Текст книги "Наследник дракона"

Автор книги: Роберт Черрит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 36 страниц)

VIII

Военный космопорт Рейкьявика

Военный округ Расалхаг

Синдикат Дракона

20 сентября 3019 года

Свет местного солнца имел охряной оттенок. Кирпичное сияние заливало палубы космического челнока «Микадо». Путешествие от точки надира до планеты заняло всего трое с половиной суток. Шаттл стремился вперед с ускорением 1,5 g. На этом настоял Теодор Курита, хотя капитан, команда и все пилоты боевых роботов просили принца снизить нагрузку до половины g.

Принц остался непреклонен. Более того, как только «Микадо» перешел на околопланетную орбиту, Теодор перебрался в рубку своего боевого робота. Он потребовал от команды сократить время разгрузки на треть. Его робот должен был выйти первым, поэтому он приказал заранее убрать расчальные балки и тросы, кроме страховочных, с помощью которых робот крепился на посадочном месте в грузовом отсеке. Как только челнок коснулся бетонных плит космопорта, Теодор уже был готов к выходу на поверхность планеты.

Он сидел в водительском кресле и ожидал, когда откроются двери, выдвинется аппарель. По грузовой палубе сновали члены команды, которые помогали пилотам занять места в рубках. Визжали электромоторы, взад-вперед раскатывали мостовые краны, через люки в центре палубы вверх и вниз двигались грузы. Авангард – боевые машины, входящие в состав командирского копья, – должен произвести высадку не позднее чем через полчаса после посадки, предупредил капитана молодой принц. Остальное снаряжение должно выгружаться в том же темпе.

Оптические компенсаторы, встроенные в лобовое стекло нейрошлема, резко потемнели и ослабили оранжево-красный блеск местного светила, свет которого прорвался через раздвинувшиеся металлические створки. Теодор слегка нажал на педаль, и его «Орион» сделал первый шаг. Грохот и лязг разнеслись по всей палубе. Все семьдесят пять тонн металла, хитроумных механизмов, оружия, ладно подогнанных друг к другу, осторожно ступили на обожженные бетонные плиты космопорта.

Таи-и Томое Сакаде, стоя возле ангара, отведенного для размещения боевых роботов, помахала принцу рукой. Несколько недель назад она покинула Новую Каледонию и в качестве офицера связи отправилась в Двадцать второй полк, дислоцированный на Хелигендриусе, в Расалхаге. Хелигендриус являлся конечным пунктом, где после свадебного путешествия по «северным» территориям принц намеревался сделать остановку.

Заметив Томое, Теодор почувствовал, как всколыхнулось в нем любовное желание. Он нажал несколько клавиш, и на особом наблюдательном дисплее появилось значительно увеличенное изображение лица капитана Сакаде. От ее улыбки сжалось сердце. Теодор поднял правую верхнюю конечность «Ориона» с вмонтированным в нее средним лазером и поводил трубообразной металлической рукой вверх-вниз.

Выкрашенный в оливковый цвет семидесятипятитонный гигант, чем-то напоминающий циклопа с утопленной в грудные отсеки головой, посверкивающий единственным глазом – бронированным стеклом, защищавшим рубку, – зашагал в сторону ангара.

Сначала Теодор решил включить инфракрасные системы, которые позволили бы ему проследить путь Томое, к тому моменту зашедшую в складское помещение, потом решил, что это детство – скоро они увидятся наяву. Лучше заняться более полезным делом… Он высветил на экране бортового компьютера особую памятку, указывающую порядок действий, предваряющих консервацию машины. Прошелся по пунктам.

За последний месяц «Ориону» пришлось изрядно подвигаться, к тому же он перенес межзвездный прыжок, так что профилактические работы роботу не повредят. Это подтвердили и данные, появившиеся на экране. Машина находилась в боеготовом состоянии, однако нуждалась в проведении регламентных работ. В этот момент Теодор заметил, что жар в кабине на несколько делений превышает допустимую при такой нагрузке температуру. Это из-за цвета машины. Темно-зеленый, с темными же маскировочными пятнами тон изменил отражательную способность поверхности, вследствие чего и поднялась температура.

