Текст книги "Любовник на одно лето (СИ)"
Автор книги: Рина Рэйн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
Глава 27. Рай и ад
Аня
Только что между ними еще оставались какие-то жалкие сантиметры, но один рывок… И все, что теперь ощущала Аня – это губы Вика на своих губах и его стальное тело, в которое он вжимал ее с такой силой, что, казалось, боялся, что она сейчас сбежит или растает.
Но она никуда не собиралась сбегать.
По стеклам хлестал дождь, земля сотрясалась от раскатов грома, а Аня жадно возвращала Вику поцелуй за поцелуем, ласку за лаской, сама прижимаясь к нему так, будто от этого зависела ее дальнейшая жизнь.
Да так оно и было. Потому что как ей дальше жить без его нежных губ, слегка шероховатых рук, голоса, хрипло шепчущего ей на ухо какие-то нежности, легкого покалывания небольшой щетины и запаха, который она была готова носить на себе, как изысканные духи, она просто не представляла. И не хотела представлять. Сейчас же она хотела только одного – стать со сводящим ее с ума мужчиной одним целым, снова наконец-то ощутить его в себе и забыть о том, что в этом мире существует что-то, кроме них.
Халатик она скинула легким движением. И пока прохладный шелк стекал по к ногам, Вик уже покрывал поцелуями ее обнаженные плечи, буквально сдирая с себя рубашку. Звук трескающихся ниток, до этого удерживающих пуговицы, был хорошо слышен даже несмотря на шум грозы. И Аня с удовольствием бы полюбовалась на это зрелище. Но мягкий приглушенный свет, едва-едва льющийся из коридора в темную спальню сквозь распахнутую дверь, почти не шел дальше порога. Но что нельзя было видеть, то можно было ощущать. И Аня с упоением целовала Вика, скользя губами по разгоряченной коже его торса, чуть прихватывая ее губами.
А вот последующий звук разъезжающейся молнии штанов подстегнул девушку – и она поспешила избавиться и от ночной сорочки, и от черного кружева трусиков. После чего Вик подхватил Аню на руки и в два шага донес ее до кровати. Бережно уложив свою ношу, он на мгновение остановился, словно любуясь видом, хотя Аня была уверена, что в такой темноте ему почти ничего не видно. А после – навис над ней, уперев руки по обе стороны от девушки.
– Надеюсь, презервативы у тебя есть, – тяжело дыша, спросила она, ведя рукой по его торсу и чувствуя, как в его груди бешено стучится сердце.
– Сейчас, моя хорошая, – коротко поцеловал он девушку в губы, покинул ее на минуту, показавшуюся ей вечностью, прошумел ящиком тумбочки и рвущейся оберткой защиты – и вернулся к Ане, чтобы снова ласкать ее. И от этих ласк в животе у нее кружил целый рой бабочек, который замер на миг, когда Вик уверенным движением скользнул ладонью между ног девушки, чтобы тут же взмыть куда-то вверх, унося с собой остатки сомнений.
Аня сама обвила мужчину ногами и руками, не желая больше растягивать удовольствие. И он одним слитным движением легко вошел в нее, ждущую и разгоряченную, чтобы тут же выйти и войти снова… И снова… И снова… И она вторила его движениям своими стонами, забыв обо всем на свете.
Потому что все остальное сейчас было не важно.
***
Игорь (Вик)
Он проснулся от того, что ему стало жарко. Открыл глаза – и увидел уткнувшуюся ему в плечо Аню. Замер, боясь пошевелиться и потревожить этим сон девушки. А, убедившись, что она крепко спит, осторожно сходил в ванну освежиться, и вскоре вернулся, чтобы улечься рядом со своим сокровищем.
А Аня была именно им – его сокровищем. А еще – чудесной феей, которая сегодня ночью охрипла, выкрикивая его имя и мольбы.
Вик улыбнулся, вспоминая эти моменты. И сразу же почувствовал, как его член тоже их вспомнил. И он был точно не прочь их повторить. Но Аня еще крепко спала, и, чтобы немного разогнать из головы все эти крайне приятные мысли, Вик взял с тумбочки смартфон – надо было проверить почту и узнать, что ему ответил его глава безопасности.
Потому что как бы Вику не хотелось навсегда остаться в тех сказочных часах, что ему подарила его спящее темноволосое чудо, проблем за ночь меньше не стало. Алиса все также была в психушке, Анд все также собирался повесить на Вика всех собак, выбелив свою биографию за его счет. И Вик знал, что Николай ни перед чем не остановится.
Ни что же не остановило Анда лет семь назад от того, чтобы сперва переспать с невестой лучшего друга, а после, шантажируя ее заснятым на пленку сексом, заставить сделать тот чертов минет. Вик еще тогда думал, что если бы Анд не сказал ему о встрече, на которую отправилась Алиса, он бы не пришел в тот день в отель и не застал бы этих двоих. Но как-то эта мысль тогда показалась ему не очень важной. А ведь если бы не та сцена, Вик бы не пошел на крайней меры, и отель все еще, скорее всего, принадлежал бы не им с Андом, а бывшему владельцу…
Что ж. Значит, вот такой вот у Вика был все эти годы лучший друг… Возможно, другого друга он и сам не был достоин. Потому что тогда он даже не захотел выслушать Алису. А теперь… Может, Ритер и придумала это все, чтобы выбелить себя в его глазах. Особенно после того, как Вик узнал, что именно Алиса отправляла к Ане тех полицейских. Ну или Ритер это все наговорила, чтобы очернить Анда из-за того, что сейчас ее сын был у него. Но на человека, способного на ложь, Алиса теперь была похожа меньше всего. Да и после истории Ани о смерти продажных полицейских, и подслушивающего устройства на ошейнике кота Сони, слова Ритер звучали очень правдоподобно.
И не верить им у Вика не было причин.
Поэтому накануне, уйдя из больницы, он первым же делом связался со своим замом Михаилом, который к тому же все это время был главой охраны отеля, и попросил того предоставить список всех документов, которыми Анд интересовался в последнее время. С такой же просьбой он обратился и к Соне. И письма от них двоих все утро внимательно читал через смартфон. Лишь изредка Вик отвлекался на сигареты, которые курил в открытое окно. А после возвращался в кровать к сладко спящей Ане и, ощущая боком тепло ее обнаженного соблазнительного тела, снова погружался в это крайне занимательное чтение.
По всему выходило, что за его спиной для него действительно готовили западню. Вик не сомневался, что где-то в сейфе у Анда уже лежит папочка документов, по которым владельцем модельно-эскортного агентства указан он, Вик. А имя Анда там, в лучшем случае, фигурирует на вторых ролях. Если вообще упоминается.
И бить тут на опережение уже не получится. Ему нужно было думать, как снизить удар и выйти с наименьшими потерями. И тут был только один вариант – сделать так, чтобы его половиной отеля как можно скорее завладел кто-то покрупнее и поопаснее, а сам Вик, точнее, Викунов Игорь Андреевич, навсегда исчез.
И срочность у этого всего была такая, что сделать это все надо было еще вчера… А у Вика даже идей не было о том, кому предложить такое счастье, как отель с совладельцем с сомнительной репутацией и античеловеческими методами.
Только разве что кому-то такому же… Ну и где этого кого-то брать? Да еще так, чтобы до Анда его телодвижения не дошли? А ведь в бизнесе такого уровня все всегда у всех на виду, хоть и шифруются, как могут.
***
Аня
Ее разбудил тихий, но очень злой разговор по телефону. Оказалось, это Вик, лежащий рядом с ней на кровати и одетый только в шорты, с кем-то напряженно переругивался.
«Наверняка это из-за Анда или Алисы,» – догадалась Аня и немного погрустнела от этой мысли. Но все-таки полностью испортить ее хорошее настроение сейчас не могла, наверное, никакая новость. Для этого она слишком сильно ощущала себя счастливой.
– Насколько все плохо? – спросила Аня мужчину, как только тот отбил звонок.
– Что? О! Анют, я разбудил тебя? – и он наклонился, чтобы нежно поцеловать ее.
– Ничего, – она улыбнулась, отвечая на поцелуй. – Судя по дню за окном, мне давно нужно было проснуться. Мог разбудить меня гораздо раньше.
