Текст книги "Леди Осень (СИ)"

Автор книги: Регина Мазур

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

Я дернулась, не в силах больше терпеть его назойливые прикосновения. Сердце бешено забилось, ком подступил к горлу, стало тяжело дышать. Одновременно с этим я почувствовала уже знакомое тепло в груди. Не задумываясь о последствиях сконцентрировалась на нем, попыталась призвать свою магию, оттолкнуть мужчину… Но кроме легкого ветерка, чуть потревожившего его идеальную прическу, ничего не получилось.

Ясень рассмеялся приятным бархатным смехом, который обычно вызывает у женского пола трепет удовольствия, а у меня сейчас – лишь трепет страха. Но все же отстранился и выпрямился.

– Надо же, какая грозная! Видимо, мне стоит поблагодарить наших врагов за то, что облегчили мне работу. Не придется теперь разбираться с магией!

Я все же не сдержалась и задала вопрос, что так долго меня интересовал:

– Это ты не давал моей магии пробудиться? Воздействовал как-то на меня, а говорил, что учишь!..

– Все ради твоего же блага, любовь моя! – он принялся прохаживаться вокруг меня. – Теперь-то ты убедилась, насколько опасной она является? Убийственной, смертоносной. Губительной в первую очередь для тебя самой.

Я знала, что он лжет, намеренно искажает факты, потому что понимала – моя собственная магия никогда не причинила бы мне вреда, если б не чужое тело. Все дело в нем. И если кого недоброжелатели и обезопасили, так это не меня, а самих себя.

Мне были противны его сладкие речи и притворная забота. Теперь я воочию убедилась, что все это время он лишь желал меня использовать в своих корыстных целях. Понять бы еще, каковы эти самые цели.

Ясень снова остановился передо мной, склонился, нежно провел рукой по волосам, а потом резко дернул за них, заставив меня запрокинуть голову назад и посмотреть в его бездушные зеленые глаза.

– Тебя мучает жажда, не так ли? – произнес он. – Не переживай, я помогу.

Другой рукой он вновь прикоснулся к моим потрескавшимся от сухости губам. Я знала, что сильные весенние маги способны не только на грубое исцеление, но и могут очень тонко воздействовать на организм: убрать морщинки с лиц престарелых леди, вернуть тусклым волосам блеск, напитать организм влагой – в общем все то, с чем справляется простая алхимия, здоровая пища и обыкновенная вода. Но почему-то среди них это считается верхом мастерства, хотя подобные услуги они, понятное дело, никому оказывать не стремятся.

Сейчас Ясень, видимо, собирался сделать именно это, потому что в воздухе вдруг запахло цветами – явный признак того, что он призвал весеннюю магию. Бледное сияние играло на кончиках его пальцев. Он коснулся меня, и я вскрикнула – губы обожгло невыносимой болью. Облизнув их, почувствовала вкус крови.

Ясень тут же отошел.

– Ах, прости, любовь моя! Как жаль! Совсем забыл, что хоть магией ты пользоваться не можешь, но она в тебе есть, уже полностью пробудившаяся. Боюсь, помочь тебе я не смогу.

– Гад! Так сложно просто дать воды?! Надо обязательно издеваться?

– Тише, девочка моя. Понимаю, ты не в духе, но не надо так нервничать. Поверь, все, что я делаю, только для тебя, твоей безопасности и нашего счастливого совместного будущего.

В бешенстве я плюнула в него, но не достала, так как стоял он слишком далеко. Одно лишь порадовало – короткая вспышка моей силы все же выплеснулась наружу. Веревки, связывающие мои руки за спиной, осыпались прахом. Долгожданная свобода!

Однако обрадовалась я рано. Ясень все это время был начеку.

Не успела сделать и взмаха руками, как те снова оказались связаны. На этот раз крепкими лианами, в один миг пробившимися прямо из-под пола.

Крепкие лозы, напитанные весенней магией, больно впивались в кожу и оставляли ожоги. Я закричала.

– Ну что же ты, любовь моя? Не заставляй меня уродовать это прекрасное тело. Шрамы не красят ни мужчин, ни женщин, кто бы что не говорил по этому поводу. А мне совсем не хочется портить твою красоту.

Не стала ругаться и проклинать вслух этого психопата только потому, что переживала за тело. Что я потом Инне-то скажу, если он решит в полной мере отыграться на нем за мои слова?

Поэтому покорно замолчала, не двигаясь и почти не дыша, пока Ясень снова принялся ходить по кругу и что-то говорить. Слушать его уже не было сил. Слова текли мимо меня. Лианы больше не жгли кожу, но причиняли дискомфорт. Терпеть такое положение было утомительно. В какой-то момент я не заметила, как провалилась в сон.

…едкий дым сливался с седыми туманами, а рыжие языки пламени охватывали стволы деревьев и уже почти заменили собой золотые листья. Издалека и не каждый заметит, будто что-то изменилось в этом лесу.

Люди в панике разбрелись кто куда, бежали прочь, спасая свои жизни, когда надо бы спасать лес. Ведь от него огонь распространится и на ближайшие поля, сады и села. Лишь немногие остались с нами, помогали тушить пожар. Но все было без толку. Пламя не желало униматься, разгоралось лишь сильнее, и никакая вода его не брала.

Отчаяние охватило меня и жгло душу изнутри, как огонь жег этот лес. Я на глазах теряла родной дом и ничего не могла с этим поделать. Пока муж организовывал оставшихся людей, желающих нам помочь, а сын активно махал ведрами в бесплодных попытках затушить пламя, я просто растерянно застыла на месте, не зная, что предпринять. Это катастрофа…

– Беги за подмогой! – услышала я голос мужа. – Мы постараемся его задержать до вашего возвращения.

«Нет, нет! Это глупо! Нельзя тут оставаться!»– хотелось ответить мне, но я только кивнула и побежала в сторону города. Все лучше, чем стоять на месте и наблюдать гибель родного дома.

В городе царила неразбериха. Люди бросали все дела и бежали, кто к лесу, кто прочь из Двора. Дороги заполонило транспортом, животные взбесились. Всюду шум, гам и суета. Прикажи им сейчас бросить все и вернуться, никто и не послушает.

Но я все же попыталась. Вместе со старостой нам удалось убедить хотя бы часть горожан помочь потушить пожар. А теми, кто сбегал, мы воспользовались в качестве гонцов – пусть разнесут весть о происшествии по всему королевству. Может, кто-нибудь решит помочь…

Все это было совсем недолго, но я не учла того, что огонь не считается со временем… Не успели мы вернуться обратно за пределы города, как обнаружили перед собой сплошную стену жаркого пламени высотой с замок.

– Нужно уходить! Уже слишком поздно! – закричал староста и, не дожидаясь моей реакции, схватил за руку и потащил прочь.

– Нет! Там моя семья! – заупрямилась я.

– Пойдемте, леди! Их уже не спасти!

– Нет!.. – всхлипнула я, все еще вяло сопротивляясь, но здравый смысл, голос которого я отказывалась слушать, кричал о том, что мы опоздали. Ничего сделать уже нельзя.

Без конца оборачиваясь, я все же позволила себя увести, и чем дальше мы уходили от пожара, тем сильнее он казался похожим на обычный осенний лес…

Очнулась от тоски и горечи утраты, что разрывали сердце на части. Это было во много раз больнее, чем все еще стягивающие кожу лианы. И все же я упорно цеплялась за эту боль, за пережитые во сне страдания в надежде вытянуть подробности из глубины памяти. Именно поэтому не сразу заметила, что Ясеня больше не было рядом. Вообще никого не было рядом.

Сложно точно сказать, как долго я тут просидела – окно сарая было настолько грязным, что едва заметные лучи света могли принадлежать в равной степени как солнцу, так и зажженным на ночной улице фонарям.

Слабо верилось, что Ясень оставил бы меня одну так просто. Но это мой шанс на спасение, и его нельзя упускать!

Лозы держали крепко, но я все равно попыталась вырваться из их хватки. Однако, чем сильнее тянула, тем плотнее они сжимались вокруг меня, становилась толще и плотнее.

Ясно, они живые. Точнее, зачарованные весенней магией. Вот и подвох – Ясень оставил охрану ценной добычи на собственную магию, зная, что мне нечего ей противопоставить.

Оставалось только одно – кричать.

11

После десятка бесплодных попыток дозваться хоть кого-нибудь, я начала сомневаться, что место, в котором меня заперли, расположено в городе. Казалось, на много миль вокруг не найдется ни единой живой души.

Весенняя магия одурманивала и ослабляла. Я чувствовала, как сила постепенно, капля за каплей покидала мое тело, будто сдаваясь под натиском враждебной энергии. Наверное, Ясень решил держать меня здесь до тех пор, пока внутри меня снова не останется и крупицы магии. А что потом? Каковы его планы на меня?

Отдать на растерзание Леонарду? Сделать из меня послушную куклу? Бессильную, безвольную, просто как символ того, что в королевстве все хорошо, и Осень с последней ее наследницей не исчезла навсегда? А может, он хочет заполучить территорию Осеннего Двора? Пусть затопленную и безжизненную, но люди, как известно, ко всему приспосабливаются…

Тревожные мысли вдруг прервал странный звук, донесшийся со стороны входа. В маленьком окошке промелькнула чья-то тень, а минуту спустя послышались шаги.

Я забеспокоилась. Вдруг это Ясень вернулся? Компанию этого садиста я уже не вынесу. Эти бесконечные издевки, лицемерие, надменность… и его магию. Все это пытка, не иначе!..

Но тут дверь распахнулась, и в темное помещение вошли двое. С трудом удалось разглядеть два нечетких мужских силуэта, и неосознанно я вся сжалась от испуга – кого еще привел Ясень? Кто еще собрался наблюдать за моим унижением?

– Вот она! – с облегчением воскликнул один из них, и я узнала этот голос – Глеб. Кажется, никогда прежде я не радовалась ему так сильно, как сейчас.

Следом ко мне подлетел Филипп.

– Софи! Ты в порядке? – он с беспокойством принялся осматривать меня, убеждаясь, что я цела и почти невредима. И тут заметил лианы.

– Не трогай! – остановил его Глеб, увидев, что следопыт потянулся освобождать меня от них. – Я сам.

Чуть было не взвыла, закатив глаза – нашел время для препирательств! Опять будет выяснять, кто имеет право касаться тела его жены, а кто нет…

Филипп тоже был в недоумении.

– Ты и так уже достаточно наследил, – пояснил Глеб, вот только лично мне от этого понятнее не стало. – Думал, никто ничего не заметит? Лучше иди к Инне, покараульте снаружи.

Моему спасителю, однако, разъяснений не требовалось. Он виновато посмотрел на меня, послушно отошел, предоставляя возможность Глебу обо всем позаботиться, и направился к выходу, где, очевидно, нас ждала Инна.

Что они там уже успели натворить, и в чем провинился Филипп?

– Что все это значит? – спросила у Глеба.

– Все потом, – отмахнулся он. – Сейчас нужно торопиться, пока Ясень не очухался.

– Очухался?

Мужчина проигнорировал вопрос, полностью сосредоточившись на уничтожении толстых лоз. Не зная, как к ним подступиться, чтобы не поранить меня, он попытался оттянуть одну из них на себя и перерезать ножом. Но вдруг с шипением отстранился.

– Что за черт? – удивился он, разглядывая свои руки, на которых появились следы от ожогов. Точно такие же, как у меня.

Мы недоуменно переглянулись. Весенняя магия подействовала на наследника Зимы? Но… как?!

Такая реакция могла возникнуть только у осеннего мага и никак иначе. Для всех остальных она безвредна. Таково правило магической совместимости!

Неужели в нём тоже есть осенняя магия? Но ведь это… невозможно, правда?

Судя по тому, кто его родители, ему могла передаться зимняя или весенняя, но уж никак не осенняя магия! Даже если среди его предков и найдется наследник Осени, что вполне вероятно – мало ли, с кем сочетались браком его давние предки, – осенняя магия в нём никогда не проявится. А без неё он не должен быть столь восприимчив к этим лианам.

Только происхождение ближайших родственников имеет значение. Насколько мне известно, никогда прежде не бывало такого, чтобы ребенок получил в наследство какую-то иную магию, нежели одну из тех, что была у родителей. А Глеба я вообще ни разу не видела колдующим…

Пока я мысленно рассуждала об этой проблеме, мужчина кое-как разобрался с растениями. Дав себе обещание непременно расспросить его обо всем позже, взяла его за руку, и вместе мы поспешили к выходу.

Снаружи нетерпеливо переминалась с ноги на ногу Инна. Филипп же казался невозмутимым, однако во взгляде его читалась некоторая напряженность. Заметив нас, он молча приложил палец к губам, предупреждая, чтобы все вели себя тихо, и повел прочь от места моего заточения.

Только сейчас я смогла оглядеться и понять: мы находились на окраине города, потонувшего в сумерках, и вокруг не было ничего, кроме старого сарая и огромного озера, покрывшегося тонкой ледяной коркой по самой кромке воды. С противоположной от водоема стороны виднелись заснеженные верхушки неприступного зимнего леса. Очевидно, что если нам и нужно уходить, то только туда.

Филипп считал также, потому и двинулся прямиком к озеру. Однако ни лодки, ни какого-нибудь другого транспорта видно не было, и мы забеспокоились. Следопыт ступал так уверенно, что у нас и сомнений не возникло в том, что он точно знает, куда идти.

Вот только, когда он с такой же уверенностью решительно вошел в ледяную воду… наша вера в него пошатнулась…

Мы растерянно замерли, недоуменно переглядываясь, и Глеб все же уточнил:

– А мы точно в правильном направлении идем?

Филипп обернулся и недовольно шикнул на него.

– Просто следуйте за мной. Желательно шаг в шаг, то есть… – он замолчал, осознав, видимо, что плавание и ходьба не очень-то совместимы. – В общем, не сбивайтесь с пути.

Наш проводник явно был не в настроении, и понятно почему – купаться в озере мартовским вечером и так не самое приятное занятие, а тут его еще и задерживают, невольно продлевая «удовольствие». Поэтому, решив не спорить, мы последовали его инструкциям. Понадеявшись, что тот знает, что делать, выстроились друг за другом и по очереди вошли в озеро.

Ледяная вода обжигала лодыжки, мгновенно распространяя по всему телу холод. Дрожь тут же охватила меня, хотелось развернуться и броситься прочь. Но я догадывалась, что скорее всего Филипп ведет нас в очередную тайную тропу, которая поможет нам оказаться как можно дальше от этого места. И как можно быстрее.

Медленно и осторожно мы ступали друг за другом, погружаясь все глубже и глубже. Каждый новый шаг требовал все больших волевых усилий. Мне отчаянно не хотелось плавать в этом озере, но я упорно двигалась вперед, от усилия до крови кусая губы стучащими от холода зубами.

Я замыкала нашу цепочку, пристроившись за Инной. И когда мои спутники стали нырять под воду, ненадолго остановилась и обернулась.

Взгляд тут же зацепился за очертания одинокого строения на берегу. И приближающихся к нему людей с фонарями.

Ясень?

Не стала тратить время на разглядывание силуэтов. Кажется, там было два человека, но рисковать, чтобы убедиться в том, что один из них действительно мой пленитель, не хотелось.

Поэтому, набрав полные легкие воздуха, я нырнула и поплыла за Инной.

В темноте едва удавалось различить очертания спутников, а холодная вода, давящая со всех сторон, лишала связи с реальностью. Конечности еле двигались, кровь в жилах застывала… Еще не много, и я точно окоченею, камнем пойду ко дну…

Но вот Филипп изменил траекторию движения, и теперь мы стали плыть к поверхности воды. Где-то на грани сознания слышался шум воды. И когда я наконец-то выплыла, обнаружила, что находимся мы прямо под водопадом, а вокруг – убогая серость опустошения, лишь слегка припорошенная снегом.

Сомнений не оставалось – мы на территории Осеннего Двора.

Увиденное заставило мое сердце болезненно сжаться. Абсолютно безжизненная земля. И гнетущая тишина. Ни единой птицы или зверя, ни травинки или листочка. Ничего…

Только суровый ледяной ветер рассекал по окрестностям, заставляя торопливо передвигать ноги в поисках тепла и уюта.

К счастью, идти пришлось недолго. Филипп довольно быстро вывел нас из серой мрачности в белоснежный еловый лес – так быстро это случилось, что границы Зимнего Двора я и не заметила. За рядом деревьев притаился небольшой, но уютный домик, зовущий к себе замерзших путников горящими окнами и дымом, валящим из трубы.

Хотелось расспросить Филипа об этом месте, – безопасно ли оно, кто его хозяин, и как долго мы сможем здесь оставаться, – но рта раскрывать не решалась, чтобы сохранить последние остатки тепла в этом слабом теле.

Дверь нам открыла полноватая пожилая женщина и без вопросов пригласила в дом, а потом накормила сытным ужином, напоила горячим чаем и даже спать уложила, как оказалось, в заранее подготовленных комнатах.

Судя по тому, как она разговаривала с Филиппом, дом этот принадлежал именно ему, а женщина, которую кстати звали Нила, помогала по хозяйству. Убедившись, что с нами все в порядке, и никто не собирается помирать от тяжелейшей простуды или обморожения, она ушла к себе домой, пообещав вернуться утром к завтраку.

– Она живет здесь неподалеку, в ближайшем селе в получасе ходьбы отсюда, – пояснил Филипп на следующее утро, когда мы сидели в теплой гостиной, попивая горячий ароматный чай со свежими булочками. – Я предлагал ей переехать сюда, но она не видела в этом смысла. Здесь я появляюсь нечасто, так что достаточно раз в неделю приходить и проверять дом, поддерживать чистоту и порядок. Да и, говорит, хочется ей быть поближе к семье.

– Понятное дело… – вздохнула я. – А ты ведь планировал привести нас всех сюда, не так ли?

– Верно. Сразу, как нашел вас, я отправил Ниле послание с просьбой подготовить дом к нашему прибытию.

– То есть ты с самого начала решил вести нас в это леденючее озеро! – с упреком воскликнул Глеб, поежившись от воспоминаний.

Филипп обратил внимание на его реакцию.

– Я всегда думал, что зимние лорды не боятся холода. У вас же врожденная защита, вы сами, как холод.

Глеб почему-то смутился и опустил глаза на свои ладони, где до сих пор виднелся слабый след от ожога лианами. Он быстро сжал руки в кулаки, пока никто ничего не заметил, и бросил на меня предостерегающий взгляд, чтобы я помалкивала. Странно, чего так он боится?

Вернувшись мыслями ко вчерашнему спасению, вспомнила еще один момент.

– А что вчера произошло до того, как вы меня нашли? Вы виделись с Ясенем? И о чем говорил Глеб, когда…

– Давайте обсудим все позже, – мягко оборвал меня хозяин дома. – Нам предстоит еще одно важное дело, которое больше не стоит откладывать.

С этими словами он повернулся к Инне, и та все поняла.

– Ох, вы хотите провести ритуал перемещения душ? – с этими словами она отставила чашку, готовая прямо сейчас заняться делом. Видно, что ей не терпелось вернуться в свое тело. Мне, собственно, тоже.

– Да, – ответил Филипп. – Надеюсь, ты не потерял зелье, Глеб?

Тот молча вытащил синий стеклянный флакончик из внутреннего кармана и поставил на стол. Повисло молчание, полное предвкушения. Впервые за все время мы действовали совместно на всеобщее благо. Без споров и конфликтов, без выяснения отношений. И несомненно, это лучший момент, ведь скоро все вернется на свои места.

– Вас обеих необходимо расположить как можно ближе друг к другу для наилучшего эффекта и обеспечить покой на некоторое время, пока все не случится, – сообщил Филипп, беря в руки флакон. – Сделать укол нужно будет только тебе, Софи, так как именно с тебя все и началось. А вот Инне придется выпить легкого снотворного.

– Откуда ты все это знаешь? – с подозрением спросил Глеб.

– Ну ладно тебе, – коснулась его руки Инна, заставляя успокоиться. – Может, он проводил специальное расследование. Ему по роду деятельности это положено.

– Именно так, – подтвердил следопыт. – После того, как я позаботился о безопасности твоей жены, мне пришлось досконально изучить вопрос перемещения душ и даже допросить парочку практикующих это дело магов, чтобы точно не допустить ошибок с ритуалом. Зато теперь мы можем приступать, не опасаясь последствий.

С этими словами он поднялся с кресла и приблизился к нам.

– Девушки, прошу, присядьте на диван поудобнее и возьмитесь за руки. Глеб, а тебе стоит отойти подальше, чтобы не мешать.

Мы сделали все в точности, как он просил, и переглянулись с Инной. Она ободряюще мне улыбнулась и смело выпила приготовленное для нее снотворное. Даже не верится, что после всего пережитого, она смогла сохранить оптимизм и светлую веру в будущее, да еще и настолько безоговорочно довериться Филиппу…

Я, в отличие от нее, сильно нервничала. А вдруг что-то пойдет не так, и даже близкое расположение с моим родным телом не поможет моей душе вернуться туда, куда следовало? Вдруг вместо этого меня забросит в тело какого-нибудь пожилого пахаря с юга Летнего Двора или на место какой-нибудь бедной монашки или…

– Тише, не волнуйся, – шепнул мне Филипп. Он взял мою руку в свою и нежно провел пальцем по запястью, разгоняя по коже волну мурашек и глядя при этом мне прямо в глаза. Эта мимолетная ласка мигом заставила мое сердце учащенно забиться, а меня саму – отвлечься от всех ненужных мыслей… и пропустить тот момент, когда мужчина наконец проколол мою кожу тоненькой иголочкой.

Я даже почувствовать ничего не успела, просто осознала, что все, назад пути нет. Посмотрела на Инну и заметила, что та уже спит без задних ног. Покрепче обхватила ее ладонь, переплетя наши пальцы – чтобы уж наверняка! – и откинулась на спинку дивана. А потом позволила подступающей темноте обнять меня и унести в приятное беспамятство.