Текст книги "Жизнь на кончиках пальцев – 2"

Автор книги: Рита Харьковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава третья

– Халфина? – директор детского дома, как всегда проводивший лето на даче вместе с воспитанниками, удивленно смотрел на застывшую на пороге его кабинета девушку. – А ты здесь какими судьбами?

– А где мне еще летом быть? – ответила вопросом на вопрос Леночка.

– Как где? – не понял директор. – С отцом, конечно. Дошли слухи, что отыскался твой папаша.

Леночку покоробило от этого «папаша», но она и бровью не повела, не желая демонстрировать недовольство:

– Нашелся или нет – не имеет значения! – и словно желая побыстрее завершить разговор, добавила: – Или вам уже не нужна бесплатная рабсила? Помнится, вечно не хватало младшего персонала. Может, я не в теме и за прошедший год что-то изменилось?

Директор вздохнул, вспомнив о постоянной нехватке нянечек и уборщиц:

– Все по-прежнему. Иди во флигель, где жили в прошлое лето. Займешь свободную койку и догоняй младшую группу. Они как раз на пляж отправились.

– Диана тоже за малявкам присматривает? – решила на всякий случай уточнить Леночка.

– Ну да, – кивнул директор. – Давай, беги. На довольствие поставлю, обед для тебя приготовят. С нашим меню ты знакома, так что деликатесов не жди, – усмехнулся, наблюдая за реакцией бывшей воспитанницы.

Надежд директора, какими бы они ни были, Леночка не оправдала. Не говоря больше ни слова, развернулась и покинула кабинет.

Директор смотрел вслед бегущей по аллее к флигелю Леночке. Вспоминал о том, что весной по детдому поползли слухи о том, что у Халфиной «обнаружился» отец. Вспомнил, как еще зимой из службы по опеке у него затребовали весь пакет документов на Лену Халфину. Как оставили без внимания вопросы, приказав выполнить требование.

И вот теперь, глядя на шорты, явно стремящиеся в помойку, и такой же топик, больше подошедший бы пропитому бомжу, а не юной девушке, засомневался в рассказах о том, что отец Леночки Халфиной явно не беден. Впрочем, все эти нюансы давно перестали быть его проблемой. Хочет работать – флаг в руки! Девчонки, хоть Диана, хоть Леночка, старательные и без их помощи воспитателям и нянькам было бы намного труднее.

***

– Не замедляемся! Крепко держим за руку партнера! Не растягиваемся кишкой на дорожке! Смотрим в сторону моря и к нему же идем быстрым шагом! – Диана, идущая впереди шеренги малышей-трехлеток, вздрогнула, услышав за спиной голос Леночки.

Обычно она замыкала шествие, но сегодня воспитатель младшей группы доверила ей «возглавлять колону». Малыши, впервые вывезенные на дачу, еще не привыкли ходить строем. Их нужно было постоянно подгонять, следить, чтобы никто не отстал, не свернул с тропинки, и, упаси бог, не потерялся.

Конечно, Диана прекрасно справлялась с обязанностями замыкающей! Но сегодня утром нянечка, увидев бледное и чем-то испуганное лицо девушки, забеспокоилась:

– Что с тобой, голубка? На тебе лица нет. Что-то случилось? Опять кто-то «дачи перепутал»?

Эта нянечка была свидетелем приезда Сергея Истомина, и, конечно, в байку о том, что слёзы надул ветер, не поверила. Но лезть в душу нужным не посчитала. Впрочем, Диана вскоре сумела взять себя в руки. Работала как все и как всегда. Разве что улыбка совсем пропала с лица девушки. Разве что стала она еще молчаливее, чем прежде.

– У меня месячные начались, – отчего-то покраснела Диана, отвечая на вопрос нянечки.

– Тю! – махнула рукой женщина. – Нам, бабам, всю жизнь с этим маяться!

– Первый раз, – личико девушки покраснело до самых корней волос.

– А шо ж так поздно-то? – удивилась нянечка. – Лет-то тебе сколько? Четырнадцать?

– Угу, – кивнула, – четырнадцать лет и четыре месяца.

– Ну и ничего, – махнула рукой женщина, – чем позже – тем лучше! Ты только с мужиками теперь поаккуратне будь!

– О чем вы говорите?! – Диана была готова расплакаться. – Не нужны мне никакие мужики!

– У тебя что, никого и не было? – удивилась, словно услышала что-то необычное, нянечка.

– Нет, конечно! – начала злиться Диана, которую заподозрили в ранних половых связях. – У меня есть балет и школа!

– Вот ведь как ваш балет ограждает девчонок от прелюбодеяний, – вздохнула женщина. – А ведь многие из наших, детдомовских, что в интернат были переведены, уже давно с мужиками якшаются. Одна даже родить успела.

– И где теперь она с ребенком? – отчего-то озаботилась судьбой незнакомки и её младенца Диана.

– Да в роддоме оставила! – беззаботно махнула рукой нянька. – На кой ей «довесок» в четырнадцать-то лет? – тотчас поспешила добавить, вспомнив, что Диану и саму когда-то бросила мать: – Мальчишечку сразу и усыновили! Таких маленьких быстро усыновляют! – отчего-то разозлилась непонятно на кого. То ли на себя, то ли на Диану:

– Ладно. Разболтались мы тут и все не по делу. Иди в медпункт, попроси у сестрички таблетку от боли и ваты там, марли. Прокладок нам в связи с возрастом подопечных не поставляют.

Диана кивнула, вставая с кровати.

– И это! – добавила нянечка. – Станешь сегодня впереди, когда на море пойдём! Чтоб на глазах была в случае чего!

Предложить Диане остаться в постели, не пришло в голову ни медсестре, ни нянечке.

***

Через четверть часа после выхода с дачи на песке в десяти метрах от моря были разостланы два марселевых одеяла, служивших подстилкой на пляже для детей младшей группы.

Разделив детей ровно пополам, Диана и Леночка усадили свою половинку на одеяла. Воспитательница вывалила из полотняной сумки формочки для песка, ведерки и лопатки:

– Разбираем, кто что успеет, – усмехнулась, глядя, как потянулись к игрушкам детские ручки. – Не деремся, ничего друг у друга не отбираем, не орем и не ревем! – посмотрела вначале на Диану. Перевела взгляд на Леночку. Приказала: – Смотрите тут, – сбросила халат на песок, – а я пойду искупаюсь.

Песок еще не прогрелся настолько, чтобы позволить детям начать лепить куличики и малыши уселись на одеялах, с тоской глядя на море, где уже купались «взрослые» дети.

– Так, что за очи полные тоски?! – Леночка обвела взглядом свою «половину» детей. – А ну подгребайте поближе к тёте Лене! Я вам сейчас сказку расскажу! Вы ведь любите сказки? – малыши закивали в ответ.

– Тогда – слушайте! – объявила Леночка:

– Давным-давно в одном детском доме, таком же, как и ваш, жили-были две девочки.

Когда они встретились, им было столько же лет, как и вам сейчас.

И жили они не тужили, дружили и во всем друг друга поддерживали, пока в детский дом не приехала злая колдунья! – Леночка увидела, как вздрогнула пара ребятишек и тотчас решила их успокоить: – Ну, не такая уж она и злая была, и девочкам пообещала, что сделает из них великих балерин. А потому подружки не стали плакать, когда их забрали из детского дома и увезли далеко-далеко. В замок колдуньи на другой край города.

У колдуньи был дар. Она умела видеть слабые места в сердцах и душах окружающих и пользовалась этим, пытаясь внушить подружкам, что только одна из них сможет стать великой балериной.

Люди всегда разные, – вздохнула Леночка, продолжая рассказывать свою сказку и замечая, что к ней на одеяло перебираются детишки с группы Дианы, чтобы не упустить ни одного слова: – И если одна из подруг не слушала колдунью, а продолжала учиться, репетировать и жить, как ни в чем ни бывало, то вторая пропиталась насквозь ядом чужих слов. Решила, что сделает все, переступит через всех ради достижения цели. И пусть для этого ей придётся погубить ту, с которой прожила бок обок всю жизнь. Которую любила, как сестру, но не могла позволить занять единственное место на вершине балетного олимпа! – Леночка сжала губы, словно старалась сдержать рвущиеся наружу эмоции. Наморщилась, к чему-то принюхиваясь:

– Да что же это такое?! – вскрикнула, обводя детей грозным взглядом. – Я им тут сказку, а они вместо благодарности, в штаны успели навалять! Признавайтесь, кто обосрался?!

