Текст книги "Как закалялась сталь - 2057. Том 3 (СИ)"

Автор книги: Ринат Мусин

Соавторы: Елизавета Огнелис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Глава 5

Деньги, это топливо для любого движения и строительства – это только один из факторов. При этом, требуя работы ты должен понимать, что исполнитель ожидает от тебя и вознаграждение. Это главный постулат социализма. От каждого требуется труд – и каждого награждают его по способностям, по результатам труда. Жадные капиталисты это понимают, и очень отчетливо. Но многие якобы просвещенные социалисты – нет. Не понимают, хоть кол на голове теши. Ну совершенно невозможно выиграть даже маленький танковый бой, если ты пытаешься катить танк вручную, и у тебя нет снарядов.

Но власть подразумевает не только то, что исполнителям её воли платят. Иначе бы любого можно было продать, перепродать и заново купить. Нет, власть способна быть прочной только там, где есть страх. Человек боится сделать что-то, что не одобряется властью. Боится из-за наказания. Хотя и не признается. Но всегда боится – до ужаса, до блевоты, до ступора с остекленевшими глазами, и струйкой слюны из уголка рта. Власть ничего не запрещает – она лишь показывает каждому, в законах и кодексах, что ему будет за то или иное деяние.

Любой революционер – прекрасно знает и понимает, что его может ожидать в конце пути. Его… а также его оппонентов… Страх и власть – это неразделимые понятия. Но для революционера страх, и свой и чужой – это всего лишь оружие. Это как винтовка, которая конечно же, может убить тебя самого, но которую ты бережешь на войне пуще собственного глаза.

Чтобы бороться с властью – надо самому стать властью… Пусть маленькой, хотя бы над самим собой. Уметь приказывать себе, и выполнять свои же приказы – не такая уж и простая работа. Никто тебе за нее не заплатит, и никто не оценит, скорее – наоборот. Раз в месяц ты приказываешь себе выйти ночью, и уничтожить один из объектов противника. Ты выходишь, и уничтожаешь. Отдаешь приказ, и сам же его выполняешь.

Легко?

А у большинства не получается.

Так что же там, на многочисленном и разнообразном «левом фланге»? Что с ними делать? Из всего этого "великолепия", из сотен тысяч активных, и миллионов пассивных левых, социалистов и коммунистов сейчас требовалось отсеять и выбрать несколько тысяч по настоящему полезных и нужных делу революции, обучить их, объяснить хотя бы первично, что здесь к чему, поставить на баланс, организовать планомерную и непрерывную работу по захвату власти. Взять под контроль ключевые позиции в каждом городе, области, во всей стране. В каждой организации и ее отделении, начиная с армии и заканчивая здравоохранением – должны быть свои люди: и внизу, и на руководящих должностях. Люди, способные выполнить любой приказ, для которых даже смерть не является достаточным основанием для невыполнения боевой задачи.

Конечно, были штурмовики, эти боевые, многофункциональные машины революции, но их было так мало, что даже все вместе они с трудом могли держать под контролем небольшой, в общем-то, город. А уж что говорить о большем? Это всё равно что пытаться выиграть войну, имея роту пехоты. И ещё – в целом не было руководства, каждый действовал чуть ли не в одиночку, призывая команду только в том случае, если это необходимо.

Одиночку трудно предать. Но одновременно одиночка мало на что способен, разве что устроить одноразовый хаос. И то, строго говоря, штурмовик действовал в одиночку разве что на первом этапе акции. Как только становилось понятно, что акция имеет успех – подмога шла со всех сторон, появлялись непонятные депутаты, юристы, журналисты, блогеры и просто зеваки, которые, на самом деле будучи теми же самыми штурмовиками, буквально из пустякового, но толково исполненного дела представляли чуть ли не народное восстание. Особенно хорошо в свое время у них получалось "запускать волны", причем по всей стране.

Например, кто-то разбил окно в штабе оппонентов. Оппоненты начинают кричать, раздувая едва тлеющий огонек, про жестокость и несправедливость жизни; о коварстве, хитрости и бесстрашии противника. Или ещё лучше – вызывают полицию, а то и другие спецслужбы. Полиция по ложной наводке хватает человека с железным алиби. Теперь уже все вокруг, и правые и виноватые – кричат о несправедливости бытия. А ночью вылетают три окна уже в отделении полиции, где содержат задержанного-подозреваемого. И понеслось…

Стекла летят где только можно, по всей стране. Как это: этим ребятам можно стекла выбивать, терроризировать и саботировать врагов и полицаев, а я чем хуже? Нехватка камней или мужества, или ночь недостаточно темная? А почему именно камни? Коктейль Молотова тоже неплохо. Если ещё накидать через окна в помещение автомобильных шин – так и вообще красота. И так начинали думать и делать по всей стране, от Калининграда, и до Владивостока.

Так они убивали страх перед властью, этот фундамент, на котором все и базируется. Они выставляли ее слабой, смешной и беспомощной. Одновременно так они приобретали свою власть.

Это сегодня ты себя чувствуешь в безопасности, почти всемогущим, при погонах и со скрытой кобурой. Завтра же на улице тебя вдруг "случайно" встречают несколько крепких ребят, которые знают не только твое имя отчество, марку и номер машины, состав твоей семьи и твою зарплату, но и то, что ты прямо сейчас идёшь к любовнице. Знай своего врага лучше самого себя… Что собираются делать эти крепыши-всезнайки – ты не понимаешь. И в тебе самом, от неизвестности – зарождается страх. Даже оружие тебе не поможет – эти ребята вполне возможно получили задание спровоцировать тебя, чтобы ты вытащил пушку, а ещё лучше – выстрелил. Тогда – всё. Тогда лучше следующим выстрелом самому застрелится… Потому что ты будешь уже в их власти…

Как работать со всей этой массой – Марат хорошо представлял. Даже одна переписка с сотней единомышленников будет занимать все свободное время. Хотя и сотня – это уже много. В нормальном варианте – пятьдесят человек, именно столько сил и возможностей выделила природа всем, даже самым энергичным лидерам.

Этот странный и не совсем понятный природный закон управления открыл самый настоящий писатель, романист-фантаст, Фрэнк Герберт, в своей знаменитой "Дюне". Подчиняя два процента энергии системы – ты управляешь всей системой. Проще говоря, любое животное, даже львы, волки, быки, бараны и уж тем более человек – в одиночку напрямую могут управлять только пятьюдесятью особями. Даже могучий бык, направившись в другую сторону от общего движения, уведет с собой пять десятков коров – остальные продолжат движение за другими лидерами, или вовсе разбредутся. Самый матерый организатор, президент огромной компании – может напрямую управлять советом-отделом из пятидесяти человек, но как только добавляется еще хоть один – монолитный до этого совет или отдел превращается в натуральный базар. Наверно, это было как-то связано с фотосинтезом, растения тоже в дикой природе поглощают всего два процента от приходящего света – и задают тон всей экосистеме.

Но сейчас, слава богине Иштар и прохождению Ютой второго Теста – все стало гораздо проще.

* * *

Люгер. Второй тест.

Марат, получив целый месяц на отдых и раздумья, полностью завершив свою подготовку, получив сотый уровень-процент загрузки – решил во что бы то ни стало попытаться прорваться вместе с женой, в её второе испытание.

Во-первых, и в самых главных аргументах – он вообще не хотел давать неведомым устроителям Тестов хоть малейший шанс на то, чтобы исключить ее из системы. Она была слишком важна. Особенно для Марата, особенно сейчас. Да и вообще – она была для него – всё.

Во-вторых, вдвоем они были непобедимы, их силы, и так совсем немалые, при взаимодействии в паре увеличивались отнюдь не вдвое, а во много раз. Даже ребята в органах это понимали. Если для задержания Марата или Юты по отдельности хватало пары оперативников и трех патрульных, то зная, что они пойдут на акцию вдвоем – просто чтобы не дать провести действо – привлекался весь оперативный состав города, к которым прикомандировывали жестких ребят из уголовного розыска, плюс как минимум десяток омоновцев в полной выкладке, и дополнительно десяток "козлов отпущения" – из вневедомственной охраны, росгвардии или спасателей от МЧС. Даже это не гарантировало безопасности "жертвы" потому что вскоре Штурмгруппа выработала тактику, по которой акцию начинали пять-шесть человек, а заканчивали они вдвоем. Теряя бойцов на каждом "круге обороны", с руганью, боем и даже кровью – они прорывались куда угодно, и силы, которая могла их остановить – казалось и не существовало вовсе.

И в-третьих – а зачем вообще рисковать? Это когда он шел на свое второе испытание – как теленок на убой, туда, где в любой момент можно превратиться в кровавые лохмотья, и только чудо, стальная дисциплина с бесконечной терпеливостью спасли его. Теперь – нет, ребята, слишком долго мы играли честно, попробуйте теперь и вы побороться с противником, который многократно сильнее вас.

Да Марат сейчас обладает такими возможностями, что все эти Мегаладоны, все Шай-Хулуды с драконами и стационарными зенитными установками для него – детские игрушки, попытка убить тигра с одной зубочисткой в руках. Да он рельсы сейчас может завязывать бантиком, не применяя рук! Что, теперь эти способности держать дома, подвергать хорошего и любимого человека опасности?

Не, так не пойдет. Вы наверно не совсем поняли, с кем связались.

– Я уменьшусь, стану совсем маленький, – говорил он деловито Юте. – А ты возьмешь меня в рот…

Она прыснула смехом, он тоже улыбнулся. Звучало, конечно, двусмысленно.

– Ничего смешного. Возьмешь в рот, и не морщась.

Теперь уже оба не выдержали, и захохотали.

– Маленького в рот? А куда-нибудь еще можно, ха-ха-ха, – задыхаясь от смеха, спросила жена.

– Но-но, товарищ Люгер, отставить пошлости…, – кое-как смог отозваться Марат.

– Так то ничего смешного, – сказал он строго через пару минут. – Вот попадешь туда, поползаешь на животике месяцок, все смешки как ветром сдует…

* * *

– Это где мы? – спросил Марат Юту, когда они прошли Перенос.

Перед ними возвышалось трехэтажное, давно заброшенное здание красного кирпича. И вокруг стоял туман. Он начинался у самого лица, можно различить маленькие медленные капельки в воздухе. Потом, дальше, туман становился плотнее, чуть ли не как молоко – проведи рукой, и польется…

– Это старый роддом, – ответила Юта. – Мы в детстве часто играли здесь. Редко кто забирался на второй, а тем более третий этаж. Там лестницы деревянные, давно сгнили. И мы считали что там, наверху, заперто зло. Мне страшно, Маузер, – внезапно сказала она.

– Спокойно, тут ничего нет, – сказал он, и еще раз тщательно просканировал все вокруг, во всех диапазонах. – По крайней мере ничего опасного нет, – поправился он.

– Я чувствую, – Юта прижалась к Марату. – Вокруг что-то есть. Или кто-то. Не понимаю. Я вообще ужасная трусиха, – внезапно призналась она. – Самый большой трус на свете.

– Интересная у нас команда подобралась, – улыбка тронула лицо Марата. – Революционная ячейка из трусихи и самого робкого и нерешительного человека на земле.

– Это ты то – «робкий и нерешительный»? – она даже приободрилась. – Да ты самый смелый и решительный человек, которого я знаю. Ты иногда наглый, как гопота подъездная.

– Это иллюзия, – спокойно отозвался он. – Я просто действую всегда по плану. Если план подразумевает быть наглым гопником – приходится им и быть…

– Сейчас, погоди, добавлю тебе уверенности, – Маузер широко улыбнулся. Он прижался к жене, и закрыл глаза. Черные кляксы, концентрируясь на его теле, полезли и поползли на нее, забрались под одежду, спустились на ноги, на миг скрыли лицо.

– Странное ощущение, – сказала Юта.

– Я делаю тебе защитную оболочку. Почти максимального уровня…, погоди минутку, не дергайся… Все, готово.

Марат отошел на шаг, словно любовался своей работой.

– Ты теперь защищена лучше, чем линкор Бисмарк. По совокупности и эквиваленту на тебе сейчас двухметровая стальная броня высочайшего крупповского качества. Только вот толщина слоя – менее сотой доли миллиметра. Эту штуку пробить почти невозможно…

– Мешать не будет? – Люгер развела руки в стороны, приподнялась на цыпочки.

– Нет, у меня есть специальная… ну в общем… программа… если так можно сказать. Ничего мешать не будет, все как обычно, просто в кожу, причем не в живую, а в эпидермис, внедрены специальные пластины безэлектронной стали. Причем они… в общем они мало того что маленькие, так еще и не весят ничего. А если их сделать обычными, то с тебя двести тонн железа осыпется, как листья с ясеня.

– Эфирная броня? – усмехнулась она.

– Ну да, можно и так сказать…

– Здесь вокруг никого нет, – Марат раз за разом сканировал пространство, все глубже и дальше, ничего не находил, и ничего не понимал. Во всех диапазонах картина была одна и та же – туман, потом очень плотный туман, а дальше вода. Километры, сотни, а может и сотни тысяч километров абсолютно чистой воды, без примесей, без земли, даже без рыб. И эта вода, этот океан без верха, низа и берегов… такое ощущение… что…

– Люгер, мы на Солярисе, – сказал он наконец.

– Где? – спросила она. – Уверен?

– Да вернее некуда, – ответил он. – Мы в пузырьке воздуха в бесконечном океане. Не просто большом, а бесконечном, тут нет ни конца ни края, это огромный… огромное существо, и оно, не поверишь, оно реально бесконечное, такой штуки вообще в принципе существовать не может.

Она смотрела на мужа несколько секунд, а потом уверенно произнесла:

– Ну ты же вытащишь нас отсюда? Ты же говорил что сейчас жуть какой сильный, и быстрый. Всю галактику, сказал, из края в край за один день пролетишь…

– Конечно, – отозвался Марат уверенно, хотя внутри никакой уверенности не чувствовал, а пребывал в состоянии близком к тому, что называют "тихой паникой". – Не вопрос, котёнок…

– Тогда пойдем, – вздохнула Юта. – Я тебе покажу что внутри. Честно говоря, мне не особо нравилось тут гулять, жутковатое место, поэтому и интересно.

Они вошли через древнюю дверь, почти сорванную с петель. Под ногами валялся мусор, щебень вперемешку с битым стеклом, тряпки, обрывки бумаг, гниющие доски и листья. Голые стены, ободранные, выщербленные. Перекошенные столы, обломки стульев и полок, серые рамы с треснутыми стеклами, а чаще и без них. Мрачный проход в темное нутро подвала.

– Здесь, наверно, был просто вестибюль, а приемный покой дальше. Вот здесь, скорее всего, сестринская и кабинет врача, а вот тут раздевалка и подсобка. А дальше по коридору… – она замолчала, и Маузер молниеносно материализовал на руке "миниган", отодвинул Люгера за себя, и вырос, заполнив собой весь проем коридора. Но впереди была только лестница, не сломанная, и даже не продавленная или дырявая. Вполне добротные деревянные ступени, даже на вид – надёжные, хоть и основательно тронутые временем.

"Что случилось?" – спросил он жестом.

"Все хорошо", – ответила она также жестом.

– Просто никогда не было лестницы, вот и странно, – произнесла Юта уже вслух. – Пойдем?

– Я первый, – проворчал Марат, дезактивируя оружие и становясь меньше.

– На втором этаже типа процедурная, или вообще операционной, и куча палат. А на третьем только палаты, – продолжала рассказывать Юта.

– Почему операционная на втором? – скорее самого себя спросил Марат. – Если приедет тяжёлая, её ещё и затащить сюда надо… Оп-па! – произнес он с удовлетворением. – А вот и Трансформационный круг. Давно хотел пополнить боезапас нестандартными штуками…

Посреди "операционной-процедурной", под уже знакомой синей лампой уютно расположился красный круг, немного неуместный здесь, в царстве затхлости и заброшенности.

– Ют, ты чего? – спросил Марат удивлённо, когда повернулся и обнаружил на лице жены гримасу отвращения.

– Не нравится мне здесь, – ответила она прямо. – Давай побыстрей все дела сделаем, и свалим отсюда. Здесь нет солнца…

Глава 6

– Да уж, – согласился он. – У меня у самого мурашки от этого места. Согласен на все сто. Пойдем третий этаж посмотрим, и сюда, обратно вернемся. Оттрансформируем тебя хорошенько, будешь как невеста после брачной ночи…

По лицу Юты было заметно, что шутка не удалась.

На третьем этаже было значительно чище, чем на первых двух. В одной из комнат они обнаружили «продавца». Точно такой же киборг, как и у Марата во втором испытании. Тоже за прилавком. Марат даже потыкал его пальцем в грудь.

У Юты этот персонаж особого энтузиазма не вызвал.

– Ты кто такой? – спросила она у человекоподобного механизма неведомых исследователей.

Тот, естественно, ничего не ответил, все также продолжал пялиться прозрачными глазами, словно смотрел сквозь собеседника.

– У меня такой же был, – спокойно сказал Марат. – Это андроид. Мы его называли – Продавец. Хотя он ничего не продает, а только передает. Предметы разные, очень крутые обычно. Каждому свои. Одному пакистанцу аж целую боевую машину выдал, шагоход такой, с манипуляторами-пушками, десять метров высотой. Только там этот «продавец» в ангаре стоял.

– Что там у тебя для меня? – задала Юта следующий вопрос «Продавцу».

Тот вытащил из-под стола прилавка что-то похожее на ноутбук. Да это и был ноутбук, обычный, черный, раскладывающийся портативный компьютер.

– Электронное вычислительное устройство, – ответил механическим голосом Продавец.

Марат с Ютой откинули крышку-экран, и сразу же пошла загрузка. Прошло несколько секунд, и появилась стандартная надпись – «Добро пожаловать». Правда, сколько бы они не нажимали на клавиши клавиатуры, сколько бы не трогали тачпад – ничего на экране не менялось.

– Как этим пользоваться? – спросила Юта Продавца.

Тот повернул голову и начал чеканить:

– Нестандартное электронно-вычислительное устройство. Подключается к программе. Объем памяти первого уровня – не ограничен. Объем памяти второго уровня – не ограничен. Тактовая частота – не ограничена. Тип питания – атомный. Обращайтесь осторожно – устройство содержит кристаллические формы, и может быть повреждено механическим путем…

– Как это – объем памяти не ограничен? – недоверчиво спросила Юта.

– Каждая программа для своего выполнения требует ограниченный объем памяти разных уровней. Данное устройство не ограничено по предоставлению ресурсов памяти первого и второго уровня.

– Это типа у него жесткий диск и оперативка не ограничены? – Юта рассматривала «ноутбук» совершенно иным взглядом.

– Тактовая частота выполнения программ также не ограничена – подтвердил Продавец.

– Ну и как туда чего загружать? – Юта рассматривала агрегат со всех сторон.

А Марат уже понял. Осознал.

– Туда ничего не надо загружать и подключать, – сказал он. – Эта штука сама подключается.

– К чему подключается?

Он посмотрел на жену и нахмурился.

– Подключается к программе. К программному обеспечению. К тебе, короче. Ты должна будешь пройти с этой штукой трансформацию. Это на втором этаже, где красный круг. Сначала надо будет пройти трансформацию с амулетом, а потом поэтапно с… другими вещами. Я же рассказывал…

Они начали обживаться в этом старом, заброшенном здании. Марат тренировался, познавая свои умения и возможности: убирал мусор, выравнивал стены, очищал здесь все от сырости и затхлости. Палатку они оставили дома, да и зачем она – у Марата всегда все под рукой. Юта тоже подключилась, женской рукой предавая суровому аскетизму шарм, жилую небрежность и повседневную привычность. Раздражали постоянный туман и серость, зато внутри они установили мощное освещение, в углу появился самый настоящий, полыхающий пламенем камин. На полу – всегда теплый и толстый сухой ковер. Они никогда не придавали значения обстановке, прекрасно себя чувствовали и в поле на стогу сена, и ночуя и на голом столе в офисе (случалось и такое), и за решеткой в облёванном полицейском «собачнике», и в номере люкс пятизвездочного отеля – для них всё одинаково, главное чтобы вместе. Но когда предстояло долго ждать – лучше это делать с удобствами. Юта становилась буквально час от часу раздражительней, и Марат понимал, что она беспокоится за дочь. То, что "снаружи" время может быть и не течет совсем – её мало утешало. Марат же знал, что если здесь действительно разумный океан, настоящий Солярис, то скоро жди гостей. За себя он не беспокоился, всегда считал себя железным, способным выдержать всё, что только можно выдержать, а вот Юта… Да и за нее беспокойство было не таким уж большим, скорее небольшая тревога. Уж чего-чего, а товарищ Люгер сохраняла рассудительность и трезвость мысли в самых безумных ситуациях, а таких в их жизни было предостаточно. Да вот только, одновременно, в самых спокойных и безопасных условиях могла "психануть" так, что только держись, под руку лучше не попадаться. Обезумевший Халк рядом с бешеной Люгер рядом не стоял, ни по степени ярости, ни по объему и количеству случайных жертв и разрушений.

– Как ты думаешь? – спрашивал он Юту. – У нас один гость будет, или к каждому свой? Так то должен быть к каждому свой. Вот только испытание это твое, индивидуальное, и нас здесь двое.

– Думаешь, это будет Сабрина? – обеспокоенно спросила жена.

Марат, замирая от неизвестности, ответил:

– Думаю, что да…

В тот день он был наверху, наводил порядок на втором этаже, чистил помещения взмахом руки, проводил электричество, обустраивал в каждой комнате свою обстановку, как будто они ждали множество самых разнообразных гостей.

Внизу колокольчиками зазвенел смех Юты. Тотчас же раздался другой голос – тоже звонкий, но незнакомый. Марат кубарем скатился по лестнице. Жена стояла посреди ярко освещенного холла, и гладила по голове мальчишку. Обычный пацан, лет одиннадцать-двенадцать, вихрастый, худой, в потрепанных джинсах и клетчатой рубашке.

– А вот и наш папа, – со смехом обернулась Юта.

– Это не наш папа, – вдруг угрюмо отозвался мальчик, улыбку с его лица как смыло.

– Представь, он меня папой называет, – сказала Юта с улыбкой. – Говорит что я его папа…

– Ну вообще то пацан прав, – отозвался Марат. – Мама у него там, снаружи, а ты… реально папа. Тебя как зовут, чудо луковое?

– Папа говорит, что я Солярис, – ответил мальчик после паузы.

– Мне нравиться это имя, – добавил он, и с надеждой на поддержку взглянул на Юту.

– Солярис Ютович, – сказала жена, и снова засмеялась-зазвенела, как колокольчик.

И они стали жить втроем, как будто жили так сто лет. Марат действительно взял на себя обязанности жены – убирался, готовил, стирал, вел и справлял всякую мелочевку – если можно так сказать, потому что даже «готовка» и «стирка» у него занимали несколько секунд. Юта на правах «папы» возилась с самоназванным «сыном».

Они как-то очень быстро сошлись, постоянно о чем то болтали, шутили, рассказывали друг другу забавные истории и смеялись. Марат часто заставал их тренирующимися. Юта постоянно учила мальчика, сначала просто стойкам, как надо держать пистолет, как – винтовку. Учила как освобождаться от захватов или наоборот, захватывать человека самому, чтобы тот и пошевелиться не мог, а ты его держишь одной рукой. Потом они стали стрелять, в подвале. Дом заполнился тонким восхитительным запахом горячего металла и едкого пороха. Паренек был в восхищении, а уж вместе они просто пылали энтузиазмом, расстреливая очередную сотню солдатиков из шестизарядных револьверов на скорость. Марат только ухмылялся, и подсовывал бешеной парочке все новые и новые модели орудий человеческого взаимоуничтожения.

Над Ютой теперь висел постоянный статус: "Валькирия". Надпись появилась как только она перешагнула десятый уровень, и это уровневое число регулярно менялось, примерно раз в сутки.

– Валькирия, – прочитал тогда Марат, примерно неделю назад, когда надпись только еще высветилась. – Одиннадцатый уровень. Выбирающая убитых. Высший женский персонаж класса воинов. Притягивает победу, даже не участвуя в битве – способна переломить самую безнадежную ситуацию. Бойцы, которые сражаются с ней в группе не испытывают усталости, не поддаются страху или панике. Специализируясь только на одном виде магии (классовое ограничение), валькирия тем не менее нейтрализует до минимума или блокирует большинство вражеских пассивных заклятий, и усиливает модулирования, благоприятные для своей группы. Средняя опасность персонажа – крайне опасный, другим персонажам не рекомендуется вступать в прямое столкновение с ни с одиночной валькирией, ни с группой, в которой она присутствует, без соответствующей защиты от её способностей…

– Круто, – резюмировал он. – Очень круто.

Хотя прирост уровней Юты шел очень быстро (не в пример ему самому), но все же… раз в сутки… Сто уровней-процентов. Три месяца с хвостиком. Первый из них почти закончился, и вроде как всё нормально, без эксцессов, единственное что напрягает – мальчик, который как и в книге у Лема, не мог находится отдельно от Юты. Всегда рядом, как хвостик.

Вскоре Марат добрался до чердака. Долго думал – перекладывать ли крышу? Дождей здесь не было, конденсат нигде не образовывался, простая влажность, не более. Или все-таки перестелить дырявый шифер? Или даже убрать его? А на балки положить очень тонкий сплошной лист железа… Зелененькое такое, волновое железо, будет аккуратно и красиво. Ну и заодно защита, это же будет часть его самого. Хрен тебе пробьешь такую крышу, даже из гранатомета. Да какой к черту гранатомет – тут если метеорит упадет, то не сможет даже дырку пробить. Так, выбоина будет, не больше.

Не дом, а самая настоящая крепость. Космический корабль со всеми действующими системами внутри, только вкопанный в землю.

– Помоги! – вдруг сказал голос Юты в голове. Тотчас связь с ней пропала. Потом здание тряхнуло, небо осветилось вспышкой молнии, и тут же ударил могучий раскат грома. Благодаря «эфирным доспехам» Марат всегда знал, где находится жена. Вот сейчас они отдалились с младшим Солярисом от дома, примерно метров на двести, непонятно что они там искали, в этом тумане, может просто играли… Молния ударила тоже там…

Марат спрыгнул с крыши. Земля еще раз ощутимо дрогнула. Набирая скорость, вес и объем, он рванул в том направлении, откуда ощущал Юту в последний раз. Прорываясь сквозь воду в воздухе, он становился все больше и больше, а когда оказался полностью в воде – представлял из себя пятидесятиметровую фигуру. Что-то среднее между средневековым рыцарем и ультрасовременным трансформером. Вот только по размерам, мощности, да и массе… Короче говоря, Оптимус Прайм отдыхает. В песочнице.

Еще через несколько десятков метров Марат вырвался из их белого «пузырька», и ему открылась совершенно фантастическая картина. Юта висела в бесконечной толще воды, одна, с расставленными в стороны руками, в которых были зажаты пистолеты. На лице ее была сосредоточенность, и капелька обреченности. Она иногда дергалась, всем телом, и крутила головой, выискивая опасность. Но вокруг нее ничего не было. Никакой угрозы. По крайней мере, Марат ничего не чувствовал. Просто океан воды. Очень много воды. Прозрачной светящейся жидкости – на сотни, а может быть сотни миллионов километров вокруг. Такого не могло быть – но это было. Парсеки воды в любую сторону, водяная Вселенная в космической Вселенной. Бесконечность в бесконечности.

Когда Юта увидела громадного Марата, на ее лице промелькнуло облегчение. Он же одним движением преодолел разделяющее их расстояние, и буквально влил ее внутрь, раздвинув себе грудь, а потом снова сдвинул стальные плиты, как будто прикрывающее его сердце. Все, она в безопасности.

В безопасности от чего? Или от кого?

– Что? Что… это? Как… это?

Марат, хоть и не сомневался в собственных возможностях – сейчас просто оторопел. Эти вопросы шли буквально отовсюду. Никто их не произносил, но они были заданы.

– Так, – сказал он, подбадривая сам себя. – А ну-ка, сыграем по моим правилам.

Тотчас же вода вокруг исчезла. Теперь он висел внутри громадного, больше ста метров в диаметре – безвоздушного пузыря. Он просто сжал воду и выбросил за пределы этой защитной сферы. Несколько секунд ничего не происходило. А потом вода начала приближаться. Медленно, словно нехотя.

Марат напрягся. Он расходовал уже более половины энергетических возможностей своего нового тела – но не мог остановить давление и объем приближающейся стихии.

– Ладно, – сказал он с вызовом. – Напряжемся на всю катушку.

Вода снова остановилась. Две энергии несколько мгновений боролись друг с другом, а потом вода снова начала движение. Это было невероятно. Марат давил на стенки своего безвоздушного пузыря-убежища с давлением, при котором жидкость резала металл, несколько тысяч атмосфер. Но давление снаружи было все равно больше. Океан проверял его на прочность.

– Да черт тебя дери! – в сердцах бросил Марат, прекратил давить, и стал просто отбрасывать упрямую воду назад. Тонкое прозрачное лезвие метнулось к нему, появившись из ниоткуда. Уворачиваясь, Марат почувствовал что его затрясло. Эта плоскость, толщиной едва ли в долю миллиметра, состояла из воды, спрессованной под воздействием не тысяч, но миллионов атмосфер. Да «оно» не уступало в этом отношении плазме, термоядерному взрыву. Давление, по крайней мере – такое же. Эта штука могла его напополам разрубить, если бы он не увернулся.

– Все, хорош тупить, – сказал сам себе, и рванул к спасительному туманному пузырю, их временному жилищу посреди бесконечного океана.

Оказавшись рядом с трехэтажным зданием, которое сейчас не доходило ему и до колена, Марат активизировал свои многочисленные пушки. Скорее по привычке, чем из потребности. Упрямо раз за разом раз он сканировал окрестности, применяя все и сразу – и звуковой эхолот, и инфракрасное, и рентгеновскоеи жесткое гамма-излучение на пиковой частоте. Опять ничего, и никого вокруг. Ни единого плотного, а тем более движущегося тела в радиусе многих тысяч и тысяч километров вокруг.

И все же там что-то было…

– Мы просто хотели поиграть, – сказал снизу мальчишеский голос.

Марат не спеша, постоянно ожидая подвоха, уменьшал себя в размерах. Вот окна третьего этажа оказались на уровне его головы. А вот он – снова обычный человек, обеими руками держит Юту, ставит её на землю.

– Уф, – сказал она, соскальзывая, и сразу принимаясь выжимать волосы. – Видел? Круто?

– Видел. Да, круто, – согласился Марат.

– Мы просто поиграть хотели, – сказал виноватым голосом Солярис еще раз. – Скучно же.

– Что хоть случилось? – сердито спросил Марат. – Вы меня перепугали почти до жидкого стула.

– Да это я что-то перепугались, – ответила Юта. – Сдуру шарахнула молниями во все стороны, ну океан меня легонько прижал. Силищи у него просто немерено… И ещё – ты понял?

– Что именно я должен был понять? – осторожно переспросил Марат.

– Он замкнут, как плоскость Мёбиуса, – Юта нашла полотенце, скинула остатки одежды, и начала растираться. – Вот поэтому и кажется бесконечным, вода же это не плоскость, а всегда трехмерная структура, поэтому он и бесконечен во все стороны.