355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ричард Коэн » В погоне за Солнцем (другой перевод) » Текст книги (страница 6)
В погоне за Солнцем (другой перевод)
  • Текст добавлен: 31 октября 2016, 03:36

Текст книги "В погоне за Солнцем (другой перевод)"


Автор книги: Ричард Коэн



сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 40 страниц) [доступный отрывок для чтения: 15 страниц]

Затмения вызывали такую тревогу не у всех. Сэмюель Пипс упоминает, что во время весеннего затмения дочь его доктора, вставшая на заре, была так погружена в сочинение письма, что только к девяти часам – посреди почти полного затмения – она заметила, что “свет солнца несколько потускнел” [128]128
  Diary of Samuel Pepys,ed. M. Bright, 1879. Vol. VI. Р. 208.


[Закрыть]
. Но такие случаи были скорее исключением. В Париже в ожидании затмения, предсказанного на 21 августа 1664 года, люди стекались на исповедь в таких количествах, что один священник предпочел объявить, что событие откладывается на две недели, чтобы успеть обслужить толпы кающихся.

Тем не менее в городах Западной Европы дни суеверного невежества уже были сочтены, наука быстро двигалась вперед. Великий астроном Эдмонд Галлей (1656–1742) смог предсказать полное солнечное затмение 3 мая 1715 года, которое покрыло почти весь юг Англии более чем на три минуты. Он настолько тщательно провел наблюдения, что смог оценить ширину его “следа”. Он собрал данные в пятнадцати разных точках на пути затмения, что дало ему возможность вычислить диаметр Солнца с очень большой на тот момент точностью. Томас Крамп в своем объемистом обзоре истории затмений провозглашает, что наблюдения Галлея “могут считаться началом современной астрономии затмений” [129]129
  Thomas Crump, Solar Eclipse.London: Constable, 1995. Р. 115–17. Галлей использовал наблюдения людей “с маятниковыми часами, которыми обладали многие” (De Meis, Eclipses. Р. 167).


[Закрыть]
. Страх и благоговение остались, но к ним добавилось и знание.

Часть вторая
Открывая Солнце

Петроглифы бронзового века со всего мира связывают солнце с плодовитостью, как, например, на этом рисунке из долины Валь-Камоника в Центральных Альпах Северной Италии, на котором изображена фигура мужчины с солнечным диском, прикрепленным к его фаллосу (Sketch by Paul F. Jenkins)

Глава 5
Первые астрономы

Из всех инструментов обсерватория более всех полна величия… Что можно найти в колледже лучше обсерватории? Величие уже в самой двери, в первой ступени, на которую вы поднимаетесь, – это дорога к звездам [130]130
  Ralph Waldo Emerson, Journals and Miscellaneous Notebooks.Cambridge, Mass.: Belknap Press, 1982. 1865. 14 ноября.


[Закрыть]
.

Ральф Уолдо Эмерсон, 1865 год


Астрономия – прекрасная наука. Очень полезна в мореплавании. А потому насмехайтесь над астрологией [131]131
  Пер. Т. Ириновой.


[Закрыть]
.

Гюстав Флобер, ок. 1870 года

В 1894 году сэр Норман Локьер (1836–1920) – один из передовых британских ученых, человек, открывший гелий в составе Солнца раньше, чем газ был обнаружен на Земле, – издал книгу “Заря астрономии”, в которой дал периодизацию работы своих предшественников, разбив ее на три отдельные фазы [132]132
  J. Norman Lockyer, The Dawn of Astronomy: A Study of Temple Worship and Mythology of the Ancient Egyptians.N. Y.: Dover, 2006; первая публикация – 1894 год).


[Закрыть]
. Цивилизации сначала проходят через период поклонения, когда небесные явления толкуются исключительно как действия, настроения и предупреждения богов; затем люди ставят астрономию на службу своим практическим нуждам, таким как земледелие или мореплавание; наконец, изучение небес становится предметом удовольствия и постижения чистого знания. И хотя деление Локьера сегодня представляется чрезмерно схематическим – так, например, мы можем задаться вопросом, пройден ли уже окончательно этап поклонения, а определение третьей стадии пренебрегает ощущением чуда, которое часто влечет астрономов, – его категории и по сей день являются полезным мерилом.