Но Теодор ни за что бы не согласился перекрасить машину. Сколько часов он провел, пытаясь раскрыть секрет первоначальной расцветки робота, на котором ходил в бой сам генерал Керенский. С большим трудом, по крохам, покопавшись в банках данных и библиотеках, ему удалось определить точное размещение пятен и общий – защитный – цвет «Ориона». Только эмблемы на машине теперь были другие. Герб Звездной Лиги заменили государственным символом Синдиката – извивающимся драконом, в пасти которого зажат красный диск-солнце. На фоне диска красовалась яркая серебряная звезда – личный знак наследного принца. Закончив подготовку, Теодор в торжественной обстановке вновь крестил своего боевого товарища – дал ему имя «Призрак». Точнее этот иероглиф можно перевести как «существо, явившееся с того света».

«Призрак» вошел в затененный ангар и направился под консоль мостового крана. Теодор умело маневрировал огромной машиной в тесноватом пространстве полностью механизированного складского помещения. Как только крюк, поданный с крана, зацепился за специальную скобу, Теодор, отключив внутреннее освещение рубки, пробрался к выходному люку и, отодвинув его, ногами вперед нырнул в особый лаз, который выводил пилота наружу. Выбравшись на бетонные плиты, он, скрючившись в три погибели, пролез под прямоугольным выступом, в котором за броневой защитой размещались устройства связи. Только вышел вперед, как сразу угодил в объятия Томое.

Их губы встретились. Девушка расстегнула его охлаждающий жилет и просунула под него руки. Так, обнявшись, они постояли несколько минут, пока Томое, уткнувшись носом в грудь Теодора, не подала голос:

– Ничего не скажешь, пристойное поведение для человека, которому через три дня придется участвовать в церемонии бракосочетания. – Она вздохнула.

– Может, и так, – усмехнулся принц. Он взял ее голову в ладони и, оторвав лоб от своей груди, заглянул в глаза. – Едва ли я люблю ее. Это все ради политики.

– Мне казалось, ты ненавидишь политику.

– Так оно и есть, но куда от нее деться? Сама понимаешь… Не может же государство зависеть от прихотей одного человека. Государство, особенно такое, как наше, – это прежде всего преемственность. Никто не ждет от нас непродуманных поступков, истерических заявлений. Синдикат – это целенаправленное упорство, железная решимость в осуществлении решений. Моя невеста принадлежит к семье губернатора одной из наиболее развитых провинций Расалхага. Соренсоны и Макалистеры держат в кулаке значительную часть Принципата. Если мы договоримся, а еще лучше – породнимся с ними, нам куда легче будет «приручить» эти миры. Зачем я тебе объясняю, ты и так все знаешь… Это мой долг, я вынужден исполнить его.

– Хорошо сказано, – горько усмехнулась Томое. – И вполне разумно с политической точки зрения. Ты вскоре станешь настоящим оратором.

– Я – самурай, мой долг исполнять приказания.

– Да, ты самурай. – Томое погладила его по щеке. – Настоящий, до самых ногтей…

Девушка заглянула ему в таза. Он вздохнул и зарылся носом в ее поблескивающие густые волосы.

– Я надеялась, что ты прилетишь пораньше и мы сможем провести вдвоем какое-то время до свадьбы.

– Я тоже надеялся, но расписание перелетов составлено в Генеральном штабе, так что… – Он развел руками.

– Я знаю. Я хотела бы провести последние денечки…

Он почувствовал острый укол в сердце.

– Женитьба, в общем-то, не имеет особого значения… – начал было принц, но Томое прижала ладонь к его губам.

– Что поделаешь, мой бравый самурай, – вздохнула она. – И через это мы пройдем. И через другое переступим… Я никогда не буду твоей любовницей. Я тоже самурай. Раз уж ты женишься, значит, будь верен жене.

Наступило молчание, потом Теодор признался:

– Это не совсем то, чего бы я хотел.

Она пожала плечами.

