Текст книги "Сказки Уотершипского холма"

Автор книги: Ричард Адамс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Но в тот вечер побег не состоялся. Тебя задержал генерал Зверобой.

– Да, мы отложили побег до следующего вечера. Была ужасная гроза. Это было в тот вечер, когда арестовали Нелл.

– А сколько дней ты прослужил в Эфрафе? – спросила Виллина.

– Три.

– Я прекрасно помню свои страхи, – вмешалась Росинка. – Меня пугала мысль, что крольчихи будут думать о побеге целые сутки. Я боялась, что нашу тайну раскроют, и тогда нам конец. И я оказалась права. Если бы Нелл арестовали чуть позже, нам было бы очень плохо.

– Это была моя последняя ночь в Эфрафе, – продолжала Виллина. – Я уже все знала о побеге, но мне пришлось ждать. И вот в ту самую ночь я решила напоследок сходить к Реке Знаний. Я пошла туда одна, без подруг.

– Я не решилась отправляться к реке в последнюю ночь, – сказала Росинка. – У меня просто не было сил. Мы с Тычинкой переволновались: до смерти боялись, что наши планы будут раскрыты.

– В ту ночь никаких известий не было, – сообщила Виллина. – Я не узнала ничего нового. Все та же информация о растущей оппозиции и негодовании Мушки. Интересно, чем все закончилось?

– Самое странное во всей этой истории, – проговорила Росинка, – что мы до сих пор ничего не знаем ни о колонии «Грядущее», ни о Главной Крольчихе, ни о потомстве Милли. Что с ними всеми сталось? Где они? Быть может, все это происходит совсем рядом, а может, далеко-далеко, куда не добраться даже за много дней пути.

– Какая дикая история! – воскликнул Орех. – Ничего подобного в жизни не слышал!

Ни Орех, ни другие кролики, слушавшие рассказ Виллины, ни на секунду не усомнились в существовании подземной реки. Когда кролики сталкиваются с каким-нибудь необычным явлением, никто из них не задумывается, объяснимо оно или нет. Идея сверхъестественности никогда не посещала их головы. Многое на свете необъяснимо: например, различные фазы Луны. Загадочен мир, лежащий вокруг, но кролики воспринимают его как часть своей жизни. Точно так же и подземная Река Знаний – они не испытали ее влияние на собственном опыте, но ведь и многое другое осталось по ту сторону их жизни! Из ряда вон выходящим в истории с Виллиной было только одно: они не понимали, как Виллина могла узнать всю эту историю, получить информацию о кроликах, которые обитали где-то в далеких краях, тех, кого она в жизни не видела. Как рассказывала Виллина, эти кролики не вступали с ней в контакт, не общались с ней: она получала сведения обо всем, что происходило в чужой колонии, так, будто сама присутствовала среди них. И если бы она не получила информацию через Таинственную Подземную Реку – ведь нет сомнения, что в мире насчитывается немало таких подземных потоков, несущих струю знаний, – сведения пришли бы к крольчихе каким-нибудь иным способом. Каким же? Любым другим, ответили бы кролики. Наверное, информация витает в воздухе, плывет по воде или распространяется иными способами, и совершенно случайно ее перехватывают такие одаренные и восприимчивые кролики, как Пятый и Виллина. И в этом-то и странность. Многие, впрочем, считают, что ничего странного здесь нет. Ведь всем известно, каким сверхъестественно обостренным восприятием обладают оба кролика – и Пятый, и Виллина.

Кролики долго спорили, не соглашаясь друг с другом. Последнее слово осталось за Смородинкой. Ему предоставили возможность сделать вывод, который удовлетворил бы все собрание.

– Мы еще не раз вернемся к этому вопросу, – подытожил он.

13. Новая кроличья колония

Хлад сошел на них… Выбрали они худшее время для путешествия: погода стояла ненастная, дни были короткими, и солнце не выглядывало из-за туч.

Епископ Ланселот Эндрюс.

Проповедь 15: «О Рождестве Христовом»

Кихар, черноголовая чайка, пролетал над Цезаревым Поясом и Уотершипским холмом, направляясь на запад. Летел он низко, делая зигзаги то вправо, то влево и спускаясь, когда ему вздумается, чтобы подкормиться на приглянувшемся ему участке земли.

Настроение у Кихара было самое что ни на есть препоганое. Он был агрессивен и раздражителен, как все птицы его породы, что живут в вечной борьбе друг с другом и с мириадами других пернатых, и к тому же ему совершенно не хотелось выполнять бесконечные поручения обитателей Уотершипского холма. Одно дело – драться, атакуя кроличьих врагов, но летать туда-сюда на посылках – совсем другое. Пять месяцев тому назад он с удовольствием вмешался в конфликт с Эфрафой, спорхнув прямо на голову генералу Зверобою и прикрыв собой Лохмача, бежавшего из плена вместе с пятью крольчихами. Тогда он помог им скрыться, показав путь вдоль берега реки. Кихару нравились бешеные атаки. Когда-то кролики спасли ему жизнь, когда он, тяжело раненный и беспомощный, лежал на склоне холма. После этого Кихар охотно соглашался летать на разведку. Один из таких вылетов кончился для чайки печально: он обнаружил Эфрафу.

И теперь, когда Кихара снова попросили слетать на разведку, он сильно разнервничался. Ему не хотелось заниматься этим делом, но отказать кроликам он не мог. К нему обратились очень вежливо и тактично. Орех знал, что Кихар – большой друг и почитатель Лохмача, поэтому именно Лохмачу было со всей предусмотрительностью поручено объяснить Кихару цель разведочного полета.

– Мы собираемся основать новую колонию, Кихар, – сказал Лохмач, кружа возле оранжево-красных лап чайки, шагавшей по жухлой ноябрьской траве. – А то здесь уже изрядно тесно. Половину кроликов заберем отсюда, а другая половина придет из Эфрафы. Мы хотим, чтобы ты нашел для нас подходящее место, а затем слетал в Эфрафу – попросить капитана Лишайника встретиться с нами, чтобы мы вместе взглянули на новый участок.

– А какой место вы хотеть? – спросил Кихар, мало искусный в кроличьем наречии. – И куда хотеть пойти?

– Нам нужно такое место, чтобы оттуда был виден закат и чтобы было оно где-нибудь на полдороге между здешней колонией и Эфрафой. И рядом не должно быть ни человечьих домов, ни садов и огородов. Это очень важно. Нам нужна сухая почва, где будет легко копать норы. Мы бы предпочли песчаный берег реки у какой-нибудь рощицы, куда люди не ходят и где есть кустики, чтобы скрыть проходы в норы.

– Я его найти, это место, – коротко согласился Кихар. – Затем я приходить и показать, где. Кихар показать место ребята из Эфрафа?

– Это было бы просто отлично, Кихар! Ты замечательная птица! Ты такой хороший друг! Мы бы без тебя никогда не обошлись!

– Ждать нет. Лететь я сейчас. Назад завтра. Вы приходить здесь, слушать, что я сказать.

– Я обязательно приду. Будь осторожнее, берегись кошек, Кихар.

– Арра, арра, – прокричала чайка. – Проклятый кошка! Он не поймать меня снова!

Хрипло гаркнув, Кихар поднялся в воздух и улетел к югу, навстречу холодному солнцу.

Перелетев через Кроличью Ферму, он спустился на землю на узкой лесистой полоске земли, известной под названием Цезарев Пояс. Там Кихар слегка подкормился и потрещал со своими пернатыми собратьями, тоже примостившимися на этом клочке суши.

– Жди плохой погоды, Кихар, – сказала одна из чаек. – Очень плохой погоды. С запада идет холод и снегопад. Раньше такого не было. Если не хочешь погибнуть, Кихар, поищи себе какое-нибудь укрытие.

Вскоре Кихар, направлявшийся далее к западу, совершенно непонятным и необъяснимым образом почувствовал приближение леденящего урагана, о котором предупреждала случайно встретившаяся ему чайка. Бормоча себе под нос «Чертовы кролики не уметь летать», Кихар добрался до Клювообразного Холма, а затем развернулся и полетел обратно на север. Вскоре он увидел участок, идеально подходивший для кроличьего поселения. О таком месте можно было только мечтать: дикий песчаный берег, граничащий с юго-западной стороны с серебристой березовой рощей. Перед чайкой расстилался зеленый луг, где паслись три-четыре лошади.

Кихар спустился вниз, чтобы оглядеть местность вблизи. Чайке было ясно, что люди довольно часто появляются здесь, чтобы присмотреть за лошадьми, но бросилось в глаза, что луг не скошен и никаких следов косы или плуга незаметно. Кихар также не обнаружил здесь никаких следов пребывания кроликов: ни нор, ни храки. О лучшем месте и мечтать было невозможно! Участок располагался не на полпути между колониями, как просили Кихара кролики, а немного ближе к Эфрафе, но таким пустяком можно было пренебречь в свете явно перевешивающих достоинств новой территории.

На следующий день Кихар встретился с Лохмачом, Орехом, Крестовником и Тычинкой, чтобы рассказать им о находке. Орех, горячо поблагодарив и похвалив своего пернатого приятеля, попросил его слетать в Эфрафу. Кихар должен был выяснить, когда Лишайник сможет встретиться с ними на новой территории.

Организация такой встречи была нелегким и опасным делом. Лишайник сам не смог бы добраться до неизвестного места, значит, Кихар должен был стать его проводником. Но чайка и так была зла на кроликов за многочисленные поручения, и просить птицу еще об одном одолжении было бы уже чересчур. Не только обитатели Эфрафы, но и кролики с Уотершипского холма нуждались в проводнике. Значит, одной группе кроликов пришлось бы ждать другую, пока их не приведет Кихар. А это подставило бы первую партию под удар: неизвестно, откуда могли появиться Силы Зла.

Прошло немало времени, пока стороны пришли к соглашению. Наконец все уладили. Лишайника предупредили, чтобы он был готов выйти в путь, как только узнает от Кихара, что другая группа кроликов ждет его на берегу. Это означало, что кроликам с Уотершипского холма придется провести не менее суток на открытом пространстве.

– Ну, с этим уж ничего не поделаешь, – сокрушался Орех. – По крайней мере, с нами будет Кихар, если на нас нападут Силы Зла. Я готов выйти завтра. Надеюсь, что за день мы туда доберемся.

– Угу, за одна день, – подтвердил Кихар. – Я брать вас, следующий день лететь Эфрафа и приводить Мастера Лишайника до темнота.

Кролики пришли на новое место еще засветло, в самом начале вечера, и после силфли на лугу улеглись на покой в высокой траве.

Ночью при тусклом свете луны на кроликов напал горностай. Это был крупный самец, решивший, что кролики – легкая добыча. Но хищник просчитался. Горностай не учел, что рядом с кроликами спал Кихар. Чайка, пробудившись от испуганного верещания, спорхнула на землю с ясеня, где устроилась на ночь, и со всего маху клюнула горностая в голову. Раненый хищник, еле унеся ноги, скрылся в рощице.

Кролики рассыпались в благодарностях.

– Я горностай не убить, – с грустью в голосе произнес Кихар. – Но очень удивить. Больше горностай сюда не приходить.

На следующее утро Крестовник решил поговорить с Орехом и Лохмачом.

– Меня не так-то легко испугать Силами Зла, – сказал он. – И генерал Зверобой это знал. Вот почему он выбрал меня для нападения на вашу колонию. Но меня не очень-то привлекает идея жить в месте, где кишмя кишат горностаи и куницы.

– Все будет в порядке, когда мы выроем норы, – откликнулся Лохмач. – А ты как думаешь, Орех-ра? Может, прямо сейчас начнем?

Но в этот миг к кроликам подлетел Кихар, явно подслушивавший их беседу.

– Сейчас рыть нет, – отрывисто прокричала чайка, как будто отдавала Ореху приказ. – Сейчас брать кроликов и быстро бежать домой.

– Но почему, Кихар? – удивился Орех. – Я думал, что мы уже готовы собраться все вместе и начать устраивать новую жизнь.

– Сейчас нет устраивать жизнь, – обрубила чайка. – Сейчас начинать – потерять все кролики, черт вас побрать.

– Как это?

– Холод. Мороз. Лед. Идти сюда, черт побрать. Скоро здесь. Очень плохо.

– А ты в этом уверен?

– Арра, арра! Спросить любая птица, если хотеть. Любой кролик оставаться здесь, на открытом месте, замерзать до смерти. Мастер Орех, зима приходить. Холод, холод. Очень плохо. Вы сегодня брать ваш много кролик домой, весь колония. Черт побрать.

– Но ты же только вчера привел нас сюда! Ты ничего нам не говорил о холодах!

– Я вчера не чувствовать. Вчера я думать время начинать. Но сегодня чувствовать иначе. Время не оставаться. Холод очень скоро приходить здесь.

Кролики хорошо знали Кихара и доверяли ему, поэтому тотчас же отправились домой. А Кихар полетел в Эфрафу – сказать Лишайнику, что их предприятие откладывается. Лишайник скептически отнесся к словам чайки.

– Что-то не похоже на мороз.

– Ты ходить туда, сейчас же превращаться в ледяной кролик, – изрек Кихар и, не говоря больше ни слова, улетел прочь.

14. Мушка

Ах, если бы женщина была довольна лишь тем, что она мать! Но где вы найдете такую женщину, которую удовлетворяла бы только эта роль?

Элиас Канетти, «Auto da Fe»

От зимы, от чумы и от бедствия

Упаси меня, добрый Господь!

Томас Нэш, «Завещание Саммера»

Как и обещала чайка, скоро наступили лютые холода. Морозы грянули в тот же вечер, когда кролики вернулись домой. Холодно было и на следующий день, а ночью мороз просто свирепствовал. Теперь всем кроликам, которых Орех собрал для переселения в другую колонию, стало ясно, что пришла суровая зима, о которой предупреждал Кихар. Погода стояла ясная, небо было безоблачным, но на Уотершипском холме царил вечный мороз, и ночью холода усиливались. До самого горизонта по всему небесному куполу, как льдинки, сверкали звезды, и на земле все застыло в холодном оцепенении. Птицы и звери, обитавшие на холме, либо умерли от холода, либо покинули его, чтобы спастись в лежавших в низине долинах, полях и садах Экчинсуэлла и Кингслера. Закоченевшие совы и пустельги поневоле вылетали за добычей, но в горах от Бикон-Хилла до Коттингтон Кламп уже давно не осталось ни души.

Орех и его компания сроду не помнили таких чудовищных и долгих морозов. Сто раз обгрызенная мерзлая трава не насыщала страдальцев, и голодные звери, чтобы хоть немного согреться, жались друг к дружке в ледяной норе. Их одолела лень и дремота, двигаться не хотелось никому. Некоторые даже начали думать, что зима никогда не кончится, и Ореху нелегко было убедить своих сородичей в том, что только терпение поможет преодолеть все трудности, как учил Господин Фрис.

И вот однажды морозы слегка ослабли. На западе показалось облако; оно медленно потянулось к Уотершипскому холму. Вскоре небо заволокло серой пеленой. Тяжелая туча нависла над холмом, и все живое помертвело – в округе воцарилась грозная тишина. Царил полный штиль, не было ни дуновения ветерка, но черный полог, занавесивший небесную синь, продвигался на восток, разрастаясь вширь и делаясь все плотней.

Начался снегопад: сначала на землю слетали легкие снежинки, припорашивая траву и кусты, затем поднялся легкий ветер, и закружилась вьюга. И вдруг снег повалил стеной: он превратился в белую завесу, сквозь которую никого и ничего не было видно – только крупные хлопья, сливавшиеся в одну массу, кружившие и закручивавшиеся спиралью на лету. И вскоре белое покрывало укутало землю: сначала горки снега образовались вокруг кочек, на которых топорщилась сухая трава, но постепенно и они скрылись под необъятной белой простыней. К началу сумерек весь Уотершипский холм был засыпан пушистым снегом, и на белую гладь продолжали падать все новые и новые хлопья.

Выглянув из норы, Орех увидел, что запорошило все вокруг. На протяжении всех прошедших дней он вел беседы со всеми кроликами из своей компании, чтобы подбодрить их дух. Но теперь настал час, когда пришла пора вести отряд к зимним норам, которые еще осенью прорыли Колокольчик, Горшочек и несколько крольчих. Орех страшно ругал себя за то, что не удосужился взглянуть на норы еще до наступления холодов. Одно ему было совершенно ясно: мерзлая почва не годилась для рытья – она сделалась твердой, как камень. Теперь им придется устраиваться в готовых норах и оставить все, как есть, до весны.

Орех решил, что сперва он сам, в одиночку, спустится по холму и проверит, пригодны ли норы для жилья. Затем передумал, вспомнив про Колокольчика – ведь именно Колокольчик убеждал его, что норы совершенно обустроены и хорошо замаскированы, так что без посторонней помощи Ореху будет их не найти. В конечном итоге Орех решил взять с собой Колокольчика, Горшочка и одну из крольчих – любую, кто согласится пойти с ними.

Когда кролики собрались и приготовились двинуться в путь, к ним присоединился Лохмач, недоумевавший, куда они все отправляются и почему. Узнав цель путешествия, Лохмач упросил взять его с собой, и Орех, глядя на непрекращающийся снегопад, был даже доволен, что к их отряду присоединился еще один боец.

Снег не мешал им найти верный маршрут: направление кроликам было известно. Нужно было сделать короткий бросок до северной стороны холма, а затем по крутому склону спуститься к подножью. Однако сквозь густую снежную пелену ничего не было видно. Кроме того, ни Колокольчик, ни Горшочек не могли вспомнить, где именно находятся зимние норы и сколько нужно идти до них вдоль подножия холма. Через некоторое время Горшочек сказал, что, возможно, они забрели слишком далеко: норы, как ему кажется, были вырыты на берегу какой-то реки. Он оказался прав: очень скоро кролики наткнулись на вход в одну из нор, прикрытый кустиком чертополоха.

Орех и Лохмач увидели, что Горшочек, изогнув шею, неуверенно заглядывает в нору, всем своим видом выражая удивление.

– Орех-ра, – с изумлением произнес Горшочек, – здесь явно кто-то есть. Нора обитаема, и по запаху мне совершенно ясно, что здесь живут кролики. – Горшочек отстранился, пропуская Ореха вперед. – Посмотри сам.

Орех не был уверен в правоте Горшочка, но решил сам узнать, так ли это. Вытянув переднюю лапку, он прорыл отверстие в пушистом снеге и увидел следы чьих-то лап на мерзлом грунте. Нижний край лаза был истерт, и на Ореха пахнуло свежим кроличьим запахом. Он обернулся к Лохмачу.

– Думаю, Горшочек не ошибается. Там действительно живут какие-то кролики. Пойдем лучше сами посмотрим, кто это такие.

И, сказав это, Орех не без колебаний углубился в нору. Он был уверен, что Лохмач последует за ним и затем к ним присоединится весь отряд. Лаз оказался очень длинный, но никаких препятствий кролики не встретили: по нюху они знали, что в тоннеле не встретят врагов.

Орех вошел внутрь первым и стал ждать Лохмача. Не прошло и минуты, как перед ним выросла плотная, дородная крольчиха, которую он не встречал никогда в жизни. Настроена она была враждебно. За ее спиной, сбившись в кучу, толпились детеныши.

– Что это ты тут делаешь? – огрызнулась крольчиха. – Сейчас же убирайся отсюда, а то как дам!

Увидев Лохмача, выросшего за спиной Ореха, крольчиха отступила на шаг. Пока она раздумывала, что делать дальше, в норе оказались Колокольчик и Горшочек, а за ними появились еще четыре крольчихи.

– Кажется, лучше тебе объяснить, кто ты такая и что ты тут делаешь, – спокойно, но твердо проговорил Орех. – Это наша нора. Мы ее вырыли.

Крольчиха все еще стояла в нерешительности.

Внезапно Лохмача озарило:

– А ты случайно не Мушка? Ведь так тебя, кажется, зовут? И ты пришла из колонии «Грядущее»?

Незнакомая крольчиха, оцепенев от изумления, молча уставилась на кроликов. Вся ее агрессия внезапно сменилась страхом: теперь от головы до хвоста крольчиху била крупная дрожь. Лохмач молча ждал, и, наконец, незнакомка решилась заговорить:

– А вы кто такие? И откуда вы про меня… – она осеклась.

И тогда Лохмач переспросил ее, но уже с большей уверенностью:

– Так тебя зовут Мушка?

– Вы пришли из «Грядущего»? – спросила крольчиха.

– Нет, мы не оттуда, – отвечал Лохмач. – В третий раз спрашиваю: тебя зовут Мушка?

В разговор вмешался Орех.

– Давайте-ка присядем, устроимся поудобнее и объяснимся друг с другом.

Когда все расселись, Орех продолжил:

– Мы обычно роем норы немного выше по холму, это недалеко отсюда. А эту нору, как и несколько других, мы выкопали еще осенью, чтобы было где укрыться, когда придут холода и выпадет снег. Мы не хотим ссориться с тобой, но, честно сказать, мы были немало удивлены, найдя тебя здесь.

Крольчиха обратилась к Лохмачу:

– А откуда ты знаешь мое имя и откуда я пришла?

– Сейчас я не смогу этого тебе объяснить, – отвечал Лохмач. – Как-нибудь потом, при случае. А можешь ли ты остаться здесь, или нет, решать не мне. У нас есть Главный Кролик: что он скажет, то и будет.

Крольчиха настаивала на своем:

– Уверена, вы были в «Грядущем». Иначе откуда вы обо мне знаете?

– Не будем об этом, – сказал Орех. – Мы хотим, чтобы ты понимала одно: мы тебе не враги. Можешь пока оставаться здесь. Мы с Лохмачом собираемся подняться по холму, а затем вернуться сюда и привести остальных наших кроликов.

– А можно мне пойти с вами? – спросила крольчиха. – Я еще ни разу не поднималась на вершину холма, и я как можно скорее хочу познакомиться с вашей колонией.

– Хорошо, – согласился Орех. – Только сегодня я не смогу тебе все показать. Я хочу, чтобы наши кролики побыстрее спустились сюда, устроились в зимней норе и легли спать.

– Я вам не помешаю, – продолжала крольчиха. – Чтобы не быть обузой, я пристроюсь в хвосте и пойду за вами следом. Сегодня полнолуние, так что дорога будет хорошо освещена.

– Идти недалеко, – подтвердил Орех. – Мы долго не задержимся. А ты, Колокольчик, ты, Хлоя, и все остальные крольчихи останьтесь здесь и подождите нашего возвращения. Мы ненадолго. И если две другие норы так же хороши, как эта, тогда, Колокольчик, нам всем хватит места.

– Эти норы легко расширяются, Орех-ра, – проговорил Колокольчик. – Чем больше кроликов в них влезет, тем лучше. И теплее.

Пока Орех, Лохмач и Мушка собирались, наступила ночь. Тучи слегка рассеялись, и в прорехе между дымными клочьями на небе показалась круглая луна. Лучи ее, падая на белый снег, хорошо освещали путь. Кролики поднялись по крутому склону и взобрались на вершину холма. На самой макушке Лохмач остановился и, принюхавшись, огляделся вокруг.

– Подожди-ка минуточку, Орех-ра, – сказал он. – Там происходит что-то странное.

Орех тоже застыл на месте.

– Ты прав. Там что-то нехорошее, и мне это совсем не нравится, так же, как и тебе. И все же нам нельзя застревать здесь надолго. Пойдем дальше. Только не спеши и держи ухо востро.

Три кролика осторожно обогнули лесные заросли по опушке. Пройдя несколько шагов, Лохмач снова остановился.

– Там на тропинке что-то лежит. Большое и черное. Ты видишь?

Орех прошел немного дальше, всматриваясь вдаль.

– Да, теперь вижу. Только я понятия не имею, что это такое.

– Странная штука. И совсем не двигается. Как ты думаешь, она на нас глядит?

– Думаю, нет. И вообще она не шевелится.

– А что же это такое? Ловушка?

– Не похоже на капкан. Пусть себе лежит. Не трогай лиха, покуда тихо. Давай лучше пройдем мимо. Нам давно пора домой.

Кролики медленно зашагали дальше, шаг за шагом продвигаясь вперед. Мушка неуверенно следовала за Орехом, стараясь не отставать. Внезапно они оба остановились как вкопанные.

На обочине тропинки, освещаемый яркой луной, лежал человек. Он не шевелился и не дышал. Был он в зимней одежде, на ногах у него были сапоги, а на голове – вязаная шапочка. По двум бороздам на свежем снегу было понятно, что человека оттащили с проторенного пути и бросили в сторонке. Лежал он на боку, глаза его были закрыты, а лицо искажено гримасой.

– Оставьте его в покое, – посоветовал Лохмач. – Мне все равно, живой он или мертвый. Лучше оставим его в покое.

Мушка, разнервничавшись, осталась стоять с Лохмачом, а Орех, нюхая воздух, подошел к человеку поближе.

– Он жив, – сообщил Орех. – Я чувствую его дыхание. Но я согласен с Лохмачом: давайте оставим все, как есть.

– Посмотрите на снег, – продолжал Лохмач. – Здесь следы от двух пар ног. Видите? Двое шагали рядом, потом один из них, вот этот, внезапно упал, а другой оттащил его в сторону. Один остался лежать, а другой пошел своей дорогой, туда, куда они раньше направлялись вдвоем.

– Может, нам лучше вернуться? – заверещала Мушка. – Наверно, это очень опасно. Люди – даже такие, как вот этот сейчас – всегда очень опасны.

– Да нет, ничего страшного, – разуверил ее Лохмач. – Тем более мы уже пришли.

Они отвернулись от лежавшего мужчины и прошли несколько шагов вперед. Перед ними был их родной «Улей», и, миновав его, кролики оказались в глубоких спальных норах. Первым, кто вышел им навстречу, был Ястребиный Нос.

– В долине все спокойно, Орех-ра?

– Да, все нормально. Между прочим, знакомься. Это Мушка. Она только что присоединилась к нам. А сейчас мне срочно надо переговорить с Виллиной и Пятым. Ты можешь их привести?

Как только Виллина и Пятый подошли к ним, Орех и Лохмач сразу же забрал их в «Улей», чтобы вновь прибывшие ни кем не встречались, пока Орешек не подготовит почву. Мушка пошла вместе со всеми.

– У меня для тебя сюрприз, Виллина, – сказал Орех. – А знаешь какой? Ни за что не догадаешься. Ну ладно, я сам скажу. Я привел Мушку из колонии «Грядущее».

Пятик был удивлен не меньше Виллины.

– А что она тут делает? – спросил Ястребиный Нос. – Разве она знает о нас?

– Нет. А о себе она как-нибудь потом расскажет. Я разрешил ей остаться. Она привела с собой несколько подросших крольчат, и им я тоже разрешил остаться с нами. А сейчас нужно всех собрать, чтобы подготовиться к переходу в зимние норы внизу, под холмом. Ты сможешь предупредить всех?

Колония кроликов собралась в «Улье». Кролики узнали о появлении Мушки, и теперь каждого распирало от любопытства.

– А что это за кролики с ней? – поинтересовалась Росинка.

– Точно не знаю, но, похоже, все – ее дети. Последний помет.

– А она рассказала, как попала сюда? И вообще, что ее сюда привело?

– Это слишком длинная история, и сейчас не время ее рассказывать. Давай лучше спустимся вниз по холму.

Он вошел в один из длинных тоннелей, и Мушка вместе с Лохмачом последовали за ним. Дойдя до конца лаза, Орех высунул голову наружу, но тотчас же остановился как вкопанный. Кролик напряженно прислушивался.

– Что там такое, Орех-ра? – спросил Лохмач. – Что случилось?

– Хрудудиль, – ответил Орех. – И он едет сюда очень быстро. Ты видишь фары?

Орех, Лохмач и Мушка, высунув головы из тоннеля, внимательно наблюдали за приближением рычащего чудовища, громыхавшего колесами по дороге. Мушка, дрожа от страха, приготовилась бежать обратно по тоннелю и сорвалась было с места, но Орех и Лохмач ее задержали.

– Нам не грозит опасность, – резко сказал Лохмач. – Сейчас же соберись. У нас нет времени идти обратно, и к тому же все будут удивляться, что тут происходит. Сиди тихо.

Мушка, обезумевшая от ужаса, подчинилась приказу, а автомобиль тем временем домчал до деревьев и остановился в нескольких ярдах от кроликов.

– Это из-за человека, который лежит на снегу, – прошептал Лохмач. – Они приехали за ним. Вот и все.

Еще до того, как хрудудиль остановился и начал разворачиваться, из него на ходу выпрыгнули двое и побежали к лежавшему на снегу мужчине.

– Бери его за руки, Дэвид, а я возьму за ноги.

– А он живой?

– Пока не знаю. Давай тащи его в джип, и поскорей.

Наконец двум мужчинам удалось дотащить тяжелую ношу до машины.

– Не спеши, Алан. Я хочу взглянуть на него. Если он еще дышит, не надо его сильно трясти.

Хрудудиль отбыл в обратном направлении, и на холме снова воцарилась тишина. Однако Ореху и Лохмачу потребовалось немало времени, чтобы прийти в себя. Наконец они забрали остальных кроликов и повели их к подножью холма. Мушка брела еле-еле, спотыкаясь и отставая от колонны, и только благодаря стараниям Росинки, постоянно подбадривавшей ее, крольчихе удалось добраться до тайных нор в низине, под холмом.

Орех пригласил нескольких старожилов колонии в нору, где он раньше оставил Колокольчика и Горшочка. Росинка и Мушка последовали за ними. Теперь, вместе со всеми обитателями, зимняя нора оказалась битком набита, но никто не жаловался на тесноту и не пытался уйти.

Орех устроился на ночь под боком у Росинки. Некоторое время спустя, в кромешной мгле, Росинка тихо спросила у него:

– А правда, что Мушка в самом деле здесь?

– Да. Она легла с другой стороны от меня. Ты что, хочешь рассказать ей про свою Таинственную Реку в Эфрафе?

– Нет, не сейчас. Будет лучше, если я попозже ей все рассказу. А ты как думаешь?

– Да, наверно, ты права. Сейчас лучше оставить ее в покое. На сегодня с нее и так хватит сюрпризов.

Если кролики надеялись, что Орех расскажет им всю подноготную о новых обитателях зимней норы, то они были глубоко разочарованы. Ни Орех, ни Лохмач и словом не обмолвились о причинах появления Мушки в колонии. Орех сразу же отправился спать, и все остальные вскоре последовали его примеру. Сначала Мушка тревожно вертелась на месте, но постепенно разомлела в тепле норы, согретая множеством тел своих пушистых сородичей. Постепенно на нее сошел мир и покой, и крольчиха крепко уснула. Орех внезапно проснулся посреди ночи, выскочил наружу и проверил, все ли спокойно в двух других зимних убежищах. Убедившись, что там все в порядке, он не стал возвращаться назад, под бок своей подружки Росинки: устроившись, где сумел, он снова провалился в сон.

На следующий день Орех даже не делал попыток подступаться к Мушке с расспросами – вместо этого он без особой надежды найти что-либо съедобное выполз из норы на силфли, но ему пришлось вернуться обратно в унылую нору, как и всем остальным кроликам, зимовавшим вместе с ним. На следующий день Ореха обступили его сородичи, и кролики, и крольчихи. Они теребили его, интересуясь, не собирается ли он рассказать им хоть что-нибудь о таинственном появлении Мушки в их колонии, но на все бесконечные расспросы Главный Кролик отвечал, что кролики могут сами подойти к Мушке и получить у нее ответ. Так будет лучше и для новенькой, и для старожилов, убеждал он своих соплеменников, поскольку, как ему представлялось, Мушка ничем не отличалась от других кроликов. Однако с Пятиком он решил поговорить наедине.

– Что ты о ней думаешь? – спросил Орех.

– В ней есть что-то странное и необычное, – отвечал Пятый. – Она не такая, как все. И явно себе на уме. Ей есть что нам сказать, но она предпочитает молчать. Во всяком случае, пока она еще не готова объясниться с нами. Но она не сделает нам вреда. Она не безумна, как несчастный Лапчатка из колонии Калужницы. Я думаю, лучше оставить ее в покое и не приставать с расспросами. Поживем – увидим. Но что-то необычное обязательно произойдет. Я в этом совершенно уверен, и Виллина того же мнения. Одно ясно: Мушку нельзя выгонять в такой мороз и снег. Поглядим, сможет ли она ужиться с нашими кроликами. Это многое нам объяснит для начала. Не нужно к ней относиться как к чему-то особенному. Пусть живет среди нас, как самая обыкновенная крольчиха.

В тот же вечер Мушка сама подошла к Ореху.

– Орех-ра, почему вчера вы с Лохмачом не испугались Человека? Я была так напугана, как никогда в жизни.

– Ну, как тебе сказать… Мы более или менее привыкли к людям, – ответил Орех. – Я был более чем уверен, что они не причинят нам зла.