Текст книги "Девушка на крыльце"

Автор книги: Ричард Чизмар

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Спасибо за кость, – сказал Кенни, маша рукой.

– На здоровье, – бросил Пол через плечо и исчез в доме.

– Ты в порядке? – спросил Кенни.

Сара положила голову ему на плечо.

– В порядке.

– Ты почти все время молчала.

– Знаю. Наверное, я еще немного... чувствительна. И пьяна. – Она хихикнула, удивив его. – И возбуждена.

– Тогда, конечно, продолжай пить, – сказал он, и оба рассмеялись.

Во дворе Бандит тем временем перекатился на спину, зафиксировав кость зубами и придерживая пухлыми лапами.

– Мне стало неприятно, когда он упомянул огород, – пояснила она вдруг.

Кенни кивнул, и его улыбка померкла.

– Я почувствовала себя как-то... странно, когда нашла там следы. Просто наложилось.

– Это понятно, – сказал Кенни.

– И я подумала... – Она замялась.

– Что?

– Наверное, плохо так говорить, но – даже до того, как нашлись следы, – я стала очень подозрительна. Прямо каждого подозреваю.

– Ты про Пола? – спросил оп удивленно.

– Я про много кого, – проговорила Сара задумчиво. – И про Пола в том числе.

– Он добрый старик, милая. Ты же знаешь.

Она кивнула.

– Знаю, да. Просто...

– Продолжай, – подтолкнул он.

– Прошлой ночью я кое-что видела. Пока вы играли в покер. – Она посмотрела на дом Пола и понизила голос. – Я за ним не следила, клянусь. Просто зашла за грязными тарелками к Натали и случайно выглянула в окно. Ты же знаешь, оттуда видно его подъездную дорожку?

Кенни кивнул.

– Там в гараже стоял «кадиллак», но я увидела, что багажник был открыт и Пол грузил в него что-то. И по размеру и форме оно напоминало тело.

Кенни резко вскинул голову.

– Милая...

Сара выставила ладонь.

– Ты сам попросил рассказать, дай я теперь закончу, а потом можешь говорить, что я сошла с ума.

– Я не собираюсь...

– Знаю, скорее всего, у меня просто разыгралось воображение. Можешь этого даже не говорить. Может, это был всего лишь старый ковер. Или связка старой одежды. Или еще что-то наподобие. Но я рассказываю тебе, что видела. – Она поднялась и коснулась руки Кенни. – Все, хватит на сегодня разговоров. Думаю, пора зайти в дом и проверить, насколько вино придало мне храбрости.

Кенни вскочил на ноги и взял жену за руку тревожные – мысли разом исчезли.

Они вошли в дом, держась за руки, и заперли за собой дверь в патио. До гостиной они дошли уже целуясь. А когда ввалились в коридор, рубашка Кенни уже лежала на деревянном полу и блузка Сары была расстегнута.

Сара оторвала свои губы от его ровно настолько, чтобы убедиться, что засов на парадной двери заперт, и в этот момент увидела неприметный седан, припаркованный на противоположной стороне улицы у дома Тома Карпентера.

– Смотри, – сказала она неровным, хриплым голосом, выскальзывая из объятий мужа и указывая на одно из узких декоративных окон, обрамлявших дверь.

Желая поскорее продолжить путешествие вверх по лестнице, Кенни выглянул в окно.

У соседа на крыльце стояли детективы Дженкинс и Джамбанко. Затем входная дверь распахнулась, и Том Карпентер пригласил полицейских в дом и закрыл ее за ними.

Сара и Кенни обменялись взглядами.

Игривое настроение как рукой сняло.

Сара перевернулась на бок и посмотрела на часы: 1:14. С того момента, как она в последний раз смотрела на время, прошло тридцать семь минут. Она взглянула на спящего мужа и снова подумала, не стоит ли его разбудить.

Когда Сара и Кенни только поженились, двадцать с лишним лет назад, они часто будили друг друга по ночам, если не могли уснуть. Тогда они включали телевизор и смотрели фильм или просто лежали друг у друга в объятиях в темноте, разговаривая о своих тревогах, надеждах и мечтах... и так до тех пор, пока не засыпали в обнимку или пока окно спальни не освещалось солнцем.

