Текст книги "Миры и Судьбы. Книга первая"
Автор книги: Рита Харьковская
Жанр:
Ужасы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)
Глава вторая
Когда Нина влюбилась в этого белобрысого мальчишку, чья мать работала прислугой в доме ее родителей? Наверное, сразу, как увидела его, приехав из пионерского лагеря.
Он был такой высокий, такой задумчивый и серьезный, так вежливо с нею разговаривал и был совершенно не похож на сверстников, с которыми была знакома девочка.
Он что-то объяснял ей, водя пальцем по учебнику, а Нина только слышала его голос, только смотрела незаметно на его белокурые волосы, только заглядывала в его серые глаза, задавая какой – то вопрос, но, вовсе не нуждаясь в ответе.
Нина поняла, что Леонтию очень приятно, если она, уяснив-таки объясняемый материал, блестяще отвечает на уроке, что он гордится ее успехами. Постепенно Нина втянулась в учебу и дополнительные занятия уже не так-то и были нужны, но она упорно делала вид, что чего-то не понимает и без совместных занятий ей никак не обойтись.
После лета, проведенного вместе в Крыму, где Леонтий продолжал все также опекать Ниночку, защищая ее от мальчишеских нападок, дети сдружились еще сильнее. И Нина, и Леонтий понимали, что афишировать свою дружбу перед Новаками не нужно, а потому на людях держали себя отстраненно, как бы понимая и принимая свое статусное различие.
Шли годы.
Ниночка переросла свою детскую полноту и стала очень симпатичной девушкой: небольшого роста, с милыми ямочками на щеках и русыми волосами, заплетенными в тугую косу. Она все ждала и надеялась, что Леонтий заметит и оценит ее взрослость и привлекательность, но юноша по-прежнему относился к ней, как к другу.
Нина надеялась, что когда они станут студентами и будут жить в чужом городе, вдали от семей, будут часто видеться и проводить вместе свободное время, все может измениться.
Но не изменилось ничего.
Наоборот, Леонтий с головой окунулся в учебу, бредил авиацией и даже в те редкие дни, когда они все же встречались, безумолку рассказывал ей о самолётах.
Нина понимала, что для него она по-прежнему друг детства и плакала по ночам в подушку …
***
В промозглый ноябрьский вечер 1938 года раздался оглушительный стук в дверь.
Ольга уже знала и помнила, кто именно и почему имеет право выламывать дверь среди ночи, и сердце ее заколотилось от испуга: «Неужели нашли? Пришли за мной? Но почему? Хорошо, что Лёнечка в Киеве. Она ничего не скажет о нем, пусть делают с нею, что хотят»…
– Ольга, совсем оглохла! – раздался голос хозяйки, – Кого там принесло, на ночь глядя!?
Ольга отперла дверь и замерла, прижавшись к стене.
Но вошедшие мужчины даже не взглянули в ее сторону. Пройдя внутрь квартиры, приказали собираться Новаку и его жене, и спустя короткое время, не обращая внимания на истерические вопли и рыдания обоих супругов, вывели их в ночь.
Ольга осталась одна в огромной квартире и, первым делом, написала письмо Леонтию, строго-настрого запретив ему возвращаться, пока не прояснится ситуация. Едва рассвело, Ольга отправилась на главпочтамт и отправила сыну заказное письмо.
Ситуация разъяснилась очень быстро и самым страшным образом.
Через две недели, ранним утром, кто-то открыл дверь входным ключом и, по-хозяйски топая, вошел в квартиру. Ольга выглянула из своей комнатушки, думая, что вернулись Новаки, но в прихожей стояла здоровенная бабища, и такой же необъятный мужик втаскивал узлы и котомки.
– Кто вы? как и зачем вошли сюда? Скоро хозяева вернутся, уходите.
Бабища откинула голову и захохотала басом:
– А не вернутся твои хозяева! Расстреляли обоих вражин, что народ оббирали! Мы, пролетариат, тут жить теперь будем! Иди, занимай какую хошь комнату и выбери что надо из хозяйских вещей, а то к вечеру уплотнят квартиру окончательно, все растащат, нам ничего не достанется.
– Никуда из своей комнаты я не перееду и вещей чужих мне не надо.
– Ну и дура! Пожалеешь потом, да поздно будет.
Новые соседи обошли квартиру, выбрали себе комнату побольше и начали стаскивать в нее уже бесхозное добро: мебель, ковры, посуду и, непонятно для чего им нужное, пианино.