– Мог. Но не хотел. Я так давно мечтал увидеть тебя в своей кровати, что просто не хотел лишать себя такого зрелища.
– Ах, вот оно что! – Аня рассмеялась. – Значит, эта якобы забота о моем сне – проявление твоего жуткого эгоизма?
– Жутчайшего! – и он поцеловал ее снова.
– Тогда я проявлю свой, – решительно заявила Аня, когда и этот долгий нежный поцелуй все-таки закончился.
– Ну, попробуй…
– Попробую. Я хочу знать, какие новости? Ведь они наверняка касаются и меня.
Вик заметно посмурнел.
– Да вот тебя они, как раз-таки, и не касаются. Ну, по крайней мере, я, если честно, не очень понимаю, почему моим врагам понадобилось зачем-то сперва прятать тебя от меня, а потом чуть ли не насильно подсовывать.
– Прятать? Меня никто не прятал.
– Знаешь, я вот не уверен. Я же искал тебя сразу после поезда. И искал через Анда. А он, получается, все это время знал, где ты.
Теперь уже пришла очередь Ане напрягаться. Что-то тут не сходилось…
– Вик, мне кажется, ты тут не прав. Я помню свою встречу с Николаем Дмитриевичем в доме у Алисы. Он не ожидал меня там встретить. Это стало для него неожиданностью.
– Серьезно? А вот это любопытно…
– Почему?
– Потому что тогда получается, что верные и преданные люди Анда были куда больше преданы Алисе, чем ему.
– А они, что, были все это время заодно?
– Кажется, да… Скажи, Анют, – Вик вдруг пристально посмотрел на нее, – ты действительно сейчас хочешь говорить об этом?
– М-м-м… Ну, это беспокоит меня…
– Меня тоже. Но сейчас, здесь и с тобой, меня беспокоит еще одна вещь.
– Да? Это какая же?
И тут Вик неожиданно громко рассмеялся.
– Знаешь, я только что понял, что так и не видел тебя полностью голой. В темноте тебя было почти не разглядеть.
Аня прыснула.
– И вот это беспокоит тебя?
– Очень, – сверкнул мужчина глазами.
– Ничего не знаю! Должна же в женщине быть хоть какая-то загадка, – и она шутливо замоталась в одеяло, как в кокон.
– Солнышко, уж чего-чего, а загадочности в тебе хватает. Мне – так с головой, – и Вик предпринял попытку отогнуть край одеяла, но Аня лишь плотнее прижала его к себе обратно, смеясь.
– Значит, не покажешь себя? – улыбнулся Вик.
– Неа.
– Вообще-вообще? Я ведь и подождать могу. Долго.
– Ну-у-у… Мне так вообще никуда идти не надо. Так что – жди, – она пожала плечами. Вик в ответ наиграно задумчиво окинул ее взглядом.
– А если я тебя упрошу? – интригующе-сексуальным тоном спросил мужчина.
– Упросишь?
– Именно, – он наклонился к ее уху и зашептал, вызывая этим толпу мурашек по всему телу девушки. – Упрошу так, что отказать точно не сможешь. Так что?
– Я не знаю, – в тон ему ответила Аня. – Меня еще пока никто не упрашивал.
– Значит, пришло время это исправить? – он легонько коснулся мочки ее уха невесомым поцелуем. И Аня забыла, как дышать.
– Ну, попробуй, – улыбнулась она, предвкушая следующую ласку. И не зря.
Если ночью Вик был страстен и жаден, то сейчас он словно проверял на прочность выдержку Ани. Сперва невесомые поцелуи покрыли ее лицо и шею, потом к ним добавились легкие укусы, а руки Вика как-то неожиданно пролезли под одеяло, чтобы добраться до Аниной груди и ласково сжимать полушария, чередуя одну ласку за другой.
При этом Вик словно издевался и специально не касался на ее теле тех мест, которые всегда были самыми чувствительными. Он проводил пальцами в непосредственной близости от сосков, целовал шею в миллиметре от мочки уха… И Аня больше всего на свете желала одновременно две вещи. Чтобы он немедленно прекратил эту сладкую пытку и чтобы та никогда не заканчивалась.
В какой-то момент, не выдержав, она попыталась вернуть мужчине хотя бы часть ласки. Но Вик тут же отстранился, прижал ее руки к кровати, обхватив девичьи тонкие запястья своими ладонями, и строго заметил:
– Нет. Не мешай. Я знаю, что делаю.
– Хорошо, не буду, – тихо согласилась Аня, наслаждаясь неизвестным ей до этого ощущением чужой власти над собой.
И поток нежности сразу же вернулся, чтобы смыть ее этой волной в какое-то бесконечное наслаждение. Мужчина целовал и ласкал ее, плавно спускаясь ниже. И медленно, миллиметр за миллиметром, открывал для нее же самой ее тело.
Очнулась Аня, только когда поняла, что лежит перед ним голая и раскрытая, а Вик немного отстранился, любуясь этим. Девушку тут же бросило в жар.
«Смешная ты,» – посмеивался внутренний голос с интонациями Вика. – «Нашла чего смущаться!».
И, конечно, этот голос был прав. Но Вик смотрел на нее при этом с таким восхищением, что не краснеть перед ним она не могла. Только что-то сказать об этом не успела. Потому что, бросив на Аню лукавый взгляд, мужчина продолжил воплощать в реальность свой коварный план.
Его губы и язык коснулись ее складок, заскользили ниже, глубже…
И через минуту первая волна оргазма заставила Аню забыть о любом стыде. Впрочем, останавливаться на этом Вик не стал.
***
На кухню они спустились, когда давно перевалило за полдень. И то, потому что обычный человеческий голод в какой-то момент стал сильнее желания любить друг друга. Да и кота надо было накормить. Животное философски отнеслось к изменению отношений между ними, но ни в коей степени не собиралось худеть из-за этого хоть на грамм.
Готовили вместе, постоянно прерываясь на поцелуи. Вик еще время от времени отрывался от Ани на какие-то важные сообщения в телефоне. С кем-то минимум еще трижды ругался. Пару раз ему даже звонила Соня, зачитывая какие-то документы.
На вопросы о том, что происходит, Вик ответил коротко:
– Продаю отель.
– Так резко и быстро? – удивилась Аня. – Но его же сейчас купят за бесценок?
– Знаю, – усмехнулся Вик. – Но, поверь, Солнышко, это не самая большая проблема.
– А есть еще большая проблема? Какая?
– Ну как – какая? Я ведь не целовал тебя уже, – он глянул на дисплей телефона, – целых несколько минут. Хочу это немедленно исправить!
– Вик, ну нельзя же любой мой вопрос сводить к этому! – шутливо стукнув его ладонью по голому торсу, возмутилась Аня. Хотя все-таки против самих поцелуев она не была. И с наслаждением снова уступила мужчине, чувствуя все оттенки его нежности просто до невозможности чувствительными губами. Те только за это утро узнали столько ласки, сколько ее не было, наверное, за всю ее жизнь.
– Нельзя, – согласился Вик, когда все-таки смог оторваться от Ани в очередной раз. – Но ты просто не представляешь, как мне хочется так делать.
Спорить с ним после такого признания у Ани не было никаких сил.
***
Но все же вечером реальность, которая все это время просачивалась в их сказку через телефонные звонки, напомнила о себе приездом какого-то скучно одетого мужчины на машине Вика. И Аня поняла, что сейчас снова останется одна в доме.
– Солнышко, – уходя, Вик еще раз поцеловал ее. – Я не знаю, как скоро приеду. Но ты, если что, не жди меня. Ложись спать.
– Я не смогу не ждать тебя, – тихо прошептала Аня.
– Анют, ты даже не представляешь, как мне нравится это слышать, – мурлыкнул он куда-то ей в шею. – Хорошо, жди. Голая. В моей постели. Договорились.
Аня рассмеялась.
– Вик. Ты – ненасытное чудовище.
– Я знаю. Ну, так что?
– Я подумаю над этим предложением.
– Звучит потрясающе, – подмигнул он, уходя.
Но как только машина отъехала, у Ани зазвонил телефон. Уверенная, что это звонит Вик, девушка сняла трубку не глядя:
– Да?
– Анна Ларина? – спросил незнакомый грудной женский голос.
И это показалось Ане предзнаменованием чего-то очень плохого. Но не бросать же трубку.
– Да, – жестко ответила она.
– Меня зовут Ева. И нам с вами нужно кое о чем поговорить. Надеюсь, Игоря Андреевича сейчас нет рядом. Потому что этот разговор не для его ушей.
– Тогда почему вы решили, что он – для моих.
– Потому что я уверена, что Игорь от вас скрывает очень ценную информацию. Я вам ее расскажу, а вы уже сами решайте, что с ней делать. Хорошо?
Наверное, в любой другой ситуации Аня бы на такое просто положила бы трубку. Или сказала бы, что она доверяет Вику. Но он сегодня весь день действительно что-то недоговаривал. И Аня хотела бы знать, что.
Возможно, ей предлагают узнать это таким вот образом. При этом, почти наверняка, все, что скажут – будет что-то плохое и сильно преувеличенное. Ну что ж. Она просто разделит все услышанное на десять – и, по крайней мере, будет знать, что происходит.
– Я согласна, – решительно заявила она.
***
Игорь (Вик)
Он снова возвращался к Ане в ночи. Правда, в этот раз не один, а с Соней. Да и дорога за день давно высохла после грозы, так что ехать даже в темноте было совсем несложно. Но не это гнало его вперед, а то, что ему просто не терпелось снова увидеть свое сокровище. Прижать ее к себе. Обнять. Рассказать, что они придумали и что будут делать дальше.
Он весь день старательно оберегал Аню от плохих новостей. Если она узнает, что его могут посадить в тюрьму за сутенерство, ее это точно не обрадует. Теперь же у него был шанс избежать всего этого. Всего-то надо было…
Додумать мысль он не успел. Дым, затянувший улицу, запах гари и промчавшиеся мимо пожарная машина и скорая помощь не дали это сделать.
Это пугало. И Вик вдавил педаль газа сильнее, поймав в зеркале заднего вида обеспокоенный взгляд Сони.
Дым продолжал усиливаться и вскоре на черном горизонте, затянутом дымом, стали видны алые всполохи пожара…
Сердце Вика ухнуло куда-то вниз.
Нет. Этого просто не может быть! Не может! Не с ним! Нет!
Как именно он парковал машину около огромного костра, который еще несколько часов назад был его домом, он не помнил. Действовал как в бреду.
Вышел из машины, буквально вылетел из нее, тут же закашлялся от гари, ожегшей его горло и легкие изнутри… И только хотел подбежать к пожарным, чтобы спросить, блять, что здесь случилось и где Аня, как телефон в кармане пиликнул сообщением.
Нервным движением разблокировав смартфон, он увидел одно короткое сообщение, присланное с неизвестного номера:
«Не благодари. Ева»
Глава 28. Проща(е)ние
Аня
А вот торчать ночью на Сочинском вокзале было совсем не весело. А еще холодно и неудобно. Да и шумно тут было, даже несмотря на поздний час. Но куда еще податься, Аня не знала. Она так быстро сбегала из дома Вика… Ой! Нет! Игоря Андреевича! Так сильно боялась, что он вот сейчас приедет и им придется разговаривать…
И он, возможно, даже найдет какие-то слова, которые снова заставят ее поверить ему! И тогда она остается. Или, что еще хуже, он не будет искать никаких слов. Ни-че-го. Просто усмехнется, как умеет это делать. И спокойно и жестко спросит:
– Ну, а чего ты хотела? Ты думала, я с тобой тут просто так ношусь? Терплю вот это все? Раскручиваю тебя на секс неделями?
И тогда ей останется только… Что? Вот так и бежать.
Ей в любом случае нужно было бежать от него.
Потому что если какие-то слова у него для нее и были… То снова довериться кому-то, после того, как она столько раз за это лето узнавала истинную цену людям, которые якобы «любили» ее, Аня, кажется, уже не могла. Больше не могла. Нет.
Аня закуталась в кофту, окинула невидящим взглядом уставшую и полупьяную толпу ожидающих, и поняла, что она просто не смогла бы вынести от него никаких объяснений. Поэтому и сделала именно так, как ей сказала сделать эта некая Ева. Сбежала. Снова. Окончательно. И бесповоротно.
