Текст книги "Отель «На неведомых дорогах» – 2"

Автор книги: Рита Харьковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Рита Харьковская
Отель «На неведомых дорогах» – 2

Глава первая

Мара потянулась, расправляя затёкшие руки и ноги. Открыла глаза и улыбнулась яркому весеннему солнцу.

Первородные Боги! Какое же это счастье чувствовать, как бегут жизненные соки по венам! Как здорово подхватиться с ложа одним прыжком, не чувствуя тяжести тела, скованности мышц и отвислости морщинистой кожи!

Богиня подбежала к окну и распахнула створки:

– Здравствуй и процветай, весенняя Навь! – весело и задорно расхохоталась Мара, – приветствуй свою возрождённую богиню!

В холле отеля за стойкой ресепшна переглянулись управляющий и коридорный.

– Разоралась, – проворчал Дормидонт, – можно подумать, что без неё весна не наступила бы.

– Интересно, – подержал беседу Олег Львович, – начнет ли она снова беспамятной притворяться или выберет другую тактику?

– Симулировать амнезию очень легко! – вынес вердикт домовой, чем немало удивил управляющего, даже не подозревавшего, что в лексиконе Дормидонта имеются такие слова, – тем более что, притворившись беспамятной можно отрицать все те беды и пакости, которые творила совсем недавно.

– Оно-то так, – кивнул, соглашаясь, Лихо Одноглазое, – только интересно мне до каких пор ей удастся дурачить Велеса?

– Думаешь, он ни о чём не догадывается? – усмехнулся Дормидонт, – бог Нави ведет с женушкой одному ему известную и понятную игру! Он ничего не забыл и ничего ей не простил! Ибо это противно самой мужской природе!

– Что ты хочешь этим сказать? – удивился управляющий, но ответа так и не дождался, потому как в холл вихрем вылетела из коридора, пронизанного в это время года лучами яркого солнца, прекрасная юная дева.

Если бы кто-то увидел сейчас Мару, то ни за что не поверил, что еще неделю назад она была безобразной дряхлой старухой, печально взирающей в сторону погоста затянутыми бельмами глазами.

Стройная девушка бежала, едва касаясь пола пальчиками босых ног. Белокурые, едва тронутые золотом, волосы развевались за её спиной. Платье, длиной до середины щиколоток, цвета молодой листвы облегало стройные бёдра. Тонкую талию подчёркивал широкий пояс, концы которого свободно развевались за спиной.

– Здравствуй, Лихушко! – сверкнула Мара в сторону управляющего изумрудными глазами, – ты не знаешь, где мой возлюбленный муж?

– У богов свои пути и свои цели, – пожал плечами Олег Львович, – и свои привычки, докладывать о которых они никому не намерены.

Лихо Одноглазое вовсе не собирался расказывать Маре о том что Велес со Снежаной и четырьмя русалками отбыл на Север еще в последний день месяца лютого. Обычно к тому дню, когда его жена вновь появлялась в отеле обновлённой и помолодевшей, бог Нави уже успевал вернуться. Но сейчас все было иначе.

В теле Королевы была другая девушка. Жительница Яви. А сущность самой Королевы переместилась в тело человечки и отбыла в не известном направлении. Неизвестной никому, кроме самого Велеса. И скажет ли бог кому-либо о местонахождении той, которая до сей поры жива только благодаря его стараниям – остается под большим вопросом.

Снежана очень понравилась Олегу Львовичу. Она была так не похожа на тех девушек, в чьих телах пряталась Королева раньше. Не стала целыми днями крутиться перед зеркалом, любуясь на оболочку доставшуюся ей незнамо за что. Не изводила капризами русалок, почувствовав свою власть над безответной нечистью. Не пыталась понравиться ему и очаровать. Снежана скрупулёзно допытывалась и старалась понять, что и почему случилось с нею. И управляющий с сожалением думал, что вот эта жительница Яви обречена на смерть, едва произойдет обратный обмен телами и сознаниями.

Но что-то пошло не так!

Королева была наглухо запечатана в теле жительницы Яви!

