Текст книги "Ветер и пустота (ЛП)"

Автор книги: Райан Кирк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)

– Он силен и становится сильнее с каждым боем. И я уверен, что девушка с ним. Один из наших умер, и я не чувствовал никого рядом с ним. Я подозреваю, что это была она. Никто не стреляет из лука посреди толпы.

Безымянный жевал информацию и кролика. Это не было неожиданностью, хотя и разочаровывало. Эти два клинка ночи были сильны, и убить их можно было только в том случае, если бы он сделал это сам. Безымянный и старик закончили трапезу и вернулись к охоте.

* * *

Два дня спустя они попали на поле битвы, которую почувствовал старик. Следы людей и кровь на земле были тем доказательством, в котором нуждался Безымянный. Это и два тела, лежащих рядом с тропой. Он узнал эту пару и горевал из-за их потери. Они были молоды, но талантливы и преданы делу.

Они спешились, и Безымянный начал подготовку к обряду перехода. Он собрал ветки, которые смог найти, и убрал заросли с места. Затем он осторожно положил их тела на хворост. Они со стариком минуту молчали, и Безымянный принялся за работу, разжигая костер. Хворост загорелся легко, и буквально через мгновение тела охватил огонь. Они пришли из ничего и вернутся в ничто. Это был путь всей жизни.

После того, как огонь угас, Безымянный уловил другой запах, еще одно тело осталось на открытом воздухе. Некоторое время он шел, следуя за запахом. Аромат был сильнее всего, когда дул северный ветер. Безымянный двинулся туда, миновал холм и увидел тело, которое учуял. Это был еще юноша, одетый в мантию монаха.

Безымянный не заботился об этом теле. Этот человек был слабым. Никаких следов борьбы, только голова, оторванная от плеч одним чистым ударом. Безымянный мог представить, что произошло. Монах поделился всем, что знал, и его все равно убили. Секреты ничего не значили для Безымянного. Он не собирался выражать уважение к кому-то из людей Королевства. Это было в стиле его сородичей, но выживание значило для него больше, чем честь. Его уже поносили среди своих людей, пусть у них будет еще один факт для гнева. Они были живы, и это все, что имело значение.

Для Безымянного было важно, что его противники были безжалостны. Монах не представлял для них физической угрозы, и, судя по всему, он даже не сопротивлялся. Но они все равно его убили. Безымянный одобрял это. Они тоже были готовы на все необходимое. Они будут достойными противниками.

Безымянный вернулся к старику. Он мог сказать, что на уме у старика что-то было, но он не решался заговорить.

– Рассказывай. Раньше ты не сдерживался. Зачем начинать сейчас?

– Справедливо. Я вижу, вы знаете, что здесь произошло. Это было нападение на короля.

– И?

– Еще видно, как здесь расходятся тропы. Мы знаем, что клинки ночи идут дальше на север. Король движется на запад.

Безымянный попросил его перейти к делу.

– Если бы вы были заинтересованы в восстановлении своей чести у Народа, голова короля была бы хорошим началом. Если его оставить в живых, он вызовет хаос.

Безымянный был удивлен, что он не отверг эту идею сразу. Старик был прав. Если оставить его в покое, Акира мог создать проблемы. Безымянный представлял, что король направляет войска из скрытого места, координируя небольшие атаки, которые разрушают кланы. Теперь, когда они знали, что Акира был с группой, старик мог выследить их, куда бы они ни пошли. Безымянный мог остановить Акиру, прежде чем он нанесет слишком большой урон. Голова Акиры будет иметь большое значение для восстановления его отношений с кланами.

Но Акира не представлял большой опасности для кланов. Он был более легкой мишенью, которая вернет Безымянному хорошую репутацию среди Народа, но не от него Безымянный должен был по-настоящему защищать кланы. Двое других, ветер и пустота, меняли ход событий. Акира раздражал, но если два клинка ночи продолжат убивать демонов или призовут другие клинки ночи из места, где они прятались, их вторжение могло прекратиться. Безымянный знал, что был только один путь вперед.

– Мы едем за клинками ночи

Старик пристально посмотрел на него.

– Тогда мы едем навстречу смерти.

– Пусть будет так.

Старик вздохнул и, не пытаясь переубедить Безымянного, повернул лошадь на север, к клинкам ночи.

ГЛАВА 19

Акира был разочарован: два клинка ночи оставили его. Дело было не только в том, что они были сильными. Он был окружен сильными воинами, и хотя ни один из них не обладал навыками или способностями любого из клинков ночи, он скучал не по их боевой доблести. Ему не хватало их поведения и уравновешенности. Ни один из них не был заинтересован в его благосклонности, и их советы ему всегда были безупречны. Они не всегда смотрели на вещи одинаково, но Акира знал, что может доверять их мнению.

Кроме того, он считал их друзьями. В это было трудно поверить, учитывая, что они были клинками ночи, а он – королем нового королевства. Но судьба, казалось, давала странных знакомых, и не было никаких сомнений в том, что Акира предпочел бы иметь друзей рядом с собой.

Акира отогнал эти мысли, когда они уехали. Было бесполезно подвергать сомнению решения Рю или Морико. Они собирались сделать то, что считали правильным. Всегда так делали и всегда будут. И хотя он скучал, ему пришлось признать, что он был с ними согласен. Если Безымянный охотился на них, для всех было безопаснее, если они были разделены.

Информация о монастырях беспокоила Акиру больше, чем он показывал. Он не хотел так много говорить перед двумя молодыми воинами, но если монастыри возглавят свою фракцию или каким-либо образом поделят землю, Королевство не сможет устоять против азарианцев. Им нужно было оставаться едиными, чтобы была надежда. Время мелких разногласий прошло, когда азарианцы вошли в Королевство. Акира не хотел верить отчету, но он имел смысл и многое объяснял, что произошло за последние два года.

Акира посоветовался со своими людьми, но его решение было принято. Если Рю и Морико принесли ему правду о монастырях, нужно было действовать немедленно. Они были в пяти днях пути от ближайшего монастыря, маленького с названием Надежда. Акира пытался вспомнить что-то о монастыре, но знал лишь, что это был один из самых маленьких, и там было меньше дюжины монахов, когда он проверял в последний раз.

Это место подходило для начала, и Акира с его людьми устремились туда.

* * *

Акира и капитан Юн лежали в густой траве менее чем в лиге от Надежды. Сказать, что монастырь изменился, было бы преуменьшением. Акира посетил его только однажды, но он помнил маленький гостеприимный монастырь. Он был расположен посреди равнины, и, войдя в его стены, легко было поверить, что вы нашли место настоящего покоя. Последний раз, когда он приезжал, это был тихий и расслабляющий визит, и Акира помнил, что сожалел о том, что так скоро уехал.

Надежда больше не была центром покоя. Вокруг монастыря кипела деятельность. Насколько мог судить Акира, подавляющее большинство людей готовили землю и сажали там растения. На сотни шагов свежая черная земля резко контрастировала с зеленой травой прерий. Акира не был экспертом в сельском хозяйстве, но, похоже, монастырь пытался вырастить достаточно еды, чтобы накормить десятки, если то и сотни людей.

Стены тоже изменились. В последний раз, когда он приезжал, стены были красивыми деревянными постройками, древесину привозили из небольшого леса за много лиг отсюда. Стены были скорее символическими, чем оборонительными, символом разделения между повседневным миром Трех Королевств и миром чувства. Но теперь стена была укреплена камнем вдвое выше Акиры. Вряд ли можно было сомневаться, что монастырь больше не ориентировался на покой.

Ничто из увиденного Акирой не обрадовало его. Монастырь готовился к войне, готовился к продолжительной осаде, подтверждая слова Рю и Морико. Что еще хуже, они очень редко видели монахов, принимавших участие в труде. Когда Акира действительно видел монаха, он бродил вокруг рабочих, явно наблюдая за ними. Рабочие не казались счастливыми.

Гнев рос в Акире. Это были его люди, и никого нельзя было заставлять работать против их воли. Монахи думали, что они были выше. Так было всегда.

Акира посмотрел на своего капитана.

– Мне нужно подобраться ближе и увидеть, что происходит.

Капитан покачал головой, и Акира подавил разочарование. Никто не мог защитить Акиру лучше, но во многом это было из-за того, что Юн был осторожным человеком. В большинстве случаев Акира ценил его осторожность, но в другие дни, как сегодня, осторожность могла приводить в ярость. Он знал, что собирался сказать его капитан, еще до того, как слова сорвались с его губ.

– Не думаю, что это хорошая идея, мой король. Если вам нужна дополнительная информация, позвольте мне послать одного или двух людей. Их потеря мало что будет значить по сравнению с вашей.

– Это мне нужно увидеть собственными глазами. Если монастыри обманули наше доверие, мне нужно увидеть это самому. Я просто пойду и понаблюдаю. Я вернусь утром.

– Если вы так хотите, позвольте мне, по крайней мере, сопровождать вас.

Акира хитро ухмыльнулся своему капитану.

– Не позволю. Тебе нужно остаться здесь и командовать войсками. Если что-то случится, мне нужно знать, что кто-нибудь придет и спасет меня.

Капитан выругался под нос.

– Я могу и оставить вас там.

Акира громко рассмеялся. Такой юмор был редкостью для Юна.

– Все будет хорошо. Ты слишком много волнуешься.

Капитан приказал одному из своих лучших мечников присоединиться к Акире. Вместе они переоделись в обычную одежду. У них не было способа спрятать мечи, поэтому вместо этого они спрятали ножи и кинжалы везде, где могли. Капитан Акиры недовольно наблюдал за происходящим, но молчал. Он служил под началом Акиры в течение многих лет и привык к поведению человека, который был его королем. Были битвы, в которых он не выигрывал.

Без лишнего шума Акира и мечник по имени Юки отправились в монастырь. Когда они подошли к воротам, солнце садилось.

Там был монах. Он, конечно, видел, как Акира и его слуга приближаются издалека, но он не сделал ни малейшего движения, чтобы поприветствовать их, ожидая, пока они приблизятся к воротам.

– Кто вы и что привело вас к Надежде?

Акира и Юки назвали ложные имена, назвались фермерами, ищущими убежища в монастыре. Акира решил, что, скорее всего, поэтому в монастыре было столько людей. Люди убегали сюда, чтобы спастись. Монах разглядывал их.

– Я не видел вас в окрестностях, – это было и утверждение, и вопрос.

Акира не был готов к такому приему, но Юки – был. Он сочинил историю, что они были с земель дальше на юг, и их прогнал на север клан азарианцев. История была хорошей, и когда солдат закончил, Акира сам отчасти верил ему.

История убедила монаха, и он улыбнулся им.

– Простите, что пришлось спросить, но времена тяжелые. Надеюсь, вы меня простите.

Юки ответил:

– Мы и не обиделись. Мы благодарны, что нашли убежище.

Монах кивнул.

– Если вы ищете убежища, вы пришли в правильное место. Не бойтесь, мы достаточно сильные, чтобы противостоять мощи захватчиков.

Монах привел их в монастырь, где ночью было многолюдно. Здесь были десятки людей, все со страхом в глазах. Акира не был уверен, был ли это страх перед азарианцами или ситуацией, в которой они оказались сейчас. Люди были грязными, и в монастыре пахло гораздо хуже, чем помнил Акира. Они прижимались друг к другу, а по ночам делили общую спальню, слишком маленькую для них всех.

В тот вечер Акира завязал беседы со многими из тех, кто был в монастыре. Истории, которые они рассказывали, были почти такими же, как и история Юки. Это были фермеры, жители деревень, торговцы. Каждый из них был изгнан из своих домов и земель наступлением азарианцев. Они слышали от странствующих монахов или от семьи и друзей, что монастыри – это безопасные места. Хотя все эти истории были немного разными, в сущности, все они были одинаковыми.

Безопасность тут была. Но обещанная безопасность имела свою цену. Как только они прибыли, их заставили работать. Как заметил Акира, многие из них обрабатывали земли вокруг монастыря, пытаясь вырастить как можно больше еды. Те, кто были фермерами, были назначены руководителями этих групп под надзором хотя бы одного монаха.

Другим было поручено строить стену. Каждому с опытом была поставлена ​​задача руководить усилиями. Камни вынимали из земли, которую возделывали фермеры, и приносили к стене для строительства. Это было не очень хорошо организовано, но с каждым днем ​​стена становилась все выше и толще.

Была еще одна группа, которую Акира не видел, пока смотрел на монастырь. Они были самыми грязными и недовольными из-за пребывания в монастыре. Монахи рыли под монастырем, пытаясь увеличить место для людей и еды. Тем, кто не мог или не желал помогать в сельском хозяйстве или строительстве стены, было поручено копать – задание, в котором они не видели солнечного света почти весь день.

Глядя на своих растрепанных товарищей, Акира видел следы напряжения, уже написанные на их телах. На некоторых свисала кожа, и почти у всех был измученный вид. Они нашли безопасность, но не нашли покоя. Гнев Акиры разгорался. Он не мог поверить, что монахи будут такими смелыми и черствыми в обращении с другими. Он никогда не любил монастыри, но всегда считал, что они помогали. Пока он озирался, верить это становилось все труднее и труднее. Это был наглый захват власти. Как и другие, он желал отдыха, но, пытаясь уснуть, он не думал о том, какую работу ему поручат на следующий день. Он думал, как спасти свой народ.

* * *

Когда на следующее утро взошло солнце, Акира все еще не знал, что ему делать. С одной стороны, у его людей был такой уровень защиты и безопасности, которого не было бы, если бы они шли в одиночку. Несмотря на то, что поведение монахов сердило его, он верил, что они смогут защитить людей в своих стенах, если возникнет угроза. Он был недоволен. Никто не должен был менять свою свободу на безопасность.

Его окончательным решением было вообще не принимать решения. Они немедленно уйдут. Все, что он видел, подтверждало отчет, который принесли Рю и Морико. Монастыри пытались захватить власть, и они делали это на спинах людей Акиры. Но Надежда не была центром проблемы. Насколько он мог судить, в монастырских стенах все еще оставалось меньше дюжины монахов, и если и начнутся перемены, то они начнутся не здесь. Главный настоятель монастырей жил на земле, которая раньше была Западным королевством. Если Акира собирался что-то изменить, это должно было стать его следующим пунктом назначения.

Он прошептал свой план Юки, как только встал, и страж согласился. Несмотря на то, что здесь была лишь горстка монахов, они были известны своим боевым мастерством, и если ситуация перерастет в насилие, Юки вряд ли сможет защитить своего короля.

Пока вокруг них просыпался монастырь, Акира и его страж собрали свои вещи. Они попытаются уйти с минимальным шумом.

Как только люди начали заниматься своими повседневными делами, Акира и Юки направились к выходу. Акира посмотрел налево и направо, пытаясь увидеть, привлекают ли они внимание. Насколько он мог судить, никто из монахов не беспокоился о них.

Их успех длился недолго. Акира услышал позади себя голос:

– Извините, но я еще имел удовольствие встретиться с вами.

Акира обернулся, и его сердце сжалось, как только он увидел говорящего. Из всех монахов в стране тот, что стоял перед ними, был в Стоункипе на Конклаве. Это был один из монахов, солгавших Акире, что Ренцо не был клинком ночи. Акира знал, что его лицо будет известно не всем, но этот монах определенно знал, кто он. Он сбросил капюшон, уже не притворяясь, что скрывается.

Монах не удивился, увидев Акиру. Вероятно, его заметили вчера, когда он вошел. Он проклинал себя за свою глупость и за то, что не слушал капитана. Он должен научиться больше доверять своим людям.

Монах лукаво усмехнулся, и Акира вокруг него почувствовал, как другие монахи замыкаются в свободный круг.

– Лорд Акира. Какой приятный сюрприз.

Юки возмутился, прежде чем Акира смог его остановить:

– Он теперь твой король.

Монах не выглядел обеспокоенным.

– Когда-то он мог быть нашим королем, но – я не знаю, заметил ли ты – земля пала, и теперь нет порядка, кроме того, который мы обеспечиваем.

Юки собирался вытащить свой меч, но Акира опустил ладонь ему на плечо.

– Остынь. Мы пришли сюда не для боя.

Акира посмотрел на монаха.

– Ваше предательство глубоко укоренилось. Я не хотел верить в это, но мне нужно было увидеть это своими глазами.

Монах пожал плечами.

– То, что вы называете предательством, другие могут назвать лучшей надеждой на выживание. Вы были недостаточно сильны, чтобы остановить вторжение. Защитить эту землю могут только монастыри. Мы увидели, что приближалось, и подготовились к этому.

Ему было трудно сдержать гнев.

– Вы знали, что будет, только потому, что помогли спланировать вторжение.

Взгляд монаха стал суровым.

– Это жестокое обвинение.

– Но его легко говорить, если перехватить бумаги между вашими монастырями и азарианскими захватчиками.

Монаха потрясло это. Он огляделся.

– Ну же. Я знаю, что вы пришли не для того, чтобы спорить о пустяках, – Акира огляделся и увидел то, что видел монах. Их спор привлек внимание всех людей во дворе. Акира ощущал надежду. Если он сможет склонить людей на свою сторону, их будет намного больше, чем монахов. Многие из них уже могли услышать, как его страж заявил, что Акира был королем.

– Я знаю, что вы передали нас азарианцам, – сказал Акира, и его голос эхом разносился по маленькому монастырю. – Я знаю, что вы помогли им спланировать это вторжение, сказав им, где наши силы были слабыми, и где наши припасы. Возможно, удастся найти прощение этому предательству. Но я не буду стоять в стороне, пока вы порабощаете мой народ под предлогом безопасности.

Вокруг них было тихо, и Акира знал, что ситуация балансировала на краю клинка.

– Я не знаю, о чем ты, Акира. Но я знаю это. Мы тут даем безопасность людям. Только мы выступаем против азарианцев, и ты злишься, потому что еще не понял эту правду. Да, жизнь тяжелая, но каждый мужчина, женщина и ребенок тут делают все, что могут, ради их безопасности. Мы не говорили им, что монастыри будут простыми, мы просто сказали, что сохраним их живыми. Они хотя бы заняты, а не бегают и кричат необоснованные обвинения.

Акира видел, что аргументы монаха повлияли на толпу. Было легко недооценить, насколько монастыри имели власть над людьми в Королевстве. Он должен был действовать решительно.

– Вы слышите обо мне не в последний раз. Похоже, мне нужно поговорить с главным настоятелем.

Акира повернулся, чтобы уйти, заставляя монаха попробовать что-нибудь на глазах у всех. Он был удивлен, когда монах даже не колебался.

– Братья мои, король плохо себя чувствует. Возможно, честный дневной труд слишком его пугает. Убедитесь, что он добрался до моих покоев, – свободный круг монахов сомкнулся, и страж Акиры посмотрел на него ради приказа. Каждый из монахов был вооружен посохом, что давало им гораздо больший радиус действия, чем короткие ножи Акиры и Юки. Мастерство монахов было хорошо известно, и хотя они могли победить одного или двух, они не могли победить всех монахов. Акира покачал головой.

Он огляделся, проверяя, заступится ли кто-нибудь из его людей за него, но люди, казалось, уже поверили, что конфликт подошел к концу, и стали расходиться, готовые приступить к своим повседневным делам. Акире было трудно поверить в то, что он видел. Его народ не заступится даже за своего короля. Это был удар тяжелее предательства монастырей.

Без возражений Акира и Юки позволили повести себя в маленькую комнату в задней части монастыря. Как только они вошли внутрь, их заперли.

Акира был пойман.

ГЛАВА 20

Рю и Морико ехали так быстро, как позволяли лошади. Морико не любила лошадей, но тут им нужна была скорость. Они хотели оторваться от Безымянного. Они весь день были в седле, остановились отдохнуть, когда солнце скрылось за горизонтом.

Каждую ночь Рю тянулся чувством, пытаясь понять, что происходило в Трех Королевствах. Когда он заканчивал, Морико угощала его едой, и они отдыхали, наедались, пока Рю рассказывал Морико, что он видел.

Почти ничего из увиденного не удивляло. Азарианцы продвигались все дальше, и быстро. Рю думал, что кланам потребуется больше времени, чтобы переместить все свое население, но, похоже, было не так. Он предположил, что без сопротивления кланы двигались так быстро, как только могли. Казалось, кланы шли туда, куда хотели, но Рю отметил, что они расширялись довольно равномерно. Их движение было не таким хаотичным, как он ожидал, и он задавался вопросом, планировали ли они это до того, как пересекли Три Сестры. Это объяснило бы, почему они могли двигаться так быстро. К концу лета азарианцы охватят почти всю землю.

На данный момент продвижение азарианцев не было главной заботой Рю. Он проводил большую часть своего времени, сосредотачиваясь на Безымянном, оценивая расстояние ​​между ними. Несмотря на то, что их разделяли два дня езды, Безымянный, казалось, всегда точно знал, куда они направляются. Рю отчаянно хотел понять, как.

До реки оставался всего день езды. По прибытии они будут следовать реке, пока не достигнут ближайшего города. Затем они собирались сесть в лодку, чтобы их доставили к северному морю, где они найдут корабль на остров клинков.

Пока Морико готовила, Рю сел и снова попытался найти Безымянного. Это не было сложной задачей. Безымянный испускал больше энергии, чем кто-либо, кого Рю когда-либо встречал, и он не пытался сдержать ее. Он был подобен яркому свету, сияющему в темноте чувств Рю. Сегодня вечером мало что изменилось. Безымянный продолжал следовать за ними и даже немного нагонял. Рю и Морико ехали на своих лошадях так быстро, как могли, но Безымянный был быстрее.

Рю не слишком беспокоило расстояние между ними. Были дни, когда они выигрывали, и несколько дней они проигрывали, но в целом и охотник, и жертва оставались на одинаковом расстоянии друг от друга. Рю пытался понять, как Безымянный мог так легко их выслеживать. На всякий случай, два дня назад Рю повернул еще дальше на запад. Это означало дополнительное расстояние до реки, но он надеялся, что это задержит их погоню. Однако в ту ночь, когда Рю использовал чувство, чтобы найти Безымянного, он был прямо за ними, на таком же расстоянии, на котором всегда находился. Независимо от того, в какую сторону они ехали, Безымянный всегда следовал за ними.

Сегодня вечером вместо того, чтобы сосредоточиться на Безымянном, Рю сосредоточился на пространстве, окружающем охотника. Это было трудно, поскольку его внимание все время возвращалось к Безымянному и его энергии, как мотылек к свету. Но должен был быть кто-то еще, он просто не мог почувствовать их так близко к Безымянному. Снова и снова его внимание возвращалось к Безымянному, и он снова пытался отвлечься. Когда он нашел то, что искал, он был удивлен. У человека, которого он нашел, было мало силы, но Рю чувствовал, как от него далеко и широко исходили нити чувства. Рю знал, что происходило.

Он вернулся в себя, открыл глаза и посмотрел на Морико. На его лице была улыбка, и Морико увидела, что он кое-что понял.

– Что такое?

Рю склонился ближе.

– Мы знаем, что охотники всегда путешествуют парами. Это всегда было правдой. Но ты никогда не говорила о напарнике Безымянного.

Морико сморщилась, как будто никогда и не думала о таком.

– Мне и в голову такое не приходило, но, если подумать, я не видела его с напарником ни разу.

Она закрыла глаза, представила сцену между собой и Безымянным, когда она чуть не умерла. Сколько людей было вокруг в тот день? Безымянный был в центре круга, и если бы с ним был напарник, охотников было бы нечетное количество. Память Морико была далека от совершенства, но воспоминания о том дне навсегда остались с ней. Она была уверена, что в кругу было десять охотников. Она проверила другие свои воспоминания о лидере азарианцев, и, какими бы слабыми они ни были, она не могла вспомнить его с другим мужчиной или женщиной в качестве его напарника. Она покачала головой.

– Я не помню, чтобы у него когда-либо был напарник. При мне он был один.

– И все же, думаю, что знаю, как он нас отслеживает, – сказал Рю. – Ты говорила, что в азарианской культуре среди охотников всегда есть воин и ищейка.

Морико кивнула.

Рю продолжил:

– Я не знаю, являются ли они напарниками в том смысле, который мы привыкли видеть, но разве не логично, что у лучшего воина в паре лучшая ищейка?

– Возможно. Но кто это?

– Я не знаю, кто он, но могу сказать это. С Безымянным один человек, и у него есть способность чувствовать на расстоянии, как и у меня. Он держится на приличном расстоянии от Безымянного, но я думаю, это только из-за того, насколько силен Безымянный. Он – причина, по которой Безымянный всегда может выследить нас, независимо от того, каким путем мы едем.

Морико бросила на Рю взгляд, который он не смог понять.

– У тебя есть идея, и она вряд ли мне понравится.

Рю усмехнулся и покачал головой.

– Не понравится.

* * *

Морико не могла поверить, что она согласилась на это. Два дня назад, когда Рю описал ей идею, она показалась хорошей. Суть была проста. Рю будет отвлекать внимание, уводя Безымянного от человека, который был его ищейкой. У Рю будет шанс сразиться с Безымянным, и многие их проблемы могли быть решены одним решительным действием.

Этот решительный шаг понравился Морико. Она устала бегать с места на место, пытаясь понять, что делать. Вместо этого они будут атаковать свою проблему и покончат с ней.

Но сейчас, в процессе выполнения плана, Морико не была так уверена. Сомнения охватили ее разум. Она не беспокоилась об отслеживании и убийстве цели. Она была невидимой, и если она была умной, охотник никогда даже не узнает, что она там. Но она волновалась за Рю. Он был силен, сильнее, чем она когда-либо видела, но она не могла не думать, что ему не хватит сил для боя с Безымянным.

Она возражала, но этого не хватило, чтобы изменить курс их действий. План стал реальностью.

Морико выбросила эти мысли из головы. То, что было сделано, было сделано, и они взяли курс, откуда не было возврата. Они были подготовлены настолько, насколько могли. Оставалось только довериться их навыкам и надеяться на лучшее.

Они остановились рядом с ревущими берегами реки на два дня, тренируясь, ведя себя так, как будто им все равно. Каждую ночь Рю искал чувством и подтверждал, что Безымянный и его партнер продолжали приближаться.

Когда солнце село в тот вечер, Рю в последний раз направил чувство. Их планы были составлены, и пути назад не было. Безымянный находился всего в трех лигах от них и будет тут, когда луна поднимется высоко. Морико подавляла волнение. Это у Рю была более сложная задача. В ту ночь они напряженно следили, Рю почти постоянно находился в медитативной позе. Чтобы план сработал, он должен был сообщить Морико, где будет напарник Безымянного. И они ждали, когда охотники разделятся. Рю был уверен, что Безымянный не поведет в бой своего напарника. Он не стал бы рисковать своей ищейкой.

Как только Безымянный и его напарник разошлись, Рю дал Морико направление. Пока она была близко, этого было достаточно. Вблизи Морико сможет сама почувствовать этого человека.

Морико кралась сквозь кусты. Луна тускло светила, отбрасывала темные тени, пока облака неслись над головой. Ее продвижение было медленным. Если охотник был одним из лучших ищеек азарианцев, он чутко воспринимал все вокруг. Морико держалась с подветренной стороны от охотника, двигаясь так медленно, что даже трава не шуршала. Ее мускулы горели, но она игнорировала это.

Она чувствовала человека, которого преследовала. Его чувство тянулось вдаль, и она знала, что он собирал больше информации, чем она могла себе представить. Но щупальца его чувства скользнули по ней, не заметив, и это все, что имело значение. Несмотря на все свои знания, он не предвидел приближения собственной смерти.

Морико приближалась, и стало видно мужчину, на которого она охотилась. Он был стариком. Она вдруг помедлила. Она могла его убить, но старые люди заслуживали уважения. Убивать его без предупреждения почему-то казалось неправильным. Он должен умереть, но с честью.

Она вытащила меч, сталь зазвенела, покидая ножны, рассекая ночной воздух. Старик вздрогнул, встал и обернулся. Он повернулся к Морико с выражением безмятежности на лице.

– Пустота наконец-то пришла за мной, – сказал он с улыбкой на лице.

Морико нахмурилась. Слова старика не имели для нее смысла.

– Вы знаете, почему я здесь.

Старик кивнул.

– Да, я уже давно видел, как ты придешь. Я пытался его предупредить, но он не слушал. Ты та, кто принесет смерть всем нам.

Морико была сбита с толку, но слова эхом отдавались в ее голове, и она не могла их отпустить. О чем говорил старик? Он каким-то образом видел будущее?

Старик, казалось, мог заглянуть в ее мысли.

– Нет, я не вижу будущего и никому не желаю этого проклятия. Но я могу видеть, как следуют события, и я вижу, как этот мир продолжает вращаться день за днем. Чтобы увидеть, что произойдет, не требуется дар ясновидения. Я предупреждал его, но он не слушал.

Слова старика подорвали уверенность Морико, но она пришла с целью, и ничто не могло сбить ее.

– У вас несколько минут. Прощайтесь с жизнью.

Старик улыбнулся.

– Спасибо за доброту. Ты проявила ее, но я всегда был спокоен. Мне этого мира всегда хватало. Делай то, что пришла сделать.

Старик широко раскинул руки, открываясь для атаки Морико. Она подозревала ловушку, но ее чувство ничего не выдало. Мужчина позволял ей ударить его. Она медлила лишь миг, а потом бросилась вперед. Ее меч взлетел. Старик не пошевелился, и меч чисто рассек его.

Морико не была уверена, но ей показалось, что старик прошептал, пока его голова падала с плеч:

– Красивый удар.

Морико не хотела признавать, как встреча со стариком потрясла ее. Она вытерла меч и убрала его в ножны. У нее были две лошади, и следующие шаги в плане были ясными. Она забралась на лошадь и поехала прочь.

* * *

Рю ждал на берегу реки. Они были всего в нескольких днях от слияния крупнейших рек Королевства, и здесь ручей, берущий начало в горах Северного Королевства, превращался в быструю и мощную реку. Там, где он стоял, река размывала берега большее количество жизней, чем Рю мог вообразить, прокладывая себе путь глубоко в земле. Обрыв был в три или четыре раза больше его роста, и если случится худшее, Рю планировал совершить этот прыжок. Вода была темной и быстрой, но все же менее опасной, чем клинок Безымянного. Он не умрет. Не здесь. Не сегодня ночью.

Странная смесь волнения и возбуждения пробежала по его телу. Он всегда чувствовал, насколько сильным был Безымянный, даже когда он был на острове. Встреча лицом к лицу с такой силой заставляла его нервничать. Раньше ему приходилось драться с сильными противниками, но не с такими. Как бы он ни пытался выбросить эту мысль из головы, Рю был уверен, что Безымянный был сильнее, чем он.