Один из мальчиков, не дождавшийся пока его отведут в туалет, расплакался.

Леночка вскочила, перехватила его поперек тельца, быстро побежала к морю:

– Хорошо, что воды много! – шлёпнула малыша по голой попке. – Нельзя в штаны! В следующий раз, если приспичит, говори тёте Лене! Она выроет тебе ямку в песке и будешь писять и какать, как собачка, – поставила мальчишку на песок, занялась вымыванием того, что «не удержал» ребенок из трусиков. – Понеслось дерьмо по морю, – бормотала, выкручивая штанишки.

– Лена, ты зачем приехала? – за спиной Леночки послышался тихий голос Дианы.

– Зачем-зачем? – бормотала Леночка, надевая на мальчика еще мокрые трусики. – Сказку тебе рассказать, – взяла ребенка за руку: – Ну, идем, – перевела взгляд на подругу: – Ты с нами? – и зашагала по песку к одеялу, на котором сидели малыши, ожидающие продолжения сказки.

Боковым зрением Леночка увидела, что Диана вернулась и села невдалеке.

– Ну что? – обвела взглядом детишек, не сводящих с неё глаз, Леночка. – Рассказывать дальше сказку или нарыть вам ямок, научить, как собачки какают?

В туалет больше никто не захотел, а потому ребятня залопотала:

– Сказку, сказку!

– Ну так вот, – вздохнула Леночка, – однажды в замок колдуньи приехал прекрасный принц. Подружка, которая верила каждому слову колдуньи, влюбилась в него с первого взгляда. И ей незнамо с какого перепугу показалось, что другая девочка тоже полюбила принца и хочет его отнять. Глупая зазнайка решила любым способом доказать, что именно она заслуживает быть рядом с принцем! Именно её он должен полюбить! – выдохнула через сжатые губы: – Пффф… что-то я сама уже запуталась в том, кто какая подружка, – посмотрела на детей: – Ну, вы понимаете? – ребятишки дружно закивали. Вместе с детьми кивнула и Диана.

– А потом у первой подружки нашелся отец, – пробормотала Леночка, добавила, чтобы не нарушать сказочность. – Вернулся из заморского похода. Привез много подарков. Но первая, вместо того, чтобы поделиться радостью, забыла о второй, той, что была рядом все годы. А посчитала появление отца дополнительной возможностью унизить, обидеть, указать на место ниже себя.

Но вторая подружка словно не замечала ничего! Старалась быть такой же доброй и чуткой, хотя я не понимаю, как ей это удавалось?

Злая колдунья все видела и все понимала. А потому, чтобы рассорить подруг окончательно, сказала, что на весеннем балу с принцем будет танцевать вторая подружка! И тогда первая, чтобы не допустить танец на балу, сделала такое, о чем будет сожалеть всю свою жизнь! И ей только и остается, что надеяться на прощение своей доброй и умной подруги! – Леночка повернула голову и в упор посмотрела на Диану, словно ожидая её реакции.

– Вторая подружка и не думала влюбляться в принца, – приняла участие в сказке Диана. – Просто она осталась совершенно одна в замке колдуньи! Рядом не было никого! А та, которую она тоже считала своей сестрой, не придумала ничего лучше, чем купить пакет белого перца! Она не подумала, что своим поступком испортит и выступление принца, которого, как сама говорит, искренне полюбила!

Дети, уже давно потерявшие нить рассказа, смотрели то на Диану, то на Леночку.

– Да, – кивнула Леночка, – она была дурой! И к тому же не подозревала, что принц и её подружка брат и сестра!

– Откуда ты знаешь? – прошептала Диана.

Ответить Леночка не успела. Наплававшаяся воспитательница выбралась из моря и подошла к девушкам и детям:

– Ну, как вы тут справляетесь без меня?

– Тётя Лена пообещала нам вырыть ямки и научить какать, как собачки! – радостно сообщил один из малышей.

– И еще нам сказку рассказывали! – пропищала белобрысая девочка.

– Интересную? – полюбопытствовала воспитательница.

– Очень! – закивали ребятишки.

– Только мы ничего не поняли, – добавила девочка, переминающаяся с ног на ногу: – Тётя Лена! Давайте рыть ямку! Я какать хочу!

– Блин, одна морока с твоими придумками, – ворчала воспитатель, глядя на сидящих в рядок над ямками ребятишек. – Обгадят весь пляж!

– Ничего, – усмехнулась Диана. – Это наш пляж, детдомовский! Если кому не нравится, нечего сюда соваться. А они, – кивнула на детей, – еще маленькие. Не все могут дотерпеть до туалета.

***

Диана и Леночка, зайдя в море по колено, стояли на мелководье с сеткой в руках. Таким незатейливым способом девушки отгораживали небольшой участок, давая возможность детям окунуться в воду под надзором воспитателя и нянечки, пришедшей на пляж, дабы помочь сопроводить детей обратно на дачу. Пора уходить, потому как часа на утреннем солнце для детей более чем достаточно.

Малыши, пыхтя от усталости после купания, медленно поднимались по лестнице. Воспитатель и нянечка возглавляли колону. Леночка и Диана шли позади. Девушки молчали. Ни одна из них не решалась продолжить беседу, начатую Леночкой, как простая сказка.

Уже после того, как дети были уложены спать, посуда вымыта, освободился час, который все, кто присматривал за детьми на даче, могли отдохнуть или заняться неотложными делами, Леночка присела на край кровати, в которой лежала с закрытыми глазами Диана:

– Ты не спишь? – спросила лишь бы как-то начать разговор. – Знаю, что не спишь, – вздохнула. – Ты меня простишь? – заговорила часто-часто: – Я изменюсь! Я уже изменилась! Мне Милочка здорово вправила мозги на вилле, – прикусила язычок, не желая распространяться о том, где побывала и как провела время. – Ну что ты молчишь?! – крикнула, не думая о том, что рядом отдыхают другие работницы детдома.

– Пойдем на улицу, – Диана села в кровати, поморщилась.

– У тебя что-то болит? – обеспокоилась Леночка. – Ты бледная какая-то. И купаться сегодня не стала.

– У меня месячные, – ответила Диана.

– Ну вот! – чему-то обрадовалась Леночка, – а ты переживала!

– Я ни о чем не переживала, Лена, – вздохнула девушка. – Так откуда ты знаешь? – повторила вопрос, заданный еще на пляже.

Девушки стояли лицом к лицу в тени раскидистого платана, словно не замечая пустую скамейку под деревом.

Леночка, все так же перескакивая с одного на другое, быстро заговорила, уже не прибегая к сказочному иносказанию.

Она рассказывала о том, как злилась, как завидовала Диане, как хотела, что называется, растоптать, унизить её. Заставить страдать так, как страдала сама, думая, что подруга намеревается отбить у неё Сергея. Как одна из выпускниц, ни к чему не подстрекая, а как бы между прочим, упомянула о том, что какая-то балерина насыпала в пуанты сопернице белого перца. Жгучего, разъедающего пальцы и стопы, и совершено незаметного. Как нашла в одном из магазинов этот чертов перец и совершила задуманное. Как однажды, сидя на вилле вместе с Милочкой и мадам Мартой, не выдержала и рассказала обо всем педагогу. Как ждала возвращения отца, чтобы позвонить Звездинской, потому как поняла, что совершила непростительный проступок. Как надеялась, что Диане удалось каким-то чудом избежать травмы.

– Ты догадалась, что я сделала какую-то пакость? – спросила, заглядывая в глаза Диане.

– Не я, – ответила подруга. – Сергей. Он потом и принес мне пуанты своей матери.

– Вашей матери? – поправила Леночка.

– Своей, – сжала губы Диана. – Значит, вам обо всем рассказала Мстя?

– Да, – кивнула.

– И кто велел тебе ехать обратно в Южную Пальмиру? – усмехнулась Диана, глядя, как меняется в лице подруга. – Папочка или Милочка?

– Никто не велел! – закричала Леночка не в силах больше оправдываться. – Я сама так решила!

– И отец тебя отпустил?

– Со мной Милочка вернулась, – пробормотала, понимая, как все выглядит в глазах подруги. – Но я сразу решила, что поеду на дачу! К тебе!

– Ну вот, ты приехала. И чего ты теперь от меня хочешь?

– Помириться, – голос Леночки становился все тише. – Я хочу быть такой, как ты.

– Леночка, – Диана впервые с момента встречи назвала подругу привычным уменьшительно-ласкательным именем, – какой же ты еще ребенок, – посмотрела печально. – А ведь мы с тобой ровесницы, если ты не забыла.

– Так ты меня простишь?! – Леночке был нужен ответ. Причем – немедленно!

– Как у тебя все просто, – вздохнула Диана. – Поссорились – помирились. Как наши подопечные малявки, не поделившие ведерко или совочек.

– Так что мне теперь делать?! – казалось, еще мгновенье и Леночка расплачется. – Если ты не хочешь меня видеть, если скажешь, чтобы я уехала – я уеду!

– Я не могу ничего тебе приказывать, – Диана развернулась и медленно побрела к флигелю, – если хочешь – оставайся. А хочешь уехать – уезжай. Только не требуй от меня немедленных ответов и решений, – остановилась, обернулась. – Ты не обижайся, но я действительно не очень хорошо себя чувствую. Пойду прилягу.

Вернувшись в домик, Леночка покопалась в недрах своего пакета, вытащила упаковку гигиенических прокладок и пакетик с порошком, положила на кровать рядом с подругой:

– Лекарство классное. Я только им в первый день и спасаюсь, – пошла в угол, где стояла её кровать, единственная, оставшаяся свободной сегодняшним утром.

Глава четвертая

Дни шли один за другим, но в отношениях подруг ничего не менялось.

Они по-прежнему помогали воспитателю и нянечке присматривать за детьми младшей группы.

По-прежнему были рядом друг с другом.

Рядом, но не вместе.

Диана обращалась к подруге, только если ей требовалась помощь. Да и то, в большинстве случаев старалась обходиться своими силами.

Леночка не понимала, что ей делать и как себя вести.

На третий день по приезде на дачу, протянула Диане яркую коробку:

– Возьми. Это тебе, – немного помялась, – подарок.

Диана молча смотрела на руку подруги, подрагивающую от волнения, но брать коробку не торопилась.

– Там купальник! – объясняла Леночка. – Красивый!

– Если красивый, почему сама не носишь? – усмехнулась Диана.

– Потому что он тебе больше подойдет! – начала сердиться Леночка. – Я брюнетка, и мне к лицу яркие тона! – видя, что Диана не спешит схватить коробку и посмотреть, какой цвет подруга посчитала более подходящим для неё, бросила подарок на тумбочку и выбежала из домика.

Диана вздохнула. Она понимала, что так долго продолжаться не может. Верила в то, что Леночка искренна в своем раскаянии и стремлении исправить то, что наделала. Но не могла через себя переступить. Слишком многое на неё свалилось за последнее время. Слишком о многом предстояло подумать. Слишком многие решения предстояло принять.

Коробка с подарком переместилась в тумбочку, но так и осталась нераспечатанной.

Конечно, Леночка слукавила, сказав, что купальник был приобретен в подарок для Дианы. Она купила его еще перед выездом в Европу. Не обратила внимания на слова отца о том, что вряд ли ей, яркой брюнетке, будут к лицу вот эти переливы синего цвета. Но распечатывать и надевать для купания в бассейне не стала. Решила, что обновит покупку, когда отправится с отцом и Милочкой на пляж.

Когда Тимур дал понять, что не станет заезжать в магазины по дороге в аэропорт, обрадовалась, похвалив себя за то, что новый купальник так и остался неодетым. Будет прекрасный подарок для Дианы! Ведь она до сих пор довольствуется старым, изрядно вылинявшим, купленным, как и все вещи в гардеробе подруги, в секонд-хенде. Ведь это так здорово, иметь не ношенную-переношенную кем-то вещь, а свою! Собственную!

Но ожидаемой радости и восторга не последовало. Диана, раздеваясь на пляже, демонстрировала все тот же купальник. Тоже когда-то бывший ярко-синим, но выгоревший и вылинявший настолько, что для определения его цвета в народе давно подобрали меткое определение: «старые бабкины панталоны».

С каждым днем Леночка становилась все грустнее и мрачнее. Она не понимала, что ей делать?! Как себя вести?!

Её деятельная натура требовала предпринять хоть что-то! А рассудок не советовал торопить события.

Что там говорил отец? Если не знаешь, как поступить – не руби с плеча! Лучше спроси совета у того, кто старше, опытнее и мудрее!

Оценивать степень опытности и мудрости Людмилы Марковны девушка не стала. Ей было достаточно того, что Милочка старше. И потом, она уже однажды поняла и не оттолкнула свою ученицу! А помогла разобраться в том, почему Леночка поступила так, как поступила!

***

– Мне нужно позвонить, – Леночка вошла в кабинет директора детского дома.

– Ну звони, – директор кивком указал на телефонный аппарат, стоявший на краю стола. – Хотя, могла бы воспользоваться и «будкой» на углу.

– У меня нет карточки, – насупилась Леночка. – И звонить буду на мобильный.

– О как?! – директор удивлено вскинул брови. – И оплачивать твой разговор предстоит мне?

– Я быстро, – попыталась оправдаться девушка. Разозлилась и добавила: – Уж на пять минут разговора я заработала!

– Вы не могли бы выйти, – замялась Леночка, вертя в руке черную эбонитовую трубку аппарата, стоявшего здесь еще с послевоенных времен.

– Еще чего! – директор выпучил глаза, поражаясь наглости бывшей воспитанницы. – Может, тебе и кресло свое уступить?!

– Не надо кресло, – смутилась девушка.

– А если не надо – или звони или убирайся! – директору было любопытно, кому собирается звонить вот эта Халфина. И о чем будет разговаривать. – Через межгород набирай! – рявкнул, видя, что Леночка начала крутить диск не в той последовательности, которая требовалась для выхода на мобильного оператора.

***

С момента возвращения в Южную Пальмиру прошло две недели.

Людмила Марковна каждый день ждала звонок от дочери Тимура. Брала телефон с собой даже когда отправлялась в ванную. Неслась за мобильником, когда понимала, что оставила его в комнате, а сама уже полчаса чаевничает на кухне.

Но долгожданного звонка все не было.

Милочка отдавала себе отчет в том, что её воспитанницы самостоятельные девушки. Что они не привыкли бежать за советом и помощью к кому бы то ни было. Что всегда обходились своими силами.

Но так было раньше!

Теперь все по-другому!

Она дала слово Тимуру, что присмотрит за Леночкой. И вот, в чем же на сегодняшний день заключается этот присмотр? В том, что сидит, как дура, с мобильником в руке и не имеет ни малейшего понятия, что происходит на даче детского дома?!

Людмила Марковна начала одеваться, решив, что двух недель ожидания с неё более чем достаточно. Что пора наведаться на дачу! Хотя бы для того, чтобы убедиться, что с Леной все в порядке. О Диане в этот момент она не думала.

Рингтон, разорвавший утреннюю тишину в квартире, резкий и немелодичный, для неё выбрал Тимур. Объяснил это тем, что Людмила может не среагировать сразу на какую-то песенку, а у абонента не будет времени ждать. Милочке было все равно. Ну хочет Халфин чтобы её телефон заставлял подпрыгивать от неожиданности – пусть будет так. Да и номеров в телефонной книжке не так чтобы уж очень много. Круг общения Людмилы Марковны был сведен к минимуму.

– Я слушаю вас! – крикнула в трубку, увидев на табло: номер не определен. В голове мелькнула шальная мысль: а вдруг это Тимур?!

– Это я, – ответила Леночка, понадеявшись, что педагог узнает её по голосу.

– Лена! Ну наконец-то! – Людмила обрадовалась звонку девушки не меньше, чем, если бы это был её отец: – Почему так долго не звонила? Как у вас там? Как дела?

– Плохо, – ответила Леночка и шмыгнула носом. – Я не знаю, что делать. Но это не телефонный разговор.

– Ты не одна?

– Нет.

– Хорошо. Я скоро приеду! – приняла решение Людмила.

– Я вас встречу на трамвайной остановке, – девушка повесила трубку, считая, что сказала обо всем.

Милочка заметалась по комнате, быстро одеваясь. Через четверть часа выбежала на улицу и нос к носу столкнулась с соседкой, ставшей весной свидетельницей её «триумфального выезда» на празднование дня Восьмого Марта в особняке Тимура.

– Привет, соседушка! – елейно улыбалась женщина раньше и не думавшая здороваться при встрече: – Куда несешься, как оглашенная.

– Простите, мне некогда, – Людмила попыталась проскользнуть мимо необъятного тела, загородившего весь тротуар.

– Ух какая деловая стала! – возмутилась соседка. – Никогда не поговоришь, не поздороваешься!

Милочка не понимала, с какой стати должна разговаривать или, тем более откровенничать с бабой, которая раньше смотрела на неё, как на пустое место?! Что изменилось?! Впрочем, долго раздумывать над непонятностью не пришлось.

– Вижу, гардеробчик сменила, – продолжила тираду соседка, – хоть на человека похожа стала, а не на бомжиху привозную. Вот только машинки, которая привозила-забирала давно не заметно! Что, бросил тебя хахаль?! – захихикала. – Надоело кости обгладывать?!

Людмила Марковна всегда считала, что живет незаметно. Что никому нет дела до неё. Оказалось, это не так.

– Простите, но у меня дела! – сошла с тротуара, ступив на усаженную цветами клумбу вдоль него и сожалея о том, что придется немного потоптать растения, обогнула соседку и заспешила к автобусной остановке. На железнодорожном вокзале она пересядет в трамвай и уже через час будет на конечной.

– Ну беги-беги! – орала вслед соседка. – И не забывай, что среди людей живешь! Все, как на ладони! На виду, так сказать!

***

Леночка вскочила со скамейки на трамвайной остановке, едва увидела выходящую из вагона Людмилу.

– Давно ждешь? – спросила Милочка не торопящаяся освободиться от объятия ученицы.

– Недавно, – девушка разжала руки. – Минут десять, не больше.

– Тебя искать не будут? – обеспокоилась педагог.

– Не, – помотала головой, – у нас сейчас время отдыха.

– Хорошо, – кивнула Людмила. – Здесь есть какое-то кафе? Где мы сможем спокойно поговорить?

– Не знаю, – пожала плечами Леночка. – Может, лучше спустимся к морю?

– Хорошо. Пойдем.

Людмила вслед за своей ученицей проскользнула на территорию дачи в узкую щель между воротами, как всегда почти весь день запертыми на амбарный замок, и стеной.

***

Педагог и её ученица неторопливо шли по аллее, пересекающей немалую территорию дачи детского дома.

Еще не настало страшное время, когда начнут «отжимать» и застраивать высотками прибрежную полосу. Когда станут «выкупать» санатории и ведомственные дачи, возводя на их месте особняки или приспосабливая под гостиницы. Еще намывали и укрепляли пляжи, которые совсем скоро станут платными, а пока радовали белесым песочком и тёплой морской водой простых жителей Южной Пальмиры.

– Как же здесь хорошо! – Людмила Марковна вдыхала полной грудью морской воздух, радовалась лёгкому ветерку, жмурилась от солнца, пробивающегося сквозь кружевную листву платанов.

– Да, – кивнула Леночка, – мне тоже здесь нравится, – замолчала, словно о чем-то задумалась.

– Может, позовем с собой Диану? – предложила Людмила.

– Зачем? – нахмурилась девушка.

– Ну как зачем? – удивилась Милочка. – Я же вижу, что тебе так и не удалось помириться с подругой, – уточнила: – Я не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, – подтвердила неохотно. – Но она с нами не пойдет, – вздохнула, уж я-то знаю. Сколько раз предлагала погулять вечером вдвоем. А у неё все дела какие-то.

– А давай я приглашу! – предложила Людмила Марковна. – Надеюсь, мне она не откажет!

– Ну попробуйте, – пожала плечами Леночка. Махнула рукой в сторону, где располагался домик для персонала: – Нам туда.

***

За почти полуторачасовую поездку сначала в автобусе, а потом в трамвае, Людмила прокрутила в голове несколько раз ситуацию, которая, вероятнее всего, сложилась в отношениях подруг.

Конечно, она понимала Диану!

Конечно, отдавала себе отчет в том, что не всякий проступок прощаем.

Конечно, не стала бы вмешиваться, не касайся все это Леночки!

И конечно, сто раз подумала бы, если бы на месте Дианы была другая девушка.

Именно поэтому, уже подъезжая к Люстдорфу, пришла к выводу, что нужно не только выслушать жалобы дочери Тимура, но и откровенно поговорить с её подругой. Может, даже в присутствии Леночки.

– Я здесь подожду? – полувопросительно проговорила Леночка, останавливаясь у распахнутой настежь двери флигеля. – Дианкина кровать четвертая слева от входа.

Людмила Марковна кивнула и вошла в полутемное помещение.

***

В домине было прохладно. В открытые настежь низкие окна врывался морской ветерок, и устремлялся в распахнутую дверь, создавая сквозняк так нужный в помещении, где жили и спали полтора десятка женщин.

Милочка, быстро привыкнув к полумраку, отыскала взглядом Диану, лежавшую в кровати с книжкой в руках.

– Нельзя читать лежа, – Людмила остановилась, подойдя вплотную к кровати Дианы. – Зрение испортишь. Тем более что здесь темно.

– Добрый день, Людмила Марковна, – девушка села, отложив книжку в сторону. – Мне хватает света.

Педагог и её ученица молча смотрели друг на друга. Словно ждали, кто из них первой продолжит разговор.

Поняв, что любопытствовать о цели её приезда Диана не станет, Милочка улыбнулась и предложила:

– Ты не хочешь немного прогуляться?

– Нет, – покачала головой, – через час полдник, нужно поднять и умыть детей. Я лучше почитаю еще немного.

Людмила Марковна растерялась. В хореографическом училище каждое её слово было равносильно приказу для любой из девочек. Ну а до просьб к ученицам ни один преподаватель попросту не опускался!

– Диана, я тряслась почти два часа в транспорте ради тебя! Ради того, чтобы поговорить с тобой! – попробовала пристыдить девушку.

– Ради меня или ради Леночки? – едва заметно усмехнулась Диана. – Что же вам всем так неймется? Что же вы все не думаете ни секунды обо мне? Что же вы считаете, что можете безнаказанно гадить мне на голову, а я должна все забыть и простить? Вы считаете меня безвольной? Слишком мягкой и доброй?

– Конечно, ты добрая, девочка моя, – Людмила Марковна присела на край кровати, – но уж никак не безвольная. Твоему характеру позавидуют многие, взглянула на ученицу: – Ты не против, что я тут расселась?

Вместо ответа Диане немного сдвинулась к краю, освобождая пространство в узкой кровати. Девушка не проронила ни слова.

«Ну а чего ты хотела?!» – подумала Милочка, – «приехала поговорить – вот и говори!»

– Я понимаю, что тебе сейчас нелегко, – снова заговорила Людмила. – Я понимаю, что тебе трудно поверить в искренность кого бы то ни было. Но поверь мне, Лена очень сожалеет о своем проступке и поведении в отношении тебя! И она готова на все, лишь бы исправить ситуацию и быть вновь достойной твоей дружбы!

– И добренькая Диана снова должна всё понять и простить, – горько усмехнулась девушка.

– Я не знаю, как ты поступишь, – Милочку уже саму стало тошнить от собственной патетики, – хочу сказать тебе только одно: к превеликому сожалению под тяжестью житейских невзгод доброта очень просто может превратиться в равнодушие. И тогда тебе уж точно станет абсолютно безразлично, что происходит с людьми, живущими рядом. И если тебе кажется, что подобное безразличие намного лучше юношеского эгоизма твоей подруги, то, поверь мне, ты ошибаешься!

Людмила Марковна встала, отчего-то вздохнула, пожала плечами, словно не понимая, все ли сказала этой девочке, на чью долю несчастья сыпятся одно за другим с момента рождения. Но ни слов, ни мыслей больше не было: