Текст книги "Туннель под миром. Сборник англо-американской фантастики"

Автор книги: Рэй Дуглас Брэдбери

Соавторы: Айзек Азимов,Роберт Шекли,Генри Каттнер,Фредерик Пол,Артур Порджес,Ли Гардинг,Тэнн Блиш,Джеймс Мак-Интош,Стивен Барр,Джон Киппакс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

Все это были только предварительные разговоры, чтобы получить некоторое представление о людях, намеченных для настоящей проверки. Но Марк никак не мог сосредоточиться: его неотвязно преследовала мысль о Д.

Почему тот ни о чем не спросил его? Не поинтересовался, что именно он собирается делать и как долго намерен производить проверку?.. Д. сказал только: «Делайте все, что найдете нужным, а потом зайдите ко мне…»

И вот, не закончив разговора с начальниками отделов, Марк бросился в кабинет шефа. То, что он увидел, не было для него неожиданным.

Д. лежал ничком поперек письменного стола. В виске у него зияла рана, рука все еще сжимала револьвер.

Марк не кинулся к телефону. Правда, Служба безопасности имела собственное небольшое полицейское отделение, так что сюда не могла ввалиться орава полицейских, не связанных с разведкой. Но Марку хотелось хорошенько разобраться во всем самому, прежде чем передать дело в чужие руки.

Среди разбросанных на столе бумаг лежал отчет о происшествии на Военно-морской верфи, к которому были подшиты соответствующие директивы «Гения». Другой документ относился к событиям на Меркаптане, которые «Гений» расследовал, погубив при этом трех агентов Земли. Результаты расследования не представляли никакого интереса. В третьем протоколе речь шла о роспуске всего вашингтонского отделения Службы безопасности – по директивам «Гения». Впоследствии оказалось, что все подозреваемые «Гением» сотрудники Службы безопасности невиновны, а шпионом был один из охранников.

Другие материалы относились к различным инцидентам, по поводу которых «Гений» давал директивы, а Д. выполнял их. Потом выяснялось, что «Гений» ошибался. И все это были как раз такие случаи, когда начальник Службы безопасности мог и должен был усомниться в указаниях «Гения», а затем обязан был найти другое решение.

На столе лежал и рапорт Д., в котором он докладывал, что не сумел справиться с возложенными на него обязанностями. Из этого донесения Марк понял, почему шеф никак не реагировал на его заявление о том, что «Гений» дает неверные директивы. «Гений» действительно был не в порядке, но это отнюдь не снимало ответственности с Д.

И в конце концов Д., вероятно, понял, что неизменно правильные действия Марка Суона и С. объяснялись не только тем, что им обоим всегда везло…

Марк терпеливо ждал, пока три охранника придирчиво проверяли его удостоверение личности, а потом, пропустив, закрыли за ним двери.

Впервые за последние семь месяцев, с тех пор как Д. снял его с должности начальника отдела КР, сделав заместителем Бергстейна, Марк оказался наедине с «Гением».

Теперь Марк явился сюда как начальник Службы безопасности.

Буре, вызванной самоубийством Д., не дали разбушеваться. Когда С. спросили, что он думает обо всем этом, старик сразу напомнил, как, уходя в отставку, он рекомендовал на свое место Марка Суона и резко противился назначению на этот пост Д. Его слова были запротоколированы. Нашли документы, показывавшие, как плохо Д. руководил работой Службы безопасности (в чем он вынужден был под конец признаться сам), а также материалы, подтверждавшие неизменную правильность действий или соображений Марка.

Назначение Марка Суона начальником Службы безопасности произвело ошеломляющее впечатление – в Вашингтоне все содрогнулись. Один фельдмаршал, в свое время поддерживавший кандидатуру Д., как человека более надежного и более уравновешенного, чем Марк, отныне получил возможность посвятить все свое время управлению фермой в Новой Англии.

Однако Марк не испытывал душевного подъема и отнюдь не злорадствовал. Он не страдал манией величия и предпочел бы работать под руководством С., вместо того чтобы самому нести всю ответственность.

Бесспорно, очень приятно получать со всех сторон потрясающие знаки доверия, но ему была хорошо известна и оборотная сторона медали: если работа разведки не наладится, сразу же потребуют другого начальника.

Разглядывая серые панели управления и клавишное устройство «Гения», Марк внезапно подумал: а не враг ли перед ним?

После самоубийства Д. все сотрудники, так или иначе связанные с шефом, считали, что его поступок, несомненно, изобличал профессиональную несостоятельность, но что в самой разведке все обстояло благополучно.

Так думали все, кроме С.

Он сказал Марку:

– Вам выпала нелегкая задача, мой мальчик. Теперь волей-неволей придется последовать совету, который вы дали в свое время Д., – выключить «Гения» и командовать парадом самому.

Именно так и поступил Марк.

Он уселся перед клавиатурой аппарата и отстукал краткое сообщение: «Назначен новый начальник Службы безопасности. Отныне директивы должны направляться М.»

«Гений» принял это известие с полным равнодушием. Личности не имели для него никакого значения. Он не осведомился, что произошло с Д. и кто такой М.

Не сводя глаз с сигнальной панели, Марк припоминал свой разговор с С. Сейчас «Гений» принял его информацию, не задав ни единого вопроса. Чем это объяснить? Все директивы теперь нужно направлять М. Может быть, «Гению» уже передали какие-то сведения, предварив, что их нельзя разглашать даже косвенно, в форме вопросов или указаний?.. Нет, ибо встроенный секретный экран «Гения» нельзя было изменить. «Гения» невозможно было заставить выдать информацию, которая не предназначалась для обнародования, или скрывать то, чего не следовало засекречивать.

«Гений» был машиной. Он обладал только одним инстинктом, если можно так назвать заложенный в его конструкции принцип целесообразности, – инстинктом наивысшей эффективности действия. Он стремился функционировать наилучшим образом, потому что таково было его устройство. Другой цели у него не было. И ничто другое не интересовало его.

Итак, Марк начал передавать информацию.

Информация. Закончено следствие по делу на Военно-морской верфи. Диверсант – флотский техник. Снят с должности.

Вопрос. Рекомендуются ли какие-нибудь изменения в организации отделения Службы безопасности на Военно-морской верфи?

Ответ был адресован начальнику Службы безопасности М: «Нет».

Марк знал, что «Гений» больше никогда не коснется случая на Военно-морской верфи или сделает это косвенным образом в том случае, если представленная ему новая информация будет противоречить той, что содержалась в ячейках его памяти.

Марк напечатал снова:

Вопрос. Альберт Кемп, бывший начальник отдела кадров, погибший полтора года назад в автомобильной катастрофе, ныне подозревается в том, что был агентом Меркаптана. Твое заключение.

«Гений» развил бурную деятельность. Одновременно застрекотало четыре блока.

Получив однажды какую-нибудь информацию, «Гений» больше не требовал ее повторения. И теперь вычислитель автоматически раскладывал все полученные ранее от бывшего начальника отдела кадров вопросы и информацию, а также выданные тому директивы и запротоколированные результаты предпринятых им действий – под рубрикой «Кемп».

«Гений» рассматривал Кемпа только как рабочую единицу и определял, был ли тот эффективно функционировавшей единицей или нет, точно так же как это делает прибор, проверяющий качество транзисторов, – признает их годными или бракует.

«Гения» не тревожили вопросы о назначениях или увольнениях. Стоило человеку сделать маленькую ошибку, хотя бы даже в машинописном тексте, как «Гений» относил его к числу непроизводительных единиц, подлежащих отчислению.

Марк не спешил ознакомиться с ответом «Гения», ему хотелось еще раз все обдумать.

Он не подозревал какого-нибудь из начальников отделов. Но Кемп погиб вскоре после того, как «Гений» качал давать странные директивы… Могло ли случиться, что Кемп был подкуплен и работал по заданию Меркаптана… а затем его ликвидировал кто-то из вражеских агентов?

Четыре блока «Гения» щелкнули и остановились. Марк подошел к первому аппарату и прочел запись. Это оказался целый ряд вопросов, сводившихся к одному: какие основания имеются для того, чтобы подозревать Кемпа? «Гений» давал длинный перечень пунктов, по которым требовал специальной информации. Разведка на этот счет располагала скудными сведениями, и «Гений» знал это. Хотя он всегда мог дать какое-либо промежуточное решение, основанное толысо на имевшихся у него материалах, «Гений», видимо, считал небесполезным задать дополнительные вопросы, предполагая, что некоторые сведения не были представлены ему только дотому, что не учли их значения. Он никому не доверял определять, насколько важно то или иное событие; ему были нужны все подробности.

Второй аппарат задал ряд вопросов, основанных на предположении, что Кемп был шпионом, то есть плохо функционировавшей рабочей единицей.

Просмотрев этот список, Марк отложил его, чтобы попозже тщательно изучить.

Все эти вопросы являлись примером того, как «Гений», не сообщая секретных данных прямо, мог дать их в косвенной форме: по этим пунктам когда-то представлял информацию сам Кемп. Теоретически допуская, что тот мог быть преступником, «Гений» проверял полученные от него сведения.

Но Марк сразу понял, что провести «Гения» было совсем не просто. Машина формулировала вопросы таким образом, чтобы нельзя было определить, какие сведения передал ей в свое время бывший начальник отдела кадров. «Гений» спросил:

Сколько агентов Службы безопасности работает в разведке?

Сообщите подробно результаты ежемесячной проверки личных дел сотрудников.

Перечислите неудавшиеся попытки подкупа работников разведки.

Назовите всех изобличенных предателей, работавших в разведке.

Перечислите всех уволенных из Службы безопасности.

Сообщите подробно все, что известно о бывших сотрудниках разведки, находящихся в настоящее время в отставке.

Укажите все изменения в штатах за последние три года.

Все эти вопросы не давали никаких указаний на сведения, полученные когда-то от Кемпа. Это был способ проверки «Гением» ранее представленной информации, которая оставалась засекреченной.

Третий аппарат перечислил по кодовым номерам все задания Службы безопасности, выполнение которых было бы затруднено, если бы Кемп действительно работал на Меркаптан. Это являлось предварительной проверкой. «Гений» выдал краткий перечень операций, взятых в личных делах сотрудников, который можно было бы значительно расширить.

Четвертый аппарат коротко заявил, что Кемп не был диверсантом. Это и было промежуточное заключение, показывавшее, что перекрестная проверка не подтвердила виновности Кемпа, чего и следовало ожидать, потому что в противном случае «Гений» уже давно сделал бы окончательное заключение и проверил бы с помощью Д. все сведения, сообщенные Кемпом.

Марк не ответил ни на один вопрос «Гения». Это было не к спеху. Он погрузился в размышления, не сводя взгляда с гладких панелей машины.

Насколько он понимал, «Гений» работал безупречно. Он задал все вопросы, которые ему надлежало задать.

Может быть, он хотел усыпить бдительность нового начальника Службы безопасности, чтобы сначала завоевать его доверие, а затем погубить – так же, как погубил Д.?

Марк жил в ожидании неприятностей, однако ничего не произошло. Напряжение разрядилось, и постепенно во всех отделах крепла уверенность в том, что Служба безопасности теперь на верном пути. Марк поступал так: сначала принимал решение, затем сообщал его «Гению» и спрашивал его заключение. Почти всегда оно совпадало с мнением Марка, кроме тех редких случаев, когда любой электронно-вычислительный прибор дал бы только практически неприемлемый ответ.

К сожалению, такой метод работы нельзя было применять постоянно. Марку пришлось убедиться, что С. был прав, когда говорил: машина эта не роскошь, а необходимость. Координация всех действий разведки была не под силу не только одному человеку, но даже множеству людей.

Временно Марк ограничил деятельность разведки такими операциями, которые можно было проверить. И мало-помалу работа стала налаживаться, подобно тому как стихает мятеж в городе, где вводится военное положение. Однако нельзя бесконечно применять суровые военные меры, поэтому и разведка не могла достичь максимальной эффективности без электронного мозга.

Таким образом, необходимо было выяснить, в чем заключалась неисправность «Гения», чтобы не получать в будущем ошибочных директив.

Марк вывел Паулу из числа оперативных работников и сделал ее своим секретарем. Теперь в разведке установилась еще более непринужденная атмосфера, нежели при С. Марк руководствовался принципом: подобрав каждому сотруднику подходящую должность, предоставить ему самостоятельность. Но те, кому это требовалось, всегда могли обратиться к нему за помощью.

Через шесть недель после того, как Марк получил новое назначение, он женился на Пауле. Пока она еще продолжала работать у него секретарем.

Однажды, видя, что Марк в течение целого часа сидит совершенно неподвижно, Паула поинтересовалась, о чем он думает.

– Я думаю о том, что следовало бы выгнать Бергстейна, – ответил Марк. – Но мне не хочется, чтобы это показалось сведением каких-то личных счетов. А ведь он типичный ставленник Д., негибкий, лишенный воображения тупица с логарифмической линейкой в одной руке и перечнем инструкций в другой…

Подумав немного, Паула снова заговорила:

– Не сделать ли ему сначала предупреждение? Показать, как плохо работает КР по сравнению с другимн отделами, и намекнуть, что если КР не подтянется, его уволят?

– Видимо, так и придется сделать, – согласился Марк. – Вызови его, пожалуйста.

Когда Бергстейн явился, Марк попросил Паулу оставить их наедине. Он предпочел бы, чтобы она присутствовала при разговоре, но считал неудобным распекать подчиненного при секретаре.

– Вот что, Бергстейн, – начал Марк. – Я не хочу причинять вам зла, чтобы не подумали, что у меня против вас зуб еще с тех пор, когда Д. сделал вас моим начальником… Но ведь в настоящее время КР – самый отсталый отдел.

– Знаю, – удрученно ответил Бергстейн.

– Знаете? – удивился Марк.

– Этого следовало ожидать, поскольку мне теперь не разрешается советоваться с «Гением».

Бергстейн больше ничего не мог сказать в свое оправдание.

– Другие начальники отделов тоже не советуются с «Гением», – возразил Марк. – Однако у них все в порядке.

– Может быть, в других отделах нет такой потребности в «Гении», как в контрразведке.

– Допустим, – сказал Марк. – Слушайте, Бергстейн, ведь вам известно, что «Гений» давал Д. неправильные директивы. И мы до сих пор не можем понять, почему это происходило. А пока не выясним, ему нельзя доверять. Д. всецело полагался на «Гения», и это его погубило.

– А разве нельзя приобрести другую электронную машину?

Марк усмехнулся.

– Сомневаюсь, поскольку за нашего «Гения» заплатили двадцать миллионов долларов. И никто не может доказать, что он неисправен… Вот как мы сделаем, Бергстейн. Вы дадите мне все вопросы, с которыми хотите обратиться к «Гению», а я перешлю вам его ответы. Я считаю необходимым поступить так не потому, что не доверяю вам, а потому, что «Гений» все еще под большим подозрением и я не хочу, чтобы сотрудники слепо следовали его указаниям. Если какая-нибудь директива «Гения» покажется мне странной, мы обсудим ее вместе с вами.

– Ладно, – Бергстейн встал и направился к выходу, но, немного поколебавшись, обернулся и сказал:

– М., вы вызвали меня, чтобы предупредить, не так ли? Позвольте и мне предостеречь вас… Вы обычно действуете по наитию. Я признаю этот метод. Но нельзя строить всю работу разведки на вашей личной, пусть даже безукоризненной интуиции. Среди нас есть тугодумы, осторожные и медлительные люди, которые верят только своим глазам. Нельзя отвергать и их методы работы… Д. был бы прекрасным начальником Службы безопасности, если б его не подвел «Гений».

– Вернитесь и сядьте! – приказал Марк. – Вы ведь хорошо знали Д.? Как вы считаете, почему он завалил работу?

– Может быть, потому что чересчур полагался на «Гения». Мне известно, однако, что и у Д. временами возникали сомнения. Но все же он утверждал, что «Гений» не может ошибаться.

– А я всегда принимаю любую его директиву с учетом того, что машина может быть неисправной, – задумчиво произнес Марк. – Хотя, если говорить совершенио откровенно, с тех пор как меня поставили во главе Службы безопасности, я ни разу не обнаружил ни малейших признаков неисправности «Гения»… Вы хотите пользоваться им? 0'кэй, действуйте. А я буду судить по результатам. Если с помощью «Гения» вам удастся наладить работу контрразведки, – прекрасно. Если же нет…

– Ясно, – угрюмо отозвался Бергстейн. – Можете не договаривать…

После ухода Бергстейна Марка охватило какое-то смутное беспокойство. Он и сам не понимал, чем оно вызвано. Может быть, той же причиной: так и не установлено, что же произошло с «Гением». Марка не покидало ощущение, будто под него подложена бомба.

Но разведка нуждалась в «Гении». Рано или поздно Марку пришлось бы прибегнуть к нему независимо от того, будет ли выяснена причина «психоневроза» вычислительной машины и поправится она в конце концов или нет…

Неужели «Гений» поступит с Марком так же, как с Д.? Вернулась Паула, мельком взглянула на мужа и молча села за стол. Через некоторое время Марк очнулся.

– Паула, предположим, ты диверсант. Твоя задача – вывести из строя «Гения». Как бы ты это сделала?

– Думаю, что так же, как это было сделано на Военно-морской верфи. Бомбы я не применила бы. Ничего такого, что могло бы броситься в глаза. Я использовала бы дестабилизатор, вызывающий незаметные повреждения в течение длительного времени, и не стала бы устраивать аварию, которую легко обнаружить.

Марк кивнул головой.

– Обычная тактика Меркаптана… Но как ты смогла бы испортить машину?

– Вот это тебе и придется установить…

– «Гений» никогда не делится полученной информацией, – пробормотал Марк. – Машина терпелива, ее ничто не интересует, кроме точной и бесперебойной работы… Она ничего не знает об отдельных личностях… о персонале разведки…

Он вскочил.

– Паула! – воскликнул он взволнованно. – Кажется, я понял! Как же это раньше мне не пришло в голову поставить себя на место агента Меркаптана!

– Что же ты понял?

– Что случилось с «Гением». И, если это действительно так, он снова будет работать безупречно.

– Ну, значит, можешь больше не терзаться, – заключила практичная Паула.

– А вдруг я ошибаюсь?

– Ты у меня почему-то никогда не ошибаешься!

Но у Марка не было настроения шутить. Он продолжал развивать свою мысль:

– Послушай-ка, Паула… Давай рассуждать так: время ровно ничего не значит для «Гения». Ему безразлично все, кроме эффективной работы. Он не разглашает полученную информацию и только задает вопросы. Если в разведку проник диверсант, – это мог быть только Кемп, бывший начальник отдела кадров… Когда я сказал «Гению», что Кемп под подозрением, он задал мне кучу вопросов. Сколько агентов Службы безопасности работает в разведке? Каковы результаты ежемесячной проверки благонадежности персонала? Сколько зарегистрировано безуспешных попыток подкупа сотрудников разведки? Сколько было выявлено предателей в разведке? Кто был уволен из разведки? Что известно о бывших работниках разведки, находящихся в настоящее время в отставке? Какие изменения произошли в штатах за последние три года?..

– Довольно, Марк, пощади! – взмолилась Паула.

Марк взял ее за руку и повел к «Гению». В контрольно-пропускном пункте ему пришлось подписать три экземпляра специального пропуска для Паулы.

На одной из клавиатур он напечатал несколько слов и стал ждать.

«Гений» молчал – ни одного вопроса.

Паула хотела взглянуть, что написал Марк, но тот, не показав ей, вложил карточку в серую кассету и произнес:

– Теперь ты никогда не узнаешь, что тут написал я, если только я сам не скажу тебе. И «Гений» тоже не скажет, потому что это секрет. Все, что сообщают «Гению», – секрет.

– Это было важное сообщение?

– Очень важное.

– И соответствовало действительности?

– Нет.

– Тогда почему же «Гений» не задал никаких вопросов?

– Потому что я добавил: «В настоящее время дополнительных сведений получить невозможно».

– Ясно, «Гений» понимает, что незачем задавать вопросы, если тот, кто представляет информацию, больше ничего не знает… Марк, а ты дал ему материал от своего имени?

– Нет, от имени Бергстейна.

– Не томи меня, Марк, скажи, что будет дальше?

– Дальше ты сделаешь запрос «Гению» от моего имени. Мы используем события на Военно-морской верфи – поставим перед ним ту же задачу, но на другом материале.

– Для проверки?

– Да. И сделаем это от моего имени.

И он продиктовал длинное описание целиком вымышленного случая, в основных чертах аналогичного происшествию на Военно-морской верфи: будто бы в вашингтонском конференц-зале обнаружили бомбу замедленного действия. Марк подробно, описал все технические данные, а также меры, принятые специалистами по безопасности, причем указал, что конференцзал посещала группа из пятнадцати человек.

Когда он перевел дыхание, Паула спросила;

– Все?

– Да, на этом можно закончить.

Паула обработала материал. И «Гений» сразу ответил:

«Начальнику Службы безопасности М.

Проверьте пятнадцать посетителей. Вероятное объяснение – диверсия вследствие подкупа».

– То же самое он ответил и на запрос о деле на Военно-морской верфи, – заметила Паула.

– Да, однако факты, представленные и тогда и теперь, показывают, что диверсант – кто-то из своих служащих… Судя по ответам «Гения», можно подумать, что он работает на Меркаптан.

– А как же разоблачить его?

– Видимо, мне придется взять инициалы твоего отца… Отныне я буду называться С.[22]22
  Первая буква слова Security – Служба безопасности. – Прим. перев.


[Закрыть] Для твоего отца это не имеет никакого значения, а «Гений» даже не спросит, что случилось с прежним начальником М.

– Марк, а что же ты сообщил «Гению»?

– Что М. – диверсант. И, конечно, что никакой другой информации по этому поводу не существует.

Паула была ошеломлена. А Марк добавил:

– Электронный прибор вынужден верить на слово всему, что ему сообщают, если только в представленной информации нет внутренних противоречий, в силу которых она становится неприемлемой. В том, что любое высокое должностное лицо может стать предателем, нет никакого внутреннего противоречия. Это вовсе не означает, что человек и раньше был преступником…

…Вероятно, года два-три назад Кемп заявил «Гению», что Д. – диверсант. Он мог даже привести какие-нибудь факты в подтверждение этого и добавить, что больше данных не имеется… А все другие переданные им «Гению» сведения могли вполне соответствовать действительности…

Как должен был поступить «Гений»? У него не было причин не верить начальнику отдела кадров, поскольку представленные им материалы казались вполне правдоподобными. Он не мог уволить Д., потому что власть здесь принадлежит не машине, а начальнику Службы безопасности. Не мог «Гений» и обсудить это с кем-нибудь другим, потому что, во-первых, он устроен так, что не разглашает полученной информации, а во-вторых, какой смысл сообщать самому Д., что он шпион, – ведь все директивы направляются начальнику Службы безопасности… Но «Гений» стремится к высокой эффективности работы разведки, а шпион представляет собой непроизводительную рабочую единицу, так что…

– Понятно! – воскликнула Паула. – Избавиться от непроизводительно работавшего Д. можно было, только давая ему неправильные директивы, до тех пор пока его не снимут с этой должности.

– Совершенно верно… Нельзя, конечно, сказать, что это хороший метод, но «Гений» хочет работать эффективно. И он понимает, что, пока Службу безопасности возглавляет диверсант, работа ее не будет успешной. А потому единственная возможность упорядочить работу – независимо от того, хорош или плох примененный метод, – состояла в увольнении Д. А единственный доступный «Гению» способ уволить своего хозяина заключался в том, чтобы работать какое-то время так плохо, чтобы Д. уволили. Вот и все.

Марк с облегчением вздохнул.

– Мне еще нужно хорошенько поразмыслить обо всем этом и посоветоваться с твоим отцом, Паула. Но теперь, когда удалось разрешить эту труднейшую задачу, мы должны найти средство предупредить подобные случаи в будущем.

– Я вижу, что вышла замуж за парня с головой! – самодовольно заявила Паула.

– Безусловно… Бедняга Д.! Мне всегда казалось, что во многом его винили понапрасну… (О'кэй, теперь можешь сообщить «Гению», что новый начальник Службы безопасности – С.

Через несколько минут «Гений» выдал новое заключение по поводу вымышленного вашингтонского дела:

«Начальнику Службы безопасности С. Проверьте свой персонал. Только сотрудники знали, что бомбу не станут искать в том месте, где она была спрятана».

«Гений» снова работал безупречно.