Текст книги "II. Бриллиант Зорро"
Автор книги: Рамина Латышева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
Расстегнутый ремень ослабил натяжение ткани, и девушке показалось, что молодой человек испытал физическое облегчение, хотя отчетливо разобрать она его не смогла, потому что Зорро вдруг сильно прижал ее руку поверх своих штанов. Она вздрогнула от неожиданности и начала судорожно придумывать варианты дальнейших действий, но они почти сразу поблекли и растворились в окружающем пространстве. Потому что в ту секунду, когда она сквозь плотную ткань одежды ощутила его в своей ладони, она уже не могла думать ни о чем другом…
Его хриплый усталый стон сразу же заполнил все ее сознание. Он глубоко и рвано дышал у нее на плече, управляя движением ее руки, меняя ее направление и силу прикосновения. Изабелла вспомнила, как в ту ночь она вся помещалась у него между пальцев, которыми он ласкал ее тело. Сейчас же в ее руках находился он. Он весь: со всей его невероятной силой, умом, расчетливостью, влиянием, средствами, – весь вздрагивал от каждого ее нового нажима, стонал от легкого прикосновения ее губ к своей шее. Он весь был ее.
Он обнимал ее до исступления, почти сделав частью своего тела. Он целовал ее лицо так страстно и так нежно, что она почти было разделила с ним его ощущения. А звук его голоса был так непривычно сладок, что вызывал головокружение и слабость в ногах.
Неужели сейчас он закричит так же, как она тогда, не имея возможности справиться со своими ощущениями? Неужели его наслаждение будет так же сильно? Неужели он тоже забьется в экстазе в ее руках?..
В это было сложно поверить, но дрожь его тела говорила ей "да".
Никогда еще Изабелла не ощущала такого всепоглощающего торжества. Он принял ее помощь. Сдался ее настоянию. Впервые. Потому что та ночь в Граните теперь меркла в своей значимости с этой. Он признал, что нуждался в ней сейчас до такой степени, что пошел вразрез со всеми воззрениями. Не говоря уже о том, что… Изабелла почувствовала, как запрыгала шаловливая улыбка в уголках ее рта. Он не смог устоять перед ней.
Да, конечно, она признавала, что Керолайн своей бесшабашной идеей с пеньюаром внесла в поражение легенды Калифорнии весомый вклад. Но в остальном…
О, как же сводит с ума его стон…
В остальном она все просчитала и не только смогла это осуществить, но и впервые самостоятельно выбралась из плена его зеленых глаз. И с каким триумфом! Безоговорочно повергнув на землю этого непобедимого дикого зверя.
Какое же у него невероятно сильное тело…
Но и это не было главной причиной ее ликования. То, что невыносимо остро билось у нее в висках все время с самой первой минуты его появления, это осознание того, что ее встреча с Монте и поездка в Исток остались для Зорро полной неизвестностью. И, более того, все сведения, которые она добыла и передала Бенджамину, по всей видимости, помогли молодому человеку и его людям найти противопоставление планам бывшего губернатора. В противном же случае… Девушка глубоко вздохнула. Зорро мог сегодня не прийти.
Она улыбнулась. Но он здесь. Хоть и уставший, но живой и здоровый. И кроме того, полностью в ее руках.
Она была вынуждена прервать свою мысль, потому что молодой человек прижал ее к себе так сильно, что у нее на мгновение перехватило дыхание. Он приподнялся на одном колене и оказался над ней, обняв обеими руками и почти обездвижив тяжестью своего тела. Его волосы освободились из тяжелого узла и упали им обоим на лицо.
– Не пугайся, – прошептал он с таким трудом, что Изабелла даже удивилась тому, как он вообще смог что-то произнести.
Но она знала, почему он ее предупредил. Если бы она сама не прошла в ту ночь через то же самое, сейчас она действительно бы испугалась. Теперь же она была готова.
Из его горячих разомкнутых губ вырвался такой сильный продолжительный крик, что, не прими он то положение, в котором находился, и не спрячь благодаря этому лицо в подушку, все обитатели гасиенды де ла Вега оказались бы в главном зале меньше, чем через минуту. Но он знал это, и поэтому рядом с плечом Изабеллы раздался лишь долгий приглушенный стон, своими волнами соответствующий движению его тела.
Кто бы мог подумать, что все так просто?.. Корабли, люди, деньги, стратегии, изощренные планы, годы противостояния с его главным врагом, мечтающим сорвать с него маску и увидеть поверженным у своих ног. А она всего лишь сказала пару слов и прикоснулась к его телу. И вот он без остатка сдался ее рукам.
Молодой человек, тяжело дыша, упал на диван, последним усилием заставив себя повернуться на бок и не придавить крохотное ликующее создание. Изабелла осторожно и как можно более незаметно подняла голову, чтобы попробовать определить, в каком состоянии он находился, и быстро спрятать глаза обратно, но…
Он спал! Это было понятно даже в темноте. Он заснул за долю секунды! Просто невероятно… Его голова еще не успела коснуться подушки!
Девушка не могла в это поверить. Она думала, что сейчас ей предстоит еще как минимум час гладить его по волосам или по спине, чтобы он окончательно успокоился и смог хоть немного отдохнуть. Но он уже спал. Без притворства.
Его тело все еще горело и пульсировало, длинные волосы, словно черная львиная грива, все еще скользили по плечам. А сознание уже покинуло его.
Изабелла осмелела и подняла лицо на один уровень с его. Он, правда, спал. Она протянула к нему руку и откинула назад несколько прядей. О, Небо, он весь мокрый! Горячие капли тонкой цепочкой стекали с его лба на волосы и на подушку.
Девушка немного приподнялась над диваном. Встать у нее бы не получилось. Он обнимал ее так сильно, что об отступлении можно было даже не думать, потому что его руки были одинаково крепкими вне зависимости от того, спал он или бодрствовал.
Луна высветила на кофейном столике несколько салфеток, однако до них ей было не добраться, равно как и до накидки на соседнем кресле. Изабелла вернулась обратно и задумалась. Может, в кармане его штанов есть платок? Она с трудом высвободила всю руку и потянулась вниз, но в процессе движения решила проверить, много ли места оставалось сзади на диване, если вдруг молодой человек решит повернуться. Попытавшись, насколько это было возможно, перегнуться через его плечо, она случайно коснулась его спины.
Рубашка была мокрая насквозь. Девушка даже замерла, проверяя не плод ли это ее разгулявшейся фантазии. Нет, ткань была полностью влажная и почти по всей своей длине прилипла к его коже.
Изабелла закусила губки. Может, она перестаралась? С ним же все в порядке? Она попыталась еще раз всмотреться в его лицо. Вроде бы его длинные черные ресницы спокойно прикрыты. Если бы с ним что-то было не так, она бы уже заметила их дрожь. Но нет, с ним ничего не происходит. Он просто спит.
И тем не менее надо было что-то делать с его одеждой. Скоро она остынет и будет неприятно холодить спину, в результате чего он может проснуться. Допустить этого Изабелла не могла. Пусть лучше сейчас она его еще потревожит, но зато потом он проспит до утра.
Девушка осторожно расстегнула все пуговицы и вытянула оба края рубашки из штанов. Но для того, чтобы снять с него хотя бы один рукав, надо, чтобы он отпустил ее. Только как этого добиться?
Она легко постучала ему по плечу. Он никак не отреагировал. Она дотронулась до его груди. И вновь безответно. Изабелла попеременно потрогала все доступные ей части тела, однако он был совершенно неподвижен. Но как-то же надо было его раздеть… Девушка снова коснулась его плеча и тихо позвала его. Тишина. Она повторила погромче. Он неожиданно пошевелился, но тут же затих. Изабелла вцепилась в единственный шанс.
– Сеньор, – позвала она в третий раз.
Зорро недовольно зарычал и попытался уткнуться в подушку, но она уже поймала его за рукав и потянула на себя.
– Я только сниму с Вас рубашку, – быстро заговорила девушка, понимая, что молодой человек может в любой момент перестать выходить на контакт. – Она вся мокрая. Вам будет неудобно спать. Это займет меньше минуты, – настойчиво затрясла она его, через пару мгновений с радостью почувствовав, что он начинает доставать руку из-за ее спины. – Сейчас, я только расстегну рукав, – продолжала держать молодого человека в состоянии дремоты Изабелла, быстро снимая запонку с манжеты и пытаясь стащить налипшую ткань с сильного плеча. – Ну же, – прошептала она, пытаясь поймать его руку, которой он нетерпеливо замахал вверх-вниз, чтобы освободиться как от одежды, так и от назойливого раздражителя, – еще секундочку, – Зорро снова зарычал и попытался занять исходную позицию. – Нет-нет, – закусила губы Изабелла, – подождите еще немного. – Кажется, он начинал сердиться. – Уже почти все, – заверила она, понимая, что если он сам не отведет плечо назад, то самой ей никогда этого не сделать, – только…
Она не договорила, потому что он наконец выполнил то, что она от него хотела. Хоть и несколько неестественно, но, по крайней мере, теперь она могла его раздеть. С невыразимым облегчением Изабелла взялась за кисть его руки, чтобы снять манжету, как вдруг почувствовала, что молодого человека держит кто-то еще. Она едва удержалась от того, чтобы не завизжать, и резко привстала над плечом молодого человека.
Дон Алехандро!
У нее пересохло во рту.
Это он держал Зорро за руку так, чтобы с него можно было снять рубашку. Сам же молодой человек уже, судя по всему, снова спал.
– Добрый вечер, – совершенно не соображая, что говорит, выпалила Изабелла.
– У вас жарко, я пришел открыть окно, – раздался спокойный тихий голос.
Они вместе быстро сняли рукав и отстали от общей жертвы, после чего Зорро, даже сквозь сон почувствовав свободу, сгреб Изабеллу в охапку и забрался вместе с ней еще глубже, к спинке дивана.
Девушка с замирающим сердцем услышала, как губернатор подошел к окну, распахнул ставни и снова подошел к ним. Сверху опустилась плотная теплая ткань покрывала.
– Здесь будет сквозняк, – произнес дон Алехандро.
– Спасибо, – еле шевеля губами, прошептала Изабелла.
Высокий облик покинул помещение. Девушка перевела дух и, с трудом придя в себя, вернулась к прерванному занятию. Рубашка теперь висела только на одной руке, однако на ней лежал молодой человек, поэтому снять ее полностью не представлялось возможным. Но это уже были мелочи. Главное, что Изабелла могла спокойно просушить его спину. Она хотела было сделать это покрывалом, но потом решила, что оно слишком тяжело и неудобно для подобных целей, поэтому использовала часть рукава. Он все равно был уже весь мокрый.
Зорро все так же крепко обнимал ее, практически лишив возможности двигаться, поэтому осуществление ее плана заняло больше времени и сил, чем она рассчитывала, и по его завершении девушка, довольно часто дыша, свалилась рядом с молодым человеком. Осталось только убрать назад его волосы, чтобы они больше не падали ему на лицо.
Из-за двери донесся негромкий шорох и в комнату вплыло облако белесого сигарного дыма.
– Доведет твоя дочь бедного парня.
– Моя дочь – твоя крестница.
– Сути дела это не меняет. Надолго его так не хватит.
– На сколько ставишь?
– Месяц, пожалуй.
– Я – на пару недель.
– Рискуешь, он все же крепкий.
Послышались тихие удаляющиеся шаги, сопровождаемые негромкой речью.
– Риск – дело благородное.
– Посмотрим.
– На что спор?
– Ты откажешься от своего мятного чая перед сном на десять дней.
– Ну нет, это слишком высокая цена…
Голоса затихли.
Изабелла приложила дрожащую руку ко лбу.
– Ну как? Рассказывай! – вдруг раздался прямо над ее головой знакомый голос.
Девушка испуганно подпрыгнула на месте и судорожно обернулась.
– Кери! Ты что тут делаешь? – сбивчиво дыша, прошептала Изабелла.
– Дурацкий вопрос, – фыркнула фрейлина. – Жду, конечно.
– Чего? – все еще не веря в то, что видит, спросила ошеломленная подруга.
– Как чего?! Подробного рассказа! Из первых уст.
– Какого рассказа? Ночь на дворе!
– Э нет, так просто ты от меня не отделаешься. Или ты хочешь, чтобы я его разбудила? – лукаво сверкнув глазами, приблизилась к спящему молодому человеку Керолайн.
– Стой! – выкинула руку вперед Изабелла. – Ты как тут вообще оказалась?
– Как-как. За диваном сидела, ждала, пока вы закончите.
– Что?!
– Да ладно, шучу. Сквозь стену прошла, – хохотнула Кери. – Или ты думаешь, он один так может?
– Керолайн, – медленно произнесла Изабелла. – С тобой все в порядке?
– Еще бы. А с тобой?
– Я очень хочу спать…
– Какое "спать"? Утро на дворе.
– Кери, какое утро?! За окном темень непроглядная.
– Фу-ты, ну-ты. Сама-то посмотри за окно.
Изабелла повернула онемевшую шею и остолбенела. Солнце стояло так высоко, что слепило глаза и заставило ее прищуриться.
– Я что-то ничего не понимаю, – прошептала девушка, поворачиваясь обратно.
– Конечно. Потому что спать надо меньше, – услышала она в ответ.
Но значение слов уже не осознала. Рядом с ней никого не было. Она лежала одна.
– Кери, где он?
– Кто он?
– Зорро.
– Какой Зорро?
– Ну, обычный..
– Ты проснешься уже или нет? Зорро ей подавай с утра!
Изабелла зажмурила глаза и протерла руками лицо.
– Подъем, говорю, – жужжало у нее над ухом.
Она снова открыла глаза и увидела фрейлину с покачивающимся в ее руках графином.
– Я делаю тебе последнее предупреждение.
Это ее спальня. Когда он успел ее перенести? Неужели она так крепко заснула?.. Нет, постойте, она же секунду назад была в соседнем доме. И Керолайн там была. И Зорро. Словно растворившийся во внезапно озаривших зал солнечных лучах… Что происходит?
– Ну, сама напросилась! – раздался воинственный визг.
Изабелла только успела инстинктивно отскочить вправо, как подушка оказалась насквозь пропитана водой.
– Нет, вы посмотрите на нее! – разошлась Керолайн. – Делает вид, что спит, а сама вся в облаках витает. До вечера дождись уж! Полгода ждала – еще полдня потерпишь.
– Чего ждала? – прошептала Изабелла, чувствуя, что ее огромные глаза не помещаются на лице.
– О, Господи! Ну, бала!
– Какого бала?
– С тобой все в порядке?
– Я не знаю…
– Ежегодный бал-маскарад. Знаешь, мероприятие такое, на которое все надевают маски и костюмы? – возвела руки к потолку подруга.
– Он же… был вчера.
Керолайн замолчала и уставилась на неподвижную фигуру в постели.
– Что было вчера? – уточнила она.
– Бал… – донеслось едва слышное придыхание.
Фрейлина приложила руку ко лбу подруги.
– Ты, главное, успокойся. Все будет хорошо. Он обязательно придет, – с показной озабоченностью начала она. – Он же каждый год приходит в этот день.
– Какой день? – чувствуя, что сердце перестало биться в груди, прошептала Изабелла.
Керолайн вздохнула и, разведя руками, с расстановкой произнесла:
– В день бала-маскарада. Сегодня. Тринадцатого ноября.
Глава 10
– Стой! Ты еще не умылась! Ты что тут бегаешь в одной сорочке?! Немедленно остановись и приведи себя в приличное состояние! Ты в таком виде за порог собралась?!
Но Изабелла ничего не слышала. Она вскочила с кровати сразу же, как только осознала слова подруги, и, ничего не разбирая на пути, бросилась прочь из спальни. Керолайн же, явно не ожидавшая, что ее принцесса выбежит из помещения в совершенно неподобающем виде, так и осталась стоять около окна с пустым кувшином.
– Вернись сию же секунду, бесстыдница! – продолжало доноситься уже сверху. – Не вздумай выходить на улицу! Оденься немедленно!
Изабелла перескочила через последнюю ступеньку лестницы, ведущей на первый этаж, и вихрем миновала общий коридор, где за поворотом чуть не столкнулась с высокой широкоплечей фигурой, судя по насвистываемой ею бодрой мелодии направлявшейся в сторону кухни.
– Эй, малявка! Ты что тут носишься с утра в одних панталонах?
Девушка отпрыгнула в сторону и, распахнув дверь, вылетела на улицу.
– Керолайн, почему твоя подруга бегает по дому в панталонах?! – загудел сзади низкий голос брата.
– Если бы в панталонах! Твоя сестра предпочитает бегать в одной сорочке! – завопила со второго этажа фрейлина.
– Что?! Ты почему за ней не проследила? – забасил Рикардо.
– Ах, я, значит, виновата?! – раздался уже еле слышный, но явно негодующий писк.
– Не я же ее из комнаты в таком виде выпустил!
– Можно подумать, я ее выпускала!
Голоса постепенно стихли и сменились умиротворяющими звуками проснувшейся природы.
Изабелла очень любила выходить в сад по утрам на недолгую прогулку в тени деревьев, пока ее подруга штудировала погреб и полки с продуктами, составляя в голове план будущего завтрака. За это время она успевала пройтись по обеим территориям, проверить замаскированный в изгороди проход для Тито и нанести обязательный визит в конюшню де ла Вега.
Сейчас же она не заметила ни многоголосного пения птиц, ни ласковых солнечных лучей, ни приятно обдувавшего тело легкого ветерка…
О, как же она скучала по нему! Как сильно ей его не хватало! Как она жаждала быстрее увидеть его, услышать его бархатный голос, утонуть в его взгляде. Пусть она погибнет в этом омуте, но она сможет почувствовать его руки на своей коже, его дыхание на своих губах, его шепот в своей груди… Сколько ей еще себя обманывать? Сколько скрываться? Ведь у нее уже совсем не осталось сил на эту ложь. На фальшивое безразличие и независимость. Она могла сколь угодно долго врать и убегать от окружающих, но от себя ей было не уйти.
Он нужен ей. До сумасшествия. До исступления. Его сильные объятия, его надежное плечо, его спокойная улыбка, его защита, его тепло и нежность. Она не могла без него. Совсем не могла…
За спиной закрылись тяжелые деревянные двери.
К этому времени служащие конюшни уже обычно заканчивали все дела и расходились до обеда, поэтому Изабелла всегда виделась с Торнадо, Тито и Арабикой наедине. Она быстро прошла к самому дальнему стойлу, приоткрыла окно и, тяжело дыша, опустилась на небольшую скамеечку, которую Керолайн каждый месяц ревностно разбирала на составные части и перетягивала очередной "умопомрачительной" тканью. На этой неделе по темно–синему бархатному озеру в разноцветных камышах плыли два белых лебедя с тонкими шелковыми шеями и похожими на облака кучерявыми крыльями из какого–то неведомого, но "баснословно дорогого" материала.
Изабелла обессиленно опустила голову и закрыла глаза. Рядом сразу же что–то едва уловимо зашуршало и уткнулось в плечо прохладной влажной точкой. Тито… Изабелла наощупь обняла мощную шею под холеной и причесанной волосок к волоску шерстью и затихла.
Сколько она не видела своего четвероногого друга? Пару часов? День или два? Месяц? Где заканчивался ее сон и начиналась реальность? Что из того, что произошло за последнее время, было настоящим? Сейчас ей кажется, что она бодрствует, но вдруг это тоже сон? Вдруг она проснется, а там все совсем по–другому? А вдруг сейчас идет бал, а она спит прямо на своем месте? Из ее груди вырвался напряженный смешок. Или вдруг она до сих в обмороке после прихода сеньора Энрике? Может, она лежит в зале на диване и никак не может очнуться? А там все волнуются… А может, сеньора Монтеррея и не было? Внутри все похолодело. И поездки в Исток. И встречи с Монте. А вдруг эти полгода, на которые Зорро уехал, только начались? И сейчас идет лишь первая ночь без него? И значит, несколько месяцев ее мучений еще впереди…
Где–то на периферии слуха раздалось легкое поскуливание. Изабелла дернулась и открыла глаза. Сбоку от нее возвышалась неподвижная голова Тито, скосившего взгляд в ее сторону и виновато переминавшегося с одной лапы на другую. Девушка посмотрела на руки и, неожиданно ойкнув, раскинула их в разные стороны. Она так сильно погрузилась в тяжелые и волнующие мысли, что схватила своего помощника за шерсть на загривке и со всей силы сжала ее между пальцев.
– Прости–прости, я не специально, – поспешно зашептала она, гладя верное животное по голове, которую он наконец смог к ней повернуть. – Я не хотела.
Тито внимательно посмотрел ей в глаза. Он простил ее. Он всегда ее прощал…
Стало совсем невыносимо, но привести в порядок собственный разум нужно было незамедлительно, потому что с каждой минутой Изабелла все больше теряла ощущение устойчивости и ориентации в пространстве. Она откинула голову на стену и забегала взглядом по идеально ровным доскам потолочного перекрытия. Не за что зацепиться, не за что… Дыхание стало частым и прерывистым. Она не представляла, где найти точку отсчета. В какой момент времени все стало ненастоящим? Что ей делать? Идти в обратном направлении от сегодняшнего пробуждения и искать подсказки? Да о каких подсказках может быть речь, если все события сейчас были совершенно нематериальны и находились исключительно в ее памяти?
Девушка впилась ногтями в сжатые ладони. Не может же она потеряться во времени? Это ведь смешно. Не быть в состоянии отличить явь ото сна. Просто нужно хорошо подумать. Очень хорошо подумать. В глазах что–то неприятно защипало… И не о том, что с его отъездом ушла и земля из под ног, а о том, что можно взять за основу правильного хода мыслей. Не о том, что, лишившись его плеча, она лишилась и опоры своей жизни, а о том, как выложить канву последних событий. Не о нем. О чем угодно, только не о нем.
Изабелла так сильно сжала пальцы, что в какой–то момент чуть не вскрикнула от боли, поэтому, встряхнув головой и оторвав взгляд от небольшого темного пятна на самой дальней доске, вероятно, являвшегося спиленным и заполированным сучком, она медленно опустила глаза.
Первым делом она сразу же увидела Тито, улегшегося у ее ног, чтобы ей в любой момент было удобно дотянуться до него рукой и удостовериться, что он рядом. Девушка горько улыбнулась и запустила пальцы в густую шерсть своего охранника, взъерошив ее неравномерными блестящими волнами.
Где найти эту подсказку? Такую же очевидную, как тот спил ветки на потолке…
Тито от удовольствия замахал хвостом и, подняв морду с деревянных досок, положил ее на колени к хозяйке. Изабелла ненадолго оторвалась от водоворота мыслей и наклонилась к мохнатой голове, но в этот же момент увидела странную белую полоску на передней левой лапе. Что бы это могла быть?.. Она нагнулась к самому полу и провела рукой по обмотанному чуть ниже локтя лоскуту белой ткани. Бинт? Откуда он здесь?
И вдруг ей в голову, словно вспышка молнии, ударила картина ее встречи с Монте. Тито остался у Гранита один на один с Хуаном, бросившись на ее защиту и дав тем самым Торнадо возможность увезти ее в безопасное место. Она почувствовала, как округлились ее глаза. Вот же ее абсолютное начало! Прямо в руках.
Изабелла начала судорожно подгонять недавние события друг под друга. Если она сейчас видит материальную подсказку в виде повязки на лапе Тито, то это значит, что встреча с Монте действительно состоялась. Кроме того, реальным был и ее визит в дом к Катрин, которой там не оказалась, и последовавшая за этим поездка в Исток вместе со всем, что она там обнаружила. При этом надо отметить, что, кроме нее, это место увидели Рикардо с Керолайн, а также дон Рафаэль и Шарлотта, пусть даже только снаружи. О том же, что это был не сон, а вполне свершившийся факт, снова свидетельствовало присутствие около Истока Тито, который не только сумел выйти из битвы живым, но и привел за собой всю внушительную компанию.
На следующий день они в том же составе, за исключением четвероногого охранника, отправились на озеро, и в данном случае подтверждением тому, что этот выезд на природу не стал очередным плодом воображения, служил хоть и усердно умалчиваемый, но в итоге состоявшийся разговор о вчерашних на тот момент похождениях Изабеллы во владения Зорро, по окончании которого Линарес сообщил всем о приезде сеньора Монтеррея. А тем же вечером – в кончиках пальцев сразу же проснулось легкое холодящее покалывание, – в гасиенде де ла Вега появился сеньор Энрике. Она упала в обморок от одного его вида, в результате чего все посчитали, что ей и Керолайн необходимо отправиться на покой, и после этого дон Алехандро, отец и их гость должны были уйти в кабинет губернатора для переговоров относительно финансирования строительства порта. И на этом, похоже, можно было ставить точку. Потому что, если сегодня, как сказала Керолайн, в самом деле тринадцатое ноября, то и бал–маскарад, и приезд Зорро, и его встреча с Торнадо и Тито, и все, что произошло дальше в гасиенде де ла Вега, было ненастоящим. А это означало, что личность сеньора Монтеррея так и осталась неразгаданной.
Что–то встрепенулось в груди, однако Изабелла быстро осадила собственные чувства. Если сеньор Энрике, как и планировал, провел эту ночь или хотя бы ее часть в компании дона Алехандро и дона Ластиньо, то они оба по окончании разговора уже бы точно знали, Зорро был с ними или нет, и это, само собой, уже с самого раннего утра должна была разведать Керолайн. Но если фрейлина всего лишь стояла у кровати своей принцессы в обычной выжидающей стойке, то это свидетельствовало о том, что ничего сверхъестественного за ночь не произошло. В противном случае – а именно, если бы сеньор Монтеррей оказался героем в маске или действительно покинул гасиенду де ла Вега, как это было во сне, что многократно увеличило бы его шансы быть Зорро, – Керолайн стащила бы подругу с кровати уже через минуту после того, как узнала ошеломляющие известия, и вылила бы ей их на голову вместо кувшина воды.
Мысль о том, что Кери еще не успела узнать эти сведения от губернатора или отца, Изабелла отмела сразу же за их несостоятельностью, ибо фрейлина, скорее, несла бы вахту всю ночь под дверью гасиенды де ла Вега, чем упустила возможность первой получить информацию от ее непосредственных носителей, а слабо маячащая надежда на то, что дон Алехандро и дон Ластиньо не смогли распознать Зорро без маски, с каждой секундой становилась все менее вероятной, так как: во–первых, они провели слишком много времени вместе, пусть и полгода назад, но в непосредственном контакте; а во–вторых, если бы Зорро не хотел, чтобы его личность становилась известной, он не стал бы даже затевать это представление с сеньором Монтерреем.
Все эти доводы, несмотря на то, что Изабелла еще не осуществила заключительную проверку, говорили ей о том, что сеньор Энрике в самом деле являлся тем, кем представил его губернатор.
Тяжелый железный груз вновь медленно опустился на плечи, потому что это умозаключение означало не что иное, как очередное осознание полного неведения относительно судьбы Зорро и его людей. Девушка закрыла глаза и прислонилась спиной к стене.
Она уже было думала, что все закончилось. Но, оказывается, все еще было впереди. Конечно, ждать оставалось не полгода, а всего полдня, однако она уже чувствовала, что каждая его минута будет длиной в вечность.
Нет, об этом нельзя думать. Лучше все–таки до конца удостоверится, что она уяснила, что являлось фантазией, а что – реальностью, и таким образом вернуть себе землю под ноги.
Что было невозможного в этом сне? Изабелла загнула большой палец. Как минимум то, что никто в ее окружении не курил. А она точно видела облако густого белого дыма, который остался после разговора дона Алехандро и ее отца. Только это одно уже должно было навести ее на подозрения относительно действительности происходящего.
Что еще? Девушка надавила пальцами другой рукой на виски. Нет, думать о содержании разговора отца и крестного тоже нельзя. Это всего лишь сон. Мало ли, о чем его персонажи могли говорить. Это не более, чем игра воображения.
Итак, второе. Керолайн никогда в жизни себя бы так не повела. Слишком вызывающе, слишком невоспитанно, слишком вульгарно. Сидеть за диваном во время того, как те, кто на нем лежали…
Изабелла сжала голову еще сильнее. Это не важно, что там происходило. Она сделала долгий выдох. Это всего лишь сон. Просто сон. Такого не могло быть. Хоть Керолайн толком и не объяснила, как оказалась в главном зале, само ее присутствие там уже говорило о том, что это все не по–настоящему.
Что третье? Пожалуй, необъяснимая смена времени суток. Девушка точно помнила, что, когда уходил дон Алехандро, очень ярко светила луна. А как только появилась подруга, сразу взошло солнце. Да, между двумя этими ключевыми точками еще произошел диалог губернатора и его помощника, а сама Изабелла занималась приведением молодого человека в порядок, но все же эти события были слишком недолгими, чтобы небесные светила успели так быстро поменяться местами. Конечно, можно было бы списать потерю во времени на силу впечатлений после всего, что произошло: на ощущение дрожи его тела, на его хриплый стон и его крик у нее на плече…
Нет, все. Исключено. Это третий довод, и вдаваться в его подробности совершенно необязательно.
Четвертым пунктом, пожалуй, можно было считать ее перемещение между комнатами, потому что в один миг она находилась на диване в гасиенде де ла Вега, а во второй – оказалась в кровати в доме Линарес. Диалог с Кери, начатый во сне и продолжившийся в реальности, смог осуществиться из–за того, что зудение подруги над ухом она хоть и сквозь сон, но все же слышала, и поэтому ей казалось, что она говорит с Керолайн, находясь в главном зале дома губернатора; а когда она наконец вырвалась из объятий Морфея и открыла глаза, то, естественно, обнаружила себя в собственной спальне, где фрейлина все еще продолжала свою речь. Весьма же странное и нетипичное поведение последней вполне объяснялось не до конца проснувшимся сознанием Изабеллы, которое улавливало присутствие и голос подруги, но доносило его до дремлющего разума в крайне искаженной форме.
Девушка пошевелила рукой. Остался один свободный палец. Что можно было взять в качестве завершающего звена? Наверное, исчезновение Зорро из ее рук. Это произошло еще когда она находилась в гасиенде де ла Вега, но уже говорила с Керолайн. Молодой человек просто растворился в воздухе за ту секунду, на которую она отвернулась к окну.
Ах да… Еще есть шестое и седьмое несовпадение. Волосы Зорро не могли отрасти всего за полгода до самых плеч. А Давид не мог появиться на кухне после того, как Кери отправила его отдыхать.
Изабелла вздохнула. Как же тяжело во сне понять, что это сон. Ведь любое из обнаруженных ею противоречий должно было сказать ей о том, что все это лишь плод ее воображения. И все же она приняла их все.
Быть может, потому что она отказывалась осознавать нереальность этой ночи? Потому что так сильно хотела, чтобы он вернулся? Потому что хотела узнать, что с ним все в порядке и что он цел и невредим? Она отбрасывала один за другим все доказательства невозможности происходящего, только лишь чтобы быть с ним рядом…
Изабелла встряхнула головой и открыла глаза, сразу же встретившись с тремя внимательными взглядами. Верные друзья… Они ни разу не шелохнулись за все это время, словно боясь своим движением нарушить ход ее размышлений. Зато она начала чувствовать подобие стабильности в окружающем ее пространстве.
