Текст книги "Чарли и Большой стеклянный подъемник"

Автор книги: Роальд Даль

12. СНОВА НА ШОКОЛАДНОЙ ФАБРИКЕ

ТРАХ-ТАРА-РАХ!!!

Треск ломающихся досок; звон разбитого стекла – и абсолютная темнота, в которой Подъемник с невероятным грохотом и скрежетом прокладывал себе дорогу, круша все на своем пути.

Но вдруг грохот прекратился, ход Подъемника стал более плавным, как будто он двигался по рельсам или его катили, словно столик на колесиках. А когда стало светло* Чарли внезапно осознал, что он больше не плавает в воздухе, а стоит на полу› так же как, впрочем, и мистер Уонка, дедушка Джо, мистер и миссис Баккет и большая кровать. Что же касается бабушки Джозефины, бабушки Джорджины и дедушки Джорджа, то они плюхнулись на нее и сейчас же начали закутываться в одеяла.

– Мы пробили крышу! – радостно завопил мистер Уонка! – Теперь мы на месте!

Дедушка Джо крепко пожал ему руку и сказал:

– Отличная работа, сэр! Просто великолепно!

– Ну и где же мы теперь? – спросила миссис Баккет.

– Мы вернулись, мама! – весело закричал Чарли. – Мы на Шоколадной Фабрике!

– Рада это слышать, но, кажется, мы сделали изрядный круг.

– Пришлось, – сказал мистер Уонка. – Чтобы не попасть в пробки на улицах.

– Никогда не встречала человека, который бы нес столько околесицы и бреда! – заявила бабушку Джорджина.

– Какая может быть беседа без околесицы и бреда? – сказал мистер Уонка.

– Почему вы не следили за маршрутом этого проклятого Подъемника? – закричала бабушка Джозефина, – Прекратите молоть всякую ерунду и ахинею!

– От ерунды и ахинеи дурак становится умнее, – ответил мистер Уонка.

– Что я говорила! – воскликнула бабушка Джорджина. – Он с катушек сошел! У него не все дома и вдобавок крыша поехала! Я хочу домой!

– Поздно! – сказал мистер Уонка. Мы уже на месте.

Подъемник остановился. Двери открылись, и Чарли увидел, что он снова в огромном Шоколадном Цехе, там, где течет Шоколадная река и шумит Шоколадный водопад, где все вокруг съедобно – деревья, кусты, трава и даже прибрежная галька. А к Подъемнику уже со всех сторон спешили сотни крохотных симпатимпасов, радостно размахивая руками и выкрикивая приветствия.

От этого зрелища буквально захватывало дух, и даже бабушка Джорджина на какое-то время оцепенела. Впрочем, ненадолго.

– Это что еще за человечки? – неприязненно спросила она.

– Это симпатимпасы, – объяснил Чарли. – Они такие славные! Они понравятся тебе.

– Тсс! – сказал дедушка Джо. – Слушай, Чарли! Они опять застучали в барабаны – значит, сейчас запоют.

 
– Мы будем петь светло и звонко, – запели симпатимпасы. —
Вернулся к нам наш Уилли Уонка!
Вернулся цел и невредим!
А знали все мы как один,
Что встретит он в надзвездном мраке
Чудовищ, злобных как собаки.
Казалось, было слышно тут,
Как там они его грызут…
 

– Хватит, хватит! – воскликнул со смехом мистер Уонка, – Благодарю за теплый прием. Пожалуйста, кто-нибудь помогите нам вытащить отсюда эту кровать.

Сейчас же подбежало полсотни симпатимпасов, которые вытолкнули из Подъемника кровать со стариками. Следом вышли мистер и миссис Баккет, совершенно сбитые с толку происходящим. И последними – дедушка Джо, Чарли и мистер Уонка.

– Ну, а сейчас, – сказал мистер Уонка, обращаясь к дедушке Джорджу, бабушке Джорджине и бабушке Джозефине, – прыгайте из этой проклятой кровати и хватит валять дурака. Я думаю, вы тоже хотите приложить руку к управлению фабрикой!

– Кто, мы? – удивилась бабушка Джозефина.

– Да, вы! – ответил мистер Уонка.

– Вы, наверно, шутите, – сказала бабушка Джорджина.

– Я никогда не шучу! – ответил мистер Уонка.

– А теперь послушайте меня, сэр, – заговорил дедушка Джордж, выпрямляясь на кровати. – Для одного дня вполне достаточно тех неприглядностей, неопрятностей и неприятностей, в которые вы нас уже втянули!

