Текст книги "Кругом одни лжецы"

Автор книги: Ричард Скотт Пратер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Сукин сын, – пробормотал я.

Он рассмеялся, а я заметил, что обронил «признание». Шеф полиции подобрал его и протянул мне, и я подписался: «Клайд Барон». Шеф врезал мне, Карвер «погладил» меня своей «кишкой», и даже Мак внес свою лепту. Я отключился. Позже, как мне показалось, прошло немало времени, они снова стали задавать мне вопросы, и я был счастлив ответить на них. Мои кисти опять были заведены за спинку стула и скованы наручниками. На большинство вопросов я отвечал честно, но несколько раз слукавил. Со временем они рассекут туфту, но меня уже ничто не колышет.

Наконец Турмонд спросил:

– А куда делась девица Лэйн?

Говорить было немного больно, ибо у меня была рассечена губа. Парни в конце концов решили, что не будет иметь никакого значения, если у меня на теле останутся следы избиения.

– Ну, мы свалили из ресторана «У Лэнни» и укрылись в мотеле «Каньон» на Уэстерли-Драйв. Она осталась там, но сейчас вы ее уже не найдете. Я предупредил ее, что с ней случится, если она попадет в ваши лапы. Так что вам ее не отыскать.

– Мы найдем ее.

Я взглянул на шефа:

– Ничего не получится, Турмонд. Не так уж много в округе продажных копов вроде вас.

– Заткни пасть, Скотт, если не хочешь ее потерять.

– Неужели все копы Сиклиффа погрязли в дерьме, как вы трое?

– Только мы трое, Скотт. Тебе мало? – поинтересовался Карвер.

А шеф сказал:

– Скотт, послушай, где твоя фотокамера?

– Какая фотокамера?

– Не строй из себя идиота! – Турмонд сжал губы и повернулся к Карверу: – Еще одна его подлянка, и я оставлю тебя с ним наедине на полчаса, о'кей?

Карверу это понравилось, а Турмонд пояснил мне:

– Пока ты был в отключке, сюда позвонил парень из «Стар» и спросил, с чем мы тебя прихватили и была ли у тебя фотокамера. Какого черта он спрашивал бы о ней?

Хотел бы сам знать ответ на этот вопрос. Только Бетти знала, что я собираюсь воспользоваться «лейкой». По словам Турмонда, звонил мужчина, однако шеф мог сказать, так, чтобы запутать меня.

– Ты меня озадачил, – ответил я – Верно, у меня была фотокамера, но я думал, что никто не знал о ней.

– Зачем она тебе понадобилась? И что ты делал в офисе Гордона?

– Я прихватил «лейку», чтобы сфотографировать фальшивое завещание, которое сфабриковали вы с Бароном, а также снять копии с фотокарточек этой дамочки Крэйг.

– Так где фотокамера?

– Когда Карвер пытался подстрелить все в округе, кроме меня, я бросил ее под помост Красного Креста, там, на Главной, где вы меня сцапали.

Шеф кивнул Маку, и он вышел. Когда Турмонд снова склонился ко мне, мой взгляд упал на его наручные часы: почти час дня. Я смутно сознавал, что прошло довольно много времени, но даже не предполагал, что было уже за полдень. Если они собираются вывезти меня отсюда, чтобы они ни предприняли, им придется действовать средь бела дня. Если только не подождут до ночи. Я надеялся, что подождут.

Через двадцать минут, за которые я ответил на дюжину вопросов, шеф замолчал, и я рискнул задать свой вопрос:

– Ты здорово повеселился и, раз уж ты в таком добром расположении духа, не скажешь ли мне одну вещь? Судя по всему, операцией купли-продажи здесь заправляет Барон. Однако сам ли он все придумал или кто-то ему подсказал?

Карвер присел передо мной на корточки, бросил взгляд на шефа, ухмыльнулся и спросил меня:

– Понимаешь, что это будет означать, если я тебе скажу, а?

Разумеется, я понимал. Он имел в виду: что бы он ни рассказал мне, я бы никогда уже не смог ничего никому повторить, да вы и сами знаете, так говорят о покойниках. Карвер наслаждался моментом, ловил кайф, наблюдая за моим лицом, выискивая в моих глазах хоть намек на ужас при мысли о неминуемой смерти.

Я ответил:

– Ага, понимаю. Ничего неожиданного, Карвер. Итак?

– Конечно, приятель. – Он довольно лыбился. – Барон – голова всему. Он один это задумал с самого начала. – Ухмылка Карвера стала еще шире. – Ну что ж, приятель, ты слышал, что я сказал. Полагаю, ты понимаешь, что вырыл себе могилу, а?

– Ага. Ты только что пришел к такому решению. Одно меня ставит в тупик. Эд Уист. Ну что вам дало его убийство?

Карвер нахмурился:

– Уист? Черт! Я и забыл о старике. Его не собирались убивать, приятель. Просто Циммерман немного перестарался, пытаясь убедить его и думая, что он сильный. А Уист оказался слабаком – вот и все. – Карвер выпрямился и с усмешкой посмотрел сверху вниз на меня. – Забавно, что могут сделать с человеком несколько хорошеньких затрещин. – Ты-то не только кажешься сильным, а?

Я не отвечал, и он продолжал рассказывать мне, как легко угробить человека, если стукнуть его чуть сильнее, чем нужно. Тут открылась дверь, и вошел Мак.

Он взглянул на Турмонда и покачал головой:

– Под помостом пусто.

Турмонд повернулся ко мне с покрасневшим от ярости лицом.

– Ты меня чертовски утомил, Скотт...

– Минутку! Я сказал, что зашвырнул камеру под помост, и я действительно сделал это. Может, кто-то подобрал ее. Помостом пользуется Красный Крест, и там всегда полным-полно народу.

Мак подтвердил:

– Был обеденный перерыв. Там собралось человек двести. Но все были перед помостом. Зачем кто-нибудь полез бы под него? Этот парень лжет.

Уж не упала ли фотокамера туда, где ее могли увидеть? Стоп, я хорошо помнил, как она прорвала ткань, пролетев до середины помоста.

– Я сказал правду, Турмонд. Когда я бросил фотокамеру, она прорвала ткань, которой задрапирован помост.

Мак снова подтвердил:

– Ага, ткань и вправду порвана на самом видном месте. Кто-то мог и заглянуть в дырку.

Следующий час или два показались мне, как ни странно, почти приятными. Большую часть времени я оставался один – они, очевидно, проверяли сказанное мною о фотокамере и о Бетти. Мне оставалось только надеяться, что она в безопасности. Было у меня время и прикинуть собственные шансы – они представлялись мне ничтожно малыми. После долгого избиения я был не в лучшей форме, но и безнадежным мое положение нельзя было бы назвать.

Главным образом меня метелил Карвер, пользуясь своей проклятой «кишкой», которая оставила на мне великое множество болезненных точек и кровоподтеков. Мне было больно дышать, однако у меня не было сломано ни одной кости. Я еще был в состоянии стоять и двигаться, даже бежать, если понадобится. Небыстро и не очень далеко, но и лежачим больным я не был. Впрочем, если я доставлю им массу хлопот, они с легкостью сломают мне руку или ногу или даже проломят череп. И тогда уж точно я не смогу и бежать. Поэтому я решил сотрудничать с ними. В определенных пределах.

В конце концов все трое вернулись в «голубую комнату» допросов. На сей раз говорил Карвер, а не Турмонд:

– Лэйн не оказалось в мотеле «Каньон». И «лейки» нигде нет. И ты меня уже достал, Скотт. Так что будь паинькой, или мы тебя прикончим прямо здесь... – он ухмыльнулся, – на «Кони-Айленде».

Я вычислил, что Карвер, и без того крайне нетерпеливый, был на пределе. Моя дедукция подкреплялась тем, что в правой руке он уже держал не «кишку», а короткую дубинку, обтянутую кожей.

– Ты меня убедил, – сказал я.

– Начнем с твоего признания, Скотт.

– Давай, я его подпишу.

Он не смог скрыть удивления. И даже некоторого разочарования. Взяв листки с отпечатанным текстом у Мака, он подошел ко мне.

– Послушай, Карвер, между нами, мы же все знаем, что я не убивал Дэйна, так что нечего темнить. Неужели вы надеетесь с помощью моего признания навесить на меня ложное обвинение? Дэйна застрелили не из моей пушки и...

Он прервал меня:

– Ошибаешься, приятель. У нас даже есть пули, извлеченные из тела Дэйна, они выпущены из твоего кольта. Мог бы и сам догадаться. И у тебя целый букет мотивов для его убийства. А главное – мы задержали тебя, когда ты смывался с места преступления, помнишь?

Я помнил. А им не составило никакого труда выстрелить из моего револьвера в коробку с ватой или даже в тело Дэйна, и позже они представят результаты баллистической экспертизы, которые подтвердят, что Дэйн был убит из моего кольта. Сцапали они меня за то, что я застрелил Блэйка, а если навесят еще и убийство Дэйна, им не о чем будет беспокоиться.

– Вы нашли мой кольт?

– Ага, на пожарной лестнице. Жаль, что ты не сверзился с нее – избавил бы нас от лишних хлопот. А мы бы занялись вплотную твоей красоткой.

– Далась она вам! Чем она-то может вам навредить?

– Конечно, она не так опасна, как ты... был, но все же придется ею заняться. И мы ее найдем.

Освободив мои кисти, он протянул мне признание и ручку. Я поставил подпись на последней странице, подписал: «Шелдон Скотт», без всяких выкрутасов и без колебаний. Понятное дело, копам нужно было подписанное мною признание, и все же оно ничего им не давало, пока я жив. Пока они меня не кокнули, мое лжепризнание могло дать противоположный результат, так что моя подпись не имела значения. С другой стороны, мертвому мне наплевать на все. Поэтому я не задумываясь поставил свою красивую подпись с завитушками и отдал бумаги и ручку Карверу.

– Встань! – приказал он.

Я поднялся, и Карвер снова защелкнул наручники на моих кистях, но, к моей великой радости не заводя мне руки назад. Так мне легче было двигать ими, я даже мог бы нанести удар, и мне подумалось: «Да он просто ошибся!» И на всякий случай я начал болтать, чтобы отвлечь его внимание.

– Вот почти и все, а, Карвер? Вы практически добились своего. Особенно, если вы наложили лапу на собственность фонда. Вам уже удалось это, парни?

Он наморщил лоб и сморгнул:

– Как, черт возьми, ты это просек?

– Нечто сказанное Бароном навело меня на мысль, – солгал я без запинки. – Потом это вписывается в вашу затею в целом.

Тряхнув головой, он похвастался:

– Ну, мы заимели большинство голосов. Во всяком случае, заимеем через несколько дней.

– Угу, когда кто-то займет место Дэйна. Тот пляж практически в ваших руках, а?

Он ухмыльнулся:

– Не совсем так, приятель, не так, как с нашими непосредственными приобретениями, однако юридически мы будем контролировать фонд. Со временем город сможет получить пляж обратно. Когда мы сорвем хороший куш на этой сделке.

Отступив на шаг, он поднял мои руки вперед и вверх, но недалеко и невысоко – цепочку от наручников он пропустил под брючный ремень.

– Не-а, уж мы не промахнемся. И никаких проблем. Пошли, Скотт.

– Куда это?

Он снова ухмыльнулся:

– Можешь считать, что мы перевозим тебя в столицу округа. Уж очень тут все настроены против тебя, приятель. Мы просто вынуждены перевезти тебя.

– Ну конечно же, чтобы ревущая толпа не ворвалась сюда и не линчевала меня.

Мы вышли из «голубой комнаты» – шеф и Мак впереди, Карвер сзади меня. Главный вход в полицейский участок находился справа, но мы повернули налево и прошли до конца коридора к двери, выходящей на боковую улицу – улицу Вязов.

Мак вышел первым, приблизился к стоящему у тротуара черному полицейскому седану, открыл обе дверцы и отступил в сторону, как и полагается персональному шоферу. Пересекая тротуар, я подумал было, не рвануть ли мне когти? Однако выбросил эту мысль из головы еще до того, как Карвер тихо проговорил за моей спиной:

– Давай, Скотт, пробегись-ка немного по улице, чтобы все выглядело естественно. Неплохо иметь свидетелей.

Я проглотил ком в горле. Это было бы замечательно. Простодушные свидетели показали бы, что Смертельный Стрелок Карвер уложил меня при попытке к бегству. По тротуарам двигались мужчины и женщины. Поблизости стояло с полдюжины машин. Что-то привлекло мое внимание к коричневой двухместной машине, припаркованной на противоположной стороне улицы, но, когда я попытался разглядеть, что именно, мы оказались уже у полицейского седана, и Карвер затолкал меня на заднее сиденье. Мак забрался следом, и Карвер захлопнул дверцу.

Я бросил еще один взгляд на коричневую машину – из окна дверцы со стороны водителя свисал некий предмет, который не назовешь стандартной принадлежностью «форда». Это был кожаный футляр фотоаппарата, ремешок которого держала белая рука. Лица водителя не было видно, но одно не вызывало сомнений: футляр явно был от моей «лейки». И у меня не осталось сомнений: коричневый «форд» принадлежал Бетти и ее рука держала ремешок футляра. На моих глазах футляр был втянут внутрь машины. Я заставил себя смотреть вперед, на лобовое стекло полицейской машины, и не поворачиваться к «форду». Карвер скользнул на переднее сиденье справа, а шеф Турмонд обошел машину спереди и забрался за руль.

Карвер обернулся ко мне, и я опасался, что он посмотрит за мою спину и увидит «форд» на другой стороне улицы, может, даже узнает его. И я постарался отвлечь его, чтобы его взгляд подольше задержался на моем лице, поэтому брякнул первое, что пришло мне в голову:

– Карвер, ты знаешь, что я просек всю вашу затею, иначе бы мне не пришлось отправляться сейчас «в последний путь». Но напоследок мне хотелось бы узнать одну вещь: кто убил Дэйна? Я знаю, что Барон отдал приказ, а кто спустил курок?

Он хохотнул:

– Жмурик, Скотт. Он мертв.

– Циммерман?

– Он самый. Чуть позже ты с ним свидишься. – Он нагло ухмыльнулся мне в лицо. – Жаль, нет твоей подружки, она бы составила тебе компанию.

У меня ком застрял в горле, и все же я выдавил из себя:

– Она, вероятно, уже в Сан-Франциско.

На противоположной стороне улицы заскрежетал стартер «форда», потом мотор завелся. Шеф Турмонд завел свою полицейскую машину и отъехал от тротуара. Через три квартала он повернул налево. Все это время я заставлял себя смотреть прямо перед собой, но на повороте я бросил быстрый взгляд на оставшуюся позади улицу. Коричневый «форд» держался в полуквартале от нас.

Сомнений не осталось. За нами следовала Бетти. Меня охватила паника, сердце затрепыхалось в груди. Она же ничего не могла поделать. Разве что подставиться под пули. Какого черта она здесь? Почему не смылась, пока у нее был шанс?

Я подтянул свои скованные руки к животу, положил их на пояс и нащупал указательным пальцем металлическую пряжку. Мак сидел справа от меня, прислонившись к дверце и направив свой ствол в мою грудь.

На затылке у меня шевельнулись волосы. Я-то предполагал, что меня отвезут в пустынное место, выведут из машины, всадят одну-две пули в мою черепушку. А сейчас, глядя на «пушку» в руке Мака и на его физиономию, я поразился, почему мне в голову пришла такая идиотская мысль.

«Ведь им вовсе не обязательно было ждать, пока я вылезу из машины!»

Глава 17

Внезапно заговорил шеф Турмонд:

– Подходящее местечко, а?

Мы находились в паре миль от Сиклиффа, на двухрядном шоссе, по обочинам которого росли деревья и высокая трава. Прелестный сельский пейзаж! Из тени деревьев веяло прохладой.

Карвер, сидевший полуобернувшись на переднем сиденье, посмотрел в заднее стекло и подтвердил:

– Вполне. И шоссе почти пустынное. Только одна машина плетется. Пропусти-ка ее вперед.

Как бы отреагировав на его слова, я обернулся назад. Мак, справа от меня, тоже бросил беглый взгляд в заднее стекло, но тут же уставился обратно на меня. Коричневый «форд» все еще довольно далеко держался позади нас, но, пока я глазел, он начал медленно нагонять нас.

Во рту и в горле у меня пересохло. Надеясь отвлечь внимание копов от «форда» на себя, я заговорил снова:

– Карвер, дело, похоже, идет к концу. Так удовлетвори напоследок мое любопытство. Прав я был с самого начала или нет? В чем состоит участие Норриса? Силовое давление?

Карвера рассмешил мой глупый вопрос, поэтому он важно поджал губы и сказал:

– Все верно, тебе конец, приятель. Да, здорово ты все просек. Тебе просто повезло вычислить, что босс – Барон. Но тебе этого мало. Так тебя разбирает любопытство по поводу Норриса, а? Ну что ж, приятель, так и должно быть, понятно? Норрис пашет на Барона. Если бы кто-нибудь догадался про операции с недвижимостью, он, естественно, посчитал бы виновными Норриса и его профессионалов – как людей мафии. Разумеется, Норрис вложил много баксов в дело, потому и прибыль получит большую. А вот Барон... Это стоит ему немного дороже, зато он чист, как клык собаки. Ловко, а?

– Ага. Ловко.

Я просто умирал от желания взглянуть на дорогу позади нас, но заставил себя смотреть в лицо Карвера. «Что, черт побери, задумала Бетти? Если она просто будет тащиться сзади, парни все поймут».

Я повернулся к Маку и процедил:

– Тебе обязательно все время целиться в меня?

Он чуть не сломался – так ему это показалось смешным, а я воспользовался предлогом, чтобы повернуть голову чуть дальше и бросить беглый взгляд через заднее стекло. «Форд» был уже ярдах в тридцати и мчался на гораздо большей скорости, чем мы. Мой пульс участился, и я снова прижал одну ладонь к своему ремню, нащупывая пряжку и надеясь, что палец Мака не слишком сильно нажимает на спусковой крючок. Бетти даже и не пыталась выехать из ряда, чтобы обогнать нас. Я вдруг понял, что она намеревается сделать – она собирается протаранить нас.

Я продолжал говорить с Карвером, стараясь одновременно отсчитывать последние секунды и угадать момент удара.

– Карвер, мне известно, что Дороти Крэйг вступила в интимную связь с издателем «Стар», а позже и с Бароном. И Джозефсон не пропускает в печать ничего, что могло бы помешать операции Барона. В этом и заключается роль мисс Крэйг?

Мысленно я отсчитал пять секунд, прижал ступни к нижней части сиденья, напряг мышцы ног и запустил палец под пряжку.

Карвер пояснил:

– У нее было несколько писем старого козла – отличный материален. Теперь они у Барона.

Я заметил, что шеф смотрит в зеркало заднего обзора. Он что-то крикнул, и его руки сильнее сжались на руле. Я рванул пряжку на ремне и почувствовал, как она расстегнулась. Мои руки дернулись вверх передо мной. Мак завопил: «Эй!» – и сунул свою «пушку» практически мне в лицо.

Я отдернул голову в сторону, уставившись в дуло револьвера Мака, но успел заметить, как оскалился его рот, обнажая крепко сжатые зубы, когда он начал нажимать на спусковой крючок. Уголком глаза я увидел смутное коричневое пятно «форда», вплотную надвинувшегося на нас, и тут он врезался в нашу машину.

«Пушка» Мака громыхнула почти мне в лицо, жар выстрела опалил мою кожу, жгучие крупинки пороха впились в мою щеку. Однако удар «форда» вжал всех нас в спинки сидений, и пуля Мака просвистела мимо моей головы и разбила стекло бокового окна.

Седан повело боком по дороге. Мы все потеряли равновесие, но остальные в большей степени, чем я, ибо я был готов к толчку. И прежде, чем Мак выпрямился и снова прицелился в меня, я размахнулся обеими скованными наручниками руками и изо всех сил врезал ему тяжелыми стальными кольцами по лбу. Он отключился, и револьвер выпал из его рук на пол.

На переднем сиденье кто-то вскрикнул, но я даже не взглянул туда, а соскользнул с сиденья, упал коленями на пол и стал шарить обеими руками в поисках упавшей «пушки». Моя правая ладонь охватила ее рукоятку, и указательный палец сам лег на спусковой крючок.

Я не ждал ни секунды. Мне было плевать, держал ли Карвер свою «пушку» в руке. Даже не взглянув вверх, я поднял зажатый в кулаке револьвер к спинке сиденья передо мной и начал нажимать на спусковой крючок. Я выстрелил три раза сквозь спинку, позволяя отдаче поднимать ствол все выше с каждым выстрелом, и, только спустив курок в четвертый раз, увидел лицо Карвера и «пушку» в его руке.

Ее ствол был нацелен прямо мне в голову, но еще до моего четвертого выстрела Карвер ослаб настолько, что его палец уже не смог нажать на спусковой крючок. Его грудь окрасилась красным, и пальцы уже разжимались на рукоятке револьвера. И тут моя четвертая пуля угодила ему точно в пробор, он повалился назад и рухнул на пол между сиденьем и приборной доской.

Голова шефа полиции была повернута ко мне, его рука уже поднималась от бедра, где он носил свою «пушку», седан почти остановился, но его тормоза еще визжали.

Я сунул револьвер под нос шефа и пригрозил:

– Только подними свою «хлопушку», и я снесу тебе череп.

Из его горла вырвался писк, рука поднялась пустой.

– Ухватись за руль и следи за дорогой, – велел я. – Припаркуй машину.

Едва я успел произнести последние слова, как раздался жуткий грохот, и седан прыгнул вперед футов на пять. Меня отбросило на заднее сиденье, но я все еще сжимал в обеих руках револьвер, и мой правый указательный палец лежал на спусковом крючке.

Турмонд сумел остановить машину на обочине шоссе, пока «форд» не стукнул нас снова. Я наклонился вперед, приставил дуло револьвера к уху шефа и приказал:

– Смотри прямо перед собой! Поверни вверх зеркало заднего обзора!

Он повиновался. Я велел ему повернуть зеркало для того, чтобы он не видел, как я огрею его по затылку. Он не видел и свалился поверх Карвера. Я вылез из машины и огляделся. Никого. Потом недалеко от себя я увидел «форд», стоящий поперек проезжей части. Бетти была хладнокровна, как полк морской пехоты, но спятила она не совсем. Я замахал обеими руками над головой и закричал. Потом еще раз. Мне только казалось, что я кричал, но ни звука не вырвалось из моего горла. Со мной все было в порядке, все о'кей. Просто застрял ком в горле. Наконец я проглотил его, глотнул немного воздуха, и завопил опять, и опять ухитрился лишь выдавить из себя еле слышный звук. «Форд» повернул, подъехал ко мне, и из его окна выглянула Бетти с белым как мел лицом.

Дрожащим голосом она попыталась заговорить:

– Ты... с тобой...

– Порядок, – заверил ее я и, когда она вылезла из машины, засыпал ее вопросами: – Что это ты надумала? Откуда ты взялась? Как ты узнала...

Она остановила меня:

– Ой, что же они сделали с твоим лицом? Как ты себя чувствуешь?

– Да так, отвалтузили немного, зато не подстрелили. Если бы не ты, я бы сейчас протекал во многих местах. Ну и страха я натерпелся. – Только-только начинала сказываться реакция: мои руки дрожали, как листики дерева. – Как ты оказалась у выхода из участка?

Она разразилась скороговоркой:

– Я провела там уйму времени, ждала, и ждала, и ждала. Я знала, что ты должен быть там, но не имела понятия, жив ли ты, и не могла зайти и спросить их. Когда вы все выходили, я вывесила в окно твой футляр в надежде, что ты увидишь его и догадаешься, что это я. И я поехала следом за вашей машиной, еще не представляя себе, что предпринять. Выезжая из города, я решила: если они остановятся, чтобы... сделать что-нибудь с тобой, я начну гудеть и вопить, чтобы они знали, что есть свидетель, и, может быть, испугались бы. Я сама была в таком ужасе, что ни в чем не была уверена. Потом, в последний момент, меня осенило, что надо протаранить вашу машину. Я надеялась, что ты сможешь этим воспользоваться.

– Подожди минутку. Забудь, что... – Я смолк, ибо она стала белой как простыня. – С тобой все в порядке, золотце?

Она кивнула, пролепетала:

– Да. Я... – И упала в обморок.

Я неудачно попытался подхватить ее, но все же ухитрился смягчить падение на асфальт. Оставив ее лежать, я обошел полицейскую машину с другой стороны, открыл дверцу и пошарил по чужим карманам, пока не нашел ключ от наручников. Через минуту мне удалось освободиться от них, и я сковал ими руки шефа полиции Турмонда и Мака. Потом поднял Бетти на руки и посадил в «форд».

Ее ресницы затрепетали, с минуту ее лицо выражало ужас, затем она вздохнула, обвила мою шею руками и притянула к себе. И пару минут мы наслаждались нашими объятиями. Наконец я сказал ей, что она спасла меня от неминуемой смерти и что, если хочет, может получить мою левую руку – да что там! – все мои руки и ноги и все, что ни пожелает, а она попросила:

– Поцелуй меня.

И я поцеловал ее, а она пожаловалась:

– От твоих усов щекотно.

И я пощекотал ее еще немножко. Наконец я высвободился из ее объятий и напомнил:

– Золотце, дело еще не закончено. Но сначала скажи, как ты нашла фотокамеру? И как ты вообще узнала, где я нахожусь?

– Ну, когда ты не вернулся утром, я поняла: что-то не так. Слушая радио, я узнала, что случилось. Примерно в половине седьмого я покинула мотель, нашла свою машину и поехала на Главную улицу. По радио сообщили только, что тебя схватили у помоста Красного Креста, а ты назвал его нашей базой и назначил встречу именно там, в случае, если что-то пойдет не так. Я подумала, что ты мог пробыть у помоста какое-то время до того, как тебя задержали, и осмотрела там все, вдруг ты оставил или бросил там что-нибудь? Я и фотокамеру искала, однако не очень-то тщательно, ибо предполагала, что полиция прихватила тебя вместе с ней. Я даже твою кровь искала.

– В меня не попали.

– Я видела пулевые отверстия. Позднее я ушла оттуда и позвонила в газету. Поговорила с одним репортером по имени Мартин. Он рассказал мне все, что знал, и даже больше, чем передавали по радио. Меня интересовало, вычислила ли полиция, что ты проник в офис адвоката, и обнаружили ли они у тебя «лейку»? Мартин навел справки и узнал, какие личные вещи изъяли у тебя. Фотокамеру не упомянули. А я специально просила Мартина узнать это, и он сообщил, что полицейского удивил его вопрос. Так я поняла, что ты отделался от нее. Я не знала, где, но логика подсказывала – помост Красного Креста. Я вернулась туда и обыскала все вокруг, в том числе и ту маленькую заднюю комнату. И заметила дыру в материи, обтягивающей помост. Я заползла под него и нашла твою «лейку».

– Золотце, – проговорил я, ошеломленный, – не хочешь ли заняться частным сыском? Наше бюро мы назовем «Бетти и помощник».

Она улыбнулась:

– Никакой особой дедукции не потребовалось. Как мне кажется, я просто действовала по-умному. Я знала, зачем тебе нужны те снимки, поэтому я снова позвонила Мартину, а потом проехала мимо «Стар» и бросила кассету с пленкой в припаркованную там его машину. Затем я отправилась к полицейскому участку и стала ждать, не вывезут ли тебя оттуда. Ты говорил, что они могут это сделать. Мартин же занялся всем остальным, то есть проявил пленку и отвез снимки на графологическую экспертизу.

Я переварил информацию и воскликнул:

– Черт побери! Когда мы можем справиться у эксперта?

– Я уже звонила ему. Да! Я завернула кассету в открытку Эмметта, которую ты оставил мне прошлой ночью. Поскольку на ней стоит подлинная подпись Эмметта, я передала ее Мартину. – Она на миг нахмурилась. – Я говорила по телефону с мистером Бриджесом – экспертом-графологом. Он мог дать, по его словам, только предварительный ответ, а именно: он почти уверен, что единственная поддельная подпись стоит на почтовой открытке.