Текст книги "Мой звёздный тиран (СИ)"
Автор книги: Рин Рууд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
Глава 17. Рожки
В главном вип-зал терминала могло бы поместиться пять шаттлов. Высокие потолки укреплены стальными балками, а стены облицованы белым мрамором. Прохладно и неуютно.
Мы выходим из стыковочного шлюза к молчаливым Высшим в белых одеждах. Трое мужчин и две женщины.
Высокие, статные и с маленькими рожками, которые скромно торчат из волос. Поднимаю взгляд на черные рожища Айрона, а потом недоуменно смотрю на его соплеменников.
Затем опять на рога Айрона.
Короче, я спотыкаюсь в своем удивлении, заваливаюсь вперед и хватаюсь за руку Айрона, которые останавливается, медленно выдыхает и переводит на меня злющий взгляд, которым он меня, фигурально выражаясь, испепеляет.
Мне бы его отпустит, но я стискиваю пальцы крепче и сглатываю.
Во рту еще стоит вкус солоноватой крови и горькой желчи.
Встречающие молча ждут.
Я все-таки беру себя в руки, разжимаю пальцы и отступаю на шаг назад, поправляю воздушный подол платья.
Неловкость сменяется недовольством.
Мог бы оставить меня на крейсере или отправил бы меня вместе с охраной чуть позже, если не хотел, чтобы я не раздражала его.
Он все еще смотрит на меня, а я поднимаю взгляд на его рога, избегая зрительного контакта.
Значит, у Высших крутость определяется размерами рогов, как у диких горных козлов? У них тоже крутые самцы с самыми большими рогами прыгают по скалам, но у козлов не только рога, но и смешные хвостики.
А у Айрона хвостика нет.
И затем я задаюсь вопросом, насколько схожа ДНК Высших с ДНК козликов?
Виски пробивает игла боли,и я зажмуриваюсь, прижав ладони к голове.
Айрон заткнул меня, лишив голоса, но лезет в мысли, подслушивает их и злится. Какой нелогичный мужик!
Я же не могу контролировать свои мысли, блин! Отключи мне мозг или сделай лоботомию, чтобы тебя не оскорбляли мои мысли.
Выдыхаю, и Айрон продолжает путь ровным шагом, а затем меня дергает невидимый поводок, и я, стиснув зубы, плетусь за ним.
– Лорд Айрон, – шепчут его “друзья”, когда он лениво притормаживает в нескольких шагах от них. – Приветствуем.
Прижимают руки к солнечным сплетениям, склоняют головы и замирают почтительными изваяниями.
Рожки реально как у козляток.
Такие миленькие.
Айрон медленно и выдыхает, намекая, что он раздражается с каждой секундой сильнее и сильнее.
– Мы рады видеть вас, Лорд Айрон, в здравии и сытости.
– Я тоже вас приветствую, – скучающе отзывается Айрон, и я не слышу радости от встречи со своими собратьями.
Молчание на несколько секунд, и женщина с темными волосами и подкрашенными золотом рожками шепчет:
– Орбитальный челнок готов, милорд.
– Громче, – цыкает Айрон. – Что ты там лопочешь?
– Орбитальный… челнок, – женщина начинает заикаться под тяжелым и мрачным взглядом Айрона. – Простите, господин…
– Тебе бы заняться дикцией, – Айрона поправляет воротник мундира и шагает прочь к белым воротам в конце зала, – я не люблю, когда мямлят.
Я оглядываюсь на женщину в желании подбодрить ее улыбкой, а она в ответ окидывает меня презрительным взглядом, в котором вижу лишь высокомерное отвращение.
Она кривится, а затем вскрикивает, падает на колени и прижимает ладонь ко лбу, а из ее аккуратных ноздрей ручейком течет кровь.
– Господин… – сипит она. – Простите…
Айрон не отвечает и шагает себе, будто ничего не произошло, а рогатенькая тетенька уже лежит на полу.
И никто не торопиться ей помочь. Стоят и ничего не делают, а в глазах пробегает ехидство.
