Текст книги "Тень темной королевы"

Автор книги: Рэймонд Элиас Фейст (Фэйст)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

– Если у вас есть оружие, его надо сдать. Сам он тем временем ловко освобождался от своего арсенала, включая и те несколько безобидных на вид предметов, что прятал на теле. У Миранды было только два кинжала, один в поясе, а другой – у лодыжки. Она быстро сняла их, а Болдар объяснял:

– Честный Джон давным-давно понял, что его заведение будет процветать, только если станет нейтральной территорией для всех. Квад гарантирует, что любой нарушитель порядка не останется в баре дольше, чем нужно времени, чтобы его выставить.

– Квад?

– Это наш большой мохнатый друг, – ответил Болдар. – Он коропабанин; коропабане сильнее любого известного на сегодняшний день существа, практически неуязвимы для любой магии, и самому быстрому яду потребуется неделя, чтобы его убить. Квады – идеальные телохранители, если вы уговорите их покинуть родной мир.

Они вошли, и Миранда остановилась, пораженная. Бар был огромен, не менее двухсот ярдов в ширину и вдвое длиннее. Вдоль всей правой стены тянулась единственная стойка, за которой металась, обслуживая клиентов, дюжина барменов. Две галереи, одна над другой, шли вдоль остальных трех стен, и там, за столиками, сидели посетители этого грандиозного заведения, наблюдая за тем, что делается внизу.

Здесь играли во все игры, основанные на случайности, которые только можно себе представить, и существа самого невероятного облика непринужденно двигались сквозь толпу, здороваясь со старыми знакомыми. Гуманоиды преобладали, но попадались и существа, смахивающие на насекомых или собак, а при виде нескольких ящероподобных посетителей бара Миранда почувствовала себя неуютно.

– Добро пожаловать к Честному Джону, – сказал Болдар.

– А где сам Джон? – спросила Миранда.

– А вот, – Болдар показал на ближний конец стойки. Там стоял человек, одетый в странный костюм из блестящей ткани. Брюки без отворотов, начищенные до блеска узкие и непривычно вытянутые черные туфли. Под распахнутой длинной курткой – белоснежная сорочка с жемчужными запонками и стоячим остроконечным воротничком. Ярко-желтый галстук и широкополая белая шляпа с лентой из переливающегося красного шелка. Джон был занят беседой с каким-то существом, похожим на человека, но с дополнительной парой глаз на лбу.

Подходя к нему, Болдар приветливо помахал рукой. Джон сказал что-то четырехглазому человеку, и тот, кивнув, отошел.

Широко улыбаясь, Джон воскликнул:

– Болдар! Сколько мы не виделись? Год?

– Ну, не совсем, Джон, не совсем. Но около того.

– А как вы определяете время в Зале? – спросила Миранда.

Джон взглянул на Болдара, и тот пояснил:

– Мой нынешний наниматель, Миранда.

Джон театральным жестом сорвал с головы шляпу, повел ею перед грудью и, слегка согнувшись в поклоне, почти нежно взял руку Миранды, сделав вид, что целует, хотя его губы не прикоснулись к коже.

Миранда испытала неловкость и отдернула руку.

– Милости прошу в мое скромное заведение.

Глаза Миранды расширились.

– На каком языке вы – мы…

– Я вижу, вы здесь впервые. Полагаю, я должен лично принять столь очаровательную гостью, – сказал Джон. Он показал им на стол рядом со стойкой и отодвинул стул. Миранда непонимающе прищурилась, но тут сообразила, что он ждет, чтобы она села. Это было ей странно, но, зная, что в разных мирах существуют разные обычаи, Миранда постаралась не показать виду, что смущена.

– Одно из небольших заклинаний, – говорил тем временем Джон, отвечая на столь сбивчиво высказанный вопрос Миранды. – Это не только полезно, это необходимо. Только, боюсь, оно не вполне совершенно, поскольку порой здесь бывают посетители, чья личная система понятий настолько отлична от общепринятой, что общение возможно лишь на самом простейшем уровне – если вообще возможно, а мы тем не менее обязаны понимать такого случайного дурака.

– Что мы сейчас и делаем, – с усмешкой вставил Болдар.

Джон отмахнулся.

– Что же касается вашего первого вопроса, то измерение времени – достаточно простая вещь. Вне Зала время течет везде одинаково, по крайней мере в известной мне вселенной. Если хотите точности, то здесь мы измеряем его в единицах, принятых в моем родном мире. Конечно, это своего рода тщеславие, но я хозяин этого заведения и имею право устанавливать свои правила. Могу ли я полюбопытствовать, из какого мира прибыли вы?

– С Мидкемии.

– А, ну тогда наша система очень близка к той, которой пользуетесь вы, только разное количество часов в году; этой разницы достаточно, чтобы у летописцев и философов болела голова, но в масштабе обычной продолжительности жизни дата вашего рождения по двум календарям разойдется всего на несколько дней.

– Впервые услышав о Зале, я решила, что это магический портал, через который можно попасть в другие миры. Но я совершенно не понимаю… – сказала Миранда.

Джон кивнул:

– Понимают немногие. Но люди, а вы, насколько я понимаю, человек, как и другие разумные существа, легко приспосабливаются. Встречая что-то полезное, они это используют. Вот и мы, кому посчастливилось попасть в Зал, тоже приспособились. Существует немало причин, чтобы здесь оставаться, и выгоды, которые получает тот, кто нашел сюда дорогу, слишком велики, чтобы ими поступиться. Поэтому большинство из нас становятся жителями Зала, забывая о прежних связях или, в лучшем случае, постыдно пренебрегая ими.

– Выгоды?

Джон и Болдар переглянулись.

– Чтобы не утомлять вас излишне, моя дорогая, не лучше ли вам рассказать мне, что вы уже узнали о Зале? – предложил Джон.

– За время моих странствий я несколько раз слышала о Зале Миров. Мне пришлось потратить немало времени на поиски входа. Я думаю, что Зал – это средство для путешествия сквозь пространство к самым далеким мирам, – сказала Миранда.

– И сквозь время, – заметил Болдар.

– Время? – удивилась Миранда.

– Чтобы достигнуть далеких миров с помощью обычных средств, не хватит человеческой жизни; Зал сокращает это время до нескольких дней, а иногда и до нескольких часов.

– Самое главное, – сказал Джон, – это то, что Зал существует независимо от объективной реальности, как мы определяем ее из своего родного мира. Он связывает миры, которые могут находиться в разных вселенных, в разном пространстве-времени, за неимением лучшего термина. Для нас это непостижимо. Но суть в том, что Зал способен связать миры разного времени. Мой родной мир, не очень заметный шарик, вращающийся вокруг ничем не примечательного солнца, мог умереть задолго до того, как появился ваш мир, Миранда. Откуда нам знать? Если мы перемещаемся сквозь объективное пространство, почему бы нам не двигаться и сквозь объективное время? – Джон помолчал. – Ив силу этого здесь, в Зале, у нас есть все. Ну, если не все, то настолько к этому близко, насколько способен пожелать смертный. В Зале идет торговля чудесами и обыденными вещами, любыми товарами любого вида, любыми услугами и обязательствами. Вообразите себе любую, только не в принципе невозможную вещь – и вы здесь найдете ее или по крайней мере найдете кого-то, кто доставит вас к предмету вашей мечты.

– А еще какие выгоды?

– Ну, например, в Зале вы не стареете.

– Бессмертие?

– Или нечто настолько близкое, что разницы практически нет, – сказал Джон. – Возможно, тот, кто может попасть в Зал, уже обладает этим даром, но не исключено, что мы избегаем ледяной хватки Смерти, только пока живем в Зале, а такой выигрыш во времени – не пустяк, и мало кто добровольно откажется от него. – Он указал на верхнюю галерею. – Среди моих постояльцев большинство просто боятся снова покинуть Зал и снимают у меня помещения, чтобы вести дела. Другие находят здесь единственное надежное убежище от грозящих им бед, а многие часть времени проводят в других мирах, а часть времени – здесь. Но никто из живущих в Зале не покинет его, осознав, насколько выгодна такая жизнь.

– А как же Черный Маркое?

Казалось, упоминание этого имени не обрадовало ни Джона, ни Болдара.

– Маркое – особый случай, – ответил Джон, чуть помедлив. – Быть может, он представляет некую высшую силу или сам является таковой; во всяком случае, он выходит за рамки того, что мы в Зале называем «смертным существом». Только немногие знают, что в многочисленных рассказах о нем правда, а что – легенда. А вы? Что вы о нем знаете?

– Только то, что слышала на Мидкемии.

– Это не родной его мир, – сказал Джон. – В этом я почти уверен. Но почему мы о нем говорим?

– Только потому, что, по вашим же словам, он – особый случай. Но ведь могут быть и другие.

– Наверное.

– Например, Пуг из Стардока?

И вновь Джон явно почувствовал себя неуютно, хотя Болдар при упоминании Пуга и глазом не моргнул.

– Если вы ищете Пуга, боюсь, я не могу вас обнадежить.

– Почему?

– Он был здесь несколько месяцев назад, очевидно, направляясь в какой-то странный мир, название которого я не могу припомнить. Говорил, что собирается заняться исследованиями, но, боюсь, это просто уловка.

– Почему вы так думаете?

– Да потому, что он нанял кое-кого из приятелей Болдара, чтобы те пресекли любое излишнее любопытство к его персоне.

– Кто? – спросил Болдар, оглядываясь вокруг.

– Уильям-Хватун, Рыжий Джеремия и Эланд Алый, которого еще называют Серым Убийцей.

Болдар покачал головой.

– Эти трое способны причинить нам серьезные неприятности. – Он наклонился к Миранде. – С Джеремией я бы, пожалуй, справился; его репутация держится в основном на слухах. Но Уильям и Эланд обладают смертельным прикосновением, и если они будут работать на пару, я не поручусь за исход.

– Неужели я похожа на пантатианина? – спросила Миранда.

– Моя дорогая, после стольких жизней, что я провел в Зале, внешность – последняя вещь, на которую я стал бы полагаться, – сказал Джон. – Вы, например, при всей вашей очаровательной женственности вполне могли бы оказаться моим собственным дедушкой, и это вряд ли бы удивило меня – хотя я горячо верю, что старик помер, когда мне было четырнадцать лет. – Он встал.

– Пуг из Стардока – это еще один, кто, подобно Маркосу, не живет в Зале, а лишь использует его время от времени. Но слово Пуга крепко, а золото не хуже, чем у других. Он заплатил за защиту, и он ее получит. Мой совет: постарайтесь, чтобы никто из присутствующих в этом помещении не узнал, что вы его ищете, и придумайте другой способ выяснить его местонахождение. Иначе, выйдя отсюда, вы не позже чем через минуту будете иметь дело с двумя из лучших в Зале наемников и одним из наиболее опасных убийц. – Джон поклонился. – А теперь разрешите мне угостить вас. – Он жестом подозвал бармена и что-то сказал ему, видимо, велев подать новую порцию напитков. – Если вам потребуется комната, вы найдете наши цены приемлемыми. А если решите покинуть нас, надеюсь, что вскоре вернетесь. – Он вновь поклонился, коснулся шляпы и вернулся к стойке, где его ждал четырехглазый, очевидно, успевший выполнить какое-то поручение.

Болдар Кровавый театрально вздохнул.

– Так что вы решили?

– Продолжать поиски. Я не представляю для Пуга опасности.

– А он тоже так думает?

– Мы никогда не встречались. Я знаю о нем понаслышке. Но я уверена, он не увидит во мне угрозы.

– Я тоже никогда не встречался с ним, но Джон сразу узнал его имя. Это значит, что Пуг достаточно широко известен, а для того, чтобы пользоваться известностью в Зале, необходимо обладать недюжинным талантом. И если такой человек беспокоится, что за ним проследят… – Он пожал плечами.

У Миранды не было причин подозревать Болдара, наоборот, он все больше внушал ей доверие, но ставка была слишком высока, чтобы полагаться на случай.

– Если он так не хочет, чтобы его выследили, то как все-таки можно это сделать? – спросила она. Болдар надул щеки.

– Есть предсказатели и ясновидцы…

– Я спрашивала у Аальского Оракула.

– Ну, уж если она не знает, то никто не знает, – заметил Болдар. – Правда, есть еще Кукловод.

– А это кто?

– Создатель разных устройств, и кое-какие можно использовать, чтобы выследить тех, кто хочет быть незамеченным. Правда, он малость со сдвигом и потому ненадежен.

– Кто еще?

Подошел официант и поставил перед Болдаром запотевшую кружку с чем-то, напоминающим эль, а перед Мирандой – большой хрустальный бокал. Достав хрустящие салфетки, он положил одну на колени Миранде, а другую – Болдару и со словами: «Примите наилучшие пожелания от хозяина», удалился.

Вино было великолепным, и Миранда, сделав большой глоток, обнаружила, что хочет пить и проголодалась.

– Еще – Курчавый Дагат, – сказал Болдар. – Он торгует информацией; и чем она невероятнее, тем выше он ее ценит.., пока она соответствует действительности. Поэтому он на голову выше остальных здешних сплетников.

Миранда взяла салфетку, чтобы промокнуть губы, и на пол упал свернутый листок бумаги. Она взглянула вниз, Болдар наклонился, поднял его и, не разворачивая, протянул Миранде.

Развернув листок, она увидела только одно слово.

– А кто такой Мустафа? – спросила она.

Болдар хлопнул ладонью по столу.

– Отличный парень, с которым нам и надо встретиться. – Он огляделся и указал на нижнюю галерею:

– Туда.

Он встал, за ним – Миранда; лавируя между столами, они дошли до лестницы и поднялись на галерею, которая, к удивлению Миранды, оказалась не чем иным, как одной из сторон широкого, словно бульвар, коридора, разветвляющегося на другие коридоры, поменьше.

– Так это – часть Гостиницы?

– Конечно, – ответил Болдар.

– И насколько она велика?

– Точно знает только Честный Джон. – Болдар вел ее мимо лавчонок, где предлагались всевозможные виды товаров и услуг: некоторые – непристойные, другие – запрещенные везде, где приходилось бывать Миранде, а многие – непонятные. – Ходят слухи, что этот Джон у себя на родине тоже был содержателем трактира, но ему пришлось бежать из города по причине какой-то ссоры. Его преследовала шайка аборигенов, и он случайно наткнулся на вход в Зал. Судьбе было угодно, чтобы он появился здесь в самый разгар битвы. Говорят, что с испугу он прыгнул в пустоту напротив входа, через который вошел, и очутился в этом стабильном месте, где сейчас находится Гостиница. – Болдар свернул в боковой коридор. – Он блуждал в странной тьме, потом каким-то образом нашел дорогу обратно в Зал. Он переместился в родной мир и, убедившись, что преследователи исчезли, вернулся в свой город. В течение нескольких лет он то и дело наведывался в Зал, исследуя и торгуя, а когда наконец приобрел представление о здешнем обществе, то решил, что постоялый двор сделает его богатым. Он заключил ряд сделок, нанял рабочих и, вернувшись сюда, основал небольшую гостиницу. С годами она расширялась и теперь превратилась в небольшой поселок. Выяснилось, что он может безгранично расширять свои владения – по крайней мере так было до сих пор.

– Ну и как?

– Что – как?

– Джон разбогател?

Болдар расхохотался, и Миранда в очередной раз поразилась, насколько по-детски он выглядит.

– Подозреваю, что по любым разумным меркам Джон – богатейший человек в мироздании. Он мог бы торговать мирами, если бы захотел. Но, как и большинство из нас, он через некоторое время понял, что богатство – это всего лишь средство доставлять себе удовольствия и поддерживать свою репутацию, играя в игры и заключая сделки здесь, в Зале. – У дверного проема, завешенного портьерой, Болдар остановился:

– Эй, Мустафа, ты дома?

– А кто меня спрашивает?

Болдар рассмеялся и, отодвинув портьеру, жестом предложил Миранде войти. Она вошла и оказалась внутри маленькой комнатки, где не было ничего кроме стола, на котором горела единственная свеча. В остальном комнатка была лишена какой-либо индивидуальности – ни ковров, ни полок, вообще никакой обстановки, только еще одна дверь в стене напротив той, через которую они вошли.

За столом стоял мужчина с темным, почти черным лицом, похожим на кусок старой кожи. Белая борода украшала его щеки и подбородок, но усов у него не было; на голове красовался зеленый тюрбан.

– Мир да пребудет с вами, – поклонившись, сказал он на языке Джал-Пура.

– Да пребудешь ты в мире, – ответила Миранда.

– Вы ищете Пуга из Стардока? Миранда кивнула и бросила на Болдара вопросительный взгляд.

– Мустафа – прорицатель и предсказатель будущего, – пояснил Болдар.

– Позолоти-ка ручку, – сказал Мустафа, протягивая ладонь. Миранда вынула из пояса монету и отдала ему. Даже не взглянув на нее, он спрятал ее в поясной кошель.

– Кого ты ищешь?

– Я только что сказала!

– Ты должна повторить это громко! Не сомневаясь, что это спектакль, рассчитанный на доверчивых простаков, Миранда раздраженно сказала:

– Мне нужен Пут из Стардока.

– Зачем?

– Это мое дело, но мне крайне необходимо его найти, – ответила Миранда.

– Многие его ищут. Он принял меры, чтобы те, с кем он не хочет встречаться, его не выследили. Как мне узнать, что ты – не одна из них?

– Кое-кто может за меня поручиться, только не здесь, а в мире, именуемом Мидкемия. Это Томас, он друг Пуга.

– Оседлавший Дракона, – кивнул Мустафа. – Мало кто из желающих Пугу зла знает это имя.

– Так где сейчас Пут?

– Он ищет союзников и отправился поговорить с богами. Найдешь его в Небесном Граде, в Палатах Ждущих Богов.

– Как мне туда попасть? – спросила Миранда.

– Возвращайся в Мидкемию, – ответил Мустафа, – на земли Новиндуса. В великих горах. Звездных Колоннах, отыщешь Некрополис, пристанище Мертвых Богов. Там пребывают боги в ожидании возрождения. Отправляйся туда.

Без лишних слов Миранда повернулась и вышла. Оставшись наедине с Мустафой, Болдар спросил: «Это правда? Или один из твоих шутовских трюков?»

Мустафа пожал плечами:

– Я не знаю, правда это или нет. Мне заплатили за то, чтобы я сказал именно это.

– Кто?

– Пуг из Стардока. – Мустафа снял тюрбан, обнажив почти абсолютно лысую голову. – Очередной ложный след, как мне представляется. Этот Пуг произвел на меня впечатление человека, который очень не хочет, чтобы его нашли.

– Дело становится интересным. Пожалуй, я отправлюсь за ней и посмотрю, не нуждается ли она в помощи, – сказал Болдар.

Мустафа покачал головой:

– Найдет она его или нет, но, до того как все кончится, ей потребуется не просто помощь, а помощь и помощь. Какой-то дурень оставил открытыми критические ворота в царство демонов, и в результате пара реальностей запросто может исчезнуть… – Он зевнул.

Болдар хотел уточнить, что все это значит, но, подумав, что Миранда уйдет слишком далеко, не стал ни о чем спрашивать, а молча вышел.

Через мгновение после его ухода вторая дверь в стене отворилась, и оттуда вышел мужчина. Небольшого роста, но примечательной внешности, он был темноволос и темноглаз, носил тщательно подстриженную бородку, а на плечах у него была простая черная мантия. Порывшись в поясном кошельке, он достал несколько золотых монет и, отдавая их Мустафе, сказал:

– Благодарю. Ты все сделал как надо.

– Всегда к вашим услугам. Что вы собираетесь делать теперь?

– Пожалуй, устрою маленькое испытание.

– Ну что ж, развлекайтесь. И дайте мне знать, как там обернется с этим царством демонов; если они вырвутся на свободу, здесь может произойти немало занятного.

– Хорошо. Прощай, Мустафа, – сказал мужчина и принялся делать руками пассы.

– Прощайте, Пуг, – ответил Мустафа, но Пуг из Стардока уже исчез.

Глава 14. ПОХОД

Эрик спешился.

Ру подхватил поводья и отвел его лошадь и лошадь Билли Гудвина в сторону. Эрик и Билли с оружием на изготовку побежали вперед. Этот маневр был повторен по всей линии.

Две недели назад они выехали из Шингадзи Лэндинг, и с тех пор Кэлис непрерывно муштровал людей, обучая их новой тактике. Отряд был разбит на тройки, и при первых признаках атаки один человек отводил лошадей за линию, а двое других занимали оборонительные позиции. Многие ворчали, что нет смысла бросать здоровую лошадь и вступать в бой пешим, но командир оставался глух к их недовольству, а Накор смеялся, говоря, что всадник и лошадь представляют гораздо более удобную мишень, чем пеший человек, прячущийся за скалой.

Эрик с любопытством ждал, что будет дальше. Иногда учения на этом заканчивались, а иногда их «атаковал» отряд воинов из клана Хатониса, и тогда результаты могли быть печальными. На учениях приказано было использовать деревянные мечи, залитые свинцом; они были вдвое тяжелее обычных и могли переломать все кости. К тому же воинам из Города на Змеиной Реке, казалось, нравилось унижать людей Кэлиса, и Эрик никак не мог взять в толк почему, пока кто-то из ветеранов не объяснил ему, что кланы считают зазорным прибегать к услугам наемников и потому считают их людьми второго сорта. Из этого Эрик сделал вывод, что лишь несколько вождей вроде Хатониса, занимающих высокое положение, знают истинную цель их визита сюда.

За спиной Эрик услышал лязганье металла: это Ру принес кипу дротиков, которыми они обзавелись у Брека. Кочевники называли их пилумами. Сделанные из незакаленного железа, пилумы легко гнулись, и если отскакивали от щита, то противник уже не мог их использовать – зато при удачном попадании они намертво застревали в щите, и его приходилось бросать. Человеку такой дротик мог нанести тяжелую рану.

С вершины ближайшего холма раздался крик, и на отряд Кэлиса обрушился град стрел. Билли рядом пробормотал ругательство: ему повезло меньше, и учебная стрела с тупым наконечником ощутимо ударила его по загривку.

Другой крик был сигналом к атаке, и Эрик, выпрямившись, взял в руки дротик.

– Приготовиться! – прокричал де Лонгвиль. Атакующие были уже рядом. Эрик напрягся, и, как бы прочитав его мысли, де Лонгвиль крикнул:

– Подпустите их ближе!

Эрик ждал. Наконец де Лонгвиль скомандовал: «Бросай!», и он, изобразив бросок, положил дротик на землю и взялся за деревянный меч: учебных пилумов у них не было, а метать боевое оружие они, разумеется, не могли.

Противником Эрика оказался угрюмый здоровяк по имени Патаки. Эрик дал ему нанести первый удар и, легко приняв его на щит, с размаху нанес ответный. Меч скользнул по краю щита Патаки, и угодил тому в голову. Патаки рухнул, а Эрик непроизвольно вздрогнул, зная, что, несмотря на шлем, удар был очень болезненным.

Оглядевшись, он увидел, что атака отбита, и воины клана уже бросают мечи и снимают шлемы в знак поражения. Товарищи Эрика отдыхали, опершись на мечи: за время бесконечных учений и тренировок каждый приучился использовать любую возможность для отдыха, пусть даже минутного.

– Отлично, – закричал Фостер. – Собирайте все!

Эрик взял под мышку учебный меч и, нагибаясь за пилумами, услышал за спиной голос Билли:

– А этот не шевелится!

Обернувшись, Эрик увидел, что Патаки все еще лежит лицом в пыли. Ру подбежал к нему и через мгновение крикнул:

– Он дышит, но без сознания!

Подошел де Лонгвиль:

– Что случилось?

Эрик подобрал пилумы.

– Я попал ему по затылку и, кажется, ударил сильнее, чем хотел.

– Ему кажется! – сказал де Лонгвиль и прищурил глаза, явно собираясь разразиться очередным потоком брани. – Моя школа! – внезапно усмехнулся он и повернулся к Ру:

– Окати его водой и собирай свою амуницию.

Ру побежал к лошадям, схватил мех с водой и вылил на неподвижное тело. Патаки очнулся, встал, сплевывая воду, и, пошатываясь, поплелся к своим.

Когда Эрик приторачивал к седлу пилумы, щит и учебный меч, к нему подошел Ру.

– Ты действительно здорово его огрел.

– Ты видел?

– Билли взял на себя парня, который хотел напасть на меня, так что я пялился по сторонам.

– Мог бы и мне помочь, – сказал Эрик.

– Да сдалась тебе эта помощь, – ответил Ру. – С этим учебным мечом ты просто ужасен. Может, тебе пользоваться им в настоящем бою? Ты дубасишь им лучше, чем другие рубят.

Эрик усмехнулся и покачал головой;

– Подожду, пока мне не посчастливится найти один из боевых молотов гномов. Тогда я смогу еще и дробить скалы.

– По коням! – скомандовал Фостер, и все со стонами и оханьем полезли в седла.

Эрик и Ру заняли свое место в строю рядом с Шо Пи, Бигго, Луи и Билли. Отряд двинулся. До темноты оставался час, а предстояло еще разбить лагерь. Эрик взглянул на солнце, сердитый красный шар, опускающийся на западе:

– Для этого времени года дьявольски жарко.

– Здесь другие времена года, Эрик, – раздался у него за спиной голос Кэлиса. – В Королевстве сейчас зима, а в Новиндусе – начало лета. Дни становятся длиннее и жарче.

– Изумительно, – пробормотал Эрик, у которого не осталось сил даже удивляться.

– Когда мы тренируемся с воинами Хатониса, – сказал Кэлис с легкой улыбкой, – постарайся быть аккуратнее. Патаки – племянник Реджина, вождя клана Льва. Если бы ты проломил ему голову, это могло бы несколько осложнить наши отношения.

– Постараюсь, капитан, – ответил Эрик без всякого юмора.

Кэлис пришпорил лошадь и ускакал в авангард.

– Он шутит? – недоуменно спросил Ру.

– Кто знает? – ответил Билли Гудвин. – Слишком жарко, и я слишком устал, чтобы об этом думать.

– Странно, – заметил Бигго, ехавший рядом с Билли.

– Что? – спросил Ру.

– Солнце уж больно красное, а до заката еще целый час. Все поглядели на запад и согласно кивнули.

– Интересно, почему? – спросил Луи, который ехал позади Бигго.

– Дым, – ответил проезжающий мимо воин Хатониса. – Прошлой ночью пришла весть, что Хайпур пал. Это, наверное, он горит.

– Но Хайпур в сотнях миль отсюда! По крайней мере так говорил капитан! – воскликнул Ру.

– Очень большой пожар, – тихо промолвил Шо Пи, и это было все, что он сказал.

***

Учения продолжались, и никто уже не задумывался, что делать; они просто делали, и Эрик давно перестал удивляться, что семьдесят пять человек способны выполнить такое количество работы.

Но после того как установился определенный порядок, Кэлис и де Лонгвиль начали всячески его нарушать, чтобы держать людей в постоянной готовности. Эрик, честно признаться, считал это лишним.

Шпионы, которых за эти годы исправно засылал сюда Кэлис, то и дело присылали гонцов с сообщениями. Пантатиане не желали тратить время и устанавливать контроль над уже завоеванными землями; армия Изумрудной Королевы двигалась на город Ланада.

Краем уха Эрик услышал разговор между Кэлисом, Хатонисом и гонцом, который привез это известие:

– От падения Сульта до осады Хамсы прошло семь лет.

– Тогда им пришлось пробиваться через Ирабекский Лес, – сказал Хатонис.

– Три года между Хамсой и Килбаром, год между Килбаром и Хайпуром.

Кэлис кивнул:

– Похоже, они решили наращивать темпы.

– Может быть, армия чересчур разрослась, они стараются занять солдат военными действиями, чтобы не потерять дисциплины? – предположил де Лонгвиль.

Кэлис пожал плечами:

– Придется и нам изменить направление. – Он обратился к гонцу:

– Переночуешь с нами, а завтра возвращайся на север. Передашь джешандийцам, что мы не пойдем к ним. Мы оставим Змеиную реку и направимся прямо на запад. Попробуем перехватить захватчиков между Хайпуром и Ланадой. Если мы кому-то понадобимся, пусть ищет нас в Рандеву Наемников.

Эрик оглянулся на Змеиную реку. Вдалеке виднелась широкая долина, поросшая лесом, а за ней – небольшой горный хребет. Им предстояло переправиться через реку, миновать долину и лес, пересечь горы и спуститься к пойме реки Ведры.

– Будем возвращаться к переправе у Брека? – спросил де Лонгвиль.

– Нет, это слишком долго. Вышли вперед разведчиков, пусть ищут место для переправы, – ответил Кэлис.

Через два дня разведчики вывели отряд к широкому участку реки, где течение замедлялось достаточно, чтобы переправиться на плотах. Кэлис лично осмотрел это место и согласился, что стоит попробовать. Из чахлых деревьев, что росли вдоль реки, был связан плот, и двенадцать человек, включая Эрика и Бигго, переправились на другой берег, чтобы обвешить путь и натянуть канаты. Тем временем еще дюжина человек рубила деревья подальше от берега, чтобы связать четыре плота, способных поднять лошадей и оружие. Переправа прошла удачно, за исключением того, что во время предпоследнего рейса один из плотов рассыпался – лопнул канат. Людей благополучно вытащили из воды ниже по течению, но из четырех лошадей только одна добралась до берега.

В отряде было достаточно запасных лошадей, но мысль об утонувших животных не давала Эрику покоя. Он с тревогой ловил себя на том, что возможная гибель людей волнует его меньше, чем воспоминание об испуганных лошадях, которых течение уносит вниз по реке.

Долина поднималась от реки на запад, заканчиваясь пологими лугами, над которыми нависали горы. На десятый день разведчик вернулся и сообщил, что встретил охотников.

На переговоры был отправлен Фостер, а Эрика, Ру и еще четверых дали ему в сопровождение. Эрик был рад возможности отвлечься от монотонности марша и однообразной работы. Он любил лошадей, любил за ними ухаживать, но нельзя сказать, чтобы он так же любил верховую езду. После двенадцати часов, проведенных в седле с короткими перерывами на устройство лагеря, учебные бои и обед всухомятку, он уставал больше, чем от самой тяжелой работы в кузнице.

Покатые холмы перешли в острые каменистые гребни. Горы Новиндуса отличались от тех, к которым Эрик привык в Королевстве. По сути, из возвышений, окружающих Даркмур, горами можно было назвать лишь три основных пика – остальные были в основном плоскогорья и холмы. Здешние же горы, хотя и невысокие, но крутые, скалистые, изобиловали отвесными стенами и утесами, глухими ущельями и каньонами; твердый гранит был изрезан ручьями и ручейками. Поросшие густым лесом, они выглядели мрачно и угрожающе.

Охотники ждали в условленном месте. Фостер спешился, снял пояс с мечом и пошел к ним, держа на виду пустые руки. Конвой остался в седлах, и Эрик успел внимательно рассмотреть охотников.

Обитатели холмов были одеты в куртки без рукавов мехом наружу и в длинные шерстяные штаны. Несомненно, помимо охоты они разводили коз и овец. Каждый был вооружен луком – не таким внушительным, как принятые в королевской армии длинные луки, но достаточно мощным, чтобы свалить человека, оленя и даже медведя.

Их предводитель, седобородый мужчина, выступил вперед и заговорил с Фостером. Остальные не двигались и молчали. Эрик огляделся, но не заметил никаких признаков лошадей; эти люди охотились пешими. Эрик подумал, что в местных условиях это разумно; а если их деревня выше в горах, то передвигаться верхом не просто неудобно – это опасно.

Охотников было четверо, и двое были очень похожи на предводителя. Эрик подумал, что они его сыновья, а оставшийся скорее всего зять.

Тем временем Фостер и седобородый охотник о чем-то договорились. Фостер вытащил из куртки тяжелый кошель, отсчитал вожаку несколько золотых монет и, вернувшись к сопровождающим, вспрыгнул на лошадь.

– Останетесь здесь, – он кивком дал понять, что нужно проследить за охотниками, чтобы те не удрали с золотом, – а я приведу отряд. Эти парни знают тропу, где могут пройти лошади.