Текст книги "Отвергнутый"

– Итак. – я потянула нижнюю губу своими зубами. – Сделать еще лучше?

– Черт возьми, Мо. – Текс взял меня за руки. – Ты ранена!

– Хорошо. – я вздохнула, как будто сдалась. – Значит одолжение?

– Что угодно. – он поклялся, его руки нежно держали мое, что я чуть не заплакала.

– Они принесли мои покупки?

– Да, почему ты спрашиваешь? – его глаза сузились.

– Принесешь их для меня? – спросила я невинно.

Он пожал плечами и пошел к первой сумке.

– Не этот. – я приподнялась на локтях.

Он поднял розовую сумку Виктория Сикрит в воздух.

– Этот. – я стала нервничать. – Я купила несколько новых пижам. Захвати их?

Текс принес сумку к кровати и начал рыться в ткани. Его руки застыли. Он отвел взгляд, затем он открыл пакет. С проклятием он вытер лицо и продолжал смотреть.

– Ну? – настаивала я.

– Это. – его голос напоминал рычание. – Не пижамы.

– Конечно, да! – я спорила с торжествующей усмешкой. – Продавец мне так сказала.

Он вздохнул, закрыв глаза, прижал обе руки вдоль моих ног.

– Итак? – я облизала губы. – Поможешь мне надеть их?

– Черт, нет. – он бросил сумку на пол. – Зачем мне надевать на тебя то, что я сниму за пару секунд?

– И ты знаешь, как я не люблю, когда ты рвешь новую одежду?

Он откинул голову и засмеялся. Боже я скучала по этому звуку.

– Верно я не хотел испортить что-то принадлежащее принцессе мафии. Какой после этого я муж, если бы рвал всю твою одежду?

– Какой бы ты был муж, если не даешь своей жене, что она просит?

– О, так теперь ты нуждаешься во мне только из-за моего тела? – проворчал Текс, все еще в хорошем настроении.

– Нет. – я схватила его за футболку и потянула на себя. – Я просто хочу тебя.

– Черт, можем ли мы записать это в письменном виде? – дразнил он, прижимая рот.

– Если тебе станет лучше. – у меня перехватило дыхание, когда его руки скользнули под моей майкой.

– Но. – его руки остановились. – Мо, я серьезно. Это ничего не может изменить. Я все еще расстроен.

– Так притворись. – мой голос дрогнул. – Притворись хотя бы на пять минут, что между нами нет ненависти. Притворись, что твоя голова не стоит десять миллионов. Притворись, что я не сестра Никсона.

– Я не могу. – Текс вздохнул.

Он собирался уйти. Мое тело стало жестким, ожидая отказа.

– Я имею в виду, пять минут Мо? С каких это пор я мог продержаться всего пять минут? – он ухмыльнулся.

Я ударила его так сильно, как только могла. Его губы снова нашли мои. И скоро моя майка была на полу.

Он сказал, что ничего не изменится.

Но он мало знал, он все изменил.

Потому что у нас был незащищенный секс.

И я не была беременной.

Слава Богу, никто ничего не спрашивал о ребенке, мне повезло, они так беспокоились за меня, что даже не подумали спросить о выкидыше.

Так что да все изменилось. Игра будет по моим правилам. С самого начала я заключила сделку с дьяволом, и я собиралась победить его. Чтобы спасти его жизнь, как он спас мою? Да, я бы продолжила бороться.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Когда ты подписываешь договор с дьяволом, ты не можешь отказаться от него у дверей в ад.

Текс

О чем, черт возьми, я думал? Гладкая кожа дразнила меня, умоляла прикоснуться. Желание целовать всю с ног до головы, не останавливаясь, пока Мо не забудет свое имя.

Секс с Мо всегда был разнообразным, но прямо сейчас он сжигал нас. Она знает, что у меня на сердце. Она знает все тайны моей души, разум умолял остановиться, но сердце требовало любви. Она принадлежала только мне не Серхио, не Никсону, никому либо еще, только моя. Она всегда была моим проклятием, и она об этом знала.

