Текст книги "Бог хаоса"
Автор книги: Рэйчел Кейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)
– Клер, выслушай меня. Все ни в чем не повинные люди, которые будут спасаться от шторма в этом здании, погибнут, потому что я больше не могу защитить их. Это эндшпиль, говоря шахматным языком. Не время для сострадания.
Сейчас Исандра лежала спокойно, внимательно прислушиваясь к словам Амелии.
– Ты не стала бы говорить все это в моем присутствии, если бы собиралась выпустить меня отсюда? – бесстрастно спросила она.
– Какая проницательность! Да, ты отсюда не выйдешь. – Амелия взяла Клер за руку и помогла ей встать. – Я рассчитываю на тебя, Клер. Уходи. Передай Ричарду мой приказ.
Не успела Клер вымолвить ни слова, как воздух перед ней замерцал, прямо посреди огромного помещения склада, и она свалилась на… пыльный сундук на чердаке Стеклянного дома, в очень неловкой позе. С трудом перекатившись на бок, она встала.
Никакого портала перед ней не было; она даже помахала в воздухе рукой, но… Ничего.
«Я закрываю порталы», – сказала Амелия.
Этот она уж точно закрыла.
– Клер? – окликнул ее Шейн с другого конца чердака. Отталкивая в стороны коробки и перепрыгивая через груды всевозможных предметов, он кинулся к ней. – Что произошло? Где ты была?
– Потом расскажу, – Внезапно Клер осознала, что все еще сжимает в руке окровавленный серебряный нож. Она снова осторожно сунула его в карман, в рукотворные ножны у бедра. Он затупился и вряд ли теперь пригодится, но с ним она чувствовала себя спокойнее. – Как Оливер?
– Плохо. – Шейн обхватил руками ее голову, внимательно оглядел. – Всё в порядке?
– Уточни, что значит «всё»? Нет, что значит «в порядке»? – Она огорченно покачала головой, – Мне нужна рация. Я должна поговорить с Ричардом.
Ричарда на месте не оказалось.
– Он встречается с мэром, – ответил мужчина, которого, кажется, звали Салливан. – У вас проблемы?
– Нет, офицер, это у вас проблемы. Мне нужно поговорить с Ричардом. Это очень важно.
– Всем нужно поговорить с Ричардом, но сейчас он занят. Если это не чрезвычайная ситуация…
– Вот именно! Это чрезвычайная ситуация!
– Тогда я пошлю в Стеклянный дом подразделение.
– Нет, не так… – От огорчения Клер хотелось грохнуть рацию о стену, – Чрезвычайная ситуация не здесь. Послушайте, просто скажите Ричарду, что он должен как можно быстрее эвакуировать всех из ратуши.
– Невозможно, – ответил Салливан, – Это наш штаб, и убежище тоже здесь, а сегодня ночью ожидается чертовски сильный шторм. Ты должна привести мне очень убедительную причину для этого.
– Хорошо, дело в том…
Майкл вырвал у нее рацию и выключил ее.
– П-почему? – запинаясь, спросила Клер.
– Потому что если, как говорит Амелия, Бишоп уже в ратуше, то кто-то там наверняка должен знать об этом. Неизвестно, на чьей он стороне. Я мало знаю Салливана, но ему никогда не нравились порядки в городе. Я вполне допускаю, что он мог купиться на болтовню Бишопа о возвращении города людям, о самоуправлении и прочей ерунде в том же духе. То лее самое относится ко всем остальным там, кроме, может быть, Джо Хесса и Трейвиса Лоува. Нужно точно знать, с кем говоришь, прежде чем сообщать важную информацию.
Шейн кивнул.
– Думаю, этот Салливан не без причины не подзывает Ричарда.
Все четверо находились на кухне. Ева, Шейн и Клер сидели за столом, а Майкл расхаживал туда и обратно, время от времени бросая взгляд на лежащего на кушетке Оливера. Тот спал, а может, был без сознания. Они сделали все, что смогли, – помыли его и завернули в чистые одеяла. По словам Майкла, процесс исцеления продолжался, но не очень быстро.
Очнувшись, Оливер выглядел сбитым с толку.
Испуганным.
Клер дала ему дозу лекарства, полученного от доктора Миллза, и, похоже, оно помогло, но если Оливер тоже болен, опасения Мирнина становятся реальностью.
Вскоре это коснется и Амелии. И что тогда будет с ними?
– Ну и что делать? – недоумевала Клер, – Амелия велела обязательно поговорить с Ричардом. Нужно как можно быстрее вывести из ратуши тех, кто не будет принимать участия в боевых действиях.
– Ты сама слышала, что раньше Ричард убеждал тех, у кого нет убежища, идти в ратушу. По телевидению и радио говорят то же самое. Черт, наверно, половина города уже там!
– Может, она не станет убивать всех? – заговорила Ева. – Даже если думает, что они работают на Бишопа.
– Не знаю, есть ли у нее выбор, – ответила Клер. – Дело зашло слишком далеко.
– Выбор есть всегда.
– Не в шахматах, – сказала Клер. – Разве что ты выбираешь сдаться и умереть.
В итоге все пришли к выводу, что нужно садиться в машину и ехать туда самим. Состояние неба пугало: оно было темно-серое, с быстро бегущими облаками, а по краям бледно-зеленоватое – недобрый знак в этой части страны.
Единственное, что радовало, – Майкл мог не опасаться солнечных ожогов. На всякий случай он взял с собой куртку с капюшоном и одеяло, чтобы прикрыть голову, но снаружи быстро темнело. День закончился преждевременно.
Капли дождя размером с монету в полдоллара застучали по тротуару. Клер поморщилась: попадая на кожу, они ощущались как удары пейнтбольных шариков. Внезапно молния расколола небо пополам; гром загрохотал с такой силой, что сотрясалась земля.
– Быстрее! – закричала Ева, включая двигатель.
Клер заскочила в распахнутую заднюю дверцу и плюхнулась рядом с Шейном. Не успела она пристегнуться, как машина тронулась с места.
– Майкл, включи рацию, – попросила Ева.
Он так и сделал. Сплошная статика. Меняя частоту, он улавливал призрачные сигналы других городов, но в Морганвилле никто на связь не выходил – скорее всего, потому, что вампиры заблокировали сеть.
И вдруг прорвался голос, громкий и ясный.
«Внимание, жители Морганвилля! Срочное сообщение! Национальная метеорологическая служба сообщает, что в направлении Морганвилля движется чрезвычайно опасный шторм. При сохранении текущей скорости он достигнет наших границ этим вечером, в двадцать семь минут седьмого. На своем пути он уже стал причиной серьезных разрушений и гибели людей. По расчетам, шторм покинет Морганвилль и его окрестности в десять часов вечера. Услышав гудок сирены, немедленно укройтесь в специально оборудованном убежище или, если не имеете возможности добраться до оного, в самом безопасном месте вашего дома. Внимание, жители Морганвилля…»
Майкл выключил рацию; какой смысл слушать то же самое во второй раз.
– Сколько в городе специально оборудованных убежищ? – спросил Шейн. – В университетских общежитиях, в университетском центре…
– На площади Основателя есть два, – сказал Майкл, – но сейчас проникнуть туда невозможно. Они заблокированы.
– В библиотеке.
– И в церкви. Там в подвале разместится человек двести.
И это все. Другие, не решающиеся остаться в своих домах, устремятся в ратушу.
Дождь ударил сначала в переднее стекло, а потом устойчиво забарабанил, набегая яростными волнами. Старые стеклоочистители плохо справлялись со своей задачей. Клер порадовалась, что не сидит за рулем. Она и при нормальной погоде была не слишком умелым водителем, а сейчас просто не понимала, как Еве удается различать дорогу.
А может, она и не различала ее. Может, вела машину наобум в надежде на везение.
На дороге были и другие автомобили, едущие в том же направлении. Клер посмотрела на экран сотового телефона.
Половина шестого вечера.
Шторм приблизится вплотную меньше чем через час.
– Ой-ой-ой! – воскликнула Ева, в последний раз свернув за угол. Перед ними открылось море красных задних фар. Сквозь грохот грома и стук дождя прорывались автомобильные гудки. Машины продвигались, но очень медленно, – У ограждения всех проверяют! Черт-те что!
Потом что-то произошло, и красные огоньки начали гаснуть один за другим. Теперь машины быстро двигались вперед. Большой черный седан Евы проехал мимо двух полицейских машин с мигалками, в красно-голубом свете которых стало видно, что заграждения отодвинуты и полицейские машут руками, торопя проезжающих.
– Это безумие, – сказала Клер, – Мы не сможем быстро удалить отсюда такую уйму народу. Сначала нужно помешать людям входить, а потом сказать, куда ехать вместо…
– Я выйду, – перебил ее Майкл, – Я бегаю быстрее, чем мы едем. Разыщу Ричарда. Они не посмеют меня остановить.
Может, так оно и было, но Ева попыталась запротестовать.
– Майкл, не ходи…
Она смолкла, когда он выскочил под дождь. В ослепительной вспышке очередной молнии было видно, как он мчится, расплескивая лужи и огибая автомобили.
Да, и впрямь он бегал быстрее.
– Ох уж эти тупые, упрямые бойфренды, да к тому же еще и вампиры… – бормотала Ева, продолжая двигаться с потоком машин.
Внезапно сбоку вынырнул грузовик и преградил им дорогу. Ева вскрикнула, попыталась затормозить, но мокрая дорога расплылась и была в отвратительном состоянии. Клер почувствовала, что автомобиль скользит, набирая скорость.
«Хорошо, что я пристегнулась», – подумала она.
Машина Евы неслась прямо на грузовик. Шейн, видимо чисто инстинктивно, выбросил руку, чтобы удержать Клер, а потом их всех с силой кинуло вперед, в точном соответствии с законами физики.
Больно!
Клер, пытаясь облегчить боль, прижала голову к прохладному стеклу, которое треснуло, но не разбилось. Отстегивая ремень безопасности, Шейн спросил, как она. Клер взмахнула рукой и промямлила что-то вроде «все нормально», хотя оценить реальное свое состояние в данный момент не могла.
Водительская дверца распахнулась, и Еву вытащили из машины.
Шейну удалось открыть свою дверцу самому.
Клер попыталась сделать то же самое, но ее замок, похоже, заело. Она тоже отстегнулась и полезла наружу через дверцу со стороны Шейна.
И, оказавшись под удивительно теплым дождем, поняла, что им грозят по-настоящему серьезные неприятности, поскольку мужчиной, приставившим нож к горлу Евы, оказался Фрэнк Коллинз, отец Шейна, законченный мерзавец и яростный ненавистник вампиров. Он выглядел в точности, как ей помнилось, – крепкий, грубый байкер в кожаной одежде и разукрашенный татуировками.
Он прокричал что-то Еве, но Клер не расслышала ни слова из-за грохота грома. Шейн перегнулся через багажник машины и схватил отца за руку с ножом.
Фрэнк ткнул его локтем в лицо, заставив отступить. Клер зашарила в кармане джинсов в поисках серебряного ножа, но он исчез – наверное, выпал в какой-то момент. Шейн между тем снова сцепился с отцом. Ему удалось отодвинуть руку с ножом настолько, что Ева сумела освободиться и уцепилась за Клер.
Фрэнк швырнул сына на капот машины и вскинул нож. Дождь стекал с его подбородка, похожий на серебристую бороду.
– Нет! – завопила Клер.
– Где вампир? – закричал в ответ Фрэнк. – Где Майкл Гласс?
– Ушел. – Шейн закашлялся – в рот ему попал дождь, – Папа, он ушел. Его нет здесь.
Фрэнк, казалось, впервые заметил, кто перед ним.
– Шейн?
– Да, это я. Отпусти меня, хорошо? – Руки Шейна по-прежнему были подняты. – Мир.
Фрэнк отступил и убрал нож.
– Хорошо. Я искал тебя, мальчик.
И потом он внезапно обнял Шейна; тот так и стоял с поднятыми руками и даже не попытался прикоснуться к отцу. Выражение его лица заставило Клер содрогнуться.
– Да, я тоже рад встрече с тобой, – сказал Шейн. – Хватит, хватит. Нам с тобой эти телячьи нежности ни к чему.
– Да, но ты по-прежнему мой сын. Кровь есть кровь, – Фрэнк подтолкнул Шейна к грузовику, мало пострадавшему от столкновения с машиной Евы, – Полезай.
– Зачем?
– Затем, что я так сказал! – закричал Фрэнк. Шейн стоял, молча глядя на него, – Черт возьми, мальчик, хоть раз в жизни сделай то, что я велю.
– Я большую часть жизни делал то, что ты велел, – ответил Шейн. – В том числе и предавал своих друзей. Больше этого не будет.
Фрэнк расхохотался.
– Похоже, ты упился колы до того, что готов пойти на самоубийство! – Он покачал головой, и во все стороны полетели дождевые капли. – Просто полезай. Я стараюсь спасти тебе жизнь. Там, куда ты так рвешься, тебе делать нечего.
Странно, но Фрэнк Коллинз казался разумным.
– Нам обязательно нужно туда! – прокричала сквозь шум дождя дрожащая, насквозь промокшая Клер. – Это очень важно! Если мы не сумеем пробиться, погибнут люди!
– Люди погибнут, да, – согласился Фрэнк, – Знаешь эту старую поговорку? «Нельзя приготовить омлет, не разбив яиц».
Интересно, на чьей стороне Фрэнк Коллинз? И понимает ли он, что им манипулируют?
– Есть план, – продолжал Фрэнк, обращаясь к сыну, – Во всей этой неразберихе никто не всматривается в лица, и металлодетекторы отключены. Мы захватываем контроль над зданием и наводим порядок. Вышвыриваем этих гадов из города, раз и навсегда. Мы можем сделать это!
– Папа, сегодня ночью все люди в этом здании погибнут. Нужно вывести их оттуда, а не загонять туда. Если тебя хоть немного волнует судьба идиотов, которые покупаются на твое революционное дерьмо, ты оставишь эту затею.
– Оставлю эту затею? – повторил Фрэнк с таким непонимающим видом, словно Шейн говорил на иностранном языке, – Как раз тогда, когда мы так близки к победе? Черт возьми, Шейн! Раньше ты верил в это! Ты…
– Да. Раньше. Открой глаза! – Шейн оттолкнул отца и подошел к Еве и Клер. – Я предупредил тебя, папа, – не делай этого. По крайней мере, не сегодня. Я не стану тебя выдавать, но если не отступишься – ты покойник.
– Я не потерплю угроз от тебя, – ответил Фрэнк.
– Ты идиот, – сказал Шейн, – Ладно, я сделал все, что мог.
Он забрался в машину, на переднее пассажирское сиденье, которое раньше занимал Майкл. Ева села за руль, Клер сзади.
Ева дала задний ход.
Фрэнк встал на пути машины – ужасного вида человек в черной кожаной одежде, со спутанными, облепившими лицо волосами и большим охотничьим ножом в руке.
Ева отпустила педаль газа.
– Нет! – Шейн придавил левой подошвой ее ногу, – Вперед. Он этого и добивается – чтобы мы остановились.
– Не могу я наезжать на него!
Но было уже слишком поздно. Фрэнк стоял, вперив взгляд в машину, а она придвигалась все ближе и ближе.
Он отскочил в последнюю секунду. Ева яростно завертела рулем, стараясь объехать его, и в итоге все обошлось.
– Что ты делаешь, черт возьми? – вся дрожа, закричала она на Шейна. – Хочешь задавить его, делай это сам! Господи!
– Оглянись, – прошептал Шейн.
Их преследовали люди. Много людей. Наверное, они прятались в ближайшем проулке. И они стреляли из пистолетов! Автомобиль содрогался, заднее стекло пошло трещинами и грудой осколков рассыпалось на голову Клер.
– Давай сюда! – Шейн схватил ее и перетащил на переднее сиденье. – Пригни голову!
Ева сползла на своем сиденье так низко, что ее глаза оказались чуть выше уровня приборной доски. Охваченная паникой, она дышала хрипло и тяжело. Новые выстрелы загрохотали по машине. Что-то ударило и в лобовое стекло, пробив в нем круглую дыру, от которой во все стороны пошли новые трещины.
– Быстрее! – закричал Шейн.
Ева с силой вдавила педаль газа и объехала более медленный фургон, слегка зацепив его. Стрельба прекратилась.
– Понимаешь, почему я не хотел, чтобы ты останавливалась?
– Ладно, я официально вычеркиваю твоего отца из своего рождественского списка! – завопила Ева. – О бог мой! Глянь только на мою машину!
Шейн издал смешок.
– Ага. Вот что сейчас важнее всего.
– Это лучше, чем думать о том, что могло бы произойти, – возразила Ева, – Если бы Майкл был с нами…
Клер вспомнила о толпах и мертвых вампирах, о которых рассказывал Ричард, и ей стало нехорошо.
– Они вытащили бы его отсюда и убили, – сказала она.
Майкл оказался прав в отношении отца Шейна, но, если уж на то пошло, Клер никогда в этом и не сомневалась. Как и сам Шейн, судя по выражению боли на его лице. Он вытер рукой глаза, но что толку? Все трое промокли насквозь, с головы до ног.
– Давайте просто проникнем в здание, – предложил Шейн, – Мы ничего не можем сделать, пока не найдем Ричарда.
Вот только это оказалось совсем не просто. Подземная парковка была забита машинами, беспорядочно стоящими под разными углами. Ева медленно ехала, выискивая местечко, куда бы втиснуться, и качая головой.
– Если даже мы сумеем вывести отсюда людей, им не удастся воспользоваться своими машинами – они блокируют друг друга, – сказала она. – Полная неразбериха.
Клер подумала, что, возможно, это сделано умышленно, не просто под воздействием паники.
– Ладно, поставлю ее у стены, – в конце концов решила Ева. – Будем надеяться, что сможем уехать, если прижмет.
Лифт уже не работал, двери были открыты, но свет выключен, и кнопки не реагировали на нажатие. Они побежали по лестнице.
Дверь на первом этаже выглядела запертой, но Шейн поднажал на нее, и она распахнулась, под громкие протестующие крики.
Вестибюль был полон людей.
Ратуша Морганвилля была не так уж велика; во всяком случае, это точно относилось к ее вестибюлю. Широкая, уходящая вверх лестница, всюду роскошный мрамор и полированное дерево, часть одной стены занимали стеклянные витрины. Справа располагалось Бюро регистрации: шесть старомодных окошек, зарешеченных и закрытых. Рядом с каждым окном висела медная табличка, на которой указывалось, какие операции в нем осуществляются: «Вид на жительство», «Регистрация автомобилей», «Запрос на переезд», «Специальные разрешения», «Нарушение правил дорожного движения. Взыскание штрафов», «Налоги, городские службы».
Сегодня вестибюль был до отказа забит людьми. В основном семьями – родители с детьми, иногда совсем маленькими. Клер не заметила в толпе ни одного вампира. В дальнем конце желтая табличка гражданской обороны обозначала вход в убежище, рядом с ней висел график продвижения шторма. Полицейский с мегафоном выкрикивал приказы, но, похоже, его никто не слышал; люди толкались и орали друг на друга.
– Убежище забито до отказа! Пожалуйста, успокойтесь!
– Плохо, – заметил Шейн. Около десяти полицейских в форме пытались навести в толпе порядок, но Ричарда среди них не было. – Ну что, наверх?
Они вернулись на лестницу и побежали на следующий этаж. Судя по табличке на площадке, здесь находились приемные мэра и шерифа, кабинеты членов городского совета и что-то под расплывчатым названием «Архив».
Дверь на этаж оказалась заперта. Шейн заколотил в нее, но никто не вышел.
– Пошли дальше.
На площадке третьего этажа никаких табличек не было, зато имелся рельефно вырезанный символ Основателя, такой же, как на браслете Клер.
Шейн повернул ручку, но и здесь дверь не открывалась. Он посмотрел на следующий пролет лестницы.
– Еще один этаж, и дальше просто крыша, а на крышу, по-моему, лезть не стоит.
– Подожди.
Несколько мгновений Клер разглядывала символ Основателя, а потом взялась за ручку.
Что-то щелкнуло, и она повернулась. Дверь открылась.
– Как тебе это…
Клер вскинула запястье с золотым браслетом.
– Попробовала на всякий случай. Я подумала, может, с золотым браслетом…
– Гений. Пошли туда.
Дверь со щелчком закрылась за ними и заперлась с легким скрипом металла. После сияния флуоресцентных ламп на лестнице глаза не сразу привыкли к полумраку в коридоре – огни горели еле-еле, и этот слабый свет поглощался темным ковром и такими же деревянными панелями.
Странным образом коридор напомнил Клер тот, куда они попали, спасая Мирнина, только здесь было меньше дверей. Те из них, которые удавалось открыть – Шейн, конечно, шел первым, – вели в простые офисы, и в них не было ничего необычного.
А в конце коридора обнаружилась дверь с символом Основателя, выгравированным на медной дверной ручке. Шейн попытался повернуть ее, покачал головой и сделал знак Клер.
При ее прикосновении дверь легко открылась.
Внутри оказались… апартаменты. Или, может, залы? Клер не знала, как правильно назвать то, что видела; здесь имелся целый комплекс комнат, сходящихся к единому центру.
Это было все равно что шагнуть в совершенно другой мир, без сомнения, прекрасный: сказочная комната, роскошный атлас на стенах, персидские ковры, изящная, белая с золотом мебель.
– Майкл? Мэр Моррелл? Ричард?
Следующая комната была поистине королевская, но кто-то превратил ее в руины: мебель опрокинута, частично сломана, зеркала разбиты, ткани порваны.
Клер замерла.
На уцелевшей длинной, изящной софе лежал Франко, второй преданный Бишопу вампир, прибывший в Морганвилль вместе с ним и Исандрой. Казалось, он безмятежно отдыхает – ноги скрещены на уровне щиколоток, голова покоится на пышной атласной подушке, на груди стоит хрустальный стакан с чем-то подозрительно темно-красным.
Он засмеялся и отсалютовал им стаканом.
– Приветствую вас, мои маленькие друзья, – сказал он. – Мы не ожидали вас, но вот вы здесь, и это хорошо. У нас почти не осталось закуски.
Шейн подтолкнул Еву к двери.
– Вон отсюда.
Однако перед дверью, захлопнув ее за собой, стоял мистер Бишоп, все еще в длинной фиолетовой мантии, в которой был на празднестве, порванной с одной стороны, где Мирнин полоснул его ножом.
В нем ощущалось что-то столь древнее, столь равнодушное – у Клер даже пересохло во рту.
– Где она? – спросил Бишоп, вперив в нее взгляд. – Знаю, ты виделась с моей дочерью. Ты хранишь ее запах, и я его чувствую.
– Гм… Может, обойдемся без подробностей? – брякнула Ева.
Не сводя пристального взгляда с лица Клер, Бишоп сделал жест в сторону Евы.
– Замолчи, или тебя заставят замолчать. Если я пожелаю узнать твое мнение, то справлюсь о нем у твоих внутренностей.
Ева умолкла. Франко одним плавным движением перекинул ноги через край софы, сел, допил кровь и уронил стакан, который покатился по светлому ковру, разбрызгивая алые капли. Кое-что попало ему на пальцы, он облизнул их и вытер о затянутую атласом стену.
– Пожалуйста – Он захлопал длинными ресницами, глядя на Еву, – Пожалуйста, скажи что-нибудь, я обожаю внутренности.
Она съежилась у стены. Даже Шейн молчал, хотя Клер чувствовала, что он испытывает сильное желание защитить ее.
«Ты не можешь тут ничего поделать, – мысленно воззвала к нему она. – Даже не пытайся».
– Вы не знаете, где Амелия? – спросила она Бишопа, – Как в таком случае развивается ваш генеральный план?
– Просто прекрасно развивается, – ответил Бишоп, – К этому моменту Оливер мертв. Мирнин… Ну, мы оба знаем, что Мирнин безумен. Надеюсь, он отправится тебя спасать – и, прибыв сюда, забудет, кто ты такая. Это было бы забавно – и очень характерно для него, – Взгляд Бишопа ввинчивался в ее глаза, и Клер испытала ощущение, будто вокруг нее стягивается плотная сеть, – Где она?
– Там, где вам никогда ее не найти, – отрезала Клер.
– Прекрасно. Пусть себе прячется во тьме со своими жалкими творениями, пока голод или люди не прикончат их. Это не обязательно будет сражение, знаешь ли. С таким же успехом это может стать так называемой войной на истощение. У меня прекрасная позиция, – Ленивым движением руки Бишоп повел по разгромленной комнате, – И конечно, все собрались здесь, неважно, понимают они, что происходит, или нет.
Клер не заметила движения Франко, но вздрогнула, почувствовав, как он провел холодными пальцами ей по шее и сильно сжал ее.
– Вот так просто. – Бишоп кивнул Франко. – Хочешь ее – возьми. Меня больше не интересуют любимчики Амелии. Возьми и этих других, если не хочешь придержать их на потом.
Прихлебатель Бишопа повернул голову Клер и обнажил шею.
– Нет… – с отчаянием прошептал Шейн.
Губы Франко коснулись кожи – обжигающие, точно лед.
– Ой! – Франко отдернул голову, – Ах ты, маленькая мошенница.
Используя складку рубашки Клер, он захватил серебряную цепочку и резким движением сорвал ее.
Клер успела подхватить крест.
– Может, это успокоит тебя, дитя мое, – с улыбкой сказал Бишоп.
И тут Франко укусил ее.
– Клер? – Где-то далеко-далеко надрывно звучал голос Евы, – О, бог мой, Клер, слышишь меня? Очнись, пожалуйста, очнись! Ты правда нащупал у нее пульс?
– Да, сердце бьется.
Клер узнала и этот голос. Ричард Моррелл. Как он оказался здесь? Кто вызвал полицию? Она припомнила инцидент с грузовиком… Нет, это было раньше.
Бишоп.
Клер медленно открыла глаза. Все вокруг казалось далеким и смазанным. Ева разразилась потоком слов, смысл которых Клер не улавливала – и даже не пыталась.
«У меня бьется сердце».
Почему-то это казалось особенно важным.
«Шея болит».
Клер медленно подняла руку, прикоснулась к шее и почувствовала там что-то большое, типа скомканной рубашки.
– Нет. – Ричард отвел ее руку. – Не трогай. Ранка еще не закрылась. Тебе нужно полежать спокойно еще час или около того.
– Укус. Он укусил меня! – пробормотала Клер, и как будто алый нож прорезал туман – она вспомнила все. – Не хочу превращаться в…
– Ни в кого ты не превратишься, – сказала Ева, почему-то перевернутая вверх ногами. Нет, просто голова Клер лежала у нее на коленях, и теплые слезы капали на лицо. – Ох, дорогая! С ней ничего не случится? – спросила перевернутая Ева сидящего справа от нее Ричарда.
– Конечно, – ответил тот; выглядел он скверно. – Мне нужно посмотреть, как там отец.
Он отошел, и его место занял кто-то другой.
Шейн. Его теплые пальцы сомкнулись на руке Клер, и только тут она почувствовала, насколько замерзла. Ева нервными движениями подоткнула вокруг нее дорогое бархатистое одеяло.
Шейн молчал.
– Мой крест… – заговорила Клер. Раньше он был у нее в руке; она не знала, где он теперь. – Он порвал цепочку. Как жалко…
Шейн раскрыл ладонь; там лежали цепочка и крест.
– Я подобрал его. Подумал, может, ты захочешь, чтобы он снова был у тебя.
За этими словами крылось что-то невысказанное. Клер посмотрела на Еву, надеясь получить объяснение, но та, в виде исключения, молчала.
– Не волнуйся, все будет в порядке, – продолжал Шейн. – На этот раз повезло. Франко был не так уж голоден.
Он сомкнул пальцы вокруг креста; рука у него дрожала.
– Шейн?
– Прости, – прошептал он. – Я не мог пошевелиться, просто стоял там.
– Ничего он не «просто стоял», – сказала Ева. – Он отшвырнул Франко через всю комнату и заколол бы его ножкой от кресла, если бы не вмешался Бишоп.
Это было похоже на Шейна.
– Ты не пострадал? – спросила Клер.
– Не очень.
– Ну… – начала Ева, но Шейн повторил:
– Не очень. У меня все нормально, Клер.
Судя по его лицу, в целом так оно и было.
– Сколько времени?
– Шесть пятнадцать, – ответил Ричард с дальнего конца маленькой комнаты, которая, как предположила Клер, служила Амелии чем-то вроде гардеробной.
Наряды, по большей части порванные, грудами лежали на полу. Туалетный столик был сломан, все зеркала разбиты.
Видно, Франко славно позабавился и здесь.
– Шторм достиг нас, – сказала Ева. – Майкл не сумел добраться до Ричарда, зато нашел Джо Хесса. Они эвакуировали людей из убежища. Бишопа это вывело из себя. Он хотел, чтобы между ним и Амелией было как можно больше заложников.
– Значит, здесь остались только мы?
– Мы и люди Бишопа, которые не ушли. И знаменитый Фрэнк Коллинз со своей бешеной шайкой. Они ворвались в вестибюль и теперь воображают, будто одержали победу. – Ева закатила глаза, на мгновение снова став самой собой. – Только мы и всякие отморозки.
Это что, и к Ричарду относится? Нет. Если кто в Морганвилле честно старался поступать правильно, так это Ричард Моррелл.
Ева проследила за взглядом Клер.
– Да, его отец пострадал, не давая Бишопу ворваться в подвал. Ричард пытается помочь ему и матери. Между прочим, мы были правы насчет Салливана. Предатель! Твои предчувствия оправдались. Хотела бы я, чтобы и на меня что-нибудь снизошло. К примеру, догадка, как нам выбраться отсюда.
– Вряд ли это реально, – заметила Клер.
– Даже в окно не вылезешь, – согласилась Ева, – Мы заперты здесь. Непонятно, куда подевался Бишоп со своим чокнутым дружком. Ищет Амелию, наверное. Хорошо бы они просто поубивали друг друга!
На самом деле Ева так не думала, но Клер понимала ее чувства, хотя и не могла разделить их, ощущая себя отстраненной и какой-то равнодушной.
– Что происходит снаружи?
– Понятия не имею. Тут нет никаких раций. Мы по уши… – Лампочки замигали и погасли, погрузив комнату во тьму, – В дерьме. О господи! Это я, что ли, накликала?
– Здание обесточено, по-видимому, – сказал Ричард. – Наверное, виноват шторм.
Или вампиры постарались. Клер не произнесла этого вслух, но была почти уверена.
Шейн по-прежнему сжимал ее руку.
– Шейн?
– Я тут. Не волнуйся.
– Прости, прости меня!
– За что?
– Не нужно было сердиться на тебя… ну, раньше, из-за твоего отца…
– Ерунда, – мягко сказал Шейн, – Все в порядке, Клер. Просто отдыхай.
Отдыхать? Она не могла отдыхать. Реальность навалилась на нее, напомнив о боли, о страхе и, что важнее всего, о времени.
Возник противоестественный, какой-то призрачный звук, похожий на вой; он становился все громче.
– Что это? – спросила Ева и тут же ответила сама: – Штормовые сирены. Одна из них на крыше.
Вой продолжал нарастать, то чуть затихая, то усиливаясь, но сквозь него прорывался еще какой-то звук… может, стремительно несущейся воды? Или…
– Нужно найти укрытие. – Ричард включил фонарик и осветил лица Евы, Шейна и Клер, – Вы, ребята, унесите ее отсюда. Вон там самый прочный угол. Эта сторона выходит на улицу.
Клер попыталась встать, но Шейн подхватил ее на руки, понес и усадил спиной к стене, а потом они с Евой укрыли ее одеялом. Луч фонарика метнулся в сторону, и Клер успела разглядеть мэра Моррелла. Вообще-то он был полным мужчиной, с улыбчивым, гладким лицом настоящего политикана, но сейчас мало походил на самого себя – постарел, как будто съежился внутри своего костюма и выглядел очень, очень больным.
– Что с ним? – шепотом спросила Клер.
– Сердечный приступ. – Дыхание Шейна шевелило ей волосы. – По крайней мере, так думает Ричард. Выглядит неважно.
Так оно и было. Мэр, хватая ртом воздух, прислонился к стене в нескольких футах от них; жена (Клер раньше видела ее только на фотографиях) похлопывала его по руке и успокаивающе бормотала что-то. Лицо мэра было пепельно-серым, губы посинели, в глазах металась паника.
Вернулся Ричард, неся еще одно толстое одеяло и подушки.
– Все укройтесь, – сказал он. – И головы не поднимайте.
Укрыв родителей, он присел рядом с ними на корточки, тоже завернувшись в одеяло.
Снаружи ярился ветер. Что-то ударялось о стены с глухим стуком, как во время игры в бейсбол.
– Осколки, – сказал Ричард и направил луч фонарика на ковер перед ними. – Возможно, град. Возможно все.
Сирена резко смолкла, но это привело лишь к тому, что прорывающийся сквозь нее шум зазвучал громче; теперь он напоминал вой или вопль, все более низкого тона.
– Похоже на гудок паровоза, – потрясенно сказала Ева. – Проклятье, а я-то надеялась, что это вранье, все разговоры о поезде…
– Головы вниз! – закричал Ричард.
Все здание начало содрогаться, доски пола вибрировали, стены гнулись, по ним побежали трещины.
Потом шум перешел в устойчивый, оглушительный вой, и вся наружная стена провисла, рассыпалась на кирпичи, обломки дерева и… исчезла. Рваная ткань в комнате поднялась в воздух, словно стая испуганных птиц, распадаясь на еще более мелкие куски под напором ветра и ударами осколков.