Она просто не могла больше никому доверять. Если бы Аня осталась, она бы точно знала, что сделала это, потому что хотела быть обманутой. Хотела хоть немного поверить в то, что, возможно, кому-то действительно нужна. Но не настолько она жалка, чтобы жить иллюзиями! И не настолько она слаба, чтобы не стать счастливой без всяких Виков.
Именно поэтому, узнав от Евы всю правду про модельное агентство Анда и причину, по которой они с Виком встретились, да и были все это время, Аня тут же воспользовалась ее советом. Уйти, чтобы больше никогда не иметь ничего общего с этой грязью. Чтобы больше никогда не быть ни для кого дорогой любопытной игрушкой. Квествой девочкой.
Именно поэтому сейчас Аня сидела на вокзале и всеми силами душила в себе вновь возвращающуюся истерику.
Первый приступ той случился сразу же, как только Аня положила трубку. Как она выла на весь дом, слышали, наверное, даже в соседних коттеджах. По крайней мере, даже кот спустился посмотреть, что с ней, и пытался успокоить на свой манер. От чего ей, на самом деле, стало только хуже. Потому что животное, в отличие от его хозяина, ей не лгало. Коту-то она действительно была нужна.
Второй приступ истерики случился чуть позже. Когда Аня собирала вещи и поняла, что забыла сорочку и халат в спальне за стеной. Она так и не смогла заставить себя войти туда и забрать эти вещи.
Третьей волной ее накрыло уже в такси. Не такой сильной, как первые две. Да и рыдать при водителе, с тревогой на нее посматривающего в зеркало заднего вида, было как-то странно. Впрочем, причиной для тех слез был уже не сам Вик-которого-не-было и который всегда был лишь удобной ролью для одного мерзавца. А ее сестра. Думая позвонить ей, Аня вдруг поняла, что Соня не просто так запрещала ей приближаться к своему начальству. Соня все знала! Ну или почти все. Про поезд-то она была не в курсе. Могла и поверить, что это все – не очередной спектакль, а что-то настоящее. Но то, что звонить сестре и говорить, где она и что с ней, Аня тоже не могла – это ей было прекрасно понятно.
Вот и оставалось только одно – первым же поездом вернуться назад. Поселиться у бабушки, восстановиться на прежнем месте работы – там как раз ждали ее решения, начать новую-старую жизнь…
Уже на вокзале Аня сменила симку и удалила из памяти своего телефона номер Вика. Новый номер Анин он не знал, а так – у нее не будет искушения позвонить ему. И в этот момент ее почти накрыла четвертая волна слез. Но ее-то Аня уже сдержала.
Что ж, значит, со временем она научится не вспоминать это все. Забудет свои мечты, надежды, ощущение бесконечного счастья и наполненности, которое испытывала рядом с ним… Забудет то, как была его – совсем не долго, но так сладко, как никогда не было до этого…
И, может, однажды, все-таки сможет снова кого-то полюбить.
А то, что она влюбилась, Аня прекрасно понимала. И от этого было хуже во сто крат. Потому что зараженной этой дрянью сердце хотелось просто выдернуть из груди.
Когда она узнала про предательство Карины или про измену Юры, или когда тот напал на нее, Аня думала, что знает, что такое боль, стыд и разочарование… Теперь она понимала, что все это – было сущей ерундой по сравнению с тем, что сейчас сжигало ее изнутри, испепеляя целиком. До основания.
«Наверное, сгореть заживо, было бы легче,» – обреченно шепнул внутренний голос голосом Вика и Аня обреченно прикрыла глаза, пытаясь сдержать новые слезы.
Ничего. Это она просто по привычке. Это пройдет…
– Смотрите, как горит! – крикнул рядом кто-то, не то с ужасом, не то с восторгом, перекрикивая типичный гул вокзала. И другие голоса ему повторили с такими же интонациями.
– А где это?
– Да в крутом поселке.
– Это там-то? Где богачи живут?
– Ну и поделом им! Сто процентов такой домину не на честные деньги себе отгрохали! – И все-таки страшно как горит-то!
Не выдержав, Аня открыла глаза. Причина спора нашлась сразу же – по телеку в зале показывали выпуск местных новостей. Аня успела на самый конец, поэтому костер, в который превратился дом Вика, видела всегда лишь мгновение. Но ей этого мига хватило.
