355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Рана Дасгупта » Токио не принимает » Текст книги (страница 10)
Токио не принимает
  • Текст добавлен: 9 сентября 2016, 17:52

Текст книги "Токио не принимает"


Автор книги: Рана Дасгупта



сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 23 страниц)

– Мы видели, как ты лил молоко. Дело в нем?

Говоривший эти слова распахнул холодильник и вытащил из него три коробки молока. Они начали поливать им кровоточащие останки Изабеллы. Однако ничего не менялось. В горячке они вылили на нее все, что смогли найти в Доме, дико крича и требуя, чтобы дергающаяся, словно эпилептик в припадке, каменная глыба встала на ноги. Негодяи обливали её сливками и мороженым со вкусом «колы» которое растеклось по стеклянной передней части могучего торса, впиталось в трещины в камне и растаяло на открытых участках плоти. Деформированное существо отчаянно билось о пол бетонными конечностями, а раздосадованные бандиты все больше зверели. Они разбили яйца и вылили их содержимое на запертые двери, потом вскрыли литровую коробку томатного сока. Кроваво-красное пятно растеклось по всей комнате. Соус «Табаско» попал в открытые легкие Изабеллы. Она агонизировала в страшных конвульсиях.

Павел не мог больше переносить этого. Он начал потягиваться, как делал это, когда младенцем лежал в коробке, пока не разорвал связывающие его веревки. И в той же комнате, где совсем недавно учился искусству боевой борьбы кун-фу, он яростно напал на двух негодяев, моментально сломил их волю к сопротивлению и расшвырял в стороны. Обретя новую силу, юноша поднял Изабеллу с пола, бегом помчался на улицу и уложил её на заднее сиденье своего такси. Завел машину и на большой скорости рванул вперед. В зеркале заднего вида он заметил, как вспыхнули четыре пары фар, и зловещие черные лимузины устремились за ним вслед, словно летучие мыши. Павел вел машину одной рукой и беспрерывно поглядывал на окаменевшее тело. Приступы становились все неистовее. Павел как безумный хлопал себя по карманам в поисках мобильника. Наконец он нашел и набрал номер «Орио-Волшебство».

– Здравствуйте, вас приветствует волшебная горячая линия корпорации «Набиско», работающая круглые сутки! – произнес хорошо поставленный бодрый женский голос. – В связи с перегрузкой на линии мы не можем немедленно ответить на ваш звонок. Пожалуйста, не кладите трубку. Волшебник из «Набиско» услышит вас! – И её голос исчез в слащавых звуках медленной мелодии саксофона.

Павел безошибочно ориентировался на нью-йоркских улицах. Ему вскоре удалось оторваться от преследователей. Стемнело, начал накрапывать дождь. Он направился за город. надеясь на то, что гнев господина Чу не распространяется за пределы Манхэттена.

Вдруг на фоне саксофонной композиции зазвучал уверенный мужской голос:

– Добро пожаловать в компанию «Набиско». Чем я могу помочь вам?

– Здравствуйте! Я по срочному делу. Моя подруга не может перевоплотиться. Она превратилась в магазин и не полностью вернулась в свой прежний облик. Мне нужно…

– Одну минуту, сэр. Успокойтесь. Давайте начнем сначала. Можно узнать ваше имя и адрес?

– Меня зовут Павел. Вы не понимаете. Дело действительно очень срочное. Она умирает.

– Вы хотите сказать, что продукт оказался плохого качества?

– Нет, я просто хочу знать, что делать!

– Вы следовали прилагаемым инструкциям?

– Да! Только у меня не хватило молока на последнее печенье. Два недоброжелателя помешали мне, я пролил молоко, и девушка не смогла полностью перевоплотиться. Мне кажется, она умирает. А эти негодяи преследуют нас…

– Где вы сейчас находитесь, сэр?

– Я как раз подъезжаю к туннелю Линкольна. Мы должны уйти от преследователей.

– Понимаю.

Голос многозначительно умолк.

– Сэр, мы предоставили совершенно ясные инструкции. Когда у вас осталось только одно печенье, вам следовало понять, что дело принимает чрезвычайно серьезный оборот. Боюсь, корпорация «Набиско» не может нести ответственности за неправильное использование нашей продукции. Предлагаю отвезти вашу подругу в больницу и обратиться за советом к врачам.

– Что вы говорите? Вы единственный, кто может нам помочь. Пожалуйста, выслушайте меня! Мне нужно еще одно печенье, чтобы вернуть Изабелле её прежний облик. В противном случае она умрет. Чем помогут нам врачи? Они даже не признают в ней человека.

– Весьма сожалею, сэр. Мы испекли лишь двадцать изделий подобного рода. У нас больше нет ни одного. Понимаю вашу ситуацию, однако ничем не могу помочь. Предлагаю подвергнуть её тщательному медицинскому обследованию.

– У вас нет сердца! – вскричал Павел. – Она лежит здесь, запивая кровью всю машину, а вы… Пожалуйста, помогите мне!

– Простите, сэр. Надеюсь, вы найдете выход из положения. Спасибо за звонок. – И на другом конце линии дали отбой.

Павел промчался через весь туннель и почти не сбавил скорость у поста, где взимается плата за проезд, лишь высунул из окна руку с пятидолларовой купюрой. Огромная рука схватила деньги; с прилавка на юношу глазел горностай.

– Сдачи не надо! – крикнул юноша.

Шлагбаум все не поднимался. Пришлось остановиться. Внезапно около машины появился служащий с бейсбольной битой в руках; ветровое стекло кристаллизовалось, потемнело и рассыпалось по приборной панели. Глаза разъяренного гиганта за толстыми стеклами очков походили на окольцованные планеты.

– Я уже говорил, ребята: вам кажется, будто вы можете делать все, что хотите. Никакого уважения к шлагбауму. На меня вам совершенно наплевать. «Сдачи не надо!» Да я не нуждаюсь в ваших подачках.

Павел нажат на стартер, мотор яростно взревел, однако служащий крепко держал машину, и она не могла сдвинуться с места. Своими огромными ручищами здоровяк сорвал капот и начал молотить по радиатору битой, пока не разбил его вдребезги.

С тревогой взглянув в зеркало заднего вида, Павел понял, что четыре черных лимузина настигают его.

А служащий уже снес крышу такси и теперь смотрел на них сверху вниз. Он дал Павлу в ухо и выхватил у него из рук телефон.

– Ах, у нас есть телефончик, не так ли? Мы можем звонить нашим друзьям в Сан-Франциско и Майами-Бич? А по низким ставкам в определенное время даже в Лондон и Гонконг? Вот какие мы умные и хорошие.

Он расплющил мобильник в кулаке и отбросил его далеко в сторону. Потом нагнулся к Павлу, почти прикасаясь к нему лицом.

Не мигая глядя в глаза великана, Павел протянул руку за спину, туда, где лежала Изабелла, и нащупал бетонный блок. Рванул его на себя и одним мощным ударом разбил выпуклые очки служащего.

Гигант взревел и зашатался, потеряв все ориентиры в пространстве. Он вслепую широко расставил руки, пытаясь удержать Павла. Однако юноша опередил великана. Он схватил Изабеллу и побежал по направлению к небольшой роще у края дороги. Таксист понимал, что, если ему удастся перелезть через заасфальтированный вал и укрыться среди деревьев, преследователи не догонят его. Прилагая неимоверные усилия, он все же протащил окаменевшее тело вверх по склону и скрылся в тени прохладной и чудно пахнущей рощи. Там он осторожно опустил Изабеллу на землю и сам в изнеможении упал рядом. Четыре лимузина остановились, четыре китайца вышли из них, ругаясь и размахивал руками. В ярости они даже разбили о бетон шоссе свои солнцезащитные очки.

Павел уже несколько недель жил в лесопарке с немой и страдающей Изабеллой, перенося всевозможные лишения. Он плакал над безжизненной, неузнаваемой подругой, осторожно вытирая дурно пахнущие испражнения, постоянно сочащиеся из тела, и прикладывая листья к ранам. Он питался корнями растений и ягодами, похудел и пожелтел лицом.

– Изабелла, Изабелла, – стонал он по ночам, сидя а непроницаемой темноте и слыша в отдалении шум проезжающих мимо машин, – если бы ты только знала, как сильно я полюбил тебя! О, почему я не сказал этого тебе, когда ты еще могла слышать? – Он ласкал её и целовал. Однако прикасался юноша к стеклу и металлу, что делало его ласки бесполезными и жалкими.

Шли дни. Павел совсем отощал и выглядел жутко. Он уже с трудом ориентировался во времени и пространстве. Начались странные видения. В темноте ночи в некотором отдалении плясал огонь, в котором ему мерещились фигуры веселящихся людей, какие-то неведомые места и непонятные объекты. Павел крепко закрывал глаза, пытаясь прогнать сводящие с ума образы, однако миражи не пропадали. Юноша не мог ни спать, ни думать, ни мечтать. В прямоугольной рамке плясал сумасшедший огонь, а в нем сверкали символы самых неистовых человеческих страстей.

Проходили недели. Видения изводили Павла. Каждую ночь они овладевали его сознанием, хотя он делал все, чтобы избавиться от них, углубиться в свой внутренний мир и найти там прибежище от тревожащих его страхов. Как-то ночью Павел открыл глаза и тотчас увидел прямо перед собой ужасную картину: огонь обжигал его брови и кончик носа, а он в страхе созерцал быстро меняющиеся эпизоды необыкновенных событий. И вдруг до юноши дошло, что весь этот искрящийся мир – всего лишь быстрая череда мертвых образов, слишком стремительных для человеческого восприятия.

Павел собрал всю волю в кулак и внимательно всмотрелся в причудливые картины. В какой-то момент его сознание расширилось, и уже ничто не сковывало восприятие. Небо побелело от света далеких звезд; до его слуха доносились звуки автомобилей, проезжавших через Манхэттен; он слышал даже разговоры, которые вели пассажиры самолетов, пролетавших над его головой. Он осязал аромат духов женщин, сидевших в барах Сохо. По мере того как увеличилась скорость восприятия, образы, столь долго терзавшие таксиста, начали постепенна сменять друг друга все медленнее, утрачивая свою яркость, и наконец превратились в подобие похоронной процессии смутных и не имеющих большого значения обрывков былых событии. В итоге они вообще прекратили движение и замерли.

В тот же миг Павел почувствовал разительную перемену. Он не понимал, в чем, собственно, дело, но когда пришли люди мистера Чу, был готов встретить их.

Они были вооружены пистолетами и ножами, однако Павел спокойно и покорно вышел встречать их, не испытывая ни малейшего страха. Он нежно поцеловал бетонную щеку Изабеллы и оставил её лежать в уютной постельке из листьев, не сомневаясь в том, что вскоре вернется к любимой.

Мистер Чу потягивал виски, сидя на кожаном диване кремового цвета в хорошо оборудованной приемной на восьмом этаже небоскреба. Он скрестил короткие ноги и, казалось, весь ушел в созерцание танцующих огоньков в окнах стоящего рядом здания компании «Крайслер», где только что зажегся свет. Несколько минут он пристально смотрел в окно, прижав указательный палец с золотым кольцом к верхней губе. Павел терпеливо ждал. За спиной он ощущал беззвучное присутствие тринадцати дочерей мафиози, которые на сей раз и не думали хихикать.

– Ты знаешь, как во Франции называют человека, который занимается куплей и продажей недвижимости? – спросил мистер Чу, не отрывая взгляда от хоровода огоньков за окном.

– Нет, не знаю.

Мистер Чу впервые окинул юношу взглядом.

– Его называют immobiliert, то есть недвижимый. Ибо то, чем он занимается, никуда не движется.

Последовала мучительная пауза. Мягкое освещение автоматически рассеяло наползающую на город вечернюю мглу.

– Мой бизнес абсолютно предсказуем и стабилен по сути. Земля – по крайней мере до конца света – никуда от нас не денется. Завладев землей, вы можете уничтожить все, что на ней стоит, и создать нечто новое, дабы увеличить её стоимость, Люди могут попробовать нанести ущерб вашей собственности. Но вам нет нужды беспокоиться о земле: её невозможно сдвинуть с места. Никто не снимет с нее копию и не продаст вам в ущерб. Владение землей неоспоримо.

Так мне по крайней мере казалось до последнего времени. Однако совсем недавно произошли примечательные события, которые потрясли мою веру в стабильность нашего бизнеса. А я не желаю терять уверенность в завтрашнем дне. Более того, я не хочу, чтобы другие люди чувствовали себя неуверенно. Основа моего богатства и процветания – всеобщая уверенность людей в том, что ситуация останется неизменной.

Он сделал небольшой глоток из своего стакана с виски.

– Так что, молодой человек, я хочу узнать у тебя очень простую вещь. Каким образом вам удалось создать этот подвижный магазин на Мэдисон-авеню? Я хочу получить единоличное право на пользование такой технологией. Ты расскажешь мне все или умрешь на месте. Буду совершенно откровенен с тобой: у меня нет никаких сомнений. Мне известна вся твоя подноготная – ты никто. Я абсолютно ничем не рискую. Мои дочери отлично умеют убивать. Они делают это даже лучше, чем танцуют. И я сгораю от нетерпения. Так что у тебя пять минут на принятие решения.

Что оставалось делать Павлу? Погубить свою судьбу в этой комнате? Так ли должен закончиться его только лишь начавшийся жизненный путь? Таксист начал лепетать что-то маловразумительное. Рассказал о том, как Изабелла принесла к завтраку волшебное печенье «Орио». Однако ему неизвестно, как нужно творить заклинание. Он просто следовал инструкции, находившейся в пачке. Он никогда не сможет повторить все это снова. Нет, в самом деле, больше такому не суждено случиться. И он не хотел…

– Убейте его.

Тринадцать дочерей расстелили на мраморном полу толстый черный лист пластика и ловко закатали туда Павла. Мистер Чу не двинулся с места и даже не взглянул на происходящее, ибо вновь созерцал величественную башню корпорации «Крайслер». Павел увидел перед собой ножи, но в тот же миг что-то всколыхнулось в нем – проявилось некое новое знание. Они резали его горло, но все усилия оказались тщетны. Тело юноши постепенно превращалось в бетон. Китаянки в бешенстве набросились на него, а он лежал подобно бесчувственному истукану, безразлично воспринимая неистовые наскоки. Мистер Чу почувствовал страх. Неужели его уверенность будет вновь поколеблена? Да от этого можно сойти с ума. Даже его дочери пришли в ужас, увидев, что отец встает, подходит к окаменевшему человеку и начинает пинать его своими новыми туфлями фирмы «Луи Виттон». Он продолжал избивать истукана, пока его напомаженные волосы не стали влажными от пота и не упали в беспорядке налицо.

Определенно, корпорация «Набиско» совершила нечто из ряда вон выходящее, произведя волшебное печенье «Орио». Они послали заявления на сотни патентов, дабы защитить все изобретенные процессы для производства данного продукта: от фармакологической обработки, которая дозировала поступление активных ингредиентов в организм человека, до дизайна магазина; от всевозможных трансформаций мускулов, костей, волос в бетон, сталь и стекло (и наоборот) до создания словесного и химического выключателя, регулирующего весь этот волшебный процесс превращения.

Случилось так, что страдания Павла в лесопарке расширили его сознание до невообразимых пределов. Достигнув совершенства, он сумел в течение доли секунды постичь все тайны физического мира, на разгадывание которых инженеры «Набиско» потратили многие годы.

В тот миг, когда его жизни угрожала смертельная опасность, Павлу удалось овладеть способом видоизменения материи и защититься от врагов. Он усилием воли превратил свою плоть в камень, не испытывая страха, когда его органы стали тяжелеть и твердеть. Ум оставался ясным, как и прежде, даже после того, как юноша утратил способность двигаться, говорить и видеть. Мистер Чу ожесточенно пинал Павла, дочери гангстера пытались раздробить его каменные конечности, но юноша оставался тверд и спокоен. Вскоре нападающие заметили, что их кулаки и ноги становятся вязкими и прилипают к истукану. Павел впитывал их в свою окаменелость, затягивая врагов в себя, как питон поглощает свинью. Юноша чувствовал, как на смену их ненависти приходит страх, видел, как застывают черты их лиц, как слабеют эти люди. Наконец мистер Чу н его дочери замерли в странных неестественных позах. А как только их волосы и глаза потеряли свой свет, они окаменевшей массой обрушились вниз, пробив восемь этажей, и оказались в подвальном помещении небоскреба, уходящем вглубь под площадь Объединенных Наций.

Как только Павел избавился от этого конгломерата статуй, предоставив их собственной судьбе, огромная тяжесть спала с его легких, глаза вновь обрели удивительную ясность, и он увидел под землей железные решетки, еще недавно бывшие человеческими плечами, ребрами и зубами. Теперь нужно было выбраться отсюда. Летя к бетонному покрытию шоссе, Павел оглянулся и за долю секунды до того, как стать одним из сотни пешеходов, идущих по Второй авеню, заметил, как решетки обретают опоры и превращаются в квадратные камеры со стальными дверями и крошечными зарешеченными окошками.

Он превратил Чу Ю Танга и его тринадцать дочерей в подземную тюрьму.

Силы Павла многократно возросли. Для него уже не составляло труда вернуть Изабелле её прежний женский облик.

Она вернулась с потерями. На руке не хватало двух пальцев; Павел воспользовался ими как куском бетона, чтобы сокрушить разбушевавшегося служащего, взимающего деньги за проезд по шоссе.

Наконец-то судьба предоставила ему случай признаться девушке в любви. После этого они зажили очень счастливо.

Павлу никак не удавалось продать рассказ о трагических событиях средствам массовой информации, ибо никто не верил, что такое могло произойти на самом деле. Вот почему этим замечательным приключениям так и не суждено было стать достоянием широкой общественности.

Он вновь пошел таксистом, работал в парке мистера Синха, который, перед тем как скончаться в весьма почтенном возрасте, любезно передал компанию «Братья Синх» на попечение Павлу.

Изабелла оставила работу в Аквариуме вскоре после описанных здесь событий. Модный бутик, открытый в Челси, имел огромный успех и принес ей две награды «Лучшая женщина-предприниматель Нью-Йорка».

В редкие минуты тишины, воцаряющейся на заседаниях Организации Объединенных Наций, порой слышны стоны и крики, доносящиеся, по всей видимости, из-под земли. Делегаты, знающие кантонский диалект, при этом очень расстраиваются.

А Павел и Изабелла и по сей день любят печенье «Орио».

Эстакада
Шестая история

В городе Лагосе жил молодой человек по имени Мальборо. Он проживал о маленькой комнатке на острове Лагос, неподалеку от шумного базара, вместе с матерью и двумя старшими братьями.

Старший из братьев усердно учился и собрал достаточно денег, чтобы поступить в один из самых престижных университетов Индии. У второго брата был друг, который служил на побегушках у богачей; вместе они открыли палатку на острове Виктория. «Оплачиваем счета. Делаем визы. Вам больше не надо волноваться. Надежное обслуживание: всегда выдаются квитанции. Выполняем любую работу!» Вскоре дела пошли так хорошо, что ему пришлось поставить в палатке кровать и ночевать там. Мальборо остался с матерью один.

– Почему ты не займешься каким-нибудь полезным делом, как твои братья? – часто спрашивала его мать. Она работала в пивной и не могла понять, почему её младший сын оказался таким лентяем. А он валялся на материнской кровати, когда её не было дома, под мятым плакатом с изображением Иисуса, который стоял на радуге и провозглашал: «Блаженны нищие духом, ибо их будет царство небесное». Мальборо часами наблюдал за ящерицами, сидящими на флуоресцентной лампе, поджидая появление мух. «Найти бы теплое местечко, где можно беззаботно проводить время, – думал Мальборо, – тогда я бы уж ни в чем не нуждался».

Да он ни в чем и не нуждался, ибо в определенных кругах его считали человеком авторитетным. Вечера Мальборо проводил с людьми, которые преподносили ему имбирное пиво и виски взамен на советы, как поставить бизнес или добиться удачи в любви. Они обсуждали счастливчиков, которые умеют делать деньги и как это у них получается, выясняли, кто из них честен, а кто любит обманывать. В итоге трудности одного человека становились ключом к разрешению проблем другого, Мальборо приобрел репутацию мудрого советчика.

– Почему ты никогда не рассказываешь об отце? – обращался Мальборо поздними вечерами к матери. Мать сидела в кресле, поставив на скамеечку ноги с ногтями, выкрашенными в вишневый цвет, полностью совпадавший с цветом её помады, и щелкала пультом, переключаясь с одной «мыльной оперы» на другую, делая звук как можно громче, чтобы заглушить грохот машин, проезжавших по близлежащей эстакаде.

– Может, и расскажу, если ты чего-нибудь добьешься в жизни. А сейчас от моего рассказа никому пользы не будет.

– Но если бы я знал, кто мой отец, возможно, я бы и стремился чего-нибудь добиться.

В судьбе матери, безусловно, участвовала некая необъяснимая тайная сила. Ибо разве могла женщина с таким скудным достатком и незавидным положением в обществе каждое утро посещать Академию стюардесс и учиться, как следует вести себя в самолете? Разумеется, дело тут не только в бесспорной красоте, которая позволяла ей впечатляюще обманывать судьбу. Как объяснить то, что она вдруг начала летать стюардессой в Эр-Рияд, Йоханнесбург, Нью-Йорк и Лондон? Мальборо делал вид, что ему безразличны злые намеки на то, что его мать прибегает к недозволенным приемам, однако в глубине души не мог понять, каким образом у нее все получается. Она возвращалась домой с плитками швейцарского шоколада, который не спеша поедала, сидя перед телевизором, настроенным на канал «Нэшнл джиогрэфик». А на постоянные вопросы Мальборо об авеню, вдоль которых рядами шли сверкающие магазины, отвечала лишь смутными намеками.

Однажды вечером, когда она улетела куда-то во Франкфурт или Рим, в дверь дома постучал одноглазый человек и протянул Мальборо визитную карточку.

– Приходите завтра. Мистер Бунду хочет предложить вам работу.

Мистер Бунду для начала предложил Мальборо стакан виски, который тот с радостью принял, и усадил на обитый потертым бархатом диван.

– Я много слышал о тебе. Кажется, ты авторитетный человек. У тебя есть репутация. Возможно, ты будешь мне полезен.

– Каким бизнесом вы занимаетесь, мистер Бунду?

– Подумай об эстакаде, что проходит возле Балогунского базара. Недалеко от вашего дома. А какой базар находится под этим бетонным навесом! Знаешь ли ты, сколько денег переходит там из рук в руки? На нем можно поставить памятник силе человеческого духа, Мальборо. Там заключается суть всей торговли. Если соединить вместе все нити бытия, заканчивающиеся в таком месте… ты понимаешь, к чему я клоню? Кто владеет торговцами, кто имеет монополию на автобусы или распоряжается проститутками, какая иностранная компания правит бал, стараясь удивить рынок местными версиями своих товаров? Кто знает языки хауса или йоруба? Кто купил шефа полиции? Продукция какой фирмы дает недостаточный оборот в данном месте? Чьи припасы только что иссякли на Тайване? Кто оплачивал съемки последнего дорогостоящего фильма? Кто сделал так, чтобы все было шито-крыто? Фью! Тут целая вселенная. Достойный вызов твоему интеллекту, не так ли?

– Вы совершенно правы, мистер Бунду.

– Сверкающий мир, пирамида из ртути! А мы стоим на её вершине и не желаем платить дань тем, кто находится рядом с нами, ибо сами хотим собирать дань. Я работаю на очень влиятельного человека, Мальборо. Вот его портрет.

На стене висела фотография, на которой мультимиллионер Кинглорд Бомбата здоровался за руку с премьер-министром Франции. Кинглорд был в огромных солнцезащитных очках фирмы «Гуччи», и Мальборо подумал про себя: «Вот человек, на которого я должен смотреть снизу вверх».

– Мистер Бомбата такой же человек, как ты и я. Он любит хорошие, надежные системы. Терпеть не может, если где-то образуется течь. «Дай мне десять процентов всех сделок, совершаемых на рынке, Бунду», – говорит он мне. Но нам не хватает информации, Мальборо. Нам необходимо стратегическое мышление. На меня работают очень преданные ребята, которые потрудились на славу, однако больших денег мы пока не заработали. У тебя есть репутация, Мальборо. Ты сумеешь помочь нам?

– Конечно, мистер Бунду. Сочту за честь.

Когда мать Мальборо вернулась из рейса, он объявил ей, что наконец-то нашел работу: будет служить у мистера Бунду.

– Ты погибнешь, Мальборо.

– Ну нет. У меня безупречный инстинкт выживания.

– Ты не понимаешь, с кем затеял игру. Зачем только я прихожу к тебе!…

Она ушла и больше не вернулась. С тех пор Мальборо её никогда не видел.

Мальборо с головой окунулся в работу и вскоре доказал, что способен внести ценный вклад в предприятие мистера Бунду. Во время вечерних собраний он беседовал с друзьями босса, проникая в суть бизнеса, исследовал круг их общения, выяснял политические взгляды и нетерпимо относился к тем, кто не хотел с ним сотрудничать. Он сделал своими доверенными лицами кое-кого из местных жителей и попросил их сообщать обо всем, что они слышат и видят.

Среди них были старый владелец палатки, торговавший маниокой, ночной сторож, полицейский, которого он знал с самого детства… Каждый вечер Мальборо конфиденциально беседовал с мистером Бунду по телефону и входе разговора сообщал ему удивительные сведения о грядущих рейдах полиции и политических союзах. Вооружившись такими знаниями, мистер Бунду начал вести смелую игру по уничтожению соперников. Систематические поджоги автобусов автоколонны, которой владел один из конкурентов, привели к тому, что люди перестали на них ездить. Еще одна организация захотела отколоться от сети мистера Бунду и пойти своим путем. Но как-то ночью её офис подвергся зверскому нападению, что полностью деморализовало служащих и заставило их искать себе другое занятие.

Жалованье мистера Бунду дало Мальборо возможность платить за жилье.

После того как одна женщина исчезла из его жизни, в ней появились две другие.

Одна существовала лишь в его воображении. Он называл её Асаби, и она стала являться ему по утрам, когда сладкий сон еще набрасывал газовую вуаль на суетный мир торговцев, орущих и дерущихся за место под эстакадой. После этого юноша слышал лишь нежные речи девушки. Она являлась ему в длинном вечернем платье от Ив Сен-Лорана, с голубыми коралловыми бусами на шее, с изысканным платком на голове – в мраморном доме с верандой, окруженной деревьями.

– Мальборо, – говорила она ему, – ты все делаешь правильно. Скоро неприятности останутся позади, у тебя будет свое собственное место в городе, где ты найдешь применение своим незаурядным умственным способностям. В твоем распоряжении окажутся дома и машины, а от женщин просто отбоя не будет. Мать слишком рано покинула тебя: ей следовало бы дождаться момента твоей славы! И отец, без сомнения, гордился бы тобой.

– Но кто мой отец?

– О, Мальборо, зачем ты задаешь мне такие вопросы? Ничего не бойся, ибо я довольна тобой и позабочусь о тебе.

А потом в его жизни появилась еще одна женщина. Как-то раз, когда Мальборо наблюдал затем, как полиция отбирает товар у торговца дисками, который чем-то провинился перед мистером Бумбу, к нему подошла юная девушка и начала дерзко разглядывать его.

– В твоих солнцезащитных очках я раздваиваюсь!

Мальборо просто не знал, что ответить.

– Кто ты такая? – спросил он наконец.

– Меня зовут Она.

– Сколько тебе лет?

– Четырнадцать.

– На вид ты гораздо моложе.

– Вовсе нет.

– Откуда ты?

– С Юго-Запада. Только что пришла в город. Собираюсь стать звездой экрана.

Она осталась жить у Мальборо, чему тот был очень рад. Он будил её рано утром и подавал дымящуюся тарелку с жареными бананами, принесенными прямо с рынка. После работы подолгу беседовал с ней, а глубокой ночью Она засыпала, свернувшись калачиком в его объятиях.

– Я позабочусь о тебе, Мальборо, – говорила она. – Ты не будешь вечно жить в такой маленькой комнатке, где постоянно слышен рев идущих по эстакаде машин. Я вытащу тебя отсюда.

– Да ты забудешь меня, – жалобно отвечал он.

– Я никогда не забуду тебя, Мальборо. Может быть, я даже выйду за тебя замуж.

– Ты мне как младшая сестра, Она. Я не могу жениться на тебе.

– Давай вернемся к этому разговору через пару лет, когда я стану нарасхват в мире кино, и ты, проходя под эстакадой, будешь рассматривать огромные щиты с моим изображением. Я предстану в своей последней роли прекрасной и трагической африканской королевы, обращенной в рабство жестоким, но красивым белым человеком. Тогда ты пожалеешь о своих словах. Представители лучших домов высшего света будут наперебой приглашать меня на вечеринки только ради того, чтобы увидеть, как я выгляжу в жизни. Если будешь хорошо себя вести, Мальборо, я возьму тебя с собой.

Всякий раз, когда ему удавалось заработать немного денег, юноша клал в конверт сто найра и отправлял его вместе со следующей запиской;

Дорогая Она! В Голливуде все только о тебе и говорят. Когда же ты наконец начнешь сниматься в кино? С нетерпением жду твоего появления на экране. Надеюсь, что вложенные в конверт деньги помогут тебе в достижении цели.

С любовью и восхищением, Стивен Спилберг.

P. S. Никому не рассказывайте о том, что я смотрю исключительно нигерийские фильмы.

Или:

Дорогая Она! Мы с волнением предчувствуем, что вы станете величайшей кинозвездой. К сожалению, старая добрая Англия уже далеко не та, какой являлась раньше, и мы можем предложить вам лишь эту скромную сумму. Пожалуйста, заходите в Букингемский дворец, если вновь окажетесь в наших краях.

Искренне ваша, королева Великобритании.

– Ты такой милый, – сказала Она Мальборо, прочитав письмо от королевы.

– Не понимаю, о чем ты, – ответил он.

Однажды утром, когда Мальборо шел на базар купить еды к завтраку, он увидел множество полицейских, палками прогоняющих торговцев из-под эстакады. У тех не было времени забрать с собой все товары, и они заворачивали в простыни то, что могли утащить. На земле валялись раздавленные фрукты и видеомагнитофоны. Полицейские орали на торговцев, не желая слушать их жалобы и доводы. Тем временем рабочие собирали разбросанные электронные часы и прочие вещицы и кидали их в кузов грузовика.

– Что происходит? – спросил Мальборо продавца маниоки.

– Правительство решило, что базар становится рассадником насилия в нашем городе. Его должны убрать. Местные бизнесмены очень недовольны. Всех торгующих погонят отсюда, а пустующее место выложат кирпичом. Под эстакадой построят сооружение с местами для парковки автомобилем. Тебе придется переехать, Мальборо.

Юноша в панике позвонил мистеру Бунду.

– Знаю, знаю. Мой надежный информатор слишком поздно сообщил новость. Немедленно приходи в офис.

Мальборо прибежал в офис на Балогунском базаре. Задыхаясь и страшно потея, присел на бархатный диван.

– Думаю, нам придется расстаться с рынком, Мальборо. Ранним утром я беседовал по телефону с Кинглордом Бомбатой. По его мнению, ничего сделать нельзя. Если правительство пошло на такое дело, оно уже не отступит. Не захотят потерять лицо. Место, на котором находился базар, обнесут уродливой кирпичной стеной. Какая беда постигла нас, Мальборо. Нам было здесь так хорошо.

Юноша неуверенно кивал.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю