Текст книги "Как закалялась сталь - 2057. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Ринат Мусин

Соавторы: Елизавета Огнелис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)

Марат ещё раз попытался представить бесконечный во все стороны океан. Получалось плохо. Привык, что любая жидкость – это пространство между поверхностью и дном, и вот теперь очень трудно представить – как это может быть, чтобы дна не было…

– Он с тобой разговаривает? – спросил он жену, доставая ещё полотенце, и одним движением обматывая махровую ткань вокруг её гладких бедер.

– Конечно, и с тобой тоже, – ответила Юта. – Наш маленький Солярис и большой Солярис в тумане – это одно и то же…

Глава 7

– А где, кстати… Младший? – хотя Марат слышал голос мальчика, но самого его нигде не было.

– Эмм, беспокоишься что здесь с ним может что-то случится? – хмыкнула Юта.

Марат неопределенно мотнул головой, рукой обхватил ее за талию и привлек к себе. Грудь, конечно, потрясающая, до сих пор наглядеться и наприжиматься невозможно…

– Нет, не беспокоюсь. Я за тебя беспокоюсь.

– Представь, этому существу более шести миллиардов лет. По крайней мере он так сказал, – продолжала говорить Юта, глядя прямо в глаза, положив свои руки на плечи Марата. Она едва заметно качнула бедрами. Вправо – влево… Вперёд – назад…

– Он сказал что помнит то, что мы называем Большим взрывом. А ещё, прикинь, он чувствует себя в нашем присутствии – мальчиком. Представляешь? Мальчиком! Он просто любопытный, а за шесть миллиардов лет одиночества можно так себе самому надоесть – ужас. И самое интересное – убить то самого себя не получится. Он вроде большой… И одновременно в каждой капле.

– Он тебя трогал, – вдруг жёстко сказал Марат, и поднял с пола мокрые джинсы Юты. Та посмотрела на мужа весёлым взглядом, фыркнула, а потом запрокинула голову и расхохоталась.

– Ладно, – примирительно сказал он, когда приступ веселья закончился. – Ему скучно? Поиграть захотелось? Я с ним поиграю, так поиграю, он ещё на шесть миллиардов лет вперёд наиграется.

– Только осторожно, – уже со всей серьёзностью произнесла Юта. – Не переборщи. Он реально настолько силен, ты не представляешь просто.

– Да неужели? – съязвил Марат. – Ну мы тоже не пальцем деланы, не из дерьма слеплены…

– Вот как раз он то тебя двумя пальцами сплющит, раскатает, и на лапшу порежет… – предупредила она, а потом сама, упершись одним лишь указательным ему в грудь – легко уронила мужа на кровать.

* * *

Следующие несколько дней Марат матерился как сапожник. Или как портовый матрос. А уж концентрация «чертыханий в час» просто зашкаливала. Юта хохотала как сумасшедшая, глядя со стороны на его потуги.

Марат пробовал все что можно. Океан был постоянен. И все-таки вода побеждала.

Марат принимал сотни форм – от трехсотметрового осьминога и стометрового кашалота до километрового шара или куба. Геометрические формы он перепробовал вообще все. Биологические структуры, от хищников до растений, все что мог скопировать из микромира – все это было опробовано и отвергнуто. Сверхтвердые сплавы, закалённые стали, жидкие, гелевые, парообразные и многослойные формы, армированные структуры – все это было также испытано. Весь доступный диапазон излучений, нестандартные гравитационные поля, взрывы всех мастей, даже аналоги холодного оружия – все шло в ход и оказалось бесполезно. Океан пользовался лишь двумя вещами – давлением и температурой. Тонкие, совершенно невидимые и абсолютно непредсказуемые лезвия воды по давлением несколько сотен тысяч атмосфер – возникали будто сами по себе, и исчезали в никуда, оставляя после себя Марата, разрезанного на множество причудливых кусков.

