Текст книги "Парамедик (ЛП)"

Автор книги: Рамона Грей

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

– Уверена. Фиби, моя сладкая крошка, завтра ты проведешь день с Наной. Что ты об этом думаешь?

– Можно мне печенье? – спросила Фиби.

Марта рассмеялась.

– Ты можешь съесть два печенья после обеда. Договорились?

– Холошо, – согласилась Фиби. Она положила голову на плечи Мэтта. – У меня есть два печенья, Мэтти.

– Я слышал, – сказал он.

– Увидимся завтра, – сказала Марта. – Мия и Элайджа, проводите меня до машины.

Мия кивнула, и Марта положила руку на сгиб локтя Элайджи.

Все трое ушли, и я заставила себя улыбнуться Фиби.

– Ладно, горошинка. Пора попрощаться с мистером Эндрюсом. Он должен вернуться домой.

Она надулась на меня.

– Я хочу остаться с Мэтти, мама.

– Ты сможешь увидеться с ним позже, – заверила я.

Я поняла, что все еще прижимаюсь к Мэтту, и густой жар залил мои щеки. Оттолкнулась от него, он на мгновение сжал руку на моем бедре, прежде чем отпустить меня, и я протянула руки к Фиби.

– Ну же, Фиби. Мама устала, и нам пора домой.

Ее надутые губы стали еще больше, но она кивнула.

– Холошо.

Мэтт подвинул ее к себе.

– Я провожу вас до машины. Мы должны держать ее завернутой, пока ваша машина не прогреется.

– Ладно, – согласилась я. – В этом есть смысл.

Он последовал за мной к моей машине, держа Фиби, пока я усаживалась за руль, оставив дверь приоткрытой. Повернула ключ, внутренне застонав, когда машина издала несколько хриплых чихов, пытаясь завестись. В последнее время он вела себя странно, и я выжала газ, надеясь вопреки всему, что это не тот момент, когда она решила умереть полностью.

Двигатель проигнорировал мою молчаливую мольбу и отказался заводиться.

Отлично.

Идеальная вишенка к моему дерьмовому мороженому.

– Ты что-нибудь понимаешь в машинах? – спросила я Мэтта.

Он покачал головой.

– Я могу запустить аккумулятор, поменять колесо и масло. Вот и все.

– Да, и я тоже, – тяжело вздохнула я. Мне хотелось плакать, о боже, как же мне хотелось плакать, но я сдержала слезы. Плач только расстроил бы Фиби. Я вылезла из машины и захлопнула дверцу чуть сильнее, чем это необходимо.

– Ладно, позвоню Мэгги и спрошу, не подвезет ли она нас с Фиби домой. Я отведу ее в закусочную, так что тебе не придется ждать.

– Я отвезу вас домой, – сказал он.

Я отрицательно покачала головой.

– Ты и так уже достаточно сделал для нас сегодня. Я не могу просить тебя об этом...

– Я не против. Фиби, ты хочешь снова прокатиться на моем грузовике?

– Да! – обрадовалась Фиби.

– Отлично. Но, – Мэтт улыбнулся ей, – ты должна пойти к своей маме, чтобы я мог взять твое автокресло. Ладно?

Фиби кивнула, и Мэтт передал ее мне. Я обняла крошечное тельце, все еще завернутое в его куртку, и несколько раз поцеловала в щеки, пока она хихикала.

– У тебя холодные губы, мама.

Я снова поцеловала ее и последовала за Мэттом, который нес автокресло к своему пикапу.

Глава 3

Мэтт

Наталья жила в одном из худших трейлерных парков города. Я старался не показывать отвращения на своем лице, когда припарковался перед ее трейлером. Сайдинг начал отслаиваться, большая часть черепицы на крыше скручивалась, и я мог видеть длинную трещину, идущую вдоль большого окна.

– Спасибо, что подвезли, мистер Эндрюс, – сказала Наталья. Ее лицо было тускло-красного цвета, и она старалась не встречаться со мной взглядом.

– Отнесу автокресло в дом, – сказал я.

– Нет, нет, ты не должен этого делать...

Я уже вылез из машины и отстегивал Фиби от сиденья. Снова укутал ее в свою куртку. До трейлера совсем недалеко, но я не хотел, чтобы она снова замерзла. Фиби одарила меня широкой улыбкой, прежде чем обнять меня за шею и поцеловать в подбородок.

– Пливет, Мэтти.

– Привет, Фиби.

– Фиби, милая, иди к маме. – Наталья стояла рядом со мной, и я вдыхал ее запах – смесь жира и несвежей еды из закусочной, который совсем не казался сексуальным, но все же заставлял меня хотеть схватить ее и отнести на ближайшую кровать.

– Я хочу, чтобы меня нес Мэтти.

– Я понесу твое автокресло, милая, – сказал я, прежде чем передать ее Наталье. – Оно слишком тяжелое для твоей мамы.

– Эмм, – сказала Фиби. – Мама сильная. Да, мам?

– Конечно, милая, – не стала спорить Наталья.

Сейчас она не выглядела сильной. Наталья выглядела усталой, измученной и на грани слез. Моя неуместная похоть умерла и сменилась желанием ее утешить. Крепко обнять и заверить, что все будет хорошо и что с Фиби все в порядке.

Вместо этого я последовал за ней к трейлеру, держа в одной руке автокресло, а другую вытянув перед собой, чтобы предотвратить падение Натальи, если она поскользнется на покрытом льдом тротуаре.

– Он твой или снимаешь? – спросил я, когда она отперла входную дверь.

– Снимаю, – сказала она.

Я последовал за ней в трейлер. Он выглядела потрепанным, но безупречно чистым, и Наталья нервно улыбнулась мне, когда я опустил автомобильное сиденье.

– Ладно, еще раз спасибо. Не могу выразить, как я тебе благодарна...

– Почему я вижу твое дыхание?

Она покраснела и еще крепче прижала к себе Фиби.

– О, я, э-э, поддерживаю низкую температуру днем, когда нас нет дома, чтобы сэкономить деньги.

– Вниз, мама, – попросила Фиби.

Наталья поставила ее на пол, и Фиби сбросила с мою куртку, прежде чем побежать по коридору и исчезнуть в комнате.

Минуту я изучал Наталью, прежде чем подойти к термостату, который заметил на стене. Наталья немедленно встала перед ним, закрывая его от моего взгляда, и я выгнул бровь, глядя на нее.

– Дай мне посмотреть, Наталья.

– Тебе, наверное, лучше уйти. Уже поздно, и мне нужно приготовить Фиби ужин и искупать...

Она тихонько пискнула, когда я обнял ее за тонкую талию и оттащил в сторону. Наглый ход с моей стороны, но я не чувствовал никакой вины за это.

Я уставился на термостат.

– Отопление не включено.

– Разве нет? – нервно спросила она. – Странно. Ладно, еще раз спасибо. Ну, пока.

– У тебя что, отключили отопление? – спросил я.

Она не ответила, но ее щеки стали ярко-красными, как пожарная машина.

– Мама? – Фиби вернулась, держа в руке куклу. – В моей комнате опять холодно. Мне это не нлавится.

– Фиби? – Я присел перед ней на корточки и улыбнулся. – Что ты думаешь о том, что ты и твоя мама переночуете сегодня у меня дома? Там хорошо и тепло, и ты можешь взять свои игрушки. Я приготовлю спагетти на ужин. Ты любишь спагетти?

– Я люблю псжетти! – закричала Фиби.

Я взглянул на Наталью, ожидая увидеть огонь и гнев в ее темно-карих глазах. Вместо этого они оказались полны слез, и она выглядела невероятно грустной. Я встал и, подавив желание заключить ее в объятия, неловко похлопал по плечу.

– Собери кое-какую одежду и что еще нужно. У меня есть свободная спальня, в которой вы с Фиби можете оставаться так долго, как захотите, и я не работаю завтра, поэтому смогу отвезти тебя на работу, а Фиби к Нане. Хорошо?

Ее плечи поникли, и она, выглядя совершенно разбитой, кивнула.

– Да, хорошо. Спасибо.

– Пожалуйста, – я сжал ее плечо. – Все будет хорошо, Наталья.

***

– Мэтти! – В кухню вбежала Фиби, одетая в пижаму с нарисованными на ней маленькими желтыми утками, с куклой, зажатой под мышкой, и с мокрыми светлыми волосами, прилипшими к голове. – Знаешь что?

Я закрыл посудомоечную машину и улыбнулся ей.

– Что?

– Я покакала! – Она радостно посмотрела на меня, прежде чем обнять за ногу.

– Хорошая работа, Фиби, – похвалил я.

– Спасибо. – Она встала на мою ногу и схватила меня за руку, откинувшись назад и раскачиваясь взад-вперед. – Я покакала, а потом приняла ванну. У тебя очень большая ванна. Мама принимала ванну вместе со мной.

Пот выступил у меня на лбу при мысли об обнаженной Наталье в моей ванне. В гостевой ванной комнате имелся только душ, поэтому я предложил Наталье купать Фиби в хозяйской ванной, пока я убираюсь после ужина.

– Фиби? Горошинка, где ты? – Наталья вошла в кухню, и я залюбовался ее видом.

Одетая в синие леггинсы и длинную серую футболку, раскрасневшаяся после ванны, она собрала свои влажные волосы, точно такого же оттенка, как у Фиби, в пучок на макушке. Мой взгляд упал на ее грудь, и я быстро отвернулся, когда Наталья скрестила руки на груди.

Мне хотелось врезать себе по башке за то, что я подпитываю ее веру в то, что я всего лишь извращенный плейбой, но, черт возьми, когда находился рядом с ней, едва мог ясно мыслить.

– Фиби, перестань беспокоить мистера Эндрюса, пожалуйста, – сказала Наталья.

Фиби хихикнула.

– Его зовут Мэтти, мама.

– Его зовут мистер Эндрюс, – ответила Наталья.

– Она может называть меня Мэтти, я не возражаю, – сказал я. – Она слышала, как Мия называла меня Мэтти, а это ведь проще, чем мистер Эндрюс?

– Ты в самом деле не против такого обращения? – удивилась Наталья.

Как ни странно, я почувствовал, что краснею.

– Да, иногда.

Все еще держа мою руку в своих, Фиби уперлась ступнями мне в голень и взобралась по моей ноге.

– Фиби, – предупредила Наталья. – Он не лиана в джунглях. Перестань лазить по нему, милая.

– Я не против, – повторил я, когда Фиби захихикала и снова спустилась на пол.

– Ты лиана, – сказала она. Отпустила мою руку и стала танцевать по кругу, напевая себе под нос «джангл-джим, джангл-джим».

– Пора спать, дорогая. – Наталья протянула к ней руку, и, к моему удивлению, Фиби снова схватила меня.

– Я хочу, чтобы Мэтти плочитал мне сказку на ночь, мама.

Наталья покачала головой.

– Нет, милая. Он очень занят и...

– Мэтти? – Фиби посмотрела на меня так, что и масло растаяло бы. – Ты почитаешь мне мою сказку?

– Конечно, милая, – ответил, прежде чем Наталья успела снова запротестовать.

– Ула! – Фиби подпрыгнула и встала на обе мои ноги. – Идем, Мэтти.

Я взял ее за руки и направился в гостевую комнату, Фиби хихикала всю дорогу. У меня нет большого опыта общения с детьми, но Фиби так очаровательна, и я бы солгал, если бы сказал, что не нахожу ее восхитительной. Ее счастье и восторг по поводу самых незначительных вещей заставляли меня желать сделать все возможное, чтобы она была счастлива.

– Извини, – тихо сказала Наталья позади меня. – Обычно она не ведет себя так с незнакомцами.

– Все в порядке, – успокоил я, входя в спальню. – Я не против почитать ей сказку.

– Ты должен лечь со мной на кровать, Мэтти. – Фиби спрыгнула с моих ног и подбежала к кровати. – Помоги мне!

Я подтолкнул ее на кровать, и она забралась под одеяло.

– Мама, сегодня вечелом я хочу Алиэль.

Наталья протянула мне детскую книжку из чемодана на полу, и хотя у меня не было детей, я узнал диснеевскую версию «Русалочки».

– Ложись, Мэтти. – Фиби похлопала по кровати, и я лег на спину рядом с ней, крякнув от удивления, когда Фиби придвинулась ближе и положила голову на подушку рядом с моей.

– Не надо сосать палец, милая, – мягко сказала Наталья.

Фиби опустила руку как раз в тот момент, когда ее большой палец медленно скользнул по губам.

– Плости, мама.

– Все в порядке, милая. Ты действительно молодец.

Фиби серьезно посмотрела на меня.

– Только младенцы сосут большие пальцы. Я не малышка, Мэтти.

– Нет, ты уже большая девочка, – подтвердил я, и Фиби одарила меня счастливой улыбкой.

– Почитай Алиэль, – потребовала она, когда Наталья села на край кровати рядом с Фиби. Открывая книгу на первой странице, не мог не думать о том, что столько раз, сколько представлял себе Наталью в постели со мной, я никогда не рисовал себе этот конкретный сценарий.

***

Когда Наталья вошла в гостиную, я сидел на диване и невидящим взглядом смотрел по телевизору хоккейный матч. Она застенчиво одернула рубашку, прежде чем опуститься в кресло рядом с диваном.

– Она уснула? – спросил я.

Наталья кивнула.

– Да. Спасибо, что прочитал ей эту историю. Знаю, ты обычно не так проводишь вечера.

– Мне было весело, – заверил я.

– Верно.

– Нет, правда. – Я улыбнулся ей, невзначай заметив, как чертовски хорошо она пахнет. – Фиби – замечательный ребенок.

На лице Натальи появилась мягкая улыбка.

– Так и есть.

Наступило неловкое молчание, и Наталья посмотрела на экран телевизора.

– Любишь хоккей?

– Да. Мой старик был большим поклонником. Он и меня втянул.

– Вы играли в хоккей? – спросила она.

– Нет, я любил смотреть хоккей, но никогда не был силен в спорте. Мой отец записал меня в несколько спортивных команд в школы, но я больше увлекался чтением и шахматами.

Уголки ее рта поползли вверх.

– Ты же был президентом шахматного клуба в старших классах? Вы, ребята, выиграли что-то вроде регионального чемпионата в выпускном классе, верно?

Я в притворном смятении хлопнул себя ладонью по груди.

– О боже, не напоминай мне о моих прежних славных днях. Ты не присутствовала на турнире, потому что в старших классах была слишком крута для этого, но когда мы выиграли, другие парни в клубе подняли меня и наш трофей в воздух, как будто мы выиграли Кубок Стэнли.

Я почувствовал себя безумно счастливым, когда она засмеялась.

– Твой отец, должно быть, очень гордился тобой.

– Он был слишком занят, пытаясь залезть в трусики миссис Грэнсон, чтобы гордиться этим.

– Миссис... Грэнсон, наша учительница химии? – Наталья посмотрела на меня в шоке.

– Ага.

– Но она и библиотекарь в школе... мистер Грэнсон. Они ведь были женаты?

– Это никогда не останавливало моего отца. – Даже я слышал горечь в своем голосе. – У них был трехмесячный роман в нашем выпускном классе.

– Я понятия не имела, – сказала Наталья.

– Никто не знал. Мой отец положил этому конец, когда она заговорила о том, чтобы уйти от мужа.

– Вау… Это… Я не могу в это поверить.

Я пожал плечами.

– Мой отец спал с половиной матерей наших одноклассников. Дамы любили его.

– Как будто они тебя не любят? – усмехнулась Наталья.

– Может быть, я и кобель, как мой старик, но никогда не спал с замужней женщиной. – Мои слова прозвучали резко, и я сразу почувствовал себя виноватым, когда Наталья поморщилась. – Извини, – пробормотал я.

– Нет, это ты извини, – сказала она. – С моей стороны отвратительно такое говорить парню, который фактически спас жизнь моего ребенка, а затем дал приют на ночь. Я искренне сожалею.

Она неуверенно улыбнулась мне.

– Кстати, еще раз спасибо. Не только за то, что спас Фиби от обморожения, но и за то, что предложил свою свободную комнату на ночь, и за вкусную еду. Имею в виду, что сейчас у меня немного не хватает наличных, но я снова включу отопление, когда получу деньги в пятницу.

– Вы можете оставаться у меня столько, сколько захотите.

Она покраснела.

– Нет, я не собираюсь... то есть я не пыталась просить тебя позволить нам остаться до пятницы. Просто хотела... Я не плохая мать, клянусь.

Нахмурился и выключил телевизор, прежде чем наклониться вперед.

– Я знаю, что это не так, Наталья. Ты потрясающая мама, и совершенно очевидно, как сильно ты любишь своего ребенка. То, что тебе отключили тепло, не делает тебя плохой матерью.

– Разве нет? – Она потерла виски. – Знаю, что еще рано, но это был очень длинный день, и я устала. Если ты не возражаешь, я пойду спать.

– Конечно, – согласился я. – Если тебе что-нибудь понадобится ночью, просто...

Я умолк, погрузившись в молчание. Просто что? Мое желание затащить ее к себе в постель и помочь забыть обо всех бедах, трахая до тех пор, пока она не перестанет соображать, не делало меня джентльменом. На самом деле, это говорило обо мне как о таком же большом бабнике, каким был мой старик.

– Ладно, тогда спокойной ночи. – Наталья встала и неловко улыбнулась мне, прежде чем поспешно выйти из гостиной.

Я мысленно застонал и откинулся на подушки. Господи, я гребаный идиот.

***

Я ворочался с боку на бок больше часа, прежде чем признать свое поражение и встать с постели. Я устал, но как спать, зная, что Наталья в комнате рядом со мной? Сон не придет в ближайшее время.

Выскользнул из спальни и бесшумно прошел мимо комнаты для гостей, прежде чем спуститься по лестнице. Едва успел сойти с лестницы, как услышал ее голос. Раздававшиеся рыдания заставили мою грудь сжаться, и я немедленно пошел в гостиную вместо кухни.

Лунный свет, проникавший в окно, позволял легко разглядеть Наталью. Она сидела на диване, раскачиваясь взад-вперед и закрывая рот руками, чтобы заглушить рыдания. Отчаяние и безысходность на ее лице заставили меня броситься вперед и присоединиться к ней на диване.

Она испуганно ахнула, когда я плюхнулся на диван рядом с ней. Она вытерла слезы с лица.

– Пп-р-рости. Я тебя разбудила?

– Нет, – ответил я. – Ты в порядке?

Я поморщился. Боже, неужели я мог сказать еще что-то глупее?

– Да, я... – Она снова разрыдалась, и я больше не мог этого выносить. Притянул ее в свои объятия и прижал к своей груди, потирая спину, пока она рыдала, как будто ее сердце разрывалось.

– Она... она... она чуть не умерла. Мой ребенок чуть не умер, и это все моя вина, – плакала она, обнимая меня за талию.

– Это не так, – немедленно возразил я. – Милая, это не твоя вина.

– Да, – не согласилась она. – Я з-знаю, что детский сад был не х-хорош, и я все равно отдала ее туда, потому что я-я-я ужасная мать.

– Это не так. – Я обнял ее чуть крепче. – Ты неплохая мама, Нат. – Не говори так.

Она уткнулась разгоряченным лицом мне в грудь и зарыдала еще громче. Не зная, что еще делать, я позволил ей плакать, крепко обнимая и утешая, что, вероятно, ни черта не помогало.

Спустя почти десять минут ее плач начал стихать, и я схватила коробку с салфетками с бокового столика. Она набрала полную горсть и вытерла лицо, прежде чем высморкаться.

– Прости, – прошептала она.

– Все в порядке. Ты не плохая мать, Наталья.

Она смотрела на меня, ее уязвимость и печаль сияли в ней, как маяк.

– Плохая. Я отдала Фиби в плохой детский сад, я едва могу позволить себе кормить ее, я живу в дерьмовом трейлере, и я даже не могу оплатить чертово отопление. В ближайшие дни должно стать еще холоднее, а я не могу позволить себе включить отопление до пятницы. И это только в том случае, если ремонт моей машины не влетит мне в копеечку что, вероятно, так будет, потому что это не машина, а кусок дерьма.

Она сжала руку в кулак и дважды ударила себя по бедру. Когда она замахнулась в третий раз, я схватил ее за руку и нежно сжал.

– Не делай этого, милая.

– Я это заслужила, – сказала она. – Я дерьмовая мать, которая чуть не убила своего ребенка. Если бы не ты, она бы...

Наталья снова была близка к слезам, и я взял ее лицо в ладони, приподнял его, пока она не посмотрела на меня, и наклонился, пока не почувствовал ее теплое дыхание на своих губах.

– Это, – я легко, но намеренно сжал ее подбородок, – не твоя вина, Наталья. Ты меня слышишь? Это полностью вина детского сада, и ты не должна винить себя за это. Это они сделали ошибку, а не ты. Они позволили ей выйти из детского сада на мороз без куртки, а не ты. Они почти час не замечали, что она пропала, а не ты.

Я снова сжал ее подбородок.

– Это не твоя вина, милая.

– Тогда почему мне так кажется? – прошептала она.

– Потому что ты удивительная мать, которая любит свою дочь и легко винит себя. Но я не позволю тебе этого делать. А что касается отопления, то вы с Фиби останетесь со мной, пока не включите его. Произойдет ли это в эту пятницу или через месяц, не имеет значения. Вы останетесь у меня.

– Я... мы не можем остаться, – сказала она. – Не хочу причинять тебе неудобства...

– Это не так, – возразил я. – Дом достаточно велик для всех нас, и поскольку мы оба работаем, вероятно, почти совсем не будем видеться. Тебе нужно починить машину. Сначала почини ее, а потом можешь беспокоиться о том, чтобы снова включить отопление. Ладно?

Она с трудом сглотнула, в ее прекрасных глазах стояли слезы.

– Почему ты ведешь себя так мило?

Я проглотил обиду, которую почувствовал от ее слов. Моя вина, что она считала меня плохим парнем. Тем не менее я не мог не попытаться немного защитить себя.

– Я неплохой парень.

Смущение промелькнуло на ее лице, и мой пульс застучал в висках, когда она обхватила мое предплечье и легонько сжала его.

– Я знаю, что это так. Извини. Я устала, расстроена и плохо соображаю, но знаю, что ты хороший парень, Мэтт.

Так оно и было.

Мое имя слетело с ее идеальных губ, и это прозвучало как гребаная музыка для моих ушей.

Я сжал ее подбородок, когда понял, что она смотрит на мой рот.

– Наталия. – Я хотел сказать это как обычно, но прозвучало как стон. Я мог точно определить момент, когда воздух между нами изменился, стал заряженным чем-то, о чем я никогда не мечтал... желание. Ее губы приоткрылись, и кончики пальцев прошлись по моей руке.

– Мэтт, – прошептала она.

– Я должен идти, – мой голос был хриплым, в нем явно слышалось желание.

Прежде чем успел отстраниться, Наталья наклонилась немного вперед и прижалась своими губами к моим, и я оказался в раю.

Ее мягкие губы дважды коснулись моих, а затем я застонал и обнял ее за талию. Рывком усадил к себе на колени, заставив оседлать меня, а сам запустил руки в ее светлые волосы и держал неподвижно. Наклонился к ее рту, прижимаясь языком к складке губ, пока они не раздвинулись, и она не впустила меня.

Пробовал и дразнил ее своим языком. Ее губы были солеными от высохших слез, и я чувствовал вкус мяты от зубной пасты. Поцеловал ее сильнее, глубже, желая показать, что она моя и всегда будет моей.

Ее язык нежно коснулся моего, и я застонал, прежде чем опустить руки на ее бедра и потереться своим твердым, как камень, членом о ее лоно.

Она ахнула мне в рот, слегка выгнув спину, когда я обхватил ее грудь через футболку. На ней не было лифчика, и я жадно потянул ее сосок через мягкую ткань. Боже, я так сильно хотел ее. Наши поцелуи стали неистовыми и страстными, наши резкие вздохи смешивались, пока мы жадно целовались, не желая останавливаться.

– Ты мне нужен, Мэтт, – простонала она мне в рот и потянулась к поясу моих пижамных штанов.

Это случилось. Наталья хотела трахнуть меня, и я совершенно не против позволить ей взять то, в чем она так страстно нуждалась.

«Мэтти, нет, не делай этого».

Я старался не обращать внимания на свой внутренний голос, когда мял идеальную грудь Натальи и целовал ее идеальный рот, но голос не затыкался, черт возьми.

«Не надо, Мэтти. Она уязвима и расстроена, а утром будет полна сожалений. Она выйдет через эту дверь, и ты никогда больше ее не увидишь. Это то, чего ты хочешь?»

«Она делает это, потому что хочет меня», – возразил я. Она хочет меня.

«Если ты переспишь с ней сегодня, ты будешь именно тем, кем она тебя считает. Похотливый плейбой, который ищет только секса».

Эта мысль лишь немного охладила мою похоть, но этого хватило, чтобы понять, что я не могу спать с Натальей. Только не сегодня.

Я схватил ее за руку, когда она попыталась засунуть ее мне в штаны, и прекратил поцелуй. Она снова попыталась поцеловать меня, но я запустил другую руку ей в волосы и крепко прижал к себе.

– Наталья, подожди. Мы не можем этого сделать, – сказал я.

– Конечно, можем, – выдохнула она. Она потерлась лоном о мой все еще твердый член. – Мы должны это сделать.

– Нет, не сегодня, – сказал я.

Наталья откинулась назад и хмуро посмотрела на меня.

– Ты... ты отказываешь мне? Ты спишь со всеми подряд, Мэтт. Но вдруг я недостаточно хороша для тебя?

Я поморщился и покачал головой.

– Нет, дело не в этом. Это... ты расстроена и уязвима, и если пересплю с тобой прямо сейчас, я воспользуюсь тобой.

– Нет, это не так. Я взрослая и знаю, чего хочу. Мне нужен секс, мне нужно не думать ни о чем. Ты серьезно отказываешься от секса без обязательств? Потому что обещаю, что не буду странно вести себя с тобой утром. Я знаю, чего ты хочешь от женщин, ясно? Я не против этого.

Моя эрекция полностью исчезла от ее слов. Я заслужил свою репутацию, но слушая, как Наталья говорит об этом, чувствовал себя дешевым и никчемным. Поднял ее с колен, взял за руку и поцеловал костяшки пальцев.

– Знаю, ты думаешь, что хочешь этого сегодня, но это не так, Наталья. Утром ты пожалеешь об этом.

– Ты этого не знаешь. Ты совсем меня не знаешь. – Разочарование было написано на ее лице.

– Я знаю тебя достаточно, чтобы понять, что ночь ни к чему не обязывающего секса – это не то, чего ты хочешь. Послушай, если через день или два ты почувствуешь себя лучше и захочешь... может быть, вернуться к тому, что происходит, я абсолютно открыт для этого.

Она вздохнула и оттолкнула меня, прежде чем встать.

– Господи, меня отвергает Мэтт Эндрюс. Может ли этот день стать еще хуже?

– Наталья, это не...

Она подняла руку.

– Нет, не надо... все в порядке, правда. Пойду спать. Уже поздно. Спокойной ночи, Мэтт.

Я откинулся на спинку дивана, наблюдая, как она пересекла комнату и исчезла в коридоре.

Просто чертовски идеально. Я разрушил все шансы когда-либо быть с женщиной, которую любил.

Глава 4

Наталья

– Нана! – Фиби пошевелилась в руках Мэтта, и он опустил ее на землю. Она пробежала через кухню и обхватила руками ноги Марты. – Пливет, Нана!

– Привет, милая девочка. – Марта погладила прекрасные светлые волосы Фиби, прежде чем улыбнуться мне. – Тебе сегодня лучше, дорогая?

Я кивнула и быстро передала ей рюкзак Фиби.

– Здесь есть запасная смена одежды на всякий случай и несколько ее любимых игрушек. Большое спасибо, что присмотрите сегодня за Фиби, Марта. Я действительно ценю это.

– Конечно, Нат. Ты же знаешь, я люблю, когда она здесь. На самом деле, я могу взять ее на следующие пару недель, пока ты не найдешь новый детский сад.

Я сморгнула внезапные слезы, когда волна облегчения захлестнула меня. Сделала глубокий вдох.

– Вы уверены? Фиби иногда может быть сущим наказанием.

– Конечно, может, – ответила Марта. – Чтобы вырастить ребенка, нужен глаз да глаз? Но думаю, маленькая Фиби будет вести себя как идеальный ангел. Верно?

– Ангел, – пропела Фиби, прежде чем подбежать к Мэтту и обнять его ноги. – Ты останешься со мной, Мэтти?

Прежде чем Мэтт успел ответить, я покачала головой.

– У Мэтта сегодня много дел, горошинка. Ты останешься с Наной. Ты должна быть хорошей девочкой, договорились?

– Холошо, мама. – Фиби все еще цеплялась за ноги Мэтта. – Подними, Мэтти.

Он взял ее на руки, и она нежно погладила его по щеке.

– Хочу, чтобы ты остался со мной.

– Я не могу остаться, но увидимся вечером, – сказал он.

– Холошо. Поцелуй меня. – Она поджала губы, и Мэтт слегка улыбнулся, прежде чем быстро ее поцеловать.

Что, черт возьми, происходит с Фиби? Она всегда настороженно вела себя с мужчинами. До Мэтта единственным парнем, к которому она подходила, был Вайят, бойфренд Мэгги, и даже тогда она позволяла ему обнимать себя всего несколько минут. Эта странная и внезапная привязанность к Мэтту последнее, чего я ожидала от нее.

– Слушайся Нану, Фиби. – Мэтт опустил ее на землю, и она, пританцовывая, отошла.

– Подойди и поцелуй меня на прощание, горошинка, – попросила я.

Она подскочила ко мне, и я опустилась на колени и крепко обнял свою девочку, прежде чем поцеловать.

– Я так сильно люблю тебя, дорогая. Будь паинькой, и мама заберет тебя после работы.

– Пока, мама. – Фиби высвободилась и вернулась к Марте. – Нана, я хочу печенье.

Марта рассмеялась и подхватила ее на руки.

– Ты можешь съесть печенье после обеда, дорогая. А теперь, как насчет того, чтобы немного порисовать?

***

– Мы можем поговорить о прошлой ночи?

Внутренне съежилась, отстегивая ремень безопасности.

– Я бы предпочла этого не делать.

Мэтт вздохнул и выключил двигатель.

– Пожалуйста!

Взглянула на часы.

– Моя смена начинается через пять минут.

– Я быстро.

Я заколебалась, а затем кивнула. Фиби стала эффективным препятствием для разговора с Мэттом этим утром, и всю поездку от Марты до закусочной я проболтала по телефону с мастерской Джека. Если Лили, администратор и одна из моих подруг по вязальному клубу, и подумала, что это странно, что я так долго затягивала разговор о ремонте своей машины, она не подала вида. Но я действительно задолжала Мэтту объяснение и еще одно извинение. То, что я сделала прошлой ночью, невероятно глупо, и я ощущала стыд и сожаление.

Скорее стыд, чем сожаления.

Я хотела проигнорировать свой внутренний голос, но, черт возьми, он прав. Быть отвергнутой Мэттом Эндрюсом, парнем, который спал с каждой женщиной, которая проявляла к нему хоть малейший интерес, стало сокрушительным ударом по моему самолюбию.

Мэтт молча смотрел на меня, и я слабо улыбнулась ему.

– Я действительно сожалею о прошлой ночи. То, что сделала, непростительно, и я обещаю, что это больше не повторится.

– Ты не должна извиняться, – сказал Мэтт. – Я не возражал и...

Я поморщилась.

– Не возражал?.. ух, это ты так оценил мое умение целоваться, что ли?

– Нет, я не об этом говорю. Прошлой ночью ты была расстроена, уязвима и...

– Пожалуйста, не надо оправдываться за то, что ты меня отверг, ладно? От этого мне только хуже. – Я дернула за юбку своей ужасной униформы. – Я забыла, что ты флиртуешь с каждой женщиной, и я... я ошиблась, думая, что ты интересуешься мной.

– Ты меня интересуешь, – сказал Мэтт.

Я рассмеялась, смех прозвучал резко и грубо в ограниченном пространстве его машины.

– Да, конечно, ты прав. В том смысле, кто не хотел бы трахнуть мать-одиночку, которая на мели, работает в закусочной за минимальную зарплату и даже не может поместить своего ребенка в приличный детский сад? —

Потянула себя за воротник платья. – Скажи, я заинтересовала тебя из-за самой сексуальной униформы в мире, делающей мою грудь плоской, как доска, или из-за того, что я в ней выгляжу словно оживший мертвец, и именно это вызывает у тебя желание трахаться...

Я приглушено пискнула, когда Мэтт наклонился, обнял меня сзади за шею и потянул вперед, чтобы поцеловать. Его губы были теплыми и твердыми, и все мое тело загорелось от возбуждения, когда он несколько раз нежно коснулся ими моих губ.

Мэтт Эндрюс, без сомнения, целовался лучше всех на свете. Можно ли винить меня за то, что я ответила? За то, что открыла рот и пригласила его? За то, что придвинулась ближе и вцепилась руками в воротник его куртки?

Пока его язык скользил по моей нижней губе, Мэтт провел рукой по моей талии, спускаясь к бедру. Он нежно мял его, когда я просунула свой язык ему в рот. Он пососал его, и я громко застонала, выгнув спину.

Не заботясь о том, что мы находились посреди парковки возле закусочной, не думая о том, что кто-то мог нас увидеть, я попыталась придвинуться ближе, застонав от разочарования, когда подлокотник помешал моим усилиям.

Мэтт прервал поцелуй и прижался своим лбом к моему, наши дыхания смешались, когда мы оба тяжело дышали.

– Я хочу тебя, – признался он, понизив голос. – Ты даже не представляешь, как сильно я хочу тебя, Нат. Я пинал себя всю чертову ночь и утро за то, что отверг тебя вчера вечером.

Он коснулся нежным поцелуем моих губ.

– Но после того, как провел большую часть своей жизни, делая неправильные вещи, я просто захотел поступить правильно.

Я немного откинулась назад и уставилась на него. Мой рот покалывало, и я коснулась своих распухших губ, прежде чем с трудом сглотнуть. Что, черт возьми, я делаю? Целоваться с Мэттом, спать с ним – это последнее, что мне нужно. У меня сломана машина, и я, вероятно, не могу позволить себе ее починить, дом без отопления и никакого доступного варианта детского сада. Последнее, что мне нужно, это секс с местным плейбоем. Я использовала Мэтта, чтобы отвлечься от своих проблем, и это дерьмово. Отпустила его куртку и откинулась подальше на спинке сиденья, пока не уперлась плечом в дверь.