Слов диктора слышно не было. Но Ане это было и не нужно. Она быстро набрала в поиске нужный запрос, ругаясь про себя жутким матом на тупящий интернет, дождалась загрузки страниц, за минуту прочла новости…
Охуеть.
Жертв нет. Это успокаивало. Журналисты, что писали статью, подчеркнули, что даже кот не пострадал – и Аня в этом месте облегченно выдохнула. Что ж, не зря она, уходя, отпустила животное гулять во двор. Ой не зря.
Причиной пожара называли разные вещи. Сошлись на взрыве бытового газа. Да только… Плита в доме у Вика была электрической. Какой газ?
Ане стало плохо.
Еще хуже ей стало, когда на одной из фоток она увидела самого Вика и стоящую чуть поодаль от него Соню… Черт! Сестра! Она же не знает, что с Аней! И дозвониться до нее не может!
Не думая ни секунды, Аня тут же набрала Соню. Та сняла трубку моментально:
– Да? – спросила Соня сиплым голосом.
– Сонь, это я. Аня.
– Аня! Аня, где ты? Как ты?
На заднем плане знакомый мужской голос тут же спросил:
– Это она? Дай трубку! – и у Ани словно скальпелем провели по сердцу.
– Соня, нет! – почти заорала Аня, боясь, что сестра ее не услышит. Но та все еще была на связи:
– Что нет?
– Не давай ему телефон. Не смей!
– Ань… Ты чего?
– Не важно. Я потом, позже тебе все объясню. Я просто увидела в новостях о пожаре. Это точно не газ. Когда я уезжала, все в доме было хорошо. И со мной все хорошо. Это мой новый номер, но он только для тебя. Ему этот номер не давай! Пообещай мне!
– Х-хорошо. Ань, ты уверена?
– Да, абсолютно.
– Ладно. А, может, мне стоит ему что-то передать?
Аня думала не долго. Что ж, это прекрасный способ расставить все по своим местам, да?
– Да. Передай Игорю Андреевичу, чтобы никогда не искал меня. Я ничего не хочу о нем больше знать.
И, судя по тому, как глухо отозвались ее слова в микрофоне, сказано это все было на громкую связь.
– Я тебя поняла, Ань, – тяжело закашлявшись ответила сестра. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.
– Да. Знаю, Сонь. Пока. Береги себя.
– И ты себя тоже, Ань.
***
Несколько месяцев спустя
Осень выдалась ранней, но теплой и затяжной. А пришедшее в октябре бабье лето баловало солнцем и теплым ветерком даже в середине месяца. Аня любила такое время года. Обычно вместе с ним в ее жизни всегда наступала какая-то приятная пауза. Вот и сейчас вместе с осыпающимися под ноги золотыми листьями и последним пригожими деньками к ней пришел наконец-то тот покой, который она так давно ждала.
Наконец-то ей больше не надо было заставлять себя по утрам собираться на работу, а вечерами – гнать пинками до дома. Да и улыбки, клиентам ли, коллегам, больше не были похожи на оскалы человека, у которого очень сильно болят зубы. Боль, пусть и не зубная, а та, что была гораздо хуже и противнее, притупилась и постепенно стала напоминать собой только тень от той, что разрывала ее сердце первые дни и даже недели одиночества.
Впрочем, одиночество было недолгим и довольно символичным. Аня перебралась к бабушке, а через несколько дней туда же переехала Соня. И девушки снова оказались на одной территории. И даже были вынуждены пару недель, в которые Соня искала для себя новое жилье и работу, делить одну гостевую комнату на двоих. Точнее, на троих – так как Император тоже приехал с сестрой. Кот освоился на новом месте быстрее всех и вскоре вовсю дружил с пикенесом бабы Зои, и с ним же на пару гонял местных наглых и упитанных кур.
Когда к бабе Зое приехала сестра, Аня боялась, что та часто будет поднимать тему случившегося в Сочи. Но Соня словно забыла об этом. И Аню такое устраивало. Хотя однажды после ужина Соня все-таки не выдержала:
– Я все никак не пойму, – начала сестра, ставя перед ними чай с пирожными и садясь за стол таким образом, что Аня при всем желании теперь не смогла бы просто так выйти с маленькой уютной кухни, – почему ты все-таки поверила Еве? Вот так просто – взяла и поверила?
– Она была убедительной, – Аня сделала глоток крепкого чая и приготовилась к долгому неприятному разговору, решив, что этот пластырь все-таки нужно дернуть и устраивать сейчас бунт о том, что она не хочет об этом говорить, ребячество. – Прислала мне сканы документов, по которым владельцем «модельного» агентства был Игорь. Показала чеки на «квесты», в которых она сама принимала участие, и расписанные сюжеты этих историй. Рассказала, для чего именно Игорь использовал ту квартиру, в которой до этого поселил меня. Дала даже фотки нескольких своих коллег, во время «игры» с ним…
– Фотки? А это-то у нее откуда было?
– Не знаю. Да и какая разница. Знаешь, меня тогда не это волновало. А вот то, что на этих фотках Игорь был в той самой квартире… В недвусмысленных позах и степени раздетости…
– М-да… Это он, конечно…
– Да и сама квартира та… Ну, я же ее видела, Сонь. Изнутри. И ящики, полные презервативов видела. И шест для стриптиза. И вот что? Я после этого не должна была поверить в ее слова? В откровения «квестовой девочки»? Которые она, к тому же, подтверждала фотографиями, документами… Вот ты, Сонь, чтобы сделала тогда?
– Не знаю, Ань. Не знаю. Наверное, я бы все-таки дала ему шанс объясниться. Хотя бы, чтобы точно знать, все, что он скажет.
– Зачем? Услышать какие-то объяснения из раздела «все это ложь» или «все это было до тебя»?
– Ну… И это было бы правдой, Ань. Он не был владельцем этого агентства. Вообще не имел к нему никакого отношения. А их услугами действительно пользовался только до тебя.
Аня медленно опустила кружку на стол. Эти слова больно отзывались в душе, потому что бессовестным образом воскрешали то, чего давно уже не должно было быть – надежду.
– И ты можешь вот так просто говорить за него? – резко спросила она Соню. – Гарантировать что-то? Например, что у него никого не было, пока он, ну, не знаю… Пока он не знал, что я твоя сестра?
Соня смутилась и нахмурилась.
– Нет. Гарантировать не могу. Но, возможно, он бы смог.
– Может быть, – согласилась Аня. – Но, знаешь, он ведь сделал то, что я просила. Он действительно не напоминает о себе. Ни чем. Значит, наверное, не стою я того, чтобы напоминать.
– Ань, ты слишком категорична. У него же, вообще-то, дом взорвали. А его самого, когда мы расставались, вообще пытались посадить за решетку. Причем по очень страшной статье. Как думаешь, что его бы ждало в тюрьме, окажись он там за сутенерство?
Аня сглотнула.
– Надеюсь, он сумел этого избежать, – тихо прошептала она. – Зла я ему точно не желаю.
Соня смерила ее долгим взглядом.
– Скажу только одно – избежал.
– Ну, значит, все у него хорошо, – Аня с громким стуком поставила пустую чашку на стол и встала, собираясь закончить болезненный разговор. – И я за него очень рада. Надеюсь, он счастлив, чем бы ни занимался.
Соня на это ничего не ответила, но мешать Ане уйти не стала. А на утро она съехала на съемную квартиру и больше сестры почти не общались, лишь изредка перезваниваясь по мелким бытовым вопросам.
Это разговор еще долго лежал бетонной плитой на сердце у Ани. Но бесконечная рабочая суета, садо-огородные хлопоты в доме у бабушки и поиск нового жилья – все это в итоге сделало свое лечебное дело, и случившееся летом стало видеться Ане как что-то, что было с ней в другой жизни. Или, может, даже не с ней.
Хотя когда она изредка натыкалась в толпе на кого-то, хотя бы отдаленно похожего на Вика, ее все еще бросало в жар. Но, вычитав в каком-то дамском журнале о том, что такие вещи все равно забываются за год, она просто решила дать себе этот самый год. Конечно, она не воспринимала эту статью всерьез. Ей просто нужно было хоть немного надежды на то, что однажды ее раны затянутся окончательно.