А вообще, все ли в курсе, что при таких давлениях воду можно разогреть так, что тугоплавкая сталь с немалым содержанием вольфрама начинает краснеть, желтеть, а потом плавиться? Прямо в воде. С выделением водорода и кислорода, последний из которых превращает металл в труху за секунды. Ну, теперь вроде все в курсе. А как вообще воду, только что разогретую до нескольких тысяч градусов мгновенно превратить в лед? Как это можно сделать мгновенно, когда ни одно чувство, и ни один датчик не фиксирует ни подвода, ни отвода энергии? Да с кем тут вообще драться, если вокруг одна вода? И как прикажете от нее защищаться?

Ещё одно невидимое лезвие прошло рядом с Маратом, который сейчас в виде пятисотметрового краба пытался противостоять одушевленной стихии. Правую клешню как ножом отрезало. Матерясь и кувыркаясь в воде, опять в сопровождении смеха Юты, он с трудом поймал чёртову конечность, и приладил на место.

Это ещё цветочки. Вот три дня назад по нему прошлась невидимая сетка, разрезав на сотню аккуратных одинаковых кубиков – вот это впечатления были что надо. А клешня – так, фигня.

– Черт! – Марат потихоньку подгреб к жене, трансформируясь из мега-краба в обычного человека. Юта висела в бесконечной толще воды, держа за руку Соляриса-младшего. Оба довольно улыбались.

– Черт, – повторил ещё раз Марат. – Помогла бы хоть. Ты вон уже – сорок третий уровень. Ты же видишь, эта хрень меня как тузик грелку рвет. Младший, ты то что молчишь? Хоть бы подсказал чего, твоя "маман" меня столько раз уже ниже дна опустила, кошмар какой то…

– Но ты же не побежден, – вдруг сказал мальчишка. – Она тебя ещё не победила, ни разу. До тебя всех побеждала.

Марат огляделся по сторонам, снова и снова пытаясь понять: где "оно", или "она"? Да это просто вода!

– Черт, – пробормотал он. – Утешил. Вот, прямо реально, спасибо, мил человек. Прямо бальзам на душу. Я прямо по настоящему чувствую себя победителем. Если не считать, что меня разрезали, расплющили и расплавили примерно тысячу раз за последнюю неделю. А я даже не понял где мой «противник»…

– Ладно, – весело произнесла Юта. – Ну что, товарищ Маузер? Ежики полетели?

Это была их старейшая условная фраза, самая первая, которую они придумали для общения между штурмовиками. Её смысл был таков: «Приготовиться к бою».

– Ну вот, совсем другое дело.

– Защищай меня, – просто сказала Юта.

И Марат вырос, сначала оставаясь в обличье человека. Громадные ладони он сложил «лодочкой», аккуратно поймал и уложил туда жену, а потом сомкнул пальцы. Все, поехали. Максимальная степень защиты…

Он согнулся, как будто хотел кувырнутся через голову, а потом потерял всякий человеческий облик. Сейчас он стал походить на шар. На огромный шипастый шар, около восьмисот метров в диаметре – если пересчитать доступную ему нейтронную материю на плотность высококачественной высоколегированной стали.

Но здесь была не только сталь. И сверхтвердые керамические сплавы, перемежающиеся пористыми эластичными материалами, и стеклопластики, и даже углеродное алмазоволокно; жидкометаллические и кристаллические гели, гасящие инерцию, колебания всех видов, особенно температурные, мгновенно затягивающие любое отверстие; сдвижные и срывные пластины, толщиной комбинированной брони до десятков метров – все это перемежалось сотнями отсеков, каждый из которых был только частью корпусной системы, и мог быть мгновенно изолирован…

Марат использовал всю доступную ему материю. Эта структура, которую он сейчас создал – могла спокойно выдержать термоядерный взрыв любой мощности, хоть прямое попадание, хоть столкновение с метеоритом на скоростях, близким к тысячам километров в секунду – даже не заметив препятствия, просто пробив каменную глыбу насквозь. Да эта штука что угодно могла выдержать – сам Марат с трудом, до сегодняшнего дня, представлял оружие, которое хотя бы гипотетически сможет его уничтожить.

