Текст книги "Дневники полукровки (ЛП)"

Автор книги: Рик Риордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Вся левая часть её лица была разорвана, но там где должна была быть кровь и кость, виднелся густой слой чёрного песка. Это выглядело так, будто Клеймор только что уничтожил часть песочного замка… и даже эта часть медленно восстанавливалась.

– Нападая на меня со своим смертным оружием, – прошипела она. – Ты объявляешь войну ребёнку Гекаты! И она много будет тебе стоить!

Это… это был не сон, возможно, действие лекарств или что-то в этом роде. Это было невозможно… Как это могло быть настоящим? Как она до сих пор жива?

«Сосредоточься! – сказал Клеймор себе. – Очевидно, что это возможно, раз это только что случилось».

Так что, будучи логичным человеком, Клеймор сделал очень логичную вещь: он сжал в руках пистолет и побежал. Последний раз он видел колесный зажим много лет тому назад, когда водил арендованный автомобиль, и припарковался на Манхэттене в том месте, где парковка была запрещена. И теперь… очень кстати, еще один такой зажим красовался на колесе его машины. Клеймор понял, что уехать больше не было вариантом.

Ламия приближалась. Она выползла из кафе, её левый глаз медленно восстанавливался, и она гневно прожигала Клеймора своим взглядом.

Рядом с ним проехала машина, и он замахал руками, пытаясь остановить ее, но как это случилось и с Блэком, водитель, кажется, не заметил его.

– Ты что, не понимаешь? – зашипела Ламия. – Твои смертные собратья не видят тебя! Ты в моём мире!

Клеймор не спорил. Он принял её объяснения.

Она, отыгрываясь, заковыляла к нему навстречу. Ламия сейчас больше была похожа на кошку, играющую со своей добычей, нежели на змею.

Не было никакого способа победить её, в любом случае. У него осталось только пять пуль. Он предположил, что если три пули в голову не остановили её, то ничего кроме ручной гранаты ему не поможет.

У него было только одно преимущество. Клеймора даже с натяжкой нельзя было назвать атлетом, но Ламия выглядела так, будто бы ей было трудно дойти даже от дивана к холодильнику. Он мог побежать, и ему это бы удалось легче, независимо от того, каким бы монстром она не была.

Она была уже на расстоянии десяти футов от него. Клеймор дерзко улыбнулся ей, потом повернулся и рванул вниз по главной улице. Здесь, в центре города, было только около дюжины магазинов, и улица была слишком свободной. Он мог бы свернуть на второе авеню и, возможно, оставить ее позади в одном из переулков. Доктор вернулся бы домой, включил охрану и связался бы с полицией. Так как он был здесь, он мог бы…

– Incantare: Gelu Semita! – послышался голос Ламии позади него. Это была латынь… заклинание. Она произнесла что-то вроде

заклинания.

Он даже не успел перевести это заклинание, как показалось, что температура вокруг него упала на тридцать градусов. Хотя на небе не было ни облачка, оттуда начал падать град. Клеймор обернулся, но Ламии нигде не было.

– Заклинание: путь холода… – перевёл он вслух; у него изо рта выходил пар. – Серьёзно? Она использует магию? Это нелепо!

Затем он услышал её голос:

–Вы, действительно, умный человек, мистер Клеймор. Теперь, я понимаю, зачем мой брат искал вас.

Он развернулся на её голос, но снова никого не увидел. Она играет с ним… Ладно. Он должен был сделать что-то большее, нежели просто сбежать. Ламия не была человеком, но он мог найти к ней подход, как к любому противнику: узнать и изучить его слабости. А, затем, можно было спасаться бегством.

Он протянул руки, поставив ладони под падающий град.

–Я, возможно, минут десять назад вообще не подозревал о существовании всей этой чертовщины, но теперь, я понял одну вещь: если это предел твоей силы, то это не удивительно, почему мы не видим других таких монстров, как ты! – ухмыльнулся он. – Мы, должно быть, убили их всех!

Она яростно зашипела. Град начал падать сильнее, заполняя воздух ледяным туманом. Клеймор вытащил свой пистолет, готовый к тому, что она может подойти к нему с любой стороны.

Даже при том, что его не интересовала беллетристика, он все же исследовал древние верования. Заклинания были фактически простым понятием: если ты говоришь что-то с достаточной мощью, тогда это может осуществиться.

Это заклинание, должно быть, было чем-то наподобие заклинания перемещения. С другой стороны, она бы не использовала слово «semita». Ламия прокладывала себе путь, где лед был способом передвижения, который закрывал Клеймору ее расположение, мешал свободно передвигаться и предугадать ее следующую атаку.

Это делалось для того, чтобы запутать его, но Клеймор заставил себя сосредоточиться. Земля вокруг него была покрыта льдом. Доктор затих на месте и прислушался. Он знал, что Ламия воспользуется шансом напасть.

Она наверняка играла с ним, но Клеймор не собирался умирать от рук идиотки вроде нее, особенно, когда она так легко попалась на его язвительное замечание. Клеймор услышал разоблачающий хруст её высоких каблуков, касающихся льда. Он тут же уклонился, когда она замахнулась на него своими когтями. Ламия не успела восстановить равновесие, а Клеймор, не теряя времени, выстрелил в нее.

Из её левого колена хлынул черный песок. Град начал утихать. Ламия споткнулась, хотя по выражению ее лица можно было сказать, что рана нисколько ее не беспокоила.

Нижняя часть ее ноги расщепилась, но затем быстро начала восстанавливаться.

Клеймор и не ожидал, что убьет ее в этот раз. Он внимательно наблюдал, как она исцеляется, засекая время, потраченное на регенерацию. Имея в запасе только одну пулю, доктор подсчитал, что выкроил для себя дополнительную минутку времени.

– Ты все еще не понял, смертный! – сказала Ламия. – Этим оружием ты меня не убьешь! Оно лишь замедлит меня на некоторое время!

Клеймор взглянул на нее и рассмеялся.

– Если ты думаешь, что я пытаюсь убить тебя, то ты и вправду слабоумная! Очевидно, теперь я знаю, что ты бессмертна… так зачем мне пытаться? Нет, я не могу убить тебя. Но я узнал кое-что интересное во время нашего совместного времяпровождения: – он прицелился. – Ты тоже не очень-то и пытаешься убить меня. В противном случае, ты бы не потратила впустую свое драгоценное время, забрасывая меня кубиками льда. Ты надеешься запугать меня, чтобы я отвел тебя к мальчишке. Он является угрозой для тебя, не так ли? Все, что мне нужно – это найти его, чтобы он расправился с тобой надлежащим образом. А я-то точно знаю, где его найти!

Ламия зашипела, когда ее нога полностью восстановилась, но Клеймор отстрелил ей другую.

– Если бы у меня было достаточно пуль, я бы мог просидеть с тобой целый день! – издевался доктор. – Ты беспомощна! Возможно, мне стоит достать пылесос и покончить с тобой!

Клеймор думал, что Ламия осознала, что она сейчас в его власти, но, по некоторым причинам, она все еще улыбалась.

Град полностью прекратился. Лед, который лежал на земле, растаял

в  небытие. Ламия наверняка знала, что какое бы заклинание она там не использовала, срок его годности истек. Так почему же она все еще имела наглость усмехаться прямо ему в лицо?

– Ты, действительно, самый высокомерный смертный, которого я когда-либо встречала. Прекрасно! Если ты не приведешь меня к мальчишке, тогда я получу огромное наслаждение, убивая тебя! – цокнула она своим змееподобным языком. – Incantare: Templum Incendere!

– Храм огня, – перевел Клеймор.

Наверное, это было атакующее заклинание – каким-то образом его должен был атаковать огонь. Клеймор, не теряя времени, снова выстрелил в ее недавно восстановившуюся ногу, и побежал прочь.

Заклинание, очевидно, срабатывало не сразу. Но, так же очевидно, что Клеймору совсем не хотелось знать, каким образом оно действует.

Он незамедлительно помчался обратно в кофейню Блэка и толкнул входную дверь.

Блэку, наверное, действительно нравилось начищать чашки, так как он все еще этим занимался.

Клеймора это не заботило. Он залез Блэку в карман и достал оттуда ключи от его грузовика – чего Блэк, естественно, не заметил.

Когда Клеймор было уже подумал, что свободен, он услышать скрипучий голос Ламии:

– Ты, действительно, держишь меня за идиотку, не так ли?

Она находилась прямо позади него… но как это было возможно? Он рассчитал, что на регенерацию у нее уходит около одной – двух минут. Она никаким образом не могла последовать за ним так быстро.

Клеймор не успел среагировать. Как только он развернулся, она сжала свои ящероподобные когти вокруг его шеи, и пистолет с грохотом упал на пол.

– Я существую в этом мире тысячи лет! – шипела она, прожигая Клеймора своими глубокими зелеными глазами. – Ты смертный! Слепой! Однажды, я была такой же, как ты. Я думала, что была выше богов. Я была дочерью Гекаты, богини магии. Даже сам Зевс был влюблен меня! Я считала себя равной ему! И что тогда боги сделали со мной? – она сомкнула свои когти вокруг его шеи еще сильнее, и Клеймор начал задыхаться. – Гера уничтожила моих детей прямо на моих глазах! Она…! Эта женщина!

Слеза покатилась по ее чешуйчатому лицу, но Клеймора никак не заботила плаксивая история этого существа. Он заехал коленом ей в грудь со всей возможной силой, и услышал удовлетворяющий звук ломающихся ребер.

Ламия навзничь грянула на землю. Клеймор надеялся, что ее ребрам понадобится некоторое время, чтобы полностью восстановиться. Ламия сгорбилась и захрипела, как будто даже для нее это было слишком больно.

– Я уже произнесла заклинание «храм огня», – сказала она. – Оно разрушает твое святилище – все то, что ты так ценишь… во что бы ты не верил. Возможно, я не могу заставить тебя ощутить всю мою боль, но я все еще могу отобрать у тебя все самое дорогое! Я могу забрать все это лишь одним взмахом руки!

Внезапно, температура в кафе подскочила. Было такое чувство, что кафе превратилось в сауну, которая удерживает все тепло. Первыми пострадали столы, затем стулья, а потом…

Клеймор бросился к Блэку, который радостно натирал свои кофейные чашки.

– Incantare: Stulti Carcer! – закричала Ламия.

Внезапно, Клеймор почувствовал, как его ноги налились свинцом. Он попытался заставить себя двигаться, но не смог. Он застыл на месте.

Огонь начал ползти вверх по фартуку Блэка. Вскоре уже все его тело обдало пламенем. Хуже всего было то, что Блэк даже не понимал, что с ним происходит.

Клеймор пытался докричаться до него, но это было бесполезно. Он должен был наблюдать, как его единственный настоящий друг в Кизвилле погибал на его глазах.

– Вот, что делают боги! – закричала Ламия. – Они могут уничтожить все, что тебе дорого лишь за секунду…так поступлю и я! – она обернулась к его ноутбуку. – Я уничтожу ее, твою последнюю работу!

Она указала рукой на его компьютер, когда пламя направилось от барной стойки прямо к нему. Пластиковая крышка начала плавиться.

– Ну, давай же, попытайся спасти его, Клеймор! – дразнилась она. – Если ты сейчас же пойдешь и попытаешься погасить пламя, то, возможно, будет еще не совсем поздно.

Она взмахнула рукой, и Клеймор внезапно почувствовал, что снова может двигаться.

– Иди, дитя смертного, – прошипела она. – Спаси самое дорогое для тебя. Но у тебя ничего не получится! Как не получилось и у…

Ламия не успела закончить, так как Клеймор ударил ее по лицу.

Она врезалась в стол. Доктор нанёс ещё один удар, и его рука покрылась чёрным песком.

– Как ты можешь говорить такое, когда только что убила невинного человека! – закричал он.

Ламия потянулась к нему своими когтистыми лапами, но Клеймор отмахнул их прочь. Он опрокинул стол, и она упала на пол.

– Ты убила его! – кричал он. – Барли не имел к этому никакого отношения, а ты убила его! Мне абсолютно плевать, каким монстром ты являешься! К тому времени, когда я покончу с тобой, ты будешь жалеть, что это была не Гера!

Она открыла свой рот:

– Incantare: Stu…!

Клеймор заехал ей в челюсть, и нижняя часть ее лица рассыпалась в песок.

Пламя бушевало все больше. Едкий дым заполнял легкие, но Клеймору было всё равно. Он избивал Ламию руками и ногами всякий раз, когда она пыталась восстановиться, снова и снова.

И все же, он знал, что так больше продолжаться не может. Он не мог позволить себе погибнуть из-за своей ярости. Это было тем, чего хотела Ламия. С ней все будет хорошо, даже несмотря на то, что он сделал с ней. Но Клеймор не был неуязвимым. Дым мешал ему спокойно дышать. Ему нужно было срочно выбираться оттуда. В противном случае, куча песка под его ногами смеялась бы последней.

Регенерация заняла бы у нее около минуты, как раз достаточно для того, чтобы исчезнуть.

Клеймор посмотрел вниз на кучу песка, задумываясь, слышит ли его Ламия.

– К тому времени, когда я встречу тебя снова, я буду знать, как убить тебя! Твоя смерть неизбежна. Как только ты снова встанешь на ноги, я предлагаю тебе бежать.

Клеймор поднял свой пистолет с пола и выстрелил в песок – последний выстрел за Барли Блэка.

Однако этого было мало. Правосудие должно было свершиться, и если его догадка была верна, то он точно знал человека, способного ему помочь.

* * *

Когда полиция обнаружит, что он взял грузовик Блэка, обвинят ли они его в поджоге? Обвинят ли они его в смерти Барли?

Его преследовал настоящий монстр, но теперь, Клеймора могли объявить врагом закона. Если бы ситуация была иной, он бы нашел такую иронию смешной, но не сейчас, когда Блэк был мертв.

Конечно же, Барли был бы не против, если бы Клеймор взял его грузовик… он ехал так быстро, как только мог, стараясь не попасть в аварию.

В  распоряжении Ламии было множество заклинаний. Все, что было у  Клеймора – фора в одну минуту.

Клеймору не нравилась такая несправедливость, но ему всегда удавалось повернуть все в свою пользу. У него не было преимуществ в жизни, но он сумел получить докторскую степень и стать успешным автором. Благодаря своему таланту он сделал себе имя. Даже если он попал в иной мир, наполненный различными богами и монстрами, он не позволит себе проиграть. Ни Ламии, ни Гекате, никому.

Клеймор заехал на свою проездную дорожку, побежал в дом, включил сигнализацию и запер за собой дверь.

Он не собирался находиться здесь более одной минуты, но сигнализация дала бы ему предварительное предупреждение, на случай, если Ламия доберется сюда быстрее, чем он ожидал.

Клеймор постарался собраться с мыслями. Алебастр, должно быть, знает о Ламии. Во сне доктора, мальчик сказал женщине в белом, что его преследуют. Та предупредила Алебастра, что она не может вмешиваться в соперничество между ее детьми. Из чего можно было сделать вывод, что женщина в белом – это Геката, а Ламия и Алебастр – ее дети, участвующие в какой-то смертельной схватке.

«Что случится, если кто-то найдет способ остановить смерть?» – спросил его мальчик вне аудитории. Алебастру нужен был способ победить Ламию, которая, в свою очередь, была бессмертна. В противном случае, Ламия убила бы его. Поэтому он обратился к самому известному эксперту по смерти – доктору Говарду Клеймору.

Клеймор взял листок со своего рабочего стола и набрал номер на мобильном телефоне. Но ответ, который он получил, совсем не был похож на отчаянный крик о помощи:

– Что вам нужно? – спросил мальчик холодным и жестким тоном. – Как я помню, вы ответили мне: «нет». Так почему же вы звоните сейчас? Хотите, чтобы я сообщил вам, что ваш вчерашний сон не был реальностью?

– Я не дурак, – возразил Клеймор, выключая сигнализацию и выходя из дома. – Теперь я знаю, что он был реальным, и я так же знаю, что твоя сестра пытается убить меня. Она напала на меня в торговом центре, вероятно потому, что ты попросил меня о помощи.

Мальчик, казалось, был слишком ошеломлен, чтобы ответить. Только когда Клеймор усаживался в грузовик Блэка, Алебастр спросил:

– Если она напала на вас, почему вы все еще живы?

– Как я уже сказал, я не дурак, – ответил Клеймор. – Но, в результате того, что ты втянул меня в это дело, погиб мой друг.

Он кратко объяснил ситуацию, произошедшую в кофейне Блэка. Повисло молчание.

Клеймор завел грузовик.

– Ну?

– Нам нужно прекратить разговаривать по телефону, – ответил Алебастр. – Монстры могут отслеживать телефонные звонки. Просто приезжайте ко мне, и я объясню вам, что вы должны делать. Поспешите.

Клеймор бросил телефон на сидение грузовика и надавил ногой на педаль.

* * *

Улица, на которой жил Алебастр, заканчивалась тупиком, позади которой не было ничего, кроме известняковых скал, уходящих в Гудзон-ривер. Это означало, что их никак не могли атаковать со спины, но это так же означало, что бежать им некуда.

Клеймор предположил, что Алебастр не случайно поселился здесь. Мальчик мог с легкостью защитить себя, даже если это означало, что у него не было пути к отступлению. Идеальное место для противостояния.

По правде говоря, дом под номером 273 находился в самом конце тупика.

В  нем не было ничего особенного, ничего примечательного. Траву не косили долгое время, а стены нуждались в новом слое краски. В общем, это был не самый лучший дом в мире, но он был достаточно хорош для того, чтобы среднестатическая семья могла назвать его «домом».

Клеймор подошел к двери и постучал. Дверь открыли в сию же минуту.

Это был мужчина, отец Алебастра. Его пустые глаза осмотрели Клеймора, и он улыбнулся.

– Привет, дружище! Заходи! Я сделал тебе чай. Клеймор нахмурился.

– Если честно, то мне все равно. Просто отведите меня к вашему сыну.

Все еще улыбаясь, мужчина пропустил Клеймора внутрь.

В   отличие от вида снаружи, внутри обстановка была продумана до мелочей. Все было идеально отполировано, чисто и аккуратно. Это выглядело так, будто вся мебель только что прибыла из мебельного салона.

В камине пылал огонь, и как было сказано ранее, чашечка чая стояла на кофейном столике.

Клеймор не обратил на нее внимания. Он присел на диван.

– Мистер Торрингтон, верно? Понимаете ли вы ситуацию, в которой я оказался? Я пришел сюда за ответами.

– Чай скоро остынет, – сообщил мужчина, радостно улыбаясь. – Пейте!

Клеймор посмотрел ему в глаза. Это было его секретным оружием?

– Вы что… идиот?

Мужчина не успел ответить, так как дверь в гостиную отворилась, и туда вошел Алебастр.

Те же веснушки и коричневые волосы, что и вчера. Однако, его наряд был достаточно причудливым. Поверх его темно-серой футболки с длинными рукавами был одет бронежилет. Его штаны тоже были серыми, но самым странным было то, что вся его одежда была покрыта какими-то символами.

Бессмысленные знаки были в случайном порядке разбросаны по всей его футболке и штанах. Было похоже на то, что Алебастр позволил какому-то пятилетнему ребенку порисовать на его одежде зеленым маркером.

– Доктор Клеймор, – сказал Алебастр. – Не утруждайтесь разговорами с моим спутником, он не скажет вам ничего интересного.

Нервозность и беспокойство, казалось, покинули мальчика. Он был мрачным и будто бы обдумывал что-то, прямо как тогда, когда пытался высмеять Клеймора в аудитории.

Клеймор перевел взгляд на мужчину, затем, снова на Алебастра.

– Почему? Разве он не твой отец?

Алебастр засмеялся.

– Нет, – он плюхнулся на диван и взял чашку с чаем со стола. – Это всего лишь образ, навеянный Туманом. Я создал его в качестве своего опекуна, чтобы люди не задавали вопросов.

Глаза Клеймора расширились. Он взглянул на человека, который, казалось, совершенно не обращал внимания на их разговор.

– Создал? Ты имеешь в виду, с помощью магии?

Алебастр кивнул и полез в свой карман, доставая оттуда чистый лист бумаги. Мальчик положил лист на стол и пару раз по нему постучал.

Мужчина, туманный образ, растворился в клубах дыма прямо на глазах у Клеймора, всасываясь в листок. После того, как мужчина полностью исчез, Алебастр взял листок, на котором теперь виднелся зеленый контур, напоминающий человеческую фигуру.

– Так-то лучше, – Алебастр улыбнулся. – Со временем он мне надоедает. Я знаю, что это может быть слишком шокирующая информация для смертного.

– Я справлюсь, – сказал Клеймор, отодвигаясь от мальчика. – Я больше заинтересован в информации о Ламии, в частности, как можно ее  убить.

Алебастр вздохнул.

– Я уже говорил вам раньше, я не знаю. Вот почему я просил вас о помощи. Помните ли вы, о чем я спросил вас на парковке?

– Что случится, если кто-то найдет способ остановить смерть? – повторил Клеймор. – Почему это так важно? Это как-то связано с ее регенерацией?

– Нет, этой способностью обладают все монстры. Есть только два способа убить монстра: с помощью божественного металла, или, накладывая связывающее заклинание, которое останавливает его от повторного перерождения в этом мире. Убить ее – не проблема. Я уже делал это. Проблема в том, что она не умрет.

Клеймор скептически поднял бровь.

– В каком смысле, не умрет?

– В прямом, – ответил Алебастр. – Когда я убиваю ее, она не умирает, что бы я ни делал. Когда монстры распадаются, их дух возвращается в Тартар, и это занимает годы, возможно века, прежде чем они снова переродятся. Но Ламия перерождается сразу же. Вот, почему я пришел к вам. Я знаю, что вы исследовали духовные аспекты смерти, вероятно, больше, чем кто-либо другой в этом мире. Я надеялся, что вы сможете найти способ, с помощью которого мертвый останется мертвым.

Клеймор думал над этим в течении минуты, а затем отрицательно покачал головой.

– Я хочу уничтожить этого монстра больше всего на свете, но это находится за пределами моего понимания. Мне нужно узнать твой мир лучше – как действуют эти боги и монстры, и нормы твоей магии.

Мне нужна информация.

Алебастр нахмурился и отпил немного чая.

– Я расскажу вам на что я способен, но сейчас у нас нет времени. Ламия все лучше видит сквозь мои маскировочные заклинания.

Клеймор откинулся на спинку дивана.

– В моем сне Геката сказала, что ты сражался в армии Кроноса. Уверен, что есть еще другие такие. Почему бы не попросить помощи у них?

Алебастр покачал головой.

– Многие из них мертвы. Прошлым летом была война между богами и титанами, где большинство полукровок, вроде меня, сражались на стороне богов. Я сражался за Кроноса, – он прерывисто вдохнул, прежде чем продолжить. – Наш главный транспортный корабль, «Принцесса Андромеда», был уничтожен вражеской группировкой полукровок. Мы плыли в Манхэттен, где находилась база богов. Я был на корабле, когда его подорвали. Я был единственным выжившим, потому что умел создавать защитное заклинание. А, после этого, ну… все пошло не в нашу пользу. Я сражался на поле битвы против наших врагов, но многие из наших союзников сбежали. Кронос самостоятельно отправился на Олимп, только чтобы быть убитым сыном Посейдона. После смерти Кроноса, боги разбили оставшееся вражеское сопротивление. Это была бойня. Если я все правильно помню, мама сказала мне, что в общей сложности, лагерь – полукровок и их союзники потеряли шестнадцать человек. Мы же потеряли сотни.

Клеймор взглянул на Алебастра. Его вряд ли можно было назвать чутким, но ему стало жалко этого мальчика, пережившего столько в его возрасте.

– Если ваши силы были полностью уничтожены, тогда как ты сбежал?

– Мы не были полностью уничтожены, – ответил Алебастр. – Большинство остальных полукровок бежали или были захвачены в плен. Они были настолько деморализованы, что присоединились к врагу. Существовала общая амнистия, я думаю, что вы бы назвали ее сделкой, которую заключил один и тот же парень, убивший Кроноса. Он убедил Олимпийцев принять малых богов, следовавших за титаном.

– Таких, как твоя мать, Геката, – сказал Клеймор.

– Да, – горько отозвался Алебастр. – Лагерь – полукровок решил, что будет принимать любых детей малых богов. Что они построят нам домики в лагере и будут делать вид, что на самом деле не было никакой бойни. Большинство малых богов согласились с договором, но не моя мать… Видите ли, я был не единственным ребенком Гекаты, сражающимся в армии Кроноса. У нее было немного детей, но я был самым сильным из них, и мои братья пошли за мной. Это я убедил многих встать на сторону Кроноса… но, я был единственным выжившим. Геката потеряла в этой войне больше детей, чем кто-либо из богов.

– И поэтому она отвергла их предложение? – догадался Клеймор. Алебастр отпил еще немного.

– Да. По крайней мере, она отказала им сначала. Я побуждал ее сопротивляться им. Но боги решили, что им не нужна протестующая богиня, мешающая их победе, так что они заключили с ней сделку: они навсегда лишают меня их благосклонности и исключают из лагеря – таково было мое наказание за то, что я пошел против богов – но сохраняют мне жизнь, если Геката присоединяется к ним. Другими словами, они меня убивают, если она не соглашается.

Клеймор нахмурился.

– Получается, что даже боги не достаточно всемогущие, чтобы противостоять шантажу.

Алебастр с отвращением смотрел на уютный камин.

– Лучше не воспринимать их, как богов. Лучше думать о них, как

о  своеобразной божественной мафии. Они угрожают моей матери, чтобы она соблюдала условия сделки. И в процессе, изгнали меня из лагеря, чтобы я не мог контактировать со своими братьями и сестрами.

– Алебастр допил свой чай. – Но я никогда не склонюсь перед Олимпийскими богами, после жестокости, которую они проявили. Их последователи слепы. Моя нога никогда не ступит на территорию их лагеря, а если и ступит, то только за тем, чтобы дать сыну Посейдона то, чего он заслуживает.

– Так тебе не у кого просить помощи, – сказал Клеймор. – И тебя преследует Ламия… почему?

– Хотел бы я знать, – Алебастр поставил на стол пустую чашку.

– С тех пор, как меня изгнали, я сражался с разными монстрами, преследующими меня. Они инстинктивно чуют полукровок. Так как я одинокий полубог, я заманчивая цель. Но Ламия другая. Она является дитем Гекаты еще с древних времен. Кажется, у нее есть личные причины на то, чтобы отомстить мне. Неважно, сколько раз я убиваю ее, она просто-напросто не умирает. Она постоянно преследует меня, вынуждая переезжать из города в город. Мои защитные заклинания теряют силу. Теперь, я даже не могу спокойно уснуть, потому что она день изо дня пытается прорваться сквозь мою защиту.

Клеймор рассматривал мальчика на более близком расстоянии и заметил, что у него большие, темные круги под глазами. Вероятно, на днях Алебастр не спал вообще.

– Как долго ты путешествуешь один? – спросил Клеймор. – Сколько прошло времени с твоего изгнания?

Алебастр пожал плечами, будто бы и сам не помнил.

– Меня изгнали семь или восемь месяцев назад, а кажется, что дольше. Время течет иначе для полубогов. У нас не такая спокойна жизнь, как у смертных. Большинство полукровок не живут больше двадцати лет.

Клеймор не ответил. Даже для него это было грустно. Этот ребенок по-настоящему был полубогом, сыном Гекаты и человека.

Он понятия не имел, как работал этот вид защитных заклинаний, но, очевидно, что работал, потому что мальчик был все еще жив. Было ясно, что он не обычный смертный. Клеймор задумался, не было ли у Алебастра такой же способности к регенерации, как у Ламии. Он сомневался в этом. Сестра она ему или не сестра, а Алебастр относился

к  ней, как к монстру. Это было совсем не то слово, которым бы вы называли своих родных.

Алебастр был один-одинёшенек. Боги изгнали его. Монстры желали его смерти, включая его собственную сестру. Его единственным спутником был образ, навеянный Туманом, который появлялся из блокнотного листа. И каким-то образом, этому ребенку удавалось выживать. Клеймор не мог не признать, что он впечатлен.

Алебастр начал наливать себе еще одну чашку чая, а затем застыл. Один из символов, начерченных на его правом рукаве, замерцал ярко-зеленым светом.

– Ламия здесь, – пробормотал Алебастр. – У меня достаточно сил, чтобы некоторое время удерживать ее снаружи, но…

Послышался хрупкий звук, будто бы треснула лампочка, и один из символов на его рукаве рассыпался на осколки, светящиеся зеленым светом.

Алебастр уронил чашку.

– Невозможно! Она никак не могла сломать мою защиту с помощью своей магии, только если… – он уставился на Клеймора. – Боги, мои боги. Клеймор, она использует вас!

Клеймор напрягся.

– Использует меня? О чем ты говоришь?

Прежде чем Алебастр ответил, на его футболке вспыхнула еще одна руна.

– Вставайте! Нужно убираться отсюда! Она сломала вторую защиту!

Клеймор быстро поднялся на ноги.

– Погоди! Объясни, каким образом она использует меня?

– Вы не убежали от нее, это она вас отпустила! – Алебастр взглянул на него. – На вас наложено заклинание, которое разрушает мою защиту! Боже, как я мог быть настолько глуп!

Клеймор сжал руки в кулаки. Его обвели вокруг пальца. Он был так занят, пытаясь понять этот мир и разработать

стратегию, что даже не ожидал, что у Ламии тоже может быть своя собственная стратегия. Теперь его ошибка привела Ламию прямо к ее цели.

Алебастр мягко дотронулся до груди доктора и произнес:

– Incantare: Aufero Sarcina!

Появился еще один взрыв. На этот раз светящиеся осколки вылетели из рубашки Клеймора, и тот пошатнулся назад.

– Что ты делаешь?

– Снимаю наложенное на вас заклинание, – объяснил Алебастр.

– А теперь…

Алебастр постучал еще по нескольким рунам на своей одежде, и все они разлетелись на кусочки. И как бы в ответ, символ на его штанине засиял ярко-зеленым светом.

– Я укрепил внутренние стены, но долго они ее не удержат. Я знаю, что вы пытаетесь понять все это, и что у вас много вопросов, но не стоит. Я не собираюсь позволить вам умереть. Следуйте за мной, скорее!

* * *

За сегодняшний день Клеймор испытал различные чувства: смятение, тревогу, страх и усомнился в своих убеждениях. Но сейчас он испытал то, чего не испытывал уже на протяжении многих лет – великий, самоуверенный доктор Клеймор запаниковал.

Все это было ловушкой. Ламия не была побеждена. Это была уловка, чтобы пробраться сквозь защиту Алебастра. И все это было его виной.

Мальчик выбежал наружу, и Клеймор последовал за ним, ругаясь всеми известными ему неприличными словами – а их он знал довольно много.

Он не замечал этого ранее, но мерцающий зеленый купол накрывал весь дом и растягивался, по крайней мере, на половину квартала. Зеленое свечение, казалось, затухало, как и руны на штанине Алебастра.

Даже если несколько минут назад, это был солнечный и яркий день, то теперь штормовые тучи нависли над головой, бомбардируя защитное поле ударами молнии. Там была и Ламия, которая пришла не за тем, чтобы поиграть с ними. Она пришла их убить.

Клеймор пробормотал еще одно неприличное слово.

Алебастр остановился, когда выбрался на улицу, и посмотрел на небо.

– Мы не можем убежать. Мы в ловушке. Эта буря является связывающим заклинанием. Я не могу снять его, пока стоит защита. Побег – это не выход, нам придется сражаться.

Клеймор посмотрел на него с недоверием.

– Грузовик Блэка стоит прямо здесь. Мы можем сесть в него и…

– И что потом? – Алебастр оглянулся на Клеймора, заставляя его замереть на месте. – Неважно, насколько быстро мы поедем. Все, что мы сделаем, это дадим отличную мишень для нападения. К тому же, это именно то, чего она ожидает от вас, смертных. Просто не лезьте в это, я пытаюсь спасти вам жизнь!