Дело даже не в любви то, что я делал, было чистой потребностью. Если забыть о любви, какие тогда могут быть отношения? После того, как мы причинили друг другу боль, я понятия не имел. Но что я мог сделать?

Ни одна женщина никогда не отвечала на мои прикосновения, как Монро Абандонато.

В плавном движении, я ложусь на ее тело, стараясь удерживать свой вес на локтях, чтобы не раздавить ее.

– Твоя рубашка все еще на месте. – хрипло сказал Мо.

– Верно. – я посмотрел вниз. – Странно, твоя майка исчезла слишком быстро, ты была почти мертва несколько часов назад.

– Верно, какой-то варвар разорвал ее. – Мо закатила глаза.

– Не холодно. – я огрызнулся, моя рука медленно скользит по ее плечу, задерживаясь на ее ремне. – Жарко, очень жарко.

– Ты хвалишь мою кожу? – она выгнулась, когда я медленно рисовал круги на ее животе.

– Да, Мо. Вот что я делаю, потому что я игрок, и это моя игра.

– Игра. – задыхалась она, когда мои пальцы скользнули за спиной и расстегнули бюстгальтер. – Требует работы.

– Игра. – я повторял. – Еще не началась.

С грохотом я бросил ее бюстгальтер на пол и посмотрел на нее.

За все годы своей жизни я никогда не привыкну видеть ее обнаженной. Черт, она была топлес и это было похоже на то как будто я смотрел на солнце – полное совершенство. Я знал, что она позволяет трогать себя, хотя моя родословная не была идеальной. Я остановил свой взгляд на ее животе.

– Ты все еще такая худая.

Мой палец ласкал ее пупок.

Я надеялся, что ребенок внутри нее, хоть он и не был моим, был в порядке. Я спросил Стивена, и он сказал, что когда ей станет лучше, мы сможем провести анализы, но по большей части, если бы у нее был выкидыш, то крови было бы больше. Ее травма была серьезной, и, если бы мы не остановили кровотечение, это могло привести к серьезным последствиям.

– Текс. – прошептала Мо. – Мы делаем это или говорим?

– О. – я поднялся, позволяя мыслям рассеяться. – Прости, ты устала говорить? Нужно еще немного ласки?

Я обнял ее за талию, спустив шорты, и шлепнул ее по заднице.

– Еще немного подразнить? Приласкать?

Я опустил голову до ее бедра, проводя языком вдоль него затрагивая самые потайные места.

– Черт возьми, Текс!

– Ой, детка, ты знаешь, мне нравится, когда ты кричишь мое имя. – я усмехнулся, дыхнув на ее живот, а затем провел по нему языком.

Дегустация Монро Абандонато была моей любимой вещью во всем мире. Ее вкус был уникальным, и я желал его больше, чем здравомыслящий человек. Я никогда не утверждал, что я сумасшедший.

Пальцы Мо двинулись к моей рубашке, она пыталась снять ее, но она была слишком слаба от потери крови, и я не должен был соблазнять ее, но у моего тела были другие планы. И, черт возьми, если бы я не хотел ее клеймить, наполнить ее до упора и просто погреться в полноте того, каково было быть внутри нее.

– Текс. – Мо опустила руки с моей рубашки со вздохом разочарования. – Мне понадобится небольшая помощь.

– Скажи, пожалуйста. – я ее удерживал и медленно поднял рубашку, но еще не снял ее полностью. – Я жду.

– Ты задница, ты знаешь это? – она шевелилась подо мной.

– Продолжай делать это, у меня есть все время в мире. На самом деле, ты медленно убиваешь меня, прикасаясь ко мне.

– Сними рубашку! – сказала она сквозь зубы. – Пожалуйста.

– И кто научил тебя манерам? Никсон? – я усмехнулся, и смог представить, что между нами нет пропасти и боли.

Я вообразил мир, в котором был отцом нашего ребенка, где я был героем, а не монстром.

Когда моя рубашка упала на пол, Мо задержала дыхание. Ее изящные пальцы танцевали по моему жесткому животу, заставляя мышцы сжиматься там, где она их касалась, ее пальцы, медленно двигались вверх и вниз.

– Это новый. – прошептала она, ее руки гладили один из многочисленных шрамов.

– Да. – я облизал губы. – Это рана.

– Да, я все об этом знаю. – она закатила глаза

– Мне жаль расстраивать тебя, но у тебя есть большая царапина. Я думал, что потеряю тебя навсегда и ты перестанешь напоминать мне, почему я не должен видеть тебя голой.

– Никсон может пристрелить тебя.

– Отлично. – я наклонился и поцеловал ее в губы. – Тогда он может выстрелить в другое плечо, и напомнить о чувстве, оставленном в тот момент.

Монро рассмеялась мне в губы, я не мог не последовать ее примеру, ее руки потянулись за молнией моих джинсов, и весь смех было слышно в окно. Редко я позволял девушке снять всю одежду с себя. Для этого нужен дар Божий, поэтому я встал, снял джинсы и стал, ждать пока она покраснеет.

Она всегда краснела.

Это часть ее души, которую я очень любил. Она притворялась плохой задницей, но это было нужно, чтобы защитить себя, она притворялась, что секс для нее ничего не значил. Но я знал, что это не так. Для Мо это всегда было важно, может быть поэтому меня так сильно задело то что она отдала свое тело кому-то еще кроме меня.

Я забрал ее девственность.

Я был вечным парнем.

Я не был чем-то большим.

– Текс. – Мо подняла руку.

Я схватил ее руку и лег рядом с ней.

– Мы не должны делать этого, Мо.

Мое тело кричало, говори за себя!

– Знаю. – Мо кивнула, ее губы дрожали, когда одинокая слеза скатилась по ее щеке.

– Но ты всегда целовал меня, когда я спала, и Текс, я действительно. – ее грудь вздымалась от волнения. – На самом деле прямо сейчас.

– Хорошо. – я вздохнул. – Час, я даю нам только час, но, когда он закончиться и придет время, снова встать на твою защиту я вернусь к тому, чтобы сосредоточиться на ненависти, потому что, если я этого не сделаю, оба наших сердца разобьются.

Она кивнула.

И это все, что нужно.

Я был достаточно глуп, чтобы обещать ей час.

И она была достаточно глупа, чтобы принять это.

Я никогда не мог до конца насладиться нежность Мо в спальне, я медленно поцеловал ее губы, наслаждаясь ее вкусом. Если у меня будет час, это будет хороший час.

Ее руки обняли мою шею, притягивая меня крепче к ней. Мы целовались, пока у меня не заболели губы, и когда с моих губ сорвался стон, я поцеловал ее сильнее, пытаясь заглушить боль воспоминаний, а взамен подарить наслаждение.

Когда наши тела соединились, двигаясь с ней в унисон, я терял дыхание. Мы не замечали времени. Я двигался внутри нее, поначалу медленно, давая ее телу, время подстроиться под меня.

И поцеловал ее в губы.

– Так хорошо. – прошептала Мо мне в губы. – Сильнее.

– Ты. – я задыхался. – Ранена.

– Итак? – она обняла меня ногой. – Ты говорил?

– Проклятие.

Она усмехнулась.

– Думаешь, это смешно? – я начал двигаться сильнее, держа свои руки под ее задницей, чтобы пододвинуть ее ко мне, я ударил ее по моему любимому месту.

Ее ногти впились в мою спину.

– Текс. – она нашла свое освобождение, вскоре закончил и я, но я держал глаза открытыми, наблюдая за ней, ловя взгляд чистого блаженства на ее лице.

Я был еще внутри нее, когда раздался стук в дверь.

Глаза Мо расширились от ужаса.

– Да? – ответил я лениво.

– Эй, это Никсон.

Ну и дерьмо.

– Как себя чувствует Мо? Я слышал крики.

– Э-э... – я закусил губу, чтобы не засмеяться, пока Мо покраснела. – Да, ей снился прекрасный сон.

Она закатила глаза.

– О, хорошо, я могу войти.

– Нет! Я выйду, мне нужно поговорить с тобой, и она очень устала. – крикнул я.

Особенно после часа, который мы разделили.

– Хорошо. – шаги Никсона эхом разнеслись по коридору.

С проклятием я скатился с Мо, затем медленно вышел из ее тела и оделся.

Без слов, я помог ей надеть бюстгальтер, рубашку, шорты, каждый предмет одежды снова был на месте. Я даже собрал ее волосы в хвост.

– Текс. – Мо смотрела мне прямо в глаза.

– Да?

– Что, если бы часа не хватило?

Как могло случиться так, что сердце только что пело от счастья, и было разбито одновременно.

– Тогда ты должна была подумать об этом прежде, чем затащить меня в постель, сегодня я дал тебе час. Год назад я бы отдал тебе вечность.

После этих слов я вышел из комнаты, проклиная себя, не мог вынести ее тихие рыдания за дверью.

Так будет лучше.

Должно было быть.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

У всех есть слова, которые они ненавидят. Какое слово ненавижу я? Выбор. Казалось, вся моя жизнь была обрамлена вокруг такого невинного слова. Какая ирония.

Серхио

Мо и Текс были в спальне в течение нескольких часов. Мои руки все еще были испачканы кровью. Я перестал пытаться смыть ее, это хорошее напоминание о случившимся.

Кровь на руках.

Особенно, когда зазвонил мой телефон.

– Это правда?

– Что, правда? – я вздохнул в трубку и вышел на задний двор дома Никсона.

– Комиссия.

Что сказать? Я был пойман между необходимостью защищать семью и в тоже время защитить мою собственную кровь.

– Это происходит. – прошептал я. – Не то, чтобы это имело значение для вас. Это не было частью нашего соглашения.

– Нет. – отрезал он. – Но часть нашего соглашения заключалась в том, что вы предоставите нам любую полезную информацию.

– Полезная информация. – поправил я. – Та, которая поможет сохранить плохих парней за решеткой, а хороших вытащить бесплатно. Так что извините меня за то, что я не собираюсь помогать вам.

– Посмотрим.

– Большой брат всегда такой. – сказал я коротко. – Хорошего дня.

Я засунул телефон обратно в карман и застонал.

Когда все стало так сложно? Выход из дома, решение помочь семье казалось хорошей идеей, но я не рассчитывал, что все настолько серьезно. У меня было слишком много причин, чтобы быть призраком.

И это не имело ничего общего с тем, чтобы не хотеть быть частью чего-то большого, но все связано с наблюдением федералов. Фактически я нарисовал мишень на спине, как только вышел из своей предполагаемой отставки.

И теперь те, кому я задолжал? Они собирались стучать.

Вздохнув, я вошел внутрь, как раз в этом момент Мо выходила из спальни. Она выглядела полностью разбитой.

Я наклонил голову. Ее лицо покраснело, ее хвост был криво завязан. Удивительно, что после всего, Текс все еще думал, что у него есть шанс на бой с этой девочкой, указывающей пистолетом на его спину.

В конце концов... он выберет Камписи.

В конце концов... она выберет Абандонато.

В конце концов... будет кровопролитие.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Секс меняет все и ничего одновременно.

Мо

– Ты выглядишь отдохнувшей. – сказал Серхио низким голосом.

Я наткнулась на стену и посмотрела в его сторону. Его голубые глаза искали мои, как будто он видел каждую чертовую область, которую трогал Текс.

– Я.. – провела рукой по волосам и пожала плечами. – Я немного поспала.

– Конечно, ты отдохнула. – ухмыльнулся Серхио.

Это была не радостная улыбка, абсолютно хищная и злобная.

– Тебе нужна была помощь?

Я хотела узнать, о чем говорят Никсон и Текс, но от Серхио дышащим мне в шею, не скроешься. После ванны было бы лучше.

Серхио посмотрел мне в глаза несколько минут, далее его взгляд опустился на мои губы.

– Отлично. – огрызнулся он. – Я помогу тебе добраться до кухни.

– О, это нормально, я просто.

– Прекрати спорить Мо, я не кусаюсь.

Я закрыла глаза, когда тепло распространилось по моему телу.

Серхио обернул вокруг меня мускулистую руку, а затем поднял меня с пола. У меня не было другого выбора, кроме как опираться на него.

Он всегда пахнул тем же, что и чистая мятная пряность. Это меня утешало, но сейчас, меня это пугало, плохие воспоминания закрутились в голове. Я обвинила его, хотя сама была во всем виновата. Это была моя вина не его.

Когда мы подошли к кухне, он посадил меня на один из высоких стульев, как маленького ребенка, и подошел к шкафу.

– Тебе нужен лед? – спросил он.

– Пожалуйста. – прошептала я, хватаясь за стол, как будто это была моя единственная спасательная линия.

Серхио взял стакан, насыпав льда, в комнате повисло напряжение.

– Он уничтожит всех нас. – Серхио вернулся ко мне, когда он наполнил стакан водой, его голос был настолько сухим и холодным, что мурашки побежали по коже.

– Надеюсь, ты это знаешь. Он Камписи, и он не перестанет быть Камписи.

– Ты не прав. – откинувшись, я пыталась игнорировать правду слов Серхио.

– Я? – он обернулся, и его брови удивленно поднялись. – И что делает тебя экспертом?

– Я просто... – обдумывала, что сказать. – Я знаю его сердце. Он хорош, и то, что мы делаем...

– То, что мы делаем. – Серхио откинул голову и засмеялся. – Не имеет никакого отношения к тому, как ты соблазнила его и заморочила ему голову Мо. Абсолютно ничего, так какого черта ты творишь? Потому что я уверен, что другие тоже хотели бы знать.

– Я делаю это реальностью. – я проглотила ком в горле и потянулась за стаканом с водой.

Серхио вздохнул и протянул мне стакан с водой, но не отпустил его, когда я протянула руку.

– Мо, независимо от того, насколько ты права, ты не сможешь спасти его.

– Но нашим планом был...

– Брак. – он просто пожал плечами. – И все-таки тебя подстрелили.

– Но.

– Мо. – Серхио выпустил стакан и опустил руки по обе стороны от моих бедер, прижимаясь к моему телу, так что я ахнула. – Он умрет.

– Нет. – я потрясла головой. – Я не позволю этому случиться. Они сказали, что, если мы это сделаем, это защитит его.

– Ты понимаешь. – он поднял голову и дотронулся до моей щеки. – Я спасу тебя, прежде чем спасу его.

– Не надо. – мои губы дрожали. – Я не стою того.

– Позволь мне решать твою ценность Монро. – он принял защитную позицию передо мной. – И, в конце концов, когда это закончится, я хочу, чтобы ты помнила. Я был тем, кто хотел простить и забыть, тогда как тот, который утверждает, что любит тебя, будет мертв через месяц за выбор крови.

Проклиная, Серхио отступил и вышел из кухни, оставив меня наедине со своими мыслями.

Я больше не чувствовала жажды, я поставила стакан на стол и попыталась слезть со стула. Да, это не очень хорошо. Моя нога не позволяла мне маневрировать.

После пяти минут, поведенных в попытках не убить себя я опустилась на колени и ждала, когда кто-нибудь пойдет по коридору. Я молилась, чтобы Текс нашел меня, но это был Никсон.

– Тебя не было в постели. – огрызнулся он, его холодные глаза сверкали.

– Конечно. – я вздохнула. – Я была в ловушке на стуле.

– Не расскажешь, как ты сюда попала?

– Прилетела?

– Не умничай. – Никсон усмехнулся.

– Люблю тебя, брат.

– Скажи мне, что ты знаешь, что это плохо. – его улыбка сникла, он шагнул ко мне на помощь.

Я кивнула.

– Скажи мне, что знаешь, что будет смерть.

Я снова кивнула.

Он, проклиная, вытер лицо руками.

– Скажи мне. – его голос дрогнул. – Скажи, что ты будешь делать то, что я скажу.

– Не могу. – дрожащими руками я вытерла слезы, которые уже текли по моему лицу. – Я все еще люблю его.

– Я знаю. – Никсон поднял меня на руки и понес в спальню. – Это чертова проблема.

Я прижалась к груди Никсона. Его татуированные руки держали меня настолько крепко, что мне казалось, будто бы я была самой ценной в мире. Мы были живы, в отличие от других.

– Мо. – голос Никсона молил, когда он положил меня на кровать, а затем сел на матрас, который под его весом заскрипел. – Комиссия, когда она собиралась последний раз мы еще не родились.

– Впервые за все это время. – я положила голову ему на плечо. – Многие ли умерли в прошлый раз?

– Хорошо. – Никсон усмехнулся. – Это была не совсем фиеста.

– Прикуси свой язык. – выругалась я. – У Сицилийцев нет фиесты, у нас есть вечеринки, кровавые ванны, это звучит гораздо круче.

– Верно. – он втянул губу.

Он постукивал ногой, показывая, что он сильно нервничал, таким я его видела редко.

– Ты в порядке?

– Это была бы гигантская задница. – смех Никсона был пустым. – Думаю, она может быть беременной.

– Кто?

– Как ты думаешь, гений? Трейс. – его нога перестала стучать.

– Ооо. – я была шокирована. – Почему ты так думаешь?

– Потому что я знаю ее, знаю ее тело. – и он снова нервничал. – А вдруг все имеет смысл, понимаешь?

– Что это значит?

– Кровь. – Никсон хрипло прошептал. – Это имеет смысл, Мо. Я сделаю все, что угодно, ради крови.

– Как вампир? – я пошутила, ударив его по руке.

– Как вампир. – он повторил, его голос терял свою силу.

– Монро. – он схватил меня за руки. – Я всегда буду защищать тебя, всегда буду защищать то, что принадлежит мне, но Тексу придется выбрать. Наверное, мне просто нужно, чтобы ты поняла, что у этой крови есть чья-то лояльность. – его глаза наполнились грустью. – Независимо от того, что он чувствует к тебе.

– Бред. – прошептала я. – Значит, ты говоришь.

– В конце концов, я говорю, как ты. – Никсон пожал плечами. – Помни, кто он.

– Я устала. – я фальшиво зевнула.

– Верно.

– О, и Никсон. – я сжала его руку. —Скажи Трейс, что я счастлива за нее.

– Интересно. – глаза Никсона сузились.

– Что?

– Я подумал, что ты уже заметила, что ты догадаешься, ведь симптомы у вас должны быть похожи. – он скрестил руки на груди.

– Да, конечно. – я пожала плечами. – Каждая беременность индивидуальна.

– Как жизнь. – добавил Никсон. – Спи крепко Мо.

Я кивнула и мои эмоции зашкаливали.

Через два часа я почувствовала, что кровать прогнулась, и крепкие руки обняли меня.

– Текс? – прошептала я.

– Да, Мо.

– Враги или любовники прямо сейчас?

– Оба варианта. – он вздохнул и поцеловал меня в макушку.

И у меня был мой ответ.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Истина открывается нам только тогда, когда мы в нее верим.

Текс

Утро наступило слишком быстро. Солнечный свет проникал сквозь занавески, светя мне прямо в глаза. Все тело болело, кости были слишком хрупкими, и я не чувствовал своей левой руки.

Мо прижалась к моему телу. Мне нравилось ощущать мягкость ее кожи. Разум шептал остановиться, но тело его не слушалось. Кроме того, когда вы дополняете друг друга, очень сложно контролировать свои чувства.

Со вздохом я отстранился от нее, ощущая потерю тепла от ее тела.

Разговор с Никсоном не принес ничего хорошего. Мой дядя решил покончить с мафией. Все Сицилийцы собрались в Штатах за Комиссией, и он исчез, как последний трус.

Серхио даже пытался проследить за номером телефона, но он был заблокирован, что означало он знает о Комиссии.

Какой была моя реакция на это? Черт возьми, великолепная новость!

Заседание властей должно было состояться через неделю, нам нужно было все уладить. И Никсон заверил Луку и Фрэнка, что не один выстрел не был пропущен, я не завидовал им. Мо тяжело вздохнула во сне и перевернулась на спину.

Боже, она была прекрасна. Я проклинал себя за каждое слово, что было сказано ей в гневе.

Из раздумий меня вывел тихий стук в дверь. Трейс появилась в проеме, глядя на Мо, а затем взглянула на меня.

– Эй. – я поднял руки. – Я смотрел на нее, не нацеливая пистолет.

– Ты выберешь ее. – прошептала Трейс. – Когда дело доходит до выбора, вы всегда выбираете любовь, забывая о разногласиях.

– Ты пьяна? – я сделал несколько шагов к ней.

– Нет. – слеза текла по ее щеке. – Я хочу, чтобы вы были готовы сделать выбор, не позволяйте никому решать за вас, не позволяйте вашему прошлому разрушать ваше будущее.

– А если у нее уже есть один советник? И, кстати, я даже не позавтракал, как ты так рано можешь думать?

– Я Абандонато. – Трейс сузила глаза и пожала плечами.

– Отпуск. – пробормотал я. – Тебе нужно попробовать отдалиться от Босса.

– Текс. – огрызнулась Трейс. – Я серьезно. Когда придет время, речь идет не о том, чего хочет Никсон, это то, что лучше для нее.

С этими словами она закрыла дверь, оставив меня в замешательстве, чтобы могло заставить ее встать в семь утра?

Проклятый Никсон всегда все держит в руках.

Я последний раз посмотрел на Мо и вышел из комнаты направляясь на кухню.

Трейс спокойно сидела за столом, и ела хлопья.

Чейз пытался забрать коробку из ее рук, в то время как Мил ударила его по голове газетой, и Никсон, он был погружен в разговор с Серхио, Лукой и Фрэнком.

– Я проспал или что-то в этом роде? – я зевнул, привлекая всеобщее внимание.

– Ах, зверь проснулся. – ухмыльнулся Лука.

– Говорит обученный домашний кот. – я оттолкнул его.

Я никогда не боялся Луку. Черт, он должен меня бояться. Он не обратил внимания на мою слабость и пожал плечами, потягивая кофе.

Я налил себе чашку кофе и присоединился к ним. Никсон первым заговорил.

– Мы сделаем это на месте.

– Встреча? – уточнил я.

– Мы можем контролировать окружающую среду. – Никсон кивнул и откинулся на спинку стула.

– И что именно мы надеемся достичь? – спросил я.

– То к чему мы всегда стремимся. – Фрэнк провел по своим волосам. – Мира.

В этот момент Чейз упал со стула из-за того, что Мил оттолкнула его, в то время, как Трейс доела хлопья и отправилась за добавкой в кладовку.

– Я даже не могу контролировать свой собственный завтрак, но мировое господство и мир, удачи в этом. – усмехнулся я.

– Ты поможешь нам. – Лука облизнул губы, его холодные глаза смотрели, как я выпиваю свой кофе, он следил за каждым моим движением.

– А если нет?

– Я застрелю тебя. – Лука вытащил пистолет и оглянулся на Никсона. – Это действительно прекрасный день. Почему бы тебе не взять Трейс на приятную утреннюю прогулку? У нас есть время для планирования позже.

– Моя смерть. – проворчал я.

– Какой ты сделаешь выбор? – Никсона напрягся. – Либо ты с нами, либо против нас. Если ты выберешь нашу сторону, то они попытаются убить нас. Если выберешь их сторону, то они все равно убьют нас, и, в конце концов, все умрут.

– Почему это? – я облизал губы. – Какого черта ты должен убить меня, если я займу свое законное место? Потому что на самом деле, это единственная испорченная часть всей этой головоломки! Я убил своего отца, так почему бы мне не занять его место? Что делает тебя, Никсон, лучше меня? Что делает то, что я должен сделать, менее проклятым, чем то, что ты сделал, когда стал главой семьи?

Вся комната замолчала.

Даже Чейз и Мил перестали спорить.

– Ты действительно не знаешь. – наконец проговорил Фрэнк. – А, сынок?