– Но я вас и вытащил из них! – сказал мистер Уонка не без гордости. – Так же, как я вытащу вас из этой кровати, попомните мое слово!

13. КАК БЫЛ ИЗОБРЕТЕН «УОНКАВИТ»

– Я не вставала с кровати двадцать лет и не собираюсь делать это ради кого бы то ни было! – резко сказала бабушка Джозефина.

– И я тоже! – добавила бабушка Джорджина.

– Но еще совсем недавно вас в ней не было, – напомнил мистер Уонка.

– Невесомость есть невесомость, – сказал дедушка Джордж. – Тут уж ничего не поделаешь!

– И все равно мы не касались ногами пола, – уточнила бабушка Джозефина.

– А вы попробуйте, – предложил мистер Уонка. – Вдруг вам понравится?

– Попробуй, Джози! – вступил дедушка Джо. – Это совсем не трудно. Я вот попробовал, и все обошлось!

– Спасибо, но нам и здесь хорошо! – ответила бабушка Джозефина. Мистер Уонка вздохнул и грустно покачал головой.

– Что ж, – медленно и очень печально сказал он, – значит, вот как…

Он склонил голову набок и задумчиво смотрел на стариков. И тут Чарли, который не сводил с него глаз, заметил, что в уголках его губ мелькнула знакомая усмешка. «Ага, – подумал мальчик, – сейчас что-то будет!»

– Полагаю, – произнес мистер Уонка, в задумчивости приставив палец к кончику носа, – полагаю… поскольку случай совершенно необычный… я мог бы израсходовать на вас совсем немного… самую малость…

Он остановился и покачал головой.

– Самую малость чего? – неприязненно спросила бабушка Джозефина.

– Нет, – ответил мистер Уонка. – Это бессмысленно. Если вы твердо решили оставаться в кровати во что бы то ни стало… А эта штука слишком дорогая, чтобы тратить ее попусту. Извините, что я заговорил об этом.

Он повернулся и пошел в сторону.

– Эй, – закричала бабушка Джорджина. – Если уж начали, договаривайте до конца! Что это за дорогая штука, которую нельзя тратить попусту?

Мистер Уонка остановился и неторопливо побрел назад. Медленным и тяжелым взглядом он окинул трех стариков в кровати, Те тоже молча смотрели на него и ждали. Подогревая их любопытство, он выдержал паузу еще немного. Позади него в полном безмолвии толпились симпатимпасы.

– Так о чем бишь вы, говорили? – не выдержала бабушка Джорджина.

– Да продолжайте же в конце концов! – воскликнула бабушка Джозефина.

– Хорошо, – заговорил наконец мистер Уонка, – я расскажу вам. Но слушайте внимательно, потому что это может в корне изменить не только вашу жизнь, но и вас самих.

– Я не хочу, чтобы меня изменяли! – закричала бабушка Джорджина.

– Могу я продолжать, мадам? Благодарю вас. Итак, недавно я по своему обыкновению валял дурака в Цехе Изобретений, смешивая и взбалтывая всякие реактивы и соединения, и вдруг заметил, что у меня получилось что-то совершенно необычное. Эта штука меняла цвет прямо на глазах и вдобавок время от времени подпрыгивала. Да-да, подпрыгивала как живая! «Это еще что за номер?» – закричал я и сейчас же отправил ее в Испытательный Цех, чтобы дать на пробу дежурному симпатимпасу. Эффект оказался мгновенным! Он был потрясающим, невероятным, но в то же время крайне неблагоприятным.

– И что же произошло? – спросила бабушка Джорджина, садясь на кровати.

– Действительно, что же? – сказал мистер Уонка.

– Отвечайте на вопрос! – приказала бабушка Джозефина. – Что случилось с этим симпатимпасом?

– Да… – проговорил мистер Уонка, – конечно… Жалеть о том не стоит, чего уж больше нет… Так вот, я понял, что натолкнулся на новый и невероятно действенный витамин. И, кроме того, я понял, что если мне удастся сохранить его силу, устранив побочный эффект, который оказал такое ужасное действие на дежурного симпатимпаса…

– Какое действие он оказал на симпатимпаса? – не унималась бабушка Джорджина.

– С каждым годом я слышу все хуже и хуже, – сказал мистер Уонка, – поэтому, прошу вас, когда обращаетесь ко мне, говорите немного громче. Спасибо. Итак, я был просто обязан придумать, как устранить этот побочный эффект, чтобы люди могли пользоваться витамином без… э-э…

– Без чего? – рявкнула бабушка Джорджина.

