Текст книги "Парочка (СИ)"
Автор книги: Рина Хвэй
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)
Глава 2
– Что Вы от меня хотите? О каком балагане вы говорите? – я решила себе не отказывать в эмоциях и оттолкнув начальника, вскочила с кресла.
– Это я что хочу? – возмущённо ответил Антон Павлович, – А чего добиваетесь вы Маргарита Степановна? – мужчина чересчур язвительно произнёс моё имя.
И это, вот его… я окинула взглядом взбешённого непонятно чем мужчину, называют тут спокойным и уравновешенным?! Да я ещё ни разу не видела его в спокойном состоянии! Он словно огнедышащий дракон. Стоит мне только попасться ему на глаза, как он тут же извергает огонь. А если меня нет в его поле-зрения, так он сам прилетает ко мне, как сделал это только что.
– Пока я занимаю в этой компании директорское кресло, – продолжил «разозлённый дракон», – То подобного беспорядка я не потерплю! Весь штат словно белены объелся. Как вы пришли… Маргарита Степановна… то вся дисциплина покатилась к чёртовой матери! – разошёлся не на шутку Антон Павлович.
– Я п-пойду… – только и услышала я краткое, но даже не посмотрела на уходящего, как и директор, который сверлил меня взглядом.
Не знаю, что мне захотелось сделать в этот момент. Тяжело, когда вещи начинают касаться лично меня… Обычно, я прекрасно справляюсь с любыми проблемами, преградами, вопросами, но только если они не мои, а других людей. Но стоит ситуации затронуть непосредственно меня, как я… теряюсь? Я не могу правильно анализировать и, казалось бы, вещи, лежащие на поверхности, я просто не замечаю.
Я подошла чуть ближе к этому разъярённому мужчине. Я впервые не могу прочитать человека. Почему он с первой встречи воспринял меня в штыки? Почему не идёт на контакт? И ведь это даже не может быть ненавистью! Ведь как психолог, я прекрасно знаю, что для ненависти, нет оснований. Это чувство испытывается после чего-то, а поведение Антона Павловича изначально было «такое». Нееет, за этим скрывается однозначно что-то другое. Только вот, что именно?
Хорошо, надо избирать другую тактику, всё-таки мне тут ещё год работать.
– Я пришла ради Вас… – произношу тихо, и заглядываю в лицо тому, кому обращалась.
Что я хотела там увидеть? Возможно считать хоть какие-то эмоции, чтоб понять природу такой… неприязни ко мне?
Даа, видимо это простая неприязнь. Ведь бывает такое, что человек нам просто неприятен, и мы даже не всегда можем объяснить почему. Просто что-то идёт изнутри и не хочется находится с кем-то дольше необходимого, а порой и вовсе приходится переступать через себя и терпеть. А то, что я неприятна Антону Павловичу, говорит его нахмуренное лицо.
Каштановые брови встретились на переносице и между ними образовались складки. Почему-то мне захотелось их расправить, провести пальчиком и сказать, чтоб не хмурился. Странно, а я только сейчас заметила, как красив этот мужчина. Все в офисе восхваляют красоту генерального, ну конечно это ведь сам Ягужинский Сергей. Да вот только похоже все тут слепы, потому что настоящий красавец этой компании стоит передо мной.
Выше меня на голову, что является для каждой девушки чуть ли не идеальным. Пиджак хоть и скрывает его телосложение, но стоит мужчине поднять руки, взять бумаги, как мышцы всё-таки выдают себя, натягивая ткань костюма. Нет, он точно не качок, как можно было бы сказать о том же Ягужинском. Но спортом точно не пренебрегает.
Антон… Павлович, явно ждал от меня ещё хоть что-то, а я тупо стояла и рассматривала его, словно видела впервые.
– Я хочу Вам помочь, – спокойным тоном произношу я.
– … ах, вот оно что, – и губы мужчины расплываются в улыбке, да только не в той, которую приятно было бы видеть. А в улыбку-издёвку или даже насмешку.
Директор резко начал смеяться, запрокидывая голову назад, и также резко это прекратил.
– Увольняйтесь по собственному желанию, Маргарита Степановна, – мужчина сделал шаг ко мне, и мы стояли уже практически вплотную друг к другу. Небольшое движение его или меня, как мы тут же соприкоснёмся телами.
– Я не понимаю… – тихо говорю я. А я действительно не понимала, чем руководствуется этот мужчина. Что за странные смены в эмоциях.
– Я лишь хотел узнать, что вам понадобилось в нашей фирме. Про «год работы с психологом» я не поверил сразу же, – тихо и безэмоционально сказал мужчина, – Уходите, и не волнуйтесь я сам переговорю с Ягуаром.
На этом Антон Павлович развернулся и практически бесшумно вышел из моего кабинета.
Я в какой-то прострации подошла к своему рабочему столу и плюхнулась в кресло.
– Что я наделала? – я со стоном уронила голову на стол.
Меня же предупреждал Сергей Викторович, что Антон Павлович ни в коем случае не должен знать истиной причины моего появления тут. А я взяла, и сама всё разболтала!
Ах, этот Бестужев Антон Павлович! Он же с самого начала выводил меня именно на это! Чтоб я разболтала, а я и купилась! Да он сам ещё тот психолог! Как точно меня развёл… Какая грамотно выстроенная линия поведения. А я ещё думала, и где тот спокойный и разумный мужчина, о котором мне все говорят. Ведь с первой встречи, он мне таким как раз и не показался. Он был даже более чем, импульсивным, живым и чересчур эмоциональным. Вот я слепая курица, не увидела… да я даже представить себе не могла, что тут кто-то может владеть такими инструментами, как тонкая психология!
– Ха-ха-ха, – даже стало смешно от своей же глупости.
Ведь как только этот человек всё узнал, он тут же вернулся к себе обычному. Холодному и даже быть может замкнутому. Дааа, в «логове» (кабинете директора) действительно сидит ещё тот зверь. И как показывает практика бояться надо именно таких. Ведь никто не знает, на что именно способны такие люди, и когда точно они решат действовать. Это словно спящий вулкан. Даа, огромный и неприступный в спокойном состоянии, и жаркий, способный спалить тебя до основания в моменты своего пробуждения.
Всё будет труднее, чем я предполагала. Как бы за всей этой работой не потерять себя. Ведь как правило, мы все горазды давать лучшие советы другим, учить их, наставлять. Со стороны-то видней! Да только стоит чему-то коснуться нас самих, как вся наша мудрость и ум куда-то, словно по волшебству, испаряются. И мы начинаем действовать, думать… так глупо… так нелепо, абсолютно не замечая многих очевидных вещей.
Следующий рабочий день встретил меня в кабинете генерального директора.
Не успела я подняться на свой этаж, как девочки на ресепшн передали, что меня ждёт Ягужинский Сергей. Что ж, ничего не поделаешь, придётся идти. Да и вроде он ничего так мужик. Правда, как опять же говорят в офисе, это полностью заслуга его жены. Раньше он был не такой спокойный и столы летали в офисе с завидной регулярностью. Даа, повезло же штату сотрудников с таким-то начальством. То один, то другой с ума сходят…
Я решила, сразу же пройти в кабинет Ягужинского. К тому же, надо рассказать о том, что Антон Павлович узнал про мою истинную причину прибывания тут. Не видела смысла этого скрывать.
Секретаря почему-то не было на месте, и я после небольшого стука в дверь решила её приоткрыть.
– А я тебе говорю! – горячо высказывался знакомы голос Антона Павловича, – Она сама захотела уволится, но сама не решилась к тебе зайти, так что это сделал я.
Антон Павлович, явно ещё не заметил моего появления, а вот Ягужинский напротив, уставился на меня и видимо заметив на моём лице неверие происходящего стал едва сдерживать улыбку.
– Да что ты говоришь… Хорошо, но как же её заявление?
– Заявление? – директор слегка убрал напор и уселся обратно в кресло.
– На увольнение. Без него, сам знаешь, не могу уволить.
– Ой да не надо мне тут. Я уверен у вас личный договор. Давай-ка без этого. Просто избавь уже нашу фирму и меня от этой…
– И Вас! – я всё-таки решила дать о себе знать.
Антон Павлович обернулся на меня и его лицо снова исказилось. Да что, блин такое?!
Я даже слегка, насколько это было возможно посмотрела на себя, боясь найти что-то на своём сегодняшнем платье. Но всё было в порядке. Из-за того, что я только пришла в офис, оно ещё даже не успело помяться.
– Мне казалось, что в помещениях надо снимать головные уборы, – пробурчал мой непосредственный начальник и отвернулся.
– Дам это не касается, если полы её шляпы не слишком большие, – в тон его ответила я.
Ягужинский наблюдал за нашим перебросом фраз и молча, даже можно сказать в какой-то прострации, указал мне на кресло, чтоб я присела.
– Благодарю, – улыбнулась я Сергею Викторовичу и присела.
– Ох, даже тебе строит глазки! – выплюнул Бестужев, – Не хватает ей юридического отдела, который вечно пропадает у неё в кабинете «попивая чай», – последнее мужчина явно пытался сказать моим голосом, но это у него получилось просто ужасно.
– Хм, – Сергей Викторович слегка прокашлялся и спросил: – Маргарита Степановна, так вы покидаете нас?
Я бросила гневный взгляд на Бестужева, тот же ответил мне столь же красноречиво.
– Никак нет, – улыбнулась я самой, что не на есть дьявольской улыбкой. Уверена от такого оскала у меня будут потом обязательно болеть щёки, – И мне абсолютно непонятны ваши, Антон Павлович, выпады в мою сторону. Я, если вы забыли, психолог, и помогаю вашим же людям! Давайте каждый просто займётся своей работой и не будет совать нос не в свои дела!
Понимаю, что я начала уже просто огрызаться, но вести диалоги по-другому, с этим мужчиной у меня просто не выходит.
– Нет уж, Маргарита Степановна, всё что происходит в этом офисе – моё дело! И поверьте, даже если вам и удастся сегодня остаться работать тут, то завтра всё может сильно измениться, – мужчина сказал это не повысив тона, но почему-то от этого стало ещё больше не по себе.
Через минуту дверь закрылась с обратной стороны. Антон Павлович ушёл. Я же просто проводила его взглядом, так и не сумев ничего сказать в ответ.
– Гляжу вы подружились, – произнёс весело Сергей Викторович.
– Как же, – пробубнила я, – Кстати, он узнал истинную причину моего тут появления.
– Вот как? – Ягужинский слегка задумался, а потом расплылся в подобии улыбки, – Не страшно. Через неделю будет вечер, где соберутся многие из наших сотрудников, думаю, это хорошая возможность для вас начать «работать» с Антошей и…
– Извините, – я нагло прервала Ягужинского, – Но я уже даже толком не понимаю, а что я должна сделать-то? Этот человек наверняка меня едва переваривает. Как же я смогу с ним работать? И я кажется уже говорила, но повторю, человека, конечно, можно спасти, но только в том случае, если сам человек этого захочет. Иначе это будет насилие и над ним, и надо мной.
– Знаете, Марго… Можно же вас так звать? – дождавшись моего кивка Сергей Викторович продолжил: – Понаблюдав за вашей парочкой неделю, я пришёл к выводу, что вы уже начали работу в нужном мне направлении.
– Парочка? – фыркнула я. И о каком он вообще говорит направлении? Когда я с его «Антошей» цапаюсь словно кошка с собакой, стоит нам только увидеть друг друга.
– Идите Марго, я уверен, у вас полно работы, как и у меня. Но знайте, пока меня всё устраивает, – заметив мой неуверенный взгляд, Сергей Викторович объяснил: – Как у вас всё идёт. Думаю, результат не заставит себя долго ждать.
– Я больше не мооогу! – в кабинет залетел Аркадий, секретарь Антона Павловича.
– Что на этот раз? – хмуро поинтересовался Ягужинский, не сильно заинтересовавшись в ответе.
– Надо мной натурально издеваются! Ещё нет и обеда, но я уже по крайней мере пять раз слышал, насколько я никудышный секретарь и даже толком не могу приготовить кофе! – канючил бедный и запыхавшийся Аркадий, – Прошу, Сергей Вячеславович, переведите меня в другой отдел, к кому угодно…
– Аркаш, с недавнего времени подобные вопросы перешли под юрисдикцию Маргариты Степановны…
– Что?! – в унисон крикнули я и бедный секретарь.
– Что слышали. За поведение вашего директора, отвечает Марго, вот к ней со всеми вопросами.
– Но как… – у меня не было слов… одни эмоции.
– Всё, идите-ка оба. Разбирайтесь сами, – не обращая на нас особого внимания мужчина уже что-то читал на компьютере.
Тут у генерального зазвонил телефон и не прошло и секунды, как Ягужинский заворковал:
– Да моя Мышка. Ты уже поела?
Нам же только и оставалось, что ретироваться. Я шла по коридору в направление своего кабинета. Когда проходила мимо «логова», то еле себя удержала, чтоб не пнуть дверь. Боже! И где вся моя вышколенная сдержанность, воспитанность и гордость?
– Эм, так, а что мне делать-то? – чуть ли не проскулил Аркадий.
Мне стало жалко этого молодого парня, он же не виноват, что тут у всех не всё в порядке с головой. И раз это действительно моя задача – всё привести в норму, то…
– Подливай в его утренний кофе ложечку конька, – прошептала я секретарю.
Глава 3
У Аркаши расширилась глаза в неверии.
– Разве можно?
– Ох, в нашем случае, даже нужно! Уверяю, разницу в поведении директора, ты увидишь сразу.
– Спасибо! – искренне поблагодарил секретарь и побежал… Видимо побежал делать кофе.
Я же зашла к себе в кабинет, на сегодня у меня назначены несколько бесед.
И даже когда я была вся полностью в работе, с головой уйдя в проблемы других людей, в моей собственной голове крутилось лишь одно – «а сказала ли я, что надо добавить – чайную– ложечку коньяка»?
– Спасибо Маргарита Степановна! Вы мне действительно очень помогли. Только благодаря вам, я хоть немного стала понимать своих совершенно отбившихся от рук детей, – в который раз благодарила меня женщина из бухгалтерии.
– Ничего. Если понадобится помощь, то смело приходите. И не забывайте – дети не отбивались от вас, а просто просили слегка ограничить ваш контроль над ними. Не забывайте, что время идёт и они тоже растут. Конечно, я понимаю, для любой матери ребёнок останется ребёнком на всю жизнь. Но дети рано или поздно становятся личностями со своими нуждами и мечтами. И наша задача их поддержать или направить, если вдруг они заплутали, но не в коем случае не говорить, как и куда надо идти.
– Да, я уже это поняла. Спасибо вам за то, что открыли мне глаза.
Мы в самый раз стояли прощались в дверях моего кабинета, как ко мне на всех парах летел Аркадий. Ой, чувствую наш «огнедышащий дракон» опять что-то успел сотворить.
– Маргарита! Степановна! – кричал Аркаша, едва не споткнувшись о паркет, пока «летел» ко мне.
– Что случилось? – я только кивнула на прощание женщине из бухгалтерии, как тут же пошла на встречу секретарю.
– Антон Павлович… там…
Что там Антон Павлович я не дослушала. А просто пошла к его кабинету, из которого уже были слышны женские рыдания.
– На кого вы, на сей раз, изрыгаете свой гнев? – я влетела в его кабинет, даже не удосужившись постучаться.
Хозяин кабинета сидел за своим столом и изучал какие-то документы. На стуле напротив сидела девушка, содрогаясь в рыданиях.
– Вас не учили стучаться перед тем, как заламываться к директору в кабинет?! – тон Антона Павловича с каждым произнесённым словом становился всё громче, а на последнем слове он ещё и отбросил папку, словно это были не документы, которые он изучал, а какой-то бульварный журнал, не имеющий никакой особой ценности.
На звук упавшей папки девушка вздрогнула. И мне её стало безумно жаль. Я, конечно, не знаю, что у них тут происходило, но доводить практически до обморочного состояния человека… это уже слишком.
– Даа? А помнится недалече, как вчера, вы вломились ко мне в кабинет и стали распекать по чём зря.
– Так вы решили мне отомстить? – глаза мужчины странно сузились, а сам он откинулся на спинку кресла, не переставая следить за мной.
Я подошла к его столу. Видела по его взгляду, как он старался предугадать мой следующий шаг. Я нагнулась над его столом, и увидела непонятный блеск в его взгляде. Но то, чего он ожидал, я конечно не сделала. Я просто присела на стул, стоящий недалеко от уже, как ни странно, не рыдающей девушки.
– Отомстить? Не смешите меня. Я тут чтобы помочь. Если вы забыли, то напомню, что моя работа как раз и заключается в том, чтобы сглаживать острые углы. Показывать истинное положение дел.
– Ну-ну, – ответил мужчина, не особо впечатлённый от моих слов.
– Так что же тут происходит? – спросила я ни к кому конкретно не обращаясь.
Антон Павлович всё это время смотрел на меня не мигая. Он прошёлся по корсажу платья. А я старалась дышать ровно, но почему-то этот мужчина легко мог вывести меня на эмоции, поэтому за дыханием приходилось следить. Дальше он поднялся к моему лицу.
О чём он думает?
Пробежался взглядом, в который раз, по моей причёске (шляпку я уже сняла). На голове у меня был аккуратный пучок, но не сильно затянутый, несколько прядок небрежно обрамляли моё лицо.
Тут в открытое окно задул ветерок, и пройдя по рабочему столу, скинув пару листов документов, принялся за меня. Я слегка зажмурилась, ведь прядки волос то и дело норовили попасть в глаза. Но когда чересчур прыткие волосы я всё-таки заправила за ушки, то случайно встретилась с взглядом Антона… Павловича. И этот взгляд… он сказал о многом.
Не знаю точно, симпатична ли я ему, или может быть нравлюсь… А может и нет ничего такого вовсе. Да вот только тот голодный взгляд, который я поймала у мужчины прямо кричал, о том, как сильно он сдерживается, чтобы прямо тут не опрокинуть меня на стол, и не прижать меня своим телом.
Нет-нет-нет. Этого же не может быть? Но тогда почему я и сама вся сжалась как натянутая тетива, стоило мне взглянуть в глаза мужчины полные похоти?
– Я п-п-пойду, – проблеяла девушка, про которую лично я уже забыла. Да и судя по директору, который помотал головой словно сбрасывая видение, тоже только о ней вспомнил.
– Идите, – дал своё разрешение Антон Павлович.
– Подождите! – остановила я девушку, когда та буквально пролетела мимо меня.
Она остановилась в нерешительности, не зная, как ей правильно поступить. С одной стороны – директор, от вида которого уже мороз по коже. Это он так всегда всех запугивает? А с другой – я. М-да… ответ очевиден.
– Я всё-таки, пожалуй, пойду.
– Да подождите же вы! – я поднялась и не без усилий усадила девушку на своё место, – Алина, – (я прочитала её имя на бейджике на блузе), ага, она наверно работает внизу, сидя за ресепшн, – Останьтесь буквально ещё минут на пять. Я пришла как раз для того, чтобы разрешить ваши проблемы, – я постаралась говорить тихо и спокойно, но при этом очень убедительно.
Обычно такой вкрадчивый и заинтересованный тон очень располагает к себе людей, и они, не замечая за собой, проникаются к тебе не просто симпатией, но и даже доверием.
– Маргарита Степановна, недалече как вчера, вы советовали не совать свой нос не в свои дела и заниматься своей работой, – процитировал, не без ехидства, мои же слова Антон Павлович.
– А вы оказывается умеете слушать! – не могла не сыронизировать я. Но увидев хмурый взгляд директора всё же сменила тон, – Я просто хочу помочь, – сказала спокойно-уверенно я, – Что у вас произошло? Обещаю, если слёзы девушки окажутся оправданы, я и слова не скажу.
Я ждала решения этого упрямого мужчины, но всё-таки через какое-то время он решился начать говорить. Для меня и это уже не большая, но победа.
– Я решил уволить эту девушку.
– И всё? – я если честно думала услышать более развёрнутый ответ.
– И всё, – оборвал меня Антон Павлович.
– Скажите честно, – начала я аккуратно, – У вас что есть некая… – я старалась подобрать подходящее слово, – Потребность?
– О чём это вы? – нахмурился мужчина.
– Да просто вы увольняете меня по десять раз на дню и раз вам это не удаётся доделать до конца, то вы решили приняться за тех, кто подчиняется непосредственно вам?
Ох, чувствую зря я только что это сказала…
– Маргарита Степановна, а не слишком ли вы большого о себе мнения? – как бы невзначай сказал мужчина, даже не удостоив меня взглядом, читая какой-то документ.
– Я… – у меня не было слов. Я почувствовала себя настолько униженной, что даже вдохнуть было тяжело. Я даже и не помню, когда хоть кто-то разговаривал со мной подобным тоном.
– Мир не крутиться только вокруг вас, – Антон Павлович всё-таки оторвался от бумаг и взглянул на меня взглядом… строгим. Взглядом, который бросает директор на провинившихся сотрудников, ни больше, ни меньше.
Тогда… что я видела не так давно? Неужели я ошиблась? Неужели этот мужчина продолжает свою тонкую игру «кто-кого»?
– И я этому рада, – ответила я не менее холодно. Всё-таки я психолог со стажем, и кто если не я, может взять все свои эмоции, все свои мысли под контроль в один момент, – Просто скажите причину увольнения. Это-то я могу знать?
– Не справляется со своими обязанностями, – последовал тут же, словно заранее приготовленный ответ.
– Но это не правда! – впервые за весь диалог Алина решила вмешаться и встрять, защищая себя же, – Я правда стараюсь! Я делаю всё возможное, просто свою скромность тяжело переступить.
– Значит я найду сотрудника, который сможет это сделать, – оборвал Антон Павлович, нисколько не заботясь о чувствах девушки.
– Алин, иди-ка, – сказала я, – Думаю, я поняла в чём причина. Мы всё обсудим с Антоном Павловичем, а потом я переговорю и с тобой, – проговорила я мягко.
– Хорошо.
Как только за девушкой закрылась дверь, я вплотную подошла к столу директора и сверху вниз стала метать молнии. Кажется, мы поменялись ролями.
– Ты серьёзно? Уволить из-за того, что девушка слегка скромная? И ты это называешь профессионализмом? Антон Павлович, простите великодушно, а вы не зажрались?
Конечно, я прекрасно понимала, что перехожу все рамки этики и такта. И я бы в жизни так не стала высказываться не то, чтобы своим клиентам, да даже просто в компании друзей. Но этот мужчина… Он меня просто выводит из себя! Я едва ли сдерживаю себя, чтобы не наговорить намнооого больше.
– Не стоит говорить за то, чего не знаете Маргарита Степановна!
– Так расскажите! – просила я и сама была в шоке от своих же слов. Никогда не было такого, чтобы я настолько не понимала ни человека, ни его мотивов. Для меня он словно неприступная скала.
– Я не увольняю из-за личностных характеристик… – спокойно начал говорить Антон Павлович, тоном учителя, – Я увольняю только некомпетентных, неспособных приносить прибыль нашей компании.
– И как же девушка-администратор может принести прибыль? – я упрямо не понимала.
– Маргарита… администраторы – лицо компании, первый человек с которым разговаривают наши клиенты и только от них зависит пройдёт наша услуга или нет. Они словно первая инстанция, они либо конвертируют звонок в клиента, либо нет. От всего этого зависит напрямую чистая прибыль всей компании и не только. А ещё и зарплаты самих сотрудников, которые, если вы не знали, получают процент.
– Процент? – я впервые об этом слышала. Никто бы в своём уме не стал заключать трудовой договор на процентной ставке. Это же…
– Да. У меня такая политика. Этот процент стимулирует работников – работать. Ведь от этого зависит сколько они получат. У нас в компании нет границ. Хочешь получать высокую зарплату – работай!
Интересный подход… И довольно редкий. Я даже, с другой стороны, посмотрела на этого мужчину. Интересно! Мне интересно его слушать! Хочется узнать больше… Давно я не общалась с такими мужчинами. Если быть точной, то они мне всегда кажутся какими-то недалёкими, что ли. Даже быть может посредственными, поэтому я быстро начинаю скучать и как правило разрываю какое-либо общение. Что же ты за «фрукт» такой, Антон Павлович?
– Допустим, – согласилась я, за что удостоилась слегка удивлённым взглядом. Что? Он думал, что я с ним только спорить могу? – Чем же тогда провинилась эта скромница?
– Скромницам не место, на ресепшн.
Что ж, коротко и ясно.
– Она должна быть локомотивом, чёткой и ясной. Со своей позицией, уверенной речью и даже взглядом. Весь её образ должен говорить о ней… – Антон Павлович, говорил, изучая моё лицо, наверняка сам этого не замечая.
Но его «пламенная» речь у меня плохо ассоциировалась с администраторами, скорее всего он описывал кого-то конкретного. Вот только кого?
– Всегда можно дать шанс. Научить в конце концов, – сказала я, понимая, что и эти мои слова воспримут в штыки.
– Шансов было предостаточно! И я – руководитель, а не мать Тереза, Маргарита Степановна…
– А может можно разок ей побыть? – сама не поняла, как улыбнулась, – И вот увидите – люди к вам потянуться.
С этими словами я вышла из кабинета, тихонько прикрыв за собой дверь. И впервые за прошедшую неделю я не услышала звона разбиваемого стекла. Прогресс, однако, на лицо. И улыбаясь своим же мыслям, счастливая пошла к себе в кабинет. Ведь мне предстоит ещё поговорить с девушкой-администратором. Вытаскивать человека из своей же скорлупы – моя прямая обязанность.
Странно, но за весь день я ни разу не встретилась с Антоном Павловичем. Хотя где-то, внутри меня, ждало того, что вот-вот он явится ко мне в кабинет и опять начнёт распекать почём зря, о том, что мы не работаем, а только и сидим да чаи гоняем.
Неужели всё наконец-то вошло в норму? И надо мной больше не висит как дамоклов меч – моё увольнение?
Но как же я ошибалась… Ведь не зря люди говорят: затишье бывает только перед бурей. А в моём случае – это ведь грозный и очень жаркий Антон Павлович Бестужев.
