Текст книги "Мой звёздный тиран (СИ)"
Автор книги: Рин Рууд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
Глава 28. Муж вернулся
Я от неожиданности взвизгиваю под бархатный низкий и вскакиваю, а потом отпрыгиваю в сторону, в ужасе глядя на Айрона.
Пусть мундирчик его выглажен, а сапоги начищены, но его лицо – резкое, острое и бледное, а глаза – голодные.
– Ты рано вернулся, – сглатываю.
– О, Шепчущий, – усмехается, – да это же типичная фраза жен. И надо же, ее адресуют мне.
– Рано!
– Хочешь сказать, мне надо искать любовников под кроватью, – делает шаг.
Сердце бешено колотится в груди.
Вернулся.
И вернулся ко мне мужем.
Не могу выровнять дыхание. Сердце прыгает уже к корню языка, ладони потеют. И не от страха, а взволнованности.
– Да какие любовники, – отступаю. – Тут следят за каждым шагом…
– По моему приказу. Знаю я тебя, – еще один шаг, – любишь побегать, а для меня непростительно и унизительно позволить жене сбежать. Это большой позор.
Вместе с возмущением я хочу прильнуть к его груди, как нормальная жена, которая давно не виделась с козло-мужем, но не могу себе разрешить.
С чего это вдруг я должна радоваться его возвращению?
И какой же он пугающий в своей изможденной бледности.
– Я недоволен, – он недобро щурится на меня. – Где поцелуй от жены?
– У нас фиктивный брак.
– Ну, кончено, – скалится в улыбке, – ты поэтому бегала ко мне почти каждую ночь?
– Ну, бегала и что?
– Хватит разговоров.
Не успеваю опомнится, как уже в его объятиях, из которых пытаюсь неловко и слабо вырваться.
Он с рыком въедается в мой рот, проталкивает язык за зубы, зафиксировав мою голову одной рукой. Я хочу его укусить, но даю слабину на выдохе.
Айрон не вытягивает сейчас из меня силы, пусть и очень голоден, не высасывает нити души, а просто ныряет в меня черной взъерошенной тенью, кувыркается в груди и уходит в живот.
Я чувствую, как тень на секунду сливается со вздрогнувшим в животе всполохом, после растекается по телу и возвращается к Айрону. Он поздоровался с будущим сыном?
– Нет, не рано, – отстраняется, вглядываясь в мои глаза. – Никого уже из вас не сожру.
От моих губ к его тянется тоненькая ниточка слюны.
– А теперь, – обнажает зубы в улыбке, – пора спросить с тебя супружеский долг.
– Нет…
– Да, – рывком перекидывает меня через плечо, – и кто же тут с Камнем Связи шалил, а? И он не для этого, Каталина. Совсем не для этого.
Тюрбан из полотенца сползает с головы и падает на пол.
– Я была не в себе!
– Конечно, я тебе верю. Не в себе. Ага. Это же надо было додуматься камушком киску потереть. Затейница.
Заходит в комнату, шагает в кровати, игнорируя мои слабые удары кулаками по его пояснице.
– Пусти!
Айрон кидает меня на кровать. Матрас пружинит и мягко подпрыгиваю.
– Ты без моего контроля оказалась той еще капризулей, – расстегивает верхние золотые пуговицы мундира.
– Ты со своим контролем меня чуть не сожрал! – повышаю я голос и приподнимаюсь. – У меня кровь шла, козлина ты рогатая! Я чуть не сдохла!
– Ты меня разозлила, – расстегивает еще одну пуговицу, – и это была, моя дорогая, проверка, могу ли я взять тебя в жены и сможешь ли ты родить мне ребенка. И ведь не померла же. Там с десяток людей уже бы точно протянули ноги. А как бы иначе я понял, что ты та самая?
Стягивает мундир, а я раздумываю над тем, стоит ли сейчас устроить беготню по его особняку с криками, что меня насилуют?
– И не мог я контролировать себя в тот момент, – расстегивает белую сорочку под воротом. – Стоишь такая голенькая, смотришь на звезды, и меня переклинило.
– Переклинило? – возмущенно спрашиваю я.
– Либо сожрать с концами, либо жениться, – снимает сорочку через голову, и мышцы медленно перекатываются под его кожей. Откидывает сорочку и прямо смотрит на меня. – Так мы влюбляемся. Что поделать.
Я теряю дар речи и могу лишь открыть рот. Мне сейчас признались в любви в пренебрежительном и высокомерном тоне?
Стоит весь такой самодовольный и неторопливо стягивает высокие сапоги с ног, не спуская с меня взгляда:
– Да, Каталина, у моего расположения высокая цена.
Очень жалею, что у меня под рукой только подушка, а не сковородка. Я подтягиваю ее к себе и недобро щурюсь.
Ухмыляется и расстегивает пуговицу брюк:
– И кое-кто тут, не будем показывать пальцем, тоже неравнодушен ко мне. Этот кое-кто упрямо приходил в мои сны, – тянет язычок молнии на ширинке вниз.
– Ну и что? Это твоя мама дала! Говорила про приятные сны!
– А срабатывает камушек только в случае, если мальчик и девочка влюбились в друг друга, – приспускает брюки и из его ширинки лениво выскальзывает член. Покачивается по своим весом и целится прямо в меня, и я непроизвольно сглатываю. – И приятные сны тебе снились. Правда, обрывались на самом интересном.
Глава 29. Рогатенькая
Айрон уже без брюк. Скалится в улыбке, и через секунду ползет ко мне, как рогатый ящер, через всю кровать, в изголовье которой я вжалась.
– Я в тебя не влюбилась…
Слова мои звучат очень неубедительно.
– Пусть ты меня дразнила, – он садит и хватает меня за лодыжки, чтобы потом рывком притянуть к себе. Я с визгом падаю на матрас, – появлялась, а после убегала, но… во снах человек всегда открыт.
– Отстань! – рявкаю я, когда он нависает надо мной, расставив руки по обе стороны моей груди. Выдыхаю, – сам придумал, сам поверил…
Замолкаю, потому что Айрон тоже молчит. Молчит и всматривается в глаза. Его волосы касаются моих щек.
Зрачки Айрона расширяются, и шепчу:
– Не смотрит на меня так…
Не отвечает и продолжает смотреть, а я краснею и не могу моргнуть. Его зеленые глаза завораживают мягкими вспышками, гипнотизируют.
Он рад меня видеть.
Он соскучился.
И теперь он не сожрать меня хочет, чтобы моя душа насытила его. Он желает в ней согреться и вновь почувствовать то полное принятие, которым я его укрыла тогда на столе после “десерта”.
– Не смотри на меня.
– Буду.
И сама я тоже тянусь к его тьме, что затаилась в зрачках и ждет. Голодная и одинокая.
Я ее не боюсь. Я не раз была готова к тому, что меня выпьют до дна и не сопротивлялась, принимая неизбежность.
А Айрон и есть неизбежность.
В нем сила, которая одним легким касанием может иссушить человека, а я взращиваю ее черную искру под сердцем и не боюсь.
– Зачем ты сказал, что я умру?
– Затем, чтобы увидеть, поверишь ты или нет.
– А если бы поверила?
– Я не знаю, – честно отвечает Айрон, – я же чудовище, Каталина, и все меня боятся.
– И нашего сына будут бояться? – шепчу я.
– Будут, – хрипло отвечает он. – И ему будет сложно. И ему тоже будет нужен кто-то, кто не будет его бояться. И он будет пугать и пугать в поисках того, кто скажет ему, что он рогатый урод. Это будет очень обидно, знаешь ли, и он сильно укусит.
– Это неправильно…
– Этому его и придется научить тому, кто не испугается. Например, тому, что очень плохо уничтожать город мятежников…
– Так ты согласен, что это было плохо?
– Они мне знатно крови попили, Каталина, – Айрон щурится, делает паузу и нехотя продолжает, – ну, может, перегнул чуток.
– Чуток?
– А еще я хотел тебя впечатлить.
– Миллионами жертв? – охаю я.
– Да. Со мной шутки плохи, – понижает голос до низкого рыка. – Но я согласен, что мне надо побольше в дипломатию, однако, – он щурится, – совсем уж размазней я не буду.
Я хочу ответить ему, что дипломатия не о размазнях, но он затыкает мне рот глубоким поцелуем, под которым я задыхаюсь.
– Меня еще воспитывать и воспитывать, – мажет губами по щеке и проводит кончиком языка по изгибу уха. – Я очень плохой мальчик, которому нужна хорошая девочка, – выдыхает, – ты мне нужна.
И вновь целует, мягко, но уверенно раздвигая мои ноги коленом. На выдохе, который срывается в стон, я обнимаю его за шею, признавая то, что и мне нужен плохой мальчик.
Айрон стал частью меня, и мне, даже если сбегу, то я не забуду о нем и буду ждать, что он обязательно найдет меня и вернет.
Берет меня медленно, сантиметр за сантиметром, будто дразнит, и я нетерпеливо кусаю его за нижнюю губу и пробегаю ноготками по спине.
Входит до основания члена, и с мычанием закрываю глаза. Я скучала и принимаю свое поражение.
Новый толчок, и я впиваюсь ноготками в крепкие ягодицы, жадно втягивая в себя язык Айрона. Раскрываюсь под ним без остатка, сливаюсь в одно целое с его вибрирующей дымной тенью, которая пронизывает меня черными нитями, врастает и ничего не забирает, не отрывает, не откусывает.
Удовольствие накрывает меня теплыми, густыми волнами, что вторят трепету мужской плоти во мне.
Новый поцелуй, стон, рык и вновь долгий взгляд:
– Никуда не сбежишь. Ты моя жена.
Под новым тягучим спазмом закрываю глаза и отвечаю ему низким стоном.
Его жена.
Браслеты на наших запястьях нагреваются и вибрируют, а затем мой череп пробивает резкая боль. Я ойкаю, спихиваю с себя Айрона и прижимаю ладони к голове у роста волос.
Теперь тянет, а под пальцами чувствую две небольшие выпуклости. Они горят огнем.
– У кого-то рожки проклевываются? – тихо посмеивается Айрон.
– Какие еще рожки? – в ужасе смотрю на него.
– Маленькие симпатичные рожки, – рывком притягивает к себе и обнимает. – теперь ты тоже будешь рогатенькой.
Эпилог
– Смотри внимательно, – говорю я трехлетнему Сарону, который сидит у меня на коленях, – прищурь глазки и поверни голову набок, и увидишь волка.
Мы у одного из обзорных окон крейсера. Вдалеке на полотне холодной звездной бездны застыла размытым всполохом Туманность Волка.
Зверя этого сразу не увидишь. Надо присмотреться, успокоить дыхание и поймать момент, когда на мгновение проявляется очертания волка.
За этой туманностью власть принадлежит оборотням. Еще одним чудовищам, которые делять свое существование с жестокими и кровожадными зверями.
Наш крейсер в этом секторе лишь для того, чтобы пройти через ретрансляционное кольцо без угроз, без объявления войны и без провокаций.
Просто мимо пролетаем через нейтральный коридор.
– Вижу! – охает Сарон. – Песика вижу!
– Только ты не говори о песиках оборотням, – раздается позади нас голос Айрона. – А то они…
Хочет сказать грубость, но медленно выдыхает, когда сердито оглядываюсь.
– А то они обидятся, – поясняет Айрон, а его рога начинают дымить.
Эта нелюбовь друг к другу взаимная. Оборотни для Высших – псы блохастые, а Высшие – чванливые козлы.
Вслух никто об этом не говорит, но неприязнь эта цветет веками.
– Песик! Гав-гав!
– Милый, это волк. Они не гавкают. Они воют.
– Гав-гав!
Сарон сползает с моих колен, поправляет мундирчик и бежит к Айрону, который подхватывает его на руки.
– Мама права, волки не умеют гавкать.
– Значит, они просто очень глупые песики.
– Очень может быть, но они еще злые, большие и сильные.
– Мы тоже сильные.
– А когда сходятся в бою сильные с сильными, Сарон, победителей не остается, – Айрон вздыхает. – С ними можно либо держать дистанцию, либо сотрудничать. Осторожно, Сарон, а то эти… – закрывает глаза, пресекая в себе новую грубость, и тихо говорит, – а то эти оборотни не знают границ, если срываются.
– Ладно, – Сарон морщит нос и трогает свои крохотные черные рожки пальчиками, – с песиками надо быть осторожными. Я понял. Гав-гав, – расплывается в улыбке, – гав-гав.
– Я поняла, – покидаю кресло и подхожу к мужу и сыну, – нам предстоят долгие разговоры на эту тему.
– Очень долгие, – кивает Айрон.
Целую его в щеку, а после с улыбкой вглядываюсь в его изумрудные глаза:
– Я справлюсь.
– Не сомневаюсь.
