Текст книги "Эрхольский пленник (СИ)"

Автор книги: Регина Птица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

23

Они неторопливо шли по улицам опустевшего города.

Кира и Сай – рядом, плечом к плечу. Максим – на несколько шагов позади.

Кира с интересом рассматривала гладкие фасады зданий, такие непохожие на сверкающее великолепие наземных городов Эрхола. И в то же время они не были лишены ни украшений, ни изящества. Тут и там встречались остатки скверов с пустыми постаментами. Не сразу Кира поняла, для чего они предназначались – только когда Сай подошёл к одному из них и принялся задумчиво переплетать руками потоки ментальной энергии.

– Ты говорил, эти иллюзии могут существовать долго… – тихо сказала она, разглядывая образовавшееся в воздухе видение – замысловатый узор символов, не имевший для неё никакого конкретного значения.

– Долго, но не вечно, – с горечью отозвался Сай. – И как правило они погибают вместе со своим создателем.

Кира ошарашено посмотрела на него.

– Ты хочешь сказать… Что по этой причине от искусства леронов не осталось ничего?

– Не совсем ничего, – отозвался Сай. – Некоторым удаётся преодолеть собственную смерть. Частички их души продолжают жить в образах, которые они создали. Но таких творений всегда было мало. Возможно там, куда мы идём, нам удастся увидеть некоторые из них.

Несмотря на горечь ситуации от мыслей о такой перспективе у Киры загорелись глаза.

– А это… – спросила она. – Что ты изобразил?

– Это знак времени, – голос Сая снова стал тихим и задумчивым. – Это одно из стандартных плетений, которым учат всех учеников. Знаки, обозначающие абстрактные явления, которые нельзя изобразить напрямую. Их вплетают в картины, основанные на образах окружающего мира, чтобы придать им другой уровень смысла. – Сай помолчал и поправил себя: – Вплетали.

Отвернулся и пошёл дальше.

Кира беспомощно оглянулась на Максима, но тот как будто бы был погружён в собственные мысли и не заметил её взгляд. Девушка отвернулась и поспешила следом за лероном.

– Куда мы идём? – спросила она.

– Если ты позволишь… Я бы хотел для начала пройти теми улицами на которых жил.

– Конечно… – Кира растерялась, Всё время, пока они обсуждали эту экспедицию, речь в первую очередь шла о том, что она может спасти Саю жизнь, во вторую – о том, насколько важны могут быть открытия, которые им удастся сделать в этом подводном городе… Но только сейчас Кира начинала понимать, что перед ней не только стратегически важный объект и культурное наследие, но место, где этот человек жил.

Она взяла Сая за руку, хотя понимала, что в случае опасности это скуёт её движения и может сослужить плохую службу. Сжала его пальцы, и Сай ответил ей тем же.

Надолго, впрочем, её такта не хватило.

– Как удерживается воздух? – спросила она. – Никаких куполов я не вижу.

Сай покосился на неё и краешек его губ тронула улыбка.

– Ментальное поле, конечно. Но это физика, Кир. Я в ней не специалист.

Кира вздохнула и покивала, в глубине души понимая, что и ей тонкости этих процессов будут бесполезны.

– Мера писала о каких-то кристаллах, – вспомнила она. – В отличии от эрхов вы не работали на производстве массово, это так?

– Ох… – Сай не останавливаясь посмотрел на неё. – Твои вопросы становятся всё более сложными. Нет, не работали. У нас вообще мало кто работал в том смысле, как это понимают в Конфедерации. Совет менторов определял те сферы, в которых не хватало специалистов, и на них назначалась своего рода трудовая повинность. В первую очередь для тех, кто провинился или не достиг успеха на избранном им пути. Но это всё равно не было полноценной… службой, что ли… Те, кто отбывал повинность по распределению, в основном занимались активацией кристаллов, их внутренняя энергия оставалась свободна для той деятельности, которую они выбрали сами.

– Внутренняя энергия, – задумчиво повторила Кира. – Получается, для вас это самый ценный ресурс?

Сай кивнул.

– Но ни в одном контакте с эрхами не упоминалось, что её можно передавать.

– А ни один эрх её и не передаст, – хмыкнул Сай. – Зачем бы им разрабатывать подобную технологию, если они хотят только отбирать?

Кира промолчала, не зная, насколько объективно это высказывание.

– А как же дарс? – после паузы спросила она.

– Эрхи считают, что у нас вообще нету дарс.

– Нууу… Какое-то сомнительное утверждение.

– Даже не знаю, что тебе на это сказать. Если рассматривать дарс так, как на деле понимают его они, то это определённо не то, что мы ценим в людях. Лично я, после всего, что видел, понимаю эрхов. Понимаю, что тот, кто способен продержаться под прямой атакой, достоен уважения. Но для моего народа это не было главным. Скажем, какой-то мальчик умеет плести чудесные видения. Возможно он даже вкладывает в них столько силы, что они проживут столетия после его смерти. Но он пугается прямых столкновений, он привык всё время проводить в своей мастерской. Разве он не ценнее для общества, чем грубый скот, который умеет только подчинять?

– Подчинять и тем собирать целую плантацию рабов, – осторожно напомнила Кира.

Сай бессильно посмотрел на неё.

– Я не буду спорить. Знаю, что люди считают, будто практика подтверждает их правоту. А практика определённо показала, что мой народ не годится ни на что.

– Я не про это, Сай… – растерялась Кира и крепче сжала его руку. – Я не говорю, что вы не правы, я просто хочу вас понять. И потому пытаюсь выяснить, какие ответы на вечные вопросы давал твой народ.

– Я – не весь мой народ. – в голосе Сая снова послышалась горечь. – Но если тебе сгодится моё мнение, то я скажу, что лерон тем и отличается от зверя, что зверь растопчет цветок, потому что тот растёт у него на пути, а лерон станет беречь его, потому что он красив.

– Выходит, что высшая ценность для вас в красоте?

– Не уверен. Не думаю, что для всех. Но для меня – наверное, да.

Кира задумчиво посмотрела на него.

– Что? – спросил Сай.

– Сейчас я разглядывала твой шрам.

Сай безрадостно хохотнул.

– Ну… – протянул он. – Может быть я не хочу дарить красоту тем, кто её не берёг?

– Да уж… Позиция настоящего художника. А этот мальчик… случайно не ты?

Сай покачал головой.

– Точно нет. Мои работы были не так уж хороши. Может быть, я и научился бы со временем делать их прочней… Но что теперь гадать?

– Они быстро распадались?

Сай пожал плечами.

– Я думаю, что вкладывал в них недостаточно силы. Но образы тогда рождались в моей голове слишком быстро. Мне хотелось придать им цвет и объём, показать близким. Но часто они получались нечёткими и никогда не существовали долго. Думаю, ты понимаешь, что никто, даже лерон, не захочет платить за безделицу, которая не проживет и дня.

– У нас во все эпохи собирали и дарили женщинам цветы, хотя они теряют свежесть к следующему утру.

Сай покосился на неё.

– Значит, я угадал?

Во взгляде Киры появилось удивление.

– Я думала, ты знал!

Сай промолчал.

Он снова заговорил только через некоторое время:

– Я думал, что никогда уже не вспомню о тех проблемах, которые казались мне важными тогда…

Кира не ответила и какое-то время они шли в молчании. Потом Сай внезапно остановился и повернулся к Кире спиной.

– Что? – опешила она.

– Вот, – тихо сказал Сай. – Дом, в котором я жил.

Кира подошла к нему и становилась рядом.

– Зайдём? – спросила она.

Казалось, Сай размышлял. Но после долгого молчания всё-таки покачал головой.

– Нет времени, – с грустью сказал он. – Меня беспокоит следящее устройство, которое мы нашли. Честно говоря, думаю… нам вообще не стоило тут гулять. Но я просто слишком хотел побыть здесь с тобой.

Кира прижалась щекой к его плечу.

– Я очень рада, что ты всё это мне показал, – искренне сказала она. – И я бы очень хотела, чтобы мы смогли вернуться сюда ещё раз.

Сай только пожал плечами. Отвернулся от дома и за руку потянул её вперёд.

Теперь, понимая, что они находятся в знакомых для Сая местах, Кира ещё внимательнее оглядывалась по сторонам, стараясь запечатлеть в памяти всё. И через какое-то время произнесла.

– Здесь всё сохранилось почти нетронутым, Сай… Как это произошло?

Сай не стал спрашивать «что». Понял и так. Он долго молчал.

– Никакой войны здесь не было, – произнес он после долгой паузы. – Эрхи по большей части не знали расположения наших городов. И подводные плаванья были для них слишком ресурсоёмкими – для того чтобы собрать достаточно энергии и разогнать субмарину тогда требовалось слишком много рабов. Нашими субмаринами легко управлял один человек – мы ведь долгое время жили на дне, такое средство передвижения было основой нашей жизни.

– Мера писала, что те субмарины, которые показывали ей…

– Те субмарины, которыми сейчас пользуются эрхи – это наши субмарины. Как и многое другое, чем они пользуются сейчас. Двадцать лет назад у эрхов не было ни автоматических душевых, ни огромных особняков. Всё, чем жила их аристократия, производили рабы. Впрочем, как и сейчас. Но сейчас один раб может обогреть целый дом, потому что такие отопительные системы стояли здесь, в наших городах. Эрхам для этого требовалось пятьдесят.

Он помолчал, размышляя о чём-то, а затем продолжил:

– Эрхи почти не развивались. Им всегда было легче подчинить кого-то, чтобы он выполнял их работу, вместо того чтобы подумать над тем, как автоматизировать процесс. Но военную технику они всё-таки любили. И по какой-то причине двадцать лет назад в этом направлении у них случился прорыв. Они изобрели ментальные бомбы, которые разрушали наши купала.

– Ох…

– Да. Поэтому часть городов была разрушена, никакого боя там не было, обитатели погибли на месте. Но это были те города, о существовании которых эрхи знали. Те, которые поддерживали с ними отношения, торговали или думали, что эрхов можно «обучить». Их население погибло целиком. А у эрхоов появились субмарины. И вместе с ними – возможность отыскать остальные наши города.

– А что было потом? Экраны не допустили их сюда?

Сай вздохнул.

– Я не знаю могли они нас найти или нет. Но сидеть в осаде всю жизнь? Мы не рыбы, мы привыкли выходить на поверхность. Часть продовольствия мы получали с морского дна, но нам нужно было солнце и кислород. Выходить на сушу стало опасно, эрхи отслеживали наши перемещения, убивали тех, кто заплывал слишком далеко, пытались выяснить, откуда они приходили. Некоторые города были обнаружены таким образом и тоже подверглись атаке. Наш – нет. Вопрос стоял о том, что мы либо нанесём ответный удар, либо будем медленно умирать.

– У вас было оружие, которое позволило бы вам ответить?

– Я думаю, да. Если бы лероны пошли на прямое столкновение… Исход сражения мог быть как минимум любым. Но лероны не пошли. На то они и лероны, – Сай невесело усмехнулся. – Менторы разделились на тех, кто предлагал сдаться, выйти на поверхность с открытыми сердцами и предложить эрхам мирное сосуществование – и на тех, кто настаивал на войне. Как ты видишь из того, чем всё закончилось, первых оказалось заметно больше. И мы повели себя как дураки.

– Вы вышли сами? – поразилась Кира. – Хотя даже не входя в открытое столкновение могли прожить здесь, на дне, затаившись… много лет.

– И здесь умереть, – возразил Сай. – Так не могло продолжаться долго. Нужно было что-то решать. И старшие решили так.

– Старшие, – Кира уцепилась за злость, прозвучавшую в его голосе. – Ты был несовершеннолетним?

– Я же тебе сказал, художник из меня вышел так себе.

– При чём здесь это?.. – растерялась Кира. И вдруг поняла. Но и Сай уже взялся пояснять:

– Я ещё не сдал свой первый большой проект. И права говорить за себя не получил.

– Вот оно как…

Кира задумалась, но Сай не дал ей ответить. Остановился и сказал:

– Всё. Мы пришли.