Вот только капля обычной воды, как оказалось, могла его пронзить насквозь…

– Сколько энергии можешь выдать? Я не могу одновременно генерировать и полноценно атаковать…

– Двести шестьдесят миллионов киловатт, – ответил Маузер, как сквозь зубы, все-таки сейчас он был занят слишком важным делом…

– Всего то? – фыркнула Юта.

– Это в режиме накопителя, – пояснил Марат. – Если включить режим генерирования то умножай на семь, как минимум.

– Да, они мне нужны, – быстро произнесла Юта. – У меня самой значения меньше. В общем я включаю режим статора на постоянное магнитное поле, ты работай в режиме ротора, и давай, всё что можешь.

– Я постараюсь, котёнок, но больше двадцати процентов от массы не дам, иначе защита полетит к чертям, уж извини…

– Этого достаточно… Будем использовать твои шипы как электроды, распредели их равномерно на поверхности…

Если бы эту картину мог наблюдать сторонний человеческий глаз, то он бы увидел, как вокруг громадного бронированного шара с шипами начинает клубится вода. Она закипала, пронзаемая токами высокой плотности, напряжение нарастало.

– Пошло давление! Со всех сторон! – крикнул Марат. – Он давит, чтобы вода в пар не превратилась!

– Отлично, стабилизирую напряжение, держи оборону, сейчас лезвия полезут!

Но Марат уже и так знал, чего ожидать от коварного Океана. Вода здесь была самый страшный враг. Очутившись всего на сантиметр внутри корпуса, она только усиливала давление, разрывая многометровую стальную броню как бумагу…

– Держу…, – проскрежетал Маузер, в одну секунду разворачивая, блокируя, расширяя либо, наоборот – сужая сотни отсеков, лишая жидкость ее преимущества – несжимаемости. Водяные бичи полосовали его вдоль и поперек – но тактика с отсеками пока оправдывала себя, хотя некоторые из лезвий умудрились таки проникнуть на сотни метров в глубину, прежде чем потеряли свою пробивную силу.

– Он отводит энергию, мы замерзаем…

– Да ничего, уже нормально… Приготовься, всё почти готово… Ты готов? Выдержишь?

– Да, я выдержу.

Они сейчас находились, благодаря постоянному и нестандартному электролизу и ректификации – почти что в идеальном шаре дейтериевой воды.

– Десять… девять…, – считала Люгер.

– Ну что, вот теперь действительно – прощай, товарищ Люгер?

– Шесть, пять, четыре… да, прощай, мой любимый…

Через три секунды они потонули в другом океане. Это был океан света, тепла и всевозможных излучений – от термоядерного взрыва, который произошел на поверхности их защитного кожуха.

Вспышка озарила пространство. Магнитные и световые потоки были настолько плотными, что казалось – их ножом можно резать. А потом все кончилось. И уже через несколько минут Марат с Ютой начали приходить в себя.

Вокруг были звезды. Внизу – довольно большая планета, укрытая белым паром. Около нее, совсем небольшие на фоне планеты, – повисли два солнца, красное и синее, двойная солнечная система, точь-в-точь как в книге польского фантаста.

– Этот чертов гад выбросил нас в космос, – просипел наконец Маузер.

– Ну, таким образом он признал свое поражение, – резонно заметила Люгер. – И, кстати, во время боя трансформированное со мной вычислительное устройство запросило у самого себя неограниченные ресурсы, получило их…, – голос Юты стал торжествующим. – …. и за это время я достигла сотого уровня! Загрузка завершена.

* * *

В скафандрах, в которых человек выходит в открытый космос, вовсе нет никакой системы подогрева. Зато там есть очень серьезная система охлаждения. Вот и сейчас Марат чувствовал, что под воздействием излучения двух близких звезд – начинает разогреваться. Он быстро уменьшился, чтобы сбрасывать избыток тепла в сгусток нейтронной материи, составлявший единое целое с его телом. Юта, висевшая с ним рядом, была укутана голубоватым энергетическим коконом.

– Ты как? – спросил Марат жену. – Не жарит?

– Вообще-то электромагнитные поля могут плазму легко удерживать, – пожав плечами ответила она. – Что мне это слабенькое излучение? Я теперь наверно и на поверхности Солнца себя буду чувствовать неплохо… Ты видишь Землю?

Марат повернул голову в том направление, куда она смотрела.

– Солнце вижу, а Землю могу только определить по гравитационным аномалиям. В видимой части спектра не вижу, ни в одном излучении, – признался он.

– А я вижу. До нее триста двадцать световых лет, – было видно, что Юта находится под впечатлением от открывшихся расстояний. – Мне туда лететь… представь… триста двадцать лет, по прямой.

– Мне меньше.

– Да, – она была сама язвительность. – Чуть поменьше. Сто два года.

Марат давно уже рассказал ей о своем ограничении скорости. Конечно, миллион километров в секунду – это очень круто, но для космических пространств – ничего особенного.

– Тогда возвращаемся, – сказал Марат. – Тем более все равно надо нанести «визит вежливости», да и портал, наверно на нашем пузырьке уже открылся. Через него обратно домой и попадем.

– Триста двадцать световых лет – за одну секунду. Просто переход через портал. Ты представляешь уровень развития существ, которые нас тестируют?

– С трудом, честно говоря, – сознался Марат.

Они очень быстро нашли свой островок-убежище-роддом. Сейчас он был на экваторе, обычный кусочек суши, без всякого тумана, заросший старыми тополями и липами.

На крыльце сидел Младший. Видно было что он сильно встревожен и здорово огорчен. Завидев Марата и Юту мальчишка тут же расплылся в улыбке.

– Вы вернулись, – сказал он с облегчением в голосе.

– А куда бы мы делись?

– Вообще круто было, – восхищенно произнес мальчишка. – Давно я не испытывал таких эмоций.

Юта подошла к мальчику и взяла его за подбородок. Они сошлись взглядами, но не в борьбе, а пристально изучая друг друга.

– Ты ведь ровесник своей матери, – сказала наконец она. – Тебе шесть миллиардов лет.

– Ну если говорить строго, то я родился в привычном смысле всего сорок три дня назад…

– Ну да, конечно, – произнесла она с сомнением. – Но тебе все равно шесть тысяч лет помноженных на миллион. Просто в голове не убирается.

– Вы же еще вернетесь? – спросил Солярис. А потом твердо и с глубоким убеждением добавил:

– Конечно вернетесь. И даже скорей чем думаете. Не пройдет и тысячи оборотов красной звезды вокруг голубой – и мы снова будем играть здесь, на этом островке.

Марат прикинул с помощью надсистемы в уме… Один такой оборот длился порядка тридцати лет. Значит, всего ничего – через тридцать тысяч лет они снова увидят эту планету с единственным разумным жителем.

– Я буду ждать вас здесь, – сказал мальчик, и указал на трехэтажное здание, их маленький дом посередине бескрайней воды, покрытый новеньким зеленым волновым железом, способным выдержать даже метеоритную атаку.

Вот только не будет здесь никаких атак – ни метеоритных, никаких вообще. С этим океаном лучше даже не пытаться такие штуки выкидывать…

– Я оставлю всё как есть, – пообещал Марат, и невольно взял Младшего за руку. Ладошка была очень маленькая, мягкая и теплая.

– Папа, – сказал Младший, глядя на Юту. – Возьми вот это.

Он разжал кулачок, и в центре ладони у него была капелька. Обычная капля воды.

Марат взглянул на жену. Та набрала воздуха в грудь, и боялась выдохнуть:

– Это…

– Везде, и в каждой капельке, – подтвердил мальчик.

– Это слишком…, – Юта чуть не закашлялась. – Это очень ценный подарок.

– Пусть он будет с тобой, – спокойно сказал Солярис. – Возьми ее, и любая вода отныне будет тебе другом и помощником.

– Любая вода…, другом и помощником, – повторила задумчиво Юта, рассматривая капельку в своей руке. Она вдруг закатала рукав, и посадила слезу Соляриса себе на плечо. Капля, загадочно сверкая, осталась там, словно прилипла к белой коже.

– Я вам расскажу что знаю, – продолжал Младший. – Вы тут не первые гости, хотя сразу двое бывает очень редко… Вам, наверно, скоро дадут статус граждан Галактики с ограничением. То есть внутри своей системы вы имеете все права, а на межзвездных, и уж тем более галактических встречах – только как представители, и то без права голоса…

– Граждане Галактики?

– Ну да, – подтвердил мальчишка. – Я вот гражданин Галактики с неограниченными правами, и в нашей галактической системе имею неограниченные права и возможности. Ну и обязанности конечно…

– И что это значит? – спросил Марат.

– Это значит, – отвечал Солярис. – Что ваша цивилизация достигла космического уровня. То есть вы запустили в космос свой механизм, и активно осваиваете планетарную систему.

– Ну, не так уж и активно.

– У вас уже была Галактическая инспекция? – задал вопрос мальчик.

– Галактическая инспекция?

– Ну да, обычно это как минимум три представителя соседних планетарных систем со статусом галактического гражданства.

– А как это выглядит? – быстро спросила Юта.

– Обычно космический корабль, который летает по орбите вашей планеты в течении полного оборота ее вокруг звезды. Корабль видно во всех спектрах, и вообще каждый житель его видит. За это время либо вы посещаете корабль, либо вас посещают…

– Что то не припомню такого…

– Понятно, – мальчик заметно погрустнел. – Ограниченная разумность, хищническая фаза… У вас наверно еще даже единого народа нет, все разбиты условными делениями и границами…

– Ну да, государства у нас есть.

– Обычно биологические цивилизации, такие как у вас, проходят несколько мировых войн, после чего все люди объединяются, и перестают отделятся границами, но вам, видно не очень повезло… Последняя большая война была без ядерного или термоядерного оружия?

– В самом конце применили, буквально за несколько дней до окончания…

– Обычно войны с применением такого оружия заканчиваются тем, что биологические существа уничтожают своих бывших правителей, и объявляют планету единой территорией.

– После Первой Мировой в России такое было, – с улыбкой сказал Марат. – Уничтожили бывших правителей, и все было объявлено собственностью народа.

– В смысле, у вас еще собственность есть? – видно было, что Солярис взволнован.

– Ну да, и еще какая, – еще шире улыбнулся Марат.

– Какая же может быть собственность, если ничто в этом мире никому не принадлежит? Это невозможно. Это всё прошло, давным давно прошло, сотни миллионов лет назад. Как можно говорить – это мой кусок Вселенной, а это твой? Это же Вселенная, наш общий дом.

Глава 8

Марат с Ютой переглянулись.

– То есть, нам надо будет привести нашу планету к нормальному состоянию, чтобы не было никаких государств и собственности? – спросила Юта очень мягко.

– Не вашу, – сказал Солярис каким-то странным тоном. – Другую планету.

– Другую? – хором спросили Марат с Ютой.

– Да. Которая вам подойдет. Если ваша родная планете по истечении определенного срока, обычно это полное поколение со дня запуска первого космического аппарата – до сих пор находится в хищнической фазе… то такая планета… то есть население такой планеты… принудительно уничтожается. Целиком и полностью. Не выживет никто. Этому правилу сотни миллионов лет, и исключений здесь не бывает. Вы оба – надежда вашей цивилизации. Вы можете взять кого-то с собой, и начать все заново, но не на своей планете. На другой. Путь на свою вам будет надолго закрыт. Очень надолго. Вы потеряете свой дом, чтобы понять – это не только ваш дом. Вся Вселенная ваш дом… Наш большой общий дом…

– Портал уже открылся, – продолжил мальчик после паузы. – На втором этаже…

* * *

Это был один из немногих последних августовских дней, когда царила июльская жара. Листья на березах уже начали желтеть, но зелёные тона ещё преобладали. В воздухе теплым маревом колыхались все "плюс тридцать", ленивый ветерок едва тревожил уличную пыль. Но посвященному взгляду уже было ясно: скоро дожди, холода, промозглая осенняя сырость. Что то было в окружающем мире такое, что говорило – это последние теплые деньки.

С торца огромного торгово-развлекательного здания, из неприметной двери вышли два человека. Они держались за руки, как школьники, и только оказавшись на улице – встали как вкопанные, совершенно не щурясь смотрели на послеобеденное жаркое солнце. Так продолжалось минуту или больше. Наконец, насмотревшись на сияющий в небе шар, они сошли под защиту деревьев.

– Странно, – сказал наконец Марат. – Я всю жизнь подозревал, что наш милый раскалённый шарик в небесах до сих пор не разорвался от термоядерных реакций только благодаря тому, что там кто-то живёт и всем этим управляет. А получив подтверждение – не могу поверить.

– Меня, честно говоря, немного другое беспокоит, – сказала Юта.

– Ну, не думаю, что встреча с представителями галактического комитета через неделю на Солнце будет для нас обоих каким то серьезным испытанием…

– Нет, я не про это, – ответила жена. – Это на самом деле наименьшая наша проблема.

– Да? – удивился Марат.

Он, честно говоря, с некоторым сожалением прочитал послание из пылающих букв после их последнего Переноса.

"Ваше тестирование закончилось. Вы оба получили статусы " Гражданин Вселенной, с ограниченными правами". Для получения дальнейших инструкций и разъяснений вам обоим необходимо прибыть в течение времени, равному стандартному земному году, на объект по следующим координатам"…

Далее шли координаты.

Марат трижды проверил, раз за разом накладывая их на доступную сейчас ему сетку четырехмерной Галактической карты. Сомнений не было. В течении последующих трехсот шестидесяти пяти суток они должны посетить Солнце. Проблемы, конечно, при их возможностях, не было никакой, но маленький червячок сомнения присутствовал. Уж если разумная вода его разделывала "под орех" за секунды, то что можно ожидать от разумной плазмы?

– Да, – сказала наконец Юта. – Если Солярис не врёт, а врать он просто не может, то нам через несколько лет предстоит эвакуировать отсюда кучу народу. Ещё не факт, что они захотят эвакуироваться. Я даже думаю, что не только не захотят, но и напротив, будут готовиться к драке.

– Драке со всей Вселенной? – улыбнулся Марат.

– Да, если потребуется – со всей. Нам придется решать, кстати, на чьей мы будем стороне, – решительно произнесла Люгер.

Марат опустил голову. Он то как раз не сомневался в выборе стороны.

– Так, – сказал он наконец. – Давай об этом чуть позже подумаем, и не вдвоем, а более расширенным составом. Как решим, так и будет. Пока займёмся более насущными вещами. У нас революция на носу, а мы тут философиями занимаемся. Сначала возьмём власть, а потом всем Съездом народных и международных комиссаров думать будем. Лады?

– Хорошо, – согласилась Юта. – Пошли ребенка из садика забирать… Завтра продолжаем работать по намеченному плану.

* * *

Самое интересное, что офис, в котором до последнего времени трудился бывший оперуполномоченный Разин, находился в крыле торгового центра, управляющим в котором, в свою очередь, был Петр Межицкий, старший сын местного областного "главного коммуниста". С самого утра Марат и Юта прошли в его кабинет, легко миновав охрану и секретаршу.

Теперь, после решения задачи «первоначального накопления капитала» и проработки алгоритма «набора кадров» – им необходим был свой Смольный, штаб революции. База-пять, этот огромный спортивный комплекс – был идеален именно для подготовки кадров, но как административный управляющий штаб – никуда не годился. При этом было необходимо соблюдать «условную незаметность». Проще говоря, им необходим был громадный комплекс, желательно автономный и обжитой – с огромным количеством банальных офисов и удобными подъездами и стоянками для транспорта с любой стороны.

Директор Межицкий-младший встретил их недоуменным взглядом, испуганно поморщился и постарался прикрытся экраном монитора, словно спрататься за ним. Это был подтянутый молодой человек, лет тридцати, но уже с легкой одуловатостью на лице. Уж кто-кто, а Марат и Юта прекрасно знали, что получил он эту должность не за какие-то выдающиеся экономические заслуги и аналитический ум. Петр Сергеевич Межицкий встал на директорство торгово-развлектельного центра с окладом более миллиона рублей – ровно через месяц после того, как его любящий родитель, главный официальный коммунист области – сдал всю информацию по Штурмгруппе, и отрекся от красных штурмовиков по всем местным телевизионным СМИ, назвав ребят троцкистами и террористами, а их методы – бандитами и недопустимыми.

– Здравствуй, Петя, – произнес Маузер, усаживаясь в кресло. Люгер осталась на ногах, и с нарочитым вниманием стала изучать грамоты, фотографии и патенты, густо развешанные по стенам. Сидящий в кресле удивлённо оторвал взгляд от экрана своего компьютера.

– Что? Кто? – произнес он озадаченно. – А, это вы…

Хотя общались они мало, фактически и виделись то по жизни всего пару раз, но прекрасно знали друг друга.

– У нас к тебе, Петя, деловое предложение, – продолжал Марат.

– Да, слушаю, – Петр, хотя и принял «внимательный» вид, думал только о том, как побыстрей сплавить непрошеных посетителей. Он, в отличии от отца, ни в какую партию не вступал, карьеру на политическом поприще не продвигал, хотя иногда общался с представителями разных движений и течений. И вообще придерживался хоть и радикальных, но либеральных взглядов, «выборы наше всё», и главное – у кого больше денег и возможностей…

– Товарищ директор, нам потребуется освободить под нужды все правое крыло офисов, с двести первого, по четыреста тридцатый… Ну если смотреть на центр со стоянки – это правое крыло. Если из твоего кабинета – левое.

– Под нужды? – Петр даже усмехнулся.

– Да, под нужды, – спокойно подтвердил Маузер. – Еще мы берем под свою опеку твою службу безопасности и кадровый отдел. То есть ты сейчас покумекаешь своими мозгами, сам оформишь, и сам подпишешь приказ, в котором назначаешь меня, Марата Ивановича Нечаева, своим заместителем по кадровым и охранным вопросам. Зарплаты мне не надо, только статус. Далее…

– Уже совсем не интересно, – сказал Петр Сергеевич, и нажал кнопку интеркома. – Светочка, позови охрану…

– А вот мне очень даже интересно, что из этого получится, – произнесла равнодушным голосом Люгер, не отрываясь от изучения большой фотографии на стене.

Прошла минута. Потом еще одна. И еще. Никто не пытался открыть дверь в кабинет директора, а Маузер, чуть улыбаясь, смотрел на будущего «соратника».

– Светочка! – еще раз наклонился к микрофону Петр.

– Сиди спокойно, и слушай что тебе говорят, – вдруг раздался голос из динамика.

– Светочка…

– Какая я тебе «Светочка»? Ты слышал, что тебе сказали? Повторить?

– Что…

– Сиди спокойно, и слушай что тебе говорят, – зловещим голосом повторил динамик.

– По-моему, все ясно было сказано, – произнесла Люгер за плечом Петра.

Она положила ему руку на голову, и погладила, словно нерадивого маленького мальчика. Потом остановила ладонь на затылке, и резким движением ударила «товарища директора» лицом об стол. В свое время она очень долго училась этому приему, и теперь могла, положив руку человеку на голову, стукнуть кого угодно обо что угодно, причем из любого положения.

– Тебе что не понятно, а? – спросила она повышенным тоном, и повторила процедуру еще раз. – Повтори, что тебе сказали!

– Сидеть спокойно…, и слушать что говорят…, – Петр был сломлен, он беспомощно попытался противостоять силе, которая заставляла его лоб соприкасаться со столешницей, но это было бесполезно.

– Оставь его, – сказал Марат. – Слушай и запоминай. Крепко запоминай, Петр Сергеевич. Всеми правдами и неправдами ты освободишь нужное нам крыло, включая подвалы. Это раз. Составишь и подпишешь приказ, в котором даешь мне полномочия замдиректора. Это два. Все последующие указания ты будешь исполнять четко, точно и без сопровождающих вопросов. Это три. Мне еще раз повторить? – спросил Маузер.

– Да понял я, понял…, – задушено отозвался Межицкий-младший.

– Прекрасно, – Марат встал, открыл дверь в предбанник, и произнес:

– Светочка, организуй нам кофе, пять порций, и вызови начальника отдела кадров и начальника охраны. Хорошо?

– А мы пока дальше поговорим, – сказал Маузер, закрывая дверь.

– Далее, Петя, я буду рассказывать что знаю, а ты меня поправлять, где я ошибаюсь… Итак, тебя сюда, на отличную зарплату, кроме папаши устраивал человек с веселой фамилией, некто Адский, уроженец солнечной Грузии, бывший полковник Советской армии, хороший друг твоего отца. Так?

– Так, – подтвердил Петр.

– Гражданин Адский, в свою очередь, связан с грузинской мафией, и опальными либеральными политиками из Москвы. Так?

Дождавшись ещё одного подтверждения, Маузер продолжал:

– Нам необходимо будет встретится с этим господином, а так же его друзьями и покровителями, посмотреть на них внимательно. Я так понимаю, твой центр только часть торговой империи, база которой в Москве, и управление все там же. Так? И если это так, надо бы одного, только теперь нашего человечка продвинуть к ним, то есть к вам – в партнёры…

– Они торговый центр построили, в Москве, а он на десять процентов не заполнился, пустует сейчас, – сказал Межицкий.

– Ну вот видишь как все хорошо складывается, – удовлетворённо сказал Марат. – И мы его купим. Как, говоришь, этот центр называется?

– Полесье, – отозвался директор.

В этот момент дверь в кабинет открылась, и на пороге оказались два человека, высокая красивая женщина, и крупный, плотный мужчина.

– Доброе утро, Петр Сергеевич, – произнесла женщина. – Звали?

– Звали, – подтвердил Марат. А потом добавил: – Привет, Ирина.

– Здрасте, Марат Иванович, – отозвалась женщина с улыбкой.

Марат меж тем здоровался с начальником охраны:

– Здрав будь, Андрей. Потолстел то как, ужас. Тебе в наш спортцентр надо заскочить, и это не просьба, и совсем не шутка.

– Приветствую, Марат, – сдержанно отозвался тот. – Понял. Заскочу.

– Ну что, товарищи, я теперь у вас вроде как начальник, правильно, Петр Сергеевич?

Тот согласно кивнул, у него, честно говоря, от происходящих событий уже голова шла кругом. Он даже не хотел спрашивать, как и откуда его подчиненные так хорошо знают "товарища Террориста".

– Так что я сразу к делу. Присаживаемся…

Все, включая Юту, расположились на креслах, вокруг стола, отчего стали похожи на самых настоящих заговорщиков. Хотя, скорее всего, так оно и было, подумал Межицкий. Эти ребята наверняка тянут его в какую-то темную и опасную аферу.

– С этого дня товарищ Ирина начнет набирать персонал по анкетам, в которую добавлен пункт "политические взгляды". Надеюсь, не надо объяснять, что в приоритете у нас сотрудники социалистических и коммунистических убеждений. Это задание тебе, товарищ Овод, и исполняться оно должно в точности, без всяких шероховатостей.

Марат на секунду остановился, чтобы сказанное дошло до присутствующих, и продолжил дальше.

– И с этого же дня, товарищ Андрей, ты как начальник безопасности, должен обеспечить безопасность центра на крайне высоком уровне. Никаких проверок, никаких инспекций, тем более случайных. Все на необычайно высоком уровне, чтобы даже придраться не к чему. То есть если в углу должен быть огнетушитель, то он там должен стоять, даже не один, а парочка, самой последней и дорогой модели. Никаких случайностей, товарищ Магнум. У тебя будет собственный резервный наличный фонд, и дополнительные люди на балансе, но вне штата. Это понятно?

– Так точно, – отрапортовал начальник охраны.

В кабинет зашла секретарша и поставила поднос с кофе на край стола. Замерла, ожидая дальнейших распоряжений.