– Давай не портить друг другу оставшиеся нам часы…

Томое указала ему путь и провела к подъемнику, вознесшему их на уровень, где раскатывал мостовой кран. Далее они двинулись по трапу, проложенному рядом рельсами – по ним и ездили бегунки крана. Добрались до помещения на верхнем этаже, где были устроены комнаты для личного состава. Как только они вошли в отсек, на двери которого висела табличка «Таи-и Сакаде», она скинула с его плеч охлаждающий жилет. Тут же сама расстегнула молнии на своем офицерском комбинезоне…

Она положила голову на плечо Теодору и левой рукой поглаживала его сильное, так приятно пахнущее тело. Принц лежал тихий, безвольный, настроенный на миролюбивый лад. Так проще смириться с тем, что предназначено ему в ближайшее время. Дело совсем не в женитьбе – он как-то не думал об этом всерьез. Другое дело – семья и связанные с ней хлопоты, необходимость подумать о собственном доме, тревога, вкравшаяся в сердце при воспоминании об отношениях с отцом. За всеми этими волнениями – он сразу почувствовал это – вдруг выглянул край пятого камня. И тут же спрятался… Словно все предстоящие заботы яйца выеденного не стоили по сравнению с теми испытаниями, которые ждут его.

– Твой отец задерживается, – ни с того ни с сего сказала Томое.

– Покушение?

– Нет, все намного прозаичнее, – сказала она и встряхнула головой. – Придворные дела. Таи-шо Сорен-сон ждал его в стартовой точке зенита. Координатор прибыл только сегодня в полночь. Теперь им придется идти с повышенным g, чтобы прибыть вовремя. Тут столько знати собралось!..

– Понятное дело. Отец прибывает, чтобы благословить наш союз. Однако все не так просто. Здесь упорно работают кроты, которым улучшение отношений между Синдикатом и «северными» провинциями что нож в сердце. Так что предстоит работа…

Больше ничего конкретного он не мог сообщить, потому что и сам мало что знал. Отец передал ему лаконичное сообщение по системам Комстара, в котором указывалась дата свадьбы. И никаких поздравлений!.. До всего остального он додумался сам. Уж больно складно, судя по отчетам КВБ, все получалось. Стоит им пожениться, и сразу в Расалхаге наступят мир и тишина. Словно не было длительных, кровавых войн за присоединение этих территорий.

– Что слышно насчет матери? – спросил он. – Мы на «Микадо» за все время перелета не имели никаких сообщений.

– Твоя мать и остальной двор уже высадились в стартовой точке. Их отправление из Люсьена тоже отложили, якобы в связи с тем, что необходимо подождать самого Координатора. Но им все-таки пришлось отправиться без него. Такаши не желает рисковать супругой, поэтому запретил всякие разговоры о возможности высадки в нестандартной точке или о путешествии с ускорением, превышающим единицу. Вот почему время перелета до планеты оказалось таким долгим. Ее шаттл прибыл в звездную систему четыре дня назад. Судя по расчетам, она должна приземлиться утром, в час по местному времени.

– Я должен встретить ее, – сказал Теодор, поднимаясь со спальных циновок.

Уже наполовину одевшись, он заметил, что Томое молча наблюдает за ним.

– Почему ты не собираешься? – спросил Теодор.

– Я не пойду с тобой.

– С какой стати? Ты мой заместитель по командному копью, к тому же офицер связи. Ты внесена в список тех, кто имеет право принимать участие в любых совещаниях.

– Ага, заместитель… Эту должность я, как кое-кто поговаривает, заработала на спине.

Теодор прошел через комнату, приблизился к аппарату связи, насчет которого девушка еще раньше, приложив палец к губам, предупредила его – там установлено подслушивающее устройство. Он сунул в дисковод специальный диск и трижды нажал кнопку. Теперь любопытные до чужих разговоров сотрудники КВБ услышат то, что им следует услышать. Затем повернулся к Томое:

– Это все несусветная чушь! Что из того, что мы спим вместе! Свою должность ты заработала честным трудом. Выпускная ведомость школы Мудрости Дракона свидетельствует, что ты окончила курс второй. Один только факт, что ты, женщина, добилась таких успехов, говорит сам за себя.

– Расскажи об этом в войсках, особенно своему заместителю Турневилю, – с горечью ответила Томое. – Большинство уверено, что и академию я закончила, елозя на циновках.