Меня вновь с силой дергает к Айрону, и торопливо семеню за ним, пребывая в дикой растерянности.
Он наказал Высшую за то, что выказала мне свое презрение? Или за то, что даже перед его рабынями не стоит выеживаться, потому что это и его унижает?
Ворота перед Айроном бесшумно разъезжаются в сторону, и мы выходим в очередной шлюз, в котором нас встречает два молчаливых охранника с глухими шлемами.
Они четко и резко салютуют Айрону, приложив правые ладони к лобной части шлемов, и выученным шагом отступают от хищного челнока, чья боковая панель поднимается, раскрывает нутро.
– Не думай, Крошка, что тут кто-то увидит в тебе кого-то еще, кроме свинки на убой, – говорит Айрон, ныряя в челнок. – Не обманывайся.
Глава 18. Особенная игрушка
Я не могу даже вскрикнуть, когда челнок врывается в атмосферу Аредона и вспыхивает огнем, которое ревущими волнами лижет обзорные окна.
Сжимаю подлокотники кресла и перевожу возмущенный взгляд на Айрона, который сидит с закрытыми глазами и не думает возвращать мне голос.
– Запускаю систему охлаждения, – вещает женский равнодушный голос.
За бортом раздается шипение, челнок охватывает белый густой дым и растворяется без следа.
Челнок замедляется, выравнивается и летит над облачным морем, постепенно снижаясь.
Айрон отстегивает ремни безопасности, вытягивает ноги и, наконец, смотрит на меня:
– Что? Ты опять начнешь выводить меня глупостями. Я не люблю болтливых, крикливых, а ты именно такая.
Отворачиваюсь.
Ни души, ни сердца, и вместе с этим почему-то не торопиться меня сожрать до донышка.
Ему нравится издеваться надо мной.
– Ты оказалась выносливой девочкой, – скучающе говорит Айрон. – Ты не должна быть сейчас в сознании, Крошка. Ты восстанавливаешься.
Слышу в его голосе нехорошую и тихую угрозу. Нельзя игрушке быть особенной, иначе ей достанется больше остальных.
Ее не просто сломают и выбросят, а начнут испытывать на прочность, экспериментировать и выяснять, на что она еще способна.
Наверное, я еще сама виновата, учитывая, что была готова себя полностью скормить черной тени Айрона. Раскрылась ему без страха и вот результат.
– Не хочешь быть для меня особенной? – Айрона подается в мою сторону и щурится. – Правда?
Смотрю на него, поджав губы.
– Ты и раскрылась мне с желанием, показать какая ты особенная, Крошка, – хищно ухмыляется. – Показать, что ты меня совсем не боишься. Показать злому и голодному Лорду Айрону, что ты такая милая, такая добрая, такая жертвенная.
Медленно выдыхаю через нос.
– И я был впечатлен, – Айрон касается моего подбородка. – Ты добилась своей цели. Я впечатлился.
Его глаза вспыхивают изумрудным огнем, рога начинают дымить, а по салону челнока бегут черные тени.
Руки дрожат и потеют.
– И ты все еще в сознании, Крошка, – голос у Айрона утробный, низкий и вибрирующий. – Почему?
А я не против того, чтобы сейчас рухнуть в обморок. Тень Айрона поглощает салон челнок, затягивает нас за грань реальности и рычит:
– Ты все еще в сознании.
А я даже моргнуть не могу. Смотрю на два изумрудных огонька в чернильной тьме и тяжело прерывисто дышу.
– Глупая и наивная девочка, – черные ладони с острыми когтями сжимают мое лицо. – Такая сладкая, такая миленькая… Ты сама решила сыграть в эту игру.
Я икаю от испуга, и тьма резко растворяется, возвращая меня в белый салон челнока. Айрона скалится в улыбке, сминает мое лицо в ладонях так сильно, что мои губы складываются в бантик, и хрипло шепчет:
– И ты все еще тут и даже не обмочилась, Крошка.
Мою глотку отпускает болезненный спазм, и я сипло и сдавленно отзываюсь:
– Вот ты какой…
Встряхивает рыжей гривой, убирает ладони с моего лица и откидывается назад:
– Ты родишь мне сына.
Молчание, я вновь икаю и прижимаю пальцы к губам, широко распахнув глаза. Я, наверное, ослышалась.
У меня, все же, мозг немного повредился.
Нервный смешок, опять испуганное “ик” и судорожный выдох.
– Да, родишь мне сына, – повторяет Айрон и деловито закидывает ногу на ногу, – только особенная девочка, – косит на меня взгляд, – сможет от меня понести.
– Нет… – в страхе поскуливаю я.
– Тебе придется для начала полностью восстановить силы, – Айрон вздыхает, – и после моя тень оплодотворит твою утробу.
– Это же шутка… – меня начинает трясти крупной дрожью.
– Ты отдашь жизнь моему сыну, Крошка, – обнажает зубы в жутком оскале. – Это куда благороднее, чем быть обычной закуской.
Глава 19. Такие правила
А как все пришло к тому, что я внезапно должна родить сына Айрону?
Чего, блин?
Весь полет я пребываю в молчаливом шоке, и мне нет дела до зеленых долин, заснеженных вершин гор, рек, озер и городских пятен среди всей этой красоты.
Какого черта, блин?
Смотрю на Айрон и шепчу:
– Ты мне обещал другое.
– Я тебе уже что-то обещал? – вскидывает бровь. – Когда успел.
– Ты обещал мне смерть. Вот, – сглатываю. – Убить меня обещал.
– Теперь тебя ждет смерть после родов.
Мое лицо перекашивает в гримасе ужаса, осуждения и возмущения. Как он может говорить такое в подобном спокойном и флегматичном тоне?
Я для него теперь даже не корова на убой, а инкубатор на ножках.
Я смирилась с тем, что я стала сексуальной рабыней для него, но рожать ребенка, который в перспективе будет расти без матери и получит черную голодную тень в наследство от папаши… Это чересчур.
Поэтому Айрон такой?
Он убил своим рождением свою маму? И такую же судьбу он хочет своему сыну?
– Не факт, что ты после зачатия выживешь, Крошка, – откидывает голову назад и ухмыляется, – отымею-то я тебе в этом случае в своем истинном облике, но у тебя есть шанс.
– Так нельзя…
– Льзя, – расплывается в ехидной улыбке, а после обращается к невидимому собеседнику. – Изменить путь. Точка назначения Храм Шепчущих.
– Принято, Лорд Айрон.
– Ты живешь в вечном голоде, – цежу я сквозь зубы. – Ты чудовище… И ты хочешь, чтобы и твой ребенок страдал?
– Я бы не сказал, что страдаю, – пренебрежительно отвечает Айрон. – ты же не страдаешь от того, что тебе надо есть, чтобы жить.
– Это другое!
– То же самое.
– Я видела тебя, я чувствовала…
– Вот сама и виновата, – подается ко мне и скалится в улыбке.
– Да пошел ты!
Я вскакиваю на ноги, кидаюсь к двери, которую я открою, дернув за аварийный рычаг, и выпрыгну. Лучше разбиться, чем дать жизнь тому, кто в будущем будет убивать невинных девушек. Его же этому папаша научит!
Но челнок делает плавный разворот и его встряхивает. Меня ведет в сторону, теряю равновесие и я падаю, но в полете меня подхватывает упругая сила, и зависаю в воздухе.
– Ты такая дурочка, – вздыхает Айрон.
– Пусти, – цежу я сквозь зубы.
– Я, конечно, говорил, что в женщине ум не главное, но в твоем случае все совсем плохо, – разворачивается в кресле ко мне. – И это не оправдать тем, что это я твои мозги расплавил. Ты из-за своей дурости ко мне попала.
Кошу на него взгляд.
– Сидела бы себе в своем храме, молилась, но ты решила, что тебе не хватает на жопу приключений.
Он говорит о моем прошлом? Я была жрицей? Кажется, да. Именно это мне рассказала та девушка-провидица в видении, которое померкло, когда я вернулась в реальность к Айрону.