– Зовут то тебя как? Я Галя, а муж мой Степан, мы в столовке работаем, я повариха, а Степка истопник.
– Ольга я … а где работать теперь буду, не знаю.
– Ну, так нам в столовку посудомойка как раз нужна, айда с нами! Мы, пролетарии, вместе должны держаться и помогать друг дружке. Хватит, набатрачились на панов!
Ольга усмехнулась незаметно:
– Спасибо Вам, Галя за помощь.
Тем же вечером Ольга снова написала сыну письмо с невеселыми новостями, запретив не только приезжать к ней, но и писать на домашний адрес, а только на главпочту, до востребования. Велела сыну так же присмотреть за Ниночкой и поддержать девушку в один день оставшуюся круглой сиротой.
***
Ольга работала в столовой вместе с Галей и была этим довольна: в тепле, сыта, особого внимания на нее никто не обращает, в душу с расспросами не лезут – уже хорошо. Что там Галя наплела о ней сотрудникам, Ольга не знала, но смотрели на нее, как на юродивую, брезгливо и с жалостью.
Огромную квартиру Новаков уплотнили до предела, теперь в каждой комнате жила отдельная семья. Квартира наполнилась шумом и гамом, детским визгом, бабьими склоками и громким матом пьяных мужиков.
Но Ольгу это не волновало и не заботило, она даже в коммунальной кухне старалась лишний раз не появляться, обедая все в той же столовой, где работала. Дважды в месяц она получала письма от сына, где он подробно описывал киевскую жизнь и учебу. Писал он и о Нине, которая тяжело перенесла смерть родителей.
Леонтий и Нина приехали проведать Ольгу только в канун нового, 1940го года. И сразу по приезде сказали Ольге о том, что еще летом расписались и что Нина ждет ребенка.
Ночью, уложив Ниночку спасть, мать и сын тихо разговаривали.
– А не поторопился ли ты, сынок, с женитьбой? – спросила Ольга
– Понимаешь, мама, иначе было нельзя, Нине нужна была другая фамилия, и, вначале, наш брак задумывался, как простая формальность, чтобы Нина могла взять мою фамилию, а уже потом, со временем, мы стали близки.
– Да твоя фамилия тоже не такой уж оберег от напастей, – горько усмехнулась Ольга.
– Мама нам нужно поговорить … Я никогда не отрекусь ни от отца, ни от тебя, но я был вынужден изменить в фамилии одну букву и одну добавить. Ты меня простишь, мама? Ты меня понимаешь?
– Конечно, понимаю, и прощать мне тебя не за что. Все ты правильно делаешь, мой мальчик, время сейчас такое, все выживают, как умеют.
Леонтий наклонился над материными руками и поцеловал ее натруженные ладони.
– Это еще не все, мама. Я подал заявление на вступление в партию.
– В какую? – Ольга взглянула на сына.
– Ну как – в какую, – горько усмехнулся Леонтий, – У нас одна партия, коммунистическая. Если я не буду членом партии, меня не допустят ни к полетам, ни в конструкторское бюро, а авиация – это мой путь, моя жизнь! Ты понимаешь, мама?
– Понимаю … делай так, как считаешь нужным.
Было уже далеко за полночь, а мать сыном все сидели в углу комнаты и тихо обговаривали будущее молодой семьи. Леонтий рассказал, что сейчас они вернутся в Киев, а летом, сдав сессию и оформив академотпуск, Нина приедет к ней, в Волноваху, где и будет рожать. Он просил мать, принять Нину, как родную и не обижать ее.
– Конечно приму, конечно не обижу, ни о чем не беспокойся …
Летом Ниночка приехала и поселилась в крохотной комнатенке своей свекрови и в августе родила девочку.
Малышку назвали Анной.
Глава третья
… в первые дни войны Леонтия мобилизовали, он успел и сумел каким-то чудом заскочить в Волноваху, чтобы попрощаться с семьей, и отбыл в расположение своего авиационного полка.
А через пару недель получила повестку и Нина.
На фронтах шла ожесточенная бойня, госпиталя были забиты до отказа и каждый медик, пусть даже не успевший закончить получение образования, был на вес золота.
Ольга
… отговаривала невестку, убеждала, что если она сошлется на маленького ребенка, то ей вполне могут отсрочить призыв, а там, глядишь, и война закончится. Но Нина не слышала уговоров свекрови: в стране шла война, ее знания и руки были нужны на фронте, а дети есть у многих, тем более, что за Анечкой есть кому присмотреть. Ольга ругалась и срывалась на крик, она уже по третьему разу повторяла свои доводы, но Нина только отмалчивалась или говорила:
– Мама, ну как Вы не понимаете, это мой долг!
Поздно ночью, когда Нина с дочерью уснули, а Ольга все еще сидела за столом в углу комнаты, у нее за спиной раздался знакомый и давно ею не слышанный шорох крыльев. Ольга обернулась:
– Ну как мне убедить неразумную девчонку? – не тратя времени на приветствие, спросила Ольга у Ангела.
– Да никак ты ее не переубедишь, она приняла решение и ей предстоит прожить свою жизнь, и помешать ей ты не в силах. Отпусти ее. Не ругай, не кричи, пусть уезжает с легким сердцем. Это все, что ты можешь сделать.
– И это все? Это весь совет, который ты можешь дать?!
– Да, это все …
– Зачем ей ехать куда-то? Без нее найдется, кому воевать! Да и война вот-вот закончится! – продолжала настаивать Ольга.
– Нет, эта война будет долгой и страшной, и каждому суждено пройти свой путь …
– А как же Людвиг … а Лёнечка? Живы ли? Выживут?
– Живы. Жди …
Ангел исчез так же быстро и незаметно, как и появился …
Так и не сомкнувшая глаз Ольга, ранним утром разбудила Нину:
– Вставай, доченька, тебе пора собираться.
Нина, ожидавшая очередных упреков и крика, недоуменно распахнула глаза:
– Вы ведь сбережете для нас Анечку? Присмотрите за ней?
– Конечно, присмотрю и сберегу. Иди с Богом и не беспокойся о нас.
Ольга поцеловала Нину в лоб, перекрестила, и, уже спустя полчаса, молодая женщина вышла из дома и направилась в сторону военкомата.
Она шла по тенистой улице, пронизанной утренним сентябрьским солнцем, и сердце ее сжималось, словно чувствуя, что видит она все это в последний раз: и улицу, и дом, и Ольгу, и свою дочь …
11 октября в Волноваху вошли захватчики, и город на долгих два года оказался в оккупации.
***
Два года оккупации Ольга прожила, спрятав глубоко в себя и страх и боль. Она все так же работала в столовой, которая давала и ей и ее маленькой внучке возможность элементарно выжить.
В сентябре, ровно через две недели после того, как Анечке исполнилось три года, Волноваху освободили советские войска.
Ольга с внучкой выходили на улицу и всматривались в лица проходящих мимо солдат … а вдруг? Но чуда не происходило, мимо шли чужие мужчины.
***
… Ольга стояла спиной к двери и уговаривала Анечку съесть еще немного кашки. Девочка капризничала и пыталась увернуться от ложки.
– Давай, еще две ложечки и пойдем гулять, – Ольга увидела, что внучка испуганно смотрит ей за спину и услышала два голоса, слившихся воедино:
– Мама …
– Оленька …
Ольга медленно, словно боясь поверить своим ушам, обернулась.
В дверном проеме стояли двое мужчин, ради которых она согласилась бы вынести все муки ада, которых любила больше жизни.
Ее муж и ее сын …
Так же молча, не в силах выдавить из себя ни слова, Ольга стала медленно сползать на пол …
Она пришла в себя от того, что ей брызгали в лицо водой и легонько трепали по щекам … словно издалека доносились слова:
– Оленька, моя панна, мое кохання, моя квитка …
Одной рукой она обняла мужа:
– Людвиг, как же долго тебя не было.
Седой, но все еще стройный и крепкий мужчина поднес к губам ее руку:
– Тринадцать лет …
Вторая рука обвила шею сына:
– Лёнечка, как же ты возмужал, мой мальчик.
Леонтий целовал пальцы маминой руки …
***
Уже потом, через пролетевшие, как мгновенье, пять дней, Ольга много раз прокручивала в голове рассказы мужа и сына …
***
… Через полгода отсидки в Крестах, Людвига отправили на лесоповал в далёкий Минусинск.
В приговоре отдельной строкой было указано: без права переписки. Он никак не мог сообщить родным, что жив.
Однажды Людвиг все же попытался передать весточку жене, написав несколько строк на клочке бумаги, указал адрес и выбросил на перрон какого-то города, в надежде, что его письмо все же найдут и доставят по адресу. Но кто будет поднимать с земли грязные клочки, а потом рисковать собой и близкими отправляя их адресатам … таких писем-надежд валялось видимо-невидимо вдоль всего пути в Сибирь.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