Извлечь её сознание, переместить его обратно перед тем, как отправить на Север, Велес так и не смог!

Конечно, бог Нави и не собирался обговаривать сложившуюся проблему с каким-то полубогом, каковым и был Лихо Одноглазое, но Олег Львович служил в должности управляющего в отеле «На неведомых дорогах» не первый десяток лет, а потому научился не только смотреть и слушать, но и делать выводы из увиденного и услышанного.

От его взора не ускользнула растерянность в лице Велеса. То, что бог Нави несколько раз за последние месяцы отправлялся в Правь к своему давнему другу, пути-дорожки с которым разошлись давным-давно. Не могла пройти незамеченной и озабоченность бога, словно ищущего какой-то выход из сложившейся ситуации. И, как финал – оживление и радостный блеск в глазах, когда Велес этот выход таки изыскал.

Только однажды Лихо Одноглазое позволил себе обратиться к богу Нави с вопросом:

– А что же будет дальше?

Велес прекрасно понял, что подразумевает управляющий под этим «дальше», но решил этого не показывать, и отделался ничего не говорящей фразой:

– Давай решать проблемы по мере их поступления! Сейчас мне важно сохранить и тело, и сущность Королевы! И то, что я собираюсь сделать – единственный выход из создавшейся ситуации!

Управляющий только кивнул в ответ, понимая, что его настойчивость может разгневать бога. А ничего хорошего гнев Велеса никому не сулил. Особенно тому, кто этот гнев спровоцировал.

Но прошла уже неделя месяца берёзня, а бог Нави так и не объявился в отеле. Чего не скажешь о Маре, его жене, которая вернулась ровно в назначенный срок.

– Что молчишь, Лихушко?! – в голосе Мары послышалось раздражение, а в лазурном и безоблачном до этого небе появилась тучка, пролившаяся на землю несколькими каплями дождя.

– Мне нечего тебе сказать, богиня, – опустил взгляд управляющий, – я не знаю где твой муж.

– Ну и ладно, – рассмеялась Мара.

Тучка в небе, словно выполнив возложенную на неё миссию, растаяла в небесной лазури.

– Все равно мне пора отправляться в наш чертог в Нави! Дел скопилось полным-полно. Да и с друзьями нужно повидаться, – богиня крутанулась на кончиках пальцев и шагнула в сторону коридора, – пойду соберусь и домой. А Велесу скажешь, когда он вернётся, что я его жду!

– Поводить её? Помурыжить? – раздался голос домового из-под стойки ресепшна.

– Не нужно, – махнул рукой Олег Львович, – пусть убирается! Она мне надоела за зиму хуже горькой редьки!

***

Мара вбежала в свой номер и рухнула на постель.

Как же ей надоело притворяться! Как же хотелось высказать этому набриолиненному красавчику, что она прекрасно помнит, как он насмехался над нею! Как пытался всячески и небезуспешно помешать в осуществлении планов! Но делать этого нельзя ни в коем случае! Мара прекрасно ощутила все выгоды мнимой амнезии!

Правда, притворялась она не всегда.

Когда Мара переродилась в первый раз после рождения дочери, она действительно ничего не помнила.

Даже того, что у неё есть ребёнок!

Даже того, что ей нужно убить свою дочь!

Но чем сильнее чувствовалось приближение зимы, тем яростней становилась ненависть.

В первый день груденя, когда Королева вернулась в отель, Мара вспомнила все!

Явь и Навь закружило в диком водовороте беспощадной метели.

И только ритуал, ежевечерне выполняемый приставленными к Королеве русалками, не давал Маре выморозить, засыпать снегом, сковать коркой непробиваемого льда ненавидимый ею незнамо за что мир Яви.

Кто подсказал Велесу, что расчёсывание волос Королевы сумеет усмирить самую неистовую пургу? Об этом Мара не знала. Но догадывалась, что тут не обошлось без этой лицемерки Леды, которая строит из себя верную и безгрешную жену!

А на самом деле очень просто бороться с искушением и хранить верность мужу, когда вокруг тебя никого-то и нет! И никому ты не нужна, кроме собственного мужа!

