Текст книги "Леди Осень (СИ)"
Автор книги: Регина Мазур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)
– Задерживаться в этом городе мы больше не можем. Как и ждать окончания праздника. Нужно торопиться. Той энергии, что я передал принцессе Софии должно хватить на первое время. Но она не задержится надолго. Тело чужое, несовместимое с душой и магией, похоже на сито – жизненная энергия стремительно вытекает из него. Проснувшаяся магия, неспособная правильным образом циркулировать по каналам организма, отравляет его и ускоряет процесс потери жизненных сил… Сами видели, к какому результату это приводит.
О да… Лучше бы не видели…
Что ж, некоторые моменты теперь прояснились, но меня по-прежнему продолжал мучить один вопрос.
– Простите, лорд Филин, – обратилась я так же официально. – Позволено ли мне узнать подробности этой… передачи энергии?
Глеб тихо хмыкнул, по-видимому, знакомый с этим процессом. Но насколько хорошо он с ним знаком, по его реакции понять было сложно.
А лорд Июньский объяснил:
– Я разделил с вами сон, леди София. Буквально. Эта практика довольно распространена среди моего рода и очень удобна, для поддержки тех из нас, кто от истощения не может обернуться обратно из животного облика в человеческий.
Так значит, именно его присутствие я ощущала во сне? Тогда все еще более странно… Почему я приняла его за некоего несуществующего мужа? И почему мне было так приятно с ним?
Несмотря ни на что, мне такое объяснение показалось вполне логичным. В отличие от Глеба.
– Насколько мне известно, – заметил он, – это касается прежде всего магической энергии, а не жизненной. Вы забрали у Софи излишки ее магии. Осенней магии. Которая должна была вам навредить, так как вы – летний лорд. И этот факт вызывает некоторые подозрения.
– Интересно, какие? – усмехнулся Филипп. – Небось считаете меня самозванцем из Осеннего Двора?
– Нет, что вы. В вашей личности я уверен. А вот в ваших корнях… – с намеком протянул Глеб.
– Держите свои умозаключения при себе! За свои корни вы также вряд ли сможете поручиться…
И оба вроде бы ничего такого не сказали, но заставили меня задуматься вот о чем. Правящая верхушка Дворов живет, как правило, обособленно друг от друга и нечасто сочетается браками между собой. Виновата в этом прежде всего конфликтная магия и непредсказуемый результат – какой магией будут обладать дети?
От этого будет зависеть очень многое: чью фамилию будет носить ребенок, где жить, кем работать… Наследникам Лета тяжело живется в Зимнем Дворе, так же, как наследникам Зимы, проблематично жить в Летнем. Зато с весенней магией и летняя, и зимняя ладят вполне неплохо, о чем лишний раз подтверждает брак между родителями Глеба.
Самый лучший способ, позволяющий в таких ситуациях не расставаться членам образовавшейся семьи, – переехать в Эльтерес. Но даже тогда им приходится идти на компромисс и выбирать, в какой части города жить. К тому же, не все могут себе это позволить.
А еще бывают такие ситуации, как у меня. Когда магия заблокирована или отказывается проявляться. И вот тут… есть над чем подумать.
Почему она была заблокирована? Мне всегда говорили, что мое время еще не пришло, и нужно немного подождать – рано или поздно магия обязательно проявит себя. Все верили в это, ведь не зря же со мной занимался сам лорд Ясень Мартовский!
Но что, если он, прекрасно зная о нашем с ним будущем браке, вовсе не желал пробуждения моей магии? И все это время каким-то образом блокировал ее? Ведь осенняя и весенняя магия тоже конфликтуют друг с другом.
Это также проявляется и в характерах. Дети Весны, как их часто называют, как правило, очень эмоциональны и общительны, в то время, как детей Осени, наоборот, принято считать слишком сдержанными и замкнутыми. Долгое время их вообще считали чуть ли не отшельниками.
Но я об этом прежде не задумывалась просто потому, что не видела подобных примеров. Ведь детей Осени больше не существует, как и самого Двора…
Мысли мои унеслись так далеко, что я не заметила, как пропустила часть разговора.
– …нужно торопиться, поэтому придется пробираться сквозь толпу, – говорил тем временем Филипп. – Главное, держитесь поближе ко мне. Я знаю кратчайший путь до Озер.
– Так значит, она все-таки в Озерах, – выдохнул Глеб.
– Да.
– И что дальше? Как мы будем ее искать? – начал допытываться муж Инны, внезапно воодушевившийся новостью. – Как разберемся с похитителями? Нужно продумать план от и до! Нельзя нестись туда сломя голову… – тут он посмотрел на меня. – Куда денем Софи? Ей не следует идти с нами. Это может быть опасно…
Я удивленно подняла брови. Да ладно! Не он ли еще вчера предлагал мне лично выманить преступников? Откуда вдруг такая заботливость?
Ах, да! Ну конечно! Вдруг с этим телом что-нибудь случится… Испорчу еще в пылу схватки…
– В этом нет необходимости, – заверил Филипп. – Нам не придется ее искать. Так же, как и опасаться похитителей.
– Почему? – в один голос спросили мы с Глебом.
Королевский следопыт молча перевел взгляд с одного на другого, словно раздумывая, стоит ли нам рассказывать. И наконец решился.
– Потому, что это именно я отвез ее туда.
9
На второй день праздника Первоцвета улицы были заполнены людьми ненамного меньше, чем в первый. Правда теперь мы даже не стали пытаться воспользоваться транспортом. Как сказал Филипп, иногда пешком добраться до цели получается гораздо быстрее.
Так оно и оказалось. Благодаря тому, что наша гостиница находилась близко к окраине города, его пределы мы покинули довольно скоро и оказались в живописном весеннем лесу.
Все цвело и пахло, щебетали птицы и бегали мелкие звери. За распустившимися на деревьях и кустарниках соцветиями почти не видно было редких и маленьких зеленых листочков.
Да, с красотой этого места поспорить сложно! Вот только она вовсе не вязалась со всеобщим взволнованным настроением. Все находились в нетерпении от скорой встречи с Инной. В том числе и я. Еще немного, и мы проведем ритуал, и тогда я снова окажусь в родном теле, только теперь уже с пробужденной магией… По крайней мере, хотелось бы верить, что она так же легко пробудится и в другом теле.
Долгое время мы двигались в абсолютном молчании, так как очень спешили, а разговаривать на ходу довольно тяжело. Но в лесу пришлось сбавить шаг, а потому Глеб наконец смог задать Филиппу интересующие его вопросы. Меня они, кстати, волновали не меньше.
– Так как ты, говоришь, так вышло, что именно ты связан с нахождением моей жены в Озерах? – с намеком спросил он. Уж не подозревает ли он Филиппа в похищении принцессы? Или в чем-то еще более преступном?
Судя по ироничной улыбке, Филипп тоже обратил внимание на тон спутника.
– Я и не говорил, – невозмутимо отозвался он. – Я лишь сказал, что лично отвез ее туда, потому что ей необходимо было укрытие. Вот и все.
Глебу явно не понравилось, что королевский следопыт тянет с ответами. Зная о бесконечных перепадах его настроения в последнее время, я решила сама расспросить следопыта во избежание новой ссоры, предчувствие которой уже стремительно надвигалось.
– Прости, Филипп, но нам все же хотелось бы узнать подробности. Лично для меня период времени с моей свадьбы и до настоящего момента выглядит, как большое темное пятно. Я была в теле Инны, жила ее жизнью и невольно отстранилась от всего того, что прежде являлось частью моей настоящей жизни. Про похищение толком ничего не удалось выяснить, как ни пыталась, а ведь это в первую очередь касается именно меня!
Моя взволнованная речь, кажется, заставила Филиппа изменить свое решение хранить таинственное молчание, и он со вздохом, будто нехотя, начал немного издалека:
– В день вашего с Ясенем венчания, когда ты потеряла сознание у алтаря, я тоже там был, как ты помнишь, и успел стать свидетелем многих… неожиданностей. Твое состояние никого не оставило равнодушным. Кто-то искренне переживал, а кто-то…
Я нахмурилась и несколько более резким тоном, чем хотелось, поторопила:
– Говори прямо! Я знаю, что немногие меня любили при дворе. Этим ты меня не сильно огорчишь.
– Что ж… – он пожал плечами, мол, как знаешь. – Большинство восприняло произошедшее как хороший повод позлорадствовать и посплетничать. Но важно другое. Король и его приближенные – они были очень злы и, кажется, немного растеряны. Весь последующий день Леонард раздражался по любому поводу. Они с Ясенем заперлись в кабинете и долго что-то обсуждали, пока им не принесли свежую прессу с «горячими» новостями. Тогда его величество вновь явил себя публике и объявил, что не потерпит сплетен на счет случившегося и желает, чтобы свидетели не распространялись о твоем состоянии.
Интересно… и совершенно непонятно. Про то, что у него с Ясенем какие-то дела, касающиеся меня, я давно поняла, но почему он боялся огласки? Или не боялся, а просто это вывело его из себя? Но ведь это совсем на него непохоже! Лорд Январский – само олицетворение холодности и непоколебимости! Что такого важного он планировал на мой счет?
Лишенный эмоций голос Филиппа вырвал меня из раздумий, продолжая сухо делиться фактами давно произошедших событий.
– Для всех принцесса провела в своих покоях в бессознательном состоянии до следующего полудня. На деле же она очнулась гораздо раньше, с рассветом. Довольно быстро поняла, где и в чьем теле находится, но, разумеется, была в смятении и никак не ожидала, что на чистосердечное признание о своей истинной личности король только рассмеется ей в лицо и прикажет несмотря ни на что выйти замуж за Ясеня.
Что ж, это уже не сильно удивляло. После всего, что я услышала, моя убежденность в том, что Леонарду просто как воздух был необходим этот брак, только укрепилась. Может, он рассчитывал на то, что Инна, как верная подданная просто подчинится его воле? Или он, напротив, заранее предвидел ее непокорность и провоцировал на определенные действия, после которых ею будет легче управлять?
– Понимая, что иного пути нет, – продолжил мужчина, – девушка попыталась сбежать из дворца, но потерпела неудачу. Тогда ее заперли и не давали покинуть собственные покои вплоть до повторной церемонии венчания. А потом, оказавшись в полном отчаянии и растерянности, ей ничего не оставалось, кроме как подчиниться… Это все мне стало известно уже позже, когда Инна лично мне об этом поведала. А в тот момент я, как и все гости, даже не догадывался ни о чем…
Ненадолго повисло молчание, нарушаемое тихим шелестом травы под ногами.
Филипп обдумывал продолжение рассказа, глядя прямо перед собой. Его лицо при этом, словно маска, ничего не выражало. Но я, казалось, чувствовала отголоски его эмоций, бушевавших в душе. Это было нечто сильное, яркое и горячее, как пламя, похожее на чувство справедливости и желание защитить любой ценой. А в случае неудачи свершить правосудие…
Относились ли хоть каким-то образом эти эмоции ко мне? Может, он испытывал их в тот самый день, как встретил меня впервые, а сейчас просто вспоминает об этом? В любом случае мне были приятны эти его чувства, они отзывались в моем сердце теплом и радостью. А еще благодарностью и нежностью.
В этот миг непреодолимо захотелось коснуться его руки, заглянуть в его глаза, ощутить ответные чувства на себе – не скрытые где-то глубоко в душе за семью печатями и тонкими лучиками едва-едва просачивающиеся наружу, а откровенные, полноценные, безудержные, настоящие…
Я уже было протянула руку и сделала шаг в его сторону, как вдруг он вновь заговорил. И вопреки всему, что я сейчас ощутила, его тон был еще более сухим и холодным, чем прежде. Будто он отчитывался перед начальством о проделанной работе.
Это меня отрезвило и заставило опустить руку.
– Повторная церемония венчания прошла еще быстрее, чем предыдущая. Без торжества, гостей и подарков. Кто хотел посмотреть, сам пришел и остался караулить у алтаря, ожидая появления жениха и невесты. На этот раз никаких заминок не было. Сразу после обмена кольцами новобрачные погрузились в карету и покинули Зимний дворец под громкие напутствия гостей.
На этом месте принято говорить: «И жили они долго и счастливо!» Но в данном случае эта фраза прозвучит как жестокая издевка, которая лишь усилит душевную боль всех присутствующих…
Глеб все это время угрюмо молчал, крепко сжимая кулаки и из последних сил сдерживая грозящую выплеснуться наружу ярость. Его эмоции я тоже ощущала, но не так ярко. Они были чем-то похожи на эмоции Филиппа, но казались более темными и разрушительными и не обещали никакой справедливости – только лишь месть и желание причинить боль виновникам. Этот огонь чувств не грел, но опалял…
Вот кого нужно успокаивать. И я без опасений приблизилась к нему, мягко взяла за руку, показывая, что не собираюсь навязываться, если он против моего внимания.
Глеб напрягся, но вскоре выдохнул и сам взял меня за руку. Плечи его чуть расслабились, кулаки разжались, морщины на лбу разгладились, а на лице отразилось достоинство и уверенность в том, что скоро все будет хорошо.
Твердым спокойным голосом он спросил:
– Что было дальше?
Не оглядываясь на нас, Филипп продолжил:
– Путь молодоженов пролегал через Зимний лес. Дорога там узкая и скользкая, поэтому двигались они медленно и осторожно. Это облегчило задачу нападающим. На границе между Зимним и Весенним Дворами они устроили засаду. Я и мои люди прибыли туда довольно поздно. Карета молодоженов стояла посреди дороги совершенно пустая, кони разбежались, рядом не оказалось ни единой души.
Я нахмурилась.
– Но ведь это вовсе не то, о чем писали в газетах! По их версии было все иначе! Слуг убили, лорда Ясеня ударили по голове…
Филипп наконец повернулся, заметив:
– Вот именно, «по их версии». Думаешь, кто-то из газетчиков находился в тот момент на месте происшествия? Они лишь написали то, что им сказали. Вопрос в другом: кому это было выгодно?
– Хочешь сказать… – неуверенно начала я, но не стала договаривать, потому что мысль показалась слишком абсурдной. Единственное, что пришло на ум, – все устроил сам Ясень. Он выставил себя пострадавшим, жертвой, а сам даже не был там… Но зачем ему все это?
Постепенно паззл начал складываться в общую картину.
Леонард, Зимний король, выдал меня, наследницу разоренного и почти исчезнувшего, но некогда богатого и процветающего Осеннего Двора за своего верного друга и соратника, будущего правителя Весеннего Двора… В процессе случилось нечто, что должно было помешать их планам, но в итоге лишь заставило действовать еще решительнее. Свадьба состоялась, условия сделки, какой бы она ни была (а в том, что некая сделка между королем и Ясенем имеет место быть, я уже не сомневаюсь), почти выполнены. Но… Тут вторая сторона совершает то, что кардинальным образом рушит все планы…
Я чувствовала, что разгадка где-то рядом, но картинка все равно не складывалась до конца. Не хватало еще много важных деталей. Без них все кажется искаженным, неточным.
Подняла на Филиппа глаза, ожидая подсказки. Тот уже открыл рот, собираясь что-то сказать, но вдруг передумал. Закрыл, отвернулся. А спустя мгновение вернулся к рассказу.
– Мы проследовали дальше по дороге, вглубь Весеннего Двора. Отследить их и догнать моей команде было несложно. Мы воспользовались магией оборота – в животном облике это сделать гораздо легче. Вскоре оказались перед группой наемников. Завязался бой. Пока мои люди разбирались с похитителями, я нашел принцессу и постарался увести в безопасное место. К сожалению, из-за этого не удалось сразу обо всем разузнать непосредственно из первых рук, так сказать. Но позже мои люди все же допросили наемников.
Филипп вздохнул, делая небольшую паузу. И продолжил, резко перескочив с похитителей на принцессу:
– О том, что принцесса вовсе не являлась таковой, я понял сразу. И заподозрил ее в соучастии…
Глеб, которого я больше не держала за руку, снова напрягся и недовольно скривил губы, но сдержался и не стал ни словами, ни кулаками нападать на нашего проводника.
– Когда она мне все объяснила, пришлось наскоро составлять план действий. По ее словам, в момент нападения, в карете она находилась одна, хотя уезжали из Зимнего дворца они вдвоем с Ясенем. Большую часть времени она проспала, так как сильно нервничала и очень устала. Но думаю, ее просто усыпили… В тот момент я не придумал ничего лучше, кроме как спрятать ее в самом большом городе Весеннего Двора – в Озерах. Там же, где находится имение Мартовских.
У меня такое решение вызвало недоумение, а вот у Глеба, кажется, одобрение.
– Лучше всего прятать на видном месте… Там, где точно не будут искать.
Теперь он выглядел более спокойным и даже во взгляде, которым он смотрел на Филиппа, мелькнула благодарность.
Что ж, рада, что кризис миновал. Теперь осталось нам всем воссоединиться, вернуть все и всех на свои места, а дальше…
Я посмотрела на королевского следопыта, идущего чуть впереди и уверенно прокладывающего путь дальше в лес. Двигаться становилось тяжелее, приходилось постоянно смотреть себе под ноги, чтобы не упасть, а ему, кажется, это вовсе не требовалось. Его шаг был столь легким и стремительным, что мне тут же вспомнился сон, в котором я также легко бежала по осеннему лесу…
Прокручивая в голове все то, что рассказал Филипп, я вдруг задумалась о его роли во всем произошедшем, его собственных мотивах. И поняла, что об очень многом он умолчал. О том, на что я не сразу обратила внимание.
– Скажи, Филипп, – обратилась к нему. – Что привело тебя на место преступления? Приказ короля? Или… что-то еще?
От его ответа зависит очень многое. На чьей он стороне? На нашей? Или он делает только то, что прикажет король?
Мужчина замедлил шаг и окинул меня многозначительным взглядом, от которого почему-то все тело бросило в жар.
– Скажем так, у меня были… личные причины, – тихо ответил он, с едва заметной улыбкой наблюдая за моей реакцией.
В прежнем теле никогда не краснела, а в этом, уверена, мои щеки загорелись, как фонари. Хоть я и не совсем поняла, что он имел в виду, радовало, что связи с королем он не подтвердил.
Глеб заметил наши переглядывания и бестактно встрял с вопросом.
– Долго нам еще идти? Ты предлагаешь весь путь проделать пешком? Так мы и за неделю не доберемся!
– Доберемся уже к вечеру, не переживайте, – успокоил Филипп. – Мы почти пришли.
Мы завертели головами, оглядываясь по сторонам в поисках изменений вокруг. Но лес оставался все таким же диким.
Тут впереди среди густого цветочного покрова показалась узкая тропинка. Она уводила куда-то в сторону между деревьев, и Филипп уверенно ступил на нее. Мы последовали за ним.
Некоторое время мы просто двигались вперед по пути, напоминающему тоннель. Ветви деревьев плотно смыкались над нашими головами, полностью закрывая небо, а стволы справа и слева от нас располагались так близко друг к другу, что свернуть с тропы и протиснуться между деревьями было невозможно.
– Что это за место? – взволнованно спросил Глеб.
– Не думали же вы, что я при каждом удобном случае оборачиваюсь птицей, чтобы добраться куда-то? – усмехнулся Филипп. – Для людей существуют такие вот тайные тропы, значительно сокращающие расстояние. Они связывают одно место с другим похожим. Но важно знать, куда именно какой приведет.
– «Похожее место», – задумчиво повторила я. – То есть этот портал выведет нас в точно таком же весеннем лесу, только далеко отсюда.
– Ровно в Озерах, верно, – кивнул следопыт.
Они сделали последний шаг, и деревья расступились, вновь открывая обзор на голубое небо.
10
Первое время казалось, что ничего не изменилось, – все тот же лес, наполненный ароматом недавно распустившихся цветов. Но вскоре стала заметна разница – воздух здесь был холоднее, а на земле местами еще виднелся подтаявший снег.
Выходили мы из Мая, а попали в ранний Март. Так необычно! И почему так мало людей знает об этих тайных проходах?
Я задала этот вопрос Филиппу.
– Сама природа хранит эти места. Если бы всем подряд было о них известно, эти тропы превратились бы в проходной двор. Вся магия этих мест рассеялась бы. Время и события прошлого показали, что людская сущность и природа несовместимы. Я бы даже сказал, конфликтны, – в его голосе слышалось некоторое разочарование.
Последняя фраза вызвала у меня недоумение – с чего вдруг подобные выводы? Разве наша сезонная магия не доказывает обратного? Мы ведь люди и можем повелевать силами природы. Мы сами – часть природы, ее олицетворение…
Но я не стала заострять на этом внимание. Тем более, что вдали, в просветах между деревьев уже показались очертания города.
Он был громаден. Вряд ли больше Эльтереса, но все же действительно очень большой. И название его говорит само за себя – настоящий озерный край с его неповторимыми красками, небесами, отражающимися в воде, цветами, украшающими улицы, множеством аккуратных невысоких домиков с покатыми крышами и людьми, мирно занимающимися своими делами.
Все вместе в сочетании это выглядело так, будто город парил в облаках, хотя находился он в низине, и мы смотрели на него с вершины невысокого холма. И все же, было в нем что-то очень легкое и воздушное, что делало его будто бы невесомым.
Прежде чем выйти из укрытия леса, Филипп придержал меня.
– Нужно скрыть твои волосы. Нам не стоит лишний раз привлекать внимание, – пояснил он.
Я позволила ему самостоятельно завязать платок на моей голове. Справился он весьма ловко. Но то ли намеренно, то ли случайно, пальцы его иногда задевали мою кожу, вызывая множество мурашек, разбегающихся от шеи к плечам.
Пытаясь отвлечься от этих ощущений, с улыбкой поблагодарила его. Он задержал на мне взгляд, полный непонятных скрытых эмоций. Потом отвел глаза.
– Есть еще кое-что, – проговорил он.
Глеб встрепенулся и высказал то, что понимали мы все:
– Нас не должны видеть вместе. Если все рассказанное тобой правда, то выходит, что Ясень и Леонард затеяли какой-то сговор. А значит, здесь наверняка будет достаточно людей из Зимнего Двора, возможно даже мои собственные подчиненные или родственники, которые хорошо меня знают.
– Меня-то и подавно все знают в лицо, – сказал Филипп. – Появиться вместе на людях было бы опрометчиво. Сразу заподозрят неладное.
– Другое дело Софи… – Глеб окинул меня задумчивым беспристрастным взглядом. – Принцесса в свое время не была очень популярна, нечасто появлялась в обществе, а теперь и подавно изменилась… Думаю, ты вполне сойдешь за местную горожанку.
Тут бы в пору обидеться, но на правду обижаться глупо. Да и некогда! Поэтому я просто добавила:
– А в компании с кем-то из вас меня сразу же раскусят.
– Тогда решено, – заключил Филипп. – Нам следует разделиться. Выходим из леса по очереди в разных направлениях. Я иду по центральной, стараясь перетянуть на себя все внимание местных, Глеб – по северной, Софи – по южной. Встречаемся у дома Инны. Он находится в северо-восточном районе, у во-о-он того фонтана в виде большой лилии. Видите? Ближайший к нему дом нам и нужен.
Мы с Глебом синхронно кивнули.
Отсюда было прекрасно видно даже дальнюю часть города. Подробно все разглядеть, конечно, не удавалось, но фонтан был действительно величественным и очень заметным – яркая желтая лилия, поражающая своими утонченностью и изяществом и переливающаяся в радужных отблесках воды. А еще стало ясно, что мне придется проделать самый длинный путь и сделать приличный крюк.
– Тогда я пойду первой? – спросила я.
– Да, – подтвердил Филипп и, будто не желая расставаться, дотронулся моей ладони. – Удачи! Скоро все завершится.
Я ответила на его прикосновение мягким пожатием руки и направилась в город.
Южная часть города оказалась не самым процветающим районом. Все здесь выглядело очень скромно, но все-таки впечатляло чистотой и аккуратностью. На меня почти не обращали внимания, и пока шла, удалось подслушать несколько ничего не значащих разговоров. План города я запомнила относительно неплохо, но все равно пару раз пришлось спрашивать дорогу у местных.
Наконец, в поле зрения показался нужный мне фонтан. Рядом сновали прохожие, но моих спутников все еще не было.
Тогда я решила присесть на ближайшую скамейку, предоставляя уставшим ногам долгожданный отдых. В этот момент, как назло, прямо напротив меня остановились две девушки, загородив весь обзор на прекрасное сооружение. Они возбужденно что-то обсуждали.
Только я хотела попросить их отойти, как услышала:
– Ты видела? К нам в город снова заявился этот Филин! – воскликнула одна. – Что-то он к нам зачастил в последнее время… Послом от своего Двора что ли заделался?..
– Ты что? – шикнула на нее подруга. – Это же уважаемый лорд все-таки! Верный слуга короля! Нельзя так о нем говорить.
– Да мне-то какая разница, кто он! Я с ним встречаться не собираюсь! Тем более, что он наследник Лета! – с презрением отозвалась первая.
– Не знала, что ты поддерживаешь всеобщие настроения. Я думала ты умнее… – разочарованно протянула вторая.
– Вот именно, я умнее! Мы живем на территории Весны и должны в первую очередь поддерживать своих лордов, тех, кто дает нам пищу и кров, заботится о нашем благополучии и безопасности.
– Но это не значит, что нужно открыто выражать врагам свою ненависть. Вдруг нас услышат их шпионы… – с этими словами девушки стали с опаской оглядываться по сторонам и тут заметили меня.
Посмотрев на меня с явным подозрением, они пошли дальше, наконец, открывая мне вид на фонтан и оставляя меня в недоумении.
С каких это пор Весенний и Летний Дворы стали враждовать? Между ними никогда прежде не случалось конфликтов. Хотя Зимний Двор его активно втягивал в свое противостояние с Летним. И видимо, ему это удалось. По крайней мере, с северной его частью точно.
Но правящих дома здесь три: Мартовские, Апрельские и Майские. И если Март уже точно на стороне Зимы, как стало ясно из рассказа Филиппа, то на счет остальных было пока неясно.
Апрельские… Виновны ли они в том, что со мной произошло? Или это было целиком и полностью дело рук Ланы? Филипп сказал, что мой обморок и пропавшая впоследствии душа сильно разозлили и взволновали короля, заставив действовать в спешке. Значит ли, что это дело рук оппозиции, а вовсе не ревнивой мелочной предательницы, влюбленной в чужого жениха? Даже не знаю, какой из этих вариантов для меня предпочтительнее…
Решив не гадать понапрасну, я поднялась со скамейки и направилась к дому Инны. Все равно ни Глеба, ни Филипа еще нет. Наверное, их задержало что-то серьезное. Чем время терять, лучше познакомлюсь поближе со свей сестрой по несчастью.
Домик Инны был небольшим – всего один этаж, невзрачные стены, покрытые старой потрескавшейся краской, покосившееся крыльцо. Несмотря на это, выглядел он вполне опрятно и совершенно не выделялся на фоне более симпатичных домишек и ухоженной улицы. Максимально неприметный, но при этом на видном месте – именно то, что нужно.
Постучалась в дверь, и та почти сразу отворилась.
За порогом стояла молодая девушка, чем-то очень похожая на меня, но все же совершенно другая. Мы обе сейчас, наверное, представляли собой странную помесь друг друга. Как будто сумасшедший художник взял и перенес часть моих черт на ее портрет, а часть ее – на мой. Заменил нам лица, голоса и рост, но оставил волосы, глаза и привычки.
Инна сразу же меня узнала. И почему-то сильно испугалась. Меня что ли боится?
Только я собралась мирно поздороваться и на всякий случай представиться, а затем объяснить, что привело меня в ее дом, как она нервно затараторила:
– Уходи! Уходи отсюда! Тебе нельзя тут находиться!
– Послушай…
– Нет! – взвизгнула она. – Ты не понимаешь! Это ловушка!
К своему стыду в тот момент соображала я явно медленно, потому что ожидала вовсе не такого приема. Какого угодно, – криков, обвинений или облегчения – но точно не такого.
И вместо того, чтобы по первому же слову Инны броситься наутек, застыла столбом, недоуменно хлопая глазами.
Затем чья-то тень накрыла меня со спины с головой. Я обернулась посмотреть, кто это подкрался ко мне так бесшумно, но не успела – чужая мужская ладонь закрыло мое лицо. Я судорожно вдохнула странный дурманящий аромат и погрузилась во тьму.
Очнувшись, поняла одно – меня явно связали, так как конечности затекли, мышцы болели, еще и голова страшно раскалывалась. Но все же через боль заставила себя оглянуться по сторонам, хотя угол обзора был сильно ограничен.
Я находилась в каком-то старом заброшенном здании – даже не знала, что в этом ухоженном городе имеются подобные! Помещение больше походило на старый сарай, в котором уже давно никто ничего не хранил. Сквозь грязные маленькие окошки под потолком едва пробивался тусклый свет. Сложно понять, сколько сейчас времени. Но, судя по тому, что руки и ноги я еще хоть как-то чувствовала, просидела здесь не так уж долго.
– Проснись и пой, моя любовь! – воскликнул голос, который заставил меня вздрогнуть.
– Ясень… – прохрипела я и закашлялась. Горло пересохло, страшно хотелось пить.
Мужчина подошел ко мне. Из своего скрюченного положения я могла видеть лишь его ноги. На фоне пыльного пола, заваленного непонятными обломками и мусором, его дорогие, начищенные до блеска сапоги выглядели чем-то инородным.
Он присел на корточки и поднял мою голову за подбородок. Теперь я могла видеть его красивое лицо без единого изъяна, озабоченное и жалостливое, будто он безмерно сочувствует моему положению.
– Бедная моя девочка, – провел он большим пальцем, на котором отродясь не было мозолей, по моим пересохшим губам. – Как жаль, что приходится держать тебя здесь, но ты же понимаешь, иначе нельзя. Твои спутники слишком пронырливы, лезут во все щели, будто крысы, чтобы вытащить на свет то, что их не касается… Но ничего, обещаю, больше тебе не придется терпеть их компанию.
Хотелось огрызнуться, но я молчала, до скрипа сжимая зубы и злобно прожигая его взглядом. Пусть говорит! А я послушаю, если надо будет, потяну время. Магия в этом теле мне не помощник, значит нужно выпутываться иными способами.
– Не представляешь, как я расстроился, когда понял, что вместо тебя в твоем теле какая-то безродная нищенка! – продолжал он, а его рука тем временем уверенно спускалась вниз по моей шее. – Очень-очень расстроился… Ты же знаешь, мне никто не нужен, кроме тебя! И как же я счастлив, что ты наконец-то нашлась!
Значит, дело не в наследстве и положении? Точнее, не только в них? Он ведь все-таки женился на принцессе Софии, моей оболочке. Для всего королевства он – мой супруг и официальный хозяин Осеннего двора, а также родственник короля. Но ему зачем-то понадобилась я сама, моя душа. Моя… магия? Нет, это слишком невероятно! Зачем ему та, с кем конфликтует его сила?
– А знаешь, в этом теле ты тоже весьма неплоха, – заметил Ясень, не переставая продвижение руки сначала вдоль ключиц, затем проникая в декольте…
