Текст книги "Код Омега"

Автор книги: Райдо Витич

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Райдо Витич
Код Омега

Элементарные частицы взаимодействуют на любом расстоянии

не потому, что обмениваются таинственными сигналами меж собой,

а потому что их «разделенность» есть иллюзия. Иными словами, на каком-то

более глубоком уровне реальности запутанные частицы – это вовсе не

отдельные объекты, а продолжения чего-то более фундаментального и целого.

С.И. Доронин "Квантовая магия"

Глава 1

Северный ветер со свистом гулял по полям и гнул вереск до земли. Серое, словно налитое свинцом, небо казалось, ложилось на головы.

– Гостеприимное местечко, – заметил Кир после осмотра бескрайней степи с высоты пригорка и своего роста. Присел рядом со Стасей. Та сидеть не могла, стоять тем более – лежала, глядя в хмурое, затянутое тучами небо и пыталась вспомнить как попала сюда. Черно, что над головой, что в голове.

– Смяло, – прошептала. – Ничего не помню.

Кир кивнул согласно, травинку в рот сунул и вздохнул: дальше-то что?

– Где ребята?

Мужчина плечами пожал.

– Раскидало, – поняла.

– Куда пойдем?

– Меня спрашиваешь? – покосился на нее.

– Нужно найти двойник Николая.

– Угу. Ищи, – кивнул в сторону. До самого горизонта тянулась степь, с небольшими пригорками, заросшими вереском и ковылем. И тут сверкнуло. Небо разверзлось, пронзенное стрелой молнии, зашумело ринувшимся на землю дождем. Холодный ливень привел в себя Стасю, заставил очнуться. Она села, стирая с лица влагу, и покосилась на Кира:

– Так и будем сидеть?

– Можно полежать, – бросил равнодушно.

– У меня другое предложение – идем, – застегнула куртку под самое горло, спасаясь от дождя. Встала и, оглядевшись, двинулась прямо. Кир последовал за ней, шагал рядом с отстраненно-наплевательской физиономией, сунув руки в брюки.

– Связь наладить не пытался? – спросила женщина метров через сто.

– Помехи. На волнах ноль.

– Из-за дождя?

Кир покосился на нее, посмотрел в небо и фыркнул:

– Вряд ли. Скорее чип связи вышел из строя.

– Значит будем искать своих древним способом: расспросами.

– А что мы вообще здесь делаем?

– Где? – не поняла Стася.

– Это второй вопрос. Не прочь, если ты и на него ответишь.

Русанова озадаченно нахмурилась:

– Тебя не инструктировали?

– А тебя?

Стася остановилась, уставилась на мужчину:

– Не помню… Похоже у нас одна проблема на двоих.

– Намекаешь, что у меня и чип памяти полетел?

Женщина плечами пожала:

– Шульгин говорил, что вам будет трудно сюда пройти.

– Сюда – куда?

– В этот мир! – Стася начала раздражаться, чувствуя себя неуютно. Что-то пошло наперекосяк и беспокоило ее.

– Какой мир? – склонился над ней Кир, уточняя.

– Духовный!

– Это как? – слегка озадачился. – Тебе не кажется, что такого мира не может быть? Соответственно полковник не мог отправить группу в «никуда».

– Гипотетически духовный.

– Бред сивой кобылы!

– Почему?

– Духовный мир – вдумайся – абсурдное выражение. А наш мир – не духовный? В чем разница меж нашим миром, их, технократическим? Хочешь сказать, духовность живет лишь в одном? В чем проявляется? Остальные параллели какими получаются? А этот твой "гипотетически духовный"? Здесь духи живут или люди парят, начхав на все радости земные? Йоги на каждом перекрестке левитируют, по лесам скиты раскиданы, существа всех мастей и волостей питаются сугубо солнечной энергией, а разговаривают, передавая мысли на расстоянии?

Стася помрачнела: что-то действительно не складывалось.

– Земля, – подпрыгнул Кир. – Нормальное земное притяжение, а это, – сорвал ковыль и выставил на обозрение женщины, – нормальная степная трава. Одно «но». Вместе с ней растет вереск.

– Такого не бывает?

– В ботанику не вдавался, но, по-моему, нет.

– И что?

Кир пожал плечами и, выкинув стебель, затоптался на месте, подставляя лицо водным потокам.

– Ерунда какая-то. Как я мог забыть, что нас инструктировал сам Шульгин? Как мог полететь чип памяти и связи? Когда это все могло произойти? И как мы могли оказаться в каком-то духовном мире, если ломились из технократического домой, как медведи от пчел?

– Тебя глючит, – выдала Стася через минуту обдумывания. – Мы уже вернулись домой, тебя восстановили вместе с ребятами и отправили сюда.

– Опять с тобой? За что такое счастье?

Женщина тряхнула челкой, ничего не понимая:

– У тебя нет чувства, что мы разговариваем на разных языках?

– Оно у меня изначально было.

– Ты не одинок, – призналась честно.

– Ладно, давай предположим, что дело во мне, и чип памяти действительно полетел, хотя это странно. Запись идет битами по пять секторов. Если бы полетел чип, я не помнил бы и себя, не то что тебя. Но допустим, полетел один сектор, хотя тоже ерунда получается… Но допустим. Тогда вводи в курс дела: что здесь делаем, состав группы, задание.

– Найти Чижа.

– Тео погиб. Зачем тебе его тело?

Стася нахохлилась и пошла вперед, не зная что ответить. Прошла метров десять и рявкнула, обернувшись:

– Всю жизнь мечтали со сглюченным роботом по степи шагать и прописные истины ему разжевывать! Наградил Оуроборо напарничками!

– Это эмоции, я же по существу спрашиваю, – сказал Кир бесстрастно.

– Мы в том же составе, в третьей параллели, формально названной миром духовным. Ищем третий двойник Чижова, чтобы спасти его прототип – настоящего Николая!

– В смысле – остальные фантомы?

– Нет – фракталы!

– Отчего спасаем?

– От смерти!

– Проблемы?

– Большие!!

Кир поморщился:

– Со слухом у меня нормально.

– Замечательно, хоть что-то работает в заданном режиме!

– Делаю вывод, если не прав, поправь: мы – я, ты, Вит и Дон находимся в третьей параллели и ищем двойник Чижова тире Тео. Они отдельно – ты и я отдельно.

– Да.

– Зачем?

– Чтобы спасти. Со слухом как?

– Кого?

– Того, что дома, а для этого надо найти того, который находится здесь, и сделать все, чтобы он жил долго и счастливо!!

– У тебя скверный характер. Я сразу заметил. И с логикой плохо.

– А у тебя с памятью и связью! Тьфу! Разобрать бы тебя на запчасти да проветрить! Или дефрагментировать, чтобы файлы на место встали! А то, смотрю, ориентиры у тебя по всем секторам раскиданы!

– Так не бывает.

– Нет, ни черта тебя не восстановили.

– Зачем меня восстанавливать?

Стася опять остановилась, чувствуя, что сейчас начнет кричать и топать ногами по образовавшимся лужам. Но вместо этого тяжело вздохнула и спросила:

– Аттилу помнишь?

– Помню.

– После его воинства тебя и восстанавливали.

– Да? Не помню. Большие повреждения были?

– Глобальные! – и двинулась дальше, проворчав. – Насчет «были» поспорила бы.

Минут десять пара молча шлепала ботинками по воде и траве, и вот Кир вновь за свое принялся:

– И все-таки что-то не так. Прослеживаются явные логические нестыковки.

"И странности ландшафта", – подумала капитан, но промолчала, заинтересованная появившимися очертаниями гор, крутых холмов далеко впереди, рокочущим звуком и лязгом.

Степь оканчивалась резким обрывом вниз, с которого с грохотом катился водный поток. А там на открывшемся взору пространстве были видны яркие острова пышной зелени, лесов, белым пятном выделялся городок с ровными улочками и невысокими однотипными домишками… И средневековая армия, что устроила ристалище прямо у подножья обрыва под проливным дождем.

Рыцари в доспехах лихо махали мечами и топориками, шли на таран противника, с лязгом вламываясь в ряды себе подобных латами.

– Духовный мир, говоришь? – протянул Кир, оглядывая воинов. Битва была жаркой, даже дождь не мешал мужчинам с яростью рубиться. Вода смешивалась с кровью, звук ливня с криками и стонами, бряцаньем металла, ржанием коней.

Стася расстроенно огляделась: армии не было конца и края. Куда не посмотри – полигон военных действий. Кир был прав: ожесточенная схватка не складывалась в ее представлении с тем миром, в который она должна была попасть.

Женщина опустилась на края обрыва, потерла ладонью лицо: что же теперь делать? Продолжить искать двойник Николая или срочно найти вубсов и побыстрее вернуться домой, чтобы вновь попытаться выйти в «третий» мир?

И где же он, это третий мир, черт его дери!

Где, в какой момент произошел просчет перехода?

Если б она еще помнила сам переход!

Инструкция Шульгина! А она была? Что он говорил? Куда они попали?

– Обойти не получится, минимум полсуток потеряем, – монотонно начал вещать Кир, анализируя обстановку. – Армия рассредоточилась по всему подножью. Шанс пройти сквозь ряды равен одному из ста, не принять бой в этом варианте шансов нет вообще.

Женщина потянулась к наплечной кобуре и сообразила, что ее нет. Уставилась на Кира – у того из вооружения только руки…

И тут его и Стасю сбил водный поток, понес вниз. Они полетели с горы, как на санях. Мелькнули комья красноватой земли, островки травы, ветки деревьев. Капитана и робота врезало в строй дерущихся, понесло дальше. Они летели, сшибая рыцарей, бились о железные щиты и ножные панцири воинов. Миг какой-то и вместе с ними по потоку понеслись вояки в латах, неуклюже барахтаясь в воде.

Кир, переворачиваясь под натиском «железного» дяди, успел схватить Стасю за руку. Та выхватила выпавший из руки другого рыцаря меч, кинула товарищу, отпихнула мертвого воина и врезалась боком в другого. «Плаванье» прекратилось, образовался затор. В смеси доспехов, людей, оружия было сложно что-то разглядеть, встать и выбраться из "каши малы" еще тяжелее. Ее выхватил Кир, освобождая от тяжести здоровенного рыцаря, что приземлился прямо на женщину. Стася успела схватить его топорик и была вытянута на ровное место. Замерла, покачиваясь, и приготовилась отразить нападение, еще не понимая, что стоит на ногах, а не летит на спине, шлифуя ею ландшафт.

Кир встал рядом, выставив меч, и уже размахнулся, узрев рыцаря, летящего на них с еще более длинным мечом, как сообразил, что тот нападает на воина, пытающегося подняться на ноги у их ног. Кто выжил в гонке по воде, с рыком и криком вставали и бежали обратно, в гущу дерущихся. Возвращаясь в строй, они продолжали битву там, где остановились. И ни один не обратил внимания на пришельцев, ни один не бросился на них, не задел.

– Уходим, – сообразила Стася и рванула к лесу.

Кир долго не думал – кинул под ноги ратника неудобный меч и помчался за патрульной, лавируя меж коней и дерущихся людей. Поскользнулся на мокрой траве у кустов и въехал в них, сшибая женщину.

Оба сели, отряхиваясь и недоуменно переглядываясь, уставились через ветки орешника на бой, что продолжался без их участия.

Погони не было. Их явно не заметили, хотя они прошли через весь строй увешанной железом массы. Чудо?

– У нас говорят: "Матушка зеленая помогла". Удача патрульного, – бросила, оттирая с лица влагу и грязь.

– А у нас начинают подозревать подвох, – буркнул Кир, вглядываясь в показательные выступления рыцарей. – Нас невозможно было не заметить.

– Они и заметили. Но в пылу боя ничего не поняли. Повезло.

– Сама в это веришь? – покосился на нее мужчина.

– Меня другое волнует, – поведала честно.

– Неопределенность?

– И дилемма, – кивнула.

– Да уж, кто-то погорячился, кинув нас сюда.

– Это тоже неважно. Времени нет обсуждать. Нужно главное решить: как найти двойника Николая.

– Здесь? Этот вопрос остается под вопросом.

– Знаю, – Стася встала, с грустью поглядывая на поле боя. Протянула с печалью. – Мне казалось, расчеты верны.

– Желаемое с действительностью не сходится? – поднялся следом Кир. – А что предполагалось увидеть?

– Видишь ли, с технократией было все ясно изначально, – поперла на пролом через кусты в лес. – Красоты мегаполиса сразу определили точку выхода. А куда попали сейчас, непонятно. Что это за мир? Духовный?

– Чем, по-твоему, он отличается от других?

– Возвышенностью, справедливостью… Не знаю, мне казалось, в нем должны жить люди добрые, без всяких агрессивных выплесков.

– Н-да? И толпой бежать к нирване, за светлой идеей соединения с Богом. Но Бог, как тебе известно, а им еще нет – понятие физико-энергетическое, сиречь – Исток. И хоть ищи его, хоть нет, все равно к нему придешь. Но понятно, в духовном мире одухотворенное рыцарство еще не в курсе о последних постулатах Харжевского и исследованиях в полевом киберпространстве Вейченкова. Посему тупо махают мечами и ломятся к Богу по-старинке. Что ж, желаемое не всегда складывается с действительностью. Древний постулат, поэтому скорбеть не будем, как и просвещать "железных дровосеков" в вопросах энергетического структурирования.

– У тебя своеобразное чувство юмора.

– Хочу огорчить – у меня его нет вообще. Я констатирую факт. Не знаю как тебе, а нам было непонятно куда мы попали, когда нас вынесло в грозовое кольцо и, изрядно потрепав, выкинуло в какие-то развалины. Там, согласись, трудно идентифицировать где ты находишься, если вокруг никого, а пейзаж настолько примечательный, что может сгодиться для эскиза картинки любой параллели.

– Намекаешь, не факт, что мы промахнулись?

– Не стал бы утверждать ни то, ни другое.

– В духовном мире убийств быть не может.

– Вариант, что ты права, равен пятидесяти процентам вероятности.

– Всего? То есть еще не факт, что мы не там.

– Не факт. Может та армия бьется за светлые идеалы…

– Или Гроб Господень. Уже проходили.

– В этом и суть. Мы проходили, они, возможно, только проходят. Ты знаешь в какой год мы попали?

– Нет. Я уже ничего не знаю. Да и плевать. Мне нужен двойник Николая, как воздух нужен. Остальное не в счет. Пусть они здесь хоть за голову Горгоны бьются, хоть за звание героя Великой Федерации! Мне нужен двойник! И ребята. Может им что известно, понятно? Как у тебя связь?

– Так же. Ноль по всем частотам. Ты уверена, что нас шло четверо?

– Я оставила последние клетки памяти на «зеленке», но не голову. Нас было четверо и шли мы в третью параллель.

– А вышли вдвоем и неизвестно куда, – хмыкнул мужчина. – Все как всегда.

– Обычная работа. У тебя есть код выхода?

– Зачем? Он у Вита всегда.

– Вита нет. А если мы не там, где надо, нам нужно срочно уходить и снова пытаться пройти в нужную параллель. Время теряем, а его у Чижа нет. Черт вас побери! – рявкнула с отчаянья на трухлявое бревно, что преградило им путь. Она заплакать была готова и еле сдерживалась. Пока они соображают что к чему, ориентируются и строят планы, Николай возможно уже… Нет! Нет!!

И пнула с горя по бревну.

– Эмоции? – спросил Кир и потянулся к карману, в котором была аптечка. Должна была быть. Но карман оказался пуст.

Стася опустилась на бревно, подгоняя мысли: думай резвее, думай, тупица!

А Кир начал осматривать другие карманы и нахмурился:

– Мы пошли пустые?

Это как раз Стасю не удивляло:

– А что ты хотел? Куда шел, с тем и пришел.

– Как оказалось, зря. Ладно оружие, но аптечка в любой параллели пригодилась бы. Нас не могли выпустить без нее.

– Шульгин в принципе был против выпускать вас! Был не уверен, что пройдете!

– А ты прошла бы?

– Да! У меня стабильное энергоинформационное поле и энергетическая оболочка! А у тебя набор нано-чипсетов и аккумулятор торсионного миниполя!

– Не кричи, – выставил руку и кивнул. – Скорее всего, так и случилось – не прошли. Хотя об энергетическом поле я бы с тобой поспорил.

– То есть?

– Вита и Дон здесь нет. Я уверен на девяносто девять и девять десятых процента. Остальное? Любая вещь, если ты изучала физику, имеет определенный уровень излучения энергии и, соответственно, информации.

– В курсе, – буркнула, вздохнув.

– Тогда чего наезжаешь? Расстроена, что нас двое в рандеву отправилось? Ну, уж, как получилось.

Стася скрючилась, переваривая услышанное, Кир добивал ее, не оставляя даже вялой надежды.

– Даже если у нас, сразу у троих повредился чип связи, все равно работал бы пеленг и шли всполохи по волнам. На седьмой частоте прошел бы предупреждающий сигнал. Система координат засекла бы его и выдала местонахождение. Это тебя нам найти тяжело, а друг с другом мы связаны. Программа предусмотрена на любые случаи. Но пеленга нет, нет сигнала. Ничего нет. Значит, Вита и Дон здесь нет.

– А у нас нет выхода на "зеленку", – уныло протянула женщина.

– Нет.

"Мама моя!… За что?"

Она бы сидела здесь, согласилась хоть жить, хоть гнить в любой параллели, но только после того, как поможет Чижу. Но получалось, что она бездарно сгинет среди толпы "железных дровосеков" ни за что.

Они вышли не там, и это уже ясно, как понятно, что дороги назад нет.

"Прости, Коля, прости меня, милый". Это она во всем виновата, она качнула весы в сторону финала, начав цепную реакцию. Знала, что Тео погибнет, но не смогла принять это за правду и отмела. А он погиб. Теперь черед Коли и всех его двойников, во всех параллелях, сколько бы их не было. И ей не остановить реакцию, не запустить механизм в другую сторону с другой стороны, спасая всего один прототип Чижа. Тщетно желание, план глуп, усилия пусты.

– Предлагаю дойти до того городка, покушать, обсохнуть и наметить план.

Стася потерянно кивнула. Ничего больше не остается.

Как жалко, как больно!…

Но с чего она сдается? Нет, она не отдаст Чижа, до последнего будет стоять, надо и зубами держать. И если есть хоть один шанс из миллиона, она его использует. Тот мир или не тот, куда они попали, но в нем тоже должен быть Николай. И если он еще жив, он будет жить.

– Пошли, – направилась вглубь леса.

В городе, судя по его масштабам, немного жителей. Значит, каждый друг друга знает, ведает о том, что делается в округе. Может кто-то слышал о Чиже?

Глава 2

Дождь закончился, когда они вышли к первым домам. Чистенькие, аккуратненькие, словно игрушечные домики с палисадниками благоухающими цветами и красновато-коричневыми крышами из черепицы, заставили Стасю задуматься. Не вязались они с латами рыцарей, их допотопным вооружением. Да и близость баталии, о которой жители не могли не знать, ничуть не растревожила городок.

Странно.

Пара шла по ровным вымощенным улочкам, внимательно поглядывая на строения, приспособления, людей.

Улыбчивые женщины в белых передниках и чепцах, мужчины в сюртуках, костюмах покроя середины 18 века, некоторые 19. Поступь чинная, взгляды приветливые и ни грамма изумления в них. Некоторые даже приподняли цилиндры, приветствуя пришельцев. И ни один, ни женщина, ни мужчина, ни мальчишка в коротких штанах, пускающий кораблик в ручье у дороги, не выказал удивления виду, одежде гостей, слишком разительно отличающейся от остальной, чтобы не изумляться, не любопытничать.

– Поправь меня, если ошибусь: мы где-то в Англии или Германии начала восемнадцатого века.

– Поправлю: Голландия, те же времена. Цветники, крыши.

– Одежда.

– Это уже другой вопрос. По ней не определить. Помесь всех направлений. Такое чувство, что они из сундуков прабабушки вещи вытаскивают, когда современные изнашиваются. Кто в чем ходит.

– Согласен. Ищем более явное указание.

– Спросим, послушаем речь?

– Что спросим?

Стася уже придумала. Подошла к дородной женщине в ослепительно белом чепце и переднике.

– Простите, подскажите, где у вас находится трактир?

– Трактир? – удивилась та. – Что вы, сэр, у нас нет подобных заведений.

– А-а?… – женщина говорила на чисто русском языке, притом, что выглядела как чопорная англичанка восемнадцатого века.

– Если вы желаете где-то остановиться, передохнуть, отведать отличного пунша, то вам стоит повернуть налево и идти прямо, до вывески "Саймон холл". У Саймона прекрасные комнаты, отличный пунш и самое свежее пиво. Он будет рад гостям.

– Э-э… Да. С-сспасибо.

– Сэр? – выгнул бровь Кир.

– Отстань, – огрызнулась Стася, спеша уйти и от него, и от милой старушки, легко причислившей ее к рангу мужчин.

– Трактир нашелся? – не унялся Кир, нагнал ее.

– Заведение Саймона. Нам налево.

– Саймона? А говорят здесь по-русски.

– Твои предположения не оправдались.

– Твои тоже.

– Еще варианты?

– Глухая реальность неизвестной этиологии.

– Супер! – оценила и, свернув за угол дома, увидела допотопную вывеску, висящую на железных крюках. Она была очень яркой и виднелась издалека. И убивала надписью.

– Саймон-ъ холл-ъ, – протянул Кир и покосился на Стасю: что скажешь?

– Винегрет.

– Точно. Сначала степь без единого признака жизни. Потом рыцари в далматиках и туницеллах, потом девственный и трухлявый лес, мужчины в цилиндрах и сюртуках, теперь Саймон да еще холл в типично великоросском исполнении – с «ерь». Это мираж один на двоих или у меня индивидуальный глюк? Мы где вообще?

– Это ты мне должен сказать. Как со сканером и идентификацией?

– Никак.

– Только не говори, что и они полетели. Что тогда работает?

– Лингватор.

– Конечно, чего не надо, пожалуйста, в рабочем режиме!

– Злишься?

– Нервничаю, – призналась. – Пока мы ребусы решаем, там…

– Чиж. Знаю.

Парочка остановилась перед примечательными дверями под вывеской и переглянулась. Чугунные львы ручек с кольцами из носов ставили в тупик.

– Типично для Англии конца восемнадцатого и начала девятнадцатого века.

– Или южных регионов Ирландии, Норвегии, Щвеции от начала семнадцатого до сохранения исторической собственности в наше время.

– В заведении погадаем, откуда что здесь нарастает! – рыкнула Стася, рассердившись на очередную головоломку. От них и так голова пухла!

И рванула льва за кольцо. Смело шагнула в помещение и замерла.

За стойкой стоял дородный мужчина с седыми бакенбардами в полосатом жилете и протирал стаканы. Ряды аккуратных резных столиков с подсвечниками были пусты, ни единого посетителя.

– Здравствуйте, – сказала, встретившись взглядом с мужчиной.

– Рад приветствовать вас, сэр. Что угодно? – тут же отставил в сторону стакан. – Чем могу быть полезен?

– Мы бы хотели… позавтракать.

– Хорошее начало, – оценил Кир, увидев, как расплылось от радости лицо толстяка, и плюхнулся на скамью за ближайший стол.

– Могу предложить вам омлет с беконом, селедочку, свежайшее рагу из ягненка, гусиный паштет, свиную грудку…

– Омлет, – отрезала Стася.

– А мне грудку, – бросил Кир.

– Чем платить будешь? – зыркнула на него женщина.

– О, не стоит беспокоиться. Все за счет заведения. Я рад гостям. Что предпочитаете из напитков: пиво, вино…

– Воду.

– Хорошо, – склонился мужчина и исчез за дверью у стойки. Стася села напротив Кира и пытливо уставилась на него.

– Что? – покрутил тот подсвечник, изучая рисунок ковки.

– У тебя хотя бы связь с базой есть?

– Убедилась, что не туда попали? Откуда у меня связь с базой, Стася, если даже со своими нет?

– Твою, Бога!… – выругалась в сердцах. – Как так получилось? Почему я не помню, куда и как мы шли? Не помню даже, как встали на «зеленку».

– При больших перегрузках такое часто случается. Вы хрупки. Другое со мной.

– Интересно получается – тебе ясно, что со мной, мне – что с тобой, а итог – пшик.

– А что со мной?

– Шульгин говорил мне, что вас опасно посылать в более тонкую параллель из-за несоответствия уровня энергетики, состава плат. Он предполагал разбалансировку вплоть до распыления по прилегающим полям. Я? Тоже объяснимо: ранение, тяжелые переходы, нервы.

– Вот-вот. Ты слишком нервничаешь.

– Есть отчего.

– Не спорю, но эмоции делу не помогают.

– Знаю, но… нам нужно срочно что-то предпринять, чтобы помочь Николаю, а мы застряли черт знает где! Я не могу быть спокойной, зная, что ему грозит опасность, а я не только не могу помочь, я вообще ничего не могу, сижу в какой-то дыре и разглядываю черт знает что!

– Произведение искусства, поверь, – протянул ей подсвечник. Стася вырвала его из руки мужчины и грохнула на стол.

– Какая разница?!… Извини, – смутилась, понимая, что начинает истерить. Еще этого в довершение всех бед не хватало. Да и с чего ее «несет»? Что с ней? Что за праздник эмоций у патрульной?

– Переживаешь?

– Да, – призналась. На душе настолько плохо стало, что впору было выть, вымещая боль и страх за Николая. – Если с ним что-то случится… Знаешь, я после того задания словно не живу, так, существую, плыву по течению в тумане. И только он какой-то смысл дает… а не будет… Зачем жила? Бегала, прыгала, кого-то вытаскивала, к чему-то стремилась. И вроде все правильно, верно… а кажется пустым. Главное? А что главное, что является приоритетом? Он, я, наша работа, ребята, студенты, застрявшие в Спарте, или вывод группы из-под обстрела? Сохранение равновесия миров или жизни любимого?

Стася озвучивала свои мысли, не замечая Кира, не видя ни его, ни лестницы в конце зала, в которую уперлась взглядом.

– Все, – бросил мужчина, и женщина очнулась, вздрогнула, уставилась на него, словно впервые увидела.

– Все?

Так просто и в точку.

Все: от улыбки ребенка до формы облаков, от дорогого тебе человека до незнакомого.

– Это твоя жизнь, твой мир. В нем все важно.

Стася смотрела на него, обдумывая слова, и вдруг четко осознала, к своему стыду, что ей важен лишь Николай. И ее-то нет, есть только он.

– Чиж, – прошептала.

– Пора на гражданку, – подвел итог Кир и получил порцию свиной грудки. Саймон сервировал стол с приветливой улыбкой и осведомился:

– Угодно еще что-нибудь?

– Да, – после паузы подтвердила Стася. – Может быть вам знаком человек по имени, фамилии и по прозвищу Чиж.

– Э-э-э, – задумался мужчина, на потолке выискивая нужную информацию. – В бытность свою, слышал я о таком человеке. Мне лично он не знаком, но мой дальний родственник из Ньюсвика, в тридцати милях отсюда, говорил о нем, как об отчаянном храбреце. Мой кузен Райнфолк был с ним накоротке и мечтал вступить с ним в армию Наполеона. Тиран, что и говорить. Но молодым того не докажешь. Им хочется взять в руки оружие и стать мужчинами… Н-да, – вздохнул. – Иного пути они не видят. И умирают, гибнут такими молодыми. За что, хочу спросить вас, сэр? Какая надобность зовет их к оружию? Зовет умирать, не оценив дара жизни?

Чиж, Наполеон, – все, что уложилось в голове Стаси, и она неопределенно повела плечами, отвечая на гипотетический вопрос трактирщика.

– Вот и я не знаю, – протянул тот. – Сколько не спрашиваю, никто не дает мне ответа.

– В какой стороне Ньюсвик?

– А?… Как выйдете из пэба, идите прямо до холма Лари. За ним, в низине, как раз Ньюсвик. Надеюсь, вы не из тех, кто желает потратить свою жизнь на кровь и порох? Было бы жаль. Столь приятные молодые джентльмены должны осчастливить чью-то судьбу. Любите, а не губите жизнь, сэр, вот вам мой совет. И простите старого Саймона, не примите мои слова за дерзость.

– Вообще-то я женщина, – бросила Стася, поджав губы.

Мужчина выгнул кустистые брови, смущенно крякнул и склонился перед ней:

– Мне жаль.

Что он имел ввиду, никто не понял. Саймон поспешил отойти за стойку и через минуту принес к столу вазочку с незабудками.

Стася с тоской посмотрела на них – вот и в этом мире ей напоминают, что не стоит предавать себя, перечеркивать природу.

– Я солдат, – протянула тихо, напоминая себе, что нет повода думать иначе. Нельзя, не сейчас.

– А еще ты женщина. Не стоит это забывать и прыгать выше головы.

– Я равная среди равных.

– Но какие бы показатели не выдавала, кого бы и в каких тестах не опережала, все равно останешься «сестрой», а не «братом». И это не плохо, это естественно. Нечего смущаться, нечего бояться.

– Я могу то же, что и ты.

Кир усмехнулся, весело глянув на Стасю, но вместо ожидаемой подколки выдал:

– Не спорю. Но мужчины не умеют рожать.

Стася хлебнула воды и отодвинула омлет – кушать расхотелось.

– Жуй и пойдем.

– В Ньюсвик? За Чижом?

– Да.

Кир дожевал кусок свинины, залпом выпил воду и встал:

– Я готов. Идем спасать твою очередную привязанность.

Сказано это было с желчью, что Стасе не понравилось, но высказаться она не успела – Кир вышел за дверь, поблагодарив кивком хозяина за завтрак, и спросил женщину:

– Ты хоть раз хотела, чтобы спасли тебя?

– Меня спасали. И не раз, – процедила.

– А любить? – схватил ее вдруг и, сжав в объятьях, втиснул в стену. У Стаси лицо пятнами пошло, кровь в голову ударила. – Хоть раз любила как женщина, подчинилась мужчине, доверилась ему? – зашептал в лицо, сжимая в объятьях как страстный любовник. – Или никому в голову не приходило попытаться разбудить тебя? Конечно, нет. Ты же у нас солдат, доблестная патрульная. Чуть что, сразу коленом в пах и кулаком в морду. И вся страсть, весь опыт общения с мужчиной.

– Не твое дело! – с трудом вырвалась Стася. Поправила куртку и выставила в сторону Кира палец. – Еще раз прикоснешься, убью.

– Я и не мечтал услышать другое, – бросил тот с презрением и потопал в конец улицы. – Ты не солдат, не мужчина и не женщина. Ты ледниковый период в ботинках. С Тео виновата? Тогда уж с Чижом. Меньше надо было неприступную Бастилию изображать.

– Тебя это не касается. Еще какой-то биомеханизм будет обсуждать личную жизнь человека. Много ты понимаешь!

Кир криво усмехнулся и сплюнул в сторону.

– Баба она и есть баба. Хоть в юбке, хоть в брюках.

– Не доставай, а, Казанова на чипсетах. Без тебя погано.

Кир внял, но презрительный взгляд продолжил диалог, и в нем Стася выглядела очень нелицеприятно. А та держалась от робота подальше, на всякий случай.

Городок закончился цветущими палисадниками и ровной полянкой, словно подстриженной работящим газонокосильщиком, а за ней виднелась широкая тропа, что вела в глубь леса. Белые, ровненькие рейки невысоких оград и огромные яркие бутоны всевозможных цветов, сочная блестящая на солнце зелень травяного покрова и шикарные клены за поляной – ничего не скажешь, красиво сказочно.

Открывшаяся взору картина умиротворяла. Разногласия между роботом и человеком как-то сами собой сошли на нет, дурное забылось, плохие мысли отодвинулись.

В двадцать миль уложились все тридцать.

Солнце плавно уходило за горизонт, просвечивая напоследок листву на деревьях, а Ньюсвика все не было видно.

– Мы потеряли почти сутки, – скрипнула зубами Стася, выходя на опушку леса и с тоской обозревая открывшееся пространство. До холма, за которым, по словам Саймана, находился городок, было еще миль десять, причем через топь, мимо странного, неприветливого дома, смутно напоминающего Стасе рубленную избу.

До нее было не больше километра, но отчего-то хотелось обойти за десять.

– Предлагаю передохнуть. Заночевать здесь.

Киру все нипочем.

– У меня другое предложение: А – идем дальше в усиленном темпе. У нас нет времени на сон и отдых. Б – собираем по дороге оперативную информацию. Если тот Чиж, о котором говорил Саймон, не тот, что нужен нам, ищем ребят и срочно уходим отсюда. Это не тот мир, совсем не тот.

– Анализатор сработал? Чудно. Он бы еще через месяц вывод выдал!

– Ничего он не выдавал!

– Значит личная версия. Хорошо, почти согласна с ней. Информацию в избушке собираем? Тебе она не напоминает голограмму ведьмина гнезда из сказки для детей?

– Тебе-то откуда это знать? – покосилась на него Стася. – У тебя что, сказками файлы забиты? Здорово. А я смела думать – программами.

– Не ерничай. Мне как-то довелось остаться с племянником одного из комсостава. Мне понравилось.