Текст книги "Отвергнутый"

Автор книги: Рэйчел Ван Дайкен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

– Два часа. – печально произнесла Мо у моих губ.

– Да. – выдохнул я. – Но если бы мне оставалось жить всего два часа я не сделал бы ничего по-другому.

Она облизнула губы и мягко улыбнулась.

– Я тоже.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Отдавать свое тело кому-то, доверяя ему, это чисто бескорыстный поступок, но странно, насколько эгоистичным он иногда чувствуется.

Серхио

Это плохо должно было кончиться. Я отвернулся от окна на заднем дворе и выругался.

– Ты в хорошем настроении. – Феникс сел рядом со мной и скрестил руки на груди.

– Так, что тебе было нужно?

Я позвал сюда Феникса, чтобы обсудить план. Фрэнк и Лука уже легли спать, и я знал, что Феникс нуждается в подробностях, которые только я мог ему сообщить.

– Лука предлагает пятьдесят тысяч любому помощнику, который скажет, где прячется Альфонсо.

– Верно. – Феникс откинулся на спинку стула. – И как только я узнаю, где он прячется, я уничтожу его?

– Нет. – я нервно облизал губы. – Ты отдашь ему это. – я положил конверт на стол и подождал, пока Феникс возьмет его и прочитает содержимое.

– Не получится. – он уронил конверт. – Ты с ума сошел? Хочешь умереть?

– Это единственный выход, и ты это знаешь.

– Чтобы тебя убили. – Феникс хлопнул ладонью по столу. – Я не умирал, не отправлялся в ад и не возвращался снова, чтобы ты мог подвергнуть Семью такой опасности.

Я снова сглотнул, ожидая, пока терпение всплывет на поверхность. Мне не было восемнадцать. Я не был идиотом. Я знал, что нужно сделать, и также знал, что из-за того, на кого я работаю, если это не будет сделано... деликатно, мы все попадем в тюрьму.

– Смотри. – выдохнул я. – Об остальном мы позаботимся, но Альфонсо должен получить приглашение. Он должен присутствовать на Комиссии, иначе план провалится.

Взгляд Феникса пронзил меня насквозь.

– Ты приглашаешь нас всех на смерть. Присутствие Альфонсо и его людей означает перестрелку, и из этого вытекает – наши похороны, смерть всего, ради чего я пожертвовал, и смерть Никсона. – его голос дрогнул. – Это означает смерть Чейза. – он выглянул в окно и побледнел. – И значит, что именно Текс должен нажать на курок.

– Именно. – я кивнул. – На это я и рассчитываю. – Феникс выругался. – Сделай это. – я встал. – Или мне напомнить, на кого именно ты работаешь?

Не говоря больше ни слова, Феникс схватил конверт, сунул его в карман и ринулся вниз по коридору.

Я подождал несколько минут и написал Фрэнку.

Я: Дело сделано.

Фрэнк: Он клюнул на приманку?

Я: Да.

Фрэнк: Хорошо.

Я: Ты знаешь, что может пойти все не так... верно?

Фрэнк: Поверь немного в него – мы все заслуживаем второго шанса... и он тоже.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Война – смена королей – Джон Драйден, Король Артур

Феникс

Я слепо схватил пару ключей и захлопнул за собой дверь дома. Когда я нажал кнопку разблокировки, гараж осветился красным Феррари.

Не обращая на это внимания, я подошёл к машине, открыл дверцу и завел мотор, совершенно оцепенев изнутри. Или, возможно, не оцепенев, а просто очень разозленный и не увереный, как поступить.

Чертыхаясь, я выскочил из гаража, словно адское пламя обжигало мои чертовы ботинки, и нажал на акселератор, как только миновала железные ворота.

Парни моего возраста не должны думать о смерти своих друзей. Парни моего возраста не должны охотиться за компаньонами, совать деньги не в те руки и просить об одолжениях.

Парни моего возраста должны заканчивать колледж, начинать строить свою жизнь, возможно, жить вместе с правильной девушкой или даже неправильной.

В чем дело?

Жизнь, которой я жил, не являлась жизнью, это был абсолютный ад на земле, и у меня не было никакой возможности сойти с карусели, когда она кружилась, унося меня с собой.

Конверт в моем кармане с таким же успехом мог прожечь во мне дыру. На светофоре я вытащил его и положил на пассажирское сиденье.

На меня нахлынуло воспоминание, еще одно из тех воспоминаний, которые я отчаянно пытался отогнать, особенно учитывая, что меня только что попросили сделать.

– Чувак, это спортивная машина, ты должен ехать быстро. – насмехался Чейз с переднего сиденья, в то время, как Никсон сидел сзади и хлопал его по голове.

– Зачем быстро ехать? – я указал. – Когда едешь медленно, тебя все видят?

Текс усмехнулся.

– Помаши дамам, Феникс.

Нам было по шестнадцать, и мы считали себя плохими парнями. Отец Никсона только что купил еще одну спортивную машину, и мы уехали в ту же минуту, как все мужчины отправились на совещание.

– Черт возьми. – крикнул Чейз с переднего сиденья. – Эта машина похожа на сексуальную женщину, вся с формами, не может остановиться.

– Перестань заводиться. – сказал Текс.

– Это странно, и, пожалуйста, перестань смотреть в глаза через зеркало заднего вида, когда ощупываешь кожу.

– Задница. – Чейз надел темные очки и снова застонал.

Смеясь, я оглянулся на Никсона.

– Думаешь, мы станем покупать такие машины, когда за Семью будем отвечать мы?

– Черт возьми, да. – ответил Текс за Никсона. – Вы, ребята, будете самыми плохими Боссами на планете, в то время, как Чейз и я усердно будем работать угождая всем девушкам, которые бросаются на вас.

Я закатил глаза и рассмеялся.

Позади меня раздраженно просигналили.

– Проклятье. – я снова нажал на акселератор и помчался на зеленый свет, вцепившись в руль, словно это было моим спасением.

Следующими были я и Никсон. Чейз и Текс не испытывали никакого давления. Чейз был двоюродным братом, Текс проклятым сыном Камписи, который не хотел иметь с ним ничего общего.

Как все могло так запутаться?

Я уже не был тем человеком, каким был до этих выстрелов. Смерть не искупила меня, она убила каждую унцию света и счастья. Все равно, что переживать собственную смерть снова и снова – я не мог смириться с тем, что кто-то из парней может оказаться в опасности.

Я хлопнул ладонью по рулю, подъезжая к обычному месту, где обычно обедали сотрудники Камписи.

Итальянский.

Конечно.

Маленькое Итальянское кафе, которое выглядело так же устрашающе, как прогулка до булочной с пуделем.

Мне нужно было это сделать. Я должен был это сделать.

О чем, черт возьми, думал Фрэнк? Или Лука, если уж на то пошло?

Хрустнув костяшками пальцев, я закрыл глаза и позволил своему мозгу отправиться туда... что произойдет, если...?

Ничего не сказать парням – моя смерть.

Сказать им – скорее всего, моя смерть.

Вмешаться – еще большее кровопролитие.

Бездействие, означало бы, что я не изменился.

Бездействие означало бы, что я все тот же Феникс, но, как сказал Серхио, Текс должен был нажать на курок. И в этот момент я точно знал, что должен сделать.

Трясущимися руками я набрал номер Текса, запомнил, знал его наизусть.

– Феникс? – Текс говорил, как из ада. – Что случилось?

– У меня есть план. – я прочистил горло. – Но это останется между нами.

Текс сделал паузу.

– Из-за этого плана меня убьют, да?

– Возможно.

– А Мо? Она будет жива, когда все закончится?

– Возможно. Надеемся. Это общая идея.

– Я тебя слушаю.

– Сначала мне нужно выпить. – я вздохнул. – Тогда мы с тобой спланируем все с самого начала, без ошибок, и никаких разговоров с Мо, никаких разговоров с Никсоном, никаких чиханий в сторону Чейза. План должен казаться реальным.

Текс на мгновение замолчал, а затем издал легкий смешок.

– Феникс, мы устраиваем переворот?

Именно поэтому я всегда любил Текса —всегда доверял ему свою жизнь, он был так чертовски умен, и это пугало.

– Встретимся через час в вашем баре.

– Понял.

Я повесил трубку и тут же почувствовал, как давление спадает с моих плеч.

Устроить переворот? Чертовски верно, только я был почти уверен, что монархия, которая вот-вот падет, не отнесётся благосклонно к тому, что должно произойти.

ГЛАВА СОРОКОВАЯ

Что является противоположностью двух? Одинокий я, одинокий ты. – Ричард Уилбур

Мо

– Кто это был? – я зевнула, вытянув руки над головой.

Меньше всего мне хотелось шевелиться или пытаться снова начать одеваться.

Это означало, что мы закончили.

Это означало конец для нас.

И я не была готова к этому, ни сейчас, никогда.

Я просто не знала, как убедить его остаться, когда логически знала, что для него умнее уйти.

Взгляд Текса потемнел, когда он медленно выдохнул и посмотрел на меня.

– Друг.

– Ох. – я посмотрела на свою голую грудь и натянула на себя одеяло.

– Мо. – распухшие губы Текса и взъерошенные волосы заставили меня страстно желать снова прикоснуться к нему, попросить еще пять минут его поцелуев. – Мне скоро нужно уходить.

Я колебалась.

Через мгновение мне, наверное, следовало выплакать глаза и обнять его за шею, но я замешкалась.

Потому что Текс не был типичным парнем – когда я плакала, это разбивало его сердце, но больше похоже на то, будто это делало его более решительным, в осуществлении правильных вещей – будто его единственная работа на этой планете заключалась в защите каждой слезинки, которая падала, даже если это означало, что его кровь покрывала эти слезы в процессе.

Вздохнув, он потянулся за футболкой, мышцы его спины напряглись в мерцающем лунном свете, когда он надел футболку через голову и натянул шорты.

По мне пробежала дрожь.

– Тебе нужно вернуться в школу. – Текс выдохнул и потер руки. – Думаю, это было бы... хорошо.

– В школу? – повторила я. – Мы собираемся попрощаться, и твои прощальные слова, о моем возвращении в школу? Серьезно?

Усмехнувшись, Текс притянул меня к себе в объятия.

– У нас осталось десять минут.

– Откуда мне знать? – мои глаза сузились. – Я не ношу часов.

– Безответственная. – прошипел он, целуя меня в правую сторону шеи. – Как ты можешь прийти раньше, если не знаешь, который час?

– Ты всегда был со мной. – сказала я, выгибая брови и наклоняя свое лицо к его.

Наши губы встретились.

– Истинна. – Текс вдохнул меня, уткнувшись носом в мои волосы. – Восемь минут, Мо.

– Восемь минут там, где я предпочла бы, чтобы времени не существовало. – прошептала я, наблюдая, как боль волной прокатывается по его лицу. – Поцелуй меня еще раз.

С тихим выдохом он провел своими губами по моим, маленькими пушистыми движениями, которые искушали меня обещанием чего-то большего.

Он провел языком по контуру моих губ, прежде чем скользнуть внутрь, мимо моих зубов, пробуя каждый дюйм меня, отдавая мне каждую частичку себя.

Живя в настоящем моменте, мы оба знали, что все скоро закончится.

– Семь. – прошептала я ему в губы.

– Отправляйся в школу. – повторил он во второй раз. – Совершай ошибки, Мо. Попадай в неприятности, пусть Никсон застукает, как ты крадёшь вино засовывая его в свой рюкзак. Отправляйся в деканат, совершай ошибки. – повторил он и облизал губы. – Пусть кто-нибудь соберет осколки твоего разбитого сердца, пусть кто-нибудь исправит то, что я разрушил.

– Что, если я захочу бросить школу и запереться в своей комнате? – я отказывалась смотреть на него.

– Это не жизнь, Мо. – Текс обхватил мое лицо ладонями. – У меня осталось пять минут с тобой, ты хочешь, чтобы я использовал их целуя тебя или читая тебе лекцию о моей правоте?

Я усмехнулась, и по моей щеке скатилась слеза.

– Оба варианта.

Его улыбка соответствовала моей.

– Забыл, как ты любишь, когда тебя отчитывают.

– Только если у того, кто отчитывает, твердая рука.

– Каждый дюйм моего тела тверд, и ты это знаешь. – Текс притянул меня к себе на колени. – Школа отвлечет тебя, даст тебе лучшее будущее, чем оружие и война, она перенесет твоё внимание с трагедии на будущее. Пожалуйста, ради меня, Мо, пожалуйста, постарайся жить нормально.

– Нормально. – я покачала головой. – Не уверена, что знаю это слово.

– Нормально – повторил Текс. – Заниматься любовью с кем-то под деревом не потому, что нужно прощаться, а потому, что это лучший способ сказать «Привет.»

Моя нижняя губа задрожала.

– Нормально. – его голос был хриплым. – Жениться на любви всей твоей жизни не потому, что ее брат стреляет в тебя в упор, а потому, что не жениться на ней было бы судьбой хуже смерти.

Он помолчал, потом добавил.

– Три минуты.

Я стиснула его футболку руками и боролась с желанием всхлипнуть у него на груди.

– Нормально. – голосу Текса был едва слышен. – Путешествовать из страны в страну, путешествовать по всему миру, не потому, что кто-то гонится за тобой, а потому, что ты хочешь видеть, как девушка, которую ты любишь, улыбается в каждой стране созданной Богом.

Я знала, что время идет, казалось, чем меньше у нас времени, тем быстрее оно движется, наверное, такова жизнь.

Я смотрела на него еще две минуты, может, меньше, на моего возлюбленного, друга, и все, что я могла сделать, это сжать его футболку в своих руках желая, чтобы каким-то образом он остался на земле, а не встал и пошел навстречу верной смерти.

– Нормально. – Текс поднялся на ноги, помогая мне встать. – Отдавая девушке, которую любишь два часа своего времени, потому что ты не можешь представить, как можно потратить свои минуты, эти драгоценные секунды по-другому.

Текс крепко поцеловал меня в губы, чуть не поранив их, прежде чем отступить и поцеловать в нос.

– Время вышло. – хрипло сказал он.

– Мы больше не друзья. – я сказала это, как утверждение, а не как вопрос.

– В течение двух часов я был твоим любовником, твоим другом, твоим всем. – Текс отвел взгляд. – На всю оставшуюся вечность, теперь я твой враг.

– Ненавижу жизнь.

– Не надо. – скривился Текс. – Вместо этого будет легче просто ненавидеть меня.

– Но...

– Мы закончили, Мо. Возвращайся в дом.

– Текс...

– Я сказал. – у него отвисла челюсть. – Мы закончили, а теперь возвращайся в дом и ложись спать.

Я завернулась в одеяло и схватила свою одежду, чувство потери нахлынуло на меня, когда мои ноги ступили на холодную траву. Каждый мой шаг был подобен попытке пробежать сквозь цемент. Мое сердце билось, но я чувствовала только боль.

Рыдание вырвалось из моего рта, когда мои ноги коснулись задней части дома, я обернулась в последний раз, чтобы увидеть его лицо.

Чтобы получить свое прощание.

Но он уже ушел.

Будто Текс, которого я знала, никогда не существовал.

Я опустила голову и заплакала.

Я оплакивала мальчика, которого знала, мальчика, который превратился в мужчину. Человека, который был вынужден сделать выбор, либо свое прошлое либо свое будущее.

Я плакала в осознании, что Текс, которого любила, который так нежно держал меня в своих объятиях, никогда не вернется.

Ему придется идти ва-банк.

Текса больше не существовало.

Нет, теперь он был Вито Камписи Младший, и мир вот-вот почувствует его ярость, я только надеялась, что в процессе не будет уничтожена моя семья.

ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ

Легче найти людей, которые добровольно согласятся умереть, чем найти тех, кто готов терпеливо переносить боль. – Юлий Цезарь

Текс

Я оставил старого себя с Мо на хранение. Это был единственный известный мне способ сесть в машину и встретиться с Фениксом.

Поэтому, сделав несколько шагов к фасаду дома, позволил себе оплакать человека, которым я был, и оплакать человека, которым я становился.

Я подумал об улыбке Мо, о том, как эта крошечная вещь изменила мой мир из темного в светлый.

Я представил себе ее губы, ее стоны, ее тело, каким приветливым оно всегда было для меня.

И наконец, я подумал о ее чистом сердце, о ее душе, о том, как она готова сражаться с демонами ради меня, прекрасно осознавая, что защищает именно то чудовище, которого боится.

Она была сильной.

Она была всем.

Дойдя до фасада дома, я обернулся и бросил на него последний взгляд. Я уезжал как Текс, а вернусь, как Камписи. Что бы ни сказал Феникс, это не закончится хорошим в мою пользу, но если я смогу защитить ее, спасти, я сделаю все, что угодно.

Что угодно.

– Прощай, Мо. – прошептал я в воздух и сделал глубокий вдох, прежде чем схватить ключи от одного из Дукати и запрыгнуть в него.

Правление Альфонсо должно было закончиться – и оно должно закончиться благодаря моей руки. Живым или мертвым. Возмездие приближалось.

С ухмылкой я направился к бару.

* * *

Добравшись до места, я находился в оцепенении, не хорошем оцепенении, но в том типе оцепенения, которое вы чувствуете понимая, что собираетесь сделать что-то необратимое.

Точка невозврата была официально моей темой для песни.

Каждый шаг к Фениксу означал шаг в сторону от Мо.

И я ненавидел себя за мужество сил идти вперед, ибо в ту секунду я желал быть хоть капельку трусом, готовым украсть ее и жить на каком-нибудь Богом забытом острове. Черт, я бы ловил рыбу всю оставшуюся жизнь с этой девушкой.

Но это то, о чем родители не говорят детям, учителя все превращают в сладкое, ни один взрослый в моей жизни никогда не готовил меня к реальности.

Никто никогда не говорил, что жизнь, которую вы видите по телевизору, редка – кровопролития? Это норма. Живая изгородь? Вот, что вы получите, если вам повезёт.

Мне не повезло.

Никогда не везло и не повезёт.

Запах сигарет ударил мне в нос, когда я открыл дверь в заведение. Мои ботинки стучали по полу, когда я шёл к бару.

Он был почти пуст, если не считать Феникса.

– Вода? – я указал на его стакан. – Пожалуйста, скажи мне, что это водка.

Феникс пожал плечами.

– К сожалению, должен тебя разочаровать.

– Признай это. – я сел на барный стул. – Ты принял одну из религий или что-то в этом роде.

– Нет, только моя душа. – Феникс подвинул ко мне воду и кивнул. – Теперь о нашем плане.

Я поднял руку.

– Что-то мне подсказывает, что один из нас должен быть пьян для этого.

Он кивнул.

– Возможно, будет разумно, если под рукой будет бутылка виски.

Я потянулся за стойку и схватил бутылку Джека Дэниэлса и две рюмки.

– Как глубоко мы пойдём, Феникс?

– Ты Камписи. – он констатировал очевидное. – Ты должен знать, что вопрос не в том, насколько глубоко. Что тебе нужно знать, это, как стратегически переместить фигуры в твою пользу, чтобы никто не узнал о твоей победе, пока это не произойдёт.

– Я дерьмово играю в шахматы.

– Нелепость. – фыркнул Феникс. – Твой IQ иногда заставляет чувствовать меня трехлетним ребенком.

Я закатил глаза и сделал глоток, поморщившись, когда сухая жидкость полилась мне в горло, не давая никакого облегчения, только жжение страха в пустом желудке.

– Итак, давай.

Феникс побарабанил пальцам по столешнице.

– Тебе нужно отправить сообщение.

– Альфонсо?

– Всем. – глаза Феникса вспыхнули. – Не только Альфонсо, но и каждому члену чертовой Семьи в Комиссии, слово должно распространиться так быстро, чтобы твоё имя в течении двух секунд оказалось в трендах Твиттера, понимаешь картину?

– Массовое убийство Тексом Камписи в Твиттере, верно, был бы хороший день, поэтому единственный способ сделать что-то... экстравагантное это либо засунуть фейерверк в задницу Альфонсо, либо...

– Убить их – рявкнул Феникс. – Ты должен убить их всех.

– Всех? – я сглотнул.

– Очистить... свой род. – Феникс пожал плечами. – Луку, Фрэнка, Никсона, Чейза, Мо, Мил…

Каждое имя произнесенное им, было словно удар молотка по голове. Моя кровь кипела под поверхностью моей спокойной, как черт, улыбки.

– Демонстрация.

Руки Феникса дрожали, когда он схватил бутылку и налил себе рюмку, только он пододвинул ее ко мне и кивнул.

– Кровь всегда побеждает. – он поднял рюмку и чокнулся с моей. – Твоё здоровье.

ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ

Люди боятся смерти даже больше, чем боли. Странно, что они боятся смерти. Жизнь причиняет гораздо больше боли, чем смерть. В момент смерти боль проходит. Да, я думаю, об этом, друг. – Джим Моррисон

Серхио

Моя головная боль была связана с незнанием, какой выбор сделал Феникс, пока не стало слишком поздно.

– Не вмешивайся. – наставлял Лука, как чертов Крестный отец.

Я не был идиотом, я знал, что Лука думает о Фениксе, как о сыне. У них был момент связывающий жизнь и смерть, и теперь он доверял Фениксу, которому, как он надеялся он спас, а не тому, кто умер в тот день.

Я не был уверен, кому можно доверять.

Может, бутылки Джима? Да, звучит хорошо.

Бутылки никогда меня не подводили.

Как женщины, как Феникс, Лука, Фрэнк, черт возьми, я вышел из отставки помогая им спасти Семью, а не подвергать ее еще большей опасности и размахивать красным флагом перед федералами.

Никсон вошел в комнату следом за Трейс, они о чем-то смеялись, а потом он притянул ее в свои объятия и поцеловал в губы.

Я отвернулся, когда ножи ревности пронзили мое тело. Я никогда не хотел Трейс, да, она была красивой, но всегда была Мо.

Та самая девушка, которая всего час назад была на вражеской территории со звездами в глазах.

Эта девушка понятия не имела, как далеко зайдет Текс – но я знал. Я знал. Я знал, что в конце концов ты можешь отрицать свою кровь, но она все равно течёт по твоим венам, ежедневно напоминая о том, кем тебе суждено стать.

Он был убийцей.

Врагом..

Так что, как мне казалось, мы отдавали свои жизни в руки двум самым запутанным людям в мире. Тексу и Фениксу.

Бутылка Джим Бим выглядела все лучше и лучше.

– ....Может, ему нужна девушка. – прошептала Трейс.

Моя голова дернулась вверх.

– Вы, ребята, говорите обо мне?

– Никогда. – Никсон ухмыльнулся. – Ты в порядке, парень?

– Ничего такого, чего не могла бы исправить бутылка или две.

Никсон поморщился, его глаза остановились на моем подпрыгивающем колене и неспособности сосредоточиться на чем-либо более трех секунд, прежде чем он снова посмотрел на бутылку.

– Трейс? – Никсон повернулся к ней. – Почему бы тебе не пойти посмотреть, что делает Мил? И скажи Чейзу, что он мне нужен.

– Да, господин. – Трейс закатила глаза. – А где «пожалуйста»?

Я закашлялся, чтобы скрыть смех, а Никсон крепко сжал челюсти.

– Пожалуйста.

– Лучше. – она усмехнулась и побежала по коридору.

– Кто-то держит твои яйца в руках.

– Давай оставим в покое мои яйца и ее руки. – Никсон выхватил у меня бутылку и достал два стакана. – Может, объяснишь мне, почему дерьмово выглядишь?

– Пробую новый стиль. – я дернул себя за длинные волосы и поморщился. – Джаред Лето встречает Сицилию.

– Лучше старайся. – сказал Чейз, входя в комнату. – Или хотя бы подведи глаза.

– Верно, это заставит окружающих дрожать в своих сапогах. Длинные волосы и подводка для глаз. – я закатил глаза. – Почему я об этом не подумал?

– У меня в семье есть мозги. – Чейз ухмыльнулся. – Просто. – он склонил голову набок. – Может, объяснишь мне, почему выглядишь дерьмово?

Я застонал в ладони.

– Великие умы. – Никсон толкнул Чейза локтем.

– Бессонница? – предложил я. – Это требует определенных затрат.

– Как и секс, но я выгляжу потрясающе. – Чейз хрустнул костяшками пальцев. – Что знаешь, парень? Лучше нам все рассказать.

– Не могу. – отрезал я. – Просто будьте готовы к тому, что Текс станет другим, когда вернется, вот и все.

– Где он? – Никсон отодвинулся от стола и огляделся. – Разве не должны все спать?

– Ушел. – буркнул я. – Напился и снял шюху? Откуда мне знать?

Никсон прищурился, глядя на меня.

– Фрэнк и Лука?

– Спят. – я пожал плечами. – Они старые.

– Я уже стар. – Чейз застонал. – У меня сегодня колени хрустнули... было грустно.

– Витаминный комплекс. – я щелкнул пальцами. – Например железо?

– Я сказал, что они хрустнули не потому, что нуждались в замене, придурок. – Чейз поднялся со стула. – Итак, какие планы на завтра?

– Кроме выживания? – я усмехнулся.

Никсон пристально посмотрел на меня, заставляя мой уровень комфорта практически раствориться в воздухе.

– Люди начнут прибывать завтра, мы сделаем для них все максимально удобным... на самом деле. – он усмехнулся. – Думаю, что хороший, старомодный семейный ужин в порядке вещей.

– Пожалуйста, скажи мне, что ты пьян. – я потер лицо руками.

– Я займусь готовкой. – Чейз потер руки. – Кроме того, в такую рань здесь будет всего несколько человек Луки и Альферо.

– Фантастически. Что? Мы обыщем их у дверей?

– Что такое семейный ужин без небольшой перестрелки? – Никсон хлопнул меня по спине и встал. – Ты слишком сильно волнуешься.

Едва эти слова слетели с его губ, как в дверь ворвался Текс, выглядевший куда хуже, чем обычно, и готовый выстрелить в лицо любому, кто только вздохнет в его сторону.

– Тяжелая ночка? – спросил Чейз.

Текс прищурился, глядя на Чейза, и, не говоря ни слова, направился к нему, ударил кулаком в лицо, и фыркнул, когда Чейз рухнул на пол.

– Какого черта? – взревел с пола Чейз.

– Смеешь так со мной разговаривать? – усмехнулся Текс. – У меня больше крови в мизинце – больше долбанной королевской крови, чем у тебя во всем теле. В следующий раз ты будешь обращаться ко мне «сэр», или я тебя пристрелю. Понял?

Лицо Чейза исказилось от ярости, глаза сузились в крошечные щелочки, когда он сжал кулак.

В любую минуту парень мог броситься на Текса и попытаться сломать ему челюсть пополам.

Никсон потянулся за пистолетом, но я схватил его за руку и покачал головой.

Девочки ворвались в комнату. Мил немедленно подошла к Чейзу, успокаивая его, что было необходимо, так как Чейз был в бешенстве.

– Ты в порядке?

– Как персик. – прорычал Чейз.

Трейс переводила взгляд с нас на Текса. Выражение беспокойства промелькнуло на ее лице, когда она увидела руку Никсона лежащей на пистолете и мою руку на его руке.

И наконец, Мо.

Черт, это не закончится ничем хорошим. Я боролся с желанием застонать, наблюдая, как ее лицо исказилось от беспокойства.

– Текс? – ее голос был мягким, сочащимся чувством, которого Текс не заслуживал и не хотел. – Что ты...

– Хватит болтать. – его зубы сжались так крепко, что мышцы челюсти напряглись от желания освободиться. – Сейчас же.

Мо скрестила руки на груди.

– Это мой дом и...

– Это дом Никсона. – Текс пожал плечами, хотя это никак не расслабило его плечи; черт возьми, он был так напряжен. – А теперь убирайся с моего пути, пока я не применил физическую силу.

– Ты бы не стал...

Не говоря ни слова, он поднял ее с пола и грубо прижал к Никсону, прежде чем отправиться в свою комнату.

– Вот так все и начинается. – прошептал я себе под нос.

Слезы наполнили глаза Мо, когда она побежала в свою комнату и захлопнула дверь.

– Кто-нибудь может сказать мне, что это было, черт возьми? – Чейз поднялся с пола и коснулся своей распухшей щеки.

– Это. – я поднял свой стакан в воздух. – Был Вито Камписи Младший, теперь я предлагаю вам спать с пистолетом под подушкой. – я был уверен, что так я и сделаю.

Встав, я медленно прошёл по коридору и легонько постучал в комнату Мо. Не дожидаясь ответа, я вошёл, закрыл дверь и вздохнул.

– Он не хотел этого, он не... – она разрыдалась, упав на кровать. Мое сердце напряглось и сжалось от ярости. – Он просто сам не свой и...

– Он именно такой. – мягко сказал я. – И это всегда было проблемой. Когда ты, наконец, принимаешь себя таким, какой ты есть – прежний ты исчезает только для того, чтобы быть замененным единственной истинной вещью в жизни.

– Кровью. – прошептала она.

– Кровью. – согласился я, усаживаясь на ее кровать. – Как бы там ни было, мне очень жаль, Мо. Прости, что все вышло не так, как ты хотела.

– Ты собираешься сейчас приставать ко мне? Поцеловать меня и сделать это лучше? Обнять меня и погладить по руке, а потом просто ждать, пока мое сердце не исцелится в возможности жениться на мне и дать мне фальшивые обещания фальшивого будущего?

Я облизнул губы и протянул ей руку.

– Ни в коем случае. Я просто буду держать тебя за руку.

– Ооо.

Я сжал ее пальцы.

– Я буду здесь... если ты позволишь... я буду здесь.

– Я не знаю, чего хочу. – она крепче сжала мою руку.

– Это тоже нормально. – я лег рядом с ней, держа ее за руку, но не касаясь ее. – Иногда нормально просто... быть.

ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ

Когда вы выходите замуж за человека, вы выходите замуж за Мафию. Никто никогда не говорит тебе об этом... пока не станет слишком поздно.

Мо

Серхио крепко сжал мою руку, так крепко, клянусь, я потеряла всякое чувство. Думаю, что он по-своему странно пытался утешить меня – но что такое утешение? Это работает только в том случае, если это правильный человек, и да, он был противоположностью правильного. Он всегда был таким.

Неправильным для меня.

Плохое время, плохие воспоминания, просто плохие решения окружили меня и странные отношения Серхио.

Текс, я хотела Текса, но он не вернулся. Нет, не тот человек, который только что поднял меня и, черт возьми, поставил рядом с моим братом, как ребенка?

Это был не тот мужчина, которого я любила, а совсем другой. Я должна была поверить, что это был акт, способ оттолкнуть из-за того, что он собирался сделать. В конце концов, люди не могут просто перестать быть самими собой, не так ли?

– Ты слишком много думаешь для того, кто должен уже спать. – Серхио зевнул и повернулся ко мне.

Его темные шелковистые волосы спадали на сильную челюсть с небольшой щетинной. На него действительно было приятно смотреть.

Но я не хотела красивого.

Я хотела плохого для себя.

Мне хотелось грязного, опасного. Я жаждала бурных голубых глаз, у Серхио были слишком зелёные на мой вкус.

– Я пас? – он ухмыльнулся, сверкнув в темноте белыми зубами.

– Что пас?

– Рассмотрение моей кандидатуры?

Я улыбнулась и отвела взгляд.

– Ауч. – Серхио вздохнул. – Наверное, нет.

– Дело не в тебе.

– Не в тебе, во мне... – пропел он. – Слышал один раз, слышал тысячу раз. Мо, вопреки собственному здравому смыслу, я здесь, с тобой. Я знаю, кому принадлежит твое сердце, и не собираюсь пытаться вытащить тебя с темной стороны. Комфорт, вот почему я здесь, так что перестань пялиться на меня так, будто я собираюсь снять с тебя рубашку или поцеловать.

– Прости. – я прохрипела, тут же почувствовав себя виноватой за то, что подумала именно так о нем.

– Засыпай. – Серхио поцеловал меня в голову. – Я останусь, пока ты не заснешь, и буду стрелять в каждого, кто войдет в эту дверь.

– Даже в Никсона? – я зевнула и легла на свою сторону.

– Особенно в Никсона. Парень давно этого заслужил. Но не волнуйся за свою хорошенькую головку – я просто буду следить за ней.

– Ух ты, отличная сказка на ночь, Серхио, правда, ты должен учить детей или что-то в этом роде.

– Черт, ты хочешь сказать, что я упустил свое призвание?

– Именно это я и говорю.

Его теплый смешок успокоил меня, но не настолько, чтобы я действительно расслабилась, но достаточно, чтобы не захотеть кричать или плакать, или рвать на себе волосы, или Текса, если уж на то пошло.

– Засыпай.

– Командир.

– Спи. – прошептал он, на этот раз более резко. – Если ты не закроешь глаза, я буду петь, а у меня дерьмовый голос.

– Поверь мне, я знаю. Обычно я сидела рядом с тобой во время мессы.

Серхио тихо рассмеялся.

– Парни не должны петь, мы должны стрелять.

– Опять же, ты как ходячая мудрость.

– Спокойной ночи, принцесса Мафии.

– Спокойной ночи. – я вздохнула и поддалась тяжести тела, когда мои веки стали тяжелыми, последнее видение, которое у меня было – губы Текса, прямо перед тем, как он поцеловал меня.

ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЁРТАЯ

Мафия – это организация, планирование, стратегия, но больше всего это семья. Люди редко понимают, насколько лояльна Мафия, пока не становится слишком поздно и эта лояльность не проверяется. Большинство из этих людей в конечном итоге умирают.