Очень жаль, что Маре не дано попасть в Правь! Уж она-то нашла бы, что сказать этому семейству! Ну да ничего! В этот раз все будет иначе! В этот раз она, Мара, не станет пренебрегать помощью тех, кто давно предлагал своё содействие!

Богиня снова вскочила на ноги. Быстро подбежала к сундуку, стоявшему в углу. Вывалила из него юбки, блузки, платья, шали, нижнее бельё прямо на пол и, пошарив по углам, нашла то, что припрятала, чувствуя приближение конца.

Мара крепко сжала в руке то, что принадлежало самозванке. Мобильный телефон Снежаны! И пусть здесь, в Нави и на границе миров это всего лишь бесполезный пластмассовый прямоугольник, но эта вещь пропитана энергией той, что сейчас находится в теле Королевы.

Нужно, во что бы то ни стало отыскать её! Вытряхнуть этот ничтожный разум из тела Королевы! Заставить его отправиться на поиски своей оболочки. Изолировать тело Королевы так, чтобы никто не смог до него добраться и стравить девчонок! Принудить Королеву покинуть тело этой жительницы Яви. А уж потом, кода дочь вернётся туда, где ей и положено быть, закончить то, что задумано!

Тогда и только тогда Мара вновь сможет стать той, кем была до рождения этого даром ей не нужного ребёнка!

Глаза Мары из изумрудных стали болотными:

– Вурдалаки! Вовкулаки! Где вы?! – закричала богиня, призывая охранников.

Дверь номера со скрипом отворилась:

– Мы здесь, богиня! Мы готовы тебе служить. Приказывай!

– Завтра с рассветом отправляемся в Навь! – огласила своё решение Мара.

– Богиня, – один из вурдалаков переминался с ноги на ногу, мы заметили у Калинова моста со стороны Яви какого-то человека. Он приходит уже в третий раз, зовёт тебя, говорит, что ждёт пока ты выполнишь данное ему обещание.

– Ах ты ж тварь! – взвыла Мара, поняв, кто именно её разыскивает, – обещание говоришь?! Ну так будь по-твоему! Я выполню своё обещание! И сделаю это так же, как и ты!

Охранники испуганно пялились на разгневанную богиню. Хоть она и молода, хоть и прекрасна, как яркий весенний день, но, поди знай, что у неё на уме? Попадёшь под горячую руку, сам не рад будешь.

– Что вытаращились?! – обернулась к охранникам Мара, – убирайтесь с глаз долой! И завтра с восходом будьте готовы отбыть в Навь!

Глава вторая

Уже третью ночь инспектор бродил по топкому берегу реки Смородины, пытаясь перебраться на противоположный берег, где сквозь зыбкую дымку тумана виднелось какое-то строение.

У него не было сил ждать, пока пройдут заявленные Марой две, а то и три недели. Каждый день, видя безразличное лицо жены, словно погруженной в собственные раздумья, он все сильнее, все яростнее желал любви этой женщины, которую украл у своего друга, воспользовавшись волшбой богини Нави.

Ну и что, если богиня выполнила его просьбу всего-лишь наполовину?

Ну и что, что бросившая мужа и пришедшая к нему женщина оказалась лишенной жизни, бесчувственной куклой?

Ну и что, что ради выполнения требования Мары, ради того, чтобы рассчитаться за просьбу и иметь возможность просить вновь, инспектору едва не пришлось стать убийцей!

И как здорово, что в этом мире еще остались идиоты, которые станут выполнять всю грязную работу, если ты знаешь на какие «кнопки надавить», на каких «струнах сыграть»!

Зато теперь богиня у него в долгу!

Выждав неделю с того дня, как Снежана Королёва навсегда исчезла и из клиники, и из обозримого пространства, да и из самой, как думал инспектор, жизни, он отправился на ставшую давно знакомой просёлочную дорогу.

Заветный гриб был бережно завёрнут в носовой платок. Инспектор, осмотрел его, порадовался тому, что в этот раз сестра жены не пожадничала, а дала ему грибочек не просто большой, а огромный, отломил примерно треть и, как было сказано, засунул его в рот и начал пережевывать.

Сухой жесткий комок, обдирая и царапая пищевод, опустился в желудок. Перед глазами замелькали разноцветные круги, мир вокруг начал неуловимо меняться, обрастать невиданными до этого деталями.

Инспектор увидел, как весело кружат в хороводе полуобнаженные девушки. Как развиваются за их спинами длинные, словно слегка влажные волосы. Как откуда-то из зарослей кустарников выбегают мужчины. Рогатые, хвостатые, покрытые шерстью и гладкотелые. С глазами, пылающими красным огнём и с пустыми, словно слепыми глазницами. Как разбиваются на пары и снова соединяются в безумном танце все, кто оказался на поляне.

Долго наблюдать за этой вакханалией у инспектора не было ни сил, ни желания. Перебраться на другой берег не было возможности. Потому что едва он приближался к Калинову мосту, переброшенному через речку, как его отбрасывало назад, словно невидимой волной.

– Мара! – закричал инспектор, призывая богиню, – ты обещала! Я пришел, как было договорено!

Услышав его крик, юноши и девушки бросились врассыпную и скрылись в предутреннем тумане.

Инспектор очнулся уже утром. Яркие лучи весеннего солнца пронзали полуголые ветви, бережно касались земли, пробуждая её ото сна, призывая к тосту траву, помогая раскрыться почкам на кустах и деревьях.

Инспектор понял, что уснул на обочине дороги. Невдалеке виднелся его автомобиль. Форменный китель и брюки были испачканы начавшей подсыхать грязью.

Мужчина как мог, отчистил грязь с одежды, но понял, что в таком виде появиться на работе не может, и отправился домой.

Жена спала в супружеской постели. Её дыхание, спокойное и размеренное, впрочем, как всегда, было едва слышным.

Инспектор посмотрел на спящую женщину, тоскливо вздохнул, но протянул руку и потряс её за плечо:

– Просыпайся. Помоги мне отчистить одежду.

Женщина отбросила в сторону одеяло, взглянула на мужа и, не говоря ни слова, не задавая никаких вопросов, взяла из его рук китель и отправилась в ванную комнату, откуда через минуту донёся звук льющейся воды.

«Стирать китель она удумала, что ли?» – переполошился инспектор.

Но через пять минут из ванной раздался гул работающего фена, а еще через пять жена протягивала инспектору почти чистый китель.

Наскоро переодевшись и позавтракав тем, что сам же себе и приготовил, инспектор, поцеловав жену в подставленную щеку, отбыл на работу.

Он хотел! Он очень хотел выждать хотя бы пару-тройку дней, прежде чем снова отправиться на берег речки! Но, чем ближе подкрадывался вечер, тем непреодолимее тянуло мужчину на просёлочную дорогу. Туда, где торчал никому не известной отметиной, ствол старого дерева, расщепленный молнией до самой земли.

Вторая ночь ничем не отличалась от предыдущей.

Всё те же юноши и девушки, явно не люди, а какие-то неведомые существа, кружащие и извивающиеся в диком танце.

Всё те же попытки призвать Мару.

И сон под кустом до утра.

Инспектору все-таки хватило сил удержаться от поездки в третий вечер, но на четвёртый, уже не совсем понимая, что и зачем он делает, мужчина, едва дождавшись окончания рабочего дня, помчал на просёлочную дорогу.

В платке остался крохотный кусочек гриба. Инспектор положил его в рот, потом слизал пыльную крошку с платка, подумал, что не имеет понятия, что же ему делать, если Мара не объявится и в этот раз, и начал пережевывать.

Он увидел сквозь разноцветные сполохи, как из дома на противоположном берегу вышла высокая девушка. Как закружили вокруг неё, подобострастно заглядывая в глаза, танцоры. Как девушка, словно не нуждаясь в мостике, в одно мгновение перенеслась через речку и оказалась рядом с ним.

– Зачем ты искал меня, смертный? – глаза девушки вспыхнули зеленым огнём, – я ведь велела выждать три недели!

– Я искал Мару, – пробормотал мужчина, – где она? Богиня обещала выполнить мою просьбу.

– Я и есть Мара, глупец, – от улыбки девушки по коже инспектора побежали мурашки, потому что ничего хорошего улыбка эта не сулила.

Маре очень хотелось уничтожить этого смертного червя мановением руки. Ведь он заставил её поверить в то, что тело самозванки мертво! Он обманул её, богиню! Из-за него Мара потеряла драгоценное время! Но иногда смерть становится самым лёгким искуплением. А богиня хотела чтобы тот, кто подвёл её, страдал! И при этом снова оказался в кабале долга! Ведь он готов взяться за любую работу, лишь бы получить желаемое.

– Что ты смотришь так недоверчиво? – усмехнулась богиня, – я ведь говорила, что наша следующая встреча станет для тебя сюрпризом!

Маре казалось, что она слышит с каким скрипом вращаются мысли, натыкаясь одна на другую, в голове этого жителя Яви

– Так ты сделаешь то, что пообещала, – еле шевеля во рту опухшим языком, прошептал инспектор.

– Конечно! – расхохоталась богиня, – говори! Что ты хочешь! Но помни, что за выполнение просьбы ты снова станешь моим должником!

– Все, что угодно, богиня! – прокричал инспектор, – только пусть сердце моей жены наполнится любовью! Пусть её тело вспыхнет огнём страсти!

– Иди домой, – усмехнулась Мара, – та, ради которой ты готов на любое преступление, ждёт тебя.

***

Километры дороги ложились под колёса авто шелковой лентой.

В этот раз инспектору вовсе не хотелось спать! Что стало тому причиной? Магия богини Нави? Или желание поскорее очутиться в объятиях жены? Насладиться в полной мере её телом, наконец-то ответившим взаимностью на его ласки?

Впрочем, задумываться об этом инспектор не стал. Он вихрем взлетел на свой этаж и вставил ключ в замочную скважину двери квартиры.

Еще в прихожей инспектор услышал тихую, но при этом какую-то будоражащую, возбуждающую музыку. Унюхал аромат, пряно щекочущий ноздри. Быстро разделся и шагнул в спальню.

Тело обнаженной женщины, лежавшей в кровати, томно изогнулось в призывной позе. На её щеках пылал лихорадочный румянец. Глаза влажно блестели.

– Почему ты шел так долго? – женщина протянула руки, – иди ко мне! Я устала ждать! – руки сомкнулись в объятии, и инспектор рухнул в пучину наслаждения и страсти.

***

Рабочий день тянулся, словно резиновый. Инспектору так хотелось бросить все к черту и рвануть домой! Туда, где его ждала прекрасная пылкая незнакомка, которую он назвал своей женой уже больше года.

Но сделать этого он не мог. На вторую половину дня было назначено совещание, инициированное им же самим несколько дней назад. Еще до того, как он понял, что такое страсть и нежность женщины. А потому, нужно оставаться в кабинете и делать все, что запланировано.

Наконец, последний сотрудник покинул кабинет. Вздохнув одновременно облегчённо и радостно, инспектор бегом рванул к машине. По дороге домой он остановился у цветочного магазина и купил огромный букет каких-то экзотических цветов, названия которым не знал. Быстро заскочив в супермаркет, вышел, неся в пакете бутылку шампанского для жены и коньячок себе. Сегодня им будет что отпраздновать! Конечно, после того как…

Едва инспектор переступил порог своей квартиры, как понял, что что-то не так.

Играла все та же негромкая музыка. В воздухе разливался все тот же аромат благовоний. Но к аромату цветов и пряностей отчетливо примешивался другой запах! Запах, наполняющий комнату с плотно закрытыми окнами после акта совокупления мужчины и женщины!

Этого не могло быть! Не мог запах сохраниться на протяжении целого дня! Даже если жена не проветрила спальню! Они предались страсти всего-то один раз перед тем, как инспектор уехал на службу! По-любому, запах должен был если и не исчезнуть совсем, то стать не таким явным и насыщенным!

Инспектор бросил на пол пакет и, все так же сжимая в руке букет, толкнул дверь спальни.

Полуобнаженная женщина лежала в постели, томно забросив руку за голову. Её рот пылал от поцелуев, а глаза блестели от возбуждения. Она не отводила взгляда от троих сидевших вокруг неё мужчин, одежда которых тоже не оставляла сомнений в том, что совсем недавно здесь происходило. Потому как состояла в основном из одних трусов. Впрочем, один из мужчин не стал обременять себя и этой деталью гардероба. Инспектор уставился на немалых размеров пенис, вольготно угнездившийся между ног сидевшего по-турецки мужчины.

«Голыш» почесал волосатую грудь и его рот расплылся в улыбке довольного кота:

– Присоединяйся, – ухмыльнулся мужчина, – эта баба еще та штучка! «Укатала» за день нас троих! Её дыру не в состоянии насытить даже рота солдат-первогодок!

– Как же так?! – шептал инспектор, глядя на жену, – ведь ты должна любить меня! Пылать страстью ко мне!

– А я и люблю, – отмахнулась женщина, словно не понимая, чего от неё добиваются, – и тебя люблю! И их тоже! И страсти моей хватит на всех!

Инспектор уронил на пол букет и пулей вылетел из квартиры.

Снова эта ведьма Мара обвела его вокруг пальца! Снова подсунула ему совсем не то, чего он хотел! Нужно срочно отыскать её! Пусть исправит то, что натворила!

Инспектор бросил машину у обочины даже не потрудившись закрыть дверь, и побежал в лес.

Он вынул из кармана носовой платок и чуть не разрыдался, развернув и увидев, что тот пуст. Не осталось даже крупинки волшебного гриба, дающего возможность прикоснуться к миру Нави!

Мужчина рухнул на колени и стал разгребать слежавшуюся хвою у подножия старой огромной сосны. Грибы должны, просто обязаны произрастать где-то здесь! И он обязательно отыщет хотя бы один крохотный грибочек! Потому что, не исправив случившегося с женой, возвращаться домой он не может!

Уже давно на землю опустилась ночь, но света от полной луны насмешливо взирающей на копошащегося под деревьями человека, вполне хватало, чтобы видеть хоть что-то.

Наконец, рука инспектора нащупала сморщенный высохший гриб. Даже не задумываясь о том, а тот ли этот грибочек или какой-то иной, мужчина отправил его в рот вместе с землёй и налипшей хвоей и начал быстро пережевывать.

Гриб оказался именно тем, и вскоре перед глазами инспектора вновь замелькали радужные сполохи и поплыли разноцветные круги:

– Мара! – заорал инспектор что было сил, – где ты, лживая сука?! Немедленно покажись и исправь свой «косяк»!

Ответом был тихий смех, раздавшийся в ветвях деревьев да рябь на реке Смородине.

Устав кричать и поняв, что боги не имеют дурной привычки являться смертным по первому требованию, инспектор рухнул на колени и, обхватив голову руками, разрыдался.

– Вечно с вами, людьми, проблемы, – перед инспектором стоял невысокий кряжистый дедок, одетый в рубаху подпоясанную веревкой, простые холщовые штаны. На ногах дедка красовались плетёные лапти.

– Ты кто такой, – испугано прошептал инспектор, – а где Мара? Я к ней пришел!

– Мара, – дедок задумчиво почесал бородёнку, – отбыла в Навь нынче с рассветом. А я – Дормидонт. Можешь так меня кликать.

– Зачем мне тебя кликать, Дормидонт?! – взвизгнул инспектор, – на кой ты мне сдался?! Мне Мара нужна!

– Её мы увидим тогда, когда богине самой вздумается посетить отель, – усмехнулся Дормидонт, – а вот с какого перепугу ты весь лес переполошил – можешь и мне поведать. Авось, подсоблю хотя бы советом.

Сбиваясь на каждом слове, перескакивая с одного на другое, инспектор все же рассказал домовому обо всем, что приключилось с ним за последний год.

– Ну и дела, – качал головой Дормидонт, – расскажу Лихушке – не поверит!

– Кто такой этот Лихушко? – мозг инспектора зацепился за незнакомое имя.

– Тебе лучше того не знать, смертный, – посерьёзнел домовой, – и никогда с ним не встречаться.

Последнюю фразу Дормидонта инспектор пропустил мимо ушей, потому как заботило его совсем иное:

– Как она могла?! – недоумевал и всхлипывал мужчина, – почему она меня снова обманула?!

– А повтори-ка мне, милок, дословно, о чем ты просил Мару, – задумался домовой.

– Просил, чтобы наполнила сердце моей жены любовью, а тело – страстью! Больше ни о чем не просил! – воскликнул инспектор.

– Ну так богиня и сделала все по прошеному! – хлопнул в ладоши Дормидонт, – не понимаю, чем ты недоволен?!

– Тем, что жена моя приволокла в дом троих мужиков, едва я вышел за порог! И что они вытворяли, пока я был на работе – даже думать и представлять не хочу!

– Ага, понятно, – хихикнул домовой, – а ты, так сказать, поймал их на горячем?

– Типа того, – насупился инспектор.

– И что же тебе сказала благоверная? – не унимался Дормидонт.

– Сказала, что любит и меня и их! И что её страсти на всех хватит! – злобно ответил инспектор.

– Вооот! – словно обрадовался домовой, – ты получил то, о чем просил! Впредь, если станешь обращаться за помощью к богам Нави, думай, о чем просишь! Ведь ты, дурья башка, не уточнил, что любить жена должна только тебя?! Что пылать страстью обязана к тебе, единственному?!

– Нет, – покачал головой инспектор, – я решил, что это и так понятно!

– Как видишь, твое решение было ошибочным, – развел руками Дормидонт.

– И что же мне теперь делать? – инспектор совсем пал духом, – где искать эту Мару?

– Ничего у тебя из поисков не получится, – вздохнул домовой, – но Мара никогда не забудет о своём должнике! Обязательно отыщет, коль скоро у неё возникнет нужда. Тем более такого должника, как ты, – Дормидонт криво ухмыльнулся.

– Какого – такого? – не понял инспектор.

– Исполнительного! – объяснил Дормидонт и начал прощаться, – ты подремай пока тут, под сосенкой, пусть грибная дурь выйдет. А потом – домой. И постарайся как-то изолировать женушку от мужского общества.

– Да как же я её изолирую?! – взвыл инспектор, понимая всю невыполнимость предстоящего, – не на цепь же её сажать?!

– А хоть и на цепь, – пожал плечами домовой, – твоя баба – тебе её и усмирять!

Инспектор увидел мелькнувшую среди деревьев спину нежданного советчика, прежде чем дрёма забрала его в плен.

Ранним утром, с трудом вспоминая ночное происшествие, инспектор отправился домой.

В квартире играла все та же расслабляющая музыка, и пахло незнакомыми благовониями.

Инспектор распахнул дверь в спальню и уставился на мирно спящую в объятиях двоих мужчин жену.

***

– Вот таким должником озаботилась Мара в Яви, – вздохнул домовой, закончив рассказ о ночной встрече.

– Да, – покачал головой Олег Львович, – глупы смертные. Не понимают, что связываться с богами Нави, а тем более просить их о чем-то – себе дороже!

– Как там наши девочки? – снова вздохнул Дормидонт, – что-то Велес задерживается. Давно ему пора бы возвернуться.

Лихо Одноглазое едва заметно улыбнулся. Никому никогда не пришло бы в голову назвать Королеву «нашей девочкой». Другое дело – Снежана. Она была и мягче, но в то же время и строже, и любознательней. Да и относилась к ним, полубогам и нечисти как-то человечнее, что ли.

Дверь отеля с грохотом распахнулась. На пороге стоя Велес собственной персоной:

– Ну что у нас тут новенького?! – голос бога Нави грохотал на весь холл, – где моя омолодившаяся женушка?!

– Отбыли*с в Навь накануне, – сообщил управляющий, – а когда вернутся – нам не ведомо.

– Это не беда, что не ведомо, – усмехнулся Велес, – сейчас отдохну и тоже в Навь поспешу!

– А как там, на Севере? – осторожно полюбопытствовал Дормидонт.

– Расскажу, – пообещал Велес, – только чуть погодя!