочек с алмазами в корабль. Джефф задумчиво присвистнул.

– Знаете ли, мистер Харриман, если бы вы не дали такого объяснения, я бы решил, что Лекруа нашел эти камешки на Луне и попытался скрыть от вас сей факт.

– Только попробуй это напечатать – я тебя привлеку за клевету. Я уверен в капитане Лекруа на сто процентов. Дай-ка алмазы сюда! Брови Джеффа взлетели вверх:

– А может, вы недостаточно в нем уверены, чтобы оставить камни ему?

– Дай сюда, говорят. Вот. А теперь – убирайтесь. И Харриман как можно быстрее поволок Лекруа в свой корабль, – Хватит на сегодня. – заявил он фотографам и репортерам. – Встретимся в «Петерсон Филдс». Как только стратоплан поднялся в воздух, он обратился к Лекруа:

– Отличная работа, Лес!

– А этот репортер, по имени Джефф, похоже, был сильно сконфужен.

– Что? Ах, этот… Да нет, я о полете. Ты сделал! Ты – первый из всех!

– Боб выстроил хороший корабль, – пожал плечами Лекруа. – Остальное – мелочи. Так вот, об алмазах…

– Забудь ты это слово! Ты сделал свое дело. Мы поместили камни на корабль, а потом рассказали всю правду. Кто же виноват, если нам не поверят…

– Но, мистер Харриман…

– Что? Лекруа расстегнул молнию на кармане комбинезона и извлек завязанный в узел грязный платок. Развязав его, он высыпал в ладони Харримана куда больше алмазов, чем нашли на корабле репортеры. Эти были крупнее и более чистые с виду. Уставившись на них, Харриман от души расхохотался. Потом он вернул алмазы Лекруа:

– Держи.

– По-моему, они принадлежат нам всем.

– Ну вот и сбережешь их для нас всех. Только держи язык за зубами. Нет, погоди-ка. – Харриман отделил два крупных камня. – Закажу кольца – одно тебе, другое – себе. Смотри, не проболтайся, иначе они потеряют всякую цену и пригодны будут разве что на сувениры.

Да, думал Харриман, именно так. Алмазный синдикат уже давно сообразил, что алмазы, когда их много, стоят немногим дороже стекла – если не брать в расчет их промышленное применение. На Земле их больше чем достаточно – и для промышленности, и для ювелиров.

Если на Луне алмазы лежат, как щебень, значит, они и есть щебень. Тогда они не оправдают и расходов по доставке на Землю. А вот уран… Если б на Луне его тоже было в избытке. Откинувшись в кресле, Харриман предался сладким грезам. Вскоре Лекруа тихо сказал:

– Знаете, босс… Там просто здорово.

– А? Где?

– На Луне, где же еще. Я обязательно туда вернусь – и как можно скорее. Нам следует заняться новым кораблем.

– Конечно, конечно! На этот раз корабль будет достаточно большим, чтобы мы полетели все вместе! Уж теперь-то я обязательно полечу!

– А как же!

– Лес… – Старик говорил едва ли не с почтительностью. – А как выглядит с Луны Земля?

– Земля? Как… как… – Лекруа осекся. – Черт возьми, босс, словами этого не опишешь! Это просто замечательно. Черное небо… Знаете, вы лучше подождите мои снимки. Или нет, это лучше самому посмотреть.

– Да, – кивнул Харриман, – однако жутко тяжело ждать.