Но сейчас все было иначе. Они стали старше и, вероятно, мудрее (и уж тем более храбрее). К тому же Кенни утром надо было идти в школу, а он и без того плохо спал из-за последних событий.

Сара думала включить ночник и почитать книгу, но побоялась разбудить мужа, поэтому просто взяла телефон и приподнялась на паре подушек.

Некоторое время она сидела в «Фейсбуке» – мерцание экрана подсвечивало темные круги у нее под глазами, – просматривая новости родственников и друзей. Но когда Сара в четвертый или пятый раз наткнулась на видео с девушкой на ее крыльце, она решила, что с нее хватит, и зашла в «Инстаграм». Там было немногим лучше, и через несколько минут она сдалась и нажала на кнопку выхода.

Затем она стала думать, поиграть ей онлайн в «Эрудита» или разложить пасьянс «Солитер», но заметила в нижнем ряду экрана иконку в форме камеры: это было приложение системы безопасности их дома.

И нажала на нее.

Приложение запросило пароль.

Она набрала «n-a-t-b-u-g» – и вошла.

Пропустив раздел «Архив» – просмотров четверговой записи ей хватит на всю жизнь, – она нажала на кнопку «Прямая трансляция».

На экране всплыло зернистое изображение крыльца. Временной код в верхнем правом углу показывал «1:19».

Она смотрела на цифры, пока те не сменились на «1:20».

И тогда на крыльце возникла темная фигура.

Сердце у Сары в груди неистово заколотилось.

Это был мужчина в темных брюках и темной толстовке. Лицо скрывал плотно натянутый капюшон. Ботинки оставляли на крыльце грязные следы, и Сара поняла, откуда он там появился – с заднего двора.

По ее телу пробежала дрожь.

Мужчина дотронулся до дверной ручки, потянул – было заперто. Подошел к ближайшему окну и попытался его открыть.

Сара вдруг ощутила себя персонажем старомодного детектива, которые раньше любила смотреть: обычно это была красивая героиня, которой подсыпали какое-нибудь загадочное зелье, вызывавшее полный паралич, но сохранявшее ее в сознании. Сара хотела окликнуть Кенни, повернуться и разбудить его, но не могла. Она буквально оцепенела.

Мужчина на крыльце вытащил из-под толстовки сверкающее лезвие и просунул его между оконной рамой и защелкой.

Сара открыла рот, чтобы закричать, но сумела выдавить лишь испуганный стон. Затем подняла локоть и ткнула им мужа. Но этого было недостаточно: тот даже не шелохнулся.

Мужчина поводил ножом в узкой щели рядом с задвижкой, вверх-вниз, а потом надавил на окно обеими руками, и оно начало открываться.

От вида медленно поднимающегося окна Сара, наконец, сбросила с себя невидимые оковы. Затем повернулась и со всей силы затрясла мужа, но поняла, с нарастающим ужасом, что его в постели не было.

Темная горка рядом с ней оказалась не чем иным, как стопкой сложенных под одеялом подушек. Сара была совершенно одна.

Мужчина на крыльце наклонился и перекинул ногу через подоконник. А за миг до того, как подтянуть вторую и скрыться в темноте гостиной, он обернулся через плечо, чтобы оглядеть улицу, и капюшон спал с его головы.

Сара ахнула.

Мужчина на крыльце оказался Кенни.

Он зловеще усмехнулся пустой улице и исчез.

Сара закричала – и, в клубке промокших от пота одеял и простыней, проснулась, прижав руку ко рту, и наконец разбудила мужа.

Понедельник.

Сара взяла чистое полотенце и вытерла с лица капельки пота.

– Клянусь, эта сука – настоящая нацистка, – заявила Энджи, отрываясь от бутылки с водой.

Сара рассмеялась и бросила полотенце в корзину под табличкой «Выход».

– Она права, – сказала их подруга Зои, все еще пытаясь отдышаться. – Это должен был быть спиннинг-класс для продолжающих. А не чертова подготовка к Олимпиаде.

Женщины вышли на парковку.

– Напомни-ка мне, зачем мы вообще ходим в зал, – попросила Сара.

Зои значительно на нее посмотрела.

– Чтобы хорошо выглядеть в новой одежде, разумеется.

– И без нее тоже, – добавила Энджи в своей привычной манере.

Сара рассмеялась.

– Я заеду в «Таргет» по дороге, если кто-нибудь тоже хочет – присоединяйтесь.

– Я хочу, – вызвалась Зои. – И хочу услышать рассказ об этом симпатичном подозреваемом помер один, который живет от тебя через дорогу.

– Подозреваемом номер один? – переспросила Сара. – Не вполне понимаю, о чем это ты.

– Ой, да брось, – сказала Зои. – Бет все мне про него рассказала. Высокий, брюнет, симпатичный. Копы так за ним и следят. А вы обе его от меня скрывали.

– Вообще-то я едва с ним знакома. Как и мы все. Скажи ей, Энджи.

– Она права, – подтвердила Энджи. – Он одиночка. Очень тихий и загадочный. Как по мне, так это крайне сексуально. Обычно мужики аж слюну пускают, если им улыбнешься. Но Том Карпентер почти и в глаза не смотрит.

– Звучит аппетитно, – заметила Зои, облизывая губы.

Они дошли до своих машин.

– Я только что вспомнила: мне надо заехать к Натали в школу, отдать тетрадку, – солгала Сара. – Давайте в другой раз съездим в «Таргет».

– Вот черт. – Зои надулась.

Сара вдруг почувствовала, что хочет влепить ей пощечину.

– Увидимся в следующий раз, девочки, – попрощалась она, забираясь в машину. – Позвони мне потом, Эндж.

Энджи махнула ей рукой, и Сара умчалась прочь.

Сара свернула за угол и увидела, что на обочине перед домом припаркована машина детективов. На ладонях у нее тут же выступил липкий пот, и на миг ей захотелось просто проехать мимо. «Но как это будет выглядеть со стороны?» – подумала она, заранее зная ответ.

И вместо этого заехала на подъездную дорожку и выключила двигатель. К тому времени, как она открыла дверцу и выбралась из авто, детективы Дженкинс и Джамбанко уже ждали ее перед домом.

– Доброе утро, миссис Такер, – поздоровалась детектив Дженкинс.

– Простите, моего мужа нет дома, – ответила Сара. – У него сегодня занятия в школе.

«Они, конечно, и так об этом знают», – подумала она, и от этой мысли ее сердце вдруг забилось быстрее.

– Ничего страшного. Сегодня мы приехали поговорить с вами.

– О, правда? О чем?

– Всего пара вопросов. Вы не против, если мы зайдем внутрь?

– У нас дома такой беспорядок, – ответила Сара, лихорадочно соображая. Она не знала, что им было нужно, но полагала, что все закончится быстрее, если они не станут заходить в дом.

– Тогда пройдемте на веранду, – предложила детектив Дженкинс. И вытянула руку: – После вас.

Сара и детектив Дженкинс сели на деревянные стулья, стоявшие у противоположных сторон небольшого металлического столика. Детектив Джамбанко уселся на крыльцо, повернувшись боком, чтобы оказаться к ним лицом.

– Так чем могу помочь? – спросила Сара, как только все устроились.

Детектив Дженкинс распахнула блокнот.

– У вашего мужа есть близкие друзья: Иен Уоррик и Трей Уайтфорд, это верно?

– Мы оба близки с Иеном и Греем и их семьями. Мой муж знает их обоих со школы.

– И оба сейчас живут в вашем районе?

– Да. – И показав пальцем: – Иен на Патерсон, а Трей на Лейк-авеню.

– И вы все общаетесь семьями?

Сара пожала плечами.

– Я не говорю, что мы вместе проводим выходные или вроде того, но вообще да. Мы собираемся на пикники, смотрим футбол. В таком духе.

– Были ли вы близки с бывшей женой Трея Уаитфорда. – спросил детектив Джамбанко.

– Мелоди? – Сара удивилась такому вопросу.

Он заглянул в свой блокнот, который Сара до этого момента не замечала.

– Мелоди Хэтэуэй.

– Мы были очень близки до их развода. Сейчас уже не так, но мы до сих пор иногда переписываемся и обмениваемся рождественскими открытками. Я знаю, что она снова вышла замуж и живет где-то недалеко от Бостона.

– Трей и Мелоди были вместе чуть больше четырех лет, – сообщил детектив Джамбанко. – Вы помните, почему они разошлись?

– Не думаю, что у них была какая-то определенная причина. Они просто отдалились друг от друга.

– И между ними не было никого третьего?

Сара сузила глаза.

– Нет, ничего такого.

– Вы никогда не слышали каких-либо рассказов или слухов о том, что Трей жестоко обращался с женой?

Сара сердито покачала головой:

– Это самое нелепое, что я когда-либо слышала.

– Это значит «нет»? – переспросила детектив Дженкинс.

– Да, – ответила Сара. – Я имею в виду, это однозначное «нет».

– Вы были в курсе финансовых проблем Иена Уоррика в прошлом? – спросила детектив Дженкинс.

Сара сделала глубокий вдох.

– Иен никогда не пытался этого скрыть. У него были проблемы с кредитками и студенческими займами, ему пришлось объявить себя банкротом. Ему было двадцать четыре, детектив.

– Как я понимаю, ваш муж в молодости сам испытывал некоторые проблемы, – сказал детектив Джамбанко.

– О чем это вы? – спросила Сара, чувствуя, как по спине у нее побежал холодок.

Детектив сверился с записями.

– Он провел десять дней в Абердинской исправительной колонии за нападение при отягчающих обстоятельствах и повреждение имущества. Два раза попадал в реабилитационный центр. Первый в 1997-м, второй в 1999-м.

Сара почувствовала, что с нее довольно.

– Мой муж не пьет уже двадцать лет, детектив, – сказала она, вставая. – Я не знаю, зачем вы откапываете всю эту грязь на Кена и его друзей вместо того, чтобы ловить человека, который напал на ту девушку, но я с вами закончила. Если у вас будут еще вопросы, можете связаться с моим мужем.

И, сказав это, Сара зашла в дом, закрыла за собой дверь и заперла замок.

– До сих пор не могу поверить, что ты захлопнула дверь у них перед носом, – проговорил Кенни, ухмыляясь.

– Я бы не сказала, что именно захлопнула.

Он сел рядом с ней на диван, поставив тарелку с сыром и крекерами себе на колени.

– Я горжусь тобой, милая. Спасибо, что заступилась.

– Они не должны были задавать такие вопросы. Какой в этом смысл? Понятно же, что никто из вас не имел никакого отношения к исчезновению той девушки.

Кенни взял пульт и переключил на «Ночной футбол по понедельникам».

– Думаю, это просто часть расследования. Они проверяют прошлое каждого.

– Но почему именно вы трое? И зачем спрашивать об этом меня? Почему не поговорить с вами напрямую?

Он пожал плечами.

– Не знаю. Я писал Трею и Иену, и оба ответили, что полиция на них никак не выходила. Иен серьезно перепугался.

– Клянусь, они вели себя так, будто пытались вывести меня из себя или вроде того.

– Что ж, ты хорошо справилась. Сомневаюсь, что они еще тебя побеспокоят.

Сара откинулась на диванные подушки. Рядом с мужем она казалось совсем маленькой.

– Мне было очень страшно, Кенни. Я боялась, что они заговорят о... ней.

Кенни наклонился вперед и переставил тарелку на кофейный столик. Затем приглушил звук телевизора и повернулся к жене.

– Прости, крошка. Я должен был это предвидеть.

– Вряд ли я выдержала бы, если бы они это сделали. – Она была готова расплакаться.

Кенни взял ее за руку.

– Послушай меня. Они никак не могли об этом знать. Это случилось давно. Один раз. И никогда не повторится. Ты ведь это знаешь, верно?

Сара ничего не ответила, только кивнула.

– Я люблю тебя, Сара Линн Такер. И только тебя.

По ее щеке скатилась одинокая слеза.

– Я тебя тоже люблю. Очень-очень.

Он осторожно вытер слезу пальцем.

– Просто помни: мы не сделали ничего плохого. Мы не слышали, как она звонила в дверь, иначе мы бы...

– Это я и сказала парню на улице, – ответила Натали, заходя в гостиную. Она плюхнулась в кресло и задрала ноги.

– Какому парню? – спросила Сара, мгновенно насторожившись.

– Не знаю. Просто какому-то парню.

– Что значит «просто какому-то парню»? Что ты делала на улице в темноте? Разве мы не сказали тебе...

– Ой, да ладно, – отозвалась Натали, косясь на мать. – Папа сказал загнать велик в гараж, что я и сделала.

Сара зыркнула на мужа. Сначала тот ужасный кошмар, потом неожиданный визит детективов, а теперь еще и это.

– Прости, – сказал он. – Я не подумал.

Она повернулась к дочери.

– Это был репортер?

– Я откуда знаю? На нем не было бейджика, где написано: «Я – репортер», если ты имеешь в виду это.

– Не умничай, Натали.

– Я не умничаю. Что ты на меня набросилась? Я только убрала велик, и какой-то парень подъехал и спросил, я ли Натали Такер, и еще пару вопросов задал.

– Господи, – проговорила Сара, ощущая подступившую тошноту.

Кенни поднялся с дивана и направился в кухню.

– Куда ты собрался? – спросила она.

– Звонить в полицию.

Дежурный полицейский, с которым говорил Кенни, не смог связаться с детективом Дженкинс, зато через пятнадцать минут Кену перезвонил детектив Джамбанко.

Кенни рассказал о случившемся, и детектив попросил включить громкую связь и позвать Натали. Представившись девочке, детектив Джамбанко стал пошагово проходить с ней всю историю, особенно побуждая вспоминать важные детали. Как он выглядел? (темные волосы, крупный нос, мускулистые руки). Какая у него была машина? (кажется, красный «Мустанг», но мог быть и черный «Корвет»). Еще что-нибудь можешь вспомнить? (от машины несло сигаретным дымом, а на дверце была большая вмятина). Но при этом он совершенно не давил на девочку.

Хотя Кенни предусмотрительно не рассказал об этом Саре, он был очень впечатлен вежливостью и профессионализмом детектива.

После пятнадцати минут разговора по душам на полу в спальне Натали (Сара: «Прости, что накричала на тебя, милая, я испугалась и разволновалась». Натали: «Прости, что так умничала, я просто защищалась».) Натали стало клонить в сон, и Сара ушла готовиться спать.

Кенни стоял у подъездной дорожки, всматриваясь в сгущающийся мрак. Ничто не двигалось, не было даже кошек и собак. Не было странных машин, которые разъезжали бы по дороге с приглушенными фарами. Не было темных фигур, таящихся за деревьями или за неосвещенными углами домов. Практически вся улица была погружена в темноту. Кенни посмотрел на дом Тома Карпентера и увидел мерцание телевизора в окне второго этажа. Кенни представил, что Том лежит под одеялами и смотрит фильм у себя в спальне, и от этой мысли ему стало грустно и даже немного одиноко.

Наконец он схватил за ручку мусорный бак и перекатил его по дорожке к тротуару, слыша, как неожиданно громко его босые ноги шлепали в тишине по асфальту. Свежий осенний воздух приятно обвевал лицо, словно пробуждающий поцелуй праздного воскресного утра. Темное небо над головой усеивали звезды: многие сотни, они будто сверкающими бриллиантами рассыпались по бархату. Стояла красивая, спокойная ночь.

Тогда почему, думал Кении, возвращаясь к гаражу, он был так уверен, что худшее еще впереди?

Мужчина дождался, когда автоматическая дверь гаража закроется, после чего слез с дерева. Потом посильнее натянул капюшон и нащупал за поясом нож. И растворился в тени.

Вторник.

　Вторник стал для семьи Такер временем блаженного возвращения к нормальности.

Натали сдала в школе две контрольные, и на хэллоуинскую дискотеку ее пригласил второй по симпатичности мальчик в седьмом классе (по оценке ее лучшей подруги Мэдисон, той самой, которая верила, что девушка на видео – сбежавшая инопланетянка).

Сара больше не рассказывала ни о странных машинах, которые останавливались у дома, ни о внезапных визитах детективов. Она провела день, закупая продукты, стоя в очереди за лекарствами в «Таргет» и наводя порядок в каждом уголке дома. О женщине с видео она вспоминала всего раз пятьдесят и считала это огромным шагом в верном направлении.

У Кенни день в школе прошел в тумане предэкзаменационных консультаций, и впервые за последние двадцать четыре часа ни одна душа не спросила его о видео. За весь день он говорил с Сарой по телефону два раза. Сначала в обед, а потом уже перед самой тренировкой, когда они решили, что Кенни по пути домой купит на ужин китайской еды.

У него заурчал желудок, когда он в десять минут седьмого отъехал от «Ориента» и салон его пикапа наполнился ароматом пряной говядины по-сычуаньски и лапши с креветками.

Кенни постарался доехать до дома, не превышая скорость и пытаясь не наброситься на коричневый бумажный пакет, который лежал рядом, полный маленьких вощеных мешочков с хрустящей китайской лапшой. Его любимой.

Когда впереди показался дом, Кенни был уже настолько голоден, что мог бы съесть даже сам бумажный пакет. Свернув на подъездную дорожку, он увидел, что на другой стороне улицы из своей машины выходит Том Карпентер.

Кенни помахал рукой, хотя был уверен, что Том его не замечает.

Поэтому он удивился вдвойне, когда сосед позвал его и двинулся навстречу, чтобы поговорить.

– Как поживаешь, Кен? – спросил он.

Кенни нервно улыбнулся и пожал Тому руку.

– Нормально. А ты?

Том опустил глаза.

– Так себе, если честно. В воскресенье ночью кто-то убил мою кошку.

– Что? – переспросил Кенни пораженно.

– Я пошел в кино, а когда вернулся, нашел ее на заднем дворе. Кто-то... зарезал ее.

– Господи! Зачем кому-то понадобилось это делать?

– Вот это я и спросил у детективов. Они оставили свои визитки, когда расспрашивали о девушке с твоего видео, и попросили позвонить, если замечу что-то подозрительное.

– И что они ответили? – спросил Кенни.

– Немногое. Полазили у меня во дворе и положили Джинджер в полиэтиленовый мешок для следствия. Мне можно будет забрать ее и похоронить как следует, но они не сказали когда.

Кенни покачал головой.

– Черт. Мне жаль, Том.

– А ты на выходных ничего необычного не видел?

– Ничего, – ответил Кенни, а потом добавил: – Хотя после видео мне теперь все кажется необычным.

Том кивнул:

– Я понимаю, о чем ты. Видел бы ты, как косо на меня смотрят соседи.

Кенни почувствовал, как его лицо покраснело от чувства вины.

– Ладно, мне пора домой, пока Сара с Нат не начали меня искать.

– Конечно, – сказал Том, поворачиваясь, чтобы уйти. – Передавай им привет.

– Передам. Еще раз прими соболезнования по поводу Джинджер.

– Спасибо, – ответил Том. – Спасибо.

Кенни двинулся было к гаражу, но потом остановился и обернулся к соседу.

– Слушай, Том.

Том тоже обернулся и посмотрел на него.

– Когда детективы были у нас, они спросили, знаем ли мы, кто у нас в районе живет один. Мне кажется, они хотели знать, у кого на ночь могли остаться гости. Мы назвали им тебя и Пола.

Глаза Тома расширились от удивления.

– Но мы также заверили их, что ни ты, ни Пол не могли ничего сделать с той девушкой. Мы сказали им, что ты хороший парень... просто немного сам по себе.

Том несколько мгновений молчал. А когда заговорил снова, его голос прозвучал удрученно.

– Спасибо, что сказал, Кен. Я это ценю. Я и думал, что все эти неприятные взгляды из-за чего-то подобного.

– Мне правда жаль. Люди – идиоты.

– Да, что есть, то есть, – ответил он, кивнув и двинувшись к дому. – Что есть, то есть.

Кенни рыгнул и почувствовал в горле острый привкус сычуаньского соуса. Затем сплюнул в окно, порадовавшись, что Сары, которая отчитала бы его за это, поблизости не было.

Он повернул на улицу Дэвида и посмотрел в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что моющая установка, которую он положил в заднюю часть пикапа, никуда не сместилась. Повредить собственность друга он хотел меньше всего.

Кенни знал Дэвида Блессинга с первого года средней школы. Он был хорошим и веселым парнем, хотя и самым скованным в их кругу, а еще – первоклассным жмотом. Дэвид мог у кого угодно выудить лишнее пенни и открыто гордился этим фактом. Кенни и остальные всегда шутили, что Дэвиду стоило идти в бухгалтеры вместо того, чтобы работать страховым агентом.

Кенни притормозил и остановился у обочины напротив раскинувшегося перед ним ранчо Дэвида. Дом и лужайка выглядели безупречно. На окнах не виднелось ни пятнышка. Трава была подстрижена так, словно это было поле для гольфа. Кенни не знал, как его другу это удавалось. Будь у них с Сарой трое маленьких детей, как у Дэвида и Джейн, их газон наверняка напоминал бы игровую площадку.

Он вылез из пикапа и уже принялся отвязывать моющую установку, как услышал сердитый голос Дэвида.

– Твою мать!

Кенни бросил ремень и поспешил к открытому гаражу. То, что он увидел, заставило его остановиться и спрятаться за внедорожником Дэвида, припаркованным на подъездной дорожке.

– Куда я, на хрен, его положил? – бушевал Дэвид, швырнув через весь гараж картонную коробку. Затем бросился к ней, пнул ногой, и она разлетелась на части, рассыпав повсюду картонные папки и листы бумаги. – Черт! – Весь красный, тяжело дыша, он прошагал в противоположную часть гаража, взял другую коробку и принялся рыться в ее содержимом.

Кенни стоял замерев. За все годы, что он знал Дэвида, он ни разу не видел, чтобы его друг так выходил из себя. Конечно, бывало, что он расстраивался, обычно когда отец сводил его с ума на работе или когда ребята слишком сильно на него наседали, но это, как правило, приводило к вялым, жалким просьбам отстать от него или непреднамеренно комичным оскорблениям, сохранившимся у них с подросткового возраста. «Отсосите, долбоклюи!» – любил говаривать Дэвид Блессинг.

Но сейчас происходило что-то другое.

Это было грубо, непосредственно и пугающе.

Кенни хотел было вернуться тайком в свой пикап и посигналить, чтобы Дэвид подумал, будто он только что подъехал. Но засомневался, что сможет смотреть другу в глаза после того, чему стал свидетелем. Он решил, что вернуть установку можно и в другой раз, и попятился обратно. Затем осторожно открыл Дверцу пикапа и скользнул внутрь. Завел двигатель, поморщившись от шума, и поспешно умчался прочь.

– Говорю тебе, ты бы его видела, – сказал Кенни, промывая зубную щетку. – Это было странно.

Сара перестала причесываться перед зеркалом.

– Сейчас ты говоришь, как я про Пола.

Кенни посмотрел на жену. Она была права.

– Это просто так меня... расстроило. Я не знал, что делать. Жаль, что я вообще это увидел.

Сара вышла из ванной и залезла в постель.

– Если тебя это так беспокоит, позвони ему и спроси.

– Ну уж нет. Это последнее, о чем мне хочется говорить.

– Может, ему нужна твоя помощь, Кенни. Об этом ты не думал?

Он покачал головой:

– Наверное, нет.

– Я горжусь тобой за то, что ты был честен с Томом Карпентером. Знаю, это было нелегко. Может, Дэвиду нужно то же самое – просто с кем-нибудь поговорить.

– Это другое. Я не мог не сказать Тому правду. Видела бы ты его лицо и слышала бы его голос! По-другому было нельзя.

– Я тебе не говорила, но вчера, когда я забегала вернуть Натали учебник, я видела его в «Барнс-энд-Нобл»[2]2
  Американская сеть книжных магазинов.


[Закрыть]. Он стоял в десятке футов от меня, а я, вместо того чтобы поздороваться, нырнула за ряд с журналами и скрылась. Потом чувствовала себя такой трусихой.

– Бедняга прямо превращается в изгоя.

– Я серьезно. А Энджи пару дней назад только и говорила о том, какой Том, по ее мнению, красавчик. Но теперь она уверена, что он убийца.

Кенни скользнул под одеяло.

– Это Фрэнк ее надоумил.

– Ох, не знаю, – ответила Сара. – У них с Фрэнком редко совпадают мнения.

Кенни посмотрел на жену.

– Реально? Том... красавчик?

Сара пожала плечами.

– Ты же знаешь Энджи.

– А ты тоже так думаешь?

Сара улыбнулась.

– Кенни Такер, вы ревнуете?

– Нет, конечно, – ответил он, тряхнув головой. – Просто любопытно.

Сара придвинулась ближе. Разговор доставлял ей удовольствие.

– Ну, если честно, я не думаю, что Том Карпентер красавчик. – Она провела пальцем по предплечью мужа. – Но вы, мистер, совсем другое дело.

Кенни наклонился и выключил ночник.