– Без опасности для здоровья, – ответил мистер Уонка. – Словом, я засучил рукава и взялся за, работу. Я не вылезал из своего Цеха Изобретений. Я смешивал день и ночь. Я перепробовал все смеси, какие только существуют на свете, А надо сказать, что в одной из стен Цеха Изобретений есть небольшое отверстие, ведущее непосредственно в Испытательный Цех, который расположен прямо за этой стеной. Таким образом, я мог по мере необходимости сразу передавать полученную новую смесь дежурному доблестному добровольцу. Ну-с, результаты первых нескольких недель были до такой степени неутешительны, что лучше о них це вспоминать. Перейдем сразу к сто тридцать второму дню моих штудий. В то утро я радикально изменил состав смеси и маленькая пилюля, которая получилась в итоге, была уже не такой активной, как прежде. Она по-прежнему постоянно меняла цвет, но теперь только с лимонно-желтого на голубой и обратно. И когда я клал ее на ладонь, она уже не прыгала как блоха, а только слегка подрагивала, да и то еле-еле. Я бегом бросился к отверстию в стене и передал пилюлю дежурному симпатимпасу. Им оказался сморщенный, лысый и беззубый старикан, который в придачу уже пятнадцать лет не вставал с инвалидного кресла на колесах. «Образец номер сто тридцать два», – сказал я старику, делая мелом соответствующую запись на доске. Старик взял пилюлю и стал с опаской ее разглядывать. Впрочем, после того, что произошло со сто тридцать одним его предшественником, мне трудно упрекать его за некоторую боязливость.

– Да что, наконец, произошло с ними? – заорала бабушка Джорджина. – Почему вместо ответа вы все время крутите вокруг да около?

– Я вещи эти держу в секрете, – ответил мистер Уонка. – Так вот, этот мужественный старик, несмотря на свои опасения, запив водой, проглотил пилюлю. И сейчас же началось что-то совершенно невероятное. Его облик стал меняться прямо на глазах! Секунду назад старик был почти абсолютно лысым – только на висках и на затылке торчали пучки седых волос, – а теперь по всей голове, словно молодая трава, рассыпались побеги новых золотых волос; Меньше чем за полминуты, у него отросла прекрасная, густая, рыжая шевелюра! И в то же самое время с его лица начали исчезать морщины – не все, а примерно половина, – так что он вообще стал выглядеть гораздо моложе. При этом он, очевидно, испытывал что-то вроде щекотки, потому что сперва заулыбался, а потом начал хохотать во всю глотку, широко раскрывая рот, в котором я увидел то, что поразило меня больше всего: из бледных голых десен росли зубы! Замечательные, белые, крепкие зубы, которые увеличивались с каждой секундой! Я был так ошарашен, что не мог произнести ни слова. Я стоял, просунув голову в отверстие в стене, и не сводил глаз со старого симпатимпаса. А он между тем начал медленно приподниматься со своего кресла. Сперва он неуверенно как бы ощупал ногами пол. Потом встал… потом сделал несколько шагов… Он взглянул на меня огромными сияющими глазами и тихо проговорил; «Смотрите! Я снова хожу! Это настоящее чудо!» – «Это великий омолодитель „Уонкавит“! – сказал я. – Он вернул вам молодость! Как, по-вашему, сколько вам сейчас лет?» Тщательно поразмыслив, симпатимпас ответил: «Пожалуй, почти точно так же я чувствовал себя, когда мне было лет пятьдесят». – «А сколько вам было перед тем, как вы приняли „Уонкавит“?» – спросил я. «Семьдесят», – ответил он. «Значит, – сказал я, – вы помолодели на двадцать лет». – «Точно! – в восторге закричал он. – Я готов прыгать, как молодой лягушонок!» – «Так уж сразу и прыгать! – сказал я. – Пятьдесят лет – это еще отнюдь не молодость. Посмотрим, не смогу ли я омолодить вас еще немного. Ждите меня здесь, я сейчас вернусь». Я бегом бросился к своему рабочему столу и быстро приготовил еще одну пилюлю «Уонкавита» по прежнему рецепту. «Проглотите-ка ее», – сказал я, протянув симпатимпасу вторую пилюлю. На этот раз, не колеблясь ни секунды, он нетерпеливо сунул ее в рот и быстро запил водой. И представьте себе, не прошло и полминуты, как еще двадцать лет слетели с него, словно кожура с мандарина. Теперь это был стройный и моложавый симпатимпас лет тридцати. Издав радостный вопль, он как сумасшедший принялся плясать и скакать по комнате. «Вы рады?» – спросил я его. «Я в восторге! – закричал он. – У меня припадок телячьего восторга!» Он выбежал из Испытательного Цеха показаться в новом обличье друзьям и родным. Так был изобретен «Уонкавит», – закончил мистер Уонка, – и устранен его ужасный побочный эффект.

– А почему тогда вы не хотите принять его сами? – спросила бабушка Джорджина. – Ведь вы говорили Чарли, что слишком стары, чтобы управлять фабрикой. Отчего бы вам не проглотить пару пилюль и не сбросить лет сорок?

– Задавать вопросы умеют все, – сказал мистер Уонка, – а вот отвечать – совсем другое дело. Итак, если вы трое хотите попробовать этот витамин…

– Минуточку! – заговорила бабушка Джозефина, садясь на кровати.

– Сначала я бы хотела своими глазами взглянуть на этого семидесятилетнего симпатимпаса, которому сейчас тридцать!

Мистер Уонка щелкнул пальцами, и тут же из толпы симпатимпасов выбежал молодой и весьма бойкий мужчина лет тридцати. Остановившись перед кроватью с тремя стариками, он раскланялся и сделал несколько замысловатых па.

– Вот! – гордо проговорил мистер Уонка. – Еще две недели назад это был глубокий старик, не встававший с инвалидного кресла! А посмотрите на него теперь!

– Слышишь, Чарли? – сказал дедушка Джо. – Они опять застучали в свои барабаны!

Вдалеке, на берегу Шоколадной реки, Чарли снова разглядел оркестр симпатимпасов. Он состоял из двадцати исполнителей, и каждый из них молотил в огромный барабан, который был в два раза больше самого музыканта. Странный медленный ритм понемногу захватил остальных симпатимпасов, и, словно в трансе, раскачиваясь из стороны в сторону, они начали распевать:

 
Для тех, кто слаб, для тех, кто стар,
Для тех, чья жизнь – сплошной кошмар,
Для тех, кто ходит еле-еле
Иль вообще лежит в постели,
Для тех, кто плох совсем на вид
И дать уж дуба норовит —
Теперь придуман «Уонкавит»!
Он вас излечит от артроза,
Хондроза, атеросклероза,
И всяческих других хвороб,
Что нас порой вгоняют в гроб,
В строю зубов исчезнут бреши,
Завьются волосы на плеши,
Румянец вспыхнет на щеках,
И все вокруг, увидев, как
Внезапно вы похорошели,
Вам сразу бросятся на шею!
Но главное (чем нам стократ
Ценнее этот препарат) —
Не факт, что стали вы моложе,
(Хотя и это важно тоже),
А то, что с каждою таблет —
Кой жизни лишних двадцать лёт
Получит каждый индивид,
Употребивший «Уонкарит»!
Теперь к успехам путь, открыт
Тем, кто Умышлен и башковит,
Кто понял, что; ему сулит
Великолепный «Уонкавит»!
 

14. РЕЦЕПТ «УОНКАВИТА»

– Вот они, эти пилюли! – воскликнул мистер Уонка…

Он стоял у края кровати, держа в поднятой руке маленький пузырек. Самые дорогие пилюли на свете! Кстати, именно поэтому, – продолжил он, бросив хитрый взгляд на бабушку Джорджину, – я не принимаю их сам. Это слишком дорогой продукт, чтобы переводить его на меня!

Он держал пузырек над кроватью, и трое стариков задрав головы и вытянув тощие шеи, пытались разглядеть, как выглядят эти чудодейственные пилюли. Чарли, дедушка Джо, мистер и миссис Баккет тоже подошли посмотреть. Надпись на этикетке гласила:

«Уонкавит».

Каждая пилюля омолаживает ровно на двадцать лет. ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ; не принимать больше, чем предписано мистером Уонка!

Сквозь стекло было видно, как блестящие ярко-желтые пилюли сверкали и подрагивали внутри пузырька. Пожалуй, даже лучше сказать: вибрировали. Причем вибрировали настолько интенсивно, что невозможно было разглядеть форму самой пилюли. Воспринимался только цвет. Казалось, что под их оболочкой заперто что-то не от мира сего, что-то маленькое, живое и с невероятной энергией рвущееся наружу.

– Они шевелятся, – сказала бабушка Джорджина, – а я не люблю есть то, что шевелится. А вдруг они будут шевелиться в животе, после того как я их проглочу? Как те мексиканские скачущие бобы, которые я съела пару лет назад. Помнишь, Чарли?

– А я же говорил тебе, что их не надо есть, бабушка!

– Они потом скакали у меня внутри целый месяц! Я не могла ни минуты просидеть спокойно!

– Прежде чем я решусь проглотить хоть одну из этих пилюсь, – сказала бабушка Джозефина, – я должна точно знать, из чего они сделаны.

– Не хочу вас пугать, – проговорил мистер Уонка, – но состав пилюль чрезвычайно сложен. Погодите-ка минутку… он у меня где-то был записан.

Он начал рыться в карманах фрака.

– Он должен быть где-то здесь, – бормотал он, – Не мог же, я его потерять. В этих карманах я ношу все самые важные и нужные вещи. Беда только, что их так много…

Мистер Уонка стал выворачивать карманы и выкладывать их содержимое на кровать; самодельная рогатка, игрушечная пищалка, резиновое яйцо, кусочек колбасы, запломбированный зуб, игрушечная граната со зловонным газом, пакетик чесоточного порошка…

– Он должен быть где-то здесь, – все бормотал он, – Обязательно должен быть… Ага! Вот он!

Мистер Уонка выудил из кармана измятый клочок бумаги, разгладил его, поднес к глазам # начал читать вслух:

РЕЦЕПТ ИЗГОТОВЛЕНИЯ – «УОНКАВИТА»

Возьмите плитку самого, лучшего шоколада весом в одну тонну или, если для вас это проще, двадцать полных мешков молотого шоколада. Засыпьте в большой котел и поставьте в раскаленную печь. Когда шоколад расплавится, немного уменьшите огонь, чтобы не пригорело. Затем в кипящий шоколад добавляйте при непрерывном помешивании и строго в указанном порядке следующие ингредиенты (каждый ингредиент следует закладывать только после того, как предыдущий полностью растворится):

копыто кентавра,

хобот (и портфель) слона, [1]1
  «Слон» – эмблема республиканской партии в США. – Прим. пер.


[Закрыть]

желтки трех яиц трехсогузки,

жир африканского жирафа,

рог бодливой коровы (которого ей Бог не дает),

сок мениска василиска,

шесть унций из пункций молодого недоскреба,

три волосинки (и две ворсинки) из спинки морской свинки,

клюв розовогрудого альбарбоса,

мозоль гиены, не соблюдавшей личной гигиены,

четыре усика безусого четырехуса,

череп (а также пахи и ахи) морской черепахи,

панты пантеры,

уд удава,

мокрота крота,

кожа (и рожа) пятнистой тарарабумбии,

белки двенадцати яиц белки,

два локтя пучеглазого брандахлыста (если не найдется двух локтей, то сойдет и аршин),

квадратный корень астролябии, растущей в бермудском треугольнике,

ключица (и замок) дикого комодавра.

После того, как все вышеперечисленное полностью растворится, продолжайте кипячение на протяжении следующих двадцати семи суток, исключив помешивание. К концу этого периода вся жидкость должна испариться и на дне котла останется твердый комок смеси размером с футбольный мяч. Разбейте его молотком и внутри увидите маленькую круглую пилюлю. Это и будет «Уонкавит».

15. ДО СВИДАНЬЯ, ДЖОРДЖИНА!

Мистер Уонка закончил читать рецепт и, бережно скатав листок, сунул его обратно в карман.

– Да, чрезвычайно сложный состав! – сказал он. – Неудивительно, что мне пришлось так долго его подбирать.

Мистер Уонка поднял пузырек над головой и слегка встряхнул его. Пилюли внутри громко застучали друг о друга, словно стеклянные шарики.

– Ну, сэр, – сказал он, предлагая пузырек сначала дедушке Джорджу, – хотите попробовать пилюлю-другую?

– Готовы ли вы поклясться, что действие будет таким, как вы говорили, и никаким другим? – спросил дедушка Джордж.

Мистер Уонка положил руку на грудь и торжественно произнес:

– Клянусь!

Вперед выступил Чарли, а следом и дедушка Джо. Эти двое все время старались держаться вместе.

– Извините, пожалуйста, за вопрос, – сказал Чарли, – но все-таки уверены ли вы до конца, что абсолютно правильно составили смесь?

– Я-то уверен, а с чего это ты вдруг начал задавать такие дурацкие вопросы? – спросил мистер Уонка.

– Я вспоминаю о жевательной резинке, которую вы дали Виолетте Борегард, – ответил Чарли.

– Так вот что тебя беспокоит! – воскликнул мистер Уонка. – А разве ты не помнишь, мой мальчик, что я вовсе не давал Виолетте этой резинки? Она схватила ее без разрешения! Я кричал: «Остановись! Выплюнь обратно!» – но глупая девчонка не обращала на меня никакого внимания. А «Уонкавит» – это совсем другое дело. Я сам предлагаю эти пилюли твоему дедушке и бабушкам. Я рекомендую их! И если их принимать согласно моим предписаниям, они безвредны, как леденцы!

– Разумеется, безвредны! – закричал мистер Баккет. – Удивляюсь, чего еще вы ждете?

Попав в Шоколадный Цех, мистер Баккет буквально стал другим человеком. Раньше это был тихий, скромный и застенчивый мужчина. Проведя большую часть жизни за прикручиванием колпачков к тюбикам с зубной пастой, едва ли можно выработать в себе иные черты характера. Но волшебное зрелище огромной Шоколадной Фабрики вдохнуло в него новые силы. А вся эта история с пилюлями просто потрясла его.

– Послушайте! – закричал он, подойдя к краю кровати. – Мистер Уонка предлагает вам новую жизнь! Так соглашайтесь, пока не поздно!

– Это восхитительное ощущение! – сказал мистер Уонка. – И все произойдет очень быстро. По году в секунду. То есть за каждую секунду вы будете становиться моложе ровно на один год.

Он подошел к кровати и аккуратно поставил пузырек с пилюлями на самую середину.

– Прошу вас, друзья мои! – сказал он. – Угощайтесь!

– Смелей! – закричали хором симпатимпасы.

 
Теперь к успехам путь открыт
Тем, кто смышлен и башковит,
Кто понял, что ему сулит
Великолепный «Уонкавит»!
 

Это было уже чересчур для несчастных стариков. Все трое одновременно бросились на маленький пузырек. Шесть костлявых рук пытались схватить его, но проворней всех оказалась бабушка Джорджина. С победным воплем она отвинтила крышку и высыпала крошечные желтые пилюли на колени, загородив их руками от остальных, чтобы никто не мог отнять ее добычу. Она быстро пересчитала пилюли и возбужденно воскликнула:

– Отлично! Здесь двенадцать штук! Шесть мне и по три – вам!

– Так нечестно! – завизжала бабушка Джозефина. – Каждому полагается по четыре!

– По четыре! – крикнул дедушка Джордж. – Эй, Джорджина, отдавай мою долю!

Мистер Уонка пожал плечами и отвернулся. Он терпеть не мог ссор и склок и не переносил в людях жадности и эгоизма. «Пусть сами разбираются между собой!» – подумал он и пошел прочь. Он медленно брел к Шоколадному водопаду и говорил себе: «Никуда не денешься! К сожалению, люди почти никогда не могут разойтись миром, если речь заходит о чем-то по-настоящему ценном. И хуже всего они ссорятся из-за денег. А ведь эти пилюли дороже денег. Они дают то, что нельзя купить ни за какую цену. Каждая из них стоит по меньшей мере миллион долларов». Он знал, что на свете есть много очень богатых людей, которые готовы заплатить и больше, чтобы стать на двадцать лет моложе. Он остановился у берега Шоколадной реки под самым водопадом, глядя как расплавленный шоколад с шумом и плеском падает вниз. Мистер Уонка надеялся, что грохот водопада заглушит крики спорящих стариков, но надежда оказалась тщетной. Он прекрасно слышал все, что делалось у него за спиной.

– Я первая их взяла! – кричала бабушка Джорджина. – Значит, мне и делить!

– Ишь какая умная! – вопила бабушка Джозефина. – Мистер Уонка дал их не тебе одной! Он дал их всем нам!

– Мне полагается моя доля, и я ее получу во что бы то ни стало! – орал дедушка Джордж. – Эй, жена! А ну-ка давай ее сюда!

Потом, прерывая перепалку, раздался строгий голос дедушки Джо:

– Прекратите немедленно! Все трое! Вы ведете себя как дикари!

– А ты, Джо, не суйся не в свое дело! Тебя это не касается! – заявила бабушка Джозефина.

– И вообще, Джози, – продолжал дедушка Джо, – будь поосторожней. Четыре пилюли – слишком много для одного человека.

– Конечно! – вмешался Чарли. – Бабушка, ну пожалуйста, съешьте по одной или по две штуки, как говорил мистер Уонка, и оставьте немного для мамы с папой и для дедушки Джо!

– Да уж! – воскликнул мистер Баккет. – Я бы не отказался от такой пилюльки!

– Как было бы замечательно, – проговорила миссис Баккет, – стать на двадцать лет моложе и забыть, как по вечерам ноют ноги! Мама, не могла бы ты выделить нам по одной штуке?

– Едва ли! – отрезала бабушка Джорджина. – Эти пилюли предназначены только для нас троих! Так сказал мистер Уонка!

– Где моя доля? – заорал дедушка Джордж. – Джорджина, я кому сказал, давай ее сюда!

– Отпусти меня, грубиян! – раздался крик бабушки Джорджины. – Ты делаешь мне больно! Ой!.. Хорошо! Хорошо! Перестань выкручивать мне руку, и я разделю их поровну!.. Вот… Четыре Джозефине… четыре Джорджу… и четыре мне…

– То-то же! – сказал дедушка Джордж. – Давно бы так. Ну, кто принесет немного воды?

Даже не оборачиваясь, мистер Уонка знал, что три симпатимпаса уже бегут к кровати с тремя стаканами воды. Симпатимпасы всегда рады помочь любому.

Наступила небольшая пауза, а потом опять раздался голос дедушки Джорджа:

– Пошло дело!

– Я снова буду молодой и красивой! – воскликнула бабушка Джозефина.

– Прощай, старость! – кричала бабушка Джорджина. – Ну-ка, все дружно! До дна!

В районе кровати все затихло. Мистеру Уонка ужасно хотелось обернуться и посмотреть, что там творится, но усилием воли он заставил себя не делать этого. Краешком глаза он видел толпу неподвижно застывших симпатимпасов – их глаза были напряженно устремлены в направлении кровати. Потом тишину нарушил голос Чарли:

– Ох ты! Вы только посмотрите! Фантастика! Это… это невероятно!

– Я не верю своим глазам! – завопил дедушка Джо, – Они становятся вся моложе и моложе! На самом деле! Гляньте-ка на волосы Джорджа!

– А зубы! – кричал Чарли. – Эй, дедушка, у тебя выросли новые зубы!

– Мама! – бросилась миссис Баккет к бабушке Джорджине. – Мама! Ты такая красивая! Ты такая молодая! А посмотри на папу!

Она указала на дедушку Джорджа.

– Разве не красавец?

– Что ты чувствуешь, Джози? – взволнованно спросил дедушка Джо. – Скажи мне, каково снова почувствовать себя тридцатилетней?… Минутку! Да тебе уже меньше тридцати! Двадцать и ни одного дня больше!.. Может быть, уже хватит?… Я бы на твоем месте остановился. Двадцать лет – прекрасный возраст!..

Мистер Уонка грустно покачал головой и закрыл глаза руками. Если бы кто-нибудь стоял сейчас рядом с ним, он бы услышал, как мистер Уонка тихонько бормочет про себя:

– Боже мой, боже мой! Снова то же самое…

– Мама! – кричала миссис Баккет, но в ее голосе уже слышались тревожные истерические нотки. – Мама, не пора ли остановиться? Это уже слишком! Тебе уже куда меньше двадцати… Никак не больше пятнадцати… даже десяти… Мама… ты… ты… ты уменьшаешься!

– Джози! – одновременно с миссис Баккет кричал дедушка Джо. – Джози, прекрати! Ты уже стала маленькой девочкой! Остановите ее! Скорей!

– Они ушли слишком далеко! – воскликнул Чарли.

– Они съели слишком много! – сказал мистер Баккет.

– Мама уменьшается быстрее всех! – стонала миссис Баккет. – Мама, ты слышишь меня? Ты можешь остановиться?

– Вот это скорость, ничего не скажешь! – проговорил мистер Баккет, который, казалось, один получал удовольствие от всего происходящего. – Действительно год в секунду!

– Похоже, этих годов у них больше не осталось! – простонал дедушка Джо.

– Маме уже не больше четырех! – плакала миссис Баккет. – Три… два… год… Господи, помилуй! Что с ней? Куда она пропала? Мама! Джорджина! Где ты? Мистер Уонка! Идите скорей сюда! Скорей! Случилось что-то ужасное! Что-то не так сработало! Моя мама исчезла!

Мистер Уонка тяжело вздохнул, повернулся и неторопливо и абсолютно спокойно направился к кровати.

– Где моя мама? – рыдала миссис Баккет.

– Взгляните на Джозефину! – кричал дедушка Джо. – Умоляю вас, взгляните на нее!

Мистер Уонка посмотрел на бабушку Джозефину. Он сидела в середине огромной кровати и надрывалась: «Уа! Уа! Уа!»

– Это же грудной ребенок! – кричал дедушка Джо. – Моя жена теперь – грудной ребенок!

– И дедушка Джордж такой же! – радостно улыбаясь проговорил мистер Баккет. – Вон он ползает вокруг! Кто бы сказал, что это мой дорогой тесть, отец моей жены!

– Да, это мой отец! – стенала миссис Баккет. – Но где же Джорджина, моя старушка-мать? Она исчезла! Мистер Уонка, ее нигде нет! Совершенно нигде! Я видела, как она уменьшалась, уменьшалась и наконец стала такой маленькой, что растворилась в воздухе! Я хочу знать, куда она делась! И как можно ее оттуда извлечь?

– Леди и джентльмены! – сказал мистер Уонка, подойдя к кровати и поднимая руки, чтобы их успокоить. – Прошу вас, пожалуйста, не изводите себя! Ничего страшного…

– И это вы называете «ничего страшного»? – закричала бедная миссис Баккет. – Когда моя старушка-мать пропала неизвестно куда, а мой отец стал грудным младенцем…

– Славный карапуз! – заметил мистер Уонка.

– Не могу не согласиться, – вставил мистер Баккет.

– А как насчет моей Джози? – воскликнул дедушка Джо.

– А что с ней такого? – спросил мистер Уонка. – Она очень изменилась, не правда ли?

– Да! То есть я хотел сказать: нет! Я сам не знаю, что говорю! Она тоже стала грудным ребенком!

– Но очень здоровым, не так ли? – сказал мистер Уонка. – Позвольте спросить вас, сэр, сколько пилюль она приняла?

– Четыре, – мрачно ответил дедушка Джо. – Как все.

В горле у мистера Уонка что-то скрипнуло, а на лице появилось выражение глубокой скорби.

– Почему, ну почему люди не могут быть хоть немного внимательней? – грустно проговорил он. – Почему они не слушают, что я им говорю? Ведь я заранее и очень подробно объяснил, что каждая пилюля омолаживает ровно на двадцать лет. Так что если бабушка Джозефина приняла четыре штуки, то она автоматически становится моложе на… четырежды двадцать, сколько это будет?… дважды четыре-восемь, добавляем ноль… восемьдесят… она автоматически становится моложе на восемьдесят лет. Позвольте мне спросить вас, сэр, сколько лет было вашей жене до приема пилюль?

– Восемьдесят, – ответил дедушка Джо. – Восемьдесят лет и три месяца. [2]2
  Здесь и далее – небольшая нестыковка. В книге «Чарли и Шоколадная Фабрика» говорилось, что всем старикам больше девяноста лет – Прим. пер.


[Закрыть]

– Вот и получается! – воскликнул мистер Уонка, расплываясь в радостной улыбке. – «Уонкавит» работает как часы! Сейчас ей ровно три месяца! В жизни не видел такого пухленького розанчика!

– Я тоже! – сказал мистер Баккет. – Она бы взяла приз на конкурсе самого здорового ребенка!

– Первый приз! – добавил мистер Уонка.

– Не огорчайся, дедушка! – сказал Чарли, взяв старика за руку. – Не переживай! Она и вправду симпатичная девочка!

– Мадам! – обратился мистер Уонка к миссис Баккет. – Позвольте спросить вас, сколько лет было вашему отцу, дедушке Джорджу?

– Восемьдесят один год! – прорыдала миссис Баккет. – Ровно восемьдесят один.

– Значит, теперь он – крупный, здоровый годовалый мальчуган! – радостно объявил мистер Уонка.

– Потрясающе! – сказал жене мистер Баккет. – Ты будешь первой в мире женщиной, которая меняла подгузники своему отцу!

– Пусть сам меняет свои вонючие подгузники! – заявила миссис Баккет. – Я хочу знать, где моя мать! Где бабушка Джорджина?

– Ах, да! – проговорил мистер Уонка. – Эхе-хе!.. Где же наша бабушка Джорджина? А сколько лет было упомянутой леди?

– Семьдесят восемь, – ответил миссис Баккет.