– Неужели тебе наставницы не говорили, что мир очень опасен и что приключения могут привести в лапы чудовища?
– Отвали от меня, – в ярости шиплю я и дергаю в воздухе ногами и руками. – Если я такая тупая, то и сын у тебя будет тупым! Вот так! Интеллект передается от матери! Родится тупой рогатый…
Замолкаю, потому что мне неожиданно становится стыдно за то, что я называю своего потенциального ребенка тупым. Оскорбительных эпитетов заслуживает только Айрон, который снисходительно смотрит на меня и взглядом задирает подол моего платья, оголяя ноги.
– Я возвращаю тебе имя, Каталина, – недобро щурится. – разве может быть матерью моего ребенка безымянная рабыня?
– Какая щедрость! – рявкаю я. – Может, еще женой сделаешь?!
Он улыбается еще шире, и я понимаю, что моя язвительная шпилька попала в цель. В самое яблочко.
– Совсем чокнулся?!
– Такие правила, Каталина, – Закидывает ногу на ногу. – И думаю, роль вдовца мне идеально подойдет.
Глава 20. Невеста
Это унизительно.
Айрон покидает челнок, а я за ним левитирую обездвиженной куклой.
– Пусти меня, – цежу сквозь зубы.
У меня выходит только вертеть головой.
Мы внутри круга из колонн, арок и ступенчатых ярусов из белого камня и узких окон, от стекол которых отражается солнце и слепит глаза.
За этим круговым архитектурным пафосом возвышаются зловещие горы со снежными острыми вершинами.
Делаю вывод, что Храм Шепчущих воткнули посреди горной долины, и пешочком сюда вряд ли выйдет добраться. Голова чуток кружится от звенящего чистотой воздуха, который пронизан горным холодом.
Я покрываюсь мурашками.
– Лорд Айрон, – шепчет мужской голос. – Мы вас не ждали.
– Моя невеста, – мрачно отвечает тот.
Я взвизгиваю, когда мягкий рывок выносит меня вперед.
– Не ори, – цыкает Айрон, и поток пружинистой энергии опускает меня на гладкий камень к ногам высокого и тощего Высшего в серых скромных одеждах. – Тут не орут, и Первый Жрец не любит крики.
Волосы у Первого Жреца коротко острижены, а рога спилены до двух круглых пеньков. Лицо будто восковое, глаза – цепкие и глубоко-посаженные.
Сажусь, скромненько оправляю подол платья и затем бездумно поднимаю ладони, соединяю большие и указательные пальцы в круг на лбу и говорю, прикрыв глаза:
– Приветствую.
Зависаю на несколько секунд и понимаю, что это приветствие из моей прошлой жизни, в которой я была почтительной младшей жрицей Храма Белой Розы.
– О, великий шепчущий, – тихо говорит Жрец, – к нам закинуло одну из розочек?
– Я со всей скромностью протестую, – убираю руки со лба и повторяю, – протестую. Я не невеста.
– Невеста, – цыкает Айрон.
– Лорд Айрон не делал мне предложения, – ищу в холодных глазах Жреца поддержки. – А даже если бы сделал, то я бы твердо отказалась.
– Подготовьте ее, – Айрон идет мимо, четко отстукивая каблуками сапог свои уверенные шаги. – Сейчас она ваша проблема.
– Это произвол, – возмущенно отзываюсь я. – Отказываюсь быть твоей женой!
Даже не оглядывается и неторопливо шагает к главной арке храма, за которыми отворяются двери и выплывают другие молчаливые Жрецы.
Прижимают ладони к груди, опускают лица, приветствуя Айрона, который совсем без почтения и вальяжно потягивается, вскинув руки над рогатой головой.
– Да пошел ты!
Вскакиваю на ноги, а Жрец передо мной, не моргая, медленно поднимает руку к восковому лицу и щелкает узловатыми пальцами.
Я вздрагиваю, потому что его тихий щелчок прокатывается по воздуху вибрацией. Я замираю, ожидая, что сейчас я грохнусь в обморок, но ничего не происходит.
– И что? – недоуменно вопрошаю я у Жреца.
– Ты только подтверждаешь, что розочки не от мира сего, – шепотом отвечает он.
– Эй, – охаю я, – это было грубо. Вы все такие?
Затем я понимаю, что со всех сторон к нам неторопливо, но уверенно семенят другие жрецы. Десятки жрецов с отсутствующими лицами и спиленными рогами.
– Я тут не останусь, – пячусь.
Жрец прищуривается и опять щелкает пальцами, и его дружки ускоряются, шаркая подошвами сандалий по камню.
Шурх-шурх-шурх.
Пипец, жуткие! Как марионетки без своей воли.
Кидаюсь к челноку, новый щелчок узловатых пальцев, и жрецы уже бегут ко мне.
– Блин! Отстаньте! – верещу я. – Айрон! Куда ты меня притащил?! В Храм Зомби?!
Ныряю в челнок и взвизгиваю:
– Приказываю подняться в воздух!
Ничего не происходит.
Я подозревала, что челнок не подчиниться мне, но надежда умирает последней. Дергаю утопленный в боковой панели рычаг, который по моим прикидкам должен отвечать за ручную разблокировку открытой двери, и в челнок заглядывает один из жрецов.
– Без боя не дамся! – заявляю я.
Глупая угроза.
Через несколько секунд меня уже выволакивают из челнока, игнорируя мои крики, сопротивление и даже укусы.
– Не учат в Храме Белой Розы смирению? – шепотом спрашивает Первый Жрец, когда меня тащат мимо него.
– А я сбежала от этих противных старух, – рявкаю я, – но лучше бы с ними осталась!
– Это многое объясняет, – вздыхает Первый Жрец, – очередная глупая бунтарка.
– Этот брак будет незаконным! – пытаюсь ногами зацепиться за гладкий камень, но у меня не получается затормозить. Ступни предательски скользят. – Я под протекцией Храма Белой Розы!
– Но ты же сбежала, – усмехается Первый Жрец, медленно следуя за мной, – и потеряла эту протекцию. Ты отказалась от нее ради своей судьбы. Очень смело, дитя, и самоотверженно. Ты отдашь свою жизнь за нового сына Высших.
Глава 21. Иди ко мне
Одна девица против кучи жрецов не выстоит.
Вот и я не выстояла.
Эти молчаливые зомби с блеклыми и эмоциональными лицами затащили меня в храм, заволокли в одну из жилых комнат и устроили мне суровую подготовку, которую потребовал Айрон.
Силком раздели, помыли, а после начали поить какой-то подслащенной мерзкой водой против воли, от которой у меня начало хлестать из всех щелей.
Потом опять помыли.
Вновь влили мерзкую дрянь. Она, по словам Первого Жреца, который пришел проверить экзекуцию, должна очистить меня изнутри.
Повторяли чистку снаружи и внутри до тех пор, пока из меня не стала выходить прозрачная водичка.
В последний раз помыли, натерли цветочным маслом и кинули на кровать, обессиленную, униженную и невероятно чистенькую во всех доступных и недоступных местах.
И я уже не сопротивлялась, потому что приняла тот факт, что мне не отбиться и не спастись, и как только голова коснулась подушки, я вырубилась.
Без понятия, сколько я спала, но когда я открыла глаза, то мне показалось, что прошла целая неделя. А, может, две.
И вновь со мной повторили чистку, а после причесали, надели на меня красивую балахон-разлетайку до пола из полупрозрачного шелка, и повели всей толпой по мрачным коридорам храма под зловещий неразборчивый шепот.
Невестой я себя совершенно не чувствую.
Жертвенной овцой – да.
Старшая Жрица Белой Розы была права. Вселенная жестоко карает непослушных и упрямых девочек, которые отказываются быть смиренными послушницами Великого Замысла.
Вот меня и наказали.
Жрецы выводят меня главный атриум храма, передают в руки Первого Жреца, который расплывается в улыбке:
– Здравствуй, дитя.
