Текст книги "Основатели кланов I: Исход"

Автор книги: Рэндалл Н. Биллс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

10

Неподалеку от форта «Брайан-IV», Новая Москва

Норафф, Эдем

Миры Пентагона

14 января 2788 года

Какофония автопушек оглушила его. Стаи ракет неслись на Андрея, а противоракетная система «Экстерминатора» швыряла им навстречу град шрапнели, из-за чего большая часть ракет взрывалась прежде, чем могла достичь цели. Андрей ожидал нападения, но не рассчитывал, что ни одна ракета не проскочит сквозь заградительный огонь.

Проклятая хреновина классно работает. Он забыл раздражающие часы, когда его техник отлаживал систему ПРО, забыл и соблазн попросту её отключить, чтобы избежать хотя бы опасности перекоса снаряда и последующего взрыва боеприпасов.

Тысяча благодарностей. Я и так уже потерял брони более чем достаточно. Это тяжёлый бой и кто знает – может, эта штука только что спасла мою задницу.

Бойцы находились так близко друг от друга, что места для маневра почти не оставалось. Андрей решительно двинул рычаг управления до упора от себя. Боевой мех рванулся вперед и Андрея вжало в пилотское кресло, причем его голова под тяжестью нейрошлема бесконтрольно заболталась туда-сюда. Он злобно стиснул зубы. Дурацкая идея. Надо запомнить.

Луч большого лазера прошил воздух с хирургической точностью, вскипятил его и расплавил броню на правой руке «Экстерминатора». Расплавленный металл потек вниз, быстро застывая причудливым рельефом. Не обращая внимания на обстрел, Андрей удерживал мех на курсе, выжимая высочайшую скорость. Он развернул корпус, чтобы использовать собственные ракеты. Расстояние было ещё слишком мало для толкового захвата цели, но так его противник, «Гильотина», был вынужден сконцентрироваться на маневре уклонения. Это дало Андрею возможность зигзагами вывести «Экстерминатора» на удобную позицию.

Единственное преимущество его машины было в гораздо более высоком ускорении и максимальной скорости. Имея противника, безнадёжно перекрывавшего его по вооружению, тоннажу и броне, Андрею приходилось всё время стараться использовать свой единственный козырь. А не то мне крышка. Он потеряет мех, будет отчислен из СОЗЛ и вынужден начать новую жизнь в качестве гражданского. На какой-то момент его одолела неуправляемая дрожь и мех под ним легко завибрировал, когда гироскоп попытался отреагировать на столь неточный мозговой посыл.

Быть отчисленным. Никогда больше не сесть в боевой мех. Этого не должно произойти!

Андрей подавил страх, перенаправив бурлящий в жилах адреналин. Из страха родилась ярость и ему показалось, что и это чувство передалось машине. Он слился с мехом. Немедленно движения «Экстерминатора» стали гораздо более плавными. Машина кинулась в атаку, словно голодный волк. Клювообразный выступающий кокпит рассек потоки воздуха и время, казалось, на доли секунды застыло. Глубоко втягивая воздух, Андрей неосознанно синхронизировал дыхание с равномерными шагами боевого меха.

Воин. Победа.

Уверенность в себе вернулась. Андрей подпустил «Гильотину» поближе, причем противник получил несколько попаданий. Теперь он бросил машину в короткий спринт, огибая небольшой холмик. «Экстерминатор», один из самых быстрых мехов в своей весовой категории, за несколько секунд набрал предельную скорость – почти девяносто километров в час. Укрытие осталось позади.

На расстоянии около пяти километров Андрей мог разглядеть фундамент огромного укрепления, возле которого строился гигантский склад. Предполагалось, что строительство должно быть завершено через шесть месяцев. Строящееся сооружение напоминало скелет динозавра. Андрей не мог отвязаться от мысли, что это – древнее ископаемое, найденное учеными СОЗЛ. Словно они как раз использовали технологии, с помощью которых пытались адаптировать земные формы жизни на пяти планетах Исхода, чтобы пробудить к жизни этого монстра. Шкура из сталебетона, система контроля климата в качестве кровеносной, органы чувств – следящие камеры, инфракрасное излучение и чувствительные к давлению плиты в полу.

И всё это только ради того, чтобы держать людей подальше от этого меха, если я проиграю. А ну, прекрати! Кончай об этом думать! Делай свое дело и все!

Андрей переключил внимание с отдаленной стройки и растущей столицы, видневшейся на горизонте, на бой. Он обнаружил «Гильотину» довольно далеко позади себя – её пилот как раз пытался сесть «Экстерминатору» на хвост. Противник продирался сквозь узкий проход, который Андрей как раз миновал. Он выжал правую педаль и «Экстерминатор» заложил дугу. Андрей подогнал правым джойстиком крестик прицела на цель и система захвата цели замигала золотым цветом. В его ушах подбадривающе прозвучал аккорд «до-мажор», сообщая, что цель захвачена. Он едва не замурлыкал от этого аккорда гимн Звёздной Лиги, когда нажал на гашетку. Четыре средних лазера пробили «Гильотину» сбоку.

Явно не ожидав, что «Экстерминатор» прекратит бегство и вновь нападет, пилот «Гильотины» попытался вывести в положение для стрельбы двуствольную руку своей машины, но время для реакции – даже для поворота торса – было упущено. Лучевые дорожки от лазеров Андрея проехались от бока «Гильотины» до чувствительной задней части. Испаряющаяся броня создала облако тёмного дыма, на мгновение повисшее в воздухе, но быстро унесенное лёгким ветерком.

– Ага! – воодушевленно заорал Андрей, когда смертельно сконцентрированные лучи пробили «Гильотину». Хотя машина, казалось, не получила иных повреждений, для Андрея это не имело значения. Ещё одного такого попадания должно хватить, чтобы влепить несколько ракет ближнего действия в камеру с боеприпасами. Андрей знал, что у «Гильотины» были ячеистые камеры, тем не менее, взрыв стоил бы противнику большей части его боеприпасов. Я уж молчу о жутком шоке от отдачи, которая обрушится на мехвоина на борту после взрыва зарядов внутри машины.

Андрею годился любой способ победить. Ему некого было жалеть.

Поверхность под «Гильотиной» загорелась, когда машина поднялась в воздух на прыжковых дюзах в отчаянной попытке избежать ещё одного залпа «Экстерминатора». Пилот умело повернул корпус в полете и попытался нацелить большой лазер на спину машины Андрея, когда «Экстерминатор» проскочил мимо «Гильотины».

Как в замедленной съемке, Андрей увидел в нижней части экрана кругового обзора ствол тяжёлого орудия, поворачивающийся в его сторону. В панике он нажал до отказа на собственные педали, однако опоздал. Рубпново-красный луч вылетел из оружия противника и в тот момент, когда прыжковые дюзы отрывали «Экстерминатора» от поверхности, выстрел угодил в ранимую заднюю часть его меха. Пара царапин, на этот раз опять обошлось. Пора с этим кончать. Сейчас!

Неуправляемо, словно лавина, «Экстерминатор» валился на землю. При приземлении гигантские ноги вырыли глубокие ямы в грунте. Андрей боролся с управлением, пытаясь совершить на полной скорости головоломный разворот. Гироскоп дико взвыл у него под ногами, пытаясь удержать мех на ногах.

Андрей бежал по все сужающейся спирали вокруг «Гильотины», так что худощавый силуэт «Экстерминатора» создавал противнику дополнительные трудности при прицеливании. Лазерный огонь, горячий, как солнце, раскалил воздух между машинами, но залп «Гильотины» прошел мимо. Приблизившись к своему противнику на тридцать метров, Андрей опять запустил прыжковые дюзы. Воздух нагрелся до состояния плазмы и был выпущен наружу через магнитные заслонки. Машина прянула вверх, словно брошенный человеческой рукой камень.

– Поймал! – завопил Андрей, когда его противник решил развернуть корпус, чтобы выйти на позицию для стрельбы – вместо того, чтобы прыгнуть вслед за ним. Прямиком в ловушку!

Под конец Андрей приблизился к «Гильотине» слева и спереди – его соперник попытался удержать «Экстерминатора» в прицельной рамке, повернув корпус налево. Слишком поздно он заметил, что Андрей вовсе не собирался продолжать полет в том же направлении, что и в начале прыжка. На полпути он снова ударил по педалям и усилил тягу, чтобы с помощью инерции массы изменить траекторию полета. Визг перегруженных дюз звучал так страшно, что Андрей испугался, как бы его маневр в последнюю минуту не сорвался. С трудом контролируемая энергия плазмы обладала такой силой, что могла в доли секунды превратить кабину в печь. В горло Андрея словно вцепились раскаленные пальцы, лёгкие пылали.

Как только «Экстерминатор» оказался прямо над «Гильотиной», Андрей заставил машину вытянуть ноги, ещё раз легко запустил дюзы и развернул торс налево. Потом он ещё раз до упора выжал педаль, вытягивая из дюз последние резервы. В конце концов, Андрей приземлил боевой мех за спиной своего противника, причём чисто смягчил столкновение, согнув ноги машины.

Только сейчас пилот «Гильотины» понял свою ошибку. Едва приземлившись, Андрей выстрелил всеми четырьмя средними лазерами в его правый бок. Остатки брони немедленно испарились и энергия почти беспрепятственно проникла во внутренности меха, продолжая свое разрушительное дело.

Из задней части корпуса «Гильотины» вырвалось почти десятиметровое пламя – это взорвался ракетный запас.

Словно после удара дубиной по затылку, смертельно раненый мех прошёл несколько шагов, пока ещё один мощный взрыв не потряс его – теперь огонь показался и спереди, и сзади. Стальные соединения испарились в доли секунды, когда дьявольская энергия разнесла «Гильотину» изнутри. Вся правая секция корпуса отвалилась и рухнула на землю, а машина повалилась в противоположную сторону.

Коммуникационный экран Андрея засветился, когда включился контроль боя из отдаленного бункера, чтобы прекратить битву. Передний экран также коротко вспыхнул и на какой-то момент сбил Андрея с толку двумя изображениями одной и той же сцены. В конце концов, осталась только одна ясная картинка. Реальность. «Гильотина» вновь стояла перед ним, неповрежденная и свежевыкрашенная. Симулированный огонь на деле не заставил выстрелить ни одно из орудий, а смоделированные компьютером повреждения никогда не существовали в действительно сти.

Победа Андрея, тем не менее, иллюзорной не была. На какой-то момент его с головой захлестнула эйфория. Возвращение в реальность удручало. Словно наркоман, выходящий из-под воздействия дозы. Мордой об землю. Самые тяжёлые тесты ещё впереди.

* * *

– Это было просто здорово! – сказал Уиндхэм, тряся Андрея за плечи. Тот тихо вскрикнул, когда Божий человек угодил точно по тому месту, где ремень безопасности больно врезался в тело после особо удачного выстрела «Гильотины».

– Похоже на то, – ответил Андрей, заранее опасаясь той боли, которая ожидала его завтра. Он уже начал забывать свой успех. За следующий ему придется драться куда тяжелее.

Андрей миновал ангар «Экстерминатора» и вступил на аппельплац. Лёгкий ветерок заставлял покачиваться свисающую с его меха алюминиевую лесенку. Площадка была грязной – сталебетонные плиты должны были привезти только на будущей неделе. Андрей отправился в командный центр, расположенный на другом конце площадки, где его ожидали для «разбора полетов».

– В каком смысле «похоже на то»? Даже Николаю пришлось бы попотеть, чтоб провести такой прыжок, – сказал Уиндхэм, подстраиваясь под строевой шаг Андрея.

От такого сравнения Андрея одновременно бросило в жар и в холод. Может быть, только Николай разделался бы со своим противником за половину того времени, что понадобилось мне.

Уиндхэм обнял друга за плечи, заставил его остановиться и повернул к себе. За прошедшие зимние месяцы его борода выросла ещё больше, так что Уиндхэм выглядел теперь эдаким джентльменом удачи, спустившимся с гор какой-нибудь дикой периферийной планеты, где в промежутках между поисками золота охотился на медведей. В его темных глазах Андрей видел ум и дружбу, которая стала ещё глубже с тех пор, как они годы назад познакомились на «Гордости Маккенны».

– Послушай меня, Андрей. Я многое пережил. Мой старый арк-дивизион… – он замолчал. Тень прошлого надвинулась на его лицо. Во время оккупации Терры его часть была полностью уничтожена войсками Амариса.

Андрей взял Уиндхэма за руку. Тот встрепенулся и извинительно улыбнулся.

– Я вдруг понял, что я уже несколько месяцев не думал о моей старой команде.

– Столько времени прошло? – ответил Андрей, радуясь, что разговор пошел по другой колее.

– Да, похоже. Минуточку, – продолжил Уиндхэм и снова поглядел на Андрея своим странным взглядом. – Не делай этого. Я в самом деле многое повидал и я знаю, что у тебя потрясающие способности. Ты просто ещё молод и у тебя нет боевого опыта.

Андрей стряхнул с плеч руку и снова повернулся к командному центру.

– Это не играет никакой роли. Может быть, я и победил теперь, но завтра – пехотный экзамен.

– Все у тебя получится, – решительно ответил Уиндхэм.

Андрей был очень благодарен другу за то, что он был здесь, с ним, за то, что в его голосе не было и тени сомнения.

– Хорошо тебе говорить, ты уже квалифицирован. Как бы ты себя чувствовал, если бы тебя демобилизовали и пришлось бы работать на гражданке? – Андрей хотел сказать это лёгким тоном, но он ощущал ещё остатки сомнений, которые вполне могли ещё вновь вырасти.

– Ну так я же потратил все свое время на «Маккене» на то, чтобы проникнуть в глубочайшие тайны гидродинамики… какая жалость! – ответил Уиндхэм с наигранной грустью. Оба засмеялись.

Они вместе продолжили путь. Андрей заглянул Уиндхэму в глаза.

– Но с личным оружием… – он оборвался, борясь с собой, чтобы не потерять самообладания при мысли о том, что произошло на «Принце Евгении». Андрей легонько прикусил язык, чтобы отогнать воспоминания.

Со странным выражением лица, однако очень уверенно Уиндхэм ответил:

– У тебя всё получится. Ты пройдёшь этот тест так же, как прошёл сегодняшний. Он знает о моих кошмарах.

– Конечно. Конечно, я его пройду. – Но голос Андрея звучал вовсе не так уверенно.

11

Бар «Холмы Нойбл», Новая Москва

Норафф, Эдем

Миры Пентагона

14 января 2788 года

Громкие щелчки, с которыми керамика сталкивалась с керамикой, разносились по обширному залу. Андрей повернул голову на звуки. Он прошёл дальше вдоль стойки бара, мимо кухонной двери, которая, казалось, ни на секунду не закрывалась, мимо прохода к туалетам. Наконец, он достиг помещения, из которого доносились резкие звуки – биллиардной.

Как давно Андрей сам играл на биллиарде? Десять лет назад? Почти пятнадцать?

Он заметил группу гражданских – две развлекающиеся женщины, которые, однако, выглядели такими же опустившимися, как и сопровождающие их мужчины. Они пили из больших пивных стаканов, а из их ртов извергался непрерывный поток сигаретного дыма. Обойдя несколько посетителей, Андрей добрался до большого биллиардного стола, покрытого безукоризненным сукном.

Удивительно, как это при четырнадцатичасовом рабочем дне они ещё находят время, чтобы смастерить нормальные биллиардные шары. С другой стороны – если они за минувший год смогли отыскать время устроить бар и сварить пиво, то керамические биллиардные шары в такой обстановке необходимы. Забыть на пару часов тяготы колонизации, прежде чем после пары часов сна опять начнется пахота.

Запах жареного мяса, свежих овощей, кипящего супа, обязательные ароматы пива и виски приветствовали Андрея и вытесняли чужеродные запахи новой родины, приставшие к его одежде. Аромат человеческого кабака, который невозможно спутать ни с каким другим, немедленно напомнил ему далекую Терру Терпкий запах шалфея, пряный и тяжёлый, изгнал последние остатки эдемской пыли из мыслей Андрея и пробудил колоссальный аппетит.

Он прошел ещё дальше в заднюю часть комнаты, мимо нескольких компаний, состоявших как из солдат, так и гражданских, сидевших плечом к плечу, смеявшихся, рассказывавших что-то друг другу и выпивавших. Андрей почувствовал, как при виде этой картины у него в горле запершило. Мы удалились от родных миров почти на две тысячи световых лет, и тем не менее, мы всё ещё настолько человечны – независимо от того, что за солнце светит над нашими головами.

– Андрей, ты не можешь хотя бы на один вечерок попросту отключиться? Расслабься! Поздравляю! – крик Джейсона заставил несколько голов повернуться сторону Андрея. Он заметил несколько доброжелательных лиц с поздравительным выражением, однако и несколько иных, которые, казалось, скрывают мрачные мысли. Неожиданное внимание заставило уши Андрея покраснеть. Так много людей знали его теперь в лицо…

Он приблизился к столу, за которым уже сидели пять человек. Майор Джейсон Эверли, квадратная фигура и тёмные черты лица которого резко контрастировали с весьма дружелюбной натурой, приветствовал его сокрушительным хлопком по плечу и крепким рукопожатием.

– Я поглядел запись твоего боя. Просто классно! Феноменально! – несдерживаемая эйфория майора вызвала улыбку на губах Андрея и вызвала у сидящих за столом согласное бормотание.

– Садись давай, – сказал Джейсон, чей голос звучал непривычно громко. – Сейчас тебе притащат еду.

– Андрей рухнул на деревянную скамью и подвинулся, когда майор освободил ему место. Все присутствующие заулыбались ему.

– Неплохо выполнено, Андрей. Я знал, что ты сможешь это, – сказал Карсон, также сидящий за столом.

– Благодарю вас, сэр, – ответил Андрей автоматически.

– Ха, здесь ты можешь обходиться без «сэра», Андрей. Это как раз то, что мы так любим тут. Всё остается снаружи, за дверью.

Андрей кивнул, хотя знал, что вряд ли он сможет назвать на «ты» полковника, неважно, сколько раз тот попросит об этом. Как я могу вообще подумать называть члена Звёздного Ордена как-нибудь иначе, чем «сэр»? Он едва не затрясся при мысли о такой фамильярности по отношению к герою СОЗЛ – уж не говоря о том, чтобы называть его своим другом.

Справа от Карсона сидел Уиндхэм, чья неброская повседневная ряса не слишком-то подходила к обстановке бара. Священник приветствовал его дружественной улыбкой, которая одновременно должна была подтвердить то, что Уиндхэм говорил Андрею днем.

Справа от Уиндхэма и, таким образом, ближе всех к Андрею расположился Раймонд Сайнце – и даже он выглядел несколько менее замкнутым, чем при их первой встрече. «Омедето год-займацу» – тихо сказал куритянин.

Андрей хотя и не понимал, что именно означают эти слова, однако мог предположить, что это куритское поздравление.

Нет, теперь больше нет. Он взглянул на Сайнце и тот ответил на взгляд неопределенной улыбкой. Андрей подумал о людях, мимо которых только что прошел, направляясь сюда. Между нами больше нет национальных различий. Мы сейчас все сидим в одной лодке, есть ли у нас выбор или нет. Улыбка Андрея стала немного шире – так, словно он желал убедиться, что Раймонд чувствует себя не в стороне от компании.

– Что будете пить? – скучающий голос прервал разговор. Андрей взглянул вверх и обнаружил молодую женщину, чьё лицо выражало то же самое, что и голос. В руке она держала грязно-зелёный лист бумаги и ручку. Андрей всегда поражался тому, как быстро люди приспособились. Они использовали листы альгены, которые нашли здесь, на Эдеме, чтобы производить собственную бумагу. И самое интересное – каждый делает вид, словно так было всегда.

Громкий щелчок, с которым во рту официантки лопнула жевательная резинка, прервал рассуждения Андрея.

– Извините, – поспешно сказал он. – Мне пива, пожалуйста. Тёмного.

– Ты уже можешь праздновать? – подколол Джейсон, похлопывая Андрея по плечу. Андрей бросил на него кислый взгляд.

– Эй, Джейсон, оставь парня в покое, – вмешался Уиндхэм. – Он только что сдал предпоследний тест. Он просто останется в СОЗЛ.

Все добродушно засмеялись. Когда официантка удалилась, Андрею удалось, наконец, разглядеть последнего человека, женщину, которая во время обмена приветствиями тихонько сидела рядом с Джейсоном. Она была примерно его роста, каштановые волосы её были коротко стрижены. До сих пор она глядела в стол, поигрывая рабочей карточкой в руке.

Подруга полковника? Не стыкуется.

– Карсон, было бы вежливым представить Андрею твою гостью, – взял слово Раймонд. Все присутствующие переводили взгляды с него на женщину, пока она также не подняла взгляд.

Бирюзовые глаза цвета морской волны.

Несмотря на то, что лицо её все ещё казалось Андрею чужим, он увидел именно те глаза, которые, как он думал, навсегда потерял. Их вид все ещё приносил боль, снова закипел гнев. Андрей мог только таращиться на женщину, чувствуя, как в нем поднимается ненависть.

Глаза Джес.

Карсон, только что сделавший приличный глоток из своего стакана, закашлялся и наклонился вперед, чтобы не расплескать напиток на униформу.

– Извини, Андрей, – выдавил он, наконец, из себя. – Это Джилл.

– Привет, – сказала женщина. Воспоминания о событиях, предшествовавших бунту, роились в Андрее. Наперекор боли, которую принесло её предательство, чувство к ней было ещё велико, хотя Андрей никогда не был уверен в нём. Рана была ещё слишком свежа.

– Привет, – прохрипел, наконец, Андрей – пауза, как казалась ему, длилась несколько минут.

– Пожалуйста, – снова прервала официантка и он воспользовался шансом оторвать взгляд от Джес – Джилл. Он взял стакан и сделал огромный глоток, выпив почти всё пиво.

– Эй, полегче, Андрей. Мы все знаем, что с нами может сделать алкоголь, – заметил Джейсон.

Взгляд Андрея переместился влево, прошелся вдоль стола, встречая понимающие улыбки. Его уши всё ещё пылали, однако теперь не от застенчивости. В нем разливалась злость. Пусть думают, что хотят.

– У меня праздник, ты забыл? – с нажимом спросил Андрей, одновременно разыскивая глазами официантку, чтобы заказать себе ещё пива.

– Понятное дело, празднуешь, – включился Уиндхэм.

Андрей едва не ответил резкостью – злость грозила перелиться через край. Но в этот момент принесли еду и он с волчьим аппетитом накинулся не на святого отца, а на тарелку.

Прошло несколько минут, в течении которых все молча ели. С каждым проглоченным куском злость Андрея уходила. Ростбиф в чесночном соусе был почти так же хорош, как тот, что готовила его мать. Через некоторое время он остановил вилку на полпути ко рту, когда его посетила мысль.

Неужели ученые достигли такого успеха в своих попытках приспособить терранские организмы к условиям Эдема? Или его вкусовые нервы успели настолько приспособиться к неуловимой разнице, что разум попросту перестал сравнивать? Андрей пожал плечами. Да какая разница? На вкус, в любом случае, замечательно.

– Как там с работой? – прервал Уиндхэм через несколько минут молчание. Он немного оторвался от лежащей перед ним на столе почти съеденной куриной грудинки и помассировал свой живот так, словно объелся.

Карсон проглотил то, что жевал, и ответил:

– Как обычно, куча всяких дел. Плотина готова наполовину, если время монзунов, как в прошлом году, запоздает… – он пожал плечами, словно остальное было и так понятно. Страшные силы реки Тодон в прошлом году стоили жизни многим гражданским жителям пригородов новой столицы.

– Ты же в последний раз говорил, что вы через месяц закончите?

Карсон засопел, причем звук, который издавало его ящикообразное массивное тело, напоминал звук турбинного вентиля, сбрасывающего пар. Он завозил вилкой по тарелке, словно чертил на ней план строительства.

– Всё к тому и шло. Пока мы три недели назад не поняли, что левый берег в районе закрепления – это просто какой-то проклятый город камнеедов. Весь район изгрызен вдоль и поперек системой тоннелей, вся работа насмарку, несколько месяцев работы. Пришлось начинать всё заново.

– Аыыуа, – заявил Андрей со ртом, полным картофеля. Ему как раз показалось, что он всё-таки почувствовал разницу во вкусе. Чужеродностъ.

– Вот именно. Если генерал даст мне карт-бланш, я прихвачу эту хренову группу инспекторов, которые брали там первые пробы, привяжу их одного к другому и засуну в какой-нибудь из этих тоннелей. Тогда они смогут поближе познакомиться с теми бестиями, которые убили двоих и тяжело ранили семерых моих ребят.

– Полковник, сэр, вы с каждым днем становитесь всё больше похожи на инженера, – губы Джейсона задрожали, хотя он пытался изо всех сил сохранить серьёзную мину.

Карсон бросил на него затравленный взгляд, потом тяжело кивнул.

– Потому что я есть тот, кто я есть. – Он повернулся к Андрею и снова замахал вилкой. – Хорошо подумай об этом, когда будешь завтра сдавать экзамен. То, что ты остаешься в войсках, вовсе не означает, что тебе больше не придется корячиться на восстановительных работах. Может, ты будешь занят где почище, но там ещё столько всякой всячины… – Карсон оборвался, заметив, насколько навязчиво он машет вилкой. Он поскорее подцепил на неё кусок рыбы с тарелки и сунул его в рот.

Секунду Андрей зачарованно наблюдал, как маленькая белая эдемская рыбка – Тилбу? Не помню, – исчезает во рту Карсона. Как долго он сам ещё будет бояться есть планетарную фауну?

Андрей принял у официантки ещё один стакан пива и отпил небольшой глоток – что бы он ни говорил другим, напиваться он не собирался. Теперь он сам задал полковнику вопрос:

– Как долго ещё продлятся тесты?

Так же, как и другие флотские кадеты с испытательным сроком, Андрей был одним из последних в списке тестируемых. И всё же, ему хотелось знать, как скоро он может рассчитывать на результат.

– Почти закончены. Может, ещё недели три, зависит от обстоятельств.

– Значит, генерал уже решил, когда мы выступаем, чтобы исследовать ближайшее звёздное скопление? – Андрей уже пытался задать этот вопрос отцу, но в ответ получил лишь молчание. Теперь он попытался спросить об этом как бы между прочим, однако смог лишь частично скрыть свое возбуждение. Если у него завтра получится – нет, невероятно – то он надеялся, что охрана экспедиционного флота окажется интереснее постройки какой-нибудь плотины. Или строительство здания. Или лесопосадка. В любом случае, интереснее любого дела, которое приходилось делать в течение года после приземления.

Карсон прищурил глаза, словно точно знал, чего от него хочет добиться Андрей.

– А что, если ты завтра сдашь, но твои результаты будут недостаточно хороши, чтобы не отправиться в Академию? Если ты не попадешь в первые двадцать процентов, то пару лет тебе придется исследовать письменный стол.

Можно подумать, что полковнику надо было объяснять то, что знал любой кандидат. Как будто Николай не рассказал обо всем нудно и подробно, как только узнал, что уж он-то в любом случае попадает в эти самые двадцать процентов. Специально передал видеопосланием. Даже не удосужился явиться лично.

– Я знаю. Просто немножко любопытно.

Карсон пару секунд задумчиво глядел на Андрея, потом улыбнулся:

– Я понимаю, сынок, но я этого и сам не знаю. Когда генерал решит, он нам сам всё расскажет.

– Но ведь мы же получим свой шанс полететь, правда? Он может посылать нас по очереди. Или как-нибудь ещё в том же духе, – слабо пробормотал Андрей, не желая расстаться с надеждой. Ему не хотелось оставаться здесь и координировать работу гражданских. Андрей попытался выкинуть из головы мысли о завтрашнем экзамене. Хуже не бывает, по крайней мере, для него.

На долю секунды глаза Карсона метнулись в сторону Джилл, потом он снова взглянул на Андрея.

– Ещё раз, Андрей: я не могу тебе ничего сказать. Давай просто подождем и сами всё узнаем.

Я что, что-то пропустил? Андрей исподтишка глянул на Джилл, стараясь не таращиться на неё – ему следовало бы лучше её игнорировать, не давая повод кипящей в нем злости выплеснуться наружу. Ему показалось, что она смешалась и опустила взгляд. Как будто старается спрятаться.

Андрей сложил вместе все впечатления и решил, что он идиот. Независимо от его злости, большую часть которой заслужил Николай, он не имел права с ней так обращаться. Ни в малейшей степени.

– Извини, Джилл. Я придурок.

Джилл подняла глаза и Андрей заметил в них тень, которой не было раньше. Он опять молча обругал себя неуклюжим бегемотом.

– Всё в порядке. Ты не забыл? Всё остается за дверью, – её голос звучал почти убедительно.

– Я знаю, но всё-таки. Я не должен был… Она оборвала его быстрым движением руки.

– Всё, кончай. Не все могут сдать тесты. Я провалилась. Даже в Академию не попала. И хватит об этом.

– Что… – опять начал Андрей, но продолжить не смог.

– Друг мой, мне кажется, самое время для тактического отступления, – тихий голос Раймонда заставил Андрея во второй раз за этот вечер смешаться. Джейсон отвесил ему незаметно под столом пинка, а Уиндхэм закатил глаза.

– Тебе бы не мешало быть с ней поприветливее, – рыкнул Карсон, причем в голосе его послышались полковничьи командные нотки, которых Андрей не ожидал услышать в баре. – Она из моего старого боевого отделения и она всегда будет его частью, – сказал он, глядя на Джилл и давая ей почувствовать свою поддержку.

Её глаза увлажнились, но она кивнула. Голова Джилл опустилась вниз, потом она подняла взгляд и глянула на Андрея. На какой-то момент он задохнулся от той фанатичной преданности, которая горела в её глазах. Андрей не мог отделаться от ощущения, что уже где-то переживал подобную сцену. Совсем другой человек, который так же принял решение следовать долгу, хотя его собственные желания не могли быть более иными. Этому другому человеку Андрей также глядел прямо в глаза. Сквозь бронестекло шлюзовой камеры.

– Во время Исхода я завершила обучение на инженера, – сказала Джилл почти обычным голосом и вернула Андрея обратно к действительности. – Они говорят, из меня может получиться хороший учитель.

– Правда? – спросил Джейсон. – Они перебрасывают тебя на другую планету или ты будешь преподавать в университете Новой Москвы?

– В университете.

– Здорово! Я тебя познакомлю со своим братом. Его отчислили из двадцать шестого механизированного.

Беседа продолжалась в том же духе, но Андрей от неё отстранился: частично из-за своей неуклюжести, частично из-за того, что ему хотелось немного подумать. В глазах Джилл он увидел готовность делать то, что от неё потребуют делать.

И страдание.

Конечно же, генерал вынужден был демобилизовать примерно три четверти военных. Рабочие руки требовались в гражданском секторе – на стройках Звёздной Лиги в изгнании. Тяжёлые тесты, которые должны были пройти солдаты всех рангов и званий, были лишь средством для этого. И всё-таки, вряд ли все демобилизованные мужчины и женщины могли так покориться судьбе, как Джилл. Найдут ли они все своё новое место в жизни? В число тех, кого уволили из армии, входили даже седые ветераны, служившие генералу более сорока лет. Смогут ли они привыкнуть?

Андрей не мог дать исчерпывающий ответ на этот вопрос. Но ему и не хотелось найти ответ. Он перенёс уже достаточно боли и был не очень-то уверен, не разрушит ли ещё одна встреча с Джилл карточный домик по имени Андрей.