– М-да, Турневиль является ставленником отца, – задумчиво произнес принц. – Он – всего лишь искаженное эхо мыслей Координатора. Вот незадача!.. Мой отец должен был бы радоваться, что девушка, которую я люблю, верна Дракону. Неужели он не понимает, что, отказывая в признании честной женщине, он сам толкает меня на то, чтобы я пустился здесь во все тяжкие, плодя ублюдков, которые со временем заявят о своих правах на престол.

– Ты зря так шутишь, – спокойно ответила Томое. – Турневиль опасен. Я полагаю, что ты не прав, поселившись в этом осином гнезде. Это его территория. Здесь все напичкано жучками и следящими системами. Его разговоры, когда рядом нет никого из твоего окружения, кажутся мне подозрительными. Он постоянно провоцирует собеседника на какие-то нелепые высказывания. Зачем ты включил его в свое командное копье? Ведь, по обычаю, окончивший академию первым имеет право выбора. Ты мог бы взять Сандерсена. Подобрать человека, который был бы предан тебе так же, как Турневиль – твоему отцу.

– Конечно, он шпионит за мной, я знаю. К тому же и как водитель боевого робота Турневиль оставляет желать лучшего. В общем, именно поэтому я и выбрал его. Стоило мне упереться и добиться назначения подходящей кандидатуры, я уже никогда бы не узнал, кто из моего окружения работает на отца. У меня нет иной возможности контролировать сведения, которые поступают к Координатору. Кроме того, мы всегда сможем догадаться, куда Турневиль воткнул своих жучков. С фантазией у него нелады.

Он погладил девушку по голове.

– Так что не терзай себя понапрасну. Мне плевать, что о тебе подумают. Я хочу, чтобы ты была рядом.

Томое отрицательно покачала головой:

– Хватит с меня скандалов! А их не миновать, если ты представишь меня своей матери и придворным.

– Ну их всех к чертям собачьим! – заявил Теодор.

– Руганью делу не поможешь. Я не имею права не задумываться о последствиях. Ты должен быть чист…

– К черту чистоту!..

– Подумай обо мне, любовь моя! – Она шагнула к нему, обняла за шею. – Если ты будешь в силе, мне тоже будет хорошо и спокойно. Если с тобой что-нибудь случится, на что мне рассчитывать в этой жизни? Меня просто растопчут те, кто жаждет дорваться до милостей сильных мира сего. Теперь твоей любовницей должна стать политика, с ней тебе придется проводить бессонные ночи. Это не так уж плохо для меня.

Теодор терпеть не мог, когда Томое начинала перечить ему. На этот раз он, неожиданно впадая в ярость, прорычал:

– Если ты не пойдешь со мной, я выволоку тебя силой. На руках вынесу. Вот такой, как есть… Без единой тряпки.

Томое улыбнулась, отошла в сторону. Он направился за ней, отобрал одеяло, которым она попыталась прикрыться. Девушка повернулась к нему спиной.

– Иди с миром, – тихо сказала она. – Тебя зовет твой долг.

– К черту этот долг!..

Некоторое время он тяжело дышал, раскачивался, потом собрал остатки своей одежды, напялил охлаждающий жилет и пошел к двери. Когда отодвинул створку, услышал, как она что-то тихо прошептала ему вслед.

– Что ты сказала?

– Я попросила богов, – зарыдала она, – чтобы они позволили мне хотя бы еще раз побыть с тобой прежде, чем я навсегда потеряю тебя.

Теодор закрыл за собой дверь.

Томое, обнаженная, с глазами полными слез, приблизилась к компьютеру и вывела на экран таблицу служебных файлов. Когда командир отсутствует, его заместитель должен лично проконтролировать правильность записи. Она изучила запись беседы и нажала клавишу стирания.

– К черту этот долг! – с трудом выговорила она сквозь слезы.

IX

Вблизи точки перехода системы Расалхаг

Военный округ Расалхаг

Синдикат Дракона

22 сентября 3019 года

Старший техник Бьёрн Карлборген глянул на небольшую зеленую таблетку, лежащую у него на ладони. Потом покатал ее указательным пальцем. Таблетка была гладкая на ощупь, твердая. И смертельно опасная. Неужели придется воспользоваться ею?

Три дня назад инженер по ремонту оборудования Комстара Флетнер передал на борт «Звездопроходца» сообщение, предназначенное для Карлборгена. В нем сочувственно говорилось, что три дня назад брат Бьёрна Альфред погиб в авиационной катастрофе во время выполнения коммерческого рейса. Флетнер умолял Карлборгена сохранять присутствие духа и стойко перенести обрушившееся на него несчастье.

Бьёрн был благодарен начальнику за добрые чувства, однако понять не мог, при чем здесь его брат. У него никогда не было брата.

В первое мгновение Бьёрн растерялся, пока не смекнул, что послание пришло из недр местного подполья и означает, что дан сигнал к выполнению плана «А». Именно ему, Бьёрну Карлборгену, предстоит во время нынешнего полета осуществить задуманное.

В течение прошедшей недели, пока их челнок поджидал прибытия Координатора в звездную систему Расалхаг, Карлборген умышленно испортил следящую аппаратуру, предохранявшую электронную начинку личного шаттла таи-шо Соренсона от чужого проникновения. Загодя Бьёрн контрабандой пронес на борт челнока отдельные компоненты взрывных устройств и во время своих дежурств собрал их. Никто не поинтересовался, чем он занимается. С какой стати? Он уже два года верой и правдой служил Соренсону. Разве не Бьёрн обнаружил заложенные в мобили три бомбы, которые должны были на куски разнести таи-шо? Генерал полностью доверял ему. Это был человек вне подозрений.

Он же и являлся законсервированным агентом, которого подполье внедрило в окружение Соренсона.

Два года он ждал своего часа, и вот, перед самым вылетом в точку перехода, пришло извещение о смерти брата. Кое-какие слова послания подсказали ему, что в план внесены изменения. Такаши необходимо устранить не после свадьбы, а до нее. Гибель Координатора, конечно, внесет некоторую сумятицу, однако вряд ли власти Синдиката откажутся от намеченного бракосочетания. В случае смерти отца на Теодора сразу обрушатся заботы, и он не сможет принять соответствующих мер.

Так оценивало обстановку руководство подполья. Момент перелета настолько удобен во всех отношениях, что его нельзя упускать Вряд ли когда-нибудь в дальнейшем представится более благоприятная возможность.

Бьёрн уныло глянул на таблетку, затем перевел взгляд на распределительную коробку и, спрятав яд, специальным ключом открыл замок и откинул крышку. Отсюда должна пойти команда к взрывным устройствам. Однажды запущенную программу уже нельзя будет отменить. Заряды сдетонируют на высоте пятидесяти метров над уровнем моря, причем взрывы, вывернув внутренности шаттла и превратив его в пылающий факел, произойдут в тот момент, когда челнок будет находиться над особой зоной, устроенной оккупантами на территории космодрома. Горящая масса по инерции сметет все постройки в зоне – с этой целью Бьёрн подправил программу, управляющую действиями автопилота.

Конечно, погибнут невинные люди, как на борту челнока, так и в космопорте, но тут он ничем помочь не может. Война есть война. Грязная, безжалостная, на полное уничтожение врага…

В коридоре неожиданно заревела сирена, предупреждая экипаж, что челнок совершил последний маневр и теперь заходит на посадку. Всем следовало занять места согласно штатному расписанию и пристегнуться. Собственно, последние минуты перед посадкой вряд ли можно сравнить с муками, которые испытывали члены команды при старте космического челнока из точки зенита с ускорением три G. Ничего, скоро все муки будут позади.

Бьёрн опять достал таблетку, взвесил ее в руке. Приблизив ладонь к глазам, попытался запомнить все бугорки на ее поверхности. Ишь ты какая!.. Он вздохнул и положил таблетку в рот. Проглотил с трудом, даже сердце дрогнуло, спазм перехватил горло, но он заставил себя. Ничего не поделаешь…

Бьёрн снял крышку с петель, осторожно прикрепил к внутренней поверхности специальный пускатель, подсоединил выходящие из него концы к нужным клеммам, щелкнул тумблером и поставил крышку на место. Затем запер ключиком. У него еще хватило сил забить молотком ключ в скважину, чтобы никто не смог вытащить его оттуда.

Вдруг навалилась сонливость.

Они говорили, что будет совсем не больно. Он ничего не почувствует. Хорошо бы… А то страшно как-то – взрыв, огонь, жара. Ну их… Лучше вот так, во сне. Прощай, Хильда. Жаль, что мы так недолго встречались с тобой.

Бьёрн Карлборген улегся на пол, закрыл глаза и погрузился в сон.

Заметив принца, Турневиль бросился к нему Он заметно нервничал.

– Шо-са, почему вы до сих пор не прикололи на фуражку новую кокарду?! Вам ее не выдали? – торопливо спросил чу-и.

Теодор нахмурился, однако заместитель командира копья словно не заметил неудовольствия, появившегося на лице принца. Он продолжал и продолжал тараторить:

– Мы теперь больше не входим в состав легиона Ан Тинг. После свадьбы наше копье припишут к Двадцать второму расалхагскому полку. Я так понимаю, что вы не скоро присоединитесь к нам на Хелигендриусе, но все равно вы наш командир. Вот почему вы обязаны приколоть на фуражку новую кокарду. Если бы вы послушались моего совета и взяли себе слугу, вам не пришлось бы тратить время на все эти мелочи.

– Я не нуждаюсь, Турневиль, в подобного рода помощи, – сухо ответил принц. – Сегодня на фуражке останется та кокарда, которая там и была. Я еще не получил официального распоряжения о переводе копья в состав Двадцать второго полка. Пока это устное распоряжение.

Хорош гусь! – в сердцах подумал он. Мало мне его надзора, так он еще хочет приставить ко мне соглядатая.

В этот момент в дверь постучали, и в отсек зашел служащий, доставивший для принца отутюженную форму. Теодор быстро облачился в нее и натянул поверх рубашки старенький охлаждающий жилет. Его пола полностью закрыла красную полосу, по диагонали пересекавшую грудь. Несмотря на то что жилет был грязный, вытертый до кордовой основы, Турневиль даже глазом не моргнул. Формально такой наряд соответствовал требованиям устава. Куда более, чем внешний вид подопечного, Турневиля пугало нарушение формы. Любое, пусть даже самое незначительное… Несвоевременная смена кокарды, например.

Вот так во всем, вздохнул Теодор. То, что я выгляжу как последний идиот в парадной форме и напяленном сверху жилете, его не волнует. В этом нет нарушения параграфа, а вот кокарда – это нечто ужасное, совершенно неприемлемое.

Ему стало горько за Синдикат – в прямом смысле слова сердце заныло. Что толку от всех этих строгостей, насаждаемых отцом, если их выполнение поручено таким лизоблюдам, как Турневиль.

К посадочной площадке они отправились на колесном мобиле с открытым верхом. Двигались мимо ангаров, где была складирована боевая техника, мимо производственных мастерских… Турневиль постоянно о чем-то докладывал в центральную диспетчерскую. Ага, сообщает маршрут движения. Ну, служака! Под крышкой заднего капота тихонько повизгивал электромотор.

– Обрисуйте обстановку, – распорядился принц, когда мобиль приблизился к заранее распахнутым воротам.

– Ничего заслуживающего внимание, шо-са. Кое-кто из местных чиновников низких рангов пытался добиться аудиенции. Я распорядился, чтобы свои просьбы они изложили в письменном виде и отправили по электронной почте. В диспетчерской их примут, потом я их рассортирую и представлю вам. Единственно заслуживающим внимания является запрос Маркуса Куриты. Он изъявил желание сделать голографический снимок наследного принца. Скажем, вы вдвоем – вы и Маркус – на фоне какого-нибудь типичного местного пейзажа. Или космического корабля… Это очень важно в политическом отношении. Население должно побольше знать о тех, кому судьба доверила власть над ними.

– Это все, что он хочет?

– Кто знает, кто знает.. – Турневиль пожал плечами – Здесь, в провинции, не очень-то представляют степень загруженности высших должностных лиц Синдиката. Разве что Маркус Курита… Он сразу предупредил, что это не займет много времени.

Выходит, он, наследный принц, уже обзавелся секретарем. Теперь этот Турневиль будет определять, что важно, а что нет. Дальше, как говорится, идти некуда. Ишь, как юлит перед Маркусом. Так и стелется…