Задолго до того, как человечество начало собираться в города, астрономия уже существовала – или по меньшей мере существовали люди, изучавшие Солнце. У нас есть свидетельства об обсерваториях в разных частях древнего мира, но один город, безусловно, заслуживает чести именоваться колыбелью астрономии как организованной и увековеченной науки – Вавилон [133]133
  См.: Rev. A. H. Sayce, Astronomy and Astrology of the Babylonians. San Diego: Wizards Bookshelf, 1981. Р. 145; перепечатка: Vol. 3. Part I, Transactions of the Society of Biblical Archaeology, 1874.


[Закрыть]
.

Вавилонская цивилизация была заложена племенем неизвестного происхождения в долине между реками Тигр и Евфрат, в самой середине современного Ирака. Окружающие земли назывались Шумером, хотя было и другое имя для этой плодородной плоской долины – Эдем. Шумеры начали заниматься земледелием около девятого тысячелетия до н. э., примерно 2500 лет спустя они изобрели колесо, телегу и плуг, меняя жизнь во всем – от путешествий и транспорта до способов ведения войны и промышленности – и сокращая число работников, необходимых для производства пищи. Это были очень важные шаги к освобождению части людей от работы, чтобы они смогли стать полноценными жрецами, учеными и купцами. Около 3100 года до н. э. они изобрели систему письма, отобразившую астрономические понятия в двух своих знаках: один символизировал звезду, другой – “солнце над горизонтом” [134]134
  См.: John Britton and Christopher Walker, Astronomy and Astrology in Mesopotamia, ed. Christopher Walker, Astronomy Before the Telescope.London: British Museum Press, 1996. Р. 42.


[Закрыть]
. Примерно к 2350 году до н. э. шумеры были завоеваны своими северными соседями, но это больше повлияло на завоевателей: шумерский язык остался языком религии и науки, а прорицание будущего посредством наблюдения за звездами стало заметной областью интеллектуального труда.

Сперва Солнце рассматривалось как второстепенное по отношению к Луне и ему поклонялись только в двух городах поменьше – Ларсе и Сиппаре. К 1800 году до н. э. растущая столица Вавилон (около 70 миль к югу от сегодняшнего Багдада), получившая свое нынешнее имя от грецизированного аккадского bab ilani(“врата бога”) [135]135
  См.: J. G. Macqueen, Babylon.N. Y.: Praeger, 1964. Р. 212.


[Закрыть]
, стала преобладать в регионе. При правлении аморейского царя Хаммурапи (“Законодателя”), который поощрял тщательную запись изменений звездного неба, вавилоняне верили, что Солнце – злое божество, следящее за людьми по поручению высших богов, беспощадный судья для всего человечества. Предтеча будущих образов иудейского и христианского Бога, Солнце изображается стариком с длинной бородой, с лучами, расходящимися из-за спины. Эта фигура превзошла Луну по значимости и превратилась в Царя Солнце со всеми земными атрибутами царского сана и божественного статуса.

Около 750 года до н. э. покорителями стали ассирийцы, чьи цари называли себя Солнцами Мира. Во время их завоевательных походов – ассирийцы славились тем, что покрывали стены павших городов кожей их обитателей, – Вавилон начал погружаться в политическую и экономическую разруху. В результате серия восстаний привела к концу владычества ассирийцев в 606 году до н. э. Хотя новые властители, халдеи (свободное объединение пяти западносемитских племен из южных болот и прибрежных равнин), были у власти совсем краткий промежуток времени, при великом царе Навуходоносоре (правившем с 605 до 562 года до н. э.) произошел ренессанс Вавилона, сделавший его культурным центром огромной империи. Положение астрономии укрепилось, специальные школы процветали не только в Вавилоне, но и в других крупных городах. Обмен идеями с персами, иудеями и греками, населяющими те же города, облегчался использованием языка с простым алфавитом, лингва франка того времени – арамейским.

