Текст книги "Зигзаги судьбы"

Автор книги: Ребекка Уинтерз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

– Мистер Харолдсон?

– Да, Сидни. Входите. – (Она закрыла дверь кабинета директора и опустилась на стул.) – Как вам нравится работа?

– Ученики замечательные, учителя тоже...

– Но?

– У меня проблемы с личной жизнью. Неделю назад мой жених отменил свадьбу. Я думала, что справлюсь, но ничего не получается.

– Для этого существует отпуск по личным обстоятельствам. Почему вы все еще здесь?

– Потому что занятия только начались и неловко передавать мои классы другому учителю.

– Похвальное отношение, но, учитывая обстоятельства, чувствуете ли вы, что работаете сейчас с полной отдачей?

– Нет, – прошептала Сидни. – Поэтому я пришла.

– Сейчас конец недели, и у нас будет время найти замену. Возьмите небольшой отпуск и позвоните мне, когда сможете вернуться.

– Большое спасибо. Поурочные планы я оставила на столе, другие инструкции – на доске.

– Где найти вас, если возникнут проблемы?

– У родителей в Северной Дакоте. – Сейчас ее планы не шли дальше этого. Джаред не звонил и не отвечал на звонки. Она умоляла простить ее. Он, несомненно, уже в Европе.

Сообщив директору номер телефона, Сидни поднялась.

– Спасибо за понимание.

Он проводил ее до двери.

– Надеюсь, поездка домой даст вам утешение, в котором вы нуждаетесь.

Не даст.

Но одиночество стало невыносимым, и ей не хотелось омрачать своими бедами счастье Джилли и Алекса.

Выйдя из школы, Сидни поехала домой и, собрав вещи, направилась в аэропорт. Родителей она предупредила заранее.

Было одиннадцать часов, когда Сидни подъехала к родному дому. Забыв о багаже, она поспешно поднялась по ступенькам.

Дверь открылась.

– Вы примете меня? – спросила Сидни, увидев родителей. – Сегодня я сказала директору школы, что мне нужно отдохнуть. Я не знала, куда поехать, а дома... дома я была счастлива.

Глаза родителей увлажнились.

– Есть более важный вопрос, – сказала мать. – Ты простишь нас? С тех пор как ты познакомила нас Джаредом, мы говорим только о вас.

– Джаред ушел из моей жизни, – бесцветным голосом объявила Сидни. – Вы были правы, а я ошибалась, так что давайте не будем говорить о прощении.

Отец обнял ее.

– Мы воспитали тебя так, как родители воспитали нас. Ошибки, которые мы сделали, объясняются тем, что мы не хотели, чтобы ты страдала. Но ты страдаешь, и это наша вина.

– Нет, папа. – Сидни вытерла слезы. – Джаред открыл мне глаза на некоторые стороны моего характера. Придется изменить их.

– Пора нам всем заняться этим, – заявила мать. – Все будет хорошо. Входи, дорогая. Спасибо, что приехала домой.

Отношение родителей пролило бальзам на истерзанную душу Сидни.

– Я могу подогреть для тебя ужин, но, если ты не голодна...

– Спасибо, мама, не надо.

– Хочешь поговорить или пойдешь спать?

Сидни расплакалась.

– В этом-то и беда! После того как Джаред ушел, мне все безразлично – еда, сон. Он – моя жизнь, и я потеряла его, потому что мне не хватило веры в него. Все эти годы я жила по-своему, не нуждаясь в поддержке. Моя вина в том, что я не стала такой женщиной, какая нужна Джареду. Он заслуживает, чтобы в его любовь верили безусловно, а я задавала бесчисленные вопросы, сомневалась во всем... Кому нужна такая жена?

– Ну, теперь ты слишком строго судишь себя, – возразила мать. – Он – не обычный человек. Зная, что он был священником, любая женщина будет беспокоиться, что когда-нибудь он затоскует по прежней жизни. Ты не можешь винить себя за это.

– Неужели ты не понимаешь? – вскричала Сидни. – Я не оправдала его доверия.

Отец усадил ее на диван и сел рядом.

– Расскажи нам, что произошло.

Сидни не нужно было просить облегчить душу...

– Так что теперь вы понимаете, почему он ненавидит меня.

– Сомневаюсь, дорогая. Мужчина, который из-за любви к тебе пошел на столь решительный шаг, не может ненавидеть тебя. Но его гордость уязвлена, и ему нужно время остыть.

Сидни удивленно моргнула.

– Его гордость?

– Конечно. Джаред обижен, поскольку ты не поверила в непоколебимость его решения. Он не ожидал недоверия, так как не сталкивался с ним.

– Отец прав, Сидни. Джаред привык, что люди доверяют ему свои страхи и тайны. Но ты – женщина, которую он любит, и это относит тебя к особой категории. Вам обоим нужно время. В конце концов, он приехал и сразу же предложил тебе руку и сердце. Он не ухаживал за тобой.

– Мы были знакомы девять месяцев...

Уэйн Тейлор покачал головой.

– Это не было ухаживанием. Вы едва знаете друг друга. Я не отрицаю, что между вами существует сильное физическое влечение, но любовь – нечто большее.

– Я знаю.

– Ты валишься с ног. Я принесу твои сумки, пока ты подготовишься ко сну.

– Спасибо, папа.

Обняв родителей, Сидни пошла в свою комнату. Оставшись одна, она оценила, с какой добротой мать и отец отзывались о Джареде. Ее потрясло, что они могут говорить о нем вместо того, чтобы замкнуться, как им это свойственно.

Если бы они вели себя так, когда впервые увидели его...

Нет. Это ничего не изменило бы.

Только она виновата в их разрыве.

Жесткая позиция родителей не устрашила Джареда. Он даже уговаривал ее дать родителям время, чтобы прийти в себя. У него гораздо больше доверия к людям, чем у любого другого человека.

Если бы она обладала этими качествами.... Тогда сегодня она была бы с ним. Они бы поженились.

Когда отец вошел в спальню, Сидни безутешно рыдала на кровати.

– Поплачь, милая. Ты почувствуешь облегчение. Бог недаром дал нам слезы.

Сколько раз в детстве она слышала эти слова! Слезы, казалось, помогали: выплакавшись, она действительно чувствовала облегчение.

Но не сейчас...

Она взрослая женщина, которая ведет себя как ребенок. Пришло время забыть детство.

– Папа! – Сидни поднялась с кровати. – Мне очень хорошо дома, но утром я возвращусь в Гардинер. Стыдно оставлять учеников на неделю из-за того, что я не могу справиться с собой.

Отец кивнул.

– Когда нам плохо, работа – лучшее лекарство. Со временем все образуется.

Так должно быть!

– Я предупрежу мать. – Уэйн вышел.

Из-за нестыковки рейсов Сидни возвратилась в Гардинер лишь к вечеру следующего дня. Купив по пути продукты, она поставила машину на стоянку.

Небо было затянуто темными тучами. Поднялся ветер. Надвигалась гроза. Прижав пакет с покупками к груди, Сидни, дрожа от холода, побежала к дому.

Как только она закрыла дверь, кто-то постучал. Предположив, что это соседка, Сидни положила пакет на стол в коридоре и повернулась, чтобы открыть дверь.

Высокий, прекрасно сложенный мужчина в джинсах, облегающих мускулистые ноги, заполнил собой дверной проем. Блестящие черные волосы касались воротника голубой джинсовой рубашка.

Нет!

Не может быть!

Просто невероятно!

– Джаред?

Чистая радость, прозвучавшая в удивленном голосе Сидни, навсегда осталась в памяти Джареда.

Ожидая ее реакции, он со страхом думал: если Сидни отвергнет его, жизнь лишится всякого смысла.

Но ему не следовало беспокоиться, потому что золотоволосая красавица, бросившая к нему, едва не сбила его с ног. Если бы он был менее рослым, то растянулся бы на полу.

– Я не верю, что ты здесь... я думала, что ты в Европе, и я никогда больше не увижу тебя... – От радости Сидни едва не рыдала.

– Я не смог покинуть тебя, – признался он. – Я был в Эннисе. Сидел в мотеле, зализывая раны, но больше не мог оставаться там.

– Джаред, любимый...

Он уткнул лицо в ее волосы.

– Ты должна простить меня, Сидни. Можем мы начать все сначала? – с мольбой в голосе спросил Джаред. – Ты нужна мне. Без тебя весь мир – это пустыня, в которой я погибну.

Сидни подняла глаза. Они почти ослепили его ярким светом любви.

– Мне, а не тебе следует говорить это. Прости, я недостаточно глубоко заглянула в твою душу и не поняла, что ты пытался мне сказать. Обещаю, любовь больше не будет вызывать у меня чувство вины. Наша любовь возникла из простого и чистого источника. Ты прав. Жизнь – это долгое путешествие. Мы не можем знать, кто нам встретится на пути. Если ты избрал меня в качестве спутницы жизни после всего сказанного и сделанного мною, я верю, что судьба предназначила нам быть вместе.

Глаза Джареда горели жарким зеленым пламенем.

– Вернувшись сегодня в Гардинер и узнав от директора школы, что ты уехала повидать родителей, я позвонил им.

– Ты разговаривал с мамой и папой?

– Да. И я рад, что сделал это. Они дали нам свое благословение. В качестве свадебного подарка мы получаем участок и фермерский дом, который находится на нем. Когда-нибудь мы построим собственное жилище, если ты захочешь.

– Папа подарил тебе участок? – Сидни не могла поверить своим ушам.

– Да. Единственное, о чем они просят, – чтобы мы поженились в их доме. Они надеются, что свадьба состоится скоро. Как тебе это нравится?

– Ты знаешь, как!

Сидни бросилась в объятия Джареда.

– Я думаю, мы начнем выращивать на ферме чеснок. Конечно, после того как ты закончишь учебный год. Меня всегда интересовала эта работа, но приходские обязанности почти не оставляли на это времени. Однако опыт есть, и я знаю, что дело пойдет.

– Конечно, пойдет! – Сидни сжала ладонями его красивое лицо. – У тебя получается все, за что бы ты ни брался. Ты завоевал симпатию моих родителей. Ты пугаешь меня, Джаред.

– Не бойся меня. Просто люби всегда.

Сидни уже знала, как сделать это. У нее были определенные планы, чтобы доказать Джареду глубину и силу своей любви.

ЭПИЛОГ

Местные жители утверждали, что такого холодного февраля не было в этих местах двадцать лет. Метель за метелью обрушивалась на равнины, заметая все на своем пути.

Свирепый ветер, завывавший снаружи, унылыми стонами отзывался в углах церкви. Но это не беспокоило Сидни. Церковь, в которой ее родители славили Бога последние тридцать пять лет, выдержала не одну такую бурю. Она стояла прочно, как твердыня.

Новые лица, появившиеся в храме в это воскресное утро, несомненно, вызвали любопытство прихожан. Джилли, находящаяся на последнем месяце беременности, и ее муж Алекс прилетели из Йеллоустона вместе с Ларри, его женой и Арчерами.

Они сидели на скамье рядом с Риком и Кэй.

Другую скамью занимал школьный друг Джареда, Мэтт Грэм из Лонг-Айленда вместе с женой и тремя детьми, старшему из которых было двенадцать лет.

Джаред усадил жену на среднюю скамью, где сидели Маргарет и Уэйн Тейлор. Там же поместилась тетка Сидни с семьей.

Вручив Сидни крепко спящего младенца, которому исполнилось шесть недель, Джаред вернулся к входу в церковь, чтобы сопроводить своих родных в полном составе: родителей, брата, сестру и их семьи.

Еще одно чудо!

Когда Джаред сел наконец рядом с Сидни, он прошептал:

– Угадай, кто еще приехал, дорогая! Они сидят сзади.

Она повернула голову.

– Я не знаю, кого ты имеешь в виду.

– Ты поверишь, если я скажу, что здесь епископ и отец Пайк?

От избытка чувству Сидни в горле встал комок. Она нежно поцеловала Джареда в гладко выбритую щеку. Сколько раз она делала это с тех пор, как они поженились полтора года назад?

Сколько раз они занимались любовью, ликуя, что у них есть на это право. И, однако, каждый раз казался им первым. Глядя на своего красавца мужа, который сидел рядом с ней, держа на руках их ребенка, она чувствовала, что у нее перехватывает дыхание.

– Они любят тебя, Джаред, и оказывают тебе величайшую честь, придя в церковь другой конфессии.

– Семнадцать месяцев назад я даже не мог представить себе ничего подобного.

– Я тоже. – У Сидни дрогнул голос, когда пастор Грегсон появился перед алтарем, чтобы начать службу.

После того как он приветствовал прихожан и многочисленных гостей, пастор обратил свой взгляд на Джареда.

– Вынесите младенца сюда, пожалуйста.

В церкви воцарилось молчание, когда Джаред взял у Сидни ребенка, чтобы она могла пройти мимо сидящих на скамье. Вместе они приблизились к пастору.

На мгновение Сидни подумала, не жалеет ли Джаред, что он не может сам совершить обряд крещения своей дочери. Но, бросив быстрый взгляд на мужа, она увидела, что глаза Джареда полны такой любви и нежности к ребенку, которая не оставляет в сердце другой мысли.

Пастор улыбнулся им, прежде чем обратиться к пастве.

– Большинство из вас знает, что младенец появился на свет в Рождественское утро. Такой

чудесный дар заслуживает особого имени. Во имя Отца, Сына и Святого Духа я нарекаю тебя Ноэль Тейлор Кендалл. Аминь.

Церемония не заняла много времени. После ее окончания пастор сказал:

– Не принято, чтобы отец ребенка произносил речь, но я нарушу традицию, ибо чувствую, что в этот знаменательный день Джаред хочет сказать нам несколько слов.

Пастор Грегсон неизмеримо вырос в глазах Сидни.

До боли сжав руку жены, Джаред повернулся лицом к прихожанам. Чтобы собраться с силами, ему пришлось откашляться.

– У нас с Сидни нет слов, чтобы поблагодарить всех, кто пришел сюда. Я думал, что был счастлив в день бракосочетания. – Джаред посмотрел на Сидни. – Но появление Ноэль в нашем доме принесло нам бесконечную радость.

Об этой высшей, бесконечной радости он говорил ей когда-то, подумала Сидни.

– Я знаю, что никогда не смог бы оценить этот момент, если бы в моей жизни не было людей, научивших меня понимать, что такое преданность и жертва. Перед Богом я клянусь в преданности своей семье, жене и дочери. Ноэль сочетает в себе лучшие качества Тейлоров и Кендаллов. Она заслуживает лучшего, что есть во мне и Сидни, любви всей моей жизни.

Растроганная прочувствованными словами мужа, Сидни опустила голову, с трудом сдерживая волнение.

Пастор Грегсон улыбнулся.

– Поднимите младенца, чтобы все увидели его.

С отцовской гордостью Джаред высоко поднял дочь. В церкви раздались восхищенные охи и ахи.

Обняв Сидни за талию, Джаред подошел к скамье, где сидели его родители. Миссис Кендалл с радостью протянула руки к проснувшейся девочке.

Ребенок!

Какой силой обладает крохотное существо, если оно способно сплотить семью и помочь залечить раны!

Глядя в увлажнившиеся глаза мужа, Сидни поняла, что он думает о том же. Когда Ноэль подрастет, какую удивительную историю своей жизни расскажет ей отец!

– Я люблю тебя, миссис Кендалл, – прошептал Джаред.

– Но я люблю тебя сильнее, мистерКендалл.