Текст книги "Греческие боги. Рассказы Перси Джексона"

Автор книги: Рик Риордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Брат, да ты невидимка! – воскликнул Зевс.

– Да-да, – с грустью вздохнул Аид. – Я уже привык.

– Нет, в смысле, ты правдастал невидимым.

– О, – Аид силой мысли заставил себя вновь проявиться.

– Страшная шляпка, однако, – заметила Деметра.

– Угу, – согласился Аид. – И кстати говоря…

Он попробовал кое-что еще: взглянул на братьев, и, повинуясь его приказу, шлем испустил в их сторону волны ужаса. Зевс и Посейдон побледнели и покрылись потом. Зевс даже едва не выронил свою новенькую «электродубинку».

– Прекрати! – прошипел Зевс. – Ты меня до чертиков напугал!

Аид ухмыльнулся.

– Ладно, может, эта шляпка очень даже ничего.

Гера скрестила на груди руки и презрительно фыркнула.

– Мальчишки и их игрушки. Что-то мне подсказывает, что наморужие не полагается? И мы будем просто стоять в сторонке и махать помпонами, пока вы трое будете сражаться?

Зевс подмигнул ей.

– Не переживай, детка. Я тебя защищу.

– Кажется, меня сейчас стошнит, – отозвалась Гера.

Может, циклопы бы и выковали оружие для женской половины, но именно в этот момент Кампе развернулась и направилась в их сторону. Возможно, она заметила дым после молнии Зевса или заклубившиеся вокруг трезубца Посейдона облака, или же почувствовала остаточный привкус страха в воздухе от шлема Аида. Как бы то ни было, она обнаружила богов.

Взмахнув хлыстом, Кампе взревела:

– РРРА-А-А-АРРРРР!!!

И ринулась к их убежищу – хвост хлещет, а гадюки вокруг ее лап брызжут ядом.

– Ну, здорово, – пробормотала Гера.

– Я беру ее на себя, – объявил Зевс.

Он вышел вперед и, подняв бронзовый перун, сфокусировал все свои силы в оружии.

БА-БАХ!!!

Столб раскаленной до белизны энергии направился к Кампе – столь ослепляющей вспышки в Тартаре еще никогда не видели.

Кампе успела подумать разве что: «Ой!» – прежде чем разряд разорвал ее на миллион испепеленных кусочков драконьего конфетти.

– Вот ЭТО я понимаю! – счастливо воскликнул Зевс.

Посейдон опустил свой трезубец.

– Мог бы дать и другим шанс.

– А ты освободи циклопов и гекатонхейров, – предложил Зевс.

Посейдон заворчал, но все же разбил трезубцем цепи на ногах узников.

– Спасибо, – сказал Бронт. – Мы поможем вам в борьбе с Кроносом.

– Отлично! – обрадовался Зевс.

Гера откашлялась.

– Да, но как насчет оружия для дам?..

Бронзовые стены задрожали от многократно отраженного ора множества монстров. Предположу, что практически каждый дух и чудовище в Тартаре видели вспышку молнии и теперь направлялись к месту событий.

– Нужно уходить, – сказала Деметра. – Причем прямо сейчас.

То была лучшая несвязанная-с-зерновыми идея Деметры, и Аид поспешил увести своих родственников и шестерых новых больших друзей на поверхность земли.

Кронос был не из тех, кого легко победить.

Согласно самому распространенному мнению, Война Титанов длилась десять лет – хотя, может, Кронос просто задействовал парочку трюков из своего временного арсенала, чтобы она казаласьтакой продолжительной, в надежде что боги сдадутся. В любом случае этого не случилось.

Рея Великая Мать лично навещала каждого доступного титана, уговаривая его или ее перейти на сторону Зевса. Многие прислушивались. В конце концов, Кронос не был всеобщим любимцем-самодержцем. Практически вся женская часть титанов либо помогала Зевсу, либо просто уходила с его пути. Прометей, создатель людей, был достаточно умен, чтобы держаться нейтралитета. Океан торчал в своих глубинах. Гелиос и Селена, солнце и луна, согласились не занимать ничью сторону, если никто не будет мешать их работе.

Таким образом, с Кроносом остались практически все остальные титаны-мужчины, да еще Атлас, его главный воин.

Боги и титаны сходились и расходились в боях – взорвут остров здесь, вскипятят море там. Титаны были сильны и хорошо вооружены. Вначале они сохраняли явное преимущество. Даже с волшебным оружием циклопов богам банально не хватало боевого опыта. Согласитесь, та еще задачка – не выронить трезубец и не броситься наутек, когда на тебя несется на полной скорости, вопя и размахивая мечом, такой громила как Атлас.

Но со временем боги научились искусству войны. Циклопы постепенно обеспечили всех союзников Зевса первосортным оружием. Гекатонхейры научились устраивать целые серии залпов из камней, подобно живым катапультам.

И сейчас вы думаете: «Что такого сложного в том, чтобы кинуть парочку камней?»

А вы сами пойдите и попробуйте побросать обеими руками булыжники так, чтобы те попали в намеченную цель. Это вовсе не так легко, как кажется. А теперь представьте, что вам нужно координировать работу одновременно сотни рук и бросаете вы камни, каждый размером с холодильник. Одна легкая промашка, и булыжники разлетятся по округе и попадут по вам же и вашим соратникам.

Но даже когда боги поднаторели в схватках, война все еще представлялась очень затяжным делом, ведь никто из ее участников с обеих сторон не мог умереть. Нельзя было просто заколоть кого-то или бросить на него дом и праздновать победу. Необходимо было схватить каждого врага и убедиться, что его раны серьезны настолько, что он уже никогда не оправится. А потом еще стоило поломать голову, куда девать это покалеченное тело. Ведь, как хорошо знал Зевс, даже заключение в Тартаре не давало стопроцентной гарантии на вечное там пребывание.

Мелкие стычки никак не могли привести к окончанию войны.

Наконец Зевс высказал свой грандиозный план.

– Мы должны штурмовать гору Офрис, – объявил он своим братьям и сестрам на очередном недельном военном совете. – Устроим атаку по всем фронтам на их штаб. Всем вражеским титанам придется объединиться ради защиты Кроноса, и мы сможем завалить их всех за раз.

– Другими словами, – заметил Аид, – ты предлагаешь нам самоубийство.

Посейдон оперся на свой трезубец.

– В кои-то веки я согласен с Аидом. Начни мы маршировать по склонам Офриса, и Атлас успеет подготовиться для контратаки. Его войска займут позиции наверху и просто размажут нас. А попробуй мы взлететь – они расстреляют нас в воздухе. У них там тонны антибожественных снарядов.

Глаза Зевса блеснули.

– План у меня совсем другой. Мы застанем их врасплох, напав с соседней горы.

– Еще раз, пожалуйста? – удивилась Деметра. Ей было неуютно в своих доспехах, хотя она лично их декорировала. На щите она нарисовала сноп ячменя и ромашку, а в качестве основного оружия выбрала устрашающего вида садовую лопату.

Зевс набросал на земле карту греческих земель. Рядом с Офрисом была еще одна гора – не такая высокая и не столь известная. То был Олимп.

– Мы поднимемся на Олимп, – начал объяснять Зевс. – Этого они ожидать не будут, но так наши снаряды окажутся в зоне поражения. Гекатонхейры устроят каменный залп. Я буду бить молниями. Посейдон призовет бурю и вызовет землетрясение…

– А я стану невидимым, – пробормотал Аид.

Зевс хлопнул брата по плечу.

– У тебя тоже будет важное задание. Ты будешь насылать на вражеские ряды волны ужаса. Как только мы уничтожим их защиту, мы перелетим во дворец…

– Ты ведь говоришь и о нас, трех богинях? – уточнила Деметра. – Ты же в курсе, что мы тоже способны сражаться?

– Разумеется! – нервно улыбнулся Зевс. – Неужели ты подумала, что я о вас забыл?

– Подумала, – кивнула Деметра.

– Ну, в общем, – продолжил Зевс. – Мы перелетим на Офрис, вырубим всех, кто еще останется на ногах, и возьмем их пленными.

Гестия потуже закуталась в свою светло-коричневую шаль.

– А мне все же кажется, что мы должны решить это миром.

– НЕТ! – хором ответили ей остальные.

Гера постучала ногтем по карте на земле.

– Сумасшедший план. Мне нравится.

И в ту же ночь под покровом темноты боги и их союзники впервые поднялись на гору Олимп.

На следующее утро, когда Гелиос повел свой «магнит для цыпочек» по небу, царь Кронос проснулся от жуткого грохота, похожего на гром. Видимо, потому, что то был настоящийгром.

Отовсюду к Офрису по небу устремились грозовые тучи. Зевс метнул молнию, обратившую самую высокую башню дворца в гору мраморных осколков. Гекатонхейры запустили к горе столько булыжников, что, когда Кронос выглянул в окно, ему почудилось, будто начался дождь из крупной бытовой техники.

Прекрасные купола дворца скрывались в грибовидных клубах пыли. Стены рушились. Колонны падали, как костяшки домино. Гекатонхейры построили этот дворец и отлично знали, как его уничтожить.

Пол заходил ходуном, Кронос схватил свою косу и призвал братьев атаковать. Но сразу обнаружилось несколько проблем: а) косы не так уж полезны против камней и молний; б) в стоящем грохоте его никто не услышал; и в) дворец рушился прямо на глазах. Стоило ему крикнуть: «Титаны, вперед!» – как прямо ему на голову упал трехтонный кусок с потолка.

Бой превратился в массовую резню, при условии, что резня вообще возможна, если никто не умирает. Несколько титанов попытались пойти в контрнаступление, но их погребла под собой лавина осколков и булыжников.

Закончив с предварительной атакой, боги перелетели на Офрис и зачистили дворец. Посейдон вызвал землетрясение, поглотившее врагов. Аид появлялся то там, то здесь с криками «Бу-у!!!». Его шлем ужаса (или шапка-пугалка, как называли его другие боги) заставлял титанов сигать прямо с обрыва или бросаться в объятия Старших циклопов.

Когда пыль улеглась, а штормовые облака развеялись, даже боги слегка ошалели от своих трудов.

Не только дворец Кроноса оказался уничтожен, вся вершина горы Офрис была словно срезана.

Помните, я говорил, что Офрис был самой высокой горой в Греции? Но то осталось в прошлом. На сегодняшний день гора Олимп, когда-то бывшая поменьше, занимает в высоту больше девяти тысяч футов. Тогда как Офрис – всего пять тысяч с копейками. Проще говоря, Зевс с гекатонхейрами смахнули половину горы.

Циклопы откопали титанов и принялись заковывать их в цепи. Никто не ушел. Генерала Атласа и четверых братьев, контролирующих стороны света, притащили к Зевсу и заставили преклонить перед ним колени.

– О, мои дорогие дядюшки! – усмехнулся Зевс. – Кей, Крий, Гиперион и Япет – вы четверо отправитесь прямиком в Тартар, где останетесь навечно!

Четверо братьев повесили от стыда головы, но генерал Атлас расхохотался в лицо своим тюремщикам.

– Жалкие божки! – вскричал он. Даже будучи закованным в цепи, он выглядел устрашающе. – Вы же ничего не знаете о том, как работает мир! Киньте этих четверых в Тартар, и небо просто рухнет! Лишь их присутствие на четырех сторонах света оберегает нас от перспективы быть раздавленными огромной массой Урана!

– Может, и так, – ухмыльнулся Зевс. – Но, к счастью, Атлас, у меня есть решение! Ты ведь вечно кичился, какой ты сильный. Так что теперь ты в одиночестве будешь держать все небо.

– Что?

– Бронт, Арг, Стероп, – позвал Зевс. – Он весь ваш.

Старшие циклопы оттащили Атласа на вершину далекой горы, где небо было ближе всего. Уж не знаю, как у них это вышло, но они соорудили новую центральную опорную колонну для всего небосвода – этакую облачную воронку с закручивающимся конусом-дном. Затем они приковали Атласа к горе и возложили вес всего неба на его плечи.

И сейчас вы думаете: «А почему он просто не сбросил эту ношу и не дал небу упасть?»

Но я уже упомянул цепи, так же? Атлас не мог сбежать и не превратиться в лепешку. Кроме того, хотя это и сложно оценить, пока сам не побываешь в его шкуре (что мне пришлось испытать), удерживать небо – это почти то же самое, что положить себе на плечи перегруженную донельзя штангу. Все твои мысли и концентрация уходят на то, чтобы не дать этой штуке тебя раздавить. Поднять ее невозможно – она слишком тяжелая. Отпустить тоже не выйдет – раздавит в ту же секунду. И получается, что ты только и можешь, что держать ее, обливаясь потом, напрягая мышцы и хныча «Помогите!» в надежде, что какой-нибудь атлет по пути из спортзала заметит, как ты тут медленно, но верно превращаешься в блин, и снимет с тебя эту тяжесть. Но что, если никто не придет? Представьте, каково это оказаться в такой ситуации навечно.

Таким стало наказание Атласа. Остальные титаны, бившиеся против богов, отделались меньшей кровью: их всех просто вышвырнули в Тартар.

Что подводит нас к вопросу на миллион драхм. Что случилось с Кроносом?

Версий много. Большинство сходятся на том, что Главный Плут был выкопан из-под обломков и доставлен к Зевсу. Это же большинство утверждает, что его заковали в цепи и отправили в Тартар, как и других титанов.

Но согласно более поздним преданиям – и мне лично они импонируют, – Зевс взял косу своего отца и разрубил его, прямо как сам Кронос поступил с Ураном. То есть Кронос был выброшен в Тартар в виде множества мельчайших кусочков. Может, отсюда пошли истории про Дедушку Время с его косой, на смену которому каждое первое января приходит Малыш Новый Год, хотя мне сложно представить Зевса в подгузниках и с колпаком на голове.

По другим версиям, много лет спустя Зевс освободил Кроноса из Тартара – либо чтобы он прожил спокойную старость в Италии, либо чтобы правил Блаженными островами в Элизиуме. Но я в это не верю. Звучит как полный бред, если ты веришь, что Кроноса разрубили на кусочки. А любой, знакомый с Зевсом, в курсе, что он не из милосердных ребят.

Так или иначе, но Кроноса не стало. Эра титанов закончилась.

Титанам, которые не сражались против богов, было позволено остаться в мире. Некоторые, к примеру Гелиос и Селена, продолжали выполнять свою работу. Кто-то женился или вышел замуж за богов.

Зевс провозгласил сам себя новым владыкой всей вселенной, но он был умнее Кроноса. Он собрал своих братьев и сказал:

– Слушайте, давайте решим все честно. Как вам идея разделить зоны влияния в мире? Будем выбирать в порядке жребия.

Аид нахмурился.

– Мне всегда не везет. И о каких зонах речь?

– Небо, моря и подземное царство, – предложил Зевс.

– Ты имеешь в виду Тартар? – спросил Посейдон. – Гадость!

– Я имел в виду все, что под землей, но выше Тартара, – уточнил Зевс. – Там не так уж плохо, огромные пещеры, тонны драгоценностей, просторные берега Стикса…

– Хм, – произнес Аид. – А что насчет поверхности земли? Греции и всего остального?

– Пусть они останутся нейтральной территорией, – предложил Зевс. – Мы все сможем свободно действовать на поверхности.

Братья согласились. Заметили, что никто из сестер не был приглашен в этот кружок мирового господства? Знаю-знаю. Нечестно. Но такие уже тогда творились дела.

Нет ничего удивительного в том, что Зевсу выпало выбирать первым. И он остановился на небе, что, учитывая его молнии и все прочее, было вполне естественно. Посейдона жребий определил вторым в очереди, и он выбрал моря, став верховным богом всех морей, даже выше Океана, которого выпихнули в самые глубины океана, и Понта, хотя тот и так почти все время дремал в своей тине.

Аид, как он и ожидал, стал последним и забрал под свое главенство подземный мир, что, в общем-то, соответствовало его угрюмому характеру, так что он и не жаловался (почти).

Гекатонхейры построили для Зевса на вершине Олимпа сверкающий дворец, именно такой, о каком он всегда мечтал. Затем Зевс отправил их назад в Тартар, но в этот раз в качестве тюремщиков титанов. Гекатонхейры не возражали. По крайней мере, теперь хлысты были у них.

Старшие циклопы стали работать на богов. Они построили мастерскую на морском дне неподалеку от острова Лемнос, где было достаточно вулканического жара, чтобы питать их кузницы. Они выковали тонны особого оружия и другого забавного антиквариата и могли похвастаться хорошим соцпакетом и оплачиваемым недельным отпуском каждый год.

Что же до богов, то Зевс пригласил их жить всем вместе на горе Олимп. У каждого из них в главном зале было по трону, то есть, несмотря на официальное главенство Зевса, то было скорее правление совета, чем диктатора. Боги стали называть себя олимпийцами.

Кхм… Хотя я сказал, что на Олимпе были рады всем богам, Аид был исключением. От этого парня у всех его родственников бежали мурашки по коже. А теперь, став владыкой подземного царства, он словно распространял вокруг себя атмосферу обреченности и мрачности, куда бы ни пошел.

– Ты же понимаешь, – в приватной беседе сказал ему Зевс, – мы не можем поставить трон Царя Мертвых на Олимпе. Другие боги будут чувствовать себя неуютно, да и все эти черепа и черный камень никак не впишутся в интерьер.

– О, разумеется, – проворчал Аид. – Считай, мне все ясно.

В общем, так началось правление богов на горе Олимп. Со временем в зале Совета появилось двенадцать тронов, но при этом целая толпа богов и богинь собственными тронами так и не обзавелись.

Олимпийцы решили, что уж теперь все успокоилось и они будут мирно править миром.

Была лишь одна проблема. Помните про мать-землю Гею, что проспала все события? Рано или поздно, но она должна была проснуться. И вернувшись домой и обнаружив, что ее любимые детки, титаны, оказались выброшены в Тартар, она наверняка потребовала бы от Зевса объяснений.

Но рассказ об этом оставим на другой раз.

Сейчас же настало время познакомиться поближе с каждым из богов. Предупреждаю, после некоторых историй вы можете ощутить себя как Кронос, проглотивший залпом большой бокал горчичного нектара.

ЗЕВС

Почему Зевс всегда идет первым?

Нет, серьезно, каждая книга о греческих богах начинается с этого парня. Или я совсем не знаю алфавита, и буква «3» стала вдруг первой? Да, он царь Олимпа и т. д. и т. п. – но поверьте мне, раздувать его эго еще больше – чревато.

Так что вот что мы сделаем. Зевса – отставить.

Мы поговорим о богах в той последовательности, в какой они появились на свет, а значит – дамы вперед. Тебе, Зевс, отведено место в заднем ряду. Мы начнем с Гестии.

КАК ГЕСТИЯ ВЫБРАЛА ХОЛОСТЯКА № 0

Во многих отношениях Гестия была похожа на маму, Рею.

У нее была искренняя улыбка, теплые карие глаза, а лицо обрамляли черные роскошные локоны. Гестия была мягка и добра. Она никогда никому не сказала ни единого дурного слова. Окажись вы на вечеринке на Олимпе, будьте уверены, она далеко не первой привлечет ваше внимание. Ее никак нельзя было назвать яркой, громкой или безбашенной. Скорее богиня-соседка – милая и симпатичная, но ничего вызывающего. Чаще всего она прятала волосы под льняной платок. Одевалась в светлые и скромные платья, а о макияже и не думала.

Я уже говорил, что никто не воспринимал ее всерьез, и действительно, боги редко прислушивались к ней. Кронос проглотил Гестию первой, так что и выплюнул он ее последней. Из-за этого ее братья и сестры стали думать о ней скорее как о младшей, чем как о старшей – ведь она последней вновь появилась на свет. Она была тише и миролюбивее всех своих родственников, но это вовсе не значило, что они ее не любили. Как и Рею, Гестию было сложно не любить.

Но кое в чем Гестия была полной противоположностью Реи. Ее мать была известна своим… материнством. Великая Мать. Мама Абсолют. La Madre Grande.

Гестия не желала ничего меньше, чем самой стать матерью.

Ее вовсе не напрягали чужие семьи. Она обожала своих братьев и сестер, и если они заводили детей, она одаривала и их столь же горячей любовью. Больше всего она мечтала о том, чтобы вся олимпийская семья жила в мире и согласии и как можно чаще собиралась у очага, общаясь, ужиная или играя в твистер – в общем, делая все, что угодно, лишь бы вместе.

Сама же Гестия выходить замуж категорически не желала.

Задумайтесь немного, и вы поймете почему. Гестия многие годы провела в желудке Кроноса. Память у нее была отменная, она даже могла вспомнить тот страшный миг, когда Кронос проглотил ее в младенчестве. Она не могла забыть рыдания и отчаяние своей матери. Гестии снились кошмары о том, что подобное может приключиться и с ней. Ей совсем не хотелось выйти замуж и обнаружить однажды, что ее муж, оказывается, каннибал, питающийся новорожденными.

Причем о простой паранойе речи не шло. Гестия успела убедиться,что Зевс мог вести себя ничем не лучше Кроноса.

А дело было так: вскоре после войны с Кроносом Зевс решил, что жениться на титаниде – очень даже неплохая идея, этакий намек на отсутствие у него предрассудков к титанам. Он женился на одной из дочерей Океана, девушке по имени Метида, что была титаном мудрости и замыслов – что-то вроде первого лайф-коучера.

Метиде хорошо удавались мудрые советы для других, но применимо к своей жизни она явно сплоховала. Будучи беременной первым ребенком, она пришла к Зевсу и сказала:

– Муж мой, у меня прекрасные новости! Я предвижу, что у нас родится девочка. Но следующий наш ребенок будет мальчик. И – тебе это наверняка понравится – ему будет судьбой предписано встать когда-нибудь во главе всего мира! Разве это не замечательно?

Паника накрыла Зевса. Он подумал, что его конец будет подобен концу Кроноса и Урана – он обратится в кучу окровавленных кусочков, – так что он решил последовать примеру отца. Распахнув рот невероятно широко, он породил смерч, который затянул Метиду в глотку, сжав ее до таких размеров, что Зевс смог ее проглотить целиком.

Произошедшее немало шокировало олимпийцев, и в особенности Гестию.

Что случилось с Метидой и ее нерожденным ребенком, попавшими в желудок Зевса? К ним мы еще вернемся. А Гестия, увидев все это, сказала себе: «Выходить замуж – ОПАСНО!»

Зевс извинился перед титанами и богами за то, что проглотил Метиду, и пообещал больше никогда так не делать. Он решил жениться на другой титаниде, но, как вы сами могли догадаться, желающих особо не было. Согласилась лишь одна: Темис, олицетворение правосудия, она была любимейшей тетушкой Гестии.

Во время войны Темис заняла сторону богов. Она обладала инстинктивным знанием того, что правильно, а что неправильно, и понимала: из богов выйдут правители лучше Кроноса. (Заметьте, я сказал «лучше», а не «хорошие».)

Как и Гестия, Темис была скромна, покрывала голову платком, и замужество ее не интересовало, тем более после случившегося с Метидой, но во имя мира она согласилась выйти за Зевса.

(И да, формально она приходилась Зевсу тетей, так что можете сколько угодно возмущаться по поводу этого брака. Но продолжим.)

Но это замужество оказалось недолгим. Темис родила две тройни. Первые оказались ничего так – три сестры, названные орами, ставшие богинями времен года.

(Вы сейчас думаете: «Минуточку, почему только три?» Но не забывайте, место действия – Греция, а греки едва ли были хорошо знакомы с зимой.)

А вот вторая тройня ужаснула буквально всех. Их назвали мойрами, Тремя Судьбами, и они родилисьстарыми. Прямо в своей колыбели они из сморщенных младенцев превратились в трех сморщенных старушек. Больше всего им нравилось засесть в каком-нибудь углу и начать плести нити на волшебной прялке. А стоило им перерезать нитку, как внизу один из смертных умирал.

Олимпийцы быстро сообразили, что Три Судьбы не только могут предвидеть будущее, они еще могут им управлять.Они могут вплести жизнь любого в свою волшебную нить – в буквальном смысле слова получалась нить жизни, – а что будет, если они ее перережут? Сайонара! Не было никаких гарантий, что они не могут проделать подобное и с бессмертными. Даже Зевс побаивался этих дамочек.

Став отцом Судеб, Зевс подозвал Темис и сказал:

– Знаешь что, дорогая? Не уверен, что из нашего брака выйдет что-то путное. Если у нас продолжат рождаться дети, подобные этим Судьбам, то мы точно наживем себе неприятностей. Кто будут следующими – Три Бомбы Судного дня? Три Поросенка?

Темис старательно придала себе огорченный вид, хотя в душе облегченно вздохнула. Рожать ей больше не хотелось, и уж тем более она не желала быть всосанной смерчем в глотку Зевса.

– Ты прав, мой господин, – сказала она. – И я с радостью отойду в сторону и позволю тебе взять в жены другую.

Наблюдавшая за всем этим Гестия подумала: «Я не допущу с собой ничего подобного. С моей удачей я выйду замуж за какого-нибудь бога и рожу Трех Стукачей. Нет-нет-нет, возможные последствия слишком ужасны».

И она решила, что куда лучше оставаться одинокой и сосредоточиться на помощи своим братьям и сестрам в воспитании ихдетей. Она бы могла стать классной тетушкой. Одинокой тетушкой. Тетушкой, у которой никогда не родятся жуткие сморщенные старые дети.

Но проблема состояла в том, что кое-кто из богов думал иначе. Посейдон все заглядывался на Гестию и думал: «Эй, а она ничего. Хороший характер. С ней легко. Мне стоит на ней жениться».

Да-да, и мы опять возвращаемся ко всей этой братско-сестринской брачной теме. Давайте вместе разом освободимся от накопившегося негатива. Раз, два, три: «Фу-у! Гадость!»

Юный олимпиец, Аполлон, тоже хотел жениться на Гестии. Мы поговорим более подробно о нем позже, но в любом случае это был бы весьма странный союз, так как Аполлон был одним из самых ярких богов. С чего ему вздумалось взять в жены тихую и искреннюю Гестию – не знаю. Может, он надеялся, что такая жена никогда не затмит своего мужа.

Так уж вышло, что оба бога пришли просить Зевса разрешения жениться в один и тот же день. Вам может показаться странным, что они спрашивали Зевса, а не Гестию, но – вы, должно быть, уже и сами заметили, в те времена мужчины подобными тонкими материями особо не заморачивались. Будучи владыкой всего мира, Зевс имел решающий голос в вопросе заключения любых браков.

Тем временем Гестия сидела у большого очага посреди тронного зала и почти не обращала внимания на происходящее вокруг. Тогда приходилось устраивать в главной комнате центральный очаг, что-то вроде углубления с открытым огнем, потому что лишь так можно было наполнить дом теплом в холодные дни. Здесь же готовили, кипятили воду, болтали, жарили хлеб и зефирки и сушили носки. По сути, сердце семейной жизни.

Гестия постоянно держалась поблизости. Можно сказать, она взяла на себя обязательства следить за тем, чтобы пламя в очаге не угасало. Ей нравилось находиться рядом, особенно когда вокруг на обед или ужин собиралась вся ее семья.

Зевс крикнул:

– Гестия! Иди-ка сюда!

Она осторожно подошла к трону, посматривая на Посейдона и Аполлона, оба широко ей улыбались, а в руках они держали букеты и коробки конфет. В голове у нее промелькнуло: «О нет!»

– Отличная новость, – сказал Зевс. – Оба этих достойных бога желают жениться на тебе. Но так как я передовой правитель и вообще заботливый парень, я дарю тебе право выбора. Холостяк номер один, Посейдон, любит долгие прогулки по пляжу и погружения с аквалангом. Холостяк номер два, Аполлон, обожает музыку и поэзию и в свободное время пророчествует в Дельфийском оракуле. Кого ты предпочтешь?

Гестия в ужасе заплакала, что весьма озадачило холостяков. Она бросилась к ногам Зевса и вскричала:

– Молю тебя, мой господин! Не-е-ет! Никто из них!

Аполлон нахмурился и проверил свежесть своего дыхания.

Посейдон подумал, а не забыл ли он опять воспользоваться дезодорантом.

Гестия, не став ждать, когда оба бога разозлятся, постаралась собраться и объясниться:

– Я ничего не имею против них, – сказала она. – Я просто не хочувыходить замуж! Я хочу вечность прожить в одиночестве.

Зевс почесал голову. Услышанное никак не желало в ней укладываться.

– В смысле… вообщеникогда? Ты не хочешь иметь детей? Не хочешь быть женой?

– Именно, мой господин, – подтвердила Гестия. – Я… Я буду все время заниматься очагом. Поддерживать огонь. Готовить званые обеды. Помогать своей семье в чем только смогу. Единственное, обещай мне, что мне никогда не придется выходить замуж!

Аполлон и Посейдон не обрадовались этому заявлению, но долго злиться на Гестию было невозможно. Она была такой милой, такой честной и всегда готовой прийти на помощь! Они простили ее по тем же причинам, по которым и захотели на ней жениться. Она была сама доброта. А среди олимпийцев данное качество было редким и ценным.

– Я отменяю свое предложение о браке, – сказал Посейдон. – Более того, я обещаю защищать право Гестии не выходить замуж.

– Я тоже, – подхватил Аполлон. – Если на то ее воля, я отнесусь к ней со всем уважением.

Зевс пожал плечами.

– Ну, лично я этого не понимаю, но да будет так. Она и правда поддерживает первоклассный очаг. Никто другой не зажаривает зефирки, как она, чтобы они не оказывались чересчур мягкими, но и не слишком хрустящими. Гестия, я исполню твое желание.

Из груди Гестии вырвался вздох облегчения.

Она официально стала богиней – хранительницей очага, что может показаться не такой уж важной должностью, но именно этого хотела сама Гестия. Позже люди станут рассказывать, как Гестия, у которой был свой трон на горе Олимп, отдала его новенькому богу Дионису. Хорошая история, но в старых преданиях об этом нет ни слова. Гестия никогда не хотела трона, она была для того слишком скромной.

Ее очаг стал островком спокойствия во время бурных споров между олимпийцами. Все знали: огонь был нейтральной территорией. В любой момент ты мог отправиться туда, чтобы передохнуть, выпить стаканчик нектара или поболтать с Гестией. Там можно было перевести дух без боязни новой нападки, что-то вроде детского «я в домике».

Гестия заботилась обо всех, поэтому все заботились о Гестии.

Хотите самый известный пример? Как-то раз Мать Рея устроила шикарную вечеринку на горе Ида, желая отпраздновать годовщину победы олимпийцев над Кроносом. Были приглашены все боги и дружественные им титаны, а еще дюжины нимф и сатиров. Вечеринка удалась – гости пили нектар, вкушали амброзию и присоединялись к бешеным пляскам куретов. Боги даже уговорили Зевса рассказать несколько его знаменитых сатирских шуточек.

Гестия не была большим любителем вечеринок. Где-то в три утра у нее закружилась голова от танцев и нектара, и она отправилась слегка проветриться в лес. Там она наткнулась на какого-то осла, привязанного к дереву, может, на нем приехал один из сатиров. По непонятной причине эта встреча показалась Гестии невероятно забавной.

– Привет, мистер Ослик! – захихикала она. – Вы знаете – ик! – я, наверное, лягу здесь, рядом, и – э-э – вздремну чуток. Вы же присмотрите за мной, да? Да!

И богиня упала лицом в траву и тут же захрапела. Осел какое-то время недоумевал, как к этому относиться, но, как бы то ни было, решил постоять тихо.

Несколькими минутами позже один из низших богов сил природы по имени Приап решил прогуляться по лесу. В старых преданиях вы мало что узнаете об этом парне. И если совсем честно, он не играл такой уж важной роли. Приап был сельским богом, охраняющим огороды. Скажите же, увлекательное занятие? «О, великий Приап, огради мои огурцы своим всемогуществом!» Видели когда-нибудь этих дурацких гипсовых гномов, что люди ставят в своих двориках? Так вот, это пережиток тех дней, когда огородники ставили на своих грядках статуи Приапа, чтобы тот защищал урожай.

Приап обожал всякого рода вечеринки и возможность пофлиртовать с девушками. За эту ночь он успел знатно выпить и теперь брел между деревьями в надежде натолкнуться на какую-нибудь одинокую нимфу или богиню, с которой можно будет поразвлечься.