Поначалу халдеи – их имя теперь стало синонимом для “вавилонян” – просто наслаждались созерцанием небес, но около 550 года до н. э. их любопытство в сочетании с уверенностью в собственных силах позволило им применить математическую технику к своим записям: в итоге они разделили небо на зоны, главной из них стала та, что сегодня известна как небесный экватор (еще позднее станет известно, что она является частью эклиптики). Помимо того, они создали зодиак (от греч.  – уменьшительное от  “живое существо”), схематическое представление фигур, которыми отмечалось движение Солнца по небу. Этот мнемонический стишок перечисляет их по порядку, начиная с весеннего равноденствия в марте:

 
За Овном следует Телец,
За Близнецами – Рак и Лев;
А Дева провожается Весами.
За Скорпионом и Стрельцом,
Козерог да Водолей бегом
И Рыбы с их блестящими хвостами.
 

Научные достижения халдеев совпали с серьезными государственными потрясениями. Около 689 года до н. э. Вавилон был разрушен ассирийским царем Синаххерибом. Город был выстроен вновь, и даже с большим великолепием (согласно Геродоту, его стены достигали 56 миль в окружности и 335 футов в высоту), но не устоял под натиском мидийцев и персов и вошел в состав империи Кира Великого. К моменту падения власти халдеев (539 год до н. э.) они широко прославились как ученые-звездочеты. Как писал греческий историк Страбон (64 год до н. э. – ок. 23 года н. э.), специальный округ “была выделен для местных философов, халдеев, как их называли, который занимались в основном астрономией; те же из них, кого соратники не допускали до этого дела, становились сочинителями гороскопов”. Хотя большая часть того, что писалось в гороскопах, носила описательный характер, астрология стала деловым предприятием по толкованию небесных знаков, но не для частных клиентов, а для царя и государства. Появилось несколько направлений этой псевдонауки, первым и главным из них стало предсказание судьбы человека по положению Солнца и звезд в момент его рождения или зачатия. Халдеи основывали человеческую судьбу на астрономической информации, вычисляли расположение небесных тел в день рождения человека и делали выводы о его будущем.

Некоторые аспекты влияния звезд были очевидны. Например, солнечное положение на небосклоне было связано со сменой времен года. Если небеса могли предсказывать нам подходящее время для посева или сбора урожая, почему нельзя было ожидать от них указания наилучшего момента для женитьбы или рискованного путешествия? Вполне понятно, что астрологи принялись делать подобные заключения о воздействии небесных тел, пусть и без всякой научной базы. Однако без стимулов со стороны астрологии не вооруженная приборами астрономия никогда бы не шагнула так далеко. Сначала никакого разделения дисциплин не было – люди занимались астрономией, решая задачи астрологии, и это было вполне плодотворным сотрудничеством. Но к V веку до н. э. астрономы уже могли предсказывать на год вперед интервалы между восходом и заходом солнца, месячное движение светила и многое другое. Они разработали арифметику, необходимую для предсказания движений Луны и планет и, соответственно, разработки календаря. Еще более важной оказалась система вычисления курсов прохождения Луны и Солнца, что позволяло предсказывать затмения.

Халдеи вели крайне тщательные и детализированные записи, но, к сожалению, у нас нет ключа к их таблицам. Они наблюдали с уступчатых пирамид, зиккуратов, которые пристраивались к храмам, обычно были размером с крепость и раскрашены в семь цветов радуги. Вавилонская башня, изображенная в Библии как честолюбивая попытка построить лестницу в небеса, известна более других, но над всем Вавилоном господствовал другой зиккурат. Его высота была больше 400 футов, он состоял из семи сверкающих эмалью уровней, а его вершину венчал храм, где стоял цельный золотой стол и украшенное ложе, где каждую ночь ждала божественных утех новая девственница.

Хороший климат, возможно, способствовал наблюдениям – Платон превозносил безоблачную атмосферу Месопотамии, а Геродот писал, что “воздух в этих краях всегда чистый, а погода стоит теплая благодаря отсутствию холодных ветров”, но это все основано скорее на пересказах. Песчаные бури и миражи должны были серьезно мешать наблюдениям за небесными явлениями, близкими к горизонту. Даже в лучших условиях было бы нелегко отличить планету от звезды, глядя на мириады небесных светил.

Отсюда следует, что наблюдений самих по себе было недостаточно. Халдеи начали анализировать и интерпретировать свои наблюдения, записывая комментарии в журналах, альманахах и звездных каталогах. По консервативным оценкам, они записали 373 солнечных и 832 лунных затмения в краткий период своего господства. Широкий спектр повседневной жизни – метеорологические явления, уровень рек, городские пожары, смерть царей, эпидемии, кражи, завоевания, нашествия саранчи, вспышки голода и, что особенно важно, колебания в ценах на зерно, финики, перец, кресс-салат, кунжут и шерсть (всегда именно в таком порядке), – все это скрупулезно наносилось на глиняные таблички [136]136
  См.: The Cambridge History of Islam.Vol. 3. P. 534 и N. M. Swerdlow, The Babylonian Theory of the Planets. Princeton, N. J.: Princeton University Press, 1998. Р. 26. Ассирийская столица Ниневия находилась всего в нескольких сотнях миль от Вавилона. В библиотеке, основанной Ашшурбанипалом (668–627), было собрано как минимум 22 тыс. астрономических табличек. В 612 году до н. э., когда Ассирийская империя наконец окончательно рухнула, Ниневия была разграблена, а библиотека разрушена, что спасло таблички – они сохранились под упавшими стенами. Вновь их обнаружил французский чиновник в Багдаде в 1870-х годах, когда, привлеченный крупными фрагментами статуи, он начал раскопки в этом месте. Поразительно, что такой существенный источник информации столь долго пребывал в небрежении. Мусульмане, видимо, держались подальше, поскольку Коран описывал эти таблички как кирпичи, обожженные в аду и исписанные демонами, а христиане считали безрассудством выкапывать похороненные знания народа, о котором столь нелицеприятно отзывались в Библии. Другие пятьдесят тысяч табличек, созданных между 3000 и 450 годами до н. э., были выкопаны в храмовой библиотеке Ниппура. По мировым музеям разбросано около полумиллиона этих табличек, и лишь крупица этого количества была расшифрована, а основная их часть все еще покоится в песках Ирака. См.: Norriss S. Hetherington, Ancient Astronomy and Civilization(Tucson: Pachart, 1987. Р. 25–26.


[Закрыть]
. Вычисленные расположения небесных тел халдеи также записывали на табличках, которые в 509 году греческий автор Гелиодор назвал “эфемеридами” (от др.-греч. ἐφημερίς – “ежедневный”), – по сути, в рабочих журналах, отражающих последовательное возникновение одних и тех же объектов на небе. Сохранилось около 70 табличек основных серий, а из 7 тыс. записей четверть оказалась посвящена Солнцу.

Изображение вавилонских астрономов, наблюдающих след метеора. XIX век. (From John F. Blake, Astronomical Myths (London: Macmillan and Co., 1877), с 187)

Гадания, наблюдения и вычисления: в Вавилоне каждый умеющий читать изучал математику. Средний школьник знал о небесах гораздо больше нас, нечасто поднимающих глаза вверх. В далекие от нашей газово-электрической эры времена естественное освещение не имело конкуренции, так что всадники не зажигали ночами факелов, а ехали в свете звезд. Несмотря на все свои достижения, астрономия оставалась занятием элиты. В каждом учебном заведении могло быть всего два-три человека, искренне увлеченных небесными наблюдениями, и их ограничивали (как и сегодня) только возможности технологии.

Большей частью своей мистической силы в науке Вавилон был обязан одному, но мощному математическому инструменту – позиционной системе счисления. У вавилонян было две версии: десятеричная, использовавшаяся для повседневной коммерции и для расчета циклов Луны, и шестидесятеричная – для измерения солнечных циклов. Последняя, хотя и более громоздкая, оставалась в ходу почти два тысячелетия, вплоть до Коперника; именно от нее нам осталось в наследство деление градуса на 60 мин, а минуты – на 60 с [137]137
  См.: Cambridge Ancient History.Vol. 3. Рart 2. Cambridge: Cambridge University Press, 1969. Р. 285.


[Закрыть]
. Эта система значительно превосходила любую другую систему древнего мира и удивительным образом оказалась близка к современным компьютерам [138]138
  В 1790-е, во времена Французской революции, радикальные французские математики попытались проградуировать окружность, деля каждый квадрант на 100 частей, каждая из которых делилась еще на 10, но эта система не прижилась. С другой стороны, во французском языке число 80 обозначается словом quatre-vingt(“четыре-двадцать”), которое сохранилось с тех времен, когда наши предки использовали для счета пальцы на руках и на ногах, и, хотя к науке имеет мало отношения, оказалось гораздо долговечнее.


[Закрыть]
. Тяга к познанию поставила числа на службу себе – решающий момент в развитии любой науки.

Вавилонская математика – шестидесятеричная арифметика, алгебраические операции, геометрические правила – распространилась гораздо шире, чем это удавалось астрономии, и действительно опережала системную астрономию более чем на тысячелетие. Но сохранялись и значительные дефекты. Время трактовалось не как мера, а почти как качество; также вавилонян не интересовало измерение пространства – у них не было понятия абсолютного расстояния. В вавилонской астрономии не сохранилось ни малейших следов попыток создания общей схемы всех небесных явлений, изучения их природы и причин, обзорного взгляда на вселенную в целом. В Вавилоне имелся свой лунный календарь, там первыми разделили день на двенадцатичастные половины, но деление светового дня зависело от времени года, и они не могли определить точную видимую орбиту Солнца вокруг Земли. Этот недостаток в свою очередь тормозил попытки определения формы Земли: Вавилону так и не стала известна ее круглая форма. Солнечные часы были им недоступны (даже в своей простейшей форме – вертикальный столб, тень которого отмечает время) – во многом из-за отсутствия понятия сторон света: какого-то приближения к четкому концепту компаса пришлось ждать до третьей четверти IV века до н. э. Они не смогли установить порядок следования планет, впрочем, тогда о нем никто не знал. Вероятно, вавилонская астрономия заработала свою высокую репутацию благодаря тому, что многие греческие тексты до нас не дошли: глина хранится лучше папируса. Однако в общем и целом я разделяю взгляд Ноэля Свердлоу: “Тот факт, что на полноценное развитие этой науки ушли столетия, демонстрирует ее сложность, превосходящую сложность любой другой науки Древнего мира из-за величины и сложной организации ее предмета… а также потому, что это была первая эмпирическая наука” [139]139
  N. M. Swerdlow, The Babylonian Theory of the Planets. Princeton: Princeton University Press, 1998. Мне эта книга представляется очень полезной, но после выхода на нее обрушился шквал критики. В обществе исследователей Вавилона царят достаточно жестокие нравы. Стоят упоминания слова, сказанные мне Кристофером Уокером, большим экспертом по астрономии Вавилона: “Мы нащупали только первые нити паутины. На мой взгляд, дискуссия о том, что знали вавилоняне, до сих пор открыта: мы все движемся в потемках на ощупь”.


[Закрыть]
.

Около 330 года до н. э. Александр Великий покорил земли Вавилона, а после ранней смерти императора его полководец Селевк получил значительную часть завоеванных территорий. Шестьдесят лет спустя наследник Селевка Антиох I принудительно переселил большинство городских жителей в новую столицу Селевкии в 60 милях к северу от Вавилона. Для звездочетов старого города это стало слишком большим унижением. Они продолжили занятие своим ремеслом в храме Бела почти до конца первого столетия христианства, но это уже было угасание. “Так завершилась двухтысячелетняя вавилонская культура наблюдений за небом”, – пишет историк Джеймс Мак-Эвой [140]140
  J. P. McEvoy, Eclipse: The Science and History of Nature’s Most Spectacular Phenomenon.London: Fourth Estate, 1999. Р. 63-64.


[Закрыть]
.

Еще прежде переноса вавилонской столицы ученость Вавилона достигла Египта, Греции и Рима на западе, Индии и, возможно, даже Китая на востоке. Египтяне заимствовали у Вавилона зодиак, но отвергли общую картину мира с утрированным весом знамений, предсказаний судьбы и враждебной вселенной. Геродот именовал Египет “даром реки”: возможно, ежегодный разлив Нила, идеально соответствующий посевному циклу, способствовал привыканию к благополучию. Египетские жрецы-астрологи знали, что Нил разливается в окрестностях летнего солнцестояния, когда восходит яркая звезда Сириус, и соответственно выстраивали свои календарные предсказания [141]141
  См.: Ronald A. Wells, Astronomy in Egypt,Walker ed., Astronomy Before the Telescope. Р. 29.


[Закрыть]
.

С самого начала регулярные разливы Нила стали приносить неожиданную пользу: поскольку главным источником доходов государства была земельная подать, существовала постоянная нужда в установлении межевания и улаживания споров, вызываемых наводнениями. Этот процесс с самого начала египетской истории породил ремесло землемеров, кадровый состав каковых был очень обширен и весьма профессионален [142]142
  См.: Martin Isler, Sticks, Stones, and Shadows.Norman: University of Oklahoma Press, 2001. Р. 55 и 135. Геометрия, математика точек и прямых, кривых и поверхностей, получила свое название от древнегреческого слова, означающего землемерские работы:  – земля и  – меряю. Алгебра, напротив, происходит от арабского слова al-jabraсо значением “восстановление” при переносе в уравнении отрицательное число становилось положительным и возвращалось из небытия на свое место. Уже отсюда произошел и перенос в медицину. Костоправ в “Дон Кихоте” Сервантеса назывался по-испански алгебраистом, потому что он, так же как и математик, восстанавливал поврежденный орган.


[Закрыть]
.

Египтяне – исключительно практичный народ (письменность они изобрели раньше, чем вавилоняне, около 3200 года до н. э., хотя только 5 % населения владели грамотой) – разработали сложную методику измерений, которая в конечном итоге в соединении со строительными умениями египтян произвела на свет пирамиды. Но это было лишь одним из множества достижений. Например, они пытались различными методами измерить диаметр Солнца, используя солнечные и водяные часы и даже лошадей. Лошадь пускали галопом по равнине в момент появления Солнца над горизонтом и останавливали, когда Солнце полностью всходило; это занимало около двух минут, за которые животное успевало покрыть десять стадий. Поскольку предполагалось, что Солнце движется с той же скоростью, что и лошадь, то диаметр Солнца оценивался в эти же десять стадий. Не самый высокий класс геометрии [143]143
  Меры длины в Древнем мире – на самом деле вплоть до XVII века – не отличались единообразием. Стадия могла сильно варьироваться даже в рамках одного общества: по некоторым сведениям, она соответствовала дистанции, которую человек мог покрыть бегом на одном дыхании (примерно 190 ярдов), и она легла в основу расчета длины (и названия) спортивных стадионов. По другим источникам, это была стандартная длина борозды, 600 шагов; длина шага варьировалась, и соответственно менялась длина стадии. Известна легенда про английского короля Генриха II, который установил длину ярда, измерив расстояние от своего носа до большого пальца. У французов были сотни разных морских миль, у немцев – своя особая миля. Наконец, только в XVIII веке, потратив много усилий, в Европе удалось привести меры к относительному единообразию. Но до сих пор конкурируют мили и километры, а ювелиры вообще остаются обособленной профессией со своей системой весов: они используют тройскую унцию, которая восходит еще к Вильгельму Завоевателю и торговому городу Труа.


[Закрыть]
.

У египтян была собственная математическая система еще в 2800 году до н. э., но она была довольно неразвитой, в отличие от вавилонян они так и не пошли дальше простой арифметики, хотя и владели умножением и делением. В Египте знали только дроби вида 1/n(с единственным исключением – 2/3). И хотя математические тексты 1800–1600 годов до н. э. выявляют довольно пространные вычисления (например, объем усеченной пирамиды), их геометрия не предусматривала сложных операций; методика расчетов, позволяющая перейти от наблюдения к прогнозированию, была им также недоступна [144]144
  См.: Jacquetta Hopkins Hawkes, The First Great Civilizations: Life in Mesopotamia, the Indus Valley, and Egypt.London: Hutchinson, 1973. Р. 230-31; См. также: Otto E. Neugebauer and Richard A. Parker, Egyptian Astronomical Texts.Vol. III: Decans, Planets, Constellations and Zodiacs.Providence, R. I.: Brown Egyptological Studies 3, 1969.


[Закрыть]
. Нет никаких свидетельств их знакомства с понятием географической широты или хотя бы ведения какого-то регулярного реестра затмений. Они с крайней тщательностью соблюдали все каноны, относящиеся к датам и времени, – это мы можем заключить из изощренной религиозной системы египтян и заявлений их жрецов-астрологов. И хотя они делали довольно мало предсказаний на основе наблюдений, но на карты наносились звезды, планеты и созвездия, а их движения записывались.

Понимание египтянами задач астрономии можно передать надписью на пьедестале статуи астронома Хархеби (относящейся к началу III века до н. э.), которая мало сообщает о человеке, но много говорит о его обязанностях. Он должен был определять восходы и заходы зодиакальных созвездий, устанавливать высшие точки для каждой планеты, предсказывать из этих данных восходы прочих небесных тел. От него ожидалось и предсказание солнцестояний – “ему надлежало знать о расположении невидимых звезд, о порядке движения Солнца, Луны… о сочетании и свечении Солнца и Луны и, наконец, о восхождениях” [145]145
  См.: Климент Александрийский. Стромата.Книга 6. См. также: Encyclopedia of Religion.Р. 145.


[Закрыть]
– дат отмечания божественных праздников, а также точное расположение божественных духов к фараону.

Как и многие доиндустриальные цивилизации, египтяне постоянно стремились навести свой порядок во вселенной, полагая, что само Солнце также нуждается в защите от сил, тайно норовящих нарушить целостность бытия. В мире хаоса и природных катастроф религия объединяла усилия с наукой, жрецы упорно работали для защиты людей посредством культа и ритуалов и для предложения антропоморфного толкования устройства вселенной [146]146
  См.: James P. Allen, Genesis in Egypt: The Philosophy of Ancient Egyptian Creation Accounts.New Haven, Conn.: Yale University Press, 1988. Р. 8, 12.


[Закрыть]
. Небо было не просто сводом над головой, а богиней, каждую ночь зачинающей Солнце – древний вариант непорочного зачатия – и рождающей его наутро. Даже пустое пространство между Землей и небесами было божеством. В подобном космосе творение и существование являлись не результатом неких безличных сил, а, напротив, плодом индивидуальной воли и действий. Разнообразные египетские божества состояли в целой сети отношений, в центре которых гнездилось Солнце.

Семья Эхнатона (Аменхотепа IV) приносит жертву Атуму, богу солнца. Рельеф из Амарны, Египет, 1350 год до н. э. (Erich Lessing/Art Resource, N.Y.)

Со временем философия сотворения мира становилась сложнее. Атум, Создатель, “всегда бывшее существо, которому присуще само бытие и посредством самореализации которого создалось все тварное”, создал всю материю из самого себя – мир создало не что иное, как акт мастурбации Атума: для нас идея необычная и даже курьезная, но для египтян – самосозидание сущности Атума [147]147
  Там же. Р. 13-14. Семя Атума рождает жизнь: “У Атума восстало могучее естество, / Он взял свой пенис, / Чтобы достичь оргазма”. Греческий философ-стоик Зенон также придерживался биологической модели. Вначале не было ничего, кроме Бога, затем Бог создал различие внутри себя, но “содержащее” его самого во влаге. Это и есть живое “семя”, сотворившее космос.


[Закрыть]
. Атум часто меняется местами с Солнцем – светило служит его воплощением. В прежние времена Атум был сознательной пустотой, внутри которой впервые возникло Солнце; а “оргазм” был хорошим способом объяснения возникновения вселенной – космология, которая позволяет назвать древних египтян пионерами теории Большого взрыва.

Подобные верования развивались параллельно с первыми шагами египтян в направлении научного познания. В эти ранние века Египет, как и Вавилон, еще не достиг третьей стадии по Локьеру: должны были пройти тысячелетия, чтобы Солнце стали изучать исключительно в целях познания. Но общество, ценившее знание, возможно, превыше прочих за всю историю человечества, безусловно, подошло вплотную к этому рубежу.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю