Текст книги "Некрасавица и Нечудовище (СИ)"
Автор книги: Ритуля Довженко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
Часть 11.
Было вполне очевидно, что я не смогла готовиться к занятиям, хоть и правда планировала. Мысленно я уже пребывала там, в том счастливом дне, когда его бархатный баритон проговорит мне те самые слова, что мечтает услышать каждая девушка. Что он не может без меня жить. Я тихо вскрикнула и накрыла голову подушкой. О, нет… кажется, это я сама без него не могу жить. Но ведь я так мало о нем знаю. Неужели я из тех, кто влюбляется во внешность? Забывая о внутреннем мире, о душе? Это неправильно. Надо будет на встрече расспросить его обо всем. Я должна быть готовой к его странностям и слабостям, ведь он, даже если пьёт кровь, просто обычный человек, который по определению не может быть идеальным. Если он сделает предложение, то где мы будем жить? Тут, в этом городе? Или нет? Будет ли он работать? А я? Конечно, всё это ерунда, но такие мелочи стоит определить сразу. Потому что я должна быть готова к ним, чтобы не было неприятных сюрпризов.
Благо у нас будет достаточно времени на это. Я думаю, что он признается через пару недель мне, а предложение будет через месяц или два. А за это время я постараюсь достаточно узнать его, расспросить обо всем, что для меня важно. Не думаю, что найдётся что-то, что действительно заставит меня передумать и отказаться от всей этой задумки, но думаю стоит попробовать. Или принять тот факт, что он – моя судьба и совершенно подходит мне. Моя вторая половинка. Ну а там и свадьба не за горами…
Но вот что делать именно с кровью? Покупать ей у врачей? У людей? Это всё же неправильно. Тогда как? Использовать своё же предложение? Про девушку, которая примет его и будет давать ему свою кровь? Это, конечно, замечательно звучало в качестве поддержке там, в его номере, но если так подумать, то это очень и очень затратно. Смотря, сколько крови ему требуется и как часто... ведь я не могу этого делать часто, даже при всём своём желании. Подождите-ка? А оно у меня есть? Есть желание давать ему своей крови? Через боль и прочее? О, боги… спасите меня, я пропала.
Я совершенно обезумела от этой привязанности к Арману. Мне нужно прочистить мозги чем-то, иначе… всё кончится плохо и для меня, и для него. Я встряхнула головой. Нужно отвлечься хоть чем-то. Промаявшись до самого обеда всеми этими странными мыслями о замужестве и прочих мечтах, я всё же решилась углубится в травничество. И это вдруг меня так захватило, что я ушла туда с головой, пока не услышала голос тётушки:
– Эйни, ты передумала сегодня встречаться с Арманом? Время-то до пяти совсем немного осталось.
Несколько минут я соображала, о чём же она, а потом на меня сразу навалилось всё: раздумья, мечты, вопросы, которые я хотела задать Арману, и много-много эмоций. После этого я вскочила из-за стола и спешно начала собираться, а потом также спешно спустилась вниз.
– Я опаздываю? Намного?
– Да нет… если выйдешь сейчас, то вполне возможно дойдёшь ровно в пяти. Что с твоей причёской?
– Причёской?
Я оправила в сотый раз платье и шагнула к зеркалу. На голове было гнездо как минимум, а все потому, что кто-то любит запускать пальцы в шевелюру, пока учит материал. Слава богу, тётушка заметила, а то вышла бы из дому в таком виде, смеху то было… послав ей благодарный взгляд, я снова поднялась наверх, теряя драгоценные минуты и поправила причёску. Когда я выходила из дома, в плаще и со шляпкой, я уже опаздывала. Мысленно ругая себя за нерасторопность, быстрым шагом буквально добежала до поворота, после которого был виден вход в парк. Там же, выдохнув и собравшись с мыслями, я перешла на плавный прогулочный шаг и неспешно вышла ко входу в Южный парк. Он стоял прямо у входа, оглядывая толпу людей, которые выбрались сегодня на прогулку. А их сегодня было много, благо погода оказалась солнечной, хотя и уже по-осеннему холодной. Изо рта вырывался пар, а руки предательски мёрзли в тонких тканевых перчатках.
– Добрый день, – когда он увидел меня, его лицо просияло и осветилось тёплой улыбкой, от которой я и сама едва не взлетела к облакам. Арман…
– Добрый, – я потянулась к нему первой и взяла под руку. Так началась наша прогулка.
Больше всего на свете в эти моменты мне хотелось прыгать от счастья и кружиться, кружиться, кружиться, потому что со мной, девушкой из простого провинциального городка, гулял столь достойным джентльмен, постоянно предугадывающий мои желания. А ещё галантный, добрый и весьма образованный, как я отметила про себя. И конечно же, его внешний вид, снова такой, что дамы теряют дар речи и оглядываются на нас, а мужчин становятся хмурыми и пытаюсь подтянуть животы. А сей господин смотрит только на меня. Только на меня. Я таяла от этих мыслей, просто растекалась от наслаждения, что смогла заполучить такого мужчину себе в поклонники.
Впрочем, расчётливый голосок мысленно отрезвлял меня от этой эйфории каждый раз, когда я пыталась совсем уж внутри превратится в кашу. Главное, было не только очаровать его, но и удержать что немало важно. Все это время мы шли, и я молчала, внимательно слушая его речь. Он рассказывал мне о том, что он обучался в одном университете, где изучали философию бытия, и он даже пробовал написать научный трактат на эту тему. Ещё он рассказывал о себе, совсем немного личной информации, что он любит травяные чаи (вот уж никогда бы не догадалась), читать книги (в этом мы похожи), а ещё увлекается коллекционированием телескопов, так как изучал звёздное небо. Я слушала и млела, его рассуждения текли здраво и логично, перетекая от одного факта к другому. Я не была слушком образована и знала немного, хотя и пыталась поправить свой уровень образования с помощью книг, однако мне легко и понятно было слушать его, даже когда он рассказывал о звёздах, их устройстве и движении по небу.
– Вам, наверное, это совершенно неинтересно… – его глаза лукаво блеснули, когда он притворно вздохнул после очередного длинного монолога.
– Зря вы так думаете. Ваши мысли очень интересны и глубоки. Я ещё не встречала столь образованного человека.
– У меня было на это время.
Я вежливо улыбнулась ему. И правда. Куда тратить столько лет, не на тюрьму же? Не на прожигание жизни? Вот видно, что у человека есть внутренние ориентиры. Об этом я и сообщила Арману. Он удивлённо остановился.
– О чём вы?
– Многие люди хоти бы получить ещё время, то есть кроме того, что отпущено человеку, – пояснила я, – но многие бы не стали тратить его на знание, книги или что-то подобное. А начали бы кутить и жить на «полную катушку»,
– Вы слишком хорошо обо мне думаете, Эйни. – Арман помрачнел. – Я тоже был опьянён этой свободой и вседозволенностью, что давали деньги и неограниченное время.
– Вы справились, и сейчас вы тут, а не с куртизанками. Разве нет?
– Вы правы.
– Арман, – после некоторого вдумчивого молчания, я снова начала путь по аллее, – могу я спросить вас? – Дождавшись кивка, я продолжила. – Чем вы будете заниматься дальше? Теперь вас тут ничего не держит.
Я смело взглянула в зелёные глаза, честно ожидая ответа, что его держу тут я. Он вздохнул, отводя глаза и начиная рассматривать облака, сердце предательски дрогнуло. Неужели я ошиблась?
– Признаюсь вам, Эйни, я собираюсь покинуть этот город. Меня и правда тут больше ничего не держит. Я поеду туда, где мой дом. В мой родной город.
«Меня и правда тут больше ничего не держит», – внутри все сжалось. Не держит, значит… что ж… так, не стоит плакать.
– Когда?
– Через пару дней. Вы расстроены?
– Да… – Только и смогла вымолвить я. – Я надеялась, что вы останетесь здесь ещё... на какое-то время.
Арман вздохнул, а затем развернул меня к себе лицом, заглядывая в глаза и беря мои руки в свои. Они были такими горячими, что мне даже захотелось сначала выдернуть замёрзшие пальцы, но подумав, что это будет смотреться нелепо, не стала.
– Эйни, послушайте. Я не могу оставаться тут, тут все напоминает мне о них. Я оставался в этом городе только ради Мары, потому что она отказалась уезжать из этого города. И сейчас я хочу вернуться домой. Я хотел бы, чтобы вы последовали за мной, но смею ли я требовать от вас подобного?
Сначала я озадаченно посмотрела в его лицо. Не шутит ли? Но видя, что нет, он серьёзен, я грозно нахмурилась и все же выдернула руки из его пальцев. Ах так!
– Последовать за вами? Простите меня, Арман, но в каком качестве вы хотите, чтобы я последовала за вами в ваш город? Вы не думаете, что все это несколько унизительно слышать для дамы?
– Простите, Эйни… Я и в мыслях не хотел вас оскорбить подобным предложением. В качестве невесты тут и в качестве жены там. Разве не понятно я высказываю свои чувства вам? Я влюблён в вас! Нет. Я люблю вас. Конечно, я не дал бы вам просто так поехать со мной, подвергая риску вас и вашу репутацию.
– Влюблены… любите… – повторила я, распахивая глаза и чувствуя, как колотится сердце в районе горла. Я мечтала об этом дне, но и не представляла, что все будет именно так. И что всё будет так быстро…
– Разве я не показывал всеми своими действиями это?
– Я… я прошу прощения за свои резкие слова… – прошептала я, – я так неопытна в таких делах… видно за своими чувствами я не смогла углядеть вашего признания.
– Вы чувствуете ко мне то же самое?
Арман подошёл ко мне так близко, что на нас стали оборачиваться люди. Мне стало жарко, мои щеки пылали, как целая сотня костров. Но я смотрела в его зелёные глаза и не могла сделать и шагу назад. Он любит меня… какие простые слова и как замечательно они выбывают из колеи.
– Конечно…
– Это же ещё лучше.
– Ещё лучше? – Не понимая искренней радости Армана пролепетала я. – Ещё лучше?
– Я боялся, что вы равнодушны ко мне… но все же хотел попробовать завоевать ваше сердце, даже если то уже придётся делать после того, как вы бы стали моей женой.
Странные у него рассуждения: он думал стать моим мужем и лишь потом влюбить меня в себя? Интересная тактика. Наверное, надёжнее, чем наоборот девушка то уже никуда не денется. Я рассмеялась этим мыслям. На душе было хорошо и приятно.
– Идёмте в кафе, милая Эйни, вы совсем замёрзли.
Часть 12.
Пока мы шли в кафе, он держал меня за руку. Не под руку, как делают в приличном обществе, а сжав мои пальцы и поглаживая их, чем вызывал у меня волны смущения и тёплого щемящего чувства в груди. На губах царила счастливая улыбка, и я никак не могла её скрыть. Правда видя, как от неё становятся ярче глаза Армана, мне и не особенно этого хотелось.
Мы сели за стол, и Арман заказал мне горячий шоколад и сладкое пирожное, а себе просто чай.
– Но Эйни, вы так и не ответили мне. Вы поедите со мной?
Я позволила себе хитро улыбнуться и, сжав его руку на столешнице, проговорить:
– Арман, кажется, вы начали не с того вопроса.
Сначала он удивлённо уставился на меня, а потом рассмеялся:
– Ах, простите-простите. Эйни, любовь моя, – пафосно начал он, взмахивая свободной рукой в такт словам, а я с таким же пафосным лицом кивала ему, показывая, что слушаю. – Не окажете ли вы мне честь стать моей верной супругой?
После этого я, едва сдерживая порывы смеха, сделала очень задумчивое лицо и, наконец, сказала:
– Я думаю… я даже не знаю. Да.
После этого я все же не выдержала и рассмеялась, он поддержал меня. Когда официант принёс нам заказ, он с минуту стоял рядом с нашим столиком, пока мы нестерпимо хохотали словно дети над удачной шуткой. Да уж, никогда не думала, что предложение – это будет забавно. Я думала, что и правда все будет пафосно, с поклоном и паданием ниц на одно колено и людьми вокруг, а не вот так просто, словно это так обыденно. Для него это было очевидно, он же был так удивлён: как же можно пригласит даму с собой просо так? Как же я жалею, что позволила сомнениям закрасться в моё сердце.
– А теперь касательно вашего вопроса, – я осторожно отпила из маленькой чашки шоколад. Он был в меру сладкий, в меру горьковатый – идеально. – Это не мой родной город, я приехала сюда и поступила в школу, тут у меня лишь тётушка Лорейн и пара подруг, а родных нет.
– Где же они?
Я вздохнула.
– Их нет, меня воспитывали тётя и дядя, но они давно позволили мне жить своей жизнью и их не слишком заботит, где я и чем занимаюсь.
– Вот как…
– Как далеко тот город, куда мы поедим?
Пирожное оказалось таким же вкусным, как и шоколад, а вкупе с прекрасным настроением – просто истинное наслаждение. Арман замер с задумчивой улыбкой, рассматривая меня, пока я осторожно отрезала маленький кусочек и клала его в рот.
– Далеко от сюда. Почти на окраине Нуарии.
– Что же тогда вы тут? Если ваш дом так далеко?
– Я приезжал сюда, чтобы проверить свои деревни. Те, что находятся загородом. Они принадлежат мне, и иногда я приезжаю, чтобы всё осмотреть лично.
– Они принадлежат вам? Вы настолько богаты?
Шоколад застрял в горле от удивления и Арману пришлось встать и похлопать меня по спине, прежде, чем пришла в себя. Оттерев губы, я поморщилась, горло досадно саднило. Но тёплый взгляд и короткий поцелую в руку немного сгладили неприятные ощущения.
– Разве вы не знали?
– Откуда? Тётушка говорила что-то на счёт того, что вы богаты, но я даже не прислушалась к этому…
– Вы так очаровательно чисты и невинны, Эйни, – я смутилась. Какой тонкий комплимент. – Вас совершенно не волнуют мои деньги, мой статус, каков дом, куда я вас привезу. Вы так доверяетесь мне, что мне страшно сделать что-то не так и разрушить эту веру в меня.
Меня ведь и правда это не волнует, тихо пронеслось в голове. Разве же это важно? Но вот зато есть пара вопросов, которые, конечно, меня волнуют.
– Спасибо, Арман. Мне так приятно слышать это именно от вас. Хотя меня и удивляет, что вы так плохо думаете о девушках. Неужели те, кто встречался вам, так много придавали этому значения?
Конечно, я преувеличивала свои заслуги. Не так уж мне было и всё равно. Мне было важно чтобы тот, кто станет моим мужем мог позаботиться обо мне и наших детях… да, кстати о детях.
– Бывало и такое. В чем дело?
– Я хотела спросить… но не знаю, стоит ли.
– Могу я говорить тебе ты?
Я смутилась и кивнула. Это было приятно.
– Эйни, ты можешь спрашивать у меня все что угодно. Я хочу, чтобы ты была честна и откровенна со мной, даже если мне очень будет это неприятно.
– Нужно уметь талант быть честной и откровенной, не уверена, что он у меня есть, – я улыбнулась ему. – Талант сообщать откровенные вещи я мягкой форме, не обижая человека.
– Я думаю он у тебя есть, любовь моя.
Я прижала ладонь к губам, чувствуя, как от этого обращения кипит кровь в теле, как кружится голова, и мир стремительно становится ярче. Таким ярким, что нестерпимо. О, боже, разве можно быть настолько счастливой?
– Я хотела спросить… о детях.
Я подняла глаза и увидела, как в одно мгновение тёплая и ясная улыбка Армана мрачнеет, глаза потухают, и он, сгорбившись, словно старик, тихо шепчет:
– Прости… – Я молчала, ожидая продолжения, и оно последовало. – У нас не будет детей… Я.. не могу…
Я вздохнула и прислушалась к себе: что я чувствую после такого заявления? У нас не будет детей. Никогда. Немного расстроена, но совсем немного. Я конечно хотела испытать радость материнства, но не думаю, что единственное, к чему я способна в этой жизни. А вот он… Я наклонилась и обеими руками сжала его тёплую руку.
– Арман, ничего страшного. В мире так много детей, которым нужны родители, а мы идеально для этого подойдём. Не нужно унывать.
Он переплёл мои пальцы со своими:
– Ты чудо, которое за что-то досталось мне. Я так рад.
Но вот его лицо снова потемнело.
– Арман?
– Нет, ничего…
– Ты хочешь, чтобы я была откровенна с тобой, но ведь я желаю того же.
Тяжкий вздох. Он сжал мои пальцы так сильно, что мне стало больно и хотелось вскрикнуть, но я сдержалась. Что его мучает?
– Я… Я думаю, что мы так счастливы сейчас, но наш союз может быть недолог. Я был влюблён в Мару, но она разбила мне сердце…
Ах вот оно что…
– Признаюсь, я тоже этого боюсь немного, – Арман поднял на меня печальные зелёные глаза, – мы не знаем, что ждёт нас завтра и каковы мы будем в этот день. Но сейчас мы вместе, давай наслаждаться именно этим сейчас, не портя его печалью о будущем, которое может и не случится?
– Нет, всё-таки ты определённо чудо… Ты развеиваешь все мои сомнения и страхи и наполняешь меня силой. Мы справимся.
– Конечно. Я даже не сомневаюсь в этом. Но Арман…
– Да, любовь моя?
– А как же тогда на свет появился ты?
– Я был рождён обычным человек, как и все, – Он рассмеялся, делая большой и долгий глоток из кружки, потом поправил платок на шее. – Это потом я стал уже таким, как сейчас. Я не хотел бы говорить об этом, возможно, когда-нибудь я расскажу тебе эту историю. Но не сейчас.
– Как скажешь. А что же твои родные?
– Они давно умерли. От старости. Прошло так много времени…
Вот как… он также одинок, как и я. Но теперь мы будет вместе. Хм… вот ещё вопрос, который мучал меня утром:
– Арман. Что мы будем делать с… твоим питанием? – Я не стала говорить «кровью», потому что мы сидели в кафе, вокруг ходили люди, сновали официанты туда-сюда, и это вызвало бы слишком много толков.
Он задумался на секунду:
– Я думаю оставить, как и было. Покупать, просить. Не переживай об этом.
– Ты думаешь, что это правильное решение?
– А что?
– Помнишь, я говорила… просто я могла бы…
Он остановил меня укоризненным взглядом:
– Об этом не может быть и речи.
– Почему же?
– Я не смогу смотреть на твои страдания, любовь моя. Я не смогу причинить тебе боль. Мы что-нибудь обязательно придумаем.
Я доела пирожное и почти допила шоколад, когда Арман, уже давно отставивший пустую кружку и задумчиво созерцающий меня, спросил:
– Сколько тебе нужно времени, чтобы собраться и попрощаться с теми, кто тебе дорог?
Я прикинула в уме, день на сборы это точно нужен, вещей у меня конечно не много, половину я думаю даже и брать не стоит, и ещё день встретиться с Марианн и Лорейн, сообщить им радостную новость, что теперь я уже не просто девушка и замужняя практически девушка.
– Думаю, два дня будет вполне достаточно.
– Хорошо, я постараюсь уладить все свои дела к этому времени, и через два дня мы уедем отсюда.
Он ещё помолчал немного, а потом задумчиво протянул:
– Ты знаешь, Эйни, я поражён и восхищён тобою.
– правда? – С кокетливой улыбкой уточнила я, – Почему?
– Ты согласилась на все эти… обстоятельства и согласна жить вдали дома со мной где-то у глуши.
– Ты так говоришь, словно хочешь, чтобы я передумала.
– Нет-нет ни в коем случае.
Я рассмеялась, видя его вытянутое лицо, он совсем как ребёнок, мелькнуло в голове. Только очень большой, очень взрослый и очень красивый ребёнок. Также верит в мир и в людей, хотя мне приятно, что он верит в меня, а я в него.
– А что это обязательное условие? Жить именно в глуши? – Я сделала очень печальное выражение лица и даже вздохнула, но все не сдержала улыбку в конце, хорошее настроение никак не хотелось прятаться и выливалось в безудержный смех и обилие улыбок.
– Конечно, нет. Просто мой дом стоит далеко, так как я люблю жить уединённо.
Ему нравилось видеть, как я кокетничаю, проявляю своё актёрское мастерство, его глаза жадно следили за каждой моей чёрточкой, за каждой улыбкой, ужимкой, смешком или взглядом. Я чувствовала всем телом, как он меня любит, словно меня завернули в огромное пушистое одеяло.
– А в той глуши найдётся место для скромной травницы вроде меня?
– Надеюсь нет.
– Отчего же? – Спросила я, пугаясь излишней серьёзности его лица.
– Я не хотел бы, чтобы ты работала или утруждала себя чем-то. Я смогу позаботиться о нас.
– А если это будет не нужда, а искреннее желание помогать людям? Моё хобби?
– Ну что ж, тут я ничего не смогу поделать. – Он тепло улыбнулся мне, разводя руками. – Да и как я могу тебе отказать, любовь моя? Я готов весь мир сложить к твоим ногам и исполнить любой твой каприз.
Я улыбнулась ему в ответ, внутренне ликуя и правда чувствуя эту силу. Он может мне отказать сначала, даже начать сердится, но стоит добавить ласки и спросить ещё раз или ещё раз, и он не сможет мне отказать. О, да, меня ждёт замечательная жизнь…
Часть 13.
Я вошла в прихожую и замерла там, приходя в себя, переосмысливая. Потом медленно разделась и прошла на кухню. Тётушка суетилась там, разогревая ужин.
– Как все прошло?
– Я уезжаю, тётушка…
Тихо сообщила ей я, сверля взглядом столешницу. А я и не замечала, что лак потрескался и образует такие сложные и красивые узоры.
– Что?
Громко стукнул половник, упав на пол. Дальше в кухне повисла тишина. Я подняла на неё глаза и, едва сдерживая счастливые слезы повторила:
– Я уезжаю от сюда.
– Эйни, – она растерянно подошла ко мне и прижала к себе. От неё пахло булочками и травами, а ещё домашним теплом. – Как же так? Почему?
– Я выхожу замуж.
– Что? – Тётушка отодвинула меня от себя и снова потрясённо заглянула мне в глаза. – Замуж? – Я кивнула. – За Армана? – Снова кивок. – Ты уедешь с ним?
– Да, тётушка Лорейн. Я уеду с ним.
– Но как же школа?
– Я думаю достаточно изучила, чтобы начать заниматься самостоятельно. Но если потребуется, я продолжу обучение в другой школе.
– А как же… я? Ты оставишь меня?
Тётушка Лоре н выглядела такой растерянной и одинокой. Я ведь не задумывалась, что стала ей почти как родная дочь, которой у неё никогда не было. Я обняла её.
– Простите меня, тётушка. Но я так хочу поехать с ним. Вы не представляете насколько. – она все так же потрясённо помолчала. – Я буду писать вам. Обещаю. Так часто как смогу. Я не забуду вас и вашу доброту.
– Эйни, дорогая моя, – она отмерла, взяла моё мокрое от слез лицо в свои тёплые и сухие ладони. – Ответь мне всего на один вопрос. Ты счастлива с ним? Ответь мне, я должна знать наверняка.
– Ну, конечно, стала бы я соглашаться на такое, если бы моё сердце не ответило да?
Она отошла от меня и стала снимать передник, в её глазах застыла странная отстранённость, брови были нахмурены. С таким же выражением лица она ушла в коридор, я догнала её. Она стояла на пороге, кутаясь в плащ.
– Где он?
– Тётушка? – Я была растеряна.
– Я должна с ним поговорить, я должна удостовериться, что он не причинит тебе боли.
– Но, тётя!
– Прошу тебя, Эйни.
– Он в гостинице «Жемчужина», на втором этаже, номер шестнадцать.
Хлопнула дверь. Это ушла тётя. Я прошла в гостиную и упала в кресло. Стоило ли мне говорить, где он? А вдруг она отговорит его? А вдруг она скажет, что он лгал мне? Вдруг моё счастье, только собравшись в хрустальный замок, разрушится? Хотела бы я знать правду сейчас? Узнать, что он негодяй, который хочет воспользоваться девичей доверчивостью и добротой? Пообещать мне счастья и задобрить добрыми словами, а сам уедет, оставив меня тут?
Я вскочила. Что же делать? Смогу ли я вынести этого? Хочу ли я это узнать? Сейчас и тут, а не потом? Я не знала… я была в смешанных чувствах и единственное, чего я и правда хотела, чтобы все оказалось хорошо. Даже нет… мне хотелось, чтобы в голове установилась тишина, чтобы я не думала ни о чём. Я снова села в кресло. Но все же, если так, то лучше, если я узнаю об этом сейчас, когда мои мечты только крепнут, да это будет больно, но это лучше, чем, когда окончательно поверю в эту сказку и буду разочарована.
Приняв это решение, я замерла в кресле, задумчиво поглядывая то в зеркало в коридоре, в котором отражалась входная дверь, то в окно, где стремительно темнел вечер. Так я и просидела в кресле, то выпадая из реальности, то погружаясь в странные раздумья, порой никак не касающиеся сложившейся ситуации. Раздался стук двери, который вывел меня из задумчивости. Я встала, разминая затёкшее тело, прошла в коридор. Тётушка что-то напевала, уже раздевшись.
– Тётя? – Мой голос был охрипшим, и я прокашлялась, она повернулась ко мне и с тёплой материнской улыбкой погладила по голове, а потом просто пошла дальше. Я, как привязанная, за ней. – Но тётя? Вы говорили с ним?
– Да, дитя моё, говорила, – не оборачиваясь ответила тётушка, начиная расплетать косу.
– И что же? – С замиранием сердца спросила, прижимая руки в груди. Мне было так страшно, словно я шла по тонкому мостику, который то ли вот-вот обвалиться под моими ногами, то ли станет каменным мостом, где я смогу наконец выдохнуть.
Тётушка Лорейн подошла ко мне и, запечатлевая на моем лбу поцелуй, произнесла:
– Я благословляю вас.
С этими словами она поднялась наверх и, напевая там что-то, закрылась в ванной. Я е также сжимая руки, стояла посреди коридора и осознавала. Мостик не обвалился. Все хорошо…
– О, боже… – Пронеслось по коридору, я привалилась к стене, чувствуя, как по щекам текут слезы счастья и облегчения. Она благословила нас. Тётушка Лорейн, которая была против Армана, она благословила нас! Да… наконец-то, я могу выдохнуть. Всё будет хорошо.
Остаток вечера до сна я собирала вещи: нарядов у меня было не так у ж много, а остальные я без тени сожаления оставила тут, потому что не хотела брать с собой в новую жизнь вещи, которые не трогали моего сердца. Игрушки и многие книги я также оставила у тётушки. В итоге получилось не так уж много. Два чемодана, учитывая, что я приехала в этот город с одним и то полупустым – очень неплохо. Посмотрим, что будет дальше.
Утром я поймала мальчишку около дома, и тот за пару монет отнёс записку Лорейн и Мариэнн о том, что днём я жду их на чай. Тётушка ушла по делам куда-то, предоставив мне кухню, где я тут же принялась творить пирог к чаю. Я чувствовала некоторое сожаленье, что покидаю все это, уже ставшее родным, но в то же время и предвкушенье от нового и неизведанного, хотя и не такого простого, как обычная моя жизнь. Мне предстоит стать женой. Не просто девушкой, что занимается своими делами и чаяньями, ведь теперь на мои плечи лягут заботы о муже и доме. Мне нужно будет готовить… Я прикинула в уме, сколько рецептов мне известно, и насколько они вкусны. Было немного. Однако если Арман богат, наверное, у него будет повар, и тогда на мои плечи ляжет обязанность присматривать за ним. И не только за ним. Ещё за горничными, прачками, садовником и прочими слугами, если они у нас будут. Сложнее это, чем если бы я делала это сама, или нет? Справлюсь ли я? Смогу ли я грамотно распорядится его хозяйством, не растрачивая нажитое им состояние, а лишь экономно вкладывая в необходимое?
Я вздохнула, впереди меня ждало море ответственности, и это пугало… признаваться не хотелось, но жизнь девицы мне нравилась куда больше сейчас. Живёшь беззаботно, ничего не нужно делать, ни о чём переживать. Я не должна так думать! Я женщина, а вскоре и жена, я смогу это сделать. Мне это под силу. Если конечно я сама этого захочу и буду стараться, а не лениться.
Едва я вытащила пирог и поставила его на стол остывать, в дверь раздался стук. Неужели за своими раздумьями я настолько провозилась на кухне, что не заметила, как пролетело время? Я выбежала в коридор и распахнула дверь. На пороге раскрасневшиеся и замёрзшие стояли девушки. А ещё они все были в снегу.
– Это что, снег?
– Да, – проговорила радостно Мариэнн, её черные кудри все были в снежинках, – стоило нам выйти из дома, как пошёл снег. Представляешь? Так рано в этом году.
– Да уж… – Недовольно проворчала Лорейн, переминаясь с ноги на ногу.
– Ах, не стойте, проходите… – я посторонилась, пропуская их внутрь. Пока они отряхивались, переговариваясь, я заварила чай на кухне и расставила кружки. Когда девочки вошли, я оглядела их и едва не расплакалась от умиления. Меня уже мучала тоска по ним. Как же мне не хотелось с ними расставаться. С этой хохотушкой-веселушкой Мэриэнн, чьи голубые глаза всегда так доверчивы, и с холодной и отстранённой порой Лорейн, готовой всегда впутаться с неприятности. Лорейн была высокой, выше меня и уж тем более выше пухленькой и маленькой Мэриэнн, а ещё меня всегда поражали её волосы, пронзительного золотого цвета, и в сочетании с тёмными глазами всегда имели колдовской эффект на мужчин.
– Ах, девочки… – Я всё же не сдержалась, по моим щекам потекли слезы. Они обе замерли на входе в кухню, не понимая, что происходит, – Я… я уезжаю от сюда… но я уже скучаю по вам.
Я подошла и порывисто прижала к себе сначала одну, а потом другую оторопевшую подругу.
– Эйни, в чем дело? Зачем тебе уезжать? – Лорейн удивлённо присела на стул, я пододвинула ей чашку с горячим чаем. Мариэнн села рядом, на её лице тоже блестели слёзы.
– Я выхожу замуж.
– Что? – Два крика слились воедино. – Когда?
Так начался наш день. Мы проболтали до самого вечера, то уходя в гостиную, когда пришла тётушка Лорейн, то ко мне в комнату. Я рассказала им все про Армана. Ну почти все. Умолчав лишь о некоторых подробностях из-за страха быть высмеянной. Мне бы просто не поверили, даже если бы я и захотела рассказать им правду, не приглашать же сюда Армана, чтобы он продемонстрировал им клыки. Я сказала, что мы встретились на улице, когда Арман поднял мою упавшую перчатку и был мною сражён наповал. Оказалось, что Арман старый знакомый моей тёти, и она нас познакомила, тогда он и влюбился в меня. А поскольку он был тут ненадолго, то предложение было сделано столь стремительно. Я безбожно приукрашивала и добавляла пикантных подробностей, вызывая на лицах подруг восторг и переживания. Мне и самой нравилась эта история, как и в оригинале, так и приукрашенная, и изменённая. Может мне стоит написать книгу об этом?
– И не страшно тебе? – Мариэнн прижала ладони к пухлым и румяным щёчкам. – Ты же его совсем не знаешь…
– Я могу ему доверять.
Я улыбнулась. Я и правда ему верила.
– Ты выглядишь очень счаливай, – отметила Лорейн, а я в ответ лишь рассмеялась, что тут скажешь? И это тоже правда. – А как же Мэни?
Моё веселье быстро поутихло.
– Я отказала ему.
– Он делал тебе предложение? – Мариэнн распахнула глаза и охнула.
– Да… но я не смогла согласиться. Он не тот, кто мне нужен.
– Главное, что ты нашла того, кто нужен. – Лорейн погладила меня по голове с тёплой улыбкой. – А теперь чихни на нас, чтобы мы тоже вышли замуж.
Я расхохоталась, Лорейн, как всегда.
– Сама найдёшь мужа, ты вон какая красивая.
– Ах, если бы дело бы только в этом.
– Слушай своё сердце, – передразнила меня Мариэнн, я укоризненно на неё глянула. – Ну прости, не понимаю я этого, вот когда кушать хочу, это все понятно сразу, а тут. Оно же не урчит даже.
– Тебе бы только покушать, – Лорейн закатила глаза. – Хотя я тоже не очень понимаю…
– Это когда ты смотришь на него и… внутри душа прям говорит тебе да, нам надо быть с ним.
– Ты будешь нам писать?
– Ну конечно.
Мы снова порывисто обнялись. Они стояли на пороге, уже одетые и очень грустные.
– Я вообще-то замуж выхожу, а не на похороны еду, так что давайте без скорбных лиц.
– Будь счастлива, – Лорейн отвернулась, но я могла поспорить в её голосе звучали слезы, Мариэнн обняла ещё за плечи и, послав мне извиняющую улыбку, также вышла за верь. Я осталась смотреть им вслед. Был тихий и светлый вечер, шёл снег.