– Оставим эту глупую вежливость для других, – недовольно вздыхаю я.
– Согласен. Тогда идем. Лорд Айрон ожидает тебя.
Разворачивается и неторопливо шагает прочь, а я устало семеню за ним.
Вновь коридоры, голые стены из белого камня и лестница, что ведет вниз. Гладкие холодные ступени подсвечены тусклыми светодиодными полосами. В воздухе стоит запах сухого мела.
Мы спускаемся, сворачиваем и вновь спускаемся в мрачную темноту.
– Вы в каком веке застряли, – тихо спрашиваю я. – Можно же было лифт установить.
– Нет, не можно, – меланхоличным шепотом отвечает Первый Жрец, – этот путь ты должна пройти ногами. Ты должна прийти к тьме сама.
Бесполезно спорить.
У каждой из религии свои устои, которые веками и тысячелетиями защищать от прогресса и удобства, поэтому я буду молча негодовать.
Я, конечно, когда сбегала из Храма Белой Розы, мечтала, что в своих приключениях встречу того самого. У нас будет любовь, о которых я читала в запретных книжках, потом мы поженимся. Можно тайно, потому что приключения подразумевали и некоторые сложности, запреты и борьбу против несправедливого мира.
Я мечтала о трепете, волнении и радости, а получила Айрона, который ждет меня в каком-то в жутком холодном подземелье. Вместо трепета – тупое отчаяние, а вместо радости – удрученность.
Мы вновь идем по коридору. Теперь нам путь освещает не светодиодные полосы, а белый шарик, который был подброшен в воздух рукой Первого Жреца. Плывет впереди нас и немного покачивается из стороны в сторону.
Когда я теряю счет времени, Жрец заводит меня в круглое помещение, в центре которого меня ждет во всей красе Айрон.
Он тоже в белой накидке до пола. Ткань собралась в мягкие струящиеся складки, которые подчеркивают его статность, рост и широкие плечи.
– А вот и моя невеста, – улыбается он и протягивает руку, – ну, подойти же ко мне.
Вот сейчас сердце пропускает удар, падает в пятки, подпрыгивает и учащает бег от самодовольной белозубой улыбки рогатого мерзавца.
В голове за долю секунды прокручивается другой сценарий “свадьбы”, и в нем мы любим друг друга, отчаянно и нежно, но моя реальность другая.
Я должна буду умереть, чтобы подарить жизнь новому чудовищу, которого будет воспитывать рогатый мерзавец без стыда и совести.
– Иди ко мне, – повторяет Айрон строже и едва заметно прищуривается.
Я бы могла его полюбить, будь он другим. И мне становится так горько и обидно, что я не могу сдержать слез. У меня дрожат губы.
У меня не будет ни любви, ни возможности покачать на руках своего ребенка. И я не спою ему колыбельных, и не засну я уставшая в объятиях любимого и любящего мужа.
Я – игрушка, рабыня и живой инкубатор.
– Это так мило, Каталина, – Айрон переходит на наигранно ласковый и вибрирующий шепот. – Ну, какое бракосочетание без слез, верно?
Глава 22. Ты родишь мне сына
– Иди ко мне, – Айрон повторяет громче.
От слабости шаркая ногами, подхожу к Айрону. В теле нарастает дрожь, и на выдохе меня покачивает.
– Тихо, – Айрон берет меня за ладони и скалится в улыбке. – Тяжко, да?
– А ты как думаешь? – медленно выдыхаю я.
– А иначе никак, – с наигранной печалью вздыхает он, и я замечаю, что у него под глазами пролегли темные тени.
И лицо как-то заострилось.
Его тоже чистили?
Он тоже должен вступать в брак чистым, как и я?
– Голодным, – с угрозой отвечает Айрон. – Я должен быть голодным, и я голоден, Каталина, как никогда. И, возможно, тебя сожру.
– То есть у меня есть надежда?
– Может быть.
Первый Жрец обходит нас по кругу, затем встает по правую сторону:
– Я свидетельствую вашу связь и благословляю, – с тихой хрипотцой шепчет. – Пусть первородная тень разделится, пусть ее сила одарит чрево новой жизнью…
– А мое согласие спрашивать кто-нибудь будет?
– Нет, – Жрец зло смотрит на меня, – у нас тут свои порядки. И перебивать Первого Жреца как минимум невежливо.
– В любом случае, ты уже числишься моей женой, – усмехается Айрон в полумраке под светящимся белым шариком, – а я твоим мужем.
Вздрагиваю, когда Жрец с тихим щелчком надевает на моем левом запястье тонкий браслет. Я хочу вырвать ладони из рук Айрона, но тот крепко удерживает меня с ехидной ухмылкой.
– Сегодня, – Жрец неторопливо обходит нас и достает второй браслет, – бывшая жрица Белой Розы будет либо поглощена Тенью, либо принята ею, – раскрывает браслет и закрывает его на запястье Айрона. Смотрит на меня и вздыхает, – да покинет тебя страх, дитя.
Семенит довольный прочь, и шарик плывет за ним. Я оглядываюсь:
– И как вы спать будете после такого, а?
Игнорирует мой вопрос и торопливо выходит, подхватив подол туники скрюченными пальцами, а затем я проваливаюсь в густую и непроглядную тьму, которую я чувствую даже кожей.
Прохладная, бархатная и скользит мягкими волнами по всему телу.
Я не чувствую каменного пола под ногами, и ладони Айрона исчезли. Я будто зависаю в бездне.
– Так, – сглатываю я. – Айрон?
Я пытаюсь нащупать его в темноте, и замираю, когда по моим рукам и ногам пробегает вибрация, а после меня мягкими рывками энергии растягивают в темноте звездочкой, которая не может пошевелиться.
Издаю тихий присвист на выдохе.
– Каталина…
Голос Айрона звучит зловещим и тихим шепотом со всех сторон.
– Жена моя ненаглядная…
Сглатываю и зажмуриваюсь. Чувствую десятки рук на своем теле, они рвут тонкую накидку на мне, а после обращаются в змей, что оплетают руки, ноги, шею, грудь и ползут между бедер по промежности.
– Может, мне тебя все-таки осушить до дна?
Я хочу ему ответить, что это отличная идея, но когда открываю рот, тьма вибрирующей змеей проскальзывает к гландам, протискивается в глотку и ныряет к желудку. Я мычу, глотку схватывает болезненный спазм, и Айрон смеется:
– Никаких сейчас разговоров, Каталина…
А затем он проникает в меня и снизу с двух сторон, медленно заполняет все внутренности, принимает их изгибы, форму, просачивается в кровоток, в кости, костный мозг и буквально сливается со мной в одно целое.
Он в каждой моей клеточке.
– Каталина…
Меня изнутри пробивает толчок, который пронизывает тело нарастающей судорогой жара.
– Душой и телом… моя…
Мне больно и сладко.
Новая волна, что рвется из глубин тела, и мой стон срывается протяжный крик.
Он бьется внутри меня пульсирующей силой, вязким удовольствием, густой болью. Спазмы черной энергии нарастают, рвут мышцы, растягивают внутренности и я с криками, кажется, разлетаюсь на кровавый фарш в бесконечной бездне, а после воссоединяюсь вновь в острых конвульсиях, что ныряют в низ живота, скручиваются в узел и опять расходятся по всему телу судорогой.
Я слышу сквозь свои стоны и гул в ушах низкий клекот удовольствия.
Новый спазм, и Айрон выскальзывает из моей глотки, попы и лона скользкими вздрагивающими угрями, и я падаю, будто выпотрошенная рыба.
Меня подхватывают множество горячих и сухих, как остывающие угли, руки, а потом они шелковым полотном обвивают меня.
Я пытаюсь удержать себя на грани обморока, всхлипываю и меня охватывает слабость, что закручивает в медленный водоворот.
– Каталина… Ты родишь мне сына…
Судорожный выдох, тихий удар сердца, и отключаюсь, покачиваясь в чернильной бездне, как муха, которую паук обездвижил коконом.