24

– Что это за сооружение? – Кира вздрогнула, услышав голос Максима совсем рядом за спиной. Сай чуть обернулся, бросил на него быстрый взгляд и, снова посмотрев на купол, перекрывший им дорогу, произнёс:

– Это дом памяти. Здесь собирались самые ценные образцы… искусства… наук…

– Музей, – резюмировала Кира. Глаза её загорелись. – Думаешь, многое могло уцелеть?

– Как он может нам помочь? – сбил её энтузиазм Максим.

Сай кивнул, признавая правильность вопроса, и направился вперёд. Приблизившись к тёмно-серой, матовой, лишённой всяких выпуклостей поверхности, он поднёс к ней руку, и стоявшие позади земляне увидели, как мелькнул перед ней огонёк сканера.

– Нас пропустит? – тут же поинтересовалась Кира.

– Думаю да, в те времена, когда его строили, никто не думал охранять нашу культуру от других рас.

Часть купола разомкнулась, открывая проход. Сай отступил в сторону, пропуская спутников вперёд, и сам вошёл следом за ними. В первую секунду внутри было темно, но спустя мгновение загорелся мягкий свет. Кира тут же принялась оглядываться по сторонам. Но Максим всё ещё ждал ответа, и Сай, направившись вперёд, проговорил:

– Возможность «перехода» была одной из главных даже не тайн… одним из главных достижений нашего народа. Однако, никто не думал о том, чтобы воспользоваться ей, всерьёз – зачем, если у нас был Эрхол? И всё же, когда встал вопрос о войне, стало ясно, что тех, кто хочет сражаться, гораздо меньше, чем тех, кто предлагает выйти на поверхность и предложить эрхам мир. Дефендеры – сторонники вооружённого противостояния – считали рассуждения противников глупыми, и не хотели умирать ради их решения. Никто и не собирался их заставлять. Однако без остальных они были обречены на поражение. И тогда решили использовать «переход». Кира? – окликнул он.

Кира, засмотревшаяся было на иллюзию, изображавшую странное переплетение водорослей и цветов, дёрнулась и поспешила следом за ним.

– Все рисунки связаны с растениями, – заметила она. – Очень интересно.

– А что ещё изображать?

– Животных. Людей.

Сай пожал плечами.

– Цветы красивей. И они тоже могут изображать людей.

– Вернёмся к «переходу», – напомнил Максим.

Сай кивнул.

– А вы не пробовали использовать ваши иллюзии в бою? – спросила Кира, не обращая внимания на их разговор.

Сай удивлённо посмотрел на неё.

– Как? И зачем?

– Да уж…

– Кира!

– Ладно, потом расскажу.

– Переход, – повторил Сай. – Конечно, обе стороны надеялись, что всё закончится хорошо. И те, кто уходил, оставили нам возможность связаться с собой, когда конфликт подойдёт к концу. Мы пришли. Это здесь.

Все трое остановились перед прозрачной стеной. Слева от раздвижных дверей находилось нечто похожее на пульт. От того, что Кира увидела по другую сторону двери, у неё замерло сердце. Это была массивная арка из неизвестного вещества. Изгибы её как будто бы переплетали отлитые из жёлтого и серого металла водоросли.

– Кто в праве говорить с нами – пусть войдёт, – раздался спокойный голос Максима у неё за спиной. Кира вздрогнула, отвела взгляд от арки и принялась оглядываться по сторонам, пытаясь понять, где он это прочитал – пока не увидела, что буквы незнакомого алфавита переливаются перламутром прямо у неё над головой.

– А я не разбираю, – пожаловалась она.

– Надо было апать чип, – пожал плечами Максим.

Все трое замерли, разглядывая надпись.

– Что ж… Полагаю, чтобы говорить с ними, надо пройти врата? – предположила она, и посмотрела сквозь стену на покатый металлический подъём, который к ним вёл. – Сай, всё будет так просто? Мы действительно нашли легендарный народ?

– Не знаю, – отозвался Сай. – Я обо всём этом слышал очень давно… и мне было шестнадцать лет.

– Поняла, – вздохнула Кира. – Ладно. Не будем рисковать все втроём. Полагаю, по логике любого народа «в праве» устанавливать контакт ответственное лицо, а в нашем случае – это я. Я иду туда, а вы ждите здесь. Если всё пройдёт хорошо, я вас позову.

Максим кивнул. Сай хмурился, но тоже ответил кивком. Поднёс руку к стене, позволяя её отсканировать, и когда проход открылся – отошёл в сторону, пропуская спутницу.

Кира медленно двинулась вперёд.

Несколько секунд мужчины в молчании наблюдали за ней. Что произошло потом, никто из них толком не понял – только увидели, как с прозрачных стен сорвались разряды молний и ударили в женский силуэт. Кира закричала, падая.

– Выходи! – крикнул Макс, но Кира почему-то, напротив, попыталась продвинуться ещё немного вперёд и даже вытянула руку, как будто надеялась достать арку.

Сай не кричал. Раньше, чем понял, что происходит, он бросился к ней.

Закричал он потом, через несколько секунд, когда его ноги коснулись металлического помоста, и в сознание хлынул поток образов. Самые острые, самые болезненные моменты его жизни проходили перед глазами день за днём. Вот они, дрожащие от холода и глупые, выходят на побережье, и пока ментор говорит, оружие эрхов бьёт по толпе, одного за другим заставляя его собратьев падать.

Вот Романо подходит к нему, стоящему на коленях. Руки Сая вытянуты над столом и связаны, так что не дёрнуться и не уйти от удара. Романо бьёт по предплечью, и Сай слышит хруст собственных костей.

Вот он видит, как Кира проходит через стеклянную стену и падает, падает, как в замедленной съёмке, много медленней, чем на самом деле.

Картины ещё не погасли в его сознании, когда Сай ощутил разряд тока.

– Выходите! – орал Максим за спиной. Он бросился к пульту, как будто надеялся, что систему защиты можно отключить.

Сай понятия не имел, можно или нет. Боль вытравила из сознания отголоски видений. Молнии всё продолжали бить и бить – почти как там, в лесу. Но если тогда ему хватило сил протащить по земле едва знакомого мужчину, то он скорее сдох бы здесь, испепелённый разрядами, чем позволил Кире остаться лежать на полу.

Поднимая её на руки, он успел разглядеть обугленные края майки и почерневшую плоть на груди.

Как дополз до выхода, Сай не помнил. Только Максима, склонившегося над женой.

Сай подставил дрожащую руку и, приподнявшись над полом, пододвинулся к ним.

– Кира… – прошептал он.

Глаза землянки были закрыты, руки слабо скребли по полу. Грудь неестественно выгнулась, и теперь уже Сай отчётливо видел ожёг.

– Лечи её! – прохрипел он. – Где ваш прибор!

– Не могу! – проревел Максим. – Я же вам говорил, что здесь негде его заряжать!

Сай, тяжело дыша, смотрел на то, как содрогается от боли тело Киры.

Протянул руку к ране, но что делать дальше, он не знал. Свободной рукой взял руку Максима и прижал сверху к своей кисти.

– Используй меня, – хрипло прошептал он.

– Что?

– Вместо регенератора, используй меня.

Облизнул губы.

– Я не знаю, что лечить! – не выдержал он. – Максим!

Максим многое хотел сказать. О том, что он тоже не знает, что нужна диагностика, приборы, что у карманного медика есть мониторы, в конце концов. Что нельзя просто так…

Он просто опустил ладонь на кисть Сая и коротко спросил:

– Что делать?

– Представляй. Что надо делать. Я считаю и применю.

Сначала ничего не получалось. Сай никогда не учился на врача, хотя во времена подводных городов такое применение силы не было редкостью для его народа. К тому же, Кира не была лероном и можно было только гадать, откликнется её тело или нет.

Гадать времени не было, и через несколько секунд оба с облегчением увидели, как начинают стягиваться края раны.

Прошло ещё полминуты, и Саю всё тяжелее давалась удерживать вертикальное положение, когда, наконец, Кира открыла глаза.

– Макс… – прошептала она. Это было первое слово, которое она произнесла, и Сай, убрав руку и устало ссутулившись, наблюдал, как она прижимается к груди мужа. Он не слышал ни её сумбурного бормотания, ни того, что Макс отвечал. Видел только, как Максим гладит её по волосам, пытаясь успокоить.

«А что видела она?» – подумал вдруг Сай.

Но в это мгновение Кира обернулась к нему. Высвободилась из рук Максима и, потянувшись навстречу, тоже обняла.

– Спасибо, – прошептала она. – Саванай.

– Почему вы не сказали про регенератор? – спросил Сай спустя четверть часа, когда первое напряжение стало утихать. – Вы же видели, я мог его зарядить.

Кира осторожно покосилась на Макса. Ей самой это и в голову не пришло, за медицинское оборудование всегда отвечал муж.

– Ты был не в том состоянии, чтобы просить тебя что-то заряжать, – пожал плечами Максим. – Я не привык дёргать больных.

Сай хотел возразить, сказать, что это нужно было сделать, и что на это он силы бы нашёл, но Кира тиха оборвала его:

– Уймись. Давайте лучше подумаем о том, что произошло.

25

– Сработала система распознавания свой-чужой, – без особых сомнений произнёс Сай. – Такая же, как на подходе к городу. Мне очень жаль, что я это не предусмотрел, Кира. Это прежде всего моя вина.

– Перестань. Не важно, чья вина, важно, что делать теперь.

Кира помолчала.

– Если это система свой-чужой, то почему она не пропустила тебя? Не срастается, Сай. Если она не пропускает никого, даже леронов… Должен быть какой-то способ туда пройти.

– Что ты видела там… когда вошла на помост? – решился спросить Сай.

Кира закусила губу. Покосилась на Макса и нехотя произнесла.

– Я бы… не хотела говорить.

– Я пытаюсь уловить систему, – пояснил Сай. – Я не стал бы мучать тебя просто так.

Кира вскинулась, по-другому посмотрела на него. Слово «мучать» заставило её подумать, что он, должно быть, тоже видел то же, что и она. Почти… то.

Она вздохнула. Сказала:

– Хорошо.

И попыталась собраться с мыслями.

– Во-первых, тот раз, когда мы познакомились с Максимом, – она оглянулась на мужа. Потом посмотрела на Сая. – Я не рассказывала тебе… Но тогда я была опасна для Земли и меня решили… списать. Макс меня спас. Во-вторых… это было на одной планете. Там убивали девочку. Долго. Несколько часов. Это была вроде как… жертва. Мы все пировали, а она умирала перед нами на столе. И я могла что-то сделать, но я не сделала ничего. Сидела и смотрела, чтобы не выдать себя. Потом, ночью, я пришла к жрецу и убила его. Знала, что это ничего не поменяет, но иначе просто не могла.

Она надолго замолкла, видимо, снова переживая тот момент. Потом качнула головой.

– В третий раз я видела допрос… с тобой.

Она осторожно посмотрела на Сая.

– Тот момент… Когда я… – покосилась на Макса. Прокашлялась. – Понимаешь, я знала, что иду тебя ломать. И я знала, что ты ни в чём не виноват. У меня было много допросов. Может, когда-нибудь ещё я и поступала так… Хотя нет, никогда. Если я чувствую, что человек невиновен, я всегда стараюсь найти к нему другой подход. Но я уже знала, что ты сделал с Никой, и что по-хорошему с тобой нельзя. И я думала, что нащупала твой страх.

Кира принялась кусать губу, но Сай спокойно смотрел на неё и молчал.

– А я почему-то не видел сестру, – вдруг сказал он.

Кира подарила ему удивлённый взгляд.

– Я видел, тот день, когда нас вывели к эрхам, – пояснил он. – Когда по моим братьям стреляли, во мне проснулась такая злость… Наверное, до тех пор я не испытывал ничего подобного никогда. Ещё… я видел Романо, – он отвернулся, но, решив, что скрывать что-либо уже поздно, продолжал: – Когда я попал к Марише, со многим можно было смириться. Можно было даже терпеть боль, которую ей так нравилось причинять. Иногда я даже тешил себя надеждой, что что-то значу для неё… Как никак, она годами не уставала развлекаться со мной. Но потом у неё появился мужчина, который мог дать ей то, чего не давал я. У него был дарс. И он любил показывать его. Конечно, показывать силу с Маришей он не мог. Всё, что он делал с ней, было строго нормировано и никогда не выходило за рамки того, что она позволила бы ему. Но я всё ещё оставался второй её игрушкой. Он это знал. И ему нравилось… показывать ей, что я ничто.

Сай помолчал, чувствуя, что уходит от главного слишком далеко.

– Когда он в первый раз попробовал взять меня, я сопротивлялся. Разбил ему лицо. И потом у него никак не получалось приучить меня делать это… смирно. Это портило всю игру. Тогда однажды он привязал меня к столу и сломал руки. Вот тут, – Сай указал на место между локтем и плечом, которое несколько лет давало о себе забыть. – Сначала одну, потом другую. Он сделал это без инструментов, показал, что может сам, что его силы хватит на части меня изломать. Кости заживали долго. Может, несколько недель. Всё это время они брали меня в свою постель, и я должен был их ублажать. И подставляться ему – сзади, как он хотел. Упираясь в пол головой, потому что шевельнуть руками я всё ещё не мог.

Сай поймал себя на том, что стиснул кулак.

– Я не знаю, – вдруг сказал он, – почему эта чёртова система показала мне именно это. Я думал, что она выбирала самые болезненные моменты… Но ты напомнила мне о том, что она не показала мне сестру. Тогда что?

Кира осторожно опустила руку на его лежащую на полу ладонь.

– А третий раз? – тихо спросила она.

– Третий раз – это было сейчас. Я видел, как ты падаешь. Очень медленно… а потом всё закончилось, я смог подползти к тебе и поднять.

В комнате повисла тишина. Кира и Максим переглянулись между собой.

– Это действительно система свой-чужой, – сказала она. – И ты прав, это было испытание. Система выдавила из нас воспоминания… но не самые болезненные. Я думаю, это были воспоминания, когда мы сделали выбор. Ты мог помешать им, когда они убивали твою сестру?

Сай удручённо покачал головой.

– Я пытался… но я был связан. Они просто заставляли меня смотреть. – Он помолчал и добавил: – Но Романо я помешать тоже не мог. Я просто понял для себя тогда… Если у меня появится возможность, я их обоих убью. Не возможен никакой компромисс, никакой мирный договор. Эрхов нельзя понять. Наверное, мне должно быть стыдно, что я подумал об этом только тогда. Что продолжал надеяться на что-то, пока видел, что они делают с другими леронами… Но это было именно так.

Кира кивнула и на мгновение прикрыла глаза.

– Ты принял решение, – подтвердила она. – И это было не то решение, которое принял бы лерон. Мы думали, что определение идёт по крови – но ведь с самого начала было ясно, что для ушедших важна не кровь. Системы безопасности города не помешали Максиму увидеть его, хотя он и не лерон.

– Не помешали и мне, – возразил Сай.

– Тут я не могу отвечать за них… Но город – твой дом. Кто посмел бы запретить тебе сюда войти? А здесь пропускают не просто своих, – вздохнув, Кира ткнула пальцем в надпись, всё ещё мерцавшую над головой. – Здесь примут тех, кто достоин с ними говорить.

Все трое молчали, осмысливая увиденное и сделанное. Первым качнул головой Максим.

– Остаюсь я, – сказал он. – Если дело не в крови, я могу попробовать войти.

Кира с сожалением посмотрела на него и покачала головой.

– Нет, Макс, я тебя не пущу. Если с тобой случится то же, что и со мной, тебя некому будет лечить.

– Но мы пришли, чтобы встретиться с ними, – возразил он. – И просто так повернём назад?

Кира пожала плечами.

– Мы узнали, что могли. Сообщим об этом в СИЦ. Пусть Корней думает, что делать дальше. Возможно, со временем он отыщет кого-то, кто может пройти.

Все трое снова замолкли, а через какое-то время Максим спросил:

– Что будет с Саем? Давайте честно, нас всех волнует этот вопрос. Если он сейчас отдаст Корнею координаты города, тот в любое время сможет отправить сюда экспедицию без нас. И Сая можно будет выдать правительству Эрхола.

Кира покусала губу.

– Сай – единственный, кто может показать, что здесь к чему. Единственный, кто хоть что-то помнит о жизни и технологиях настоящего «лероната». Назовём это так. Я не думаю, что разумно отдавать такой ресурс.

– Есть лероны, которые помнят больше, – признался Сай. – Просто так сложилось… Что к вам в руки попал именно я.

Никто не смог ему возразить.

– Ладно, – решила Кира. – Я попробую урегулировать этот вопрос. Не волнуйтесь. И, Сай… В этот раз я действительно тебя не отдам. Но мне нужно, чтобы ты не запаниковал и не отдал себя сам.

К всеобщему удивлению и даже некоторой радости, на корабль вернулись без приключений. Однако поднимать его на поверхность океана никто не спешил.

– Мне так кажется, – предположила Кира. – Что лучше немного запутать следы, двигаясь на большой глубине. К тому же, мне нужно время обдумать один вопрос.

Выгнав мужчин из кают-кампании, она достала планшет и села изучать дело, с которого всё началось.

Претензии Эрхола к Саю звучали очень агрессивно, если не сказать, нахраписто, но, исходя из всего, что Кира прочитала об этом народе, выходило, что для эрхов это скорее манера вести переговоры, чем нечто более конкретное. Однако кое-что цепляло взгляд. Может, дело и обошлось бы малой кровью, если бы Сай просто взял в заложники каких-нибудь рядовых граждан планеты. Но он с самого начала целенаправленно затевал конфликт с любимыми детьми менторов. Что делать с когуром Эйрой Кира пока не знала. По всему выходило, что натура это несговорчивая, мстительная и капризная. В отчёте Ники – одной из двух исследовательниц, невольно принявших на себя удар – ещё можно было углядеть некие надежды, что эту персону удастся использовать. Мера же писала абсолютно однозначно: к любым взаимодействиям не рекомендуется, при любой возможности контактов избегать.

«Ника – это та, которой разбили нос…» – вздохнула Кира. Рекомендации настолько наивной девочки не вызывали у неё особого доверия, но Ника была единственной, кто хорошо изучил Эйру, и Кира чувствовала, что для полного разрешения ситуации нужно встретиться с ней.

Вторая ниточка радовала больше. Потому как другой жертвой Сая был ни много, ни мало посол Эрхола. Кира, конечно, хваталась за голову при мысли о том, насколько неразумно было со стороны лерона наживать подобных врагов… Но, в то же время, вполне могла себе это объяснить. Удар нужно было нанести болезненный. Менторы должны были ощутить свою уязвимость. Конечно, Сай в это время мало думал о том, что показывает менторам, насколько опасны могут быть безобидные на вид лероны. Впрочем, вряд ли осознание этого его бы остановило.

– Что делаешь? – спросил Максим, спустя полчаса. Вздрогнув от неожиданности, Кира увидела, что муж стоит в дверях и смотрит на неё. – Сай поэкспериментирует с управлением, – пояснил он. – Тут на дне, где особо не во что врезаться – довольно удачное место для обучения.

Кира кивнула и снова опустила глаза в планшет.

– Когур Ревал, – озвучила она, – он же – посол Ревал. Готовился работать послом на международной станции, но после событий на Тайтаре принял решение вернуться на планету. Из всех направлений деятельности мать выбрала для него контакты с Землёй. Или всё-таки не мать?

– Он почти женат на нашем после, – Максим кивнул. – Я это смотрел.

– Мера стала послом? Я до этого ещё не дочитала.

– Да. Видимо, чтобы они могли вместе обосноваться на Эрхоле. Нашей стороне это показалось весьма выгодным.

– Но тогда почему Корней говорит, что не может убедить посольство? Разве Мера не понимает…

– Исходя из того, что я слышал о Страннице, она не разделит ни твоих убеждений, ни подходов Сая. Скорее всего она поддерживает решение мужа о том, что преступник должен быть выдан властям Эрхола, хотя бы потому, что он преступник. А Ревала мы уже видели. Даже странно, что он никак себя не проявил. Насколько можно понять из отчётов, он был просто в ярости, когда всё это произошло, и первым требовал правосудия.