Текст книги "Обмани смерть (СИ)"

Автор книги: Равиль Бикбаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

– Еще, ну кольни, ну пожалуйста.

Петр покачал головой, посмотрел девушке в расширенные зрачки, потом достал второй тюбик и быстро сделал еще один укол. У девушки заблестели глаза и прошла дрожь.

– Держи, – отдал аптечку подошедшей Даше Петр Николаевич, – сначала обработай резаные раны, потом наложи шины на сломанные кости наших беспамятных «героев».

– Я тебе помогу, – услышала Даша нервно – возбужденный голос уколотой девушки.

– А ты сможешь? – недовольно спросила Даша.

– Меня с четвертого курса медучилища выгнали, – нервно хихикнула девушка и представилась, – Я, Ирина.

Включил фонарь Петр, чуть вскрикнула Даша. Лица всех нападавших в ярком свете фонаря показались ей разукрашенными мертвыми красками. Ненормально бледные с ярко накрашенными «кроваво-красными» губами и подведенными синей с блестками краской глазами. Обмани смерть растерянно хмыкнул, а потом звонко расхохотался.

– Даша, – весело и уже без злости сказал он, – это ж мы с тобой группу вампиров упокоили. Теперь им вместо лекарств надо осиновые колья вбивать.

– Вампиров? – сноровисто разбирая содержимое аптечки, удивилась совершенно не склонная к мистике, Даша.

– Они так по оперативным сводкам полиции проходят, – все еще улыбаясь пояснил Обмани смерть.

– Дядя, а ты из полиции? – опасливо спросила девушка – вампир.

– Пока Бог миловал и от полиции, и от такой «племянницы» как ты, – преувеличенно серьезно ответил Обмани смерть и Даше:

– Полицаи ищут «вампиров», так их потерпевшие граждане описывают, те сосут из жертв кровь и между делом грабят.

И Ирине «вампиру» с сожалением в голосе:

– Эх вы гопота! Зачем людей зря пугаете? Ограбили и ладно, дело житейское, в шею кусать то зачем? Вот выбью сейчас вам клыки, а потом кол в сердце вобью, сделаю всё как в ваших любимых сериалах рекомендуют. Хочешь попробовать?

– Это Венька придумал, – взяв у Даша и распечатывая пачку с бинтом хмуро сказала девушка «вампир», – мол пусть полиция нас среди шизанутых ищет, тем более ночью в гриме нас труднее будет опознать.

– А вы наркоманы и есть шизанутые, – усмехнулся Обмани смерть.

Взвизгнул Веня, резаная рана покрылась мелкими пузырьками, это Даша обрабатывала ему лицо тампоном смоченным перекисью водорода. Потом бактерицидным пластырем скрепила – соединила края резаной раны и наложила общую антисептическую повязку. Профессионально врачебным тоном отметила:

– Кровотечение остановлено, порез глубокий, но сшивать его не обязательно, через неделю срастется, а вот антибиотики тебе надо принимать, в рану от твоего дурацкого грима могла попасть инфекция. Первый укол я тебе сейчас сделаю, а ты ампулу сохрани и потом используй именно это лекарство, оно российского производства, качественное и недорогое.

Даша достала из аптечки одноразовый шприц, ампулу, ободряюще улыбнулась:

– Ну-с больной, закатайте рукав рубашки, сейчас укольчик поставлю.

Сломала ампулу, набрала в шприц лекарство и замерла, увидев покрытую россыпью мелких гнойничков исколотую руку наркомана, шприц в руках задрожал.

– Веня, ты что принимаешь? – тихо спросила Даша.

Наркоман тупо смотрел ей в лицо и молчал.

– Мне надо знать дурак, чем ты колешься – повысила голос Даша, – если эта дрянь несовместима с антибиотиками то ты можешь умереть. Что героин? Опий? ЛСД? Синтетика?

– Умереть? – спросил наркоман и с неестественным спокойствием договорил, – Даша, я и так труп.

– Героин, ЛСД, – раскручивая бинт, насмешливо бросила девушка наркоманка, – это для гламурных и богатых, ты еще морфий вспомни, а то и кокаин. А мы нищета «крокодильчик» варим и потребляем. Ты Веньке лучше другое введи, – наркоманка глянула в сторону мужчины и заискивающе ему улыбнулась, – ту штучку что мне твой дяденька ввел, ох и хорошая вещь, сразу полегчало.

– Промедола у меня с собой больше нет, – на вопросительный взгляд Даши, сразу ответил Петр Николаевич, – держал только две единицы на случай приступа своей болезни.

– У Веньки скоро ломка начнется, то бишь абстинентный синдром, – щегольнула знанием медицинских терминов Ирина, – ты Даша ему лучше…

– Как же так Веня? – не слушая девушку, глухо спросила Даша, – Ты же музыкантом хотел стать. В музыкальное училище поступил, на гитаре играл. Веня? Зачем? Помнишь ты обещал, что песню мне посвятишь? Говорил знаменитым рок – исполнителем станешь, что жалеть буду, что не стала с тобой встречаться.

– Даша! – раздраженно прервал ее Обмани смерть, – раз уж взялась, то ты или другим поломанным помощь оказывай или забирай своего былого дружка к себе домой и там хоть до утра воспоминаниям предавайся.

– И меня с собой тоже прихвати, – истерично захихикала Ирина, – ты от Веньки отказалась, а вот я нет.

– Ты его девушка? – чуть смутилась Даша глядя как кривится в нервной больной гримасе лицо наркоманки.

– Девушка? – протянула Ирина и с циничной грубостью, – ага девушка, теперь уж ближе чем жена после аборта. Ближе некуда на одной игле сидим, грабим тоже вместе.

И с бинтом в руках отошла от них к двум обеспамятевшим и неподвижно лежащим парням, неловко присела рядом. Обмани смерть подошел к ней и передал ей умеренно плотные журналы. Ирина кивнула и стала сворачивать из журналов шину-лубок для фиксации костей.

– Помоги, – тихо попросила она стоявшего рядом мужчину.

Обмани смерть держал ловко наложенный на сломанную руку лубок, Ирина накладывая повязку умело фиксировала сломанные кости. Первый со переломанной рукой, готов. Со вторым, у которого сломана ключица было сложнее. Ирина растерянно оглянулась. Обмани смерть показал как надо и сам зафиксировал больному плечо, Ирина быстро наложила тугую повязку. С заметным оттенком уважения поинтересовалась у мужчины:

– А ловко у тебя выходит, ты врач?

– Нет, – покачал головой Обмани смерть, – в армии научился, там до врача еще дожить надо было, вот сами как могли так и…

Оборвал фразу и негромко спросил Ирину:

– Давно?

– Пять месяцев, – вставая с колен, безразлично ответила девушка.

– Тогда у тебя еще есть шанс соскочить, – тоже поднявшись заметил Обмани смерть.

– А зачем? – с тем же безразличием тускло спросила Ирина, – Чё мне в жизни светит? Кому я нужна? Только Веньке, сопли вытирать. А сдохну через годик, так туда и дорога, все только вздохнут с облегчением.

– Это же самоубийство, – слушая их разговор и закончив через шприц вводить лекарство-антибиотик в еле найденную истерзанную «спрятавшую» вену наркомана, вздрогнула голосом Даша.

– Да чё ты понимаешь! – дико закричал Веня, – у тебя мама с папой врачи, квартира большая, комната своя, тряпки, жратва, все есть. А у меня в «однушке» мать с пьющим отцом, старшая сестра дура безработная двойню родила, а муж ее бросил. По головам друг другу ходим, все матом орут. Иногда кроме вермишели на воде, жрать больше нечего. А тут кольнешся и всё по фиг, сразу насрать на всё.

Он не сильно оттолкнул Дашу и с трудом заметно шатаясь встал. Его худое тело трясло, то ли от обиды на жизнь, то ли от начавшейся ломки. Даша тоже встала и Веня продолжил надрывно кричать глядя ей в лицо:

– Ты знаешь зачем я на свет появился? Нет?! Ради трехкомнатной квартиры, вот зачем. У матери в девяностом очередь подошла, она на военном заводе сборщицей работа, ей и говорят: «если у вас будет еще один ребенок, то мы вам трехкомнатную выделим». Вот меня и зачали. Родился в декабре девяносто первого аккурат, на развал Союза. Все сразу рухнуло: заводы; работа; квартиры; очереди, а вот я остался. Вот тебе мать говорила: «на хер я тебя только родила?» А мне говорила. И ты Дашка, я ведь тебя любил, стихи тебе писал, ты для меня как солнышко была. А потом услышал, как твоя мама тетя Таня тебе сказала: «Запомни Даша, яблочко от яблони… детей рожать надо только от здорового мужчины с хорошей наследственностью, а то родишь от потомственного алкаша и получится такой ребенок, вот как твой приятель Венька» А потом и ты мне «от ворот поворот дала».

– Венечка я вовсе не поэтому…, – растерялась Даша и неловко осторожно погладила по плечу ревущего наркомана, жалобно, – Ну не плачь Венечка, не надо.

– Отойди от него, – кинулась к своему парню Ирина и руками толкнула Дашу, взвизгнула, – Не трогай!

– Фрейд и Шекспир в компании с «крокодилом» на фоне наркотической ломки, – хмыкнул Обмани смерть и с жесткой насмешкой сказал наркоману:

– Плачь детка, плачь, весь мир против тебя бедного ополчился. Работать то не пробовал?

Не дожидаясь ответа, обратился к Даше и прожженным житейским цинизмом звучал его голос:

– Как видишь твоя мама была права. Гнилое яблочко от яблони… Стихи… солнышко… а потом сидя на игле, на грабёж. А в перерывах между гоп – стопами сосать у полицаев, чтобы бедного несчастного Венечку не посадили.

– Ты… – заорала было Ирина и осеклась.

– Сам слышал, – в упор давя Ирину взглядом, холодно сказал Обмани смерть, – как опера смеялись и рассказывали как «вампирша» у них не кровь не из пальца сосет. Эх девочка, не в ту ты избу вошла и не того коня остановить хочешь.

– Тебя не спросила, – с ненависть выкрикнула Ирина.

– Может полечитесь? – глотая ком в горле тихо и неуверенно спросила Даша, – я папу попрошу он вас пока к себе отделение пристроит, а потом в нормальную клинику переведет.

И за наркоманов с уверенной беспощадностью ответил Обмани смерть:

– Они неизлечимы. А вот твоему отцу с твоей же подачи они мигом на «шею сядут», а заодно жизнь и репутацию могут испоганить. Кто для тебя дороже Даша?

Не ожидая ответа подошел к лежащему без сознания наркоману со сломанной рукой, вытащил у него из бокового кармана грязно белой курточки мобильный телефон быстро набрал номер и приглушенно с небольшими паузами, брезгливо стараясь не коснуться щекой чужого телефона, заговорил:

– Полиция? На углу 4-го Николинского проезда лежат два трупа. Фамилия? Чья моя? А Кузнецов, я. Да точно трупы, не двигаются и все в кровище. Да конечно я подожду наряд и трогать ничего не буду.

– Полицаев вызвал? – с презрением и без страха в голосе спросила Ирина, – Посадить нас хочешь? Не выйдет…

– Знаю, что не выйдет, – чуть усмехнулся Обмани смерть, и немного встревоженной, недоумевающей Даше объяснил:

– К этим наркошам, – он кивнул в сторону так и лежащих без движения на грязном тротуаре парней, – Скорая по вызову просто не приедет. Наряд ППС если им из дежурной части сообщат, что тут валяются избитые наркоманы, тоже торопиться не будет, может только часика через два вызов проверят, да и то сообщат: «нет никого, ложный вызов». ППСникам с этой швалью возится не охота, мороки много, толку мало. А вот на трупы пока еще более-менее оперативно выезжают. Приедут, увидят, что эти живы, так волей – неволей отвезут их в дежурную больницу и отметят в рапорте, куда и кому передали. Тут уж врачам в приемном покое деваться не куда, их оформят и окажут первую помощь. А если их привезти просто так, то документов – нет, полиса – нет, денег и в помине нет, а кому охота с наркоманами возится? еще помрут, пиши потом кучу бумаг, скажут: «оснований для госпитализации нет, обращайтесь в травмпункт или в поликлинику по месту жительства» и пошли вон.

– Точно дядя, так и будет, – нервно и зло бросила внимательно слушавшая мужчину, Ирина, – выкинут из больнички, для нас даже места в морге и то жаль.

– Тогда всегда пользуйся тем, что я только сказал, – серьезно дал ей совет Обмани смерть, – я же вижу, что у тебя головной мозг еще не полностью от наркотиков атрофировался.

И пристально посмотрев на Ирину, скороговоркой посоветовал:

– А теперь уходите, время вышло, наряд уже минут через пять тут будет.

Веня жалобно и вопросительно посмотрел на Дашу, она поняв его молчаливую просьбу стала искать в сумочке деньги. Обмани смерть резко вырвал кожаную дамскую сумку из ее рук и с властной решимостью грубо бросил наркоманам:

– Денег не дам! Проваливайте.

На Дашу возмущенную, тем что за нее решают да еще и сумку вырвали, прикрикнул:

– Молчать! Себя жалей!

От дороги завыла волчьей сиреной приближающаяся патрульная машина, переглянулись наркоманы. Ирина взяла под руки и потащила за собой парня, тот безвольно перебирал ногами.

– Веня! Ира! – окликнула их Даша.

Вполоборота обернулась только девушка.

– Я теперь с папой вместе в городской больнице работаю, – расстроено и смущенно сказала Даша, – если захотите лечиться то приходите, моё дежурство через сутки, может что и придумаем.

– Вы тоже бегите, – прислушиваясь к уже совсем близкому вою полицейской машины, выкрикнула Ирина.

– Стой! – приказал Обмани смерть и готовая к бегству Даша послушно замерла.

– Минута еще есть, наши следы как я тебя учил убери, – напряженно сказал Обмани смерть и первым взял в руки свою сумку – аптечку.

Даша хватала с земли и бросала в свою сумку брошенные ею вещи: платок в пятнах крови, использованный одноразовый шпиц; осколок ампулы; упаковку от бинта, обрывки журналов. Осмотрелась, вроде все.

Потом вдвоем они быстро добежали до подъезда краснокирпичного пятиэтажного старой постройки дома, в котором жила Даша, укрылись за железной свежеокрашенной с кодовым замком дверью. Подъезд был чистым, сухим, хорошо освещенным и ухоженным, даже воздух в нем был не затхлым, а свежим, видно, что жильцы уважали и себя и дом в котором они жили.

– Я тут пережду пока полиция с наркотами возится, а ты иди домой, – спокойно сказал Петр Николаевич, – хватит тебе на сегодня приключений.

Сдержанно похвалил девушку:

– Ты отлично держалась, в ступор жертвы не впала, реакция, скорость всё есть. Молодец!

– Может к нам, на чай? – уже вступив на первую ступеньку лестницы, радушно предложила Даша, – Папа на дежурстве коллегу подменяет, а мама вам рада будет.

– Не думаю, – усмехнулся Обмани смерть, – Таня умный человек, грамотный семейный психолог, специалист с большим жизненным опытом, так что я лучше в подъезде постою.

– А это то тут причем? – недоумевая пожала плечами Даша, – мама к вам очень хорошо относится.

– Молодая девушка, проводит много времени со зрелым одиноким мужчиной, уж наверняка и дома обо мне говоришь, – насмешливым, без тени смущения, тоном пояснил Петр Николаевич, – О чем в первую очередь подумает, мама молодой красивой девушки? Мне уже честно говоря и твой отец открыто сказал: «Хватит с Дашей встречаться, не трогай мою дочь».

– Так у нас же нет ничего! – возмутившись сильно покраснела Даша, – я на вас как на…

Даша чуть замялась подбирая сравнение, не нашла нужного слова и договорила:

– У вас же сын старше меня, – и дальше решительно как отрубив, гневно заявила, – Я с родителями поговорю. Всё им объясню.

– И что ты им объяснишь? – вкрадчиво спросил Обмани смерть, и шепотом, – Что мы соучастники убийства пяти человек, а сейчас создаем террористическую группу, для осуществления последующих убийств? Что вместо того чтобы тебя отговорить или в крайнем случае сообщить твоим родителям, я тебя учу как надо убивать и при этом не попасть в лапы полиции? Это ты им скажешь?

– А вы меня отговаривали, – хмуро заметила Даша, и вызывающе, – только я не маленькая девочка и сама решаю, что мне делать.

– Это девушка, Ирина, – сухо бросил Обмани смерть, – тоже небось также рассуждала: «Я сама всё решаю, это моя жизнь», вот и села на иглу, а твой приятель со шприцем в руках у нее на шее уселся.

– Странная она, эта Ирина, – обрадовалась возможности сменить тему разговора Даша, – наркоманка, гопница, шлюха, а что – то есть в ней такое… ну особенное.

– Почти святая, – с неопределенной интонацией сказал Обмани смерть.

– Издеваетесь? – вспыхнула Даша.

– Ничуть, – серьезно ответил Обмани смерть, – в Библии сказано: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за други своя», а эта девочка за свою любовь, не только живот положила, а и душу отдала. Надеюсь Господь зачтет ей это страшном суде. Вы ведь с ней немного похожи Даша, ты тоже душу свою отдаешь, только ее ведет бессмысленная жалость и безрассудная любовь, а тебя рассудочная холодная ненависть и её лед, обжигает сильнее огня. И уж нас с тобой Господь вряд ли помилует.

Они замолчали, Даша с ожесточившимся лицом так и стояла на первой ступеньки лестницы ведущей вверх, а Обмани смерть чуть улыбаясь устало прислонился к холодной двери подъезда. С улицы доносился невнятный приглушенный расстоянием мат полицаев грузивших «потерпевших» грабителей в патрульную машину.

– Чему вы всё улыбаетесь? – с неосознанным женским раздражением перед непонятными ей поступками мужчины, спросила Даша.

– Да так, вспоминаю, как с одной девушкой в подъезде ее дома целовался до утра. Осень, на улице холодно и слякотно, пойти некуда, вот мы в подъезде и устроились. Ее родители всех подруг обзвонили, потом больницы и морги, милицию на «уши подняли», а мы от них в двух шагах в обнимку стоим, оторваться не можем. Ждать меня из армии обещала.

– Не дождалась? – заинтересовалась Даша.

– Дождалась, – грустно сказал Обмани смерть, – только потом нам обоим стало ясно, что мы не пара. Да и я честно говоря тот ещё «кобель» в молодости был.

– А вы вообще хоть кого-то любили в своей жизни? – с усиливающимся раздражением спросила Даша, – Или только так… «кобелили».

– А ты мне кто? – неожиданно резко и жестко заговорил Обмани смерть, – Чтобы такие вопросы задавать? Жена? Любовница? Дочь? Любил, не любил, не твоё это дело. Ясно?

– Извините, – испугано отшатнулась Даша, – Петр Николаевич, извините, я так просто…

– Так просто, – повторил и хищно прищурил глаза Обмани смерть, – ну если всё так просто, то задирай юбку, становись раком, ручками для удобства в подоконник упрись, а уж дальше я сам.

Даша с испуганной растерянностью на него смотрела, теперь рядом с ней стоял совсем другой человек. Чужой, жесткий, властный, сильный, беспощадный. Физически было видно, как он весь подобрался, сгруппировал мышцы для хищного броска. Мгновенно укол страха у девушки быстро прошел. И она непреклонно:

– Нет! – твердо сказала Даша и сделала шаг назад.

– Не нравиться? – расслабляя мышцы усмехнулся Обмани смерть, – так вот милая девочка, праздно болтать о любви это все равно, что заниматься сексом просто так в любом месте. Подлинная любовь, болтовни на досуге не признает. А во всеуслышание о ней говорить дозволено только поэтам. Всё остальное просто суррогат, который выдают за натуральный продукт. Этот суррогат уже наше поколение потребляло, а ваше почти полностью им отравлено.

– А она вообще то есть, эта любовь? – мрачно, подавлено спросила Даша, – я честно говоря, ее не встречала, ну если родителей не считать, а у самой… да и знакомые все больше про и о сексе треплются.

– Это как Бог, – осторожно и неуверенно подбирая слова сказал Обмани смерть, – для атеистов его нет, для верующих Он есть. Все дело в вере. Не смотря на всё, что с тобой уже произошло, ты Даша еще очень юна…

Девушка недоверчиво усмехнулась, но Обмани смерть настойчиво продолжил:

– Ты не улыбайся, я не о физиологии сейчас говорю, а о духовной зрелости. Вот послушай, я тебе сейчас прочитаю…

– Стихи? – чуточку насмешливо спросила Даша.

– Агрономические, – в тон ей ответил Обмани смерть и достал из аптечки листок бумаги. Развернул лист, с наигранной торжественностью предложил:

– Слушай! – и начал негромко читать, – «Бабушкино» – это ценный зимний сорт яблок русского происхождения. Плоды устойчивы к парше в средней степени; заболевание плодовой гнилью встречается редко. Деревья поздно вступают в период плодоношения. Урожайность средняя. Деревья долговечные и плодоносят до 60 и более лет. Незрелые плоды прочно держатся на дереве, но в период съёмной зрелости легко снимаются при сборке урожая или осыпаются от ветра. Сорт зимний. Плоды хорошо сохраняются в лёжке до мая или даже до июня, давая лишь небольшой отход в хранении и мало теряя во вкусе. Вполне зрелые плоды выделяются очень хорошим кисловато-сладким, слегка пряным вкусом; мякоть их сочная и в лёжке делается ароматичной.

Прочитав текст Обмани смерть убрал лист в аптечку.

– Вот ты Даша и есть эта яблоня/яблочко. У тебя все еще будет… главное не заледенеть и не упасть от холодного ветра нашего времени.

Вызовом запиликал сотовый телефон.

– Даша ты где? – прозвучал в аппарате встревоженный голос Татьяны.

– Уже в подъезде мама, – мягко и ласково ответила Даша, – сейчас поднимусь.

– Странный вы Петр Николаевич, – отключив и убрав телефон, задумчиво заметила Даша, – Трудно вас понять, у вас как слой за слоем сходит с лица и все новые и новые черты открываются, я вас иногда просто боюсь.

– Ты тоже не подарок, – любезно ответил ей Обмани смерть.

– Как вы думаете, вот та девушка Ирина, она придет лечиться? – следую только ей понятному ассоциативному повороту в разговоре, после секундной заминки спросила Даша.

– Она обречена, – уверенно сказал Обмани смерть, – И я в чудеса не верю.

– А я верю, – Даша улыбнулась и поправилась, – По крайней мере, пока верю. Я же зимнее яблочко и мне не скоро дозреть до вашего цинизма.

Эти люди уже выбрали себе судьбу. Прошедшие дни подготовки к акциям вдавливались как патроны в магазин автомата, всё вошло до упора, можно подсоединять магазин к оружию и открывать огонь.

Смерть вышла на огневой рубеж, серия убийств началась. Они преступили закон государства и стали его преступниками. И каждый из них знал, рано или